На перекрёстке миров.

Палатка командира была видна издалека. Вместительный, однотонный шатёр из плотной парусины стоял на небольшом пригорке, в самом конце сектора. Перед самым входом сопровождавший путников эльф немного притормозил.       — Слушайте внимательно, мы сейчас зайдём к главному. Ваше дело — стоять тихо и по возможности делать умное лицо, — блондин бегло оглядел сурового Седрика. Тот был напряжён, еле держался на ногах. И теперь взгляд всегда тёплых карих глаз обещал самые страшные муки ада, если Симэль не поторопится. Белокурый эльф шумно вздохнул, подходя ко входу и выдавая скороговоркой:       — Comandante del regimiento? — Симэль робко приподнял тяжёлую и пыльную полу палатки Инграма. Из чистого любопытства Шер заглянула внутрь. Там, за большим столом, на котором с педантичной аккуратностью были разложены свитки, чернильница, перья и огромная карта, что занимала почти все пространство, стоял крепкий мужчина. Эльфы, в большинстве своём, отличаются рослостью и изящностью. Инграм не отличался ни тем, ни другим. Крепкий и приземистый, он создавал впечатление непоколебимой скалы. Про него с уверенностью можно было бы сказать — крепко сложен, ладно сшит. Стало понятно, почему именно он занимает место командира полка — такой эльф внушал доверие и уверенность одним своим видом, хотя и благоговейный страх он нагонял в равной степени. У местного командира полка были русые, слегка вьющиеся волосы, ровно обрезанные по шею. Лицо командира частично закрывал тщательно отглаженный стоячий воротничок походной робы. Шер хотела наклониться к проходу сильнее, дабы рассмотреть Инграма получше, но спина Симэля загородила весь обзор. Даже не вздрогнув от резкого звука, командир обернулся. На вытянутом лице сначала отразилось замешательство, и под этим хмурым взглядом Симэль как будто бы уменьшился, и, несмотря на значительную разницу в росте, сейчас именно Инграм смотрел на него сверху вниз. Второй же эмоцией было удивление. Командир приподнял шрамированную бровь и, облокотившись рукой о край стола, заговорил:       — Не понял, — эльф слегка прищурился, вглядываясь в блондина в проходе, — Совсем не понял, почему твой пост покинут без приказа? — Симэль, помявшись у входа, зашёл в шатёр, махнув рукой остальным.       — Со стороны Восточной точки к лагерю прибыли двое эльфов, просили отвести к командиру. Исдан остался на посту, а я вызвался сопроводить чужаков, — у командира были неприятные глаза. Бледно-зелёные и как будто стеклянные. Как только Симэль закончил рапорт, Инграм обратил внимание на чужаков. Увидев Седрика, взгляд командира немного смягчился.       — Давно не виделись, Седрик. Мне казалось, ты крепко обосновался в Биндюге. Что, не так сладка мирная жизнь, как ты думал? — Инграм ухмыльнулся, хитро, даже скорее по-лисьи. Седрик ответил на усмешку слегка приподнятыми уголками губ.       — Мы здесь не по призыву Иорвета. По чистой случайности. Я в своё время ушёл от войны, но она сама пришла ко мне. — Седрик подошёл к столу, крепко пожав руку Инграму, и протянул карту, что дал им Иорвет. Командир понимающие кивнул:       — О, я понял, могу ли я спросить имя твоей спутницы? — Эльф перевёл свой взгляд на девушку, что тоже подошла к столу. По своей старой привычке Инграм пристально и с недоверием рассматривал эльфку, цепляясь за каждую деталь её внешности. Она же, в свою очередь, подойдя ближе, смогла разглядеть лицо командира. Длинный, тонкий нос, густые брови вразлёт, губы, кривящиеся в неприятной ухмылке — он создавал впечатление хищника. Опытного и закалённого в боях воина. На подбородке, справа, виднелась совсем недавно зашитая рана. Все ещё покрасневшая, она привлекала внимание. У мужчины на лице был ещё один шрам. Кривой, но уже сросшийся, он пересекал бровь, доходя чуть ли не до левого виска эльфа. Вокруг тонкой, розоватой полоски все ещё были видны следы швов.       — Шераниэль, можно просто Шер, — девушка протянула руку. Инграм, придерживаясь за кончики пальцев, слегка встряхнул протянутую ладонь. Седрик одобрительно кивнул и положил руку ей на плечо.       — Седрик, отобедай со мной, до приёма пищи ещё часа два, за это время успеешь сходить в лазарет и разместить палатку. А потом уже мы как следует и поговорим. Спутница тоже приглашена, — на Шер он так и не взглянул, командир потерял к ней всякий интерес, как только она представилась.       — С радостью, думаю, нам есть, что вспомнить и обсудить.       — Отлично. И, раз уж ты вызвался быть проводником, — обратился к Симэлю Инграм, — то будь добр, сопроводи их сначала в лазарет, а затем к старшине, пусть выдаст все необходимое, а затем накрой тут всё на троих. Если вопросов нет, приступить к исполнению.       — Есть, — отчеканил блондин и быстрым шагом направился из палатки вон. Седрик и Шер последовали за ним.

***

Сказать, что у лазарета было огромное количество народу — это ничего не сказать. Эльфы, краснолюды, даже несколько людей, которые сиротливо стояли сбоку, держась за животы, со странными повязками на правых руках. Все толпились у входа в шатёр. Большинство тех, кто находился у лазарета или стояли сами, скрючившись от боли в животе, или лежали, не в силах стоять. Так, подойдя ближе, компания наткнулась на расположившегося с краю краснолюда. С нездоровой бледностью, даже можно было бы сказать с зеленоватым цветом кожи, бородач покоился на носилках, суча ногами.       — У вас тут эпидемия что-ли? — Поинтересовалась Шер, аккуратно обходя стонущего краснолюда.       — Похоже на то, с каждым днём всё больше в лазарет отправляется, — отозвался Симэль, пропихиваясь сквозь очередь, — спросите нашего лекаря, он хоть и странный малый, но знает больше, чем я.       — Куда прёшь, баран?! — Возмутился один «стоячий», — ты в глаза сношаешься? Тут, сука, очередь.       — Дорогу! У меня приказ от командира! И попрошу без грубостей! — Растолкав локтями недовольных, Симэль быстро и оперативно организовал проход в шатёр. Лазарет приветствовал посетителей отвратительной смесью запахов и звуков. Из шатра несло спиртом, потом и дерьмом. Смрад, что ударил в нос, как только Шер приблизилась ко входу, просто сбивал с ног. Девушка отшатнулась, заметно сморщившись от удушающей вони. Заметив явное неудовольствие, Симэль услужливо предложил выстиранный платочек. Только предварительно зажав нос и рот кусочком ткани, Шер решилась войти. Для Седрика платочка не нашлось. В плотно набитом медпункте царила беспокойная атмосфера. Ровным рядком на полу лежали нелюди, все как один скрючившиеся на лежанках. Рядом с некоторыми стояли ведра, которых с регулярной периодичностью громко «пугали» пациенты. Надрывные стоны и проклятья смешивались с громкими звуками очищения желудка, и все это великолепие звука доносилось со всех углов лазарета. Между рядами носился, весь в мыле, звеня чем-то металлическим в фартуке, эльф. Слово «высокий» ни в коей мере не передавало сути его телосложения. Эльф был именно длинный и какой-то весь несуразный, нескладный, костлявый, изломанный. Тонкие ноги-спички, вытянутый торс, длинные нелепые руки. Его поразительная худоба, сравнимая разве что с серьёзным истощением, усугублялась одеждой, как будто с чужого плеча. Штаны, что по идее, должны достаточно плотно прилегать к телу, были ему свободны и даже слегка болтались. Рубаха тоже пришлась не по размеру — была широка в плечах и постоянно спадала каждый раз, когда он наклонялся. Лицо рассмотреть не удавалось — ровно половину он закрывал платком. Даже не повернувшись к посетителям, он крикнул стоящим в дверях:       — Ag tu un ventre a emer? [у вас живот болит?]       — Neen! Miren, le lad bennen hilf aen n’arn! [Мирэн, помоги чужакам с их ранами] — Так же громко ответил Симэль. Лекарь кивнул и поманил чужаков к стойке со всевозможными баночками и бутыльками, в конце шатра:       — Va aep me! [идите за мной!] Как выяснилось, пройти несколько метров до шкафчика оказалось задачей сложной, если не непосильной. Седрик шёл сам, хоть и прихрамывал, держась за девушку. У мужчины от общего морального и физического истощения уже порядком подкашивались ноги, Шер себя чувствовала немногим лучше. Голова раскалывалась, а любой неосторожный, слишком громкий звук или яркий солнечный зайчик, приносили невыносимые страдания. Глаза слезились и горели. Губы стянуло неприятной плёнкой. Рядом с местом приёма стояла небольшая кушетка; не дожидаясь разрешения, раненый эльф тут же занял свободное место. И если и не забылся спасительным сном, как только голова коснулась подушки, то очень натурально сделал вид спящего.       — Esseath Miren, aitiul aenfill’s, que’ss aen, aespel me? [Я Мирэн, местный лекарь, рассказывай, что с вами случилось?]       — Sher, agus seo Cedric. Ar a do aen ernest benn, agus mo abitant aen bleikr. Seo gach go leir ni comhaireamh abrasions mion agus bruises. [Шер, а это Седрик, у него серьёзное ножевое ранение в живот, а меня укусил волк. Это все не считая мелких ссадин и ушибов] — Девушка прикоснулась к опухшему пальцу. Мирэн сморщился, кивнул:       — Ещё одна «горная». Во имя Девы, говори на Всеобщем, ненавижу ваш совершенно непонятный акцент, — лекарь снял повязку и взору открылась унылая, уставшая физиономия, которую, казалось, ничто не могло бы оживить. Он облокотился о стойку, устало потирая покрасневшие от недосыпа глаза. Парень выглядел измождённо. Губы потеряли цвет и превратились в тонкую, обветренную полоску. Серые мутноватые глаза припухли, под ними пролегли тени. Когда девушка смогла рассмотреть лекаря поближе, то заметила, что хоть лицо и шея были чистыми, полностью эльф не мылся. Вырез рубашки открывал на показ неприглядные пыльные капли и разводы на груди, чуть ниже шеи. Грязными были и волосы. Парень собирал их в небольшой пучок на затылке, но как бы он ни пытался скрыть немытую голову, неприятный запах и то, как сильно они лоснились, выдавали его.       — Хорошо, мне все равно, на каком языке, главное — чтобы мы друг друга поняли и ты не отрезал мне ничего лишнего, — Шер осторожно принялась разбинтовывать покусанную руку.       — Лекарь знает, что отрезать, в этом не сомневайся, — пробурчал себе под нос Мирэн, — разбинтовывай руку, осмотрю тебя первой. С Седриком разберусь позже. Мирэн зашёл в небольшой закуток и вынес для девушки табуретку. Обессиленная Шер осела на предложенное место и принялась бороться с бинтами. Пальцы тряслись и не слушались. Спустя несколько жалких попыток, штаб-лекарь присел рядом на корточки, дабы помочь с бинтами.       — Скверно выглядит, все присохло, — эльф потянулся к специальной плошке с водой, — когда тебя покусали? — Спросил он, параллельно отмачивая лоскутки рубашки.       — Вчера вечером, рана не совсем свежая, — внезапно Шер дёрнулась, громко вскрикнув, — Ай! Больно же! Аккуратнее! Седрик на кушетке поморщился от резкого звука. Знахарь отдёрнул прижатую слишком сильно губку. Багровые бинты начали постепенно отходить:       — Потерпи, не дёргайся, а то ещё рану разбередишь, — Мирэн слегка подул на постепенно открывающийся участок кожи. Рука выглядела плохо. Уже сейчас можно было с уверенностью сказать — останется шрам. Свежий ожог размок и пачкал сукровицей все вокруг. Следы от волчьих зубов, перетянутые наспех нитками, припухли, а кожа вокруг покраснела и горела. Укус слегка кровоточил. Сложно представить, сколько боли приносит травма сейчас, и сколько принесла, когда была совсем свежей.       — Во имя Девы, что за варварские, дилетантские методы оказания помощи?! — Эльф внимательно осмотрел предплечье, а затем слегка дотронулся до женского лба. «Нездоровый блеск в глазах, румянец на бледной коже, корка на губах.» — Проговаривал про себя лекарь, — «Хм, до лихорадки далеко, но небольшая температура точно есть. Значит все-таки воспалилась.» Мирэн перевернулся ко стойке с лекарствами и загремел склянками:       — Кто тебя так лечил, бедняга? — Парень выудил из шкафчика прозрачную бутылку, по всей видимости, с чем-то спиртосодержащим, и небольшой глиняный горшочек.       — Я, — отозвался с кушетки Седрик, — а если бы не лечил, то кровью бы истекла. Лекарь только тяжело вздохнул, продолжая вытягивать из шкафчика все новые и новые предметы.       — Давайте ускоримся, я уже не знаю, куда себя деть от волнения, — Шер поёрзала на табуретке, предвкушая все прелести походной медицины.       — А давайте я сам решу, когда начинать? Не мешай, я настраиваюсь, — пробурчал парень. «Черт знает этого волка и что было у него на зубах, так что лучше прочистить рану, пока не стало слишком поздно. Bloede, надо бы найти кого-нибудь, чтобы её придержал, » — все думал про себя эльф, ища глазами подходящего кандидата, пока смешивал мёд с дёгтем. Мирэн скосил глаза на дремлющего Седрика. Тот, забравшись на кушетку с ногами, лежал, закинув руки за голову. Эльф выглядел, как драный уличный кот: весь грязный, кое-где побитый, с лицом, испачканным в саже от картошки. От пристального взгляда лекаря мужчина слегка нахмурился, почесав нос:       — Я, наверное, очень красивый, раз ты так пристально меня разглядываешь? — Седрик приоткрыл один глаз.       — Мне нужна помощь, — парню не было необходимости даже наблюдать за своими руками, чтобы найти нужные материалы. Лекарь жил своей профессией и давно перестал испытывать трепет или волнение перед процедурами. Как ни странно, его холодная голова спасла множество жизней, а пытливый открытый ум и жажда экспериментов оставили на законном месте множество конечностей, что должны были бы по-хорошему отправиться на ампутацию. Седрик приподнялся на кушетке, скептически оглядев Шер и её руку. Рана в боку неприятно кольнула и в этот же момент начала пульсировать. Поморщившись и негромко выругавшись, эльф вопросительно кивнул лекарю, как бы спрашивая — «ну? Что там?». Мирэн бросил плошку со средневековой мазью и поманил спутника Шер к себе. Девушка нервно заёрзала на стуле. Ещё в своём мире сильно врачам она не доверяла, и, если уж и приходила на приём, то только когда дело доходило до крайности. Что до местных способов лечения, то довольна она ими не была от слова совсем. Седриковы изуверские методы врачевания чем и помогали, так это тем, что накрепко вбили в голову мысль — ранений и всяческих повреждений избегать нужно, как огня. Подойдя ближе к укушенной руке, лекарь выудил длинный, плоский с одного конца, металлический стержень. Девушка дёрнула бровью, пытаясь понять, что задумал эльф. И, прежде чем пациент осознал, будущую перспективу, мужчины, не сговариваясь зафиксировали девушку. Мирэн вцепился мёртвой хваткой в запястье, ныряя в рану инструментом, начиная вычищать рану. Седрику же предстояла нелёгкая в его состоянии задача — удержать брыкающуюся и кричащую дурным голосом девушку. Укус на руке воспалился и припух. Такую чистку по-хорошему стоило бы проводить по свежей ране, пока не начала стягиваться. А к такой травме прикасаться страшно, не то что чистить. Чередуя прочищение и расширение раны шпателем со спиртовыми обливаниями, Мирэн уже управился с большей частью. Шер не замолкала ни на секунду. Хоть под конец она и оставила попытки навредить эльфам, причинявшим ей добро и насаждавшим здоровье, но кричала она похуже beann’chy [ведьмы].       — Прекращай надрываться! Я почти закончил, — Мирэн утёр проступивший на лбу пот и перевернулся за мазью и повязкой. С чрезвычайной осторожностью эльф распределил по теперь чистой ране смесь и с ловкостью циркача забинтовал руку. Девушка откинула голову на стоящего позади Седрика. Тот, ослабив стальную хватку, похлопал девушку по плечу и убрал волосы Шер, что упали на лицо, загораживая ей обзор, за уши.       — Отлично, рана чистая, воспаление пройдёт за два, максимум три дня. На перевязку ко мне ходить дважды в день, утром и вечером, — Мирэн отвернулся и начал приготовления для осмотра Седрика.       — Когда заживёт? — Поинтересовался стоящий позади Шер эльф.       — Даже если учесть невероятную способность эльфов к регенерации и мой метод лечения, то не раньше, чем через неделю она сможет более или менее свободно пользоваться рукой, — лекарь развернулся к девушке лицом, — А пока тебе стоит отлежаться, поесть и поспать. Ты выглядишь измождённой, а такое состояние совсем не помогает выздоровлению, так что, если тебя начнут пристраивать работать, скажи, что врач сказал отлежаться пару дней. На этом все, Седрик, теперь твоя очередь. Из полевого храма здоровья группа эльфов вышла нескоро. Травма Седрика не была столь серьёзной, но тоже требовала тщательной чистки и специального ухода. Лекарь умудрился даже перебинтовать ногу спутника Шер так, что он перестал хромать, хоть и бегать Мирэн ему пока настоятельно не рекомендовал. Эльфы держались на ногах исключительно из-за выдающийся силы воли и небольшого сухофрукта, что дал им знахарь, когда они уходили. Сам сухофрукт был похож на чернослив, но имел резкий кислый запах и сладкий, если не приторный вкус. Лекарь говорил, как называется то, что он предложил им, но едва ли неподготовленный эльф мог его выговорить. Как бы то ни было, спустя пару секунд активного жевания, боль в ранах поутихла, голова после беспокойного сна у Седрика, а у Шер от температуры, прояснилась. Общее состояние стало приемлемым и терпимым. На выходе их встретил Симэль:       — Как вы? Бледная, как сама смерть Шер молча вернула платочек эльфу. Белокурый эльф усмехнулся. Плотно затолкав платок в сжатый кулак, тот, удостоверившись, что девушка внимательно наблюдает, слегка встряхнул руку. Платок исчез.       — Постой, а куда он делся? — со смехом и удивлением спросила Шер.       — Военная тайна, — Симэль подмигнул девушке, — хотя я бы мог с тобой ею поделиться. «Позёр. Позёр и выпендрёжник», — хотел было озвучить Седрик, но воздержался:       — У нас не так много времени, а ещё нам палатку ставить, так что прекращайте заниматься ерундой, — недовольно зафыркал стоящий рядом с Шер эльф.       — Точно-точно, у вас же ещё по расписанию обед с командиром. Что ж, не будем терять время. Шер плохо работала в команде. Это она осознала ещё с начальной школы. Девушке было проще или не делать ничего, или сделать всё, но самостоятельно. Когда она пыталась переклеить обои в новой квартире, то разругалась вдрызг со всеми ребятами, которые напросились помогать. Все по той же причине — или всё, или ничего. Сейчас мысль о том, что ей вместе с Седриком придётся ставить палатку, приводила её просто в тихий ужас. Ни умения возводить подобные приспособления, ни навыков командной работы у неё не было.       — Ты бледная, рана опять заболела? — Поинтересовался идущий впереди Седрик. Шер перехватила лопату поудобнее:       — Нет, все хорошо.       — Когда-нибудь ставила палатку? — Эльф решил разместиться неподалёку от солдатской столовой.       — Нет, больше скажу я и в поход-то ходила раз в жизни, — Девушка передала лопату мужчине. Тяжело вздохнув, тот, прикинув на глаз размер походного жилища — благо, в своё время только в таких и жили — начал окапывать периметр. Шер замерла позади, ожидая приказаний.       — Шер, возьми топор, вон, на ткани лежит и сходи за лапником в лес, наруби восемь колышков высотой футов шесть, чтобы они были немного выше, чем я и толщиной пальца три-четыре. Кивнув, девушка подняла небольшой топорик и направилась в сторону леса, надеясь, что он и дальше просто будет раздавать несложные указания. Весь подлесок на опушке уже вырубили, даже небольших кустиков и тех не было. Заправив инструмент за пояс, девушка решительно направилась вглубь, на поиски подпорок для палатки.