Смотри сквозь туман

      — Я не хочу с ним говорить.       — Не хочешь? Или, — Свеч коротко усмехается, — боишься?       Вот в трусости ещё никто не обвинял! Да и чего бояться, в тюрьме полно охраны, вдобавок в камерах невозможно применять умения. Главный ничего не сделает. С какой стати его бояться?       — Я ничего не боюсь, — фыркает Виз. И прибавляет, ухмыляясь уголком губ: — Особенно после ваших смертей: твоей, Ро, Хельги... Разве может что-то быть страшнее?       Свеч опускает глаза, точно соглашаясь: не может. И сжимает плечо: я с тобой.       Прошёл год. Всего лишь год или целый год — никак не понять. И всё это время Виз ходит по краю, стараясь не провалиться в воспоминания.       Да, всё закончилось хорошо, но...       Как они дрались.       Как ножи Званых резали руки и лица, а кому-то вонзались под рёбра.       Как он хлестал по щекам Главного, чтобы как следует разозлиться и нырнуть за грань — вначале за Ро, потом за Свечем.       Как боялся, что не хватит сил, — и их не хватило, не получилось вытащить Званых, а ведь хотел!..       Конечно, Виз посещал психолога: если всех туда отправил, как же самому не сходить? И яркость воспоминаний постепенно отступила, перестали трястись руки. Но... сами-то воспоминания никуда не исчезли. И при всём желании их никак из головы не вытащить.       — Я не совсем это имел в виду, — Свеч виновато потирает шею. — В прошлый раз, кажется, он тебя послал?.. И теперь ты боишься, что он пошлёт тебя ещё раз. Потому и не хочешь говорить.       Виз поджимает губы. Как бы ни хотелось признавать, но в чём-то Свеч прав. Кажется, что толкового диалога у них с Главным снова не получится; и никаких подробностей о его жизни и личности узнать не удастся. А ведь любопытно! Что такое должно было случиться с человеком, чтобы он решил против всего мира пойти?..       — Да, этого я боюсь, — вздыхает Виз. — Не уверен, что затея с разговором хорошая. То мне хочется, то я считаю, что всё это — полная ерунда...       Свеч пожимает плечами:       — Не попробуешь — не узнаешь, верно? Пойдём вместе. Как-нибудь разрулим ситуацию.       — Ты... правда готов пойти со мной?       — Почему нет? Мне ведь тоже любопытно послушать.       О, если Свеч пойдёт с ним — они без труда разговорят Главного! Как-нибудь да вытащат из него все подробности — не напором, конечно. Просто подобрав нужные слова.       — Тогда я свяжусь с тюрьмой, уточню, насколько уместным будет наш визит, и мы согласуем дату. Идёт?       Свеч с улыбкой кивает — ну кто б сомневался, что его всё устроит.       Интересно, что им расскажет Главный — из того, что не рассказал Дей?..

***

      Конечно, сперва им сообщают, чем Главный занимался весь этот год. Предупреждают, что его психологическое состояние пока оставляет желать лучшего: голову о стену он больше не разбивает, но всё ещё слишком подавлен и потерян.       «Ни за что не буду делать вид, что я в курсе, — думает Виз. — Пускай Главный сам скажет всё, что посчитает нужным».       Встречу решают провести в камере, в привычной для Главного обстановке. И когда их со Свечем впускают внутрь — Виз так и застывает на пороге, совершенно неприлично вытаращив глаза.       Нет, он знал, что у Главного есть собачка, но...       Почему её шерсть отливает синим?!       — Здравствуйте, — неловко улыбается Главный, сидящий на кровати рядом с собачкой. — Проходите, садитесь; вон, стулья у стола... — Он на мгновение поднимает голову, и Виз замечает едва различимый шрам на лбу.       Последствие тех самых попыток убиться о стену?..       — Здравствуй, — тепло кивает Свеч. — Надеюсь, мы не слишком тебя напряжём своим разговором.       Главный пожимает плечами, словно хочет сказать: вы меня напрягли одним только появлением, за разговор уже можете не волноваться.       Или не хочет. Или это Виз себе всё выдумывает, чувствуя себя... виноватым?.. Но почему?..       «А потому что лезу со своей ерундой, — скрипит зубами Виз. — Главному плохо, а я тут поболтать явился».       С другой стороны, вдруг его это отвлечёт?..       Виз опускается на один из стульев, закидывает ногу на ногу и, на мгновение прикусив язык, спрашивает:       — У тебя шрам на лбу?       Нетактично, бесцеремонно, просто отвратительно — но хочется сразу вцепиться в суть.       — Шрам, — кивает Главный, поглаживая собачку. — Я лоб о стену разбивал. Хотел умереть — потому что погубил Званых.       Кажется, в лице он не меняется и болью от него не веет. Что ж. Уже неплохо.       — А можешь побольше о них рассказать? — осторожно просит Свеч, подавшись вперёд. — Точнее, о вас: ты ведь тоже Званый?       Главный одаривает их обоих задумчивым взглядом, не переставая чесать собачку за ухом. Поправляет:       — Я был Званым. А сейчас я просто... не человек?.. Не знаю, как и сказать. Но Зваными были мы вместе. Когда они умерли — Званых не стало, — и вздыхает шумно и тяжело.       «Не будет рассказывать», — кажется Визу. Но, потерев шрам, Главный тоже закидывает ногу на ногу и коротко улыбается:       — Я расскажу. Не обещаю особых подробностей; но если учесть, что на суде я не рассказал почти ничего...       Виз переглядывается со Свечем: победа? И устраивается поудобнее, пускай даже рассказ выйдет совсем небольшим.       — Я хотел им помочь. То есть, — Главный морщится, — я и помог; правда, затем и сгубил... — и вздыхает, точно пытаясь собраться с мыслями. — Я встретил их, когда им было тяжело. Каждого из них. И предложил пойти со мной, обещая тепло, еду и сон. Знаете, — он горько усмехается, — им было так плохо, что все они согласились. Никто даже не подумал, что я могу быть маньяком.       «Как будто в итоге ты им не оказался», — хмыкает про себя Виз. И тут же прикусывает кончик языка: эй, ты не осуждать пришёл и не гадости думать!       — И я ничего особенного с ними не делал, — продолжает Главный. — Приводил к себе домой, кормил, выслушивал... Иногда делился собственной историей, предлагал пройти ритуал и остаться со мной.       — А что за ритуал? — уточняет Свеч.       Главный отвечает ему хитрой улыбкой:       — А вот об этом я как раз сейчас и расскажу.       «А он ведь по-своему обаятельный, — неожиданно понимает Виз. — И ямочки на щеках такие очаровательные... Неудивительно, что Дей в него влюбился».       А всё-таки и правда, что за ритуал?..       — Ритуал я нашёл в одной из книг. Он был старый какой-то, сейчас уже никто такие не проводит; или проводит, но для узкого круга... В общем, он делал человека не живым и не мёртвым. Человек был волен сам выбирать, будет он сейчас жить или умрёт; и я подумал... — Главный неловко поднимает глаза. — Похоже ведь на визитёров, правда? А раз обучиться я не мог — решил пройти этот ритуал. Для него, кстати, требовалось себя убить, так что я в любом случае решал свою проблему: переставал существовать таким, каким существовал.       Виз едва не хватается за голову: ему к психотерапевту надо было идти, а не ритуалы по книгам искать! С чего решил, что не сможет обучиться? Да и если правда не смог бы — зачем умирать?       Ох дурачок-дурачок...       — В общем, тех, кто решал со мной остаться, я проводил через ритуал. Убивал их, умирал сам, помогал не заблудиться... там... — Помолчав, Главный коротко дёргает плечами: — Вы мне, наверное, не верите, уж слишком странно это звучит.       — Я верю, — успокаивает Виз. — Я всё-таки ходил за грань, там и без ритуалов запросто можно заплутать.       А Свеч молча кивает: я тоже верю. И чуть вопросительно приподнимает брови: а что же дальше?       — Всех, проведённых через ритуал, я стал называть Зваными. Это, знаете, почти шутка была: мол, если мир допустил наше существование, значит, он нас позвал; значит, мы Званые, — и улыбается Главный так тепло, будто предлагает и Визу эту шутку оценить.       И Виз не может не ответить короткой улыбкой.       Маленькая собачка Главного забирается ему на колени, и Главный замолкает, почёсывая её живот. Воспользовавшись моментом, Виз переглядывается со Свечем: ну как тебе история?       Разочарование в себе, ритуал через смерть, помощь другим... Непростая ему выпала судьба!       — Мы... просто жили. Сначала не думали об убийствах; только я всё хотел мести, но... Это было потом. А так — мы жили. Сняли квартиру, работали кто как мог; вместе вели хозяйство, посменно дежурили на кухне... Им так нравилось, когда готовить выпадало мне! А я их любил безумно; почему бы и не расстараться.       И вроде Главный посмеивается, и ни капли горечи в его голосе не слышно, но... Глаза у него подозрительно влажные. Или Визу чудится?..       — Мы комнату одну сделали общей спальней. Натащили туда матрасов и любили валяться все вместе. То своими делами занимались, то книжку вслух читали — по очереди, по абзацу, то... — он опускает голову. Зарывается пальцами в шерсть своей собачки и снова замолкает.       «Его надо как-то утешить?» — одним взглядом спрашивает Виз у Свеча: в человеческих отношениях он всё ещё никудышен. А Свеч качает головой: «Нет, пока сам не скажет — не трогай».       Что ж, нет так нет. Главному и правда виднее; захочет утешения — попросит. А они тактично подождут.       — А дальше вы знаете, — горько бормочет Главный. — Я встретил Дея, решился на месть; они меня поддержали — а я их сгубил. Такой вот я ужасный человек: своими глупыми решениями привёл к смерти самых прекрасных людей в моей жизни...       Он утыкается в ладони — и заходится в плаче, совершенно не скрываясь. Какой смелый мальчик.       — Тебя обнять? — не выдерживает Виз.       Главный всхлипывает, не поднимая головы:       — Если несложно...       И Виз, уверенно встав со стула, подходит и прижимает его к себе. Не садится рядом, нет; Главный просто обнимает его за пояс, утыкается лицом в грудь и продолжает плакать.       И Свеч, бесшумно приблизившись, гладит Главного по голове — и, кажется, смотрит с явным одобрением. Молодец, мол, решился поддержать того, кто в прошлый раз тебя послал — и к кому ты вовсе не хотел идти.       Бедный-бедный мальчик, за что ж ему это всё?..       — Мы можем помолчать какое-то время? — еле слышно просит Главный, уже почти не плача, но продолжая утыкаться Визу в грудь. — Или закончить на сегодня, если вы сидеть и ждать не хотите.       — Молчи столько, сколько тебе нужно, — успокаивает его Свеч, гладя по плечам. А Визу и прибавить нечего: неужели они такие звери, что заставят Главного говорить против воли?       — Спасибо... — он наконец отстраняется и вытирает мокрые щёки. — Я расскажу дальше, но пока... Пускай оно ещё раз отболит.       И, виновато пожав плечами, он встаёт и скрывается за неприметной дверью. Судя по шуму воды, пошёл умываться.       — Как же ему плохо... — негромко сожалеет Виз.       — Как же хорошо, что мы пришли, — подмигивает Свеч.       Что да, то да, это они удачно заглянули.       Быть может, Главному только на пользу пойдёт такой рассказ — пополам со слезами?..