***
Андр почему-то боялись. Виз так и не понял причины, хотя проучился у неё два года. Слишком строгая? Да нет, всё в меру: выполнил задание — молодец, не выполнил — получи заслуженный выговор, а то и наказание в виде пары-тройки дополнительных упражнений. Если попросить помощи — назовёт дураком и откусит голову? Виз лично подходил несколько раз — и ничего, голова как была на плечах, так и осталась. А дураком — да, случалось, называли, но не беспричинно: он и правда был дурак, не замечал очевиднейшего ответа, который был не то что под носом — на носу, ближе некуда! Старая? А со старыми, мол, общий язык найти сложнее, чем с молодыми. Но кто ж заставлял искать общий язык в тех вещах, которые не касаются учёбы? А на парах она всё толково разъясняла; если требовалось — можно было задержаться, она повторяла всё, что недопонял. Но это, конечно, если ты правда старался вникнуть, а не валял дурака всю пару, чтобы потом сказать: «Как-то непонятно она преподаёт!» Удивительнее всего было сидеть на парах с одногруппниками, записывать одинаковые лекции, задавать одни и те же вопросы — а потом слышать, как они трясутся перед парами у Андр, твердя, что она ужасна и она их прикончит. Да, с молодыми преподавателями можно было поболтать не только про учёбу, и Виз тоже с радостью использовал возможность отвлечься и чуть разгрузить мозги. Но и визитёром ужасно хотелось стать; и всё внутри тянулось к Андр, точно бы твердя: только с ней ты действительно сможешь научиться, погляди, какой большой у неё опыт, она поможет тебе гораздо лучше других, а если повезёт — и вовсе поделится профессиональными секретами. Поэтому когда настал момент выбирать куратора для сдачи первого экзамена — Виз пошёл к Андр, зная, что других желающих не найдётся, а значит, и конкуренции не будет. Вдобавок он всё-таки был не самым плохим студентом; быть может, Андр до него снизойдёт?.. У Андр были шрамы на руках и шее, и Виз всегда сбивался, пытаясь подсчитать их количество. Сколько же раз она умирала? Сколько раз вытаскивала людей из-за грани? И сейчас она до сих пор?.. Если преподаёт — значит, до сих пор. Ведь наверняка попадаются студенты, которых приходится вытаскивать, как бы они ни готовились. Меньше всего на свете Визу хотелось оказаться таким студентом. И в то же время — это ж его вытащит сама Андр, старейшая преподавательница кафедры! Но лучше пускай она похвалит... Андр согласилась — кажется, даже особенно не раздумывая. Он действительно был так хорош? Или она не требовала от своих студентов ничего сверхъестественного, готова была натаскать даже того, кто прогуливал все пары?.. Они встречались почти каждый день и сидели на кафедре до позднего вечера. Виз столько раз подходил к грани, что по пути домой, бывало, машинально переходил дорогу на красный — чтобы машина затормозила совсем рядом и он снова окунулся в это ощущением близкой смерти, как и требовала Андр. Потом, конечно, начал себя контролировать: хорош будет визитёр без самоконтроля! — и больше не заставлял водителей судорожно давить на тормоза и орать из окон: «Смотри, куда прёшь!» Андр не скупилась на похвалу, но и про недостатки не молчала. Виз чувствовал себя то взмывающим к небесам, то самым лицом падающим в землю. Но на экзамен вышел совершенно спокойным, зная: он не будет лучше всех, он не будет хуже всех, он просто справится. И когда Андр помогла ему подняться с матраса, протянула бутылку и шепнула: «Ты молодец!» — это был, пожалуй, лучший момент в его жизни.***
— Ну что, может, к нам пойдёшь? — предлагает Виз после экскурсии. Вопрос, конечно, чисто формальный: он уже знает, что Ро не будет визитёром. Нет, если бы она захотела — она бы справилась, он это прекрасно видит; но... — Нет, спасибо, — мотает головой Ро. — Я как-то не горю желанием постоянно умирать. Не моё это, понимаешь? — Прекрасно понимаю, — кивает Виз. — А ещё понимаю, что ты любой желаемой высоты достигнешь в той сфере, которую выберешь. И станешь не менее крутой, чем Андр. Ро, кажется, чувствует: это высшая похвала — и краснеет. А Виз коротко пожимает плечами: он всего лишь делает что может. Не скупится на похвалу. Не молчит о недостатках. И помнит: если ты сумел приручить смерть — ничего страшного для тебя нет.