Arcus nimium tensus rumpitur

      В ванной Кассиопея была долго. Помимо того, что ей нужно было отмыться от грязи и пыли, да так, чтобы не задевать больные места, ей нужно было выпутать мусор и ветки из волос.       Обмотавшись полотенцем, она уселась прямо на прохладный пол в душной, запотевшей ванной комнате. Вновь открыв шкатулку, откинула на спину мокрые волосы и аккуратно взяла влажными пальцами осколки зеркала. И для чего они в этой шкатулке? Девочка сложила осколки вместе, и получилось квадратное небольшое зеркало с округлыми углами. Таким оно было до того, как разбилось. Розмерта сказала, что эту шкатулку передал ей Хагрид. Учитывая габариты великана и его неуклюжесть, вполне возможно, что зеркало разбилось случайно. Кассиопея уже направилась к мусорному ведру, чтобы выкинуть непригодное зеркало. Но остановилась.       А как бы тогда целое зеркало поместилось в такую крохотную шкатулку, которая намного меньше по размерам? Похоже, его изначально таким разбитым и положили. И всё равно непонятно, для чего оно предназначалось.       Передумав, она положила осколки обратно в шкатулку. Вдруг однажды пригодятся.       Следующим ей в руки попался тот самый клык на длинном шнурке. Было видно, что он ношенный. Но кем? И какого дракона этот клык? Да и дракона ли?       Она повертела его в руках, приблизив к лицу и рассматривая его со всех сторон. Кончик зуба был острый. Хоть он и был кривоватым, слегка пожелтевшим и каким-то… Кассиопея не знала, как описать те чувства, которые возникали у неё при виде этой подвески. Как будто она держала в руках что-то бунтарское, запретное. И всё же она надела его на шею. Если Люциус или Нарцисса увидят эту побрякушку… Они никогда не позволяли племяннице носить что-то, что ей самой нравилось. Кассиопея носила только ту одежду, которую ей покупали дядя и тётя. Только дорогую, качественную и от известного магического бренда или дизайнера. Равно как и украшения. Носили Малфои только белое золото, серебро, платину и прочие дорогие металлы в основном благородного серебристого цвета и драгоценные камни. И если они увидят эту вольность в виде простого, не исключено, что магловского украшения. Они просто все её вещи за такое сожгут.       И последнее, что осталось на дне шкатулки — письмо. Кассиопея пристально смотрела на него, будто сейчас что-то плохое выпрыгнет. Но нет, это просто конверт. Она распечатала его и вытащила небольшое письмо.       Дыхание тут же перехватило.       "Здравствуй читатель,       Раз ты читаешь это письмо, значит, ты решил все задания и разгадал пароль к Карте Мародёров. Хотя вернее будет сказать, читательница. Почему именно так? Не пугайся, но я уверен почти на сто процентов, что это письмо в руках держит не абы кто. Не простой школьник, которому просто посчастливилось стащить-таки Карту из кабинета Филча. Как он там, кстати?       Так вот, я уверен, что это письмо держит в руках моя дорогая дочь — Кассиопея Роксана Блэк. Ремус всегда говорил, что Карта может попасться кому угодно, и тогда пароль к ней никогда не будет разгадан. А Джеймс был уверен, что однажды её раздобудет его сын, Гарри, "ведь он пацан". И тогда он сможет пройти все задания, которые мы ему приготовили ещё будучи школьниками. И шкатулка действительно должна была попасть в руки достойного. А именно — в руки одного из наших детей. Но в последний момент… я решил, дополнить содержимое этим письмом, этим обращением к тебе, моя милая дочка. В последний момент я решил сказать Хагриду, чтобы он вложил письмо и этот зуб в шкатулку, а уж потом передал её Розмерте. Изначально внутри находились только осколки зеркала и страница с паролем к Карте. Но я не мог не дополнить. Ведь я верил, что Карта попадёт в руки именно к тебе.       Я не мог оставить тебя без хоть какого-то ответа. Наверное, у тебя куча вопросов? Однажды мы встретимся, я верю в это. И тогда я расскажу тебе всё, абсолютно всё. Я сделаю всё, чтобы увидеть тебя. Главное — верь и ты в это. Верь, что мы увидимся. Верь, что я люблю тебя, как и любой отец любит своё дитя. Верь, что я не убивал никого и осудили меня ложно.       В последнее верить сложно, знаю. И я догадываюсь, что все вокруг настроили тебя против родного отца. Я виновен, но я не убийца. Ты веришь мне? Я докажу это. Все в этом убедятся…       И почему-то мне кажется, что никто кроме тебя не найдёт Карту, не разгадает все загадки и не возьмёт в руки это письмо… Наверное, не правильно так думать. Но я знаю, что даже Гарри не справится со всем этим. Только ты.       Верь в меня и верь мне.       Твой отец,       Сириус Блэк"       Это трогательное, даже слёзное письмо должно было хоть как-то задеть её душу. Что-то внутри должно было колыхнуться, оборваться, заболеть, заныть, затрепетать. Но Кассиопея не почувствовала ничего. Ничего кроме смятения. Она не знала, как реагировать на это отцовское предвидение, что именно она будет читать письмо. Не знала, как реагировать на его просьбы верить в невиновность. И не знала, как ей реагировать на то… на то, что к ней обращался её собственный отец.       Она вдруг почувствовала, что все эмоции и силы её высосали. Никогда прежде девочка не чувствовала себя такой одинокой и брошенной. Отец как будто оправдывался, что его нет рядом столько лет…       Первым порывом было разорвать письмо и попытаться забыть обо всём.       Но ведь весь этот квест… не оставил её ни с чем. Она надеялась получить хоть что-то, какую-нибудь информацию о своём отце. И она получила. Вот только почему она не рада?       Сложив все осколки и письмо обратно в шкатулку, Кассиопея закрыла замочек и вышла из ванной, обернув шкатулку грязной одеждой. В комнату пришли и остальные девочки. Все уже готовились ко сну и только ждали, когда освободится ванная.       — Алисия! — крикнула Анджелина, когда Спиннет первая забежала в ванную и захлопнула дверь прямо перед носом подруги. Анджелина стукнула кулаком в дверь и плюхнулась обратно в свою кровать. — Ладно… ну что там дальше было?       — И когда я предложила Финну вдвоём сходить в Хогсмид, он мне отказал, — продолжила Зои свой рассказ, накручивая на палец рыжую длинную прядь. — Я, конечно, рассматривала вариант, что он не захочет или постесняется вдвоём пойти… Но не думала, что будет так обидно услышать отказ. Зато когда Роджер подошёл с остальными ребятами и спросил то же самое, он согласился! Касс, ты представляешь?       Кассиопея вздрогнула и тут же захлопнула дверцу тумбы, куда она поглубже спрятала шкатулку и ключ от неё.       — Ты всё-таки решилась пригласить его погулять? — усмехнулась она.       Кассиопея давно стала замечать взгляды Зои в сторону Финна. А тот в упор их не видел. Точно так же, как и Зои не видела взгляды Седрика в её сторону. Зои все мозги Кассиопее проела с тем, чтобы она помогла ей решиться и пригласить его погулять. Кассиопея сама не разбиралась во всём этом, что неоднократно говорила подруге, но та не отставала. А поэтому Кассиопея сказала, чтобы она просто предложила и всё. Без всяких уловок, без всяких планов и стратегических ходов.       — Да! И он не согласился вдвоём! Я что, уродина? — жалобно спросила Зои.       — Марч, ты что несёшь такое?! — возмутилась Анджелина, кинув в неё маленькую подушку. — Никакая ты не уродина!       — Тогда почему он не замечает меня… — Зои подложила брошенную подушку под голову и вытянулась на кровати, глядя в потолок.       — Потому что ему четырнадцать, Зо! — сказала Кассиопея, натянув на себя футболку и шорты. — Неужели ты думаешь, что мальчикам в этом возрасте интересны отношения?       — А что им, по-твоему, интересно? — выгнула бровь Анджелина и скрестила руки на груди.       — Не знаю… явно не отношения.       Кассиопея так считала потому, что сама не была в этом заинтересована. В раннем возрасте на неё стали давить, припоминать и постоянно говорить о скорой свадьбе с Кассиусом. Она не хотела лишаться своей свободы и связывать свою жизнь с человеком, которого терпеть не может. Свадьба это ведь… по любви должно быть. И по решению двух любящих людей, а не посторонних. Точно так же как и отношения. По любви, взвешенно и в осознанном возрасте. И уж точно этого не должны касаться другие. Девочки не были в курсе этих событий в жизни Кассиопеи. Они только слышали, что Кассиус Уоррингтон постоянно твердит, что Кассиопея Блэк — его будущая невеста. Как будто кичится этим. А сама "невеста" только отмалчивается и игнорирует это.       И в этой ситуации она полностью на стороне Финна. Если он не заинтересован, и даже не думает о том, чтобы встречаться с девчонкой, то это его право. И никто не может обижаться и давить на него за его же решение.       Кассиопея легла в постель и укрылась одеялом, отворачиваясь к стене. При этом дав понять, что продолжать говорить она не собирается.              Наступил долгожданный понедельник. День полнолуния. Кассиопее снилось, как она стояла посреди комнаты в Визжащей Хижине и смотрела на луну через заколоченное окно. Наступил час её превращения, и вот она стала принимать свою анимагическую форму… Но сон резко оборвался, и она так и не увидела, кем она стала. Кассиопея проснулась раньше всех, сразу же почувствовав, внутри неприятное чувство. Чувство ожидания чего-то плохого. И на это были причины — у неё до сих пор нет хрустального фиала, куколки бабочки и росы. А ещё было облачно. Если тучи не унесёт ветром, тогда она провалит первый этап, и дело даже не в недостающих ингредиентах. Она так долго ждала этот день, неужели ничего не выйдет?       День не задался с самого утра, подумалось Кассиопее, и она стала одеваться в то время, как соседки уже просыпались.       — Вчера на Астрономии профессор Синистра сказала, что сегодня весь день будет пасмурно, — сообщила Анджелина, когда девочки направлялись в Большой Зал.       — Я в такую погоду ничего не хочу делать! — пожаловалась Кэти Белл, подруга Анджелины и Алисии, вместе они входят в сборную Гриффиндора по Квиддичу. — Прямо сонное настроение…       — И не говори! — согласилась Алисия.       Зои и Кассиопея шли позади гриффиндорских охотниц. Зои держала задумчивую подругу под руку и энергично шагала, осматривая стены любимой школы с мягкой улыбкой.       — Как ты себя чувствуешь? — тихо поинтересовалась Зои, чтобы девочки впереди не услышали.       — Я в порядке, Зо, спасибо, — на автомате сказала Кассиопея.       Зои, видимо, этот ответ не устроил.       — У тебя синяк на лице, будто ты подралась с кем-то. Наверняка будут сыпаться вопросы…       — Зо, — Кассиопея перебила подругу и остановилась, выпутываясь из её хватки. — Мне, в самом деле, плевать, что скажут другие. Мне не до этого.       Хмурая и малость раздражённая Кассиопея напугала Зои.       — Извини, Касс, — тихо сказала Зои и попыталась вновь взять её под ручку. — Я не буду больше докучать, правда.       — Это ты прости меня, — тяжело выдохнула Кассиопея, не в силах взглянуть в глаза Зои. Она только смотрела, как отдаляются девочки. — Не с той ноги встала.       Они дошли до Зала и путь им тут же отрезал Кассиус. Никогда ещё Кассиопея не видела его таким взъерошенным, рассерженным и как будто… удивлённым.       — Кассиопея! — наигранно радостно поприветствовал он её, зыркнув на Зои. — Мы можем наедине поговорить?       — Нет, — отрезала Кассиопея без каких-либо объяснений. Она попыталась обойти его, потащив за собой сжавшуюся Зои, но Уоррингтон вновь перегородил путь.       — Я же, кажется, предупреждал тебя, — растерянно сказал он, всё ещё поглядывая на Зои. — Ты разве не переживаешь за своих друзей, а? Ты настолько эгоистична, что готова подставить всех своих грязнокровок под удар, лишь бы не чувствовать себя одиноко?! Одиночество — удел высшего общества, Блэк, смирись!       Кассиопея сощурилась. Мысли, роящиеся в голове, вдруг собрались как пазлы в единую картину.       — Это ты рассказал Люциусу… — заключила она, презрительно оглядывая Уоррингтона с ног до головы.       Зои охнула, как будто Уоррингтон только что оскорбил Кассиопею, или дал ей пощёчину.       — Я? Н-нет, не я… — растерялся тот, щёки его сразу покраснели, а взгляд забегал. — Ничего я не говорил ему, с чего бы мне это делать?!       — Это сделал ты, — уверенно кивнула Кассиопея и усмехнулась, но за усмешкой она еле сдерживала злость.       — Да нет же! — он вымученно улыбнулся. — Кассиопея, послушай, это для твоего же блага было…       — Забудь обо мне, Уоррингтон, — прошипела она и вновь обошла его.       — Стой! — он схватил её за свободную руку.       Зои с рычанием кинулась на него и оттолкнула так, что он едва удержал равновесие.       — Не трогай её!       — Как ты смеешь рот в мою сторону открывать, грязнокровка?! — презрительно выплюнул Кассиус.       Кассиопея моментально вскинула палочку и пальнула ему в лицо Агуаменти. Студенты вокруг отпрыгнули, кто-то взвизгнул, а кто-то ахнул.       — Если ты ещё раз выкинешь что-то подобное, я пожалуюсь Дамблдору лично, что ты угрожаешь жизни маглорождённым студентам, — прорычала Кассиопея, отпихнула его мокрого и опешившего плечом, и вместе с Зои зашла в Зал. — Мудак.       — Это было здорово! — восхищённо шепнула Зои. Кассиопея прыснула, и они вдвоём уселись за стол.              — Неужели ему кажется, что он интересный? — тихо усмехнулся Финн.       Роджер и Марта хмыкнули, а Седрик оглянулся на профессора Локхарта, который с чувством и невероятной любовью к себе вёл лекцию. А вернее рассказывал свои благородные похождения на благо людей. Зои сидела с Анджелиной за первой партой, и они чуть ли слюни не пускали, с упоением слушая Локхарта. Равно как и остальные студентки на первых рядах.       Кассиопея, Седрик, Финн, Марта и Роджер засели на последнем ряду и играли во взрывающиеся карты, стараясь не шуметь и не привлекать внимание. Близнецы вообще не пришли на его урок, заметила Кассиопея. Наверное, они отсыпаются после вчерашнего.       — Зои, похоже, считает, что интересный, — отшутился Седрик, и лишь Кассиопея, украдкой на него взглянувшая, заметила, как уголки его губ опустились.       — Хватит базарить, твой ход, Сед, — прошипел Роджер, пихнув друга в плечо.       — Мне одной интересно, когда у нас будут проходить нормальные занятия по ЗОТИ, а не эта херня? — прошептала Марта, недовольно поджав губы.       — Не тебе одной, — буркнула Кассиопея. — Нам, по всей видимости, придётся самостоятельно готовиться, иначе не сдадим экзамены.       — Мгм, — угрюмо промычал Финн. — Вот бы экзамены отменили…       — Ты каждый год на это надеешься, — хмыкнул Седрик.       — Знаете, — начала Марта, оглядевшись и убедившись, что всем до лампочки до их компании. – Мне кажется, со всеми этими событиями в школе… в конце года будет… ну какая-нибудь поблажка хотя бы.       — Что ты имеешь в виду? — устало спросил Роджер. — Вечно у тебя на уме какие-то теории заговора.       — Я про… ну… про Поттера. И про все эти события. Студенты ни с того ни с сего вдруг… впали в кому. А если ученики продолжат впадать в кому? Неужели Дамблдор не отменит хотя бы им экзамены? А остальным, ну, скажем, упростит?       — Случилась такая беда, а тебя интересует выгода из этой ситуации? — вдруг разозлилась Кассиопея. — Пересмотреть бы тебе свои принципы.       Кассиопея громко отодвинула стул, скинула карты на стол, многие на последних партах испуганно обернулись, и отсела от друзей.       — Что это с ней? — недоумевала Марта.       — Зои говорит, она с самого утра такая, — пожал плечами Роджер. — Да и вообще в последнее время она что-то очень раздражительная.       — У всех бывают плохие дни, нечего из этого драму разводить, — проворчал Финн, отбросил свои карты и подсел к Кассиопее.       Финн единственный, кто ничего не пытался разузнать у подруги. Он не совал свой нос в её дела, не пытался вывести её на разговор или спросить, что не так. Захочет — сама скажет. Такая вот у него политика. Он просто находился рядом, молча поддерживая её и показывая, что она не одна. Иногда отгонял назойливых знакомых, которым вдруг стало смертельно важно узнать, что это с Блэк.       А сейчас он просто поделился с ней своей наглой улыбкой, от чего Кассиопея и сама хмыкнула, и улёгся на парту, чтобы подремать оставшийся час. Всё равно Локхарту плевать на них, ему главное, чтобы его верные слушательницы смотрели на него с обожанием.       Кассиопея не то, чтобы плохо слышала голос учителя, она вообще никаких звуков не слышала. Она вновь погрузилась в свой внутренний мир, в то время как Финн охранял её покой, как сторожевая собака.       И не могла она думать о проблемах с учёбой, особенно о ЗОТИ с таким преподавателем. Не могла думать о том, что им придётся готовиться самостоятельно. Не могла думать о том, что по школе гуляют слухи о причастности бедняги Гарри к окаменелым студентам. Об этих самых студентах, кошке Филча и Почти Безголовом Нике, которые тоже попали в кому. Не могла думать ни о чём, кроме того, что возможно сегодня, в решающий день, всё пойдёт коту под хвост. Она завалит первое испытание по своей вине, да ещё и из-за погоды. Вот где она была раньше?! Почему она не начала процесс превращения ещё осенью? Когда не было снега, да и погода более-менее стабильная… Она сидела и накручивала себя. И уже даже смирилась с тем, что ей… возможно придётся начать всё сначала. Есть маленькая надежда на Хагрида, ведь он обещал ей помочь… Но от него сейчас мало что зависело. Даже если он достанет хрустальный фиал и куколку "мёртвой головы". Но расчистить небо и найти росу в определённом месте, он просто физически сейчас не сможет.       На глаза навернулись слёзы обиды и несправедливости. Она ведь так ждала! Так терпела!       Зазвенел колокол, и студенты стали собирать вещи. Кассиопея проморгалась и тоже засобиралась.       Ребята подождали друг друга и вшестером отправились во двор. Свежий воздух им всем не помешает, они заодно нагуляют аппетит перед обедом и проветрят головы.       Двор стал наполняться студентами. Старшие как обычно втихаря курили, младшекурсники играли в снежки. А Кассиопея с друзьями, первыми заняв любимое место, стояли и разговаривали о своём.       — Ну так что? — спросил Седрик. — Раз уж мы все согласны с тем, что с таким учителем мы к ЗОТИ не подготовимся, тогда предлагаю начать всем вместе заниматься в библиотеке. После всех уроков, в день, когда у нас стоит Защита. Как вам?       Ребята согласно закивали, и даже Зои, закатив глаза, согласилась.       И всё было спокойно, пока рядом не послышался чей-то голос.       — Мерлин, что за запах? — это была Агата Кэрроу.       — Ты тоже это чувствуешь? — подхватила Имоджен Боул, сводная сестра Люциана.       Девочки стояли в компании старших слизеринцев и слизеринок, Уоррингтона, Боула и Пьюси. Ребята мало кого знали из слизеринцев, только сокурсников. Но вот Кассиопея знакома была со всеми, к сожалению.       Чистокровные семьи часто устраивали званые ужины, банкеты и прочие светские мероприятия, для того, чтобы перемыть не пришедшим кости, выразить общую ненависть к магглам и перезнакомить своих детей. Младших они буквально сталкивали лбами, чтобы те знали в лицо своих будущих, каких бы то ни было, "родственников". А старших детей чуть ли ни запирали в отдельных комнатах наедине, как будто устраивали собачьи случки.       Так вот среди своих сокурсников из Слизерина Кассиопея так же узнала Теренса Хиггса, теперь бывшего ловца Слизерина. Увидела притаившегося младшего брата Теренса — Мэтти, который, встретившись с Кассиопеей взглядом, тут же порозовел и отвёл глаза. Рядом с Теренсом стоял Маркус Флинт. Майлз Блетчли, как тень Флинта, стоял за его спиной и гадко посмеивался. Блейз Забини, Кассиопея помнила его, как приятеля Драко. Рядом с Агатой стояли её кузины — Флора и Гестия Кэрроу, отчаянно пытающиеся походить на свою двоюродную сестру. И Теодор Нотт, почему-то без своей старшей сестрицы Дамианы, за которой он хвостом ходил.       Кассиопея передёрнула плечами, почувствовав, будто упала в яму со змеями.       — Здесь просто грязнокровки рядом, девочки, — усмехнулся Маркус Флинт. — И Блэк. Провонявшая своими грязнокровками…       Кассиопея спрыгнула с насеста и кинулась на Флинта. Кинулась бы, если бы не Финн, который своими худыми ручонками перехватил её поперёк туловища.       — Касс, игнорируй их, — прошипел он ей на ухо. Она тяжело дышала, как разозлившийся бык, но всё же перестала брыкаться. Отдёрнув мантию, она метала молнии своим взглядом в слизеринцев, но с места не двигалась.       — Пойдёмте лучше, — примирительно предложил Седрик.       — Правильно, Диггори, валите отсюда. А ещё лучше — валите из школы! — кинул им в спину Эдриан.       — Хотя рыженькую можно и оставить, а, парни? — мерзко усмехнулся Майлз. Кассиопея уже стала оборачиваться. — Я бы поразвлекался с этой мордашкой. Только с тройной защитой, не хочу заразиться чем-то.       Зои раскрыла рот, схватившись за руку Седрика, который тут же поймал её, ведь её ноги подкосились. Марта, закатала рукава мантии одновременно с Роджером.       — Закрой свой рот, ублюдок! — прорычала Кассиопея, молниеносно вытаскивая палочку и целясь в лицо Майзла, который тут же заткнулся и попятился назад. И никто из друзей не успел её перехватить.       Девочки оскорблено раскрыли рты, став все как одна похожими на тупоголовых рыб. А парни округлили глаза, переглядываясь друг меж другом. Никто из них не ожидал услышать в свой адрес хоть какой-то отпор, ведь золотая молодежь ни разу в жизни не сталкивалась с грубостью в их сторону. А уж тем более не ожидали получить такой грубый отпор от такой, как и они сами… Отпор от чистокровной, холёной Блэк, выращенной Малфоями.       И удивило и припугнуло их то, что она так бесстрашно целилась в лицо одному из них.       Она глубоко выдохнула, убрала палочку и медленно оглядела ошарашенную компанию змей.       — Тебе самой от себя не стрёмно? — первой отошла Агата, презрительно искривив губы.       — Ей-то?! — возмутилась Марта и шагнула вперёд. — Никто не тянул вас за язык, маленькая ты дрянь!       — Заткнись, грязнокровка! — рявкнул Люциан, не найдя других аргументов.       — Это ты заткнись, говнюк! — вступился за подругу Роджер.       Два факультета проклинали и посылали друг друга, оскорбляли и огрызались, рычали и брызгали ядом. А Кассиопея стояла посередине, как меж двух огней, смотрела то на уязвлённых слизеринцев, то на разозлённых друзей. Как будто она — единственное, что удерживало их всех от драки. Барьер. И самое поразительное было то, что никто в этом дворе не вмешался в спор. Наоборот, многие увлечённо слушали, другие посмеивались и прожорливо глазели. Всем нужна была эта разрядка между факультетами, всем интересны драмы.       — Блэк! — раздался издалека голос Снейпа.       Кассиопея беспомощно взглянула на приближающегося профессора.       Он шёл, а мантия его угрожающе развевалась. Позвал он именно её потому, что она — белое пятно — первое, что попалось ему на глаза.       — Что здесь за цирк вы все устроили?!       — Это всё они, профессор! — сразу же спохватился Уоррингтон, тыча пальцем в Кассиопею. — Мы стояли и беседовали, никого не трогая, все это подтвердят. А Блэк стала бросаться словами… неприемлемыми для высокого общества. Она как взбесилась!       — Да, она накинулась сначала на меня, а потом на Майлза! — подхватил Флинт.       Кассиопея раскрыла рот от несправедливости, в упор глядя только на Кассиуса, который старался не смотреть на неё. Никто из её друзей не мог вымолвить и слова, а "публика" как назло молча глазела.       — Вот же ж мрази… — прошипел Роджер. Финн незаметно пихнул его локтем. И слава Мерлину, Снейп не услышал!       — Это не правда, профессор! — решительно возразил Седрик, единственный из всей их компании ученик, которого переносил Снейп, ведь мальчик был способным в Зельях. — Они назвали Марту, Зои и Финна грязнокровками. И… похабно пошутили насчёт Зои.       — И что же они сказали про мисс Марч? — терпеливо спросил Снейп, хотя вид у него был грозный.       — Что… — Седрик взглянул на друзей и взгляд его остановился на Марте — единственной, кто могла повторить это грубое предложение в лицо преподавателю.       — Майлз сказал, что "поразвлекался" бы вместе с Зои с тройной защитой, чтобы ничем от неё… не заразиться, — смело сказала за друга Марта, презрительно оглядывая Блетчли.       Зои поджала плечи.       Снейп гневно оглядел свой факультет и глубоко вздохнул. Кассиопея подавила внутренний триумф, ведь взгляд декана Слизерина не означал ничего хорошего.       — Я снимаю с каждого из вас по пять баллов.       Слизеринцы загудели.       — Молчать! — повысил голос Снейп и его студенты тут же замолкли. — Итого — минус шестьдесят пять очков с факультета. И меня не волнует, как вы собираетесь их вернуть! А вы…       Снейп взглянул на Кассиопею, игнорируя остальных её друзей.       — С Гриффиндора я снимаю тридцать очков, — громко объявил он так, что услышал весь двор. — За несдержанность и дикие повадки. А с Пуффендуя и Когтеврана я снимаю по двадцать очков, за этот балаган и агрессию в сторону своих однокурсников. Если ещё раз я увижу подобное поведение на территории школы, каждый из вас будет отчитываться не мне, а директору.       Челюсть каждого из ребят упала, можно было с земли подбирать.       Не намереваясь слушать жалобы, возмущения и причитания, Снейп резко развернулся, взмахнув мантией, аж снежинки с его плеч взметнулись вверх, и стремительно удалился.              Обед прошёл без происшествий, ребята мужественно отсидели Историю Магии и теперь направлялись в библиотеку, дабы начать репетиторство самих себя по Защите от Тёмных Искусств.       На входе в библиотеку ребята столкнулись с близнецами Уизли, и все они встали прямо посреди дороги. Джордж и Фред весело поздоровались и, по всей видимости, намеревались продолжить болтать. Вот только друзья Кассиопеи не понимали, чего это мальчики так резко подобрели и решили пообщаться. Финн, Зои и Марта были настроены враждебно, а Роджер и Седрик угрожающе молчали, но они готовы были в любой момент показать близнецам своё место. Стычка со слизеринцами не прошла бесследно, и ребята до сих пор были на взводе.       Фред и Джордж с недоумением покосились на Кассиопею, но она не могла себя никак выдать перед друзьями. Девочка, скрепя сердце, выбрала самую выгодную для неё тактику — она проигнорировала их взгляды и прошла мимо них в абсолютном молчании. Финн пригрозил именно Фреду, что если они подойдут ещё раз к его подруге, то он с них шкуру спустит. Джордж и Фред совсем ничего не поняли, за что они обозлились на них, если уладили ситуацию с Блэк? Они же партнёрами были!       Но осознание пришло быстро в две смышленые головы — Кассиопея Блэк воспользовалась ими, получила то, что хотела и забыла о них. Они ей больше не были нужны. Разочаровавшиеся и обозлённые они ушли.       Почему-то её теперь грызла совесть и она никак не могла сосредоточиться на занятии с друзьями. Помимо прочего она весь час нервно постукивала ногтями по столу, трясла ногой и засматривалась в одну точку, погружаясь в раздумья о том, что сегодня её последний день, последний шанс, чтобы правильно завершить первый этап. А у неё совсем ничего не готово!       По итогу она просто проворонила всё и бездумно делала заметки в блокноте. Для остальных время, возможно, было проведено с пользой, но не для Кассиопеи. Для себя она поняла, что ей выгоднее заниматься самостоятельно.       Плотный ужин будто пробудил в девочке внутренние силы. Вот только настроение тут же улетучилось, когда она столкнулась в проходе со своим братом. Драко, не изменяя себе, презрительно оглядел кузину и, не проронив ни слова, обошёл ее стороной. И это происходило каждый раз, когда они случайно сталкивались. Драко по-прежнему считал, что его сестра предала его и предаёт саму себя, ведь дружит с маглорождёнными. Он считает, что она таким образом позорится, покрывает своё чистое имя слоями грязи, бунтует. А если он будет общаться с ней, то позориться перед всеми будет и он.       Пока никто не спохватился, Кассиопея быстро отправилась в башню, чтобы одеться потеплее и отправиться к Хагриду. По дороге в его хижину она угрюмо глядела на тёмное и пасмурное небо, в котором не было и малейшего просвета луны. Как будто оно было причиной всех её несчастий. Маленькая надежда в её сердце всё же никуда не исчезала и слабо напоминала о своём существовании мыслями о том, что ещё не ночь, всё может наладиться. Может, тучи уйдут, а Хагрид всё-таки смог найти нужные предметы?       — А! Кассиопея! — радостно гаркнул Хагрид, пропуская школьницу к себе домой. — Уже ведь это… Время-то позднее! Как тебя выпустили из замка, а?       — Я просто взяла и… ушла. Никто не заметил меня, — смущённо ответила Кассиопея, усаживаясь за стол. — Все до сих пор на ужине, а я ушла раньше.       — Погоду-то видела, небось? — спросил Хагрид, сочувствующе глядя на тут же поникшую девочку. — Дела-а… Конечно, всё ещё может измениться… но ты должна быть готова, что это… ну… не получится сегодня ничего.       — Ты не смог найти росу? — тихо спросила она, уже зная ответ.       Хагрид виновато покачал головой.       — Весна-то хоть и через несколько дней наступает… но погода-то зимняя щас… Росу эту… в принципе не отыщешь в такое время года… Я хоть и нашёл хрустальную чашу… да и бабочек ещё нет… Мне жаль, но это совсем неподходящее время года для превращения… Я ведь говорил и тебе, и мальчишкам тогда давно. Не слушает никто ведь!       — Ты как всегда прав, Хагрид, — заметила Кассиопея и усмехнулась, но внутри еле сдерживала слёзы несправедливости. Ну почему… почему она не начала это всё раньше? Чем она только думала?       — Но слушай, ты это… не расстраивайся только, а! Мы же можем заново всё начать, никто ведь не обещал, что всё так просто… что всё получится сразу же… Март вот заканчиваться когда будет, потеплеет, и пойдём искать росу и бабочек!       — Да… можем.       И она смирилась.       Кассиопея вышла из хижины Хагрида и сразу же сплюнула лист в сугроб. Не прошло и получаса, а уже повалил снегопад. Он прав, это ведь ещё не конец! У неё есть, немного, но есть время для того, чтобы начать заново. Может, оставшихся до конца учебного года месяцев будет достаточно, чтобы всё успеть?       Всё-таки одна слезинка скатилась по щеке.       Ужасно злая Кассиопея наплевала на все правила, на предложение Хагрида подождать и отправилась прямиком в теплицы, игнорируя волнение, что её могут поймать. Двери почему-то были открыты, но это ей сыграло на руку. Профессор Спраут, наверное, вышла ненадолго и не стала запирать. Удача была на стороне девочки. Она без проблем нашла кучку горшков, в которых сидели мандрагоры. Как и в прошлый раз, она надела на голову звуконепроницаемые наушники, быстро оторвала один лист с растения, которое тут же завизжало, но быстро успокоилось. Не теряя времени, Кассиопея положила новый лист под язык и быстро вышла из теплиц, чтобы её не застукали. Ну, а может… получится в этом месяце? Что ей теперь, просто ждать, сложа руки?       И всё началось заново.       Целых три недели Кассиопея была вся как на иголках. Вздрагивала, когда к ней обращались. Старалась ни с кем, кроме друзей, не контактировать. Часто стала срываться по пустякам, сердиться и ссориться. Спала тоже плохо, постоянно просыпалась посреди ночи, потому что даже во сне она сильно нервничала из-за этапа. Она боялась, что и в этот раз ничего не выйдет, всё сорвется, и она всё испортит.       Ей оставалась ровно одна неделя до очередного полнолуния, практически конец марта уже! И она умудрилась напортачить.       За неделю до полнолуния, на завтраке, она сидела с девочками, и они оживлённо обсуждали предстоящие экзамены, свои переживания по этому поводу. Зои удачно пошутила и Кассиопея, рассмеявшись на весь Большой Зал, забыла про наличие листа во рту. И проглотила его вместе с тыквенным соком. Не описать, какое разочарование от самой себя она тогда испытала. Тут же сорвавшись с места, она убежала и не появлялась до следующего утра. И никто из друзей и учителей не знал, куда пропала Кассиопея Блэк.       Она не появилась на завтраке и прогуляла первый урок, всё равно Бинс даже не заметил бы, есть она в классе или нет. Но на занятие по Уходу за магическими существами неизменно пришла.       — Касс! — воскликнула Зои и тут же прибежала к подруге, позабыв об Анджелине и Алисии, которые возмущённо смотрели ей вслед. — Где ты была?! Мы все обыскались тебя! Пропала вчера так внезапно…       — Прости, Зо, у меня сложный период сейчас, — тихо сказала Кассиопея, не вдаваясь в подробности. Она её лучшая подруга, но сейчас Кассиопее не нужны лишние вопросы, на которые она даже ответ не в состоянии дать. — Я бы не хотела это обсуждать.       Зои расстроилась и ответила что-то невнятное, но Кассиопея не стала переспрашивать.       Профессор Кеттлбёрн что-то энергично объяснял, кажется, решил провести сегодня лекцию, что так же полезно, как и практика. Но Кассиопея пропускала всё мимо ушей. Студенты сидели на заборчике загона, облокачивались на него или вообще сидели на корточках и записывали в записные книжки всё, что говорил профессор. А тот, вытащив соплохвоста перед студентами, выплясывал вокруг него и говорил, и говорил, и говорил. Кассиопея единственная стояла, спрятав руки в карманах зимней мантии, оперевшись спиной об ограду, и глядела в землю, даже не делая вид, будто что-то пишет или хотя бы слушает.       Профессор, заметив её отстранённый взгляд и абсолютно бесстрастное лицо, тактично игнорировал её, чтобы не ставить её в неловкое положение перед всем классом.       Перед глазами девочки проплывали картины заброшенной Визжащей Хижины, листья мандрагоры, письмо от отца, презрительный взгляд Драко, стычка со слизеринцами и несправедливое снятие очков, неприятная ситуация с близнецами. И, наконец, её личный провал. Она так и не могла простить себе то, что проглотила этот злосчастный лист. Так глупо! Теперь ей ждать целую неделю, чтобы начать всё заново. Вся уверенность в том, что у неё всё получится, что она за кратчайший срок станет анимагом, улетучивалась с каждым днём всё быстрее. Неужели у неё тоже уйдёт несколько лет на то, чтобы выполнить свою цель? Но у неё нет столько времени!       До конца учебного года рукой подать… но она не продвинулась ни на шаг. Она всё сама себе испортила. Слишком поздно решилась начать процесс, сама же была виной тому, что у неё вот уже второй месяц ничего не выходит. Сама себе напридумывала, что Карта даст ей ответы на вопросы о родителях, а в итоге осталась ни с чем. Сама же портит отношения со всеми вокруг, особенно с друзьями. Да и уже полгода как плохо учится. Её оценки просто ни к чёрту! А подготовка к экзаменам — ноль!       Всё, что она делает, это страдает, сама себе придумывает и находит проблемы, забила на всех и вся, и совершенно не учится. Она стала всё чаще избегать компанию друзей с фразой, что ей нужно побыть одной, и она устала. Ребята подругу не понимали. Да, у неё бывали периоды, когда она уходила в себя и держалась особняком. Как будто раз в месяц вместо положенных критических дней у неё начинался период, в котором она отстранялась и закрывалась ото всех. Роджер однажды выдал идею, что она — что-то вроде чаши, которая наполняется, а потом ей надо опустошить себя, а именно побыть одной и отдохнуть от людей.       А самой Кассиопее стыдно за себя, но она ничего не может поделать. Не может перестать лениться и заставить себя заниматься нужными вещами.       Занятие кончилось и Кассиопея, на всеобщее удивление, первее всех схватила сумку и почти бегом отправилась в замок. Всё, что она хотела это лечь в постель и быстро уснуть. Она устала от собственных мыслей, от всех вопросов, что же с ней такое, он надоедливых взглядов и упрёков, что она невнимательная и странная в последнее время. И больше всего от невидимой глыбы, что давила на её плечи и будто росла с каждым днём с тех самых пор, как она поступила в Хогвартс. От глыбы под названием "давление Люциуса".       Никогда прежде она не прогуливала занятия, но в последнее время стала делать это поразительно часто. И сейчас, наплевав на следующий урок Нумерологии, Кассиопея отправилась в башню. Ей смертельно нужно было поспать.       В гостиной как назло оказались близнецы, которые мгновенно вперили озлобленные взгляды в одноклассницу. Кассиопее было слишком лень разбираться с этим, поэтому она равнодушно взглянула на них и продолжила идти в сторону лестницы.       — Что, даже не стыдно? — крикнул ей Джордж. Кассиопея медленно остановилась, но не обернулась, чувствуя агрессию в его тоне.       — О чём ты? — устало спросила она, разглядывая портреты на стенах. Как будто ей вовсе не было дела до жалких человеческих проблем.       — Слышал? Она окончательно зазналась! — нервно хохотнул Джордж.       — Ничего объяснить не хочешь, Блэк? — прорычал Фред, поднимаясь с дивана, а вслед за ним и Джордж.       — Что объяснить? — отстранённо спросила Кассиопея, блуждая взглядом по картинам и ни на чём особо не заостряя внимание.       — Блэк, ты тупая? — слишком резко прозвучало от Фреда, но свои слова он ни за что бы не взял обратно. Да и к тому же у него вдруг появилась потребность вывести её на эмоции, едва он снова увидел эту скучающую физиономию.       Кассиопея, наконец, взглянула на братьев. Но выражение лица её осталось неизменно. Джордж сжал кулаки, а Фред почувствовал, как в нём закипает злость.       — Я не хочу более ни с кем ссориться, — сказала она без эмоций. — Мне не до этого.       Фред поразился её безразличию.       — Не до этого значит? Использовала нас, чтобы достать то, что тебе необходимо, а теперь нас знать не знаешь?       — Что ты имеешь в виду?       — А то, что всё опять как прежде, Блэк! — вмешался Джордж. — Мы опять, значит, враги, да? Поражаюсь твоему лицемерию.       — Я не понимаю…       — Не строй дурочку! — выкрикнул Фред. — Мы прекрасно знаем, что ты далеко не глупая, раз смогла так легко обвести нас и использовать нашу помощь, чтобы ты достала эту сраную шкатулку. А как только достала — сразу же забыла о нашем существовании! Попользовалась и выкинула. Охрененный ты напарник и друг, Блэк! Со своими друзьями так же поступаешь?!       — Я не обещала, что мы будем друзьями, — спокойно сказала Кассиопея, не понимая их претензий.       Фред поджал губы, грустно усмехнулся и кивнул.       — Так вот почему ты столько времени нас избегала…       "Избегала?", — подумала девочка.       Разве она их избегала? Она просто не видела их в поле зрения всё это время после того, как они разгадали Карту. Не видела, потому что вернулась в своё прежнее апатичное состояние, как в самом начале года. И не видела, потому что не обращала ни на кого внимания, пока в лоб с кем-то не столкнётся.       — Я не избегала, — спокойно сказала она и развернулась, чтобы уйти в спальню.       — Куда ты собралась?! — вспылил Фред, схватив её за руку и развернув к себе лицом. — Что, вот так запросто уйдёшь? Тебе и вправду всё равно на людей? Уйдёшь, не извинившись, и снова начнётся наша вражда?!       — Я думала, что у нас перемирие и всё на этом, — голос Кассиопеи угрожающе притих.       — Забавно, что когда я предлагал перемирие перед Хэллоуином, — усмехнулся Фред, но усмешка его вышла злая. — Ты даже слушать не хотела. Но когда тебе это стало выгодно, ты сразу побежала к нам и предложила… Какая же ты лицемерная, Блэк. И ещё утверждаешь, что ты не такая как слизеринцы? Как твой дядя?       — Чего? — лицо девочки вытянулось в возмущении.       Фред смог-таки задеть её уязвимое место.       — Просто признай свою неправоту, и дело замяли, — устало сказал Джордж. — Если она не хочет быть друзьями, то не надо заставлять её, Фред.       — Да какую неправоту, Уизли? — стала распаляться Кассиопея. Наконец, на её каменном лице стали появляться эмоции.       — Ну как это какую, — перевёл внимание на себя Фред. — Я тебе предлагал перемирие тогда, перед Хэллоуином. Ты мне отказала. Видимо, думала, что и без нас сможешь разгадать. Но ты ошиблась. И теперь я хочу, чтобы ты…       — Да пошёл ты к чёрту, Уизли! — крикнула она так громко, что мальчики дёрнулись, не ожидая такой реакции. — Я — извиниться? Я — признать неправоту?! Ты самый мерзкий, эгоистичный и самоуверенный тип, которого я встречала! Думаешь, я стану извиняться за то, что чуть не утонула по твоей вине? Думаешь, извинюсь за все твои издёвки? За то, что "пошутил" насчёт моих голых фоток? И за то, что ты опозорил меня тогда?! Да я никогда не прощу тебе этого всего! Не прощу то, что ты портишь мне жизнь, понял?!       — Да ты сама виновата в том, что я доёбываюсь до тебя! — Фред толкнул её, и Кассиопея ударилась спиной о стену, испугавшись, что он её сейчас ударит. — Лицо попроще сделай, Блэк! Ей Богу, задолбало это твоё вселенское раздражение и презрение на лице! Кто ты такая, чтобы смотреть на всех свысока, а?!       И он сказал "Я", вместо "Мы", подумалось Кассиопее. Забавно, какие мысли появляются в голове во время стрессовой ситуации.       — Ты чего творишь! — крикнул Джордж, и больно схватил брата за плечо. Фред дёрнулся и высвободился из захвата.       — Ты сама вынуждала, Блэк! — он ткнул в одноклассницу пальцем, угрожающе нависая над ней. — Никто не просил тебя лезть не в своё дело, когда мы что-либо устраивали! Не просили тебя сдавать нас старосте, чтобы из-за тебя отправляли на наказания! Никто не просил тебя совать везде свой нос!       — Если бы она не сунула нос вовремя, то мы бы никуда с этой Картой не продвинулись, Фред! — Джордж снова отпихнул брата, подальше от сжавшейся в углу Кассиопеи.       — А ты защищаешь её что ли?! Ты на её стороне, а не на моей?!       — Да, на её! Потому что ты не прав сейчас! Мы издевались над ней, откровенно издевались! Рано или поздно это переросло бы в травлю! А всё из-за чего, а? Что тебе конкретно она сделала?!       — Да то же, что и тебе! — заорал Фред и у всех троих зазвенело в ушах. — То же, что и всей нашей семье! Если бы не этот Малфой, то у отца была бы другая должность в Министерстве, и не делай вид, что ты не понимаешь, о чём я! Была бы другая должность, другая зарплата и у нас — другая жизнь! Никто бы не считал нас предателями и изгоями!       — По-твоему, это моя вина?! — подала голос Кассиопея. — Почему ты обвиняешь меня в грехах моего дяди?! В чём тут моя вина?!       — Нам бы не пришлось добиваться равного отношения, уважения и принятия от людей, которые нос воротят, услышав нашу фамилию! Зато ей, — он вновь указал пальцем на Кассиопею, но при этом не отводил яростного взгляда от брата. — Ей ничего не нужно добиваться! Дядя ей всё устроит, у неё есть всё, что ей захочется! Ей не нужно донашивать одежду ни за кем! Не нужно копить деньги и отказывать себе в чём-то! Не нужно бояться, что однажды она проснётся и поймёт, что ей больше не на что жить… У неё идеальная жизнь и ни в чём она не нуждается! Но не смотря на это, ей нужно выделиться, нужно доказать, что она и без того лучше всех! Высокомерная выскочка! "Никто не должен увидеть нас вместе!" — пропищал он, передразнивая её голос. — А то, что случится, Блэк?! От стыда сгоришь?! Люди будут пальцем тыкать?! Тоже предателем крови станешь?!       — Ты слишком далеко, заходишь, — предупредил его Джордж.       — Не нужно ей из кожи вон лезть, чтобы люди вокруг не просто уважали её, а боготворили! Чтобы завидовали и глазели, заливая всё своими слюнями! — но Фред не слушал. Он больше не мог сдерживать всё, что накопилось.       — Ты ничего о моей жизни не знаешь, Уизли! — завизжала она, не в силах больше слушать его бред. — Ты не знаешь мою семью и не знаешь меня! И ты, не ценишь того, что тебе было дано при рождении! Не ценишь своих родных, которые искренне о тебе заботятся! Не ценишь того, что они всё стараются сделать, чтобы ты и твои братья с сестрой жили хорошо! Ты не ценишь друзей вокруг себя, потому что ты настоящий эгоист, который в своём глазу бревна не видит! Как ты смеешь говорить, что у меня идеальная жизнь, ничего обо мне не зная!       — Точно так же как и ты, — вдруг очень тихо сказал он. — Думаешь, у нас в семье идеально всё?       — Угомонитесь оба! — разозлился Джордж, отпихивая брата от одноклассницы. — Вы слышите себя со стороны вообще?       — Да пошла ты, Блэк, — выплюнул Фред, а Кассиопея дёрнулась, будто её ударили. — Ты сама будешь причиной того, что останешься совсем одна. Это ты отталкиваешь людей, которые считают тебя своим другом!       На глаза девочки навернулись слёзы, но она не отводила от Фреда взгляда и даже не моргала.       — Не удивляйся потом, почему рядом с тобой больше никого нет. Как была одиночкой, так ей и помрёшь.       Фред вылетел из гостиной, а Джордж, смерив презрительным взглядом одноклассницу, последовал за братом. Кассиопея рвано выдохнула, забралась в кресло прямо с ногами и обхватила колени, утыкаясь в них лбом. И ей было всё равно, зайдёт кто-то и увидит её ревущую здесь или нет.