Торжество остывшей крови

Недели декабря тянулись бесконечно долго и одновременно пролетали катастрофически быстро. Особенно в этом году. Стоило Лире задуматься, сколько осталось до зачётов, а там и до сессии, моргать лишний раз не хотелось: настолько, по ощущениям, мало оставалось времени, особенно в сопоставлении с делами. Стоило задуматься, сколько уже не виделась с Эдгаром и сколько ещё не видеться предстоит, – уже понятно, что ни черта не изменится магическим образом с наступлением Йоля, – и время замедлялось до скорости мёртвой улитки. Возможность переписываться – это хорошо. Гораздо лучше отсутствия возможности, что уж там. Но не то. Очень не хватало присутствия рядом. И какое-то неприятное чувство скреблось в душе с пятницы, когда среди ночи с ничего очень сильно кольнуло в боку. «До конца декабря осталось две недели. Ты правда веришь, что остынешь за них?» – спросила сама себя с очевидным скепсисом во внутреннем голосе, потому что прошлый двухнедельный срок – как раз до Йоля – в среду завершится полным провалом. Однако сегодня она честно постарается отвлечься и от учёбы, и от любовной тоски, потому что друзья пригласили развлечься в караоке. Так сказать, попытаться как следует надышаться перед смертью. У такого досуга было одно важное правило: никаких академических разговоров о музыке, потому что иначе кого-нибудь заносило и вместо веселья хотелось открыть форточку. Особенно когда присутствовали не музыканты. На этот раз, впрочем, состав выдался почти чистый. Помимо Евы, Моники и Игнаса, с которыми всего неделю назад сходить в антикафе довелось, сегодня смогла выбраться Магрета с кафедры духовых и ударных инструментов: среднего роста флейтистка со слегка загорелой кожей, аккуратно подстриженными чёрными волосами и хитрющими синими глазами, скрытыми за круглыми очками, а ещё её выделяла любовь к сочетанию белых рубашек-поло и чёрных подтяжек. В компанию музыкантов не вписывался только Корнел, который, вообще-то, учился в другом вузе на рекламе и особой любовью к пению не отличался. Однако по очевидным причинам пользовался любой возможностью составить компанию Еве. Друзья собрались у входа и в караоке вошли вместе. Место они выбрали хорошо знакомое и любимое не только за соотношение цены и качества, но и из-за футуристичного интерьера, будто попадаешь на космический корабль прямиком из космооперы. Компания завалилась в забронированную комнату, и пока одни разбирались с закусками и напитками, вторые, к которым относилась и Лира, активно изучали список песен. Хотелось чего-то простого и популярного, чтобы потом ещё неделю при попытках сосредоточиться на чём угодно в голове всплывал навязчивый мотив. Главное – не начать его петь в качестве ответа преподавателю. А если уж начать, то настолько заразительно, что тот без вариантов подпоёт. Как единственного представителя певцов, Лиру по результатам голосования, в котором её спросить забыли и слушать не стали, что вообще-то она дирижёр, отправили открывать песенный марафон. Вообще-то, когда ты хоровик академический, а не эстрадный, зажигать задача не самая простая: учат-то тому, что надо смирно стоять на месте час, а то и больше, да и песни обычно исполняешь совсем другие. Но Лира на то и Лира, чтобы из стойкого солдатика переключаться в состояние юлы, стоит в руках микрофону появиться. Цветные огни, небольшая сцена и бодрая музыка только способствовали к тому, чтобы отбросить рамки на пару с лишними мыслями, и вообразить себя то ли в клипе, то ли на арене. С тем отличием, что здесь можно от души кривляться – никто не осудит. – А соточку-то не выбила, – подколола Магрета, протягивая воду. – Даже не пыталась. – Лира плюхнулась на обтянутый светлой кожей диванчик и забрала стакан. – Эй, Монни, да не стесняйся ты. Все свои. Бери своё «Коко-ларетто», раз душа лежит. Хочешь, подпою? – Ты же только что… – попыталась возразить Моника, неуверенно сжимая пульт. – Только что размялась, ага. Давай-давай! Лира вскочила обратно на сцену, прихватив второй микрофон. И, отобрав пульт, включила песню, которую подруга любила напевать, но стеснялась из-за слишком легкомысленного текста. Ценителями глубокомысленного и высококультурного они заделаются как-нибудь в другой раз, а пока «коко-ларетто, на пляже раздета, твои губы ищу, прошептать в них хочу». После этого выступления, больше похожего на комедийный номер из-за того, как забавно смотрелись рядом Лира и Моника по вине разницы в росте и стиле, но зато сходились в своей дурашливости, остальные тоже начали активнее браться за микрофоны. Соревновались сольно, дуэтами и в выборе самой неожиданной, дурацкой или сложной песни. Лира сама не заметила, как в один момент выхватила из стакана трубочку и начала дирижировать: не вынесла душа, что у некоторых упорно не получалось вовремя вступить. – Кажется, кому-то пора отдохнуть, – рассмеялась Ева, подхватывая под руку и вслед за собой утягивая на диван, остальные тоже решили сделать паузу, пока ещё это действие добровольное, а не по принуждению умершего горла. – И это ещё не последний семестр. Мне кажется, я там свистом чайника руководить начну, – призналась Лира, понимая: речь шла об отдыхе в широком смысле. Трубочка полетела обратно в стакан, а взгляд на мгновение метнулся в сторону Корнела. Он тоже не забывал веселиться, и всё же много времени проводил сидя и смотря на Еву. Настолько влюблённым взглядом, что хотелось прописать подруге то ли очки, то ли ускоряющий пендаль: она ж не Адель, чтобы быть настолько глухой не то что к намёкам, а к почти что прямому тексту! Да и самому Корнелу руки чесались придать ускорения: опять же, не мог он, шестой год зная Еву, не понимать, что в реальности от следующей стадии отношений отделяет только признание в желании на неё перейти. Потому что нежелательным романтическим намёкам Ева очень быстро прописывала от ворот поворот. «Или он опасается, что тогда придётся с семьёй её знакомиться как положено?» Ева приехала из Лёйхена, а Корнел – коренной небелфленец, поэтому неудивительно, если с семьёй ещё не встречался. Мало кто поедет в другой город ради знакомства с родителями просто подруги. Потягивая через трубочку яблочно-вишнёвый сок, Лира вспомнила, как иногда пересекалась с Аламеей, приезжавшей повидать младшую сестру. Более странного и примечательного человека в жизни встречать не доводилось, а теперь и вовсе закрадывались подозрения: не замешано ли тут сверхъестественное? И как тогда обстоят дела с остальными родственниками? Хотя, было дело, Ева признавалась, что действительно странная у неё только сестра, а родители так – с причудами. «Я бы сейчас не отказалась от родителей с причудами… На одну проблему стало бы меньше, прими они существование вампиров так же легко, как и я. Можно, конечно, не раскрывать сущность, но тогда в будущем придётся много врать. Блин, Лира, какое будущее? Даже если решишь сдаться и упасть в отношения, Эда сначала спроси!» Тряхнув головой, Лира потянулась за сырной палочкой. Хватит противоречить самой себе и строить далеко идущие планы, когда всё ещё пытаешься остыть, одуматься, притормозить и далее по списку. Хватит развивать мысли, от которых снова начнёшь скучать. «А ведь я так и не спросила, в каком тире он работает. Идея вычислить самой снова кажется очень привлекательной». Пока не занесло не в ту степь, Лира поспешила переключиться на что-то более насущное. Например, на чужие отношения. Только сейчас дошло, что Корнел и Ева ещё не пели дуэтом! Непозволительная ошибка, которую нужно срочно исправить! Пользуясь моментом, Лира стащила пульт и начала листать список песен в поисках чего-то для двоих и про любовь. Подставлять, так от души. – Ребятушки, как насчёт после перерыва перейти к «коту в мешке»? – предложила, предварительно вернувшись на начальный экран. – О, мы давно в него не играли. Давай! – с энтузиазмом откликнулась Магрета. Давать исполнить песню, выбранную втайне от исполнителя, – обычная практика в их компании, и сейчас Лира как никогда была рада существованию этой игры. Иначе пришлось бы искать обходные пути и всё равно выглядеть подозрительно. – Тогда я и начну. Выбирайте что хотите, только сами потом не пожалейте. Лира взяла микрофон и встала спиной к экрану. По загоревшимся глазам Игнаса и Магреты она уже начала догадываться, что примерно её ждёт: очередной эстрадный шедевр из серии «самое то, когда у бутылки видно дно». Что ж, ладно. Инициатива наказуема. Вызвалась – отдувайся. – Тьфу на вас. Каждый раз одно и то же, – шутливо проворчал Лира, отходя от сцены. – Это уже не кот в мешке, а классика жанра. – Проверенная временем классика, – поправила Магрета, подняв указательный палец. – Да-да. Ладно, за мной же выбор следующей жертвы… – Скрестив руки на груди, Лира окинула компанию взглядом, будто правда решала, на ком бы отыграться. Игнас со смешком попытался спрятаться за Моникой, за что получил от неё слабый шлепок по бедру. – Жертв. А ну-ка! – Лира схватила за руки опешивших Еву и Корнела и потащила на сцену, вручила микрофоны, а сама подобрала со стола пульт и устроилась на диване. – Товарищи, никто же не возражает? – поинтересовалась, кивнув в сторону экрана. Хуже всего сдержать коварную улыбку получилось у Магреты, впрочем, это мало отличалось от её обычного выражения лица. Все точно поняли план. С удовлетворённым кивком Лира включила песню, весь текст которой можно назвать одним большим взаимным признанием. Если бы не голубоватое освещение, с первых нот хорошо известной мелодии стало бы заметно, как сильно покраснел Корнел, оправдывая прозвище. Ева спешно отвела взгляд. – Ты это специально, – пискнула, смотря именно на Лиру и неловко сжимая микрофон двумя руками. – Никто ничего не докажет, – она развела руками. – А вы давайте начало не провороньте. Отступать было некуда. Оставалось только петь, пристально следя за сменяющимся текстом и старательно, но безуспешно пытаясь не смотреть друг на друга. От каждого пересечения взглядов градус неловкости и смущения повышался настолько, что под рукой начинало не хватать веера. Или карманного вентилятора. Сцена хоть и небольшая, но позволяла двум людям разойтись на достаточное расстояние, однако они продолжали стоять рядом, поэтому Ева то и дело задевала Корнела рукой из-за привычки жестикулировать в такт музыке. Если бы от касаний могли лететь искры, световое шоу было бы обеспечено. Стоило песне закончиться, как Корнел выскочил из комнаты, а Ева уселась на дальнем краю дивана и прикрыла лицо руками. У Лиры может даже проснулась бы совесть, да только она успела заметить широкую улыбку подруги. Ни грамма недовольства, только очевидная необходимость переварить ситуацию и успокоиться. Лира подхватила шерстяной кардиган, тихонько выскользнула из комнаты, мимоходом подмигнув Магрете, выбранной следующей жертвой, и проследовала к выходу. Как и ожидалось, Корнел стоял на улице. Не удалось сдержать тихую усмешку: прошло слишком мало времени, чтобы краснота щёк была вызвана морозом. И как же хорошо она сочеталась с цветом волос. Лира подошла и дотронулась до плеча, сообщая о своём присутствии. – Извиняться не буду: подвернувшаяся возможность тебе явно пришлась по душе. – Наверное, – буркнул Корнел, отвернув лицо. – Еве тоже. Поэтому я откровенно не понимаю, почему вы продолжаете играть в друзей и никак не признаетесь. Корнел молчал и, видимо, нашёл что-то невероятно интересное в обыкновенном фонарном столбе, раз никак не мог глаз от него отвести. Учитывая температуру воздуха и недостаточно тёплую одежду, терпения у Лиры было немного: до посинения ждать она не собиралось. Пришлось ткнуть в бок, намекая проявить хоть какие-то признаки жизни. – Я просто, – начал тихо, потирая рукой заднюю сторону шеи, – не уверен, что, ну… Подхожу ей. Ева ведь мечтает о концертах и мир объездить, а меня сильно утомляют путешествия и ближе семейная жизнь. Ей будет со мной скучно, а я за ней не поспею. Эти различия… Могут встать ребром, если мы перестанем быть друзьями. Может, спустя время остынем и сможем дальше просто дружить… «Такую причину я не рассматривала… В чём-то даже могу понять». – Вот оно как… Да, тут просто так не скажешь не париться. Опасения могут как оправдать себя, так и нет. И вот, знаешь, именно из-за этого «нет» мне кажется, что стоит попробовать. Быть парой – это ещё не значит быть вместе каждую секунду. У вас всё ещё могут быть свои дела, своя жизнь. Ты можешь составлять ей компанию, когда будут на это силы, и, возможно, благодаря этому увидишь места, до которых сам так бы и не добрался. А Еве всегда будет куда вернуться, потому что ты будешь следить за домом и ждать. Где-то придётся искать компромиссы, к чему-то – привыкать. Да. Но без этого бывает редко. Ваш случай совсем не безнадёжный. – Значит, думаешь, не безнадёжный? – с надеждой переспросил Корнел. – Уверена. Не буду врать и уверять, что всё точно получится. Просто настоятельно рекомендую попробовать. Изображать просто дружбу у вас всё равно выходит откровенно плохо. – Загадаю на Новый год достаточно смелости, чтобы научиться говорить словами через рот. – Корнел рассмеялся и потащил Лиру обратно в помещение. Перед дверью в комнату он ненадолго остановился и шепнул: – Спасибо. Она ответила кивком и улыбкой, а в мыслях прочно – до самого конца посиделок и ещё немного дольше – засели два слова: «Новый год». Точно же. Сама думала, как близок конец декабря, но упорно забывала, что за этим следует. Подарки друзьям Лира начала потихоньку искать и запасать ещё с осени. Родителям и младшему брату тоже кое-что нашла, хотя домой всё равно вернётся только после сессии: очень накладно по времени получалось ездить на праздники. Зачёты заканчивались поздно, экзамены начинались рано, в итоге выбор стоял между поездной и возможностью немного отдохнуть. Да, ежегодный минимум выполнен, остались последние штрихи, но… В этом году появился ещё один человек! И ладно б просто появился, так у него ещё и день рождения в январе! Лира, конечно, понятия не имела, празднует ли Эдгар его, но решила в любом случае поздравить, раз уж довелось узнать дату. До дня рождения остался без дня месяц, а значит, нужно срочно придумать сразу два подарка. «Вот это я поворонила, конечно… И вот что ему понравиться может? Кроме варианта “о, смотри, я месяц просидела на заднице ровно и ни во что не вляпалась”? Придётся на днях усиленно думать». Лира попрощалась с друзьями у поворота к общежитиям и решила, что время пока раннее, домой не хочется, так почему бы не зайти к Арни? Надо только написать сообщение: предупредить и удостовериться, что дома. Перед подъездом она столкнулась с Аделью. Переглянувшись, девушки рассмеялись. Годы дружбы определённо наделяют общим разумом. Ладно ещё в один день решить проведать общего друга, но так точно сойтись во времени! Вот и как тут не поверить в связь? Особенно в мире, где оказалось реальным сверхъестественное. – Какими судьбами? – поинтересовалась Лира, набирая код от двери. – Юхан пригласил на открытую лекцию по микросервисной архитектуре. Не так давно освободилась, и вот решила: раз недалеко, чего б не зайти? А ты? – Была со своими, – под «своими» обычно подразумевались музыканты, – в караоке. Тоже разошлись недавно. А дальше сама понимаешь. – Понимаю, что не зря зашла в магазин. – Они уже шли по лестнице, и Адель приподняла пакет. – Вряд ли у Арни есть сейчас что-то к внезапному чаю. – Вот ты умная! Я и не подумала. – Закупились бы обе, вышло б слишком много. И я сомневаюсь, что ты после караоке голодная. По крайней мере сейчас. – Твоя правда. – Лира нажала на звонок. С другой стороны послышалась и быстро сменилась звуком шагов электрическая трель. Арни, ясное дело, не удивился, увидев на пороге двух подруг, но отметил синхронность прибытия, даже уточнил, не сговорились ли. Адель, закидывая пакет на кухню, пошутила про ментальную связь и пояснила, что, нет, вообще из разных мест пришли, но совпадение вышло несомненно забавное. – Чем сегодня занимался? – поинтересовалась, плюхаясь на диване в спальне-гостиной, сегодня было настроение сидеть там, а не на кухне. Лира тоже забралась на диван, причём с ногами, а вот Арни занял крутящийся стул напротив рабочего стола, наполовину заваленного методичками, учебниками, конспектами и распечатками. Надо заметить, заваленного довольно аккуратно: всё лежало относительно ровными стопками и не грозилось вот-вот грохнуться на пол от дуновения мысли. – Да к зачётам готовился. Я ещё до ваших сообщений закончил, если что. – Фига ты ранний, конечно, – присвистнула Лира, бросив взгляд в сторону открытого ноутбука. – Просто не хочу пытаться успеть всё в последний момент… У меня всё равно теперь иногда слишком много времени из-за того, что не сплю. – Удобно. – Адель, перегнувшись через Лиру, дотянулась до лежащей на угловом столе зарядки и подключила телефон. – В следующий раз припомню тебе излишки времени, если будешь делами от прогулок прикрываться. – Чёрт. Сам себя спалил. Ладно, расскажите лучше, как день проводили, – добавил Арни, отсмеявшись. Девушки охотно поведали о прошедшем дне. Лира не преминула упомянуть о маленькой шалости с Корнелом и Евой в главных ролях. О том, как Игнас, перестав смотреть на экран, перепутал слова. И о Магрете, которая, увлёкшись, чуть не перескочила со сцены на стол. День Адели выдался в разы спокойнее, так что в основном она говорила о забавной реакции Юхана, стоило оказаться в толпе и почти прижаться друг к другу, о короткой и внезапной встрече с бывшими коллегами, да поделилась несколькими занятными фактами, услышанными на лекции. На последнее Лире и Арни оставалось кивать с понимающим видом, в реальности понимая только половину, а во второй в лучшем случае улавливая знакомые слова. Потом пришло время вскипятить воду, заварить чай и вскрыть сладости. Будучи «виновницами торжества», девушки вызвались сделать всё сами. Этот дом всё равно не настолько чужой, чтобы чувствовать себя тут гостями. Арни махнул рукой и не стал спорить. Лира с подозрением прищурилась, заметив промелькнувшую на лице неуверенность. Адель на вопросительный взгляд ответила кивком: да, она тоже обратила внимание. – Колись. – Что? – Не «что», а признавайся, что тревожит, – пояснила Адель, оставляя кружки возле телефона. – Да не то чтобы тревожит… – Арни сцепил пальцы в замок и начал покачиваться на стуле. Неловко улыбнулся, поймав брошенную Лирой гематогенку. – Просьба есть одна. Но как-то… Не знаю… – Готова ограбить с тобой банк крови, вступить в общество плоскоземельщиков и пойти прятать тело. Так что кончай мяться и говори прямо. – Нет-нет, всё не настолько радикально. Я хотел спросить… Могу ли потренироваться на вас использовать внушение? Просто… С гипнозом вот дела обстоят легче, он правда как-то сам получается на охоте, а вне неё ещё долго использовать не смогу. А внушение… Просто, кажется, оно может пригодиться мне, когда домой вернусь, но с ним тренировка нужна. Я пока плохо понимаю, применяется ли оно, а пытаться с другими людьми довольно проблемно. Девушки переглянулись и синхронно кивнули, вновь поняв друг друга без слов. Ответила Лира: – Мочь-то можешь. Мы не сомневаемся, что ты не внушишь нам ничего такого, чего мы бы ни за что не стали делать. Но в этом же и проблема: как понять, что сработало, если мы и так готовы выполнить твою просьбу? – Главное, если что, не подыгрывайте, а действуйте и говорите честно. А я уж постараюсь придумать что-то такое, чтобы был шанс отследить результат. – Тогда валяй. Всё понимали, что задача перед Арни стояла действительно непростая. Ведь попроси он просто что-то сделать или рассказать, это сработало бы даже без внушения. Потому что не способен принудить – особенно друзей – к действиям, на которые они не согласятся с ясным сознанием. И не станет вызнавать вещи, которые не готовы рассказать просто так. В конце концов, тут все знали пароли от телефонов друг друга. – О, кстати, вы какой чай заварили? – спросил вдруг, глянув на нетронутые чашки. – Какой-то ванильный вроде, – Лира пожала плечами и передала в протянутую руку чашку, чтобы Арни сам понюхал и убедился. – Ваниль-абрикос что ли? – Это клубника со сливками. Которую мы весной брали. Ты ещё говорила, что она слишком хорошая, и я из магазина не выйду, если не соглашусь взять. – Она разве не закончилась? – Лира сделала глоток и удивлённо приподняла брови. Клубнику со сливками невозможно не узнать. – А, да, это он. Проглядела что ли? Адель с недоверчивым выражением склонилась к её чашке и нахмурилась. – Какая клубника? Это точно абрикос. И весной ты так говорила про зелёный чай с гранатом и розовым перцем. – Да нет же, точно о… – Лира осеклась. И снова принюхалась к чаю. Ваниль и абрикос. Хотя мгновение назад она точно чувствовала другой запах. – Арни, это было оно? – Да, – он кивнул. – Адель, можешь передать конфету с марципаном? Вон ту с синей полоской. – Ты же не любишь марципан, – с недоумением отметила, выполняя просьбу. – Люблю. Арнольд развернул конфету и под спокойное «а, ну да» Адели и удивлённое «погоди-ка» Лиры откусил половину. Только потом она заметила, что на фантике большими буквами написано «кофе». Адель не могла не заметить! Да и… Конфет с марципаном тут просто не было. – А ловко у тебя получается! – На самом деле, приходится очень сильно концентрироваться… – признался, прожевав. – И, уверен, половина успеха завязана на вашем доверии. Как мне объяснял Эдгар, суть внушения – осознанные и добровольные действия. Человек понимает, что именно сейчас делает, и потом про это не забудет. Легко иметь дело с теми, кто готов слушать и так. И в разы сложнее, если склоняешь к чему-то несвойственному. Или того, кто в тебе сомневается. – Начинать надо с малого. Так что, продолжим? – Думаю, хватит меня ненадолго… Но если вы согласны, я бы попытался ещё.