Джек
:Малыш, сколько ты ещё протянешь?: :Не больше двух недель, мам: Две недели. За две недели я должна спасти Ктулху. Такого маленького. Такого уязвимого. Дура, дура, дура! Ну почему я не вытащила с обречённой планеты того адепта-формовщика? С чего я решила, что смогу позаботиться о йаммоске? Дура! Но откуда мне было знать, что на определённом этапе своего развития йаммоск должен дышать аммиаком? Интересно, о чём думал префект, когда оставил формовщика на Хелске-4? Подозреваю, что ни о чём... На "Рльехе" полумрак, тревожный, неуютный, зловещий. Слабо светятся какие-то наросты на стенах. Корабль просто подавляет своими размерами. Я сама не робкого десятка, но гулять по коридорам, похожим на кишки какого-то червя, что-то не тянет. Всё время кажется, что из темноты на тебя вот-вот кинется йуужань-вонг. Или Коллекционер. Или ещё кто похуже. Глупо, я понимаю. На корабле только Ктулху, я и Мико. А нервишки всё равно шалят. Но боязнь темноты – это так, ерунда. Страх за малыша – гораздо хуже. Он гнетёт меня постоянно, неотрывно, каждую секунду. Если днём я ещё бодрюсь, делаю вид, что всё нормально, что я знаю, куда лететь и что делать – то ночью кошмары берут своё. Тягостные, изматывающие, невыносимые. Надо срочно что-то делать. Надо! Но что? Ктулху примостился у меня на груди. Осьминожек вырос и потяжелел, по размером он уже на овчарку смахивает. Ещё чуть-чуть – и я не смогу носить его на руках. Йаммоск лежит у меня на груди, щупальца обвили шею, я медленно массирую холодное, скользкое, мягкое тело. Оно так приятно на ощупь... Малыш, что же с тобой будет? :Может, я всё же верну тебя йуужань-вонгам?: :Мама, не надо. Пожалуйста: :У них ты хотя бы сможешь выжить!: :У них я тоже умру. Просто по-другому: Я глубоко затягиваюсь, вдыхая резкий, пряный запах йаммоска. Мико от него тошнить начинает, а мне нравится. Нравилось. До тех пор, пока в мускусном аромате не появились горькие, ядовитые нотки болезни. :Умрёшь? Но ведь йуужань-вонги ценят йаммосков?: :Ценят. Как хороший и надёжный инструмент. Как безотказное орудие. Но не более того. А ты, мама, считаешь меня своим ребёнком. Понимаешь?: – Не уверена... – кажется, я произнесла это вслух. :Йаммоски – квазиразумные существа, они не обладают сознанием. Но ты этого не знала. Ты окружила меня любовью и заботой, искренней, неподдельной. И я... Кажется, я обрёл разум. Наверное...: Щекочу Ктулху под клювом и ласково глажу его вокруг глаз. :Они тебя убьют?: :Нет. Я слишком ценный инструмент. Переформируют: От последнего слова веет каким-то космическим холодом. Блин, вот попала-то! И выхода нет. Так, думай, Джек, думай! Как в этой ситуации поступил бы Шепард? Он бы встал в пафосную позу и сказал бы... Сказал бы... Что безвыходных ситуаций нет. Есть только плохие выходы. Рассуждаю вслух, фиксируя смутную мысль: – Если тебе не помогут формовщики, ты умрёшь. Если отдать тебя формовщикам, ты тоже умрёшь. Следовательно, формовщиков надо отдать тебе. Со стороны Ктулху пришло чувство всеобъемлющего недоумения. Да, как-то коряво сформулировано... – Я имею в виду, что нам надо найти формовщика. Выманить, или похитить, или в плен взять. А потом мы уговорим его помочь тебе. Ну там, убедим, обманем, подкупим, заставим, запугаем, запытаем... хотя нет, последним лучше не злоупотреблять. Гамму мыслей, пришедшую со стороны Ктулху, можно охарактеризовать одним словом: <цензура>. Вздохнув, я начала отвечать на вопросы своего ребёнка. По возможности, по порядку. – Нет, я не сошла с ума. Во всяком случае, это моё обычное состояние. Нет, я не собираюсь покончить жизнь самоубийством. Да, я серьёзно. Нет, я абсолютно не представляю, во что ввязываюсь. Да, с удовольствием послушаю твои возражения. Ктулху выдал очень эмоциональную мысленную тираду. Она сводилась к утверждению "Формовщики – это Высшая Каста, и похитить их нельзя". В ответ я поинтересовалась: – А что, кто-нибудь пробовал? :Никто! Ведь формовщики – это высшая каста!: – Понятно. Так я и думала. Лишь через полчаса мне удалось настроить ребёнка на конструктивный лад. К счастью, йаммоски располагают всей памятью своих родителей. Когда Ктулху сообщил мне примерный состав йуужань-вонгской армады, я малость обалдела. Да, у Шепарда в ближайшие годы будет очень много работы! Я уже хотела поставить крест на своих планах, но тут йаммосчёнок начал рассказывать крайне любопытные вещи. Оказывается, у йуужань-вонгов есть не только военный флот, но и гражданский! Прямо как кварианцы, блин. Но, в отличие от сородичей Тали, руководство йуужань-вонгов на своё население откровенно плюёт. Гражданские живут на исполинских кораблях-мирах – в сотню километров в диаметре, и даже больше! И после многовекового межгалактического перелёта эти миры умирают. Их жителей можно спасти, переселив на захваченные планеты – вот только никто этим заниматься не собирается. Очищение галактики от машинной "мерзости" важнее. Ладно, если Верховного Правителя Шимрру не волнует судьба своего народа, то и меня тем более. Интересно другое. За каждым кораблём-миром должны следить формовщики! В основном адепты, но и это лучше, чем ничего. А меры безопасности у этих кораблей... присутствуют. Ну-ну. Остался последний вопрос, весьма практический – куда именно лететь? К счастью, Ктулху знал примерные координаты кораблей-миров. Так, может быть сюда? Нет, этот поближе. Ну что же, туда и отправимся! Слегка улыбнувшись – наконец-то эта тягостная нервотрёпка позади! – я озвучила своё решение: – Курс на "Баану Кор".***
– Джек, твой... Хтулку не может вырастить нормальной пищи? – во время очередной жрачки Мико не выдержал. Мда, в чём-то я его понимаю. Склизкая бесцветная масса на вкус противна так же, как и на вид. – Скажи спасибо, хоть это есть, – огрызнулась я. – Ну спасибо! И сколько нам это издевательство терпеть? Мы ведь не в Новую Республику летим, я правильно понимаю? – Умненький мальчик, – интересно, почему мне так нравится его подкалывать? Мико вскочил на ноги, набрал в грудь воздуха... Медленно выдохнул, сел обратно и спросил. Не жалобно, нет. Спокойно-спокойно. – Джек, скажи пожалуйста, почему ты... такая? Прикидываюсь дурочкой: – Какая – такая? – Почему ты используешь Тёмную сторону Силы? Упс. А вот этот вопрос и вправду поставил меня в тупик. В том, что биотику здесь называют Силой, я уже поняла. И это единственное, что я вообще поняла в их безумных закидонах. – А что такое "Тёмная сторона Силы"? – возвращаю вопрос, пытаясь прожевать клейкое безвкусное желе. Бесперспективное занятие. Мико задумывается. Прикушенная губа, склонённая голова, почти незаметная морщинка на лбу. Хм, а он симпатичный! – Если упростить до предела... – До предела упрощать не надо. Я уже поняла, что джиидаи... – Джедаи. – ...что джедаи считают Тёмную сторону злом, а Светлую – добром. Но скажи мне, как бросок может быть добрым или злым? А барьер? А деформация? – Техники Силы второстепенны. Сторона Силы определяется эмоциональным состоянием человека. От неожиданности я даже слегка поперхнулась. – Это как? – Нет эмоций, только покой. Нет неведения, только знание. Нет страсти, только спокойствие. Нет хаоса, только гармония. Нет смерти, только Великая Сила. Это – кодекс ордена джедаев. – В смысле – "только спокойствие"? Ты что-то не похож на безэмоционального робота без признаков ВИ! – Распространённая ошибка. Мы не машины, мы радуемся и печалимся, любим и ненавидим. Но джедаи не действуют под действием своих эмоций. Мы должны их контролировать. Сохранять спокойствие даже в самых тяжёлых ситуациях. Прикольно. Хотя и абсолютно нежизненно. – А Тёмная сторона? Какой у неё кодекс? – Покой – ложь, есть только страсть. Через страсть я обрету... победу, что ли? А через победу... В общем, ситхи всё время что-то обретают, становятся всё сильнее и сильнее, а потом их убивают. Как-то так. – Последний пункт обязателен? – Практика показала, что да. Понимаешь, из всех эмоций ситхи больше всего ценят ненависть. Именно гнев и ярость дают им силы, но под их действием адепты Тёмной стороны совершают необдуманные, страшные, отвратительные поступки. Например, мой учитель, Кип Дюррон, хотел отомстить за смерть своего брата – и уничтожил целую планету. Вместе со своим братом, кстати. Вау! – Ты что, учился у ситха?! – Нет! Потом Кип Дюррон раскаялся, вернулся на Светлую сторону и горько сожалел о своём поступке. Люк Скайуокер, гранд-мастер ордена джедаев, простил Кипа. С временем Дюррон стал мастером-деждаем. Супер! Интересно, мне за уничтожение Хелски дадут звание мастера? Подозреваю, что зажилят... – Джек, теперь ты осознала различие между ситхами и джедаями? Ты понимаешь, какую сторону Силы ты должна выбрать? – Конечно, понимаю, – киваю и любуюсь улыбкой, появившейся на губах Мико. Он такой трогательный. Его так приятно троллить! – разумеется, Тёмную! Интересно, если бы Спаратус увидел армаду Жнецов, у него на лице было бы такое же выражение? – Но... но почему, Джек? Ты так жаждешь захватить галактику? Странный разговор. Странное место. Почему-то светящиеся наросты уже не вызывают отторжения. Наоборот, полумрак в помещении кажется таким уютным, таким... домашним? Огромный корабль, несущийся сквозь пустоту Тёмного пространства. Вне времени, вне измерений, крошечная песчинка на изнанке вселенной. А в ней – два человека, две искорки жизни. Ещё Ктулху, но он не в счёт. – А что, это обязательно? Разве все ситхи рвались к власти? Мико задумывается. Начинает считать, непроизвольно загибая пальцы. И отвечает: – Насколько я знаю, все. И пять тысяч, и четыре, и тысячу лет назад. А за двадцать лет до битвы при Явине им это даже удалось... Джек, тебе так хочется править галактикой? – Мне? Ни капельки. Отвечать за тысячу планет или сколько там в составе Республики? – Больше миллиона. – Тем более! – Тогда почему ты так рвёшься на Тёмную сторону? Ты действительно хочешь это знать? Ну, держись! – Мама очень любила меня, – в горле резко пересохло, – любила бы. Но ей сказали, что я умерла при родах. Ладонь сжимается в кулак. Ударная волна понимает в воздух водопад осколков. – Меня забрали выродки из "Цербера". Ведь я была "ценным экземпляром". Самым сильным биотиком среди людей. И они начали изучать меня. И улучшать. Стены комнаты начинают плавиться под действием сингулярности. – Ты хотел спросить... не возражай, хотел, хотел! – каково это, когда тебе вынимают глаз? На живую, без намёка на анестезию? Ну так вот. Вонги – это чёртовы чокнутые ублюдки, но до церберовцев им расти и расти! На Прагии изучали, как боль влияет на биотические способности. Настоящая боль. Чувствую, как Ктулху касается моего сознания. Малыш, ты и вправду хочешь это услышать? – А потом... потом маленькая девочка билась в стенах своей комнаты и кричала до хрипоты. Но стены не пропускали звуков. Отпустило. Самую капельку. Спасибо, маленький. :Не за что, мама: – А ещё церберовцы выпускали меня на гладиаторские поединки с другими детьми-биотиками. Я очень рано научилась побеждать. И ненавидеть. Дождь. Я очень хорошо помню тот дождь. И взрыв, который стёр с лица Прагии руины проклятой базы. Спасибо, Шепард. Теперь я могу это вспоминать. Теперь – могу. – Когда я сбежала с Прагии, то убила всех. И изуверов-учёных, и детей-подопытных. Нет, не всех... Когда Шепард вытащил меня из тюрьмы, то я предложила ему взорвать остатки "исследовательского комплекса". Коммандер согласился. На планете нас ждал сюрприз. Один сумасшедший биотик – бывший подопытный – намеревался восстановить базу. Я хотела его пристрелить, но Шепард нашёл такие слова... После них я подумала и решила – какого чёрта?! Лучше отпущу его, и прошлое больше не будет иметь власти надо мной. Псих ушёл... Скажи – это был поступок Светлой стороны? Мико неуверенно кивает. Такой исповеди он явно не ожидал... Я и сама её не ожидала. – Ну так вот – в тот момент я была ни фига не спокойной! Выдыхаю, оглядываюсь по сторонам. Так, повреждения большие? А, зарастёт! Надо только "Рльех" астероидами покормить. Подхожу к Мико, сажусь рядом с ним, и подвожу итог: – Нет уж, контроль эмоций – это не для меня. Предпочитаю ненавидеть врага. Так честнее. Джедай ответил не сразу: – И всё же... подумай, Джек. Тёмная сторона небезопасна. Она несёт сумасшествие... и физические уродства, я имею в виду – ещё большие. Я почувствовала, как к горлу подкатывает злость. Глупая, иррациональная, пьянящая. Ах, "ещё большие уродства"? Ну держись, симпатяшка! – Скажи-ка, Мико, у тебя есть девушка? – интересуюсь я. Ласково-ласково. – Да, – лицо джедайчика расплывается в мечтательной улыбке, – Окта Рамис... Она вместе со мной в Академии училась. – Красивая? – Не то слово... – А я – красивая? – одним движением избавляюсь от своего живого костюма. На, любуйся! Да, знаю, знаю, я – уродина. Но что есть, то есть. Короткий ёжик волос (пожалуй, бриться налысо больше не буду). Один глаз (правда, плаэрин-бол смотрится на лице весьма органично). Боевой коготь вместо руки. Узор татуировок. Всё остальное тоже присутствуют. Ну что, малыш, нравится? Мико на миг зажмурился, потом широко распахнул глаза и отчаянно сдвинул колени. Как быстро он краснеет, любо-дорого посмотреть! – Д-д-да... Наклоняюсь и мурлычу: – Красивее, чем Окта? Пока Мико придумывает ответ, впиваюсь ему в губы. А вот это, малыш, я называю "агрессивным поцелуем"! Ммм... а целоваться Мико не то что бы не умеет... но практики ему явно не хватает. Ничего, до "Баану Кора" не меньше недели пути, научится! Отстраняюсь. Мико бормочет обычные глупости: – Нет, Джек, не надо, мы не имеем права... – А по мне – мы имеем всё, что нужно! – повторно целую Мико и опрокидываю его на пол. Не знаю, научусь ли я когда-либо фехтовать своим боевым когтем. Но всё равно, это весьма полезная вещь. Им так удобно срезать одежду!