Любимец своих маньяков

Три дня. Целых три дня Джейк просто лежал на больничной койке, смотря в потолок и раздумывая о вещах насущных. Блэк благородно не пускал к нему никаких посетителей, за что он был тому благодарен. Как ни странно, Джейк быстро отошёл от прогулки по мозгам. В отличии от сна, события дней минувших будто недвижимыми картинами стояли в памяти. Напрягало то, что целая куча маньячных ублюдков бегала по голове с топорами и другими рабочими инструментами. Однако, эта проблема теперь отошла на второй план. Раз ничего нельзя было сделать, то и волноваться попусту нечего. Сейчас, его занимал лишь его план по сближению с Джаредом. В него и так нужно было внести некие коррективы, а сейчас он ещё и растормошил своих сожителей. Так что, теперь план требует неотложного завершения. Да и вообще, ему начинало казаться, что он слишком долго сидит, ну, в данном случае, лежит здесь бессмысленно. После психотерапии ему в голову закралась действительно здравая идея. Довольно часто во сне, не взирая на большинство бредовых и бессмысленных ситуаций, даже не осознаешь, насколько это нереально. Так, что ему мешает впадать в состояние осознанного сна? Осталось лишь изучить эту технику. Но это потом, всё потом. Внутри него было какое-то навязчивое, прожигающее, словно голод или острая боль, чувство. Вернее, его отсутсвие. Будто впервые он почувствовал внутри себя какую-то незаполненную часть. Словно вырванный кусок. Отсутствующий орган. Странно чувствовать в себе отсутсвие чего-либо. Это не волнение, не одиночество, не безудержное желание. Будто бы не знаешь, что там обязано быть, но всё равно ощущаешь какую-то странную зияющую дыру. Словно, прогулявшись по собственному сознанию, он задел что-то ненужное, напоминающее гниющую рану, почерневшую, истекающую кровью и с рваными краями из-под которых сыплются белые черви. И избавится от него было нельзя. Просто он теперь знал, что где-то очень глубоко ему будто чего-то не хватает. От мрачных мыслей его оторвал звон ключей в замке. Но Джейк почему-то не обратил на него внимания. Он безвольной куклой следовал за ведущими его руками, так же отрешённо смотря на мелькающие мимо стены, не отличающиеся друг от друга особой живописностью. Его обувь шаркала по полу с резиновым покрытием и Джейк невольно задумался, для чего вообще он находится здесь. И стоит ли всё это его усилий? Какой смысл в происходящем вокруг него и какой смысл думать о чём-то, что не сулит ему никакого будущего? Он будто не слышал и не замечал ничего вокруг. Или не хотел замечать. Будто погрузился в своеобразную пелену холодной воды, отрезвляющую разум. Словно в неподходящий момент потерял недостающую деталь от себя самого и теперь всё это не имеет значения. Джейк выглядел так, словно и не вышел из гипнотического транса. На его лице проскакивала усталость, но взгляд был каким-то непонимающим, словно у ребёнка. Его усадили в уже привычный стул с оковами, пристеривая конечности. Санитар пару секунд смотрел в безразличное лицо Джейка, пытаясь разглядеть признаки того, что тот что-то задумал. Но пациент, даже если бы притворялся, не выдал бы себя лицом. Единственное, что Джейк чувствует сейчас явно, так это раздражение от сбитого чужого дыхания у себя на виске. Джейк продолжал размышлять, пока не понял, что его взяли за руку. Он так отвык от тактильности, что это движение ощутилось непривычным и жгучим, будто от прикосновения к сковороде. У того, кто взял его за руку, скорее всего, температура. — Ты слышишь меня? Он поднял голову к говорившему, но, чтобы осознать происходящее, ему потребовалось чуть больше времени. Передним сидит Джаред, хотя, скорее — его часть. Таким маленьким он стал: через впалые щеки, кажется, можно рассмотреть очертания зубов, не говоря о сильно выпирающих скулах. Волос стало значительно меньше, объем совсем не просматривался, и на вид они предстают выцвевшими и сухими. Его рука, державшаяся его руку, в одно мгновение вывело его из какого-то своего глубинного транса, полной апатии и безнадёжности. — Джей, — вышло гораздо тише, чем Джейк планировал, но этого оказалось достаточно, что бы тот подался вперёд, выражаю крайнюю внимательность и заботу. Он сжал тонкие костлявые пальчики в своей ладони, дёргаясь вперёд. Они действительно горячее, чем должны быть. Насколько ослабшему телу должно быть холодно из-за отсутствия должной жировой прослойки. У Джея её вообще не осталось, судя по нему, хоть это и почти невозможно. — Ты болен, — так же тихо и хрипло проговорил Джейк, облизывая кончиком языка сухие кусочки кожи на губах. Он молчал довольно долго и это сыграло свою роль: его голос стал тихим и низким. Разумеется, это на первое время, как сейчас. — Мне говорили, что ты не хотел никого видеть. Что-то случилось? Если я могу помочь… — Джей забегал глазами по лицу напротив, с надеждой заглядывая в глаза. — Решил немного отдохнуть, — после небольшой паузы ответил Джейк, склонив голову и потеревшись щекой о плече. Отросшая щетина неприятно зацепилась за ткань. Невольно, Джейк вспомнил, что мылся он последний раз дней пять назад. — Точно? Если с тобой тут плохо обращаются, я могу с этим разобраться, — он опустил взгляд на туго затянутые ремни, закусив губу. — Не делай этого, — Джейк вытянул голову, кивая куда-то вперёд, — губы. Ты же обещал мне за собой следить. Джаред медленно отпустить свою губку, метнувшись взглядом к Джейковым, что не скрылось. Ему стало немного стыдно за свою привычку, а если Джейку не нравятся губы в таком состоянии? Ему стоит заехать в косметический магазин на обратном пути. Но вопреки этому забота Джейка и воспоминания о прошлой встрече разлились у него внутри приятным теплом. Джей смущённо опусти взгляд, облизываясь. — Я так давно тебя не видел, — Джей запнулся, с досадой мотнув головой, — то есть, я не злюсь на тебя, за то, что ты не хотел никого видеть, — он кивнул, но, подумав, снова заговорил. — То есть не совсем… — Я понял, Джаред, — ему было забавно наблюдать за попытками Джея выразить свои мысли досконально, хотя он изначально понял, что тот хотел сказать. — Да… — неловко усмехнувшись, Джей снова пробежал взглядом по его лицу, задерживаясь на глазах. Он рад его видеть, но вопрос так и остался незаданным. — Почему ты решил отдохнуть? Я тебе надоел? — голос его прозвучал не просто неуверенно, а как-то жалко. — Нет, — Джейк чуть ли глаза не закатил, — ты накручиваешь себя. Просто мне сменили курс лекарств и мне нужно было время к ним привыкнуть. На такое прямое, хоть и лживое убеждение, Джей с облегчением выдохнул, убрав выбившуюся прядку за ушко. Пару минут он витал в каких-то своих розовых мыслях, не замечая пристального взгляда. — Ты знаешь, что меня трогать запрещено и надо держать дистанцию? — Джейк кивнул вниз, не разрывая зрительного контакта. Джей метнулся взглядом к их рукам, напрягшись и глянув на дверь: — Прости… Он попытался забрать руку, но Джейк крепко удержал его за пальцы, сжимая их в своей ладони. Теперь и она стала горячей, возможно из-за того, что кровь прилила и плохо циркулировала. — Я не против, — он пожал плечами и стал поглаживать костяшки Джея, — расскажи мне о своих интересах. Откинувшись на спинку и постаравшись расслабиться, чтобы ремни впивались не так сильно, он склонил голову и опустил взгляд на тоненькие пальчики в своей руке. Несмотря на всё остальное, его ногти выглядят довольно здоровыми и длинными, а на ладони нет шрамов от них. — Оу, интересы… — Джаред попытался просунуть пальчики глубже в держащую их ладонь, что у него успешно вышло, — знаешь, последнее время я не занимаюсь своими интересами. По крайней мере, теми, которыми раньше занимался. Но есть несколько вещей, которые я люблю, да. — И что же это? — Джейк кашлянул, прикрыв глаза и попытавшись провести языком по своему горлу. Естественно, это у него не вышло, а добился он только острой боли под языком и неприятного ощущения, когда провел кончиком языка по верхнему нёбу. — Весной я был в пустыне и катался на квадроциклах. Это было ночью, фонарей там нет, а одна фара была сломана. Ещё я взял солнцезащитные очки, хотя должен был обычные, и, когда я их надевал, не видел вообще ничего, даже с фарой, — Джей усмехнулся, погрузившись в воспоминания. Он подвинулся ближе, облокачиваясь локтями на стол и накрывая их соединённые руки своей второй, постукивая кончиками пальцев по тыльной стороне ладони Джейка. Он делает это неосознанно, но Джейк стал пристально наблюдать за этими незамысловатыми действиями. — В общем, мне пришлось ехать без них и песок всё время летел мне в глаза. Мои волосы были… непослушней, — он склонил голову, покрутив ей, что бы почувствовать кончики волос на шее, — они постоянно выбивались из-под того платка, который мне навязали на голову и лицо. Мне приходилось пару раз останавливаться и обливать водой, что бы они хоть как то держались в одном положении. Но это было действительно круто, я ехал на полной скорости в кромешной темноте по песчаным горкам, на каждом повороте рисковал перевернуться и утонуть в этой пустыне. После всего этого мои волосы были буквально, как солома, и на цвет, и на ощупь. Я три дня их вымывал. Джей улыбнулся, наклонившись к их рукам и проводя по запястью носом. Джейк покрылся мурашками, ощущая на себе горячее дыхание. Это почему-то ассоциировалось у него с опасностью, тревогой. Он насильно заставил себя расслабиться, уверяя себя, что ничего не происходит. Его история показалась Джейку какой-то блёклой. Он рассчитывал на целый список интересов, но на самом деле почти не слушал Джея, точнее, не вслушивался. Он продолжил наблюдать за ним сверху, не особо понимая, как ему реагировать на внезапный контакт. Решив хоть как-то поддержать беседу и особо не думая, Джейк ляпнул первое, что пришло на ум, что показалось ему самым приближённым к его интересам. — Я предпочитаю охоту. На него накатило странное чувство правильности своей мысли. Ведь, действительно, хобби было ему подстать. Джей немного помолчал, размышляя, в какой ситуации мог видеть Дженса на фоне леса с дробовиком в руках и в памяти сразу всплыл образ Дина Винчестера. Этот факт поразил его. В действительности, все личности, которых он знал, были столь похожи, что казалось, что он знаком с ними всё время, что был знаком с Дженсем. Джей выпрямился, садясь на место и смотря на него с близкого расстояния с тёплой улыбкой. На фоне серых бетонных стен клиники она успокаивала, контрастно светясь на однотонном фоне, который словно был всей его жизнью. Серый, скучный, не имеющий особого смысла, не способный даже отвлечь его от самого себя. — Наклонись ко мне. Джейк выжидательно смотрел ему в глаза, не двигаясь и не моргая. Он уже подумал было, что Джей откажется, но тот медленно наклонился. Он наклонялся всё ближе, замедляясь по мере приближения. Джейк смог почувствовать, как у него сбилось дыхание и рассмотреть румянчик под глазам. Джей остановился, соприкоснувшись кончиком носа с Джейком. Они ещё не были так близко и это ощущается как-то по-особенному. Комфортно и неловко, но Джей уверен, это только на первое время и дальше будет только привычней и приятней. В голове пронеслась мысль, что Джейк хотел бы его поцеловать. По крайней мере, очень на это похоже. Джейка же такие мысли не посетили. Он резко наклонился вперёд, прикладываясь щекой к щеке и рвано выдыхая. Прикрыв глаза, он прижался сильнее к горячей коже лица. Джаред прикрыл глаза, наклоняя голову и подаваясь навстречу. По рукам пробежали мурашки и нельзя сказать точно, это из-за того, что его бросает в жар или из-за Джейка. Ему хотелось бы из-за последнего. Он хочет, чтобы Джейк и дальше продолжал вызывать в нём такие ощущения и мысли. Джей с тихим мычанием склонил голову, прижимаясь лицом к горячей шее с пульсирующей венкой, что утыкается ему под глазом. От Джейка пахнет потом, хлоркой и горечью лекарств. Джейк опустил голову, проводя носом у Джея за ушком и по краю волос, где те заканчиваются. Он вдохнул сильнее, протяжно выдыхая. За ресницы зацепилось несколько непослушных волосинок, отбившихся от общей шевелюры и лезущих в глаза. Рвано выдохнув, он прикусил кусочек шеи на загривке и провел языком по коже между зубами. Джаред почти бесшумно застонал, выгибая шею навстречу горячему языку и вытягивая губки. Ему тоже хочется кусать, много раз и чтобы до фиолетовых следов, до болезненных засосов. Но он отстраняется, загнанно дыша, смотря чуть затуманившимся и плывущим взглядом. Джейк дёрнулся следом, так, что ремни врезались в кожу и пережали вены. Он сжал губы в одну белую полоску, смотря прямиком в глаза Джею. Он не закончил, ему надо ещё. Больше. Ярче, сильнее. Отвернувшись от белых стен и серых лиц. Джей наклонился обратно, проводя носом по впалой щеке и стараясь не отводить глаз. Проведя язычком по его подбородку, он легко всосал кожицу, ощущая, как щетина колется во внутреннюю часть губ. Приятная лёгкая боль, оставшаяся на языке. Джей не услышал, как открылась дверь, он был занят рассматриванием того, как Джейк судорожно сглатывает и сбито дышит. Санитар одним движением дёрнул Джейка на место, вжимая его спиной в кресло. — Мистер Падалеки, вам пора, — санитар невозмутимо осмотрел их, удерживая Джейка на месте. — Моё время ещё не вышло, — Джаред положил ручки Джейку на изгиб шеи и даже не поднял взгляда, рассматривая его подбородок и губки. Такие светлые, особенно верхняя, почти белая и с более естественным оттенком к внутренней части. Оттуда поднимаются складочки, исполосованные борозды шрамов. Участок под изгибом кожи над верхней губой выглядит розовым пятнышком на мертвенно-тусклом фоне. Нижняя в ужасном состоянии: такая же бесцветная по краю, кажется, он даже не видит её очертания. Буквально отсутствующие кусочки кожи, выглядящие точно как провалы в реальности, сбой кода, иллюзии. Тёмно-красные и бесформенные, с острыми уголками, так небрежно отодранные зубами. Через них можно рассмотреть капилляры, а по краям закрутились клочки кожицы. Почти прозрачные, с белыми линиями загибов. Они, вероятно, ощутимо колются, если их потрогать. Незначительные комочки, словно по губе провели тёркой и на коже остались свисающие клочки, недорезанные лезвиями прибора, оставшиеся держаться на остатках силы воли. Шрам на шраме, трещина на трещине, всё перекрывает друг друга и рассмотреть последовательность их появления уже невозможно. Неровные линии складок и уже отмершая кожа, которая никак не отпадёт, ведь, если потянуть хоть за один кусочек, он сдерёт за собой вдвое больше. Его губы выглядят как стекло, по которому заехали молотком, но они не разбилось, зато покрылось тысячами тысяч трещин и надколов. Белые расколы, расходящиеся звёздами, настолько маленькие и высохшие. В уголках губ всё ещё видна запёкшаяся свернувшаяся кровь, слепляющая тонкую кожицу. Из любой трещины в любую секунду может выступить капля крови, горячая и блестящая. Но губы остаются сухими и бесцветными, лишь маломальски напоминая розовый. — Вы не должны трогать пациента. Покиньте помещение, — продолжил настаивать санитар, стараясь отцепить хрупкую ручку от расгоряченной шеи. Но Джей лишь сильнее вцепился во влажную кожу пальцами, с нежностью рассматривая каждую трещинку и ранку. Ему так хочется провести по ним языком, почувствовать. Мужчина отпустил Джейка, обходя стол и за плечи поднимая Джея на ноги. Тот отчаянно закрутился и начал возмущаться, но санитар без особых усилий поднял его от пола и понес к выходу. Кажется, Джей что-то говорил. То ли ему, то ли никому конкретному. Крича, вырываясь и пытаясь докричаться, пока Джейк беспристрастно смотрел на него, вплоть до захлопнувшейся двери. Безвольно. Словно снова смотря на дверь, что с хлопком заперла его в тихой комнате без окон. Белой комнате без света.