Торжество остывшей крови

Собственное отражение словно смеялось над ним. Будь это его квартира, Арнольд выбросил бы все зеркала, лишь бы не видеть себя. Потому что внешне словно ничего не изменилось: кожа ещё не побледнела от необходимости осторожничать с солнцем, клыки в спокойном состоянии почти не отличались от людских, всполохи в глазах просто так не появлялись. По ту сторону стекла Арнольд видел прежнего себя – обычного человека, тогда как на платке, заброшенном в машинку, осталась кровь друга. Пущенная им. В порядке ли Игнас? Как поинтересоваться самочувствием, не вызвав подозрений? Что делать, если гипноз сработал не до конца и в памяти что-то осталось? Сможет ли Арнольд простить себя, увидев в его глазах отвращение, страх? А если после этого отвернутся остальные друзья? Остаться одному… Всё равно придётся. Страшно в этом себе признаваться, страшно думать о будущем – и не хочется, ведь оно такое далёкое, ненадёжное, да и сейчас – меньшая из проблем. Но правда в том, что вампиры живут гораздо дольше людей. Близкие будут стареть и умирать, а он так и останется «вечным студентом». Схватившись за косяк, Арнольд вывалился из ванной комнаты и на негнущихся ногах доковылял до кухни. Достал пакет с «соком» и гематоген, чтобы хоть немного сгладить вкус. Перед парами нужно обязательно поесть – новообращённым требуется больше крови, а голод – страшная штука. Не только потому, что можно на кого-то наброситься. Чем голоднее вампир, тем меньше человеческих систем сохраняет в нём работоспособность, остаются лишь те, что нужны для охоты. Разум в этот список не входит. И может не вернуться после еды. Первородные вампиры – существа абсолютно дикие, хотя и напоминают отдалённо маленьких, тощих и совершенно лысых людей. Именно их укусы способны обратить человека. Если тот не окажется сожран. Арнольд в самом деле ничего не помнил от момента, как ложился спать, и до того, как очнулся в доме лесничего. Мортимер и Эдгар спасли его из клыков первородных не столько из жалости к очередному невезучему туристу, сколько потому, что недоеденное тело могло превратиться в упыря. А это – лишние жертвы и проблемы для ночной службы безопасности, в которой они работали. Первые дни напоминали кошмар. Разум не мог нормально воспринимать новое – мёртвое – состояние тела, ощущал себя запертым в деревянной кукле. Очень хотелось пить, но не получалось и рта открыть – ставили капельницу. А когда смог – от вкуса крови накатывала тошнота. Раны постоянно болели и поначалу плохо затягивались. Приходилось заново учиться двигаться, дышать, точнее, имитировать ненужное более дыхание, поднимать температуру тела выше комнатной. С точки зрения обычного человека такой организм функционировать не может, но сверхъестественные твари живут по своим законам. Магически древним. До самого возвращения домой Арнольд считал, что лучше бы умер. Боялся, оказавшись один в квартире, не справиться со шквалом мыслей. И не знал, как осмелиться показаться перед знакомыми, будучи хищным трупом в шкуре человека. Но… Ответ на переживания пришёл сам. Накинулся, приняв облик Лиры. И она, и Адель помогли отвлечься от сваренной в котле погрязшего в унылом отчаянии разума химеры тревог и вспомнить простую и важную вещь: он не один. Есть люди, по которым ударит его смерть и которые сами придут, не позволяя закрыться в сомнениях. Он решил вернуться в старую жизнь ради близких, но первым раненым им человеком оказался именно друг. Правильно сказал Эдгар: не в сказке живёт. Возвращение солнечных дней впервые не радовало. Вампиры не умирают, просто выйдя на свет, однако обгореть теперь можно… Хотелось бы сказать «даже в октябре», да ведь и долго под луной не простоишь, благо что светит реже и недолго. Пришлось перед выходом нанести солнцезащитный крем. Путь до университета стал слишком привычен и совершенно не отложился в памяти. Мысли же от размышлений о событиях ночи плавно перетекли к Лире. Арнольду не нравилось повышенное внимание к Эдгару с её стороны. В порядочности наставника он не сомневался. Но если копать слишком глубоко, встречаться часто не в то время не в том месте, можно столкнуться с другой стороной мира. Лира не тот человек, который, благоразумно притворившись глухим, слепым и несведущим, пройдёт мимо. А если уж поманить её воронами… Подходя к университету, Арнольд заметил возле академии девушку с тёмно-фиолетовыми волосами, собранными в два пучка, в фиолетовой же ветровке и со скрипкой за спиной. Ежевика. Ева. Покачиваясь с пятки на носок, она неотрывно следила за ведущей к общежитиям дорогой. – Утро доброе. Ждёшь кого-то? – решил поинтересоваться Арнольд. – О, привет! Ага, Игнаса. Забыла в общаге ноты – попросила прихватить. «Раз придёт, значит, должен быть в порядке». – Надо будет и с ним поздороваться, а то после похода почти не виделись. Кстати, ты тоже в следующую субботу выступаешь? – Да, наш оркестр тоже будет… – Ева вздохнула с жалобным видом. – Ты б знал, как нас с этими репетициями сейчас загоняли! В такое время возвращаюсь, что жить не успеваю. Но исполнительская практика сама себя не закроет… Слушая рассказы об учёбе, подготовке к концерту и по ощущениям бесконечном количестве партий, которые нужно выучить «ещё вчера, но, так и быть, сдадите через неделю», Арнольд тоже следил за дорогой. Даже сердце, откликаясь на эмоции, застучало быстрее. На самом деле он не знал, какой вариант напрягал больше: тревожные сигналы в поведении друга или полное их отсутствие. С первым понятно – дело либо в плохом самочувствии, либо в неудачном гипнозе, оба варианта по-своему плохи. А что со вторым? Там ситуация… Интереснее. Как не беспокоиться о близких, если по ним не понять, что кто-то успел стать жертвой ночного создания? Обычные люди в самом деле беззащитны перед тёмным миром. И только по чудесному стечению обстоятельств не находятся в подчинении. Когда показался в приветствии машущий нотами Игнас, лицом и походкой не отличающийся от себя обычного, Арнольд шумно выдохнул, слишком ясно выражая облегчение. Кажется, друзья ничего не заметили. Или тактично сделали вид. – Кстати говоря, – посмотрев на телефоне время, Игнас щёлкнула пальцами, – новости уже читали? – Начинать день с новостей – верный способ испортить настроение и заработать несварение, – недовольно откликнулась Ева. – Полностью согласен. Особенно с такими. У парка, – он указал большим пальцем за спину, – кровавые следы нашли. Близковато. Знал бы, что такое прочту, ночью в магазин не попёрся б. Лучше утром не пожрать, чем под раздачу попасть. Сейчас, когда сообщения об убийствах появлялись чуть ли не еженедельно, упоминание крови чувствительно покалывало напряжённые нервы. Никогда у Небла не было репутации мирного и спокойного города, но даже у его бедственности есть пределы нормы, за которыми становится дискомфортно и местным. – А тело было? – осторожно поинтересовался Арнольд. – Поблизости никого не нашли. Связанных обращений в больницу тоже не поступало, но всё равно как-то… Неуютно. Придётся научиться покупать продукты заранее, а не когда из холодильника подмигивает пустота. Ответив на шутку нервным смешком и напряжённой улыбкой, Арнольд сжал в кармане телефон. После охоты в ту сторону направился Эдгар, в чьи обязанности входило ночное патрулирование города. Но разбирался он только с тварями, люди – удел людей, помогать им уживаться друг с другом среди задач ночной службы безопасности не значилось. Как только удалось попрощаться с друзьями из-за скорого начала занятий, Арнольд на ходу переслал Эдгару новость. Это ведь?.. Да. Люди не пострадали. А вы? Эта кровь ваша? Допустим. Тебе тут беспокоиться не о чем. Неприятное чувство шевельнулось под рёбрами. Да, раны у вампиров заживают быстрее. Да, они способны уменьшить чувствительность к боли. И, конечно, наставник своё дело знает, возможно даже, происшествие этой ночи – мелочь на фоне других. Но как тут не беспокоиться? С другой стороны, толку от его беспокойства – целое ничего, а значит, нужно идти заниматься своей жизнью и не лезть в чужую.

***

Ночная служба безопасности со всей своей сверхъестественностью функционировала более чем официально. Правильные люди в правильных кабинетах были хорошо осведомлены и о вампирах, и о прочих видах. Другое дело, что не всякие сведения, имеющиеся наверху, должны доходить до низа – простых людей. А где есть официальность, там не обойтись и без старой доброй бюрократии. Таэму вышел из отделения полиции и с усталым прищуром посмотрел на небо. Из-за ухудшения ситуации пришлось обходить службы спасения: вносить правки в ранее утверждённые инструкции, договоры, оформлять и заверять дополнительные разрешения… Для реального использования и для соблюдения формальностей, для доверенных личностей и для несведущих, для работы с самой чрезвычайной ситуацией и для отвода глаз. Голова шла кругом от всех этих бумаг. Предсказание оказалось правдивым: становилось сложнее. Далеко не каждый нелюдь имел отношение к ночной службе – больше всего с ней взаимодействовали вампиры из-за необходимости добывать кровь альтернативным путём, но и среди них многие предпочитали мирную жизнь. Оно и понятно – для такой работы требуются соответствующие навыки и характер. Но так как опасности таились по всему земному шару, силы были очень рассредоточены. Из-за расположения штаба и самого свойства Небелфлена притягивать неприятности, здесь всегда находилось больше всего сотрудников. Обычно их хватало для предотвращения большинства проблем, но сейчас пришлось подтянуть силы из других мест… И всё равно людей гибло больше. «Без необходимости скрываться стало бы немного проще», – в очередной раз с сожалением отметил Таэму. Казалось бы, в чём проблема раскрыться? Жить вместе уже научились, да только… Люди дискриминируют даже своих – лишь бы повод нашёлся, нет никаких гарантии что не взбрыкнутся против нелюдей. Сейчас у них есть место под солнцем, омрачённое грузом тайны, а там… Могут лишить и намёка на мирную, спокойную жизнь. Из-за отличности, возможной опасности и тянущихся из прошлого предрассудков. Уже лет двести существует ночная служба, и за это время сильно помогла другим видам освоиться в мире людей. Ощутимо изменившемся, усложнившемся. Если хочешь спокойно жить в удобстве и пользоваться благами цивилизации, а не таиться в глуши, скрывать истинную сущность становится проблематичнее. Как быть долгожителю? Что делать при видовой болезни? Где добыть подходящую пищу и не подхватить попутно проблемы с законом? А если оборотня застрелит браконьер? А если вампиру обязательно надо укусить человека, потому что совсем без свежей крови можно начать терять рассудок? Много вопросов требовало разрешения на официальном уровне, создания специальных мест, методов. Не без помощи единомышленников Таэму смог разобраться с этим, и только проблему раскрытия не удавалось решить. Часто находились дела понасущнее, менялись обстоятельства в мире людей… Образовался застой, избавление от которого уже вряд ли произойдёт мягко, как ни старайся. Полы расстёгнутого кремового плаща трепыхались на ветру голубиными крыльями, солнце путалось в волосах, как в инее на жёлтой листве. Он шёл по улице неторопливо – как тот, кому нет смысла считать ни минуты, ни дни, ни даже года жизни, – сильно контрастируя с постоянно куда-то бегущими, суетящимися людьми, и постоянно смотрел по сторонам, словно пытался найти что-то новое в давно знакомом мире. Любые изменения, любые следы того, что время всё-таки идёт, и есть смысл считать года – ведь каждый оставляет свой след. «Мертвецы под знаком жизни… Даже если мы давно нападаем на их следы, подобраться близко до сих пор не получилось. А от тех, кто пытается, они умело избавляются. – Таэму нахмурился, вспомнив, как четырнадцать лет назад они потеряли умелого информатора. И даже не смогли по-человечески попрощаться – её убили в форме зверя. – Будь обстановка другой, мог бы попытаться сам, но…» Вновь обращённому к небу взгляду на пару секунд предстали вихри: тошнотворно цветастые, хаотичные, бессистемно появляющиеся и исчезающие в разных точках. Таэму знал – ухудшение ситуации не случайность. Этому способствовало само состояние мира. По неизвестной ему причине в последние годы здесь нарастала концентрация хаоса. Странно, ведь сам Хаос сейчас запечатан в своей Тени, но с фактом не поспоришь. И если в такой обстановке проявить неосторожность, обращаясь к силе высшей сущности, легко стать причиной катастрофы. Не для того Таэму погряз в делах этого мира, чтобы повторить ошибки прошлого. Не для того принесла последнюю жертву Хельга. Впереди наконец показался книжный магазин. Человеческая тяга к творчеству – хорошее лекарство от скуки для долгожителей и способ угнаться за временем. Постоянно появляются новые творения – честно, пока так продолжается, вечности не хватит ознакомиться со всем. Волей-неволей эпоха оставляет на них отпечатки, и если заметить те, понять, можно с достаточным успехом притворяться в обществе своим. А ещё забавно видеть, как люди представляли иных существ, другие миры – иногда удивительно точно попадая в точку, словно нашли способ своими глазами всё повидать. Такое не исключено: те, в ком остались искры магии, способны к видениям. Кто во снах, а кто – погрузившись в глубины воображения. Сегодня Таэму привлёк отдел с фантастикой. Занятно наблюдать, как меняются представления о будущем по мере того, как оно наступает, в каком виде оправдываются ожидания или опасения. Странные звуки со стороны заставили отвлечься от перелистывания очередной книжки и заглянуть в секцию фэнтези. Там рыжая девушка – кажется, студентка – всё никак не могла снять с верхней полки книгу: то подпрыгивала, то вытягивалась, едва на носках удерживаясь, то беспомощно ища взглядом хоть что-то похожее на подставку. Как бы забавно она ни смотрелась, захотелось протянуть… Руку помощи, да. – Что вам снять? Девушка удивлённо пискнула и отступила, задрала голову, крепче прижимая к груди уже выбранные произведения. Ожидаемая реакция на появление прилизанного дяденьки в деловом костюме, словно только что выдающегося из очень важного кабинета главного офиса на последнем этаже современнейшего бизнес-центра. «Центурия» – успел прочитать Таэму на обложке, прежде чем снова обратить внимание на лицо. Светло-карие глаза, тревожно приподнятые бледные брови, веснушки, вздёрнутый носик – так и захотелось назвать бельчонком. – «Голоса моих отражений», пожалуйста. Если вас не затруднит… – добавила тихо, смерив взглядом и очевидно поняв, что Таэму тянуться толком не придётся. Вежливая улыбка на мгновение стала напряжённой. Когда у отражений появляются голоса – ни к чему хорошему оно не приводит. Ещё и обложку в центре покрыли фольгой, имитируя разбитое зеркало. Пробуждало очень… Сомнительные воспоминания. – Держите. Не расскажете, о чём книга? – Спасибо. Она про… Погибель. Когда мир оказался на грани, колдун обернул время вспять, желая найти способ это предотвратить, но оказалось, что причиной конца является он из другой временной линии. Тогда он пытается вернуться ещё дальше, чтобы найти первопричину, но каждый откат времени расщепляет его личность. А отражения начали говорить с колдуном. И в итоге… А, простите, это же спойлер! – Я не против. Так скажете, что произошло? – Когда терять стало нечего, колдун смог собрать себя воедино, но эта склеенная личность слишком отличалась от первоначальной. И начала уничтожать мир. Образовалась временная петля. Но в один из заходов отделившаяся личность смогла спрятаться в отражении. Наблюдая за происходящим, она узнала правду и попыталась донести до колдуна правду. Это заняло много кругов, и хотя увенчалось успехом… Колдун потерял себя настоящего – его заменило отражение. – Тоже что ли прочитать? – тихо спросил себя Таэму, доставая второй экземпляр. – Книга немного… Своеобразная. В какой-то момент сам начинаешь ощущать себя отражением, пытающимся образумить колдуна. Можете посмотреть сначала в интернете – автор выложил её в открытую. Я сначала так и сделала, в итоге решила, что хочу поставить на полку. – Не такая большая трата, чтобы сожалеть в случае промаха. Девушка рассеянно кивнула, пробормотала что-то невнятное и направилась к кассе, а Таэму – обратно к фантастике. Поддавшись мимолётному желанию, он обернулся и успел заметить, что она сделала то же самое, но тут же отвернулась, стоило встретиться взглядами. Ещё бы время на чтение нашлось. Пора возвращаться в штаб, к делам. Сердце ночной службы, совершенно не скрываясь, располагалось в деловом центре Небелфлена, абсолютно не выделяясь на фоне других небоскрёбов. Здесь меньше случайных гуляк и никого не удивить строгим пропускным контролем. Здесь в целом не принято удивляться. Часть здания была отведена непосредственно под нужды службы, часть – место для проживания нелюдей, по какой-либо причине не имеющих возможности расположиться в городе, будь то тяжёлый в плане самоконтроля период, слишком большое количество работы, чтобы тратить время на дорогу, командировка или что-то иное. В светлом холле близ лифта, ведущего на подвальные этажи, на сером диване сидела женщина с собранными в низкий хвост русыми волосами и расслабленно наблюдала за рыбками в аквариуме-колонне. Чёрная водолазка, чёрные кожаные штаны, серьги-кресты на длинной цепочке и выражение скуки на лице, – Нардин Бейрвен привычному образу не изменяла. – Добрый день, – поздоровался Таэму, подходя. – Как дела идут? – О, вы набегались. – Она перекинула ногу на ногу и уставилась на него чернющими глазами. На страшное высшее начальство так бы не смотрели. – Старые повреждения убраны, новые нанесены согласно протоколу. Тела к отправке готовы. Нардин работала в морге: проводила судебно-медицинскую экспертизу, а после убирала следы сверхъестественного воздействия, заменяя на «официальные» травмы, с трупов, чтобы их можно было вернуть людям. – Какова причина смерти на этот раз? – Одного обескровили. Следы ни с кем из нашей базы не сходятся. Второго выел паразит. – Паразиты не оставляют следов. Почему он оказался у нас? – Труп пытался сожрать ликантроп. «Помимо незнакомых вампиров стало больше паразитов и диких оборотней. Вещи эти явно не взаимосвязаны, но ситуация от того лучше не становится». – Отчёты скоро предоставлю. – Прекрасно, спасибо. Очень надеюсь, что новая работа будет поступать в… Умеренном темпе. – Ага, хотелось бы иногда и семью видеть. Нардин снова отвернулась к аквариуму, а Таэму направился к лифтам, ведущим наверх. Кабинет его располагался на последнем этаже, панорамные окна так хорошо пропускали солнце, что для встреч с сотрудниками иной раз приходилось опускать жалюзи. На большом коричневом столе возле компьютера уже лежала стопка документов на подпись, на почту и в мессенджеры успело прийти столько сообщений, что даже бессмертный, коему это не поможет, пожелал бы выйти из комнаты отнюдь не через дверь. Открыв окно и убрав плащ в шкаф с раздвижными дверьми, Таэму тихо вздохнул и сел перебирать бумаги, параллельно отвечая на самые срочные сообщения и начавшие разрывать телефон звонки. Будь ты хоть человеком, хоть тварью сверхъестественной – рутина современности с радостью и звучным причмокиванием поглотит любого. Когда солнце начало садиться – не так уж поздно, если вспомнить про октябрь на календаре, – в кабинет влетела ворона и по-хозяйски уселась на столе. Дав ей припрятанное в столе угощение, Таэму снял с лапы записку. – Леди, вы удивительно верны привычкам, – пробормотал, пробегая взглядом по строкам. – Передай ей, что я приду. Ворона каркнула и улетела. Записка обернулась прахом, осыпавшись прямо на очередной документ. Только мадам Смерть высылала приглашения столь странным образом, и отказывать ей не принято.