The Score — Rush
Брэндону было так проще — надеть на себя маску безразличия и сарказма, закрыть все подступы к своему сердцу на множество замков и просто наслаждаться каждой минутой жизни. С блондинкой, брюнеткой, моделью, официанткой, замужней или свободной — не столь важно. В какой-то момент ему даже наскучило и он начал ставить себе определенные цели: по четвергам только афроамериканки, после выступления в стрип клубе не меньше третьего размера, или неделя только тех, кто пришел в компании парней. Особенно ему доставляло неизгладимое удовольствие наблюдать за реакцией этих неудачников в тот момент, когда он подходил к их спутнице сзади, с силой прижимал ее к своему паху и с хищной улыбкой шептал на ушко непристойности. Ох, эти униженные мужские взгляды, полные отчаяния, зависти и ненависти, такие разбитые и беспомощные. Ведь все девушки, все поголовно, были не против. Им нравилось чувствовать себя желанными в глазах этого красавчика, нравились его откровенно наглые и самоуверенные подкаты, и, о Боже, они были без ума от того, что происходило после. За годы службы на блядском поприще Брэндон достиг небывалого мастерства, ему хватало пары колких фраз, заинтересованного взгляда, которым он раздевал девушку и разжигал в ней самые развратные фантазии, пикантного танца с объектом соблазнения, и вот он уже сажает ее на пассажирское сидение своего автомобиля и везет по ночному хайвею к себе домой. И да, безусловно, невероятная харизма… Ему никогда не нравилось на чужой территории, ведь оттуда нужно было уходить самому. А одной из его любимых картинок во всей этой короткой истории было наблюдение за тем, как очередная дурочка диктует ему свой номер телефона в надежде, что ей посчастливится принять от него входящий звонок. И он никогда этого не делал. Не писал смс и не назначал свиданий, не скучал и не искал встречи, а уж если ему совершенно случайно удавалось столкнуться с какой-нибудь игрушкой во вскрытой им упаковке, он просто делал вид, что никогда не видел ее прежде. Он не спал с ними дважды — это был его принцип. Все равно, что использовать один и тот же презерватив несколько раз. Мерзко, противопоказано и похоже на психическое отклонение. Ему хватало одной ночи на решение любой сложной задачи, а когда тебе известен ответ, все остальное теряет свою привлекательность. Ему так было проще: не привязываться, не влюбляться, не страдать. Ему не нужна была домашняя собачка, которая будет встречать его каждый вечер после выступлений или тренировок и приносить мягкие тапочки, ставить горячий ужин на стол и рассказывать о том, как прошел ее скучный день. Не нужна была забота и ласка от той, в которой он не видит ничего, кроме способа удовлетворить свои низменные потребности. И не нужны бесконечные скандалы и ревность, все эти претензии на моногамность и постоянство в отношениях, подарки и внимание. Скучно. Не интересно. Сложно. «Скууучно» Ни одна красотка не могла устоять перед его обаянием. Ни одна девушка мира, какой бы неприступной крепостью она ни была, не отказывала ему. Никто и не осмеливался. Никто, кроме одной высокомерной, заносчивой особы. Она не понравилась ему с самой первой минуты, как вошла в зал. Вся такая надменная, позволяет себе обращаться с ними, как с маленькими детьми, критикует за каждый лишний вздох, что-то запрещает и все это в приказном тоне. Псевдо-профессионал в любом вопросе с повышенным чувством собственной важности. Одним словом, та еще заноза в заднице. Хотя именно такой типаж женщин Брэндон любил больше всего в своей охоте: слишком правильные и со строгим жизненным кодексом. Ему нравилось обращать в пыль все их непоколебимые принципы, распалять в них страстное желание обладать им, переворачивать их внутренний мир, а после выбрасывать на обочину, как уже испорченную и бесполезную головоломку. И эта выскочка не должна была стать исключением. Когда она жестко отказалась от них, для него это не было новостью, он предвидел это с самого начала. «Ничего удивительного» Святая балерина никогда бы не запятнала себя стриптизом. И сидя вечером в баре, Брэндон во всю продумывал грандиозный план действий. Если бы не счастливый случай, и она бы не пришла к ним сама, для них обоих все сложилось бы совершенно иначе. Но это уже совершенно другая история.Adelitas Way — Vibes
Но игра началась гораздо раньше, чем он предполагал: в первый же вечер после занятий, когда хореограф нагрянула к ним в бар. И Мишель проиграла свой первый раунд, придя просить для себя второго шанса. Слегка поникшая, с потухшим взглядом и с разговорами об их потенциале. Банальщина. Но надо было отдать ей должное: она хорошо держалась для человека, у которого рушится вся жизнь. «Ну что ж, лапуля, ты первая прыгнула в клетку с тигром. Готовься проиграть эту войну» А когда Джастин изложил ему свой коварный план по обману хореографа, Брэндон был в восторге. Он уже и не надеялся увидеть старого друга в такой замечательной форме, но то, что капитан задумал было почти наравне с его собственными планами. «Уничтожить, унизить, растоптать — узнаю старину Джастина» Но с каждой новой тренировкой, с каждой новой встречей, Мишель открывалась им с совершенно иной стороны. Она стала внимательной, заботливой и понимающей. Принимала их такими, какие они есть, со всеми плюсами и минусами, помогала советом и старалась решить все конфликты внутри команды и за ее пределами. Она сумела найти подход к каждому из них, и это ставило под угрозу все планы. К каждому, кроме него, разумеется. «Она умудряется совать свой маленький нос во все доступные щели, а эти идиоты даже не сопротивляются» За короткий промежуток времени Мишель стала им такой родной и необходимой. Кристиан и Джозеф, эти два ангелочка, готовы были сдувать с нее пылинки лишь потому, что она всегда добра к ним и помогает их сложным отношениям. Хиро, этот оплот командной мудрости, начал советоваться с ней по всем своим жизненным вопросам. А Джастин, подхалим и предатель, так и вовсе не стеснялся подбивать к ней клинья. Капитан был так смешон в своих внезапных вспышках ревности, будто эта куколка уже ему принадлежала. И во всей этой истории Брэндона волновала лишь одна маленькая деталь — он и сам сходил с ума от неконтролируемой ревности. К Джастину, к непонятно откуда свалившемуся другу детства Чарльзу, к любительнице женщин Клэр, даже к Джозефу и Кристиану, у которых по стечению обстоятельств она жила. Брэндон списывал все это на то, что Мишель должна была стать его добычей, а не чьей-либо еще. Он не привык делиться или донашивать старье, он должен быть первым во всем. А уж кто будет после него — не важно. Он старался задеть ее, испытать, вывести на эмоции, но все было тщетно. Она словно не замечала всех этих колкостей в свою сторону, с каждым разом продолжая обходить его по всем пунктам. Победная ухмылка, пронзительный взгляд и ни намека на отступление. «Стерва!» Он злился на нее, и никак не мог сложить пазл и ответить себе, что он делает не так? Словно она наперед знает все его дальнейшие шаги и не дает ему ни единого шанса себя скомпрометировать. После первой победы они решили все вместе отметить это. Громкая музыка, алкоголь, привычная обстановка. Все, как он любит, кроме самого главного: она не ведется. Мишель сидит напротив и что-то говорит капитану, но Брэндон их не слушает. Его внимание приковано к нескольким прядям ее светлых волос, которые выбиваются из элегантной прически. И все, чего ему хочется, это аккуратно прикоснуться к ним и поправить. «Бесят!» Она поворачивается профилем и смотрит куда-то вдаль, улыбаясь краешком губ, и все становится, как в замедленной съемке. Мишель щурится и прикусывает нижнюю губу, слегка облизнув ее, протягивает свою изящную ручку и забирает у официанта бутылку текилы. И в тот момент, когда она собирается поставить ее на стол, их взгляды пересекаются, и девушка хищно подмигивает ему. Ее глаза искрятся настолько сильно, что кажется, могут осветить целый город, или даже штат. Такая красивая и такая неприступная. «Да чтоб тебя, Мишель!» Брэндон срывается и уходит к бару. Больше нет сил смотреть на их общее глупое веселье. Они все поголовно, как слепые бараны, так очарованы ей, что его уже просто тошнит от всеобщей любви к Мишель. Он выпивает один бокал виски за другим, залпом, чтобы наконец забыться и выкинуть ее из головы. Хотя бы на этот вечер. «Хотя бы на один гребаный вечер, Мишель, уйди из моей головы!» — Ты чего не с нами? — девушка приземлилась на соседний стул. «Потому что ты мой самый худший ночной кошмар…» — А ты чего ушла? — А можно не отвечать вопросом на вопрос? — Можно, но я так не умею, — ехидно улыбнувшись, Брэндон продолжил смаковать очередной бокал виски. «Просто уйди от меня, прошу…» — Слушай, я не хочу лезть не в свое дело, но… «И не лезь, куда не просят. Ты точно не обрадуешься, когда узнаешь меня ближе» — Порой ты бываешь просто невыносим, как маленький ребенок. «И это говорит мне мисс Высокомерность» — Но я не виню тебя. Я понимаю, что это твоя защитная реакция. Многие люди так делают, ограждая других от своих проблем и заморочек, потому что… ну, не хотят казаться слабыми. Она смотрела на него так проникновенно, как никто другой. Даже Джастину, человеку, который знал о нем практически все, никогда не удавалось заглянуть так глубоко в его душу. А она за неделю смогла перевернуть целый мир внутри него. — Просто знай о том, что есть люди, которым ты не безразличен, и которые за тебя волнуются. Ее серые глаза словно пронизывали пространство и время, заставляя тонуть в них все глубже и глубже. И в этот момент Брэндон осознал, в чем он просчитался. Он так долго и кропотливо выстраивал стены вокруг себя, никому не позволяя даже подходить к ним ближе, чем на один метр, а ей удалось пробиться внутрь одним лишь взглядом. И все потому, что она никогда не играла в его дурацкие игры. Никогда не была его жертвой или глупой овечкой в логове зверя. Она лишь по крупицам выстраивала взаимоотношения со всей командой, осторожно лавируя на тонкой грани между дружбой и флиртом. И он не стал исключением: Мишель видела его насквозь, замечала все дыры и щели, отмечала каждый скол и трещину, заполняя пробелы в его защите своей теплотой. В тот вечер он быстро уехал домой, прихватив по пути несколько бутылок виски, чтобы отметить собственное поражение. Первое поражение в своей жизни, и не только в войне с Мишель, но и с самим собой. С первой их встречи, с первого короткого взгляда она не давала ему покоя. Строгая, собранная, недоступная, та, которую невозможно вывести на эмоции и заставить ее ненавидеть его. Та, что снилась ему каждую чертову ночь с тех пор, как он ее увидел. Брэндон был одержим ей целиком и полностью, но даже и не представлял всю глубину этого чувства. Потому что тепло, которым она его одаривала, плавило его ледяное сердце с каждым днем все сильнее и сильнее.