Как тощие волки вокруг крупного тигра.
Сильный порывистый ветер засвистел в ушах и пробежался по спине. Бэкхён хотел домой, в тепло. — У тебя что, юношеский максимализм в жопе заиграл? — терпеливо, но и не без колкости в голосе обратился Бён к «мартышке». Тот сразу унизительно потупил взгляд, будто его только что ткнули в свой возраст, доказывая собственное превосходство, которое и так было видно невооружённым глазом. — Да ладно тебе, я просто хотел побалакать. Побалакать… — Ты хочешь моего внимания? — несдержанно ляпнул Бэк, но всё-таки попал в яблочко. Парни позади хором заржали и отступили на шаг назад — мужчина был им не по зубам. — Пак-малявка, угомонись уже, — позвал «мартышку» другой парень, некрасиво затушив сигарету о кирпичную стену дома, а остатки наглым образом растёр носком грязной кроссовки. — Ещё успеешь нам доказать свою значимость. — Видишь, — Бэкхён окинул «Пака-малявку» ехидным взглядом, — ты им нужен больше, чем мне. Эти слова знатно кольнули подростка, потому что на молодом лице сразу появились желваки, а из-под чёрных бровей в ответ на мужчину посмотрели глаза, полные недовольства. Бэкхёна начинало это веселить. Снова! Ему нравилось идти против этого всезнайки, который всеми силами пытался заставить Бёна посмотреть на него. И всё же, откуда такой интерес к мужчине? Полагая, что на этом игру из слов можно заканчивать, Бэк направился к двери, но «мартышка» не сдвинулся с места и… Когда расстояние между ними стало практически ничтожно ощутимым, даже встал на носочки, чтобы казаться крупнее, на что Бён чуть не прыснул от смеха, но вовремя накрыл рот ладонью. — И это, — Бэкхён посмотрел на смешно дрожащие в воздухе пятки подростка, — придаёт тебе уверенности? — Нет, — парень быстро опустился, и их рост сравнялся. — Твоё лицо, когда я подставил тебя и тебе пришлось уносить ноги от того жирдяя — вот, что придаёт мне уверенности. — Да ты гордишься этим, я погляжу? — не расцепляя зрительного контакта, грозно припечатал мужчина, переходя на шёпот и наклоняясь чуть вперёд, едва ли не дыша в чужие приоткрытые губы, которые парень призывно облизал. — Я знаю, что это ты сделал, не обманывай меня, — решил припомнить мужчина про свой кошелёк, раз на то представился случай. Теперь он был в этом уверен на все сто процентов. Он чувствовал это. «Мартышка» машинально сделал шаг назад, уже не имея сил сдерживать напор блондина на себе, и со страстью затянулся тлеющей самокруткой. Его светло-карие, почти что медового оттенка глаза сладкой тяжестью накрыли сознание Бэкхёна, а сам парень неестественно для своей взбалмошной натуры замолчал. — Сделал что? — Пак, ты задрал уже, пойдём, — нетерпеливо поторопил самый громкий и подал сигнал другим из компании уходить, потому что ловить здесь было абсолютно нечего. — Торчим на холоде, блядь. Я уже пальцев не чувствую. — Нужно будет — догонит, — холодно добавил другой гопник. Пак неуверенным взглядом проводил парней, отдаляющихся от него быстрым шагом, и впервые за долгое время его плечи перестали казаться такими напряжёнными, а взгляд дерзким. — Беги за дружками, а то потеряешь, — горько выдохнул Бэкхён, уже знатно так задолбавшись. Мыслей об этом парне за последние сутки стало слишком много, а это уже, как говорится, откровенная передозировка. Вряд ли он что-то поимеет с этого разговора. «Мартышка» не вернёт ему кошелёк, деньги из которого уже наверняка были либо пропиты, либо потрачены на какую-то дешёвую травку. Мужчина пытался убедить себя в том, что ему плевать; он устал, поэтому просто пошёл напролом, нагло задевая плечом подростка и, наконец-таки, открывая подъездную дверь. — Ответь на вопрос, твою ж налево. Сделал что? — Это ты был в автобусе тем утром. Ты украл мой бумажник. Несколько секунд молчания, а потом карие глаза полыхнули оранжевым пламенем. — Так это ты уснул на моём плече? — звонко щёлкнув пальцами в воздухе, просиял брюнет. Бэкхён поразился способности «мартышки» мгновенной перемене настроения. То у него чуть ли не пар из ушей от злости валит, то он рад, как маленький ребёнок, выигравший приз. — Будто ты никогда в автобусах не засыпал. — Ну, я же не хочу, чтобы меня обчистили, — непринуждённо засмеялся парень, топчась на одном месте, словно позабыв о своих друзьях, чьи силуэты уже потухли на фоне. — Круто, спасибо, что заставляешь меня голодать теперь, — сказал Бён, безутешно скрываясь в темноте подъезда и собственных мыслях, которые то и дело кричали мужчине на ухо сдать этого придурка полиции, и пусть он сгниёт за решёткой, потому что нехер. Бэк проводил воришку надменным взглядом, который мигом зацепил второго, как рыбу на вкусную приманку. — Да постой же ты, парень, — «мартышка» забежал в подъезд за Бёном, — мужик, человек со светлыми волосами, э, как тебя там? — Как угодно, — тяжело выдохнув, взмолился Бэкхён, устало потирая лицо и мучительно закрывая глаза. — Я думал, ты назовёшь своё имя, но да ладно. Красавчик, тебе нужны деньги? — своим тоном воришка заставил Бёна удивлённо покоситься в его сторону, силясь понять, что тот от него хочет. Подросток назвал время и место. Конечно, приходить или нет, решал мужчина, но даже неприятное ощущение чего-то плохого не давало ему смелости отказаться от предложенного варианта. Всё-таки он мог вернуть свой бумажник, не прибегая к написанию заявления в полицию, а это не могло не радовать и не заставлять надеяться на лучшее. Может быть, этот воришка не такой уж и бесстыжий, может быть, в нём ещё осталось что-то от правильного, живущего по законам человека? Надежда, как маленький огонёк посреди сухого поля, зажглась внутри Бэкхёна. Но что делать, если это очередная ловушка? Если Бён всё-таки решится, ему придётся быть вдвойне осторожным, потому что он ещё не знал, что можно ожидать от «мартышки». Слова Чондэ о том, что прежде чем судить человека по его поступкам, нужно хорошо его узнать и понять, крутились в голове назойливой мухой, которую неистово хотелось прихлопнуть. Но разве это так легко? — Чёрт с тобой, — небрежно обронил Бэкхён, быстро поднимаясь по ступеням и не оглядываясь назад. Через несколько мгновений с первого этажа Бэкхён поймал отражённое от голых стен эхо: «Это значит "да"?». — Это значит, что «ты меня бесишь, но, так уж и быть, я приду», — шёпотом, себе под нос пробурчал Бэкхён, не до конца понимая себя и свои мысли. Время, как назло тянулось мучительно долго, ещё сильнее действуя на и так расшатанные нервы мужчины. «Фруктовый фестиваль» — единственное, что сейчас мог позволить себе Бэкхён, — не утолял ни голод, ни жажду, но приятный запах фруктов всё равно успел окутать крохотную квартирку. Сама по себе ситуация получалась смешная и глупая. Стоило предаться воспоминаниям о «мартышке», у Бэкхёна в голове сразу загорался маячок, пищащий словно резанный, но это не мешало мужчине и дальше представлять эти насыщенные медовые глаза, жаждущие внимания. У этого ребёнка был словно дар цеплять за живое, хватать взглядом и долго-долго не отпускать. А может, всё дело в довольно скучной и разнообразной жизни мужчины? Дом, работа, короткие встречи с друзьями за пивом, любовники на одну ночь, чьи лица Бэкхён с трудом мог вспомнить уже через два дня. Этот подросток запомнился тем, что внёс в жизнь Бэкхёна определённую краску — яркую и ослепляющую. И адреналин. Мужчина давно его не чувствовал, а каждая выходка сорванца заставляла окунаться в школьные годы, пропитанные хаосом и уймой новых впечатлений. «Мартышка» смог оживить мужчину, как бы странно это ни звучало. Это одновременно отталкивало и чертовски притягивало, словно магнитом. Уже днём, закончив все свои дела, Бэкхён рванул к назначенному месту, совсем не понимая, почему он так волнуется. Наверное, это от предвкушения, что все его денежки скоро окажутся на своём законном месте… Правда? Ведь повода нервничать и возбуждённо закусывать губу как такового больше не было. Когда в поле зрения появился знакомый силуэт и не было сомнений в том, что это его ждал «мартышка», Бэкхён кое-как выровнял своё предательски сбившееся дыхание.Просто подойти и забрать кошелёк.
Поймав на себе пристальный и щурящийся от дневного солнца взгляд, Пак поднялся с низенького бордюра и выбросил окурок в мусорное ведро. — Хэй, явился, не запылился, — отчеканил парень, тщательно разглядывая мужчину с головы до ног. — Я уже подумал, что оробел. Оробел… — Ты меня не пугаешь, — вместо привета возразил Бэкхён. — Но я тебя раздражаю? — любопытно поддавшись вперёд к Бёну, воришка с хитрым выражением остановился в шаге от него, вытянул из кармана пыльной ветровки (которую, походу, вообще никогда не снимал) чёрную маску и ловко нацепил на лицо. Бэкхён вопросительно изогнул бровь, но комментировать не стал. — Ты меня интригуешь, — честно, без излишеств выдал мужчина, отчего-то совсем перестав нервничать. Вовсе не присущие Бёну зажатость и стеснённость также мигом испарились, потому что разговор пошёл легко, пусть и с ехидной перчинкой. В силу своей профессии он быстро подстраивался под разговор с незнакомцами, а с «мартышкой» и стараться не приходилось, ибо тот и сам, видимо, любил потрещать без умолку. Но даже так в брюнете не чувствовалась свойственная подросткам глупость, в каждом слове — даже в этом излюбленном «хэй» — было что-то рассудительное и остроумное. «Мартышка» действительно интриговал. — Хорошо, давай не будем тут стоять и рассусоливать, — Бэкхён с важным видом вытянул вперёд руку, чтобы получить желаемое, но его жёстко проигнорировали. — Ты прав, вперёд! — громче обычного сказал парень и двинулся ко входу в крупный торговый центр, расположившийся прямиком за спиной мужчины. Впрочем, именно у него подросток назначил встречу. — Ты что, смеёшься надо мной? — в недоумении пожал плечами Бэкхён. — Чувак, я сейчас вроде как не смеялся. — Зачем нам в магазин? Не сбавляя быстрый темп, Пак на ходу промямлил что-то типа «всё там, всё там», и даже не парился насчёт оставшегося позади Бэкхёна, потому что знал — тот обязательно пойдёт следом. И мужчина шёл на поводу точно любопытная собачка. Сейчас «мартышка» казался старше своего возраста. И Бён окончательно запутался. Они быстро миновали главный вход через автоматические двери, а дальше Бэкхён просто следовал ровному, непоколебимому шагу брюнета, раздумывая над тем, что с таким же уверенным темпом «мартышка» может спокойно выйти из магазина, прихватив с собой что-то на неприлично большую сумму, и ни один мускул на молодом лице не дрогнет. Неприятное чувство закралось в сердце мужчины, когда воришка завёл его в большой продуктовый магазин на первом этаже и, бесхитростно взглянув на Бэка, прихватил с собой большую железную тележку, как будто собирался что-то купить. — Собираешься угостить меня ужином? — в шутку спросил Бэкхён, чтобы разрядить обстановку, до сих пор пытаясь понять, почему он идёт следом. Что его так тянуло? Остановившись у стеллажа с молочными продуктами, «мартышка», оголив предплечья, схватил коробку молока и деловито уставился на срок годности. — А ты бы согласился? — он на полном серьёзе перевёл любопытный взгляд на Бэкхёна, и тот мгновенно скривился: — Я пошутил, Господи. Вслед за молоком полетели другие продукты, парень уже кидал в корзинку не глядя, казалось, ему просто нужно было заполнить её до краёв. А Бэкхён, как и прежде, купался в луже смятения и непонимания. — Почему мы разговариваем вопросами? — пытаясь отвлечься от странных мыслей по поводу его нового знакомого, Бэкхён мысленно поздоровался с отделом с крупами, куда быстро прошмыгнул брюнет. Красивые руки с не менее привлекательной татуировкой схватили пачку с рисом. Мужчина засмотрелся на различные упаковки. — А тебя что-то не устраивает? — вдумчиво оглядывая рис, спросил «мартышка», а потом они встретились глазами: взгляд игривых, задиристых медовых и напротив — совсем потемневший от задора взгляд старшего. Бэкхён знал, что парень не промах, но чтобы над Бёном так открыто издевались, это было что-то новенькое и непривычное. Если бы не возраст подростка и, соответственно, не обстоятельства при знакомстве, Бэкхён был бы не против подружиться с Паком или разочек переспать. Ну уж очень тот был смекалистый и обольстительный, с этим не поспоришь. Неплохой экземпляр в копилке мужчины. Рис оказался рядом с молоком и другими выбранными брюнетом продуктами. — Я нахожу тебя интересным, но не могу понять юмор подростков, прости уж. И Бэкхён совсем не подозревал, что каждый его недокомплимент был как бальзам на уши подростка, оттого на чужом лице под маской расцветала скромная улыбка. — Говоришь так, будто тебе тридцатник, — басовито усмехнулся воришка, а потом резко развернулся к Бэкхёну, оглашая немой вопрос. — А что, если да? — не сдержав насмешливую улыбку, помедлил мужчина. Смотреть на то, как «мартышка» неловко остановился и потупил взгляд, наивно веря всему, что ему скажет старший, было жутко смешно. Заметив мужчину, пытающегося всеми силами спрятать усмешку в серьёзном виде, парень цокнул и закатил глаза, поняв, что над ним издевались. — Молодец, очень смешно. — А если серьёзно, «мартышка», — подойдя к топчущемуся на месте брюнету, Бэкхён игриво, в своей манере, прильнул к плечу парня и посмотрел точно в яркие, такие удивительные глаза, — сколько тебе лет? Их руки предательски соприкоснулись на рукоятке магазинной тележки, и Пак даже заострил на этом особое внимание. Бэкхён, обозначая своё немое лидерство, чувствовал, как медленно, но верно овладевает мыслями младшего, захватывая себе абсолютно всё: прошлое, настоящее и будущее. Но парень, не поддавшись на открытую провокацию и крепче сжав рукоятку, на несколько непозволительно долгих секунд замолчал, пробуя на вкус свой следующий вопрос: — Ты случайно не гей? — вот так прямо, без стеснения, в лоб, снова заставляя Бэкхёна захлебнуться в эмоциях. — Какой же ты всё-таки бестактный, — выдохнул мужчина, отходя в сторону. Не пробил. Эта игра уже давно зашла в тупик, и Бэкхён не мог выделить явного победителя, потому что, несмотря ни на что, оба шли в ногу. «Мартышка» не уступал в наглости и непредсказуемой дерзости, так впечатлившей Бэкхёна. И, что самое ужасное, мужчина перестал ждать подвоха, ему просто нравилась та словесная перепалка между ними, в надежде, что когда-нибудь они смогут друг другу открыться по-настоящему, как близкие люди. К слову о близких людях. Тот, кто был на другом конце трубки, имел свои планы на Бэкхёна в ближайшие несколько минут, поэтому, когда мужчина ответил на неожиданный звонок Чондэ, то немного потерял счёт времени, как и «мартышку», ускакавшего куда-то в другой отдел. — До завтра, — попрощался с другом Бён, вылавливая взглядом знакомую татуировку и замечая максимальную сосредоточенность в чужом взгляде. — Что не так? — поинтересовался мужчина, закидывая телефон в задний карман джинс и обнаруживая в руках брюнета женский браслет с маленькими — точно поддельными — янтарными камушками-бусинками. — Это откуда? Пак метнул серьёзный взгляд в сторону молоденькой, даже чересчур миленькой девушки с такой же набитой до краёв тележкой. У неё были длинные, вьющиеся локоны и помада под цвет висящей на тележке сумочке — розовый. Прежде чем Бён сумел что-то сказать, «мартышка» всучил в руки старшего браслет и попросил отдать его девушке, которая, по смекалке Бёна, обронила его. — Стесняешься? — издевательски удивился Бэкхён, но принципиально давить на это не стал и, лишь тихо хохотнув, смело подошёл к виновнице разговора. Она, только завидев Бэкхёна, округлила глазки и моментально вся утонула во внимании мужчины, так очаровательно ей улыбающегося. Кто бы сомневался? Пара комплиментов, и вот уже он — кстати, на голову выше девушки — по-джентльменски украшает тоненькую, изящную кисть прелестницы и любезно делает комплимент шикарной причёске. По мнению Бэкхёна, который в профессии бармена уже четыре года, девушек надо уметь обворожить, чтобы они с удовольствием пришли в бар и в следующие выходные, оставив внушительные чаевые и номерок на салфетке, которую Бён выбросит, не сомневаясь. Но приметив торопливо ретировавшегося вперёд парня с тележкой, Бэкхён вежливо попрощался с девушкой и поспешил за подростком, почувствовав на своём затылке несчастные глаза с накрашенными ресницами. — Не знал, что ты такой скромный. — Не знал, что ты такой обольститель, — парировал подросток, угрюмо уставившись на выход магазина. — За мной, альфа-самец. — Уходим? — удивился Бэкхён, ступая точно по следам «мартышки», который без сомнений оставил тележку с продуктами позади себя. — А продукты? Ты разве не собирался… — Что? Сделать ужин? — усмехнулся парень, спокойно проходя мимо касс и уж слишком быстро направляясь к выходу. Бэкхён жопой почувствовал что-то неладное: либо «мартышка» на что-то обиделся, либо… Что похуже, хотя в это совсем не хотелось снова верить. — Остряк, — съязвил мужчина, запахивая джинсовку, попадая под сильный ветер. Они успели перекинуться ещё парой фраз, прежде чем, отойдя на приличное расстояние от магазина, «мартышка» не выудил из своего кармана куртки кожаный кошелёк с элегантной золотой застёжкой. Розового цвета. Розового в тон губной помады. Пока Бэкхён стоял с глазами по пять копеек и неверяще глотая ртом воздух, воришка непринуждённо рассмотрел содержимое кошелька и выудил оттуда всю внушительную наличку, протягивая точно в грудь мужчины. — Что это? — тихо спросил Бён, чувствуя в своём теле острое покалывание — нарастающая злость. — Деньги, — спокойно выпалил Пак, снимая с лица маску и посильнее ткнув купюрами в крепкую грудь Бёна. То был кошелёк той прелестной девушки из магазина, нужно быть абсолютно тупым, чтобы не догадаться до очевидного. «Мартышка» без угрызения совести воспользовался Бэкхёном, чтобы незаметно обчистить чужую сумочку. Вероятно, это случилось, когда блондин с ней разговаривал, совсем не подозревая, что в полуметре от них «мартышка» орудует своими проворными лапами. Мужчина перевёл взгляд с денег на недоумевающее лицо Пака. — Я что-то сделал не так? — боязливо опуская ладонь, засомневался парень. Больше всего Бэкхёна поразило даже не то, что парень украл, а то, что искренне не понимал, какую совершил ошибку. Казалось, воровать для него такая обыденность, потому он сейчас так озадаченно пялился на не принимающего краденые деньги Бёна. Это было ужасно. — Я думал, тебе нужны деньги, — подал голос юноша. — Но не таким же способом. Мне просто нужен был мой кошелёк. Блядь, — схватившись обеими руками за волосы, всё ещё не до конца принимая происходящее, — ты что, правда, сделал это, когда… Господи! Ты серьёзно? Блядь, я подумал уже, что ты не такой, — резко, в самое сердце вспыльчивого подростка выплюнул мужчина, отходя на шаг назад. Смачно смяв купюры в кулаке, «мартышка» нахмурился пуще прежнего. — Да иди в задницу! Сдался ты мне вообще. Больно нужно мне твоё одобрение. Оставлю себе, — он уже хотел было засунуть деньги к себе в карман, но остановился, перегруженный рвущимися наружу мыслями: — Я спросил, нужны ли тебе деньги. Ты, вроде как, ответил «да». И хуй пойми тебя! — Я просто хочу, чтобы ты вернул мне мой кошелёк. Хватит делать из меня дурака, — жадно дыша через нос, Бэкхён протянул дрожащую от гнева руку вперёд, — возвращай давай! — Да нет его у меня! — стукнув чужую ладонь, возразил Пак. — Ты врёшь. — С чего бы? — А как иначе? — всплёскивая руками и вытаращившись на малолетнего преступника, ахнул Бэк. — То есть я врун? — переспросил брюнет, начиная краснеть от недовольства и сильнее сжимать кулаки, будто всеми силами сопротивляясь желанию впустить их в ход. — Может быть, тогда ещё и алкоголик? Наркоман? — издевательски наталкивал Пак, сверкая глазами. — Чего мелочиться? Назови убийцей! И дело с концом. — Да откуда я могу знать, кто ты, — надорвав голос, прохрипел мужчина. — Тот браслет ты тоже украл у кого-то? — Нет, я лично купил его в детском магазине. — Я просто… Не нахожу слов. — Бэкхён приблизился, хватая запястье той руки парня, что держала ворованный кошелёк. — Верни его! Верни ей сейчас же. Скажешь, что она обронила. Нужно было срочно хоть как-то исправить ситуацию, иначе Бэкхёна просто съест с потрохами совесть сегодня же вечером. Он не такой! — Нет, — огрызнулся «мартышка», резким рывком вырвавшись из сильного захвата, — с чего вдруг? — Как ты можешь вообще держать в руках краденое да ещё и с таким лицом, будто ничего не произошло? — оставив попытки, разочарованно сквозь зубы прохрипел мужчина. — Я тебя не понимаю. Единственный, кто соврал, так это та баба. Браслет не её, и она не опровергла это. — Да даже если так, ты-то зачем это сделал? — Я хотел помочь, твою мать! — всё ещё пытаясь достучаться, вторил подросток. — Помочь? Кому? Мне? Посадив меня за решётку таким путём? — Ничего ты не сядешь, — вымученно, с тяжёлым вздохом закатил глаза брюнет, — не приукрашивай давай. — Ты использовал меня! — напоминая то, что не меньше задело, Бэкхён стукнул себя по груди. — Лишь твою невнимательность. И чем громче они кричали друг на друга, тем дальше отдалялись их души и тем сильнее запирались их сердца на замки. — Я уже подумал, что мы могли бы стать друзьями. И хорошо, что я ошибся, — Бэкхён развернулся на пятках и, больше не имея сил надрывать связки и смотреть в эти глаза, быстрым шагом пошёл прочь, так и не приняв «помощь» от парня. Его всё бесило, а ещё больше то, что он понадеялся на Пака. Но это была только вина мужчины, что он построил в своей голове несуществующий образ. Если за вино он не так сильно себя корил, потому что это было сплошной неожиданностью, то сейчас, когда он буквально сыграл роль приманки, Бён просто с головой окунулся в кусающую локти совесть. — Да на здоровье! — раздалось позади. — Хули, подумаешь! Послышался удар об землю. Только Бэкхён так и не понял, был ли то кошелёк бедняжки или его разорванное в клочья сердце. Это сводило с ума. Кровь бурлила в венах подобно лаве, и всё, действительно всё, перестало иметь свой смысл; в голове мужчины творился полнейший хаос из отрывочных воспоминаний с гипнотизирующими живыми глазами и проклятым розовым, мать его, кошельком.