Паникер и Змей (Цельнометаллический паникер - 2)

В этот тихий уголок Токио Коко и Йону привело желание парнишки узнать, все ли в порядке с его друзьями. За учебу и спокойную жизнь которых он и расплачивался, работая охранником Коко. Такой вот своеобразный долг ее брату — и сделка по-прежнему казалась Йоне очень выгодной. С десяток минут они прождали недалеко от входа в школу. И когда на дорожке показались два мальчика и девочка в характерной форме, Йона закаменел. Его взгляд, чувствительный и точный, как у любого, кто умеет долго выживать на войне, будто пожирал эту троицу, но сам парнишка не сдвинулся с места ни на миллиметр. — Пойдешь здороваться с друзьями? — поинтересовалась Коко. — Нет, — он резко развернулся. — Твой брат выполняет свою часть договора, этого мне достаточно. Его кулаки крепко сжались, но глаза, опущенные к земле, оставались сухими. А когда Йона снова поднял голову, то в его взгляде мелькнуло удивление. — Канаме? — недоуменно прошептал он. — Не может быть! Девушка действительно была в точности похожа на Чидори Канаме — ту, какой она могла бы быть, если бы не все произошедшее. Легкая похода, бесшабашный взгляд живых карих глаз, разве что улыбка подкачала — поджатые губы немного портили девушку, и по ним было видно, что жизнь ее была не такой уж легкой. О том же говорила и седая прядь в длинных иссиня-черных волосах. — Ты же не можешь быть Канаме? — Йона в два прыжка преодолел расстояние до странной девушки, и Коко подивилась, куда делась его привычная стеснительнось. Ревновать она отчего-то забыла. То ли от удивления, то ли просто не почувствовала угрозы.  — Канаме — не могу, — хихикнула незнакомка. — Я Аяме, ее младшая сестра. — А что ты здесь делаешь? — без затей поинтересовался Йона. — Живу я тут, — фыркнула Аяме. — Точнее, живу-то я в городе Намшак, но в этом районе у нас с Каной квартира. Если что — вот эту самую школу я заканчивала, а она — так и не доучилась. Ты откуда мою сестру знаешь, милашка? Йона покраснел и растерялася — кажется, до этого к нему так обращалась только сама Коко. — Да виделись пару раз. По делам, — буркнул он. — А еще она мне жизнь спасла. — Ну раз так, то мне бояться нечего, — всплеснула руками Аяме. — Тебя как зовут-то, красавчик? Коко, так и не сдвинувшаяся с места, обратила внимание, что девушка не так и проста. Судя по пластике движений — она как минимум не чуралась какой-то довольно серьезной рукопашки. Йоне, конечно, она была не соперница — но действительно могла не опасаться случайных встреч с проблемами. Которые, если подумать, могли настигнуть представительницу этой милой семейки даже в тихом квартале Токио. — Мое имя — Джонатан Мар, — тем временем Йона собрался с мыслью. — А можно тебя спросить? — Мне почему-то кажется, что вопрос должен был быть адресован моей сестре, но она тебе на него так и не ответила, — притворно нахмурилась Аяме. — Спрашивай. — Что может заставить человека отказаться от жизни в самой безопасной стране мира? Что может толкнуть его по своей воле променять все это на войну? — Там твои друзья в этой школе учатся, да? — Аяме оказалась до отвращения проницательной. — И ты думал, что их судьба гораздо лучше твоей? — Что-то вроде того, — снова смутился Йона. — На самом деле — что угодно, — чуть призадумалась его собеседница. — Жажда приключений, чувство долга, желание быть рядом с близкими людьми. Или даже все вместе. Что ж тебя в этом удивляет, Джонатан? — Мир гораздо важнее войны, — упрямо ответил Йона. — А я разве спорю? — улыбнулась Аяме. — Я ведь сама живу в Намшаке — не самом тихом месте. Может, слышал? — Доводилось бывать. — Ну так вот. Я теперь тоже считаю, что оружие в руках — не для меня, и чего-то добиться я могу и не становясь такой же, как моя сестра. Но иногда для этого надо, чтоб было с чем сравнивать. — То есть и тебе случалось воевать? — расстроился Йона. — Побывали мы в одном деле вместе с Каной, — с деланной небрежностью ответила Аяме. — Пришлось даже командиру наемников палец отрезать, а то говорить не хотел. Нет, Джонатан, я не невинна. Но это и к лучшему. Знаешь, как говорил Христос? — Ты о чем? — Йона явно растерялся. — Он учил, что ему одна раскаявшаяся грешница милее сотни невинных дев. И найти свое место можно только если знаешь, какой может быть альтернатива. Мы с Каной защищаем мир — так, как умеем. Я, правда, — чуть смутилась Аяме, — только в начале пути. Но я буду стараться, честно-честно! — Ненавижу войну, — буркнул Йона, в очередной раз опустив взгляд. — И хотел бы я знать, где мое место. — Ты ведь воин. — в интонации Аяме не было вопроса. — Я видела похожих на тебя. Можешь верить, можешь нет — но как по мне воин не убивает, он защищает. Иначе это просто убийца. Бывает, что и невинные гибнут, но по максимуму предотвратить гибель непричастных — тоже задача воина. Сражаться и погибать должны те, кто идет на это сознательно. Скажи, ты ведь защищаешь? — Да! — приободрился Йона. — Ну вот и не переживай! Поймешь, что кто-то сможет защищать вместо тебя — то сможешь поискать свое место в мире! — неожиданно Аяме с жаром обняла Йону, и тут же, хитро улыбнувшись, спросила. — А вот там не твоя подружка стоит, на нас смотрит? Встретившись глазами с нахальной девицей, Коко почувствовала, что неудержимо краснеет. И что ей бы очень хотелось услышать вовсе не тот ответ, что сейчас даст вконец смутившийся Йона. — Это мой работодатель, — возможно, Коко показалось, что пауза перед ответом затянулась на мгновение дольше, чем можно было бы ожидать. — Славный у вас охранник! — хихикнула Аяме. — Была рада познакомиться! — Это здорово, Йона, что ты нравишься девушкам, — от вида широкой улыбки Коко пара случайных прохожих шарахнулась в сторону, но Аяме и глазом не моргнула. — И я рада, что у Канаме такая замечательная сестра. Может быть даже, когда-нибудь вместе соберемся посидеть? — Если найдете нас обеих в Намшаке, то почему бы и нет, — пожала плечами Аяме. — И Джонатана обязательно на встречу возьмите! Чуть скованно попрощавшись, Йона повернулся к Коко. — Мы можем вернуться к делам, — произнес он привычным невозмутимым тоном. Но Коко готова была поклясться, что что-то в нем изменилось. И ревность, давно уже поселившаяся внутри, снова сжала сердце в тяжелый комок. Запуск фабрики игрушек компаний Мехтершен, принадлежавшей Амаде Минами, был делом ответственным. Настолько, что в глушь западной Англии прибыла сама Коко Хекматияр со всей командой. Лишних вопросов бойцы не задавали. Сказано «фабрика игрушек» — значит, это она и есть. Впрочем, кому надо — например, ЦРУ-шница с позывным Шоколад, притаившаяся в паре километров с биноклем, отметили отсутствие брата и сестры Тестаросса, что с точки зрения понимающих людей снижало уровень мероприятия. Сразу после торжественной церемонии открытия Коко и доктор Майями отправились на охоту за бабочками в ближайшие холмы. Вопреки привычной маске экзальтированного подростка, доктор Майями в этот раз была непривычно серьезной. — Мы почти у цели, — дернула она щекой, не выпуская из зубов сигареты. — Не оставила ли тебя уверенность? — Меня — никогда. — ослепительно улыбнулась Коко. — Но увидишь, у многих сработает чутье. И к нам захотят присоединиться даже те, от кого этого было бы странно ожидать. — Прямо сейчас твой брат должен рассказывать про запуск новой глобальной спутниковой сети. Мне кажется, тут нет ничего странного, — подняла бровь доктор Майями. — Вот именно, — Коко кивнула сама себе. — Они будут думать, что дело в спутниках. Что эта сеть, вместе с нашими алгоритмами контроля, перевернет мировой подход к военной логистике. Никогда еще частная компания не делала ничего подобного — и даже государства таких систем пока не имеют. — И едва ли скоро будут иметь, — хмыкнула доктор Майями. — Для небольших — не по карману спутниковая сеть. Для крупных — перестройка всей логистической цепочки. Более всего выиграют торговцы оружием, ЧВК и те из государств, кто будет платить HCLI за использование возможностей сети. Что поднимает вашу корпорацию на качественно новый уровень. Другое дело, что всегда найдутся желающие забрать этот вкусный кусок. — Зря меня что ли ЦРУ пасет? И наверняка еще несколько разведок. У Каспера-то связи на уровне верхушки ООН, ему проще. Но кому надо — знает, что эта сеть целиком и полностью мое детище. Потому второго дна они не найдут. — Что дело действительно в спутниках, — доктор Майями ухмыльнулась, но глаза ее остались предельно серьезными. — Но что задумала ты не править миром, а строить новый мир — не догадается никто из тех, чье чутье сейчас кричит «нужно быть поближе к Коко». — Кто знает, — Коко пожевала травинку. — Но уже сейчас наш новый мир все больше и больше обретает свои черты. И, знаешь, самое удивительное, что никто даже не попытается нас остановить. — И я рада, что решила строить его вместе с тобой, — доктор Майями подпрыгнула и махнула сачком, будто пытаясь поймать гигантскую бабочку. — Я мечтаю научиться летать. И сейчас чувствую себя так, будто расправляю крылья. «Крылья», — вздохнула про себя Коко. — «Какая ирония в том, что летать в этом новом мире не сможет никто, даже ты. Но не сказала ничего, только придержала за шкирку подругу, едва не сверзшуюся в своем прыжке с вершины холма, помогла ей отряхнуться, и они, коротая время за разговором о погоде, пошли обратно к фабрике. Чуть позже Коко обратила внимание, что так и не удовлетворившая свое любопытство подруга попыталась разговорить Йону. Но не стала уточнять подробности беседы — ей хватило одной фразы, которую доктор Майями бросила перед расставанием: «С таким парнем под боком ты и сама становишься мягкой». В чем-то она была права — и Коко оставалось радоваться, что в ЦРУ нашлась только одна безумная оперативница, решившая избавить ее от такого своеобразного, но ставшего вызывать в сердце трепет «предохранителя». По последним данным, даже попытки или перевербовать ее саму, или забрать себе спутниковую сеть в последнее время не предпринимались. Что задумал хитрый Книгочей — размышлять можно было долго. Скорее всего — ничего хорошего, и потому последнюю фазу операции надо было ускорить. Покупки IT-компаний, хаотичные перемещения вместе с командой по миру — было сделано немало, чтобы и приблизить план к завершению, и сбить ЦРУ-шных и прочих ищеек со следа. Апофеозом стало похищение Елены Бабуриной — лучшего в мире специалиста по квантовой оптике. Были, конечно, опасения, что она откажется работать — но любопытство ученой, последнее время вынужденной заниматься всякой ерундой, оказалось сильнее любых возможных аргументов. Благо, жизнелюбивая Елена отлично нашла общий язык и с доктором Майями, и с Терезой Тестаросса. Леонард же последнее время занимался другим важным проектом, способным стать страховкой на случай, если что-то пойдет не так, и немного отдалился от остального коллектива. Последняя эскапада вызвала сомнения у Лютца. Но бывшего спецназовца немецкой полиции удалось убедить, даже не прибегая к личному воздействию — справились остальные члены команды. Коко была довольна — ее люди доверяли ей безоговорочно. Сейчас это было важно как никогда. Возможности Книгочея Коко, впрочем, несколько недооценила — столкнувшись нос к носу с ним в аэропорту Тайбэя. Особенно встрече добавило напряженности присутствие бывшего начальника Тодзе — полковника Хиноки, до недавнего времени возглавлявшего одну из самых засекреченных японских спецслужб. С ним Коко виделась не так давно — после того, как люди из этой самой спецслужбы пытались ее убить. Тогда полковник сумел убедить всех, что отошел от дел, и намерен прожить остаток жизни на тропическом острове. Вероятно, он действительно мог так думать, но Коко знала, что сейчас его для консультаций привлекло АНБ. Мозговой центр американских спецслужб — и это было куда серьезнее, чем ненавязчивая опека со стороны ЦРУ. Ставки повышались — хотя она сама была первой, кто начал эту игру. И останавливаться не собиралась, несмотря на любое сопротивление. Начало беседы вышло напряженным. После нескольких фраз ни о чем Книгочей начал давить. — Я знаю, кто вам нужен. Но не смейте трогать анклав Гуантанамо — это будет красной чертой, которую не стоит пересекать. Иначе вы лишитесь всяческой поддержки, — предупредил он. — В чем-то я понимаю тебя, — прищурилась Коко. — Ты защищаешь порядок. Но если весь мир пошел под откос — то что есть порядок? — Хотите показать мне солнце нового мира? — как-то по-доброму улыбнулся Книгочей. — Поздновато вы. Вашим делом заинтересовалось АНБ, полковник Хиноки не даст соврать. Бывший японский разведчик ошарашенно кивнул. А Коко же мысленно издала торжествующий вопль. Книгочей, человек, по долгу службы знавший больше всех о ее делах, фактически прямо предложил свою помощь. И это было гораздо больше, чем она сама могла ожидать, предупреждая Амаду Минами о возможных неожиданных попутчиках. Союзником Книгочей мог стать бесценным. Но и забывать, что он всегда себе на уме — тоже не стоило. Поэтому следующую встречу важную Коко организовала сама — точнее, сжала зубы и попросила брата об одолжении. Международная конференция по контролю за вооружениями в Берне, проходившая под эгидой ООН, не могла обойтись и без крупнейших торговцев оружием. По крайней мере, сейчас и самые влиятельные государства, и получившая новые полномочия ООН были настроены договариваться с лидерами этого в буквальном смысле взрывоопасного бизнеса. А HCLI с запуском спутниковой сети безусловно вошел в высшую лигу, так что возможности у Каспера были. Эту замотанную женщину тридцати с лишним лет на вид Коко узнала далеко не сразу — хотя именно ради возможности переброситься с ней парой слов и пошла на очередную авантюру. Но, быстро собравшись, расплылась в максимально обаятельной улыбке. — Какая неожиданная встреча! Я, помню, что хотела угостить тебя вином — возможно, сейчас самое время? — Знаем мы такие неожиданности, — отчего-то Канаме, чьи глаза скрывались сейчас за дымчатыми очками в старомодной тяжелой оправе, совершенно не выглядела удивленной. — Пожалуй, именно сейчас время у меня найдется. Материалы к докладу я уже отдала, остается только ждать, пока мой сэр Меллори не начнет выступление. — Тогда пойдем? — Коко махнула рукой в сторону расположенного на том же этаже ресторанчика «для своих», где можно было спокойно поговорить тет-а-тет. «Ай да я», — подумалось ей. — «Книгочей вот в макдональдсе встречу организует, а у нас все на другом уровне!» — К слову, ты говорила о камине и медленных танцах, — ухмыльнулась Канаме, устраиваясь за столиком. — А тут только вино. — Все будет, обещаю! — как-то неожиданно для самой себя выпалила Коко. — Сейчас просто ну совсем некогда. Тебе, подозреваю, тоже. — Да не говори, — поморщилась Канаме, устало растирая лоб. Коко немного раздражала невозможность поймать взгляд собеседницы и ее легкая отрешенность. Но и то и другое она прекрасно понимала, да и домашние заготовки на этот счет тоже имелись. — Я смотрю, ты не выглядишь удивленной нашей встречей? — она состроила гримаску поумилительнее. — Давай вот без этого, а? — Канаме отпила глоток красного вина из широкогорлого бокала и снова поморщилась. — Я видела противную рожу твоего брата, и отчего-то почуяла, что ты тоже где-то здесь. Чего ты хочешь? — А может, я хочу тебе задать тот же самый вопрос? — Ну, если так, — Канаме склонила голову на бок. — То когда-то в одной книжке я прочла три хороших жизненных принципа: не делай дерьма себе, не делай дерьма окружающим и постарайся оставить после себя мир чуть лучше, чем он был бы без тебя. С первыми двумя пунктами у меня сильно не ладится, но вот последнему я всерьез пытаюсь следовать. Как тебе такая позиция? Не успела Коко ответить, как Канаме нахмурилась и бросила: — И, кстати, о противной роже — вот и она. Коко бросила недовольный взгляд на улыбающегося Каспера, подошедшего к их столику в сопровождении смутно знакомого азиата средних лет. — Прости, сестренка, что прерываю вашу беседу — но это, правда, важно. Ваше превосходительство, позвольте вам представить мою сестру — настоящего автора и вдохновителя так впечатлившей вас глобальной логистической системы. А ее собеседницу вы и так прекрасно знаете, — Каспер лучезарно улыбнулся. Несколько секунд Коко непонимающе моргала, и только потом, переведя взгляд на поджавшую губы Канаме, поняла, с кем же ее пытается свести брат. И эта встреча, пожалуй, затмевала даже намеки Книгочея. — Рад наконец-то увидеть вас воочию, — слегка поклонился генеральный секретарь ООН. — Я и не знал, что вы знакомы с моей дочерью. — Сами понимаете, бизнес, — Коко привычно удерживала лицо, одновременно лихорадочно пытаясь просчитать возможный ход беседы. — Я рада, что человек, занимающий столь ответственный пост, в курсе о скромной торговке оружием. И надеюсь, что вы гордитесь столь замечательной дочерью. — В прошлом у нас были разногласия, чего уж там. Зато теперь она — без пяти минут генерал войск ООН. И даже под собственным именем, — Шунья улыбнулся уголками губ. — Как такой не гордиться? — О, ты смог-таки меня легализовать? — явно подыграла отцу Канаме. — Скандал получился знатный, — хмыкнул Шунья. — Но кому надо — и так все отлично знали. А вот твоя любимая представитель Швеции инфаркт заработала. — Похоже, подруга, ты будешь самым молодым генералом в истории, — не удержалась Коко от небольшой шпильки. — Из боевых, конечно же. — Галуша Пеннипэкер стал генералом в 20, — махнула рукой Канаме. — И вообще, меня еще не назначили. — Все уже согласовано. До официальной публикации еще пара месяцев, но форму ты уже можешь примерять, — снова мягко улыбнулся Шунья. — Нашлись инициативные идиоты, подготовившие дизайн. К слову, получилось очень стильно — если, конечно, в этом не воевать. Поверьте, я знаю, о чем говорю — в молодости отбыл двухлетний контракт в пехоте. Полезно, знаете ли, для дальнейшей дипломатической карьеры. Как-то спорить с человеком такого масштаба Коко не собиралась. Потом, когда придет ее время, она сама решит, кто достоин, а кто нет — но не сейчас. Поэтому она выразительно посмотрела на Шунью, ожидая продолжения. — В общем, я рад засвидетельствовать свое уважение столь целеустремленной девушке как мисс Хекматияр. И надеюсь, что эта ее инициатива, как и дальнейшие, послужат только установлению прочного мира. Чуть лучшего, чем мы видим сейчас. А сейчас, простите, я похищу у вас собеседницу. Кана, сэр Меллори хотел еще уточнить пару спорных моментов в докладе, просит нас с тобой присоединиться в третьей переговорной. — Опять не дают посидеть, — Канаме поднялась со стула и уставилась в глаза Коко. — С тебя — камин и медленный танец, не забывай! И ушла вместе с генеральным секретарем. Коко проводила ее взглядом, обратив внимание на непривычную медлительность движений и отсутствие привычной хромоты. — О чем задумалась, сестренка? — поинтересовался присевший за столик Каспер. Коко же лихорадочно прокручивала в голове слова Шуньи. В переводе на человеческий язык, генеральный секретарь сказал нечто вроде: «Если что надумаете — держите связь через мою дочь, я ей полностью доверяю и во многом делаю ставку». Там, конечно, было и второе, и третье дно — но первичным казался именно намек на партнерство. — У ООН больше заказы? — вслух уточнила она. — Не то слово. Будто святой источник с деньгами вдруг забил под этой сухощавой задницей. Уже сейчас видно, что ситуация в мире ухудшается быстрее, чем ее успевают купировать. Мифрил, который вот-вот станет войсками ООН, держится неплохо — но и его сил не хватает. Слышал, что если будет хуже — то совет безопасности официально примет резолюцию о подчинении местных армий своим войскам. Понятно, только на время проведения операций — но и это уже сильно меняет картину мира. Удачно все-таки мир начал загораться! Коко иллюзий насчет взглядов Каспера никогда не испытывала. По большому счету, скоро все это стало бы неважным, но не уточнить один момент она не могла. — А кто сейчас кормит ООН? Даже если совет безопасности обо всем договорился — хотя он о своем составе договориться-то не может — то финансирование едва ли начнется сразу. — Прямо сейчас в них вливают деньги Штаты. Остальные присоединятся позже — видимо, действительно не оказались готовы, — Каспер почесал в затылке. — Какая разница, если нам платят? — В общем-то никакой, — Коко поднялась со стула. — Не знаю, благодарить тебя за такую встречу, или проклинать. — Свидание тебе сорвал? — подмигнул брат, и Коко вздрогнула. Мгновение спустя ее улыбка снова приобрела фамильную лучезарность, но от цепкого взгляда Каспера ничто не могло скрыться так легко. — Какое там свидание, — фыркнула Коко, уже понимая, что раунд проигран. — Так, о делах собрались поболтать, а то теперь не скоро увидимся. — Ну как знаешь, — покачал головой Каспер. — Не пропадай! Все случившиеся странности все-таки прорвались в небольшой бунт. Как бы ни была тверда вера людей Коко в своего лидера — они не могли не начать задаваться вопросом «что же все-таки происходит». Это было нормально — в конце концов, дураков в команде не было. Коко немного опасалась, что заводилой станет Тодзе, способный собрать больше информации и увидеть чуть дальше остальных, но неудобные вопросы опять поднял Лютц. На этот раз он не прятался за своей вечной маской балбеса и балагура, а показал всем свой настоящий взгляд — хмурый и цепкий, как и положено снайперу. На этот раз Коко не стала пускать ситуацию на самотек — наоборот, время было взять все в свои руки. — Ребята, — начала она, и, дождавшись, когда на ее словах будет сосредоточено все возможное внимание, стала твердо проговаривать свои аргументы. — Я знаю, что вы видите — сейчас мы занимаемся совсем не тем, чем раньше. Вы как к этому относитесь? — Ну, странно как-то, — подхватил ее игру верный Лем. — Но ведь пока у нас все получается? — Знать мы еще, что именно у нас получается, — Лютц не удержался от небольшой шпильки. — Надо ли военному знать весь план кампании? — прищурилась Коко. — Достаточно только свою часть, — чуть задумчиво ответил Лютц. — И для этого достаточно доверять своему командиру. Так же, как он верит в своих людей. Пока что у нас все получается! И если вы верите мне — то скоро вы все увидите своими глазами. Мир, непохожий на то, что мы видим сейчас. Гораздо лучший — или хотя бы просто менее кровавый. Вместе с вами мы совершим небывалое! Внимательным взглядом Коко следила за реакцией каждого. И ей нравилось то, что она видела. Команда привыкла, что далеко не всегда могут предсказать ее действия — но в конечном итоге всегда все шло к лучшему. Кроме гибели R — но и за него они отомстили. — Точно небывалое? — сдался Лютц. — Ну что ж, я готов идти за тобой! — И мы! — немного вразнобой раздались голоса остальных. Не молчал и Йона, отчего Коко снова стало гораздо легче. — Славно! — подытожила она. — А теперь — ужинать! Возможно, на этот раз одобрительный крик был чуть громче. Но особого значения это уже не имело. Оставшаяся недосказанность немного мешала — но остановить Коко от прыжка в пропасть головой уже не могла. Время было начинать самую опасную фазу ее плана — рейд на Гуантанамо. Где помимо разных неприятных личностей содержалась доктор Лейла Ибрагим Файза — гениальный ученый, сетевой революционер и просто мерзейшая личность, крайне нужная для реализации финальной части операции «Йормунганд». Сделано было много — помогли и вышедшие на Амаду Минами руководители небольших оружейных контор, и собственные связи, и, главное, тщательная многосторонняя подготовка всего дела. Сдержал слово и Книгочей. Жирный ЦРУшник был великим манипулятором — несколько фраз, вовремя сказанных на совещании, случайная беседа как бы ни о чем, отданный старым приятелем долг — и пристально следящий за Коко молодой перспективный руководитель одного из управлений АНБ решил провести собственную операцию. Ставки были сделаны, ставок больше не было. Команда Коко растворилась в воздухе, оторвавшись от всех хвостов. А сама она, выйдя на балкон своей каюты, зловеще расхохоталась, глядя на штормовое море. И отдала по спутниковой связи команду начинать. Агент Палмер ловил Коко на живца — сама же она, подобно ласке, собиралась и забрать наживку, и оставить охотников с носом. Главное, что штурмовать укрепленный лагерь было не нужно — доктора Файзу ночью перевозили на другой объект. И первый этап прошел без сучка и без задоринки. Направленный взрыв под передними колесами ведущего автомобиля, несколько убедительно метких выстрелов — и когда из мглы южной ночи выросли несколько теней с оружием, то деморализованная охрана, и близко не бывшая в курсе происходящих военно-политических игр, передала дрожащую и злобно ругающуюся ученую в руки одобрительно улыбавшейся Валмет. Мышеловка, придержанная опытным в таких делах Книгочеем, не спешила захлопываться. Отряд уже миновал всю открытую часть поля до леса, как наконец в дело вмешался вызванный агентом Палмером отряд «Ночная девятка». Отделение элитного спецназа, отметившееся во всех крупных конфликтах последнего времени, специалисты по операциям в условиях плохой видимости и отвратительной погоды. Последние два года они носили силовую броню — наиболее совершенную ее разновидность, уступавшую только ставшей уже почти мифической первой модели. И команде Коко, вынужденной залечь под их огнем, пришлось нелегко. Впервые за долгое время они столкнулись со слаженным подразделением, не только не уступавшим по выучке, но и превосходящим технически. Лютц, призванный прикрывать отход снайперским огнем, просто не успевал за движениями противника. А уж когда очередная пуля черкнула его многострадальную ягодицу, и Йона был вынужден отправиться ему на помощь, то шансы на успех стали стремительно падать. По крайней мере, так казалось вынужденной уткнуться лицом в грязь доктору Файзе, не испытывавшей к своим «освободителям» по этому поводу никакой симпатии. Коко, наблюдавшая за ходом операции с экрана ноутбука, прикусила губу и ввела в действие первую из мер поддержки. Она знала, что «ночную девятку» наводят с парящего над полем боя беспилотного разведчика, и руководящий операцией агент Палмер видит всю картину сверху. Возможность координировать работу отряда в реальном времени в современной войне дорогого стоит — но на каждого наблюдателя найдется свой охотник. И вынырнувший из облаков боевой беспилотник смахнул с неба вражеский козырь. Сразу стало легче. И Йона с Лютцем смогли выбраться из оврага, в который они сверзились, скрываясь от ураганного огня, и снова поддержать своих. Запасной вариант у «ночной девятки» был — они переключились на ориентирование при помощи GPS. После чего Коко, улыбнувшись во все 64 акульих зуба, активировала следующую часть плана. Амада Минами и Елена Бабурина построили-таки квантовый компьютер. Пока что он был слишком большим и уязвимым, но в сочетании со спутниковой сетью компании HCLI его эффективность была потрясающей. Канал GPS «ночной девятки» был с легкостью взломан, и еще пять секунд назад казавшийся грозным отряд двинулся в сторону, перпендикулярную направлению отхода бойцов Коко. Она уже даже успела принять слова благодарности от Лютца и даже пожурить его за нежелание спокойно дожидаться завершения операции из оврага, как ситуация снова изменилась. Чего Коко не могла знать — так это возможностей командира «девятки». Его силовая броня была доработана Канаме по личной просьба адмирала Борда. И вспомогательная инерционная система навигации, в чем-то похожая на установленную на баллистических ракетах, через некоторое время сообщила об ошибке — несоответствии реального положения с полученным со спутника. И уже заподозривший неладное агент Палмер сумел задать правильное направление движения. Выучка отряда Коко и проделанная подготовка выручили их и на этот раз — они уже успели добежать до стоящего в небольшом заливе быстроходного катера, когда огонь «ночной девятки», в азарте подзабывшей о приказах по возможности брать врага живьем, стал по-настоящему опасным. Не повезло только доктору Файзе — ее уже перебрасывали через низкий борт, как очередная пуля, на излете отрикошетившая от шлема Валмет, попала ей в голову. Сразу — и наповал. От яростного вопля Коко содрогнулся каждый из членов немало повидавшего экипажа контейнеровоза. Великий план, торжественная поступь которого еще мгновение назад казалась неостановимой, получил серьезный удар. Время взять себя в руки у Коко было. Еще раз прокрутить в голове случившееся шаг за шагом, понять, что же пошло не так, найти ошибку. И раз за разом картинка сходилась в одном — не хватило R. Единственного в команде, кто знал, чего ждать от силовой брони. Можно было, конечно, сказать — просто не повезло. Но удача, как ни крути, любит сильных. И, значит, она оказалась слабой. В очередной раз подумалось, что стоило бы больше полагаться на союзников. Но и так посвященных в детали проекта было ровно вдвое больше, чем изначально предполагалось. И даже принятое с пару недель назад решение рассказать все Терезе Тестаросса далось тяжело. Девчонка выслушала, что-то взвесила у себя в голове и зыркнула своими серыми глазищами так, что захотелось спрятаться под стол. Слишком уж много было в этом взгляде усталой печали армейского командира, наводящего ракетный удар — и Коко почти ощущала себя целью этого удара. Секунды шли, Тесса молчала, поджав губы и словно что-то считала в уме. Потом молча сама себе кивнула и сказала только «надеюсь, новый мир будет лучше». И Коко после этого не рискнула привлекать ее к операции в Гуантанамо. У Леонарда же в принципе была другая задача — и он отправился доводить до ума еще один страховочный проект. Одна беда — нужда в нем была только если бы удалось заполучить в команду доктора Файзу, способную, по мнению остальных ученых, уменьшить замаскированный под фабрику игрушек квантовый компьютер с размера пятиэтажного дома до чего-то, способного быть поднятым на орбиту стандартной ракетой. Рука потянулась к устройству селекторной связи — собрать своих ученых, еще раз поставить им задачу, разработать новый план. Но, подумав, Коко решила сперва привести в порядок собственную голову. Снова стать тем лидером, к которому привыкли и ее бойцы, и ее ученые. И когда несколько часов спустя контейнеровоз принял на борт усталую и раздосадованную команду, она встречала их привычной улыбкой.  — Не вешать нос, ребята! Нам не впервой получать оплеуху! Отдыхаем, восстанавливаемся — и снова примемся за дело! А пока что — душ и вкусный ужин! С легкой тревогой Коко ждала, что бойцы сперва обменяются взглядами, а уже потом что-то ответят. Но, наоборот, на нее смотрели с любовью и уважением. Вслух никто не произносил, но все понимали: «Ночная девятка» отстала не просто так. И, значит, это Коко спасла своих людей — а вот они не справились с задачей. И понимание, что командир их ждет, любит и ценит, заставило их в очередной раз одобрительно поднять кулаки в воздух. Она не обольщалась — кредит доверия все равно был ограничен. Каждый из них был самостоятельной сильной личностью, и неудачи заставили бы их снова задаться неприятными вопросами. Но пока что время и возможности у нее были. Поддавшись мимолетному соблазну, Коко не отказала себе в удовольствии немножко поиграть с Йоной. Пока паренек смывал с головы пену, она прошмыгнула в бассейн, и, задержав дыхание, залегла на дне. Когда же расслабленный Йона плюхнулся неподалеку — всплыла перед ним во всем своем обнаженном великолепии. И порадовалась взгляду — смущенному и ошарашенному. — Скажи, — начала Коко. — Ты все так же любишь этот мир? — Люблю, — ничуть не сомневаясь ответил Йона. — Ведь есть много разных людей, и мне интересно смотреть, как они живут, как справляются. Вот только мы постоянно сражаемся. И, как твой охранник, я должен выполнять твои приказы. Сердце переполняла нежность. Решившись, Коко прижалась к Йоне и кратко коснулась его губ своими, после чего разорвала контакт. Ярое смущение паренька изрядно ее повеселило. И самую чуточку расстроило — хотя она и не надеялась на какие-то решительные действия с его стороны. Субординация, в конце концов. — Теперь и я буду вас защищать. Так, как смогу, — прошептала Коко. — Так это ты отогнала тех солдат, — кивнул Йона. — Спасибо! И что-то было в его взгляде такое, что заставило смутиться уже саму Коко. Про себя же она решила, что раз на этот раз цели операции достичь не удалось — то и рассказывать подопечному о своей великой мечте и ее гигантской цене еще рано. Пока что она была благодарна за единственный незаданный вопрос: «За что же погибла доктор Файза?» Маленькая трещина в их странноватых взаимоотношениях, которой Коко не хотела дать шанса расшириться. Собравшаяся на крыше отеля в Порт-Элизабет научная часть команды, заранее озадаченная возникшей проблемой, боевого духа не теряла. Они сыпали и близко не понятными Коко терминами, то ругались, то мирились. Наконец, почему-то именно Тесса, от которой Коко в этот раз ничего не ждала, озвучила общий вывод: — Сами не потянем. Нужно продолжать искать специалиста. — Какие есть идеи на этот счет? — Возможно, кто-то еще из бывших Шепчущих. Вряд ли Банни Мораута был единственным среди нас, кому был доступен слой с компьютерными технологиями. Он-то точно бы с этой задачей справился, — Тесса поджала губы. Эту историю Коко знала. Покончивший с собой паренек, первая любовь Тессы, оказался слишком хрупким для выпавшей на его долю ноши. Но действительно — вполне вероятно, что он такой был не один. И вновь Коко почему-то не стала просить саму Тессу помочь. Останавливал хрупкий ледок в серых глазах. — Раз так — займусь, — кивнула Коко. — Но и вы поищите выход. Ваша гениальность не раз поражала и меня, и весь мир. Елена Бабурина и Амада Минами польщенно заулыбались, а вот брат с сестрой Тестаросса, наоборот, помрачнели. Хотя на взгляд Коко — совершенно зря. Их инженерные способности, даже лишенные подпитки загадочного Шепота, действительно были фантастическими. — Есть у меня одна идея, — к удивлению Коко, снова подала голос Тесса. — Но надо кой-куда съездить и кое в чем убедиться. — Отлично! Действуй! — Ну и мы тогда бездельничать не будем! — встряхнул своей шикарной серебристой гривой Лео. — Раз уж известные теории мы обсудили — будем копать те, что еще толком не были изучены. — Ты свою задачу-то до конца довел? — хмыкнула Коко. — Близок, — Лео смущенно опустил глаза. — В первом приближении все сработает как надо. Но, конечно, есть еще чем заняться. В первую очередь, в плане надежности. — Тогда ладно. За работу, соратники! — Коко поднялась с кресла и, дождавшись, когда собеседники последуют ее примеру, подняла глаза в закатное небо. Солнце улыбнулось из-за туч — и она решила, что в кои-то веки получила от мироздания хороший знак. Уже у себя в номере, Коко в очередной раз пробежалась по списку известных и подозреваемых бывших Шепчущих. — Что ж, — пробормотала она. — Судьба опять подталкивает меня к тебе. И значит, до скорой встречи, Чидори Канаме! Будут тебе и танцы, и камин, и даже медвежья шкура. Сказать было проще, чем сделать — но настойчивости и умения организовывать себе шансы Коко было не занимать. И спустя две недели в уютной вилле на берегу Эгейского моря две столь непохожих друг на друга девушки сидели за столиком в каминной, пили игристое вино и с интересом изучали образы друг друга. Для встречи, с некоторой натяжкой способной называться свиданием, Коко отказалась привычного, словно вторая кожа, белоснежного делового костюма. На этот раз она с некоторым душевным содроганием облачилась в вечернее платье, дополнив его украшенными сапфирами серьгами, колье и изящной диадемой. Канаме же использовала совсем другой образ — на ней была парадная форма генерала войск ООН. Темно-синяя ткань, шитые золотом аксельбанты, короткий морской кортик — неизвестный дизайнер, кажется, взял все лучшее, что видел за последнюю сотню лет. А потертый оливковый берет сменила фуражка, лежавшая сейчас на краю стола. Очков на ней сегодня не было — и искусственный глаз тускло светился алым. — Ты похожа на принцессу, — прервала затянувшуюся тишину Канаме. — Рада слышать, — разнообразия ради, Коко отказалась не только от костюма, но и от вечной отчаянной улыбки-оскала. — А на тебе форма сидит, словно ты в ней родилась. — Я ведь из Японии, — Канаме пожала плечами. — У нас в каждой школе своя форма. После этого к армейскому обмундированию привыкнуть несложно. — Но на тебе она действительно смотрится, подруга. Ты, кстати, генерал какого рода войск? Или и вовсе — адмирал? — В ООН пока нет разделения, — фыркнула Канаме. — Рановато еще. Ради одной «Даны» флот организовывать не стали, да и с боевой авиацией у нас пока негусто. Но если хочешь понравиться японскому высшему офицеру, обращайся к нему «сегун», что значит — полководец. — Хорошо, мой прекрасный сёгун! — в сапфирово-синих глазах Коко запрыгали озорные чертики. — Еще, смотрю, награды у тебя незнакомые. Неужто в ООН их уже успели ввести? — Это мифриловские. Завелись у нас еще со времен Войны Шредингера — победители были так рады, что не смогли удержаться и не придумать себе красивые блестящие игрушки. А раз большинство мифриловцев — бывшие военные, то инициатива была принята с восторгом. Вот эта — она показала на черный крест в белой окантовке — за последний этап той войны. Эта — рука Канаме коснулась чего-то, похожего на снежинку — за Серебряную битву под Янском. А последняя — за ликвидацию пиратских баз на побережье Сомали. До сих пор ни разу не надевала — а тут подумалось, что с этим дизайнерским шедевром будут отлично сочетаться. — И тут ты совершенно права, — Коко снова улыбнулась. — Тебе ведь нравится форма как знак принадлежности к сообществу сильных? — А ведь все верно, — чуть призадумавшись, ответила Канаме. — Что я сильная, что я не одна, что я — часть могучей системы, способной как защитить мир, так и сломать его об колено. — Важная, очень важная часть, — мурлыкнула Коко. — А что лучше — менять мир, или защищать его? — Иногда это одно и то же, — отрезала Канаме. — Наверняка ведь знаешь, чем закончилась история с Черными технологиями и Той, кто Шепчет? — Последний термин мне не знаком, — честно призналась Коко. — Но, да, в общих чертах знаю, чем дело закончилось, и какова твоя в этом роль. Брат не так давно поведал. — Та, что Шепчет открыла канал в ноосферу, где застряла эта не слишком понятная, но очень уж человеческая база знаний. По сути — она и была этим каналом. И мы все слышали ее голос и ее недобрую волю. Она умерла — и мерзкий шепот наконец-то прекратился, — Канаме потерла виски, словно стиснутые отзвуком давней головной боли. — И мир будет дальше развиваться сам, не по указке невесть кого, — одобрительно кивнула Коко, порадовавшись ответной улыбке Канаме. — По секрету скажу, что был не менее гнусный вариант — вообще откатить все изменения, словно бы мир никогда об этих технологиях не знал. Как именно — не спрашивай, это уже за гранью человеческого понимания. А я солдат и инженер, а не маг и не философ. — Что-то невероятное! — Коко помотала головой. — И, значит, один мир, возможный, ты разрушила, а другой, тот что был — спасла. — Ты первая, кто так на это смотрит. И близка к тому, чтобы стать первой, кто вообще понял мои помыслы в тот момент, — если бы не искусственный глаз, то могло показаться, что Канаме смотрит на свою собеседницу с нежностью. — А ты поделишься со мной своей болью? — Я пока не готова, — призналась Коко. — Давай, может быть, потанцуем? — А давай, — Канаме поднялась из глубокого кресла. — Кто ведет? — Сегун, конечно. Если не боится. И умеет, — Коко хихикнула, и включила грустную медленную музыку. При разнице в росте — Коко была заметно выше — их пара смотрелась бы немного комично. Но смотреть — и смеяться — в этот вечер было некому. Горел камин, доверху наполненный дубовыми дровами, шумело в голове вино, и две девушки — одна в форме, другая в платье — почти час кружили друг друга в танце, иногда меняясь ролями. И ничего не мешало — ни хромота Канаме, ни рост Коко, ни невеликий танцевальный опыт обеих. Хотелось просто плыть по течению музыки все дальше и дальше. Туда, где не будет никакой одежды, останутся только обнаженные тела, жаркий шепот да хриплые стоны. — Все, больше не могу, — каким-то неимоверным усилием воли Канаме прервала танец и тяжело плюхнулась в кресло. — Давно со мной такого не было. Коко только скрежетнула зубами, сама не понимая, что именно чувствует. То ли досаду, то ли облегчение, то ли что-то еще. Возможно — просто обычную человеческую усталость. Нормальную для той, кто стоит в шаге от изменения мира. — Со мной — тоже, — признание вышло искренним. — Похоже, ты любишь жизнь. Иначе не могла бы так танцевать. — Люблю? — Канаме заметно призадумалась, прикрыв живой и искусственный глаза. — Похоже на то. Иначе давно бы остановилась и умерла. Поводы, поверь, были. — Любишь жизнь, любишь и мир вокруг тебя. Иначе зачем бы его было спасать? — А вот тут ты ошиблась, — Канаме, все также не открывая глаз, поболтала бокалом и игристым. — Спасаю я людей. Как давным-давно и немножко не здесь говорил один мудрый человек — нашу работу определяет разность спасенных и погибших. Когда она становится отрицательной — тогда все и теряет смысл. — Мудро, — Коко почувствовала опасность, что разговор свернет не туда, и ей зададут вопросы, на которые не найдется ответа. — Я хотела бы, чтобы мир стал таким, где спасенных гарантированно было бы больше. Но, боюсь, уже через десять лет воевать будем даже за воду. И в иных регионах людей может стать меньше на порядок. — Намекаешь, чтобы дать людям тепло и воду — надо перестать воевать? Мы, кажется, говорили уже об этом — война в человеческой натуре. Ты не изменишь людей. Пока что меня беспокоит не та война, что может начаться через десять лет, а та, что пытается зародиться уже сейчас. И когда мы ее погасим — тогда я буду готова вернуться к этому разговору. «Ничего ты не понимаешь», — готова была прошипеть Коко. — «Если эту войну остановить, то не нужно будет разговаривать!» Но вслух ничего не сказала, просто поднялась с кресла и принялась расстегивать крючки на одежде. Платье стекло на пол, оставив Коко в одних синих трусиках, украшенных кокетливой бабочкой, но Канаме так и не открыла глаза. — Посмотри же на меня! — не выдержала Коко. — А я тебя вижу, — ухмыльнулась Канаме, поглаживая лежащую на столе фуражку. Мне нужны дополнительные видеокамеры для стабилизации изображения. В быту без них можно обойтись, но иногда не удерживаюсь, чтобы не пошутить. — Заррраза, — беззлобно буркнула Коко. — Жарко здесь, ты не находишь? Хочу в бассейн! — Жалко, онсена здесь нет, — хмыкнула Канаме, открывая глаза. — Что ж, веди! Шикарный бассейн обнаружился совсем рядом, стоило только пройти несколько метров по скрывавшемуся за неприметной боковой дверкой коридору. Коко, подавая пример, избавилась и от последнего предмета одежды, после чего с наслажлением плюхнулась в теплую ароматную воду. С небольшой задержкой за ней последовала и Канаме. — А наш сёгун не форменное белье предпочитает, — подмигнула Коко. — Симпатичный у тебя шелковый комплект, красный такой. И с удовольствием отметила, что суровая Канаме едва заметно покраснела. С полчаса они просто резвились в воде — то соревнуясь в скорости заплыва, то перебрасывая мячик через сетку в своеобразном гибриде водного поло и волейбола, и, наконец, устроились рядом друг с другом в теплой мелководной части бассейна. — Ты такая сильная, — Коко, памятуя о наличии у военных весьма своеобразных рефлексов, медленно и осторожно прислонилась всем телом к собеседнице. — Несложно поверить, что ты сможешь, если надо, удержать мир на плечах. — Давай уже к делу, — Канаме неожиданно тяжело вздохнула. — Вот так вот прямо сразу? — хихикнула Коко и, решившись, мягко поцеловала Канаме. «Будет несправедливо, если она получит меньше, чем Йона», — пробежала в голове непрошенная мысль, тут же сменившаяся другой. — «И вообще, возможность у него была». Несколько секунд Канаме словно колебалась, едва отвечая на поцелуй, а потом резко его прервала, разорвала объятия и для верности прихватила Коко за обе руки. — Я не об этом. Чего ты от меня хочешь? Я ни за что не поверю, что только секса. — Но его я, между прочим, тоже хочу! Может девушка решиться почувствовать себя слабой в чьих-то надежных руках? Хоть на миг, а? — Верю. И понимаю, — Канаме закрыла алый искусственный глаз и сверлила Коко своим родным, карим. — Но ответь мне уже! — Ладно, — Коко выдохнула. — Мне нужен человек, способный уменьшить квантовый компьютер до размера, влезающего в грузовой модуль ракеты. Или создать иное устройство — того же размера и вычислительной мощности. — Вот, другое дело, — как-то неожиданно по-доброму улыбнулась Канаме. — Сам квантовый компьютер у тебя, так понимаю, уже есть. — И даже опробован в деле, — кивнула Коко. — Увы, — Канаме одним слитным движением выскочила из бассейна и принялась вытираться. — Не пригодится твой аванс. Мои познания в вычислительной технике, как подаренные Шепотом, так и приобретенные с опытом, лежат в несколько иной плоскости. Но всяко — спасибо за прекрасный вечер, давно так хорошо не было. — Да ну подожди ты! — Коко выпрыгнула из бассейна, в душе тихо понадеявшись, что вышло так же ловко, и пристально посмотрела Канаме в глаза. — Один раз мне не удалось создать такой компьютер, перенесу и вторую неудачу. Не в нем ведь дело — и вообще, и сейчас. Следующим утром Коко собрала селекторное совещание с учеными, кратко поделившись своей неудачей. — Какие еще могут быть кандидатуры? — хмуро поинтересовалась она. — Не заканчиваются же Шепчущие на Чидори Канаме. — Значит, Канаме не поможет, — Тесса задумчиво помолчала. — Нет, Коко, это не страшно. Мне удалось найти устройство, способное сделать то, что нужно. Повторить — не смогу, но это — починю. — Опять черные технологии, — ревниво огрызнулась доктор Майями. — Они, — кивнула Тесса. — Ему понадобится обвязка — в первую очередь источник энергии и приемо-передающие системы. Но это мы и сами сможем сделать, причем довольно быстро. — И если оно хотя бы сравнится с нашим квантовым компьютером — то я дам добро, — буркнула Елена Бабурина. — Сравнится. Последнее, величайшее творение Банни Мораута, — я ни на миг не сомневаюсь в нем. Коко ощутила, как червь сомнения, начавший глодать ее волю, разжал свои ядовитые клыки. Не отступил окончательно — но неужто теперь, после тяжелых поражений, ей не могло просто повезти? Вот с этой самой смешной начавшей полнеть девочкой и ее страшными тайнами. — Я доверяю тебе, Тереза, — твердо отчеканила она. — Действуй, действуй как можно быстрее! Я же сделаю так, что нашему плану ничто и никто не помешает!