"Этот кусок бумаги такой же старый, как твоя мамаша"
— Эй, какого чёрта? — вспылил он и уже схватился за края пергамента, намереваясь скомкать его или порвать. — Погоди! — крикнула Кассиопея, хватая его за ближайшую руку. Она удивилась своей реакции не меньше близнецов. Но её больше интересовал сейчас почерк этой надписи, которая начала исчезать. — Стой! Не исчезай! — голос её задрожал, будто она сейчас расплачется от отчаяния. — Подожди… Она схватилась за края пергамента и поднесла его к лицу, всматриваясь в каждый сантиметр пожелтевшей бумаги. И прямо посереди снова появилось новое предложение. Написанное красивым, размашистым почерком. Где же она его видела… — "Мародёры приветствуют наследницу", — прочитал Фред, который неожиданно оказался за её левым плечом. Кассиопея дёрнулась. — "Animagus. Ego sum bestia. 212"… Как это переводится? — раздался голос Джорджа над правым плечом Блэк. — Это латинский… — тихо сказала девочка, вглядываясь в последнюю фразу. — Да ну, всезнайка? — съехидничал Фред. — Что бы мы без тебя делали… — Да погоди, эта хрень впервые не оскорбляет! Понимаешь? Оно реагирует на неё по-другому! — Джордж смешно округлил глаза и толкнул брата в плечо. — Понимаешь, что это значит? Фред хищно улыбнулся. — Она разгадает загадку, — протянули они вдвоём. — Блэк, официально заявляю, ты в деле! — торжественно произнёс Фред, упершись бедром в стол и сложив руки на груди. — Теперь мы напарники! — подхватил Джордж. — Я точно пожалею об этом, — сама себе прошептала девочка. — А как скоро отбой? — Да вот, минут через пятнадцать… А нет. Уже отбой, — Джордж взглянул на наручные часы. — КАК УЖЕ? — вскочила Кассиопея. — О, чёрт! Почему Пинс не сказала нам?! Нас же накажут! — Ну, Блэк… Как бы большая часть света в библиотеке уже не горит, ты не заметила? — Фред снисходительно улыбнулся. — Что, боишься попасться кому-то после отбоя? — Я никогда не была за пределами спальни после отбоя, а сейчас вообще в другом конце замка! Как же теперь в башню вернуться… Почему никто нас не выгнал отсюда? — Ну-у… мы чары-заглушку поставили, — почесал затылок Джордж. Кассиопея шокировано взглянула на мальчиков и покачала головой. — И как тогда нам вернуться? — Доверься в этом профессионалам, — самодовольно хмыкнул Фред и дал пять брату. И они втроём очень-очень тихо проскочили мимо Пинс, которая с ворчанием ставила оставленные учениками книги по полкам. Кассиопею затрясло от ужаса, руки похолодели, едва она представила, как их ловит Филч, приводит к Макгонагал в кабинет. А она злющая как Дьявол, в спальном чепчике, отправляет их Дамблдору. А на утро их с позором выгоняют из Хогвартса, и все будут смотреть, тыкать пальцем. Какой кошмар, её отчислят, да ещё и с Уизли! А что Люциус скажет и сделает?! Он запрёт её в темнице, сломает палочку и выжжет её из их семьи. Мерлин, какой кошмар… хоть бы не поймали… Но её мольбам не суждено было сбыться. Не успели они и к лестницам выйти, как их остановил Перси Уизли, новый староста Гриффиндора. Но никакого отчисления, которого так боялась Кассиопея, не будет. Он снял с каждого по десять очков и повёл в башню Гриффиндора. — Но почему?! Целых десять очков, Перси! — негодовал профессионал-Джордж. — Мы же с одного факультета! — подхватила Кассиопея. — Я, прежде всего, староста, а вы нарушили школьное правило, потому и получили наказание, — подпрыгивающим от быстрого шага голосом ответил Перси. — И для меня не имеет значение, с какого факультета снимать баллы. Радуйтесь, что к декану вас не поведу. — Ладно её оштрафовал, но нас-то за что? — возмутился профессионал-Фред, проигнорировав гневный взгляд одноклассницы. — Мы же твои братья! — Я староста. И тот факт, что мы семья, не отменяет того, что вы нарушили правило, — отрезал Перси и отказался отвечать на остальные вопросы. Проследив, чтобы они разошлись по спальням, он отправился обратно на дежурство. Алисия, Зои и Анджелина одновременно обернулись, когда Кассиопея зашла в спальню. Зои хотела узнать, где она была весь вечер, почему пропустила ужин, но, не сказав ни слова, Кассиопея ушла в ванную комнату. А после так же молча легла спать. Девочки смутились и заговорили тише, поглядывая на маленький кокон из тёплого одеяла. Благополучно проспав завтрак, Кассиопея наспех умылась, впервые надела то, что под руку попалось, лишь бы побыстрее, и вылетела из комнаты. Перед тем как разойтись по своим спальням, Джордж шепнул Кассиопее, что они будут ждать её в гостиной после завтрака. Никаких подробностей и уточнений, но интуиция подсказывала, что они её позвали, чтобы продолжить работу над разгадкой. Но в гостиной никого не оказалось, даже близнецов. Все были в Большом Зале, а после завтрака студенты обычно проводили время вместе во дворе, либо в библиотеке или ещё где-нибудь. А уже после обеда многие возвращаются в гостиную. Кассиопея уселась в кресло и стала ждать. Спустя время со стороны лестниц послышался разговор, а затем появились и сами мальчики. Увидев белобрысую макушку, они тут же направились к ней. Без приветствий, заполняя собой всё пространство, с шумом и смехом, они разложили на столе пергамент и плюхнулись на диван напротив однокурсницы. — Чё кислая такая, Блэк? — Плохая ночка? — Кто-то обидел? — Лицо какое-то… ну как обычно, в общем. — Это просто моё лицо, — сквозь зубы сказала она. — Давайте уже к делу приступим. — Нам нужен план, — сказал Фред. Кассиопея даже не взглянула на него. — Какой план, когда мы даже не знаем ничего? Я вообще не понимаю, с чего начать, — Джордж почесал подбородок. — Нужны какие-нибудь зацепки, а у нас нет ничего. — Кроме того, что этот пергамент по-другому реагирует на неё, — Фред кивнул в сторону Кассиопеи. — Я вообще-то здесь сижу, — она зыркнула на Фреда и сложила руки. — Прошу прощения, Ваше Высочество. — Больше никаких зацепок у нас нет. Может, спросить у пергамента подсказку? — предложил Джордж. — Есть ещё кое-что, — вспомнила Кассиопея и поддалась вперёд. — Макгонагал дала мне журнал лучшего друга моего отца, они были одноклассниками. И в этом журнале были заметки, фотографии и очень много упоминаний… Бродяги. Они… они называли так себя. Бродяга, Лунатик, Хвост и Сохатый. — Хм. На нём постоянно появлялись фразы, наподобие "Мсье Сохатый настоятельно рекомендует не совать свой нос в чужие вещи" или же "Мсье Лунатик предупреждает, что оскорблениями вы ничего не добьётесь". Примерно так, — задумчиво сказал Джордж. Фред кивнул в знак подтверждения. — И кто-то из них является моим отцом, а кто-то… отцом Гарри. — Гарри Поттера?! — в один голос вскрикнули они. Кассиопея кивнула. — Обалдеть, — выдохнул Джордж и хмыкнул. — Чёрт, что же они скрывают в этом пергаменте. — Это, конечно, интересно, но как это нам поможет? — спросил Фред. Кассиопея придвинулась к столику, поближе к пергаменту. Прокашлявшись, она обратилась к предмету. — Эм… кхм, я Кассиопея Блэк. Дай мне… подсказку? Фред рассмеялся, а Джордж подавил смешок, кашлянув в кулак. — Что? Есть идеи получше? — вспылила она. — Нет, продолжай, — хмыкнул Фред. — Может, что-то да выйдет. — Пергамент, — решительно продолжила Кассиопея, подавив смущение. — Помоги мне разгадать тебя. На бумаге стало вырисовываться предложение на удивление всех троих."Это не просто пергамент. Это карта"
— Карта, — повторила Кассиопея. Радость в душе начала подниматься, когда карта пошла ей на встречу. — Помоги нам разгадать тебя. Пожалуйста."Animagus. Ego sum bestia. 212"
— И что это значит? А, карта? Дай нормальную подсказку! — Да заткнись ты, — шикнула Кассиопея на Фреда."Animagus. Ego sum bestia. 212"
— Да что это означает, чёрт возьми?! — взорвался Фред и вскочил с места, когда карта вновь повторилась. — Что это значит, карта? Это подсказка? — терпеливо спросила Кассиопея, как будто говорила с живым человеком. — Да это просто чей-то прикол! — не унимался Фред. Ему это уже малость поднадоело, кто-то просто решил поиздеваться, ему казалось. — Успокойся, — зыркнула на него Кассиопея. — это явно какая-то подсказка. Нужно просто подумать, Уизли, это не больно. — Ах, вот как мы заговорили, — он недобро прищурился. — Успокойтесь оба, — немного повысил голос Джордж, но внимание не было привлечено. — Эта херня — просто чьё-то издевательство над нами, мы все это прекрасно понимаем, — Фред посмотрел на Джорджа, ища в нём согласие с мнением. — Мне даже кажется, что это создатели этой карты решили поглумиться. И это тупейший прикол, который я когда-либо видел. — Прекрати эту чушь нести, это важная вещь, — возразила Кассиопея и вскочила на ноги. — О да, очень важно. Папочка со своими друзьями решили поиздеваться над маленькой Блэк, а она ведётся на эти уловки для малышни. — Хватит! — Папочка был уверен, что дочурка не такая тупая, чтобы повестись на эту чушь. Но ошибся. — Это не так, ты, идиот! — Почему ты так стараешься его выгородить, а? Ты ни разу в жизни папашу своего не видела и защищаешь? — Да пошёл ты, дебил! — Кассиопея толкнула его в грудь и обошла, словно он был деревом на её пути. — Я не собираюсь больше терпеть это, с меня хватит! Я забираю её и без вас буду решать, как разгадать. Она снова подошла к столу и попыталась забрать карту, но Фред не дал ей этого сделать, шарахнув по столу ладонями. Она отшатнулась от испуга, округлив глаза. — Дай мне её, — она требовательно протянула ладонь. — Думаешь, я буду тебе беспрекословно подчиняться? Как бы не так, Блэк. — Ребята, давайте успокоимся и всё обсудим. — Я не собираюсь больше с вами дело иметь. Сама разберусь со всем. Дай сюда, — она попыталась оторвать ладони Фреда от стола, но это было равносильно тому, чтобы пытаться отодрать намертво приклеенный заклинанием предмет. — Не дам. — Блэк, спокойно. Давайте без ссор… — Да пошли вы оба! — она гневно взмахнула руками, развернулась и окончательно ушла в спальню. — Истеричка! Вот и всё. Как быстро началось их сотрудничество, так же быстро и закончилось. Она в порыве злости швырнула свою подушку в стену, ударила кулакам по матрасу, шагала из угла в угол и пыталась хоть что-нибудь придумать. Нельзя просто так взять и оставить эту затею разгадать карту. Это приблизит её к тому… а к чему, собственно? Зачем ей разгадывать эту карту? Ну один из создателей её отец, ну и что? Что с того, что она разгадает? И что она найдёт там внутри? Пора уже смириться, что отца ей не видать, она никогда не узнает, какими были её родителями, никогда вживую с ними не поговорит. Но вдруг внутри этой карты ценная информация? Что если это действительно важно? А что если карта даст какие-то новые подсказки и они приведут к новым открытиям? Или же к каким-то доказательствам… например, опровергающим слова Снейпа. Или Люциуса. Что если её родители не такие плохие, как они сказали? Что если её отец не такой плохой? Как же она так быстро сдалась! Почувствовав укол совести, она плюхнулась на кровать и устало простонала в матрас. Скрипнула дверь, Кассиопея вскинула голову и увидела Зои. — Касс! Где ты была всё это время? — Зои взяла с пола подушку подруги и недоверчиво покосилась на белую макушку. — Что с тобой? Кассиопея, снова опустившая лицо в матрас, что-то невнятно промычала. — Что? — Зои кинула подушку в изголовье кровати Блэк, а сама села на край. — Всё в порядке, говорю. — Точно? Тебя не было сегодня на завтраке. И вчера на ужине. Мы как с тобой после ЗОТИ разошлись, так я тебя и не видела, пока ты после отбоя не вернулась. Как ты вообще вернулась спокойно после отбоя? Неужели никто тебя не заметил? — Слишком много вопросов, Зо, — усмехнулась Кассиопея и села по-турецки. — Начнём с конца. Нет, меня поймал Перси, снял очки и проводил практически до спальни. А не было меня потому… потому что Макгонагал просила меня к ней зайти. Это… это по поводу моего отца. Врать ей совершенно не хотелось. Ну не могла же она сказать, что провела целый вечер и утро в компании близнецов Уизли, пытаясь вместе решить загадку таинственной карты и при этом не пытаясь друг друга убить! Зои понимающе кивнула. Тема родителей — негласное табу между ними. Она знала, как подруге тяжело живётся в доме у дяди и тёти, которые не воспринимают её как родную. Да ещё и ничего не рассказывают про маму и папу, а иногда и поливают их грязью. Она не представляла, как тяжело Кассиопее приходится, потому старалась обходить эту тему стороной. В это время дверь снова отворилась, впуская остальных хозяек спальни. Анджелина и Алисия поздоровались с соседками и продолжили весело болтать. — Ясно, — робко сказала Зои. — Ну… завтра праздник, а сегодня выходной. Чем займёмся? — Не знаю, Зои. Есть какие-то идеи? Например, поиграем в настольные игры? Зои охотно согласилась, приглашая поиграть и остальных соседок в магловскую карточную игру. Кассиопея долго не могла уснуть, постоянно ворочалась до глубокой ночи, а мысли об отце, о карте и возможности узнать отца ближе с её помощью не давали ей расслабиться и заснуть. В голове помимо этих мыслей возникали все тяжёлые моменты с близнецами и крутились, сменяя друг друга и вновь возвращаясь. Кроме того, этой ночью задувал страшный ветер поздней осени. И проснулась она совершенно разбитая и не выспавшаяся. Даже никак не прихорашиваясь, она вместе с девочками ушла на завтрак. Алисия, Зои и Анджелина обсуждали сегодняшнюю вечеринку, кутаясь в кофты и свитера, а Кассиопея лишь изредка отвечала на вопросы, даже не вслушиваясь в их разговор. Всё, что она хотела — горячий чай с лимоном и имбирём, чтобы хоть как-то изнутри согреться. Кто-то из девочек забыл полностью закрыть окно в спальне, и за ночь надуло так, что даже постели, в которых кутались гриффиндорки, были холодными. Проснулись они продрогшие и с гудящей головой. Погода была сегодня ветреная, снежная, небо с самого утра было тяжёлым и серым. Какая-то совсем уж не праздничная атмосфера. Зябко поджав плечи и пытаясь растереть ладони, Кассиопея громко грохнулась на скамейку. Никого из друзей она не нашла взглядом, а потому взяла из рук Зои горячий чайник и налила чай в кружку. Но вместо друзей она заметила Джорджа и его друга Ли вдалеке. Второго близнеца поблизости почему-то не было. Что-то заставило её взглянуть на стол Слизерина. Встретившись взглядом с Кассиусом, девочка не спешила отвести глаза. Слишком усердно он на неё глядел, будто хотел, чтобы она почувствовала и посмотрела на него. Что же у него на уме? Какой раз она ловит на себе его пронзительный взгляд, который вызывает табун мурашек и кучу непрошеных мыслей? Эдриан, Люциан и Перегрин, такие же прилизанные и дорого одетые, как и сам Кассиус, сидели по бокам от него и недобро пялились на гриффиндорский стол. В особенности на Кассиопею и Зои. Кассиопея обеспокоенно взглянула на подругу, которая вовсе не замечала напряжения. Уже не первый раз она замечает их злые взгляды в сторону её друзей с тех пор, как она перестала общаться со слизеринцами и перестала скрывать дружбу с Зои, Финном, Седриком, Мартой и Роджером. Прищурившись на бывших "друзей" и посылая им мысленные предупреждения, она занялась своим завтраком. Она не забыла, как они себя вели всё это время с ней. И она не забыла, как отозвался о её друзьях Кассиус. Плотный завтрак помог согреться, но от него появилась тяжесть в животе. Кассиопея с недовольным "Я объелась" вылезла из-за стола и предупредила девочек, что пойдёт обратно в спальню, готовиться к вечеринке. Но не успела она выйти из Зала, как столкнулась с Фредом. Кассиопея обиженно нахмурилась и попыталась обойти его, но одноклассник схватил её за руку. — Блэк, погоди. Она вырвала руку и шагнула на него. — Я предупреждала, что случится, если ты ещё раз меня тронешь, — угрожающе прошипела она, ткнув пальцем в его солнечное сплетение. — Вчера ты охотно меня трогала, — не удержался он от ухмылки. — Да и сейчас… Она одёрнула руку, будто обожглась. Она снова попыталась обойти его, но Фред перегородил ей дорогу, не касаясь её. — Эй, ну, погоди. Я хочу поговорить. — Не о чем нам с тобой говорить. — Нет, есть, — твёрдо сказал он, будто говорил с маленьким ребёнком. — Пожалуйста, выслушай. — Ого, ты знаешь слово "Пожалуйста"? — она притворно удивилась и скрестила руки. — Чёрт возьми, Блэк! — он вскинул руками. — Прости меня, слышишь! Кассиопея широко распахнула глаза. Фред на секунду забыл, что сказал и что хотел сказать, увидев своё отражение в её зеркальных, серебряных глазах. — Я… кхм… извини, Блэк. Вчера я поступил неправильно. И мне стыдно. — Это тебя твой братец надоумил сказать? Она буквально уничтожила всю его уверенность в том, что она его простит, одной лишь фразой. — Нет я… я сам решил так… — Фред мысленно чертыхнулся. Чего ты мямлишь, идиот? — Очень сомневаюсь, что ты сам пришёл к этому. И, наконец, она обошла его и отправилась в башню. Да как же так?! Да, Джордж и вправду вчера ему попытался мозги вправить. Ну и что? Фред ведь тоже целую ночь думал о том, что наговорил ей и как ей, должно быть, неприятно. А когда о ситуации узнал и Ли, то и он подключился к Джорджу. Они всё по полочкам ему разложили, что, как и каким образом он должен ей сказать, ведь разгадка карты очень важна. Без неё у них ничего не выйдет! Он был так уверен в том, что она простит ему его слова. Фред так и представлял, как он с чувством извиняется, а она, тронутая, прощает его, они жмут руки и вновь берутся за работу. И он даже не рассматривал другой вариант развития событий. Он нагнал её, вновь преградил путь. — Блэк, пожалуйста! У нас не получится без тебя… с этой картой. Ты же знаешь! — Нужно наперёд думать, Уизли! – вспыхнула она. — Если бы ты следил за своим языком, если бы думал, что творишь, ничего бы этого не было! И я имею в виду не только вчерашнюю ситуацию. Думаешь, я простила тебе всё, что ты мне сделал? Ты слишком самоуверен. Я сказала, что не собираюсь больше вам помогать! Оставь меня в покое уже! — Кое-кто, кажется, не понимает отказов, — громко сказал Кассиус. Он подошёл к спорящим, держа руки в карманах дорогущих брюк. Сзади него стояли его друзья. Они скалились и буравили нехорошим взглядом Фреда, нетерпеливо поглаживая кулаки. Прямо как свора голодных, злых гончих. Породистых и беспощадных. — Вас тут ещё не хватало, — огрызнулась Кассиопея, исподлобья глядя на слизеринцев. Она неосознанно сделала шаг назад — подальше от Уизли, подальше от Уоррингтона и его дружков. Кассиус сделал вид, что не услышал её. Он подошёл чуть ближе к Фреду, а тот лишь дерзко усмехнулся и сам шагнул вперёд. — А ты всё так и продолжаешь ходить за своей хозяйкой, да, Уоррингтон? — Фред вздёрнул подбородок. — Прямо как побитый, но до сих пор преданный пёс. Уоррингтон не сдержался и толкнул гриффиндорца в грудь. Эдриан, Перегрин и Люциан тут же дёрнулись на помощь. — Эй! — Кассиопея пихнула Уоррингтона в плечо прежде, чем успела подумать. Слизеринцы в удивлении остановились и уставились на неё. — Катитесь в своё подземелье. Никто вас не звал на разборки. — Защищаешь отребье, Блэк? — прорычал Кассиус, а взгляд его не сулил ничего доброго. — Не боишься, что твой дядюшка об этом узнает? — Да пошёл ты, — выплюнула она ему в лицо. Фред хохотнул. Она обернулась на одноклассника. — И ты тоже пошёл к чёрту. Пошли вы все к чёрту! Много берёте на себя! Она растолкала мальчиков и стала подниматься по лестнице. — Это ты слишком много о себе возомнила, Блэк! — кинул ей вдогонку Кассиус. — Не забывай о своём происхождении, оно с тобой ещё сыграет злую шутку! Она показала ему средний палец, не оборачиваясь и не прекращая подниматься вверх. Фред, катая на губах ухмылку, обошёл слизеринцев и отправился в Зал, где его уже заждались брат и друзья. Такая долгожданная для всех учеников вечеринка, наконец, наступила. Прямо у входа в Большой Зал, откуда грохотала музыка и были слышны голоса, ждали Седрик-барсук, Финн-хиппи, Роджер в костюме Дракулы и его невеста, Марта. А ждали они опаздывающих Зои и Кассиопею, которые вот-вот должны были появиться на горизонте. Оставив все свои проблемы на втором плане, Кассиопея решила, сегодня она отдохнет, как никогда не отдыхала. Она будет танцевать до упаду. Будет петь до потери голоса. Смеяться до слёз. Улыбаться, улыбаться и улыбаться, и быть счастливой — вот её задача на сегодня. И ничто не посмеет ей испортить вечеринку. Зои всё время спрашивала, прикольно ли она выглядит в костюме лесной нимфы у подруги, на что Кассиопея неизменно кивала. Сама же она, вспомнив в тот день в магазине, что любимая сказка Зои — "Спящая красавица", без раздумий купила выбранный костюм. И оказался он почти идеально похожим на одежду Малефисенты, главной злодейки. — Во-оу, Касс! Да ты прямо злобная фея из сказки Перро, — шутку Финна не оценили только Седрик и Роджер по незнанию. — Пойдёмте уже танцевать! Финн сам себе поставил цель — ни в коем случае не дать своим друзьям заскучать. Он всё время старался, чтобы они находились друг от друга неподалеку и ещё ближе, постоянно звал танцевать, несколько раз чуть не облил девчонок малиновым пуншем. Девочки надели небольшие каблуки и постоянно уходили, чтобы посидеть и дать гудящим ногам отдохнуть. Но Финн не давал и пяти минут на передышку и снова тянул их на танцпол. Не смотря на кучу студентов, как младших, так и старших, никакой толкучки не было, все наслаждались музыкой и танцами, даже не наступая на ноги. Эльфы, надо отдать им должное, даже не попадаясь никому на глаза, заставляли столы всё новой и новой едой, десертами и напиткам, едва столы пустели. Так что никто не остался бы голодным или обезвоженным. Марта, как и обещала, держалась рядом с Роджером, поддерживая их образ. Оба с густо накрашенными глазами и напудренные самой светлой пудрой, они выглядели как превосходная копия вампиров. Даже накладные клыки где-то раздобыли, которые мешали им жевать канапе, фрукты и мясные закуски. Седрик приносил Зои то закуски, то напитки, стараясь привлечь внимание, на что Кассиопея тепло улыбалась. А легкомысленная Зои, у которой розовые очки намертво приросли к лицу, не замечала ухаживаний друга. Изредка кидая взгляды на Финна, она тут же заливалась краской, когда он встречался с ней глазами. Благо в темноте, при освещении цветных свечей под потолком, её красных щёк не было заметно. И Финн не понимал её многозначительных взглядов, всё время думая, что у него что-то не так с прической. Его кудрявые и сильно отросшие волосы были идеально, по его мнению, зализаны назад. От взглядов подруги он невольно поправлял их, думая, чего это она пялится. И Кассиопея действительно наслаждалась. Даже боль в ногах, духота, горящие щёки и лоб не портили ей вечер. Крикнув на ухо Финну, что она пойдёт за мятным лимонадом, она отошла к столу. Здесь практически никого не было, и музыка не так сильно грохотала, так что она спокойно села на стул, переплетённый бутафорской паутиной. Блаженно выдохнув и вытянув ноги, Кассиопея прикрыла глаза. Вздрогнув от чьего-то покашливания, девочка распахнула веки и вскочила со стула, увидев перед собой Уоррингтона. — Чего тебе? — прорычала она. — Отличный костюм, — он оценивающе оглядел её угловатую фигуру, которая, кажется, ещё даже не начала обретать женственные формы. — Как тебе вечеринка? Как по мне, сборище дикого и неотёсанного сброда. — Я не намерена с тобой ничего обсуждать, — она попыталась уйти, но Кассиус жёстко схватил её за предплечье и дёрнул на себя. А его лицо даже не дёрнулось, оставшись таким же прохладным со слегка вежливой улыбкой. И как он может сохранять такое спокойное лицо, при этом делая так больно? — Отпусти, — прошипела Кассиопея ему в лицо, стараясь не показывать на лице боль. — Нет, я хочу поговорить, — он всё так же отстранённо улыбался и даже не смотрел на неё. Будто никакой стычки сейчас и не происходит. – Меня до сих пор интересует, почему ты прекратила со мной общение? Да так резко! Я тебя как-то обидел? Кассиопея задохнулась от возмущения. — Обидел? А то ты не знаешь, что не так ты сделал, Уоррингтон! Отпусти сейчас же! — Я просто прошу тебя поговорить, Кассиопея, — тон его стал вдруг угрожающим. — Видишь Люциана и Перегрина? Они сейчас прямо рядом с твоими друзьями-грязнокровками. Видишь? И совсем недалеко от них Эдриан. Одного моего кивка будет достаточно, чтобы они подпортили твоим друзьям вечер. В твоих же интересах со мной спокойно поговорить и разрешить конфликт. Кассиопея зло сощурилась, но успокоилась и кивнула. — Так вот. Что произошло, Блэк? Что случилось такого, что ты стала избегать меня? — Что случилось? Правда, не понимаешь? — Кассиопея наигранно рассмеялась. — За то, что я нашла себе настоящих друзей, которым ничего от меня не надо… За то… что я трачу столько усилий, борясь со своим страхом за моих друзей. За то, что я решила сбросить балласт в лице тебя, Пьюси, Боула и Деррека, которые четыре года меня третировали, унижали перед всеми и относились как к питомцу! За то, что я наконец-то чувствую себя счастливой, я больше не чувствую, что меня держат на привязи… За это ты оскорбил моих друзей в тот день, две недели назад. За это ты угрожал им, что их жизни, и жизни их семей станут адом, если они не отвяжутся от меня… Она замолчала, чтобы перевести дух. — За это ты назвал меня дешёвкой, — прошипела Кассиопея с нескрываемым омерзением, приблизив своё лицо к его лицу так близко, что казалось она его вот-вот чмокнет. — И спрашиваешь, что же такого произошло? — Да, Кассиопея, я погорячился… но пойми и ты меня! Ты променяла меня! Я тот, кто был рядом с тобой и тот, кто будет… — Был рядом? Ха-ха! Да тебя и твоих дружков приставили ко мне, чтобы людей вокруг меня отпугивать. — Послушай сюда, — он дёрнул её на себя, и Кассиопея чуть не вскрикнула от боли в руке. – Я ведь добрый. Но терпение у меня не резиновое. Не нужно его испытывать… Я буду добрым, но строгим супругом, тебе это пойдёт на пользу, поверь. И да, я знаю, что ты у нас свободолюбивая личность… Он вдруг часто задышал, будто говорил свою речь перед зрителями, будто это его долг — донести посыл своих мыслей. — Пока у тебя есть время до помолвки, чтобы нагуляться и поразвлекаться со своими грязнокровками… так и быть, наслаждайся. Я не против. Ведь потом, после шестнадцати лет ничего этого не будет. — Я не твоя вещь, Кассиус… — Это пока что. Наслаждайся жизнью, пока тебе это дозволено. И он, наконец, отпустил её руку. Она тут же в ужасе отшатнулась от него, потирая больную руку. — Давай, Блэк, — он кивнул в сторону танцпола. — Иди, веселись. Пока ты маленькая, у тебя ещё есть время… Она тут же ринулась к своим друзьям. Поразительно, как один человек может испортить всё настроение и целый вечер. Вечеринка плавно близилась к концу. Самые маленькие студенты были собраны старостами в группки и отведены в свои гостиные. Старшие студенты ещё веселились и танцевали, но и многие тоже разбрелись по гостиным, ведь приближался час, так называемого афтепати. — Ребят, давайте пойдём уже отсюда, — силилась перекричать музыку Кассиопея. — Ты где была всё это время? — крикнул Роджер, не прекращая пританцовывать. Весь макияж у него потёк и выглядел он как неудавшаяся картина. — Мы уже уходим? — разочарованно прокричала Марта. — Но я ещё не натанцевалась! — У вас разве старшие не устраивают собственные вечеринки в гостиных? — удивилась Зои. — Устраивают! — ответили ребята хором. — Тогда давайте сейчас разойдёмся по гостиным, а потом, как и договаривались, встретимся в Астрономической башне часа через полтора, лады? — предложил Седрик. Марта и Финн нехотя согласились, а остальные поддержали идею. Гостиная Гриффиндора была украшена на славу. Тематические фигурки в виде летучих мышей и пауков были на всех поверхностях, до которых дотягивалась рука. Стены были усеяны паутиной. Свет был приглушён, везде стояли таящие свечи, кто-то пустил по гостиной фей-светляков. На полу по углам расставлены здоровые тыквы с вырезанными устрашающими лицами. Зои запищала от восторга и вцепилась в руку Кассиопеи. — Пошли танцева-а-ать! — она закружила подругу и повела прямо вглубь столпотворения разгорячённых тел в самых различных костюмах, что дрыгались, прыгали и танцевали в такт музыке. Но Кассиопее было не до веселья. Она вымученно улыбнулась, выскользнула из рук Зои и села в кресло. Зои осталась танцевать с Анджелиной и Алисией, неподалёку от них прыгали и орали близнецы и Ли Джордан, у лестниц в спальни стояли Перси и вторая староста с седьмого курса, Дженни Стоун, подгоняя студентов младше четвёртого курса, чтобы они здесь не мешались под ногами. Им запрещено быть на вечеринке, а потому Перси вылавливал младшекурсников и чуть ли не за шкирку отправлял наверх. И всё это не имело значения. Имело значение только то, что сказал ей бывший "друг". А ведь он прав. Ей не избежать этого, не избежать помолвки с этим мерзким и подлым Уоррингтоном. Люциус не позволит избежать. И пока у неё есть время наслаждаться жизнью, она должна этим заниматься, но… не может. Как она может наслаждаться, когда ей дано всего два года на это? Всего два года на то, чтобы сблизиться с друзьями так сильно, что потом, когда придёт время точно так же оборвать с ними связь, вырывая своё сердце вместе с этим. И её окровавленное и холодное сердце останется на руках её друзей, когда она уйдёт. А там они будут делать с ним всё, что заблагорассудится. Но скорее всего они растопчут его, ведь она предаст их. Они боролись, все вместе за их дружбу, а она просто сдастся. Иначе не выйдет. Когда придёт этот момент, она умрёт внутри, исчезнет, а останется только пустая оболочка. Пустая и безвольная. — ...Ваша мать была безвольной, злобной и истеричной особой, в то время как Ваш отец помыкал ею, как мог… — раздался голос Снейпа в голове. Если он не ошибается в своём суждении, то так оно и выйдет. Кассиопея будет безвольной куклой, как и её мама. Неужели её вынудили выйти замуж за Сириуса Блэка? Неужели он был тираном, а она страдала от него? Их брак не был счастливым? А сама она, Кассиопея — не плод… любви? Она взглянула на счастливую Зои и её живот скрутило, а в груди так больно заныло, что глаза сами по себе наполнились слезами. Она не может так поступить со своими друзьями. Не может делать вид, что всё хорошо и ничто на неё не давит, а потом просто взять и исчезнуть из их жизни через два года, когда придёт время. Она не может причинить им такую боль. Не может разрушить их крепчающую с каждым днём дружбу тогда, когда этого захочет Люциус или Кассиус. Она протёрла лицо ладонями и вернула на место свою безмятежную и незаинтересованную маску. Глаза мгновенно высохли, а на губах расцвела натянутая улыбка. Она решит, что делать дальше. Но не сейчас. Попозже. Сейчас уже пора отправляться в Астрономическую башню. Пришли они с Зои как обычно последние. Все вшестером они сели в круг, укутанные в зимние мантии, посередине стоял фонарь-подсвечник. — Итак, то, ради чего мы все здесь с вами собрались… — нетерпеливо начал Финн. — Маэстро, барабанная дробь! Роджер забарабанил ладонями по коленям. — Ящик… магловского пива! — торжественно произнес Финн и поставил перед собой ящик, в котором находилось бутылок десять, не меньше. — Обалдеть! — воскликнула Зои. Марта с предвкушением потёрла ладони, а Седрик, не веря глазам, рассмеялся. — Где ты достал его? — Кассиопея покачала головой, широко улыбаясь. — Поверить не могу, Финн! Где ты взял его, колись! Финн рассмеялся, когда друзья стали его подначивать, толкать в плечи и теребить кудрявую макушку. — Волшебники своих секретов не раскрывают, друзья мои, — с важным видом ответил он и откупорил первую бутылку. И так ребята впервые в своей жизни попробовали настоящее пиво, не сливочное, как продавала Розмерта, а самое настоящее! Пусть оно и не вкусное, пусть горькое и вообще это совсем не то, что они ожидали, но они выпили всё до последней бутылки. Один лишь Мерлин знает, как они все добрались до своих гостиных, ни разу не попавшись Филчу. Хоть они и горланили песни невпопад, смеялись как в последний раз до боли в щеках и животе, толкались и гремели пустыми бутылками. На утро друзья встретились в дверях Большого Зала. Финн — не выспавшийся, ещё более лохматый, чем обычно. Седрик — с синяками под глазами и перекошенной одеждой. Марта — с плохо смытым макияжем и неаккуратным пучком на больной голове. Роджер с жутким похмельем, ведь выпил он больше всех, а глаза его еле открывались. Зои — с больной головой и тошнотой, а Кассиопея — с сушняком. Вот вам и первая пьянка. Есть никто не мог, потому что с похмелья кусок в горло не лез. Ребята довольствовались только чаем с лимоном. Любой звон приборов и тарелок, любой громкий звук и смех отдавались в их висках тупой болью, что аж в глазах рябило и уши болели. За завтраком студентам пришла почта. Каково же было удивление Кассиопеи, когда ей прямо перед носом упал конверт, а следом за ним ястребиная сова Малфоев. Это злобное и вредное создание по имени Фобос, названное в честь древнегреческого бога. Имя для этого маленького чудовища было подобрано очень удачно. Фобос не любил детей, даже детей-хозяев. Не сосчитать сколько раз Кассиопея и Драко просыпались с мёртвыми мышками около подушки. И этот знак можно было прочитать, как будто он пытался накормить детей, но нет. Это явно не было знаком доброй птичьей воли. Кассиопея попыталась взять письмо, но вредное пернатое больно цапнуло её за ладонь прежде, чем взлетела вверх. — Ай! — Кассиопея одёрнула руку и нахмурилась. — Маленький дьявол. Она взяла конверт в руки. Он не был подписан. Открыв и вытащив письмо, её челюсть медленно упала, а брови поползли вверх. Письмо было от Люциуса. Она подняла глаза и встретилась взглядом с Драко. Он был удивлён не меньше сестры, когда увидел семейную сову над её столом впервые за два года своего обучения. Даже ему не прислали письма… "Дорогая Кассиопея, До меня дошли слухи о том, что ты перестала общаться со своими друзьями — Кассиусом, Перегрином, Эдрианом и Люцианом. Почему, позволь узнать? Неужели почувствовала свободу и вседозволенность? Более того, ты сблизилась с грязнокровками! Я разочарован в тебе. Не представляю, почему тебе самой от себя не противно. Позорище рода Малфой…" Основную часть письма она осмотрела бегло, даже не вчитываясь в бесконечные "позор", "грязнокровки", "стыдоба", "я ведь предупреждал", "омерзительно", "как смеешь ты" и прочее. "Это моё последнее предупреждение, Кассиопея. Ты прекращаешь общаться с грязнокровками и возобновляешь свою дружбу с теми, с кем должна дружить. В противном случае я подпорчу жизнь твоим грязнокровкам, если ты не одумаешься. Ты мои методы прекрасно знаешь. И ты знаешь, на что я способен. Если они тебе дороги, ты меня не ослушаешься. Хорошо подумай над этим письмом, Люциус"