***
Соуэя распирало. Смех рвался наружу даже через крепко сжатые зубы и никак не хотел запираться в груди. Но до чего же всё это было забавным. — Вот чёрт. Мне кажется придётся передвигаться по крышам, — неподдельно расстроился развалившийся на полу Бенимару. Соуэй не особо церемонился при перемещении и просто швырнул это чудовище на пол, не глядя, а сам принялся приводить себя в более-менее приличное состояние. Но попытки унять рвущийся наружу смех, кажется, будут провальными. Соуэй сжал руки в кулаки и перестал сдерживать сотрясающую тело дрожь. — Эй, ты чего? Злишься что ли? Болотного ж драгоньюта, Соуэй, да знаю я, что ты предупреждал, но ничего ж такого вы этих словах не было! Им же отказали, а они! Да я кретин, только хватит злиться так, что тебя аж трясёт. Соуэй… — Пахахуахахаха, — плотину прорвало, держаться больше нету сил. Согнувшись в три погибели, и обняв живот, Соуэй хохотал так, что кружилась голова. Кажется, он в жизни так не смеялся, да ещё и не в одиночестве. Наверное Бенимару с его трагичным взглядом и способностью превратить плохую ситуацию в кошмарную просто разжижал мозги серьёзным личностям! Но как же уморительно он строил моськи! Вот это богатство мимики! Смех немного утих и получилось просто вдохнуть. Вдохнуть и выдохнуть, вдохнуть и… — Соуэй… — одно тихое слово стало спусковым крючком, и киджина снова понесло. — Пфр-ахахабга!.. Он хохотал, как никогда в жизни. Раньше Соуэй думал, что выражение «умереть со смеху» придумано просто для красоты, но тут вдруг оказалось, что это реальная угроза. Просто дышать. Нужно просто хоть иногда дышать! В себя Соуэй пришел, распластавшись на полу. Каждый вдох с хрипом вылетал из рта, грудная клетка ходила ходуном, живот болел от напряжения, а он никак не мог перестать улыбаться. — Знаешь, это даже не обидно, — тихий голос помог немного прийти в себя. Приподнявшись на локте, Соуэй оценил ситуацию. Бенимару сидел прямо на полу, привалившись спиной к дивану, и катал между разведённых в стороны ног почти пустую бутылку вина. Будь это его обычное многослойное одеяние, такой фокус чёрта с два удался б, но без трёх накидок и брони оставался только мягкий чёрный костюм, белый пояс от которого Бенимару уже где-то посеял. В сочетании с вечно растрёпанными киноварными волосами да босыми пятками — убойное в своей нелепости зрелище. Но над этим смеяться не хотелось. Соуэй медленно сел и поправил свою одежду. Волосы улеглись сами, как обычно, стоило только слегка пригладить. Наблюдавший за ним Бенимару сухо хмыкнул и сделал глоток. — Прости, это было обидно, — с прежней серьёзностью произнёс Соуэй, но закончить ему не дали. — Да забудь, — Бенимару махнул рукой и сделал ещё глоток. — В любом случае редкое зрелище твоего смеха того стоило. Кажется я его раньше не видел, а? Соуэй напрягся, анализируя. Звучали эти слова не с обидой или грустью, а скорее как-то грустно. «Что ты себе надумал опять?» — хотел спросить Соуэй, но задал совсем другой вопрос. — Зачем ты пьёшь, Бенимару? Ответом была тишина, прерываемая звуком перекатывания бутылки. Это можно было бы считать ответом, но не было им. Бенимару не игнорировал вопрос, он беззвучно бормотал себе под нос обрывки фраз и механически двигался, словно смотрел вглубь себя. Возможно, он искал и подбирал слова. — Думаю, — произнёс Бенимару вдруг, взглянув на Соуэйя ясными глазами совершенно трезвого киджина, — потому что я боюсь. Сердце Соуэйя пропустило удар. — Боишься? — Угу. Бенимару собирался сделать очередной глоток, но замер на половине движения, а потом и вовсе убрал бутылку в сторону. — Я боюсь той стены, которая всегда будет между мной и окружающими. — Он упёрся локтями в колени, а пальцами одной руки обхватил запястье другой так сильно, что острые когти вспороли кожу до крови. — О чём ты? — серьёзно спросил Соуэй, смотря как красные капли падали с запястья на пол. Кажется Бенимару не замечал, что ранит себя. Впрочем, он никогда не замечал своей боли. Идиот. — Об этом, — не очень понятно ответил Бенимару, но сам осознал, что этого недостаточно и продолжил. — Я никогда раньше не видел, как ты смеёшься. А ведь мы с детства всегда были вместе. Хотя нет, не то. Это о другом. Я генерал Темпеста, как раньше будущий глава клана, но никогда просто Бенимару. Этот титул, он всегда будет главным. Все видят только его, не меня самого. Я имею в виду… да не знаю я! Просто, — Бенимару прервал свой сумбурный диалог и поднял на Соуэйя неожиданно серьёзный взгляд. — Я просто… — Просто пьян, я понял, — вздохнул Соуэй, передвигаясь ближе, чтобы подхватить бутылку. — Скажешь, когда проспишься. — Стой, — Бенимару схватил его за запястье, не давая куда-то деть бутылку. — Я трезв. Чтобы захмелеть мне нужно больше. Бочку там. Мы с Шион проверяли. — Всё равно отоспись, — вздохнул Соуэй. — Может, тогда поймёшь, что хочешь… — Я забуду, почему это важно! — прервал его Бенимару, перехватывая его запястье поудобнее. Кажется его мелко потряхивало от силы чувств. Соуэй не стал вырывать руку, только сел поудобнее. — Тогда говори. — О, спасибо, — Бенимару вдруг выдохнул и ослабил хватку. — Ладно. — Он взъерошил свои волосы, словно пытался собраться с мыслями. — Я не про то вообще. То есть про то… агрх! — Бенимару прервался, чтобы постучать себя по лбу. Кажется, он никак не мог подобрать слова. — Ладно, это всё очень глупо. Я просто хочу, чтобы ты на меня полагался, как я на тебя. В смысле не как на генерала, это-то ладно, а как на Бенимару. В смысле… — Хочешь разделить мой путь? — очень тихо предположил Соуэй, чувствуя, как сердце бьётся где-то в горле. Бенимару вздрогнул и чуть сильнее сжал пальцы. У огров не было понятия любви, это правда, но некое его подобие существовало. «Разделить путь» означало вместе сражаться, помогать друг другу не только и в бою, но и в быту, и поддерживать морально. Кто угодно мог решить идти по жизни вместе. Это были и супруги, и боевые товарищи, и ремесленники, вот только правда решившихся предложить это было мало. Слишком страшно было и правда разделить дорогу на двоих, слишком страшно было так довериться, слишком страшно было настолько сближаться. Лихорадочно облизнув губы, Бенимару закрыл глаза и тихо-тихо выдохнул. — А если… — шепнул он, медленно открывая глаза и пялясь в пустоту. — Если да? Если я предлагаю тебе разделить мой путь? Сердце замерло, а потом забилось быстрее. Соуэй улыбнулся и перевернул руку Бенимару ладонью вверх. Подумать только, он всегда этого хотел, а теперь вот так просто получил. Ну не забавно ли? — Тогда я встану с тобой плечом к плечу, клинком к клинку, нога к ноге, и пойду рядом, — зашептал Соуэй тихо, водя кончиками когтей по ладони Бенимару. — Если дорога станет тяжёлой, я поддержу тебя, если станет слишком узкой, расширю и пойду рядом, до самого конца. Только закончив, Соуэй поднял голову. Лицо Бенимару было точно такого же цвета и тона как волосы, а он хлопал глазами каждую секунду ровнёхонько. Снова захотелось смеяться. Очень уж забавных выходил контраст с обычным задиристым поведением Бенимару. — Ты действительно смутился из-за этого? — с ухмылкой спросил Соуэй очевидное. — Заткнись и обними меня, — буркнул Бенимару страдальческим тоном, утыкаясь в плечо Соуэю. Тот послушно его обнял и принялся перебирать рыжие волосы, просто наслаждаясь этим ощущением. Его, это всё его. Наконец-то! — Соуэй, ты только что мурлыкнул? — Заткнись и обними меня.Вечер
6 июня 2020 г. в 14:44
В какой момент таверна оказалась захвачена дриадой, никто не заметил. Казалось, Трейни-сан всегда там была. Никто бы не удивился, если б прямо в этот дом проросло её дерево. Впрочем, кажется, она ещё какой-то магазин захватила, по крайней мере, такие слухи ходили. В любом случае, эта таверна стала неким культурным центром господ с творческим хобби. Драться тут было запрещено. С Трейни-сан никто не хотел связываться. Одного её взгляда хватало, чтобы любые спорщики заткнулись и поспешно закопали топор войны. Так что на стены спокойно вешали гобелены, расписанные полотна, доски с красивой резьбой и прочее. Многие мастера собирались открыть свои лавки, когда дела города пойдут на лад. Римуру-сама обещал, что скоро они станут торговым центром, значит Римуру-сама сделает. Например, в Дваргон дорога уже была наполовину готова. Бенимару лично выжигал место под неё сквозь лес с помощью Адского пламени. Римуру-сама сказал — надо, показал, что можно управлять размерами барьера, и отправил работать. Бенимару копчиком чуял, что когда им будет нужна новая дорога для торговли, расчистка её тоже на него ляжет. Словно без этого работы мало.
Кроме произведений искусства, в таверне также была сцена. Судя по её виду, она буквально выросла сама собой, но Трейни-сан только таинственно улыбалась и молчала на вопросы об этом. Лучше не спрашивать. Тем более, что Римуру-сама горячо одобрил затею со сценой. Бывали даже неплохие стихи, гномы сделали несколько барабанов, а Хакуро и вовсе откуда-то достал флейту сяо. Элейн, заставшая один из импровизированных концертов, обещала рассказать всем знакомым магам слова об этом месте. Эти ребята часто любили музыку и выступали перед толпой.
— И как вам выходной, Бенимару-сан? — с безупречной улыбкой спросила дриада. Обманываться этим не стоит. С тем же выражением лица она делала ехидные замечания и морально раздавливала противника. Страшная женщина.
— Вполне неплохо, Трейни-сан, — вежливо улыбнулся ей Бенимару, следя за тем, как она смешивает алкоголь в забористую штуку.
— О, значит вам неизвестны последние события! — оживилась дриада. Она была той ещё сплетницей и за стойкой стояла только ради возможности почесать языком.
— Если это о работе, то до захода солнца меня это не интересует. Пари, Трейни-сан, — хмыкнул Бенимару, поднимая руки, словно сдавался.
— О, не волнуйтесь. Это не по работе, но к вам относится напрямую, — мягко сказала дриада, выставляя бокал с алкоголем на стойку.
— Неужели? — Бенимару копчиком неладное почуял и пить на всякий случай не стал. У него даже появились некоторые догадки.
— О да, — оживилась Трейни-сан. — Представьте себе, ваши поклонницы обнаружили свои подарки у себя на заднем дворе закопанными. Причём оформлено это было в форме могилок. Жестоко, правда?
— Ага, — просто согласился Бенимару, отводя взгляд и пробуя напиток. Ничего так, сладко. — Последний раз я их утром видел, эти подарки. Видимо кто-то воспользовался тем, что нас с Соуэем целый день дома не было. Ужасно.
Ни слова лжи. Утром он их видел? Видел. В последний раз? Хорошо бы да. Дома остаток дня был? Нет. Обед же на природе провели.
— Вот как, понятно, — Трейни-сан хихикнула в ладошку. — Весьма неприятно. Впрочем не волнуйтесь, их решимость так легко не погасить. Раз уж вы лишились этих подарков, вам скоро новые принесут. Даже лучше.
— Угх, — отреагировал Бенимару, отпрокидывая в себя остаток алкоголя. Улыбка дриады делала ему плохо.
— Ещё? — с улыбкой спросила Трейни-сан, доставая бутылку вина.
Ответить Бенимару не успел, потому что его взяли за шиворот и потянули назад.
— Пошли, нам еду принесли, — сухо сказал Соуэй, терроризируя дриаду взглядом.
— Ты слышал? — печально спросил у друга Бенимару, послушно слезая со стула. Это огорчение требовалось заесть как минимум.
— Слышал. Это не повод надираться. Пошли, — Соуэй потянул его к их столику. Трейни-сан с улыбкой махала им вслед. Жутковатая женщина.
— Для тебя, может, нет, а для меня — очень даже.
— Ты же генерал. Просто скажи им прекратить.
— И что я буду делать, когда они расстроятся и заплачут? Меня Шуна убьёт, если узнает, что я такое сказал. И Римуру-сама запретил. И вообще, у меня нет времени на это. Они просто появляются у меня на пути, всовывают мне это в руки, ждут чего-то и улыбаются. Что я, по-твоему, должен делать с этим?
— Ты слишком добрый, — Соуэй закатил глаза и пододвинул к себе еду. — Приятного аппетита.
— Думаешь? О, и тебе, — вздохнул Бенимару, поковырялся в своей еде и покачал головой. Аппетита не было.
— Уверен. Ничего бы с ними не случилось от одного раза. Прекрати терпеть, если тебе неудобно, — отрезал Соуэй. Бенимару вздохнул, прокрутил палочки в пальцах, покачал головой и всё же отложил их.
— Только не говори, что… — с угрозой начал говорить, но закончить ему не дали.
— На что спорим-то? — спросил Бенимару с подозрительной шальной улыбкой. Соуэй напрягся и отложил палочки. Вот с этого выражения лица начиналось много стрёмных вещей.
— Ты про что? — спросил он, находя пальцами нити и готовясь вязать дурака.
— Про спор, — улыбка Бенимару стала пугающе весёлой. — Мы так и не решили, что будет делать тот, кто не выдержит. Это должно быть что-то интересное.
— Нет, — мгновенно отрезал Соуэй. Знал он эти странные идеи Бенимару. Последняя была уже давно, когда у них ещё не было имён, но то, как они втроем сидели без штанов на дереве, прячась от Хакуро и заслуженной порки, оставалось живо в памяти.
— На желание. Проигравший выполняет желание победителя, но только в разумных пределах, — поспешно добавил Соуэй, видя, что Бенимару готов возмутиться и выдать череду странный предложений.
— Тч, — отреагировал тот, откидываясь на спинку стула. — Ты слишком разумный. Так и проиграть, и выиграть не интересно. Ладно, тогда пойдём другим путём. — Хлопнув ладонями по столу, Бенимару резко встал и целеустремлённо двинулся в сторону барной стойки.
— А ну стой, — с угрозой произнёс Соуэй, но тут Бенимару обернулся к нему и обворожительно улыбнулся.
— Ты сейчас не страж спокойствия, а обычный посетитель. Так что не мешай людям совершать глупости. Работа же!
Соуэй скрипнул зубами.
«Не будь идиотом», — хотел сказать он.
«Ты ведёшь себя глупо», — хотел сказать он.
«Где в твоих словах к чёрту логика?» — хотел сказать он.
Но смысл? Если Бенимару упёрся рогами, то проще дать ему совершить глупость и вытащить потом, чем сразу объяснить, почему нельзя. Поэтому Соуэй просто сел и продолжил есть, ожидая шоу.
Между тем Бенимару добрался до барной стойки, всё той же улыбкой выманил у дриады бутылку вина и сделал глоток. Потом замер, обняв бутылку, оглянулся и сделал ещё глоток. Только после этого Бенимару решительно развернулся и двинулся к сцене. Стоп.
Где-то на границе сознания Соуэйя забрезжило осознание того, что этот тип задумал, а также глубина понимания того, чем эта жопа закончится. Как обычно. Бенимару всё делал с размахом.
Передвижение его по залу, кстати, не осталось незамеченным. Вездесущие фанатки уже сделали стойку, гоблины и орки удивленно следили за высшим начальством (выше только Римуру-сама, но Римуру-сама — это Римуру-сама), Трейни-сан хихикала в ладошку, а рядом с ней из тени внезапно появилась милая голубая слизь, превратилась в мальчика-подростка и принялась тихо хрустеть чипсами.
Наконец Бенимару добрался до сцены, остановился, сделал ещё глоток, покачался, снова глотнул и храбро залез на неё.
— В общем так, — уверенным голосом произнёс он, смотря на фанаток мерцающими янтарными глазами и трогательно обнимая бутылку. — Пожалуйста, прекратите тратить своё время на то, чтобы делать мне эти вещи. Лучше направьте эти усилия на то, что вам действительно нравится. Хорошо? — Бенимару склонил голову к плечу и мило улыбнулся.
Откуда-то со стороны барной стойки прыснули. Судя по тональности и лёгкому изменению выражения Трейни-сан, смеялся Римуру-сама. Это напрягало. Соуэй приготовился эвакуировать этого идиота.
— Бенимару-сама, — выдохнула одна из фанаток таким тоном, что объект её чувств сбледнул сквозь алкогольный румянец и крепче вцепился в бутылку.
— Ах, Бенимару-сама такой скромный! — неожиданно выдала её подруга.
— Точно, такой милый! — мгновенно отреагировала ещё одна.
— Не волнуйтесь, Бенимару-сама, нас совсем-совсем не сложно сделать это для вас! — добавила ещё одна.
— Мы постараемся ещё сильнее!
Окончательно побледнев, Бенимару попятился и поискал помощи умоляющим взглядом. Его подчинённые старательно делали вид, что ничего необычного не происходит, Трейни-сан благостно улыбалась, из-под барной стойки кажется похрюкивали от смеха, а Соуэй стоял, прикрыв глаза ладонью и плечи его едва заметно подрагивали.
— Кхм, я… конечно… это не обязательно, — попытался увильнуть самостоятельно Бенимару, но отступать было некуда. Его нежные черты характера были открыты широкой общественности, и общественность умилилась.
— Нам совсем-совсем не сложно! — тут же заверила его заводила из фанаток. — Вы же столько работаете ради нас, мы должны вам чём-то отплатить!
«Спасите меня!» — отразилось во взгляде Бенимару. Кажется, его уже не смущало то, что остаток его жизни над ним будут на этот счёт издеваться. Особенно Шион.
— Прошу прощения, — Соуэй, неожиданно появился за спиной у друга и бесцеремонно взял его за шиворот, — я украду его. — Он полуобернулся к толпе и таинственно улыбнулся, так что бедные девушки замерли сусликами с восхищёнными глазами. — Скоро ведь закат.
И с этими словами оба киджина исчезли в тенях.
— Ик! — раздалось из зала.
— Ага, — ответили на это.
— Римуру-сама! — с этим громким воплем распахнулась дверь и сломалась вдребезги неожиданная странная атмосфера.