Divide et impera

Коротать одиночество в компании заурядных коллег Доминику не хотелось, и заниматься дома компьютерными делами он тем более не собирался, будучи по горло сытым техникой и на работе. Все старые хобби плавно отошли на задний план и забылись, стоило ему начать «жизнь с чистого листа», как он это небезосновательно решил окрестить. Строить из себя интеллектуала он не спешил, закупаясь десятками книжек и пытаясь все их прочесть за короткое время. Время от времени его и в самом деле тянуло что-нибудь почитать, но томительное ожидание раздражало и мешало сосредоточиться. Он бездумно водил взглядом по строчкам книги и перечитывал абзацы по несколько раз, пока не понимал, что все это изначально провальная затея. Пару раз Доминик наведался к управлению, для успокоения души сидя на той самой скамейке, с которой все и началось. Жалел ли он о том, что жизнь преподнесла ему сюрприз в виде старшего следователя, имя которому было Мэттью Гребаный Беллами? Он и сам не мог дать ответа на подобный вопрос – как можно было жалеть о чем-то настолько эфемерном, неопределенном? Его чувства не были загадкой для него самого, он мог твердо признаться себе, что Мэтт ему небезразличен, что он хорош в постели и самодостаточен настолько, что от его властности мурашки бежали по загривку, рассыпаясь чувственным ворохом по всей спине. Беллами делал его лучше, чище и честнее. Он не пытался скрывать свою личную жизнь, желающих в ней покопаться, честно признаваясь, что он замер в ожидании чего-то большего, что ему должна была предоставить судьба в скором времени. И это было своеобразной правдой, он верил, что его терпение будет вознаграждено в полной мере. Он не хотел казаться кому-то чрезмерно правильным, ведь он таковым и не являлся, по первому зову являясь к Мэтту, чтобы… В общем, казаться лучше он не хотел, но ситуация делала из него едва ли не святого. Изменилась ли бы его жизнь, окажись он однажды наедине с другим следователем, менее хмурым и желающим добиться правды во что бы то ни стало? Его бы всенепременно выпустили со временем, не найдя дома доказательств и опросив десяток свидетелей для верности. Но перед этим потрепали бы нервы еще месяц-другой, а потом выставили на улицу, предлагая катиться куда подальше, а желательно – из города. Доминик бы покивал довольно, а на следующий день явился бы к старым друзьям на квартиру, предлагая отметить его освобождение парой-тройкой бутылок первоклассного виски, за которое он бы еще долго был бы должен Тому денег. Но вместо этого в его жизнь вклинился Беллами, исчезая изящно и молчаливо, будто так и было нужно. *** В очередной раз сидя на скамейке, Доминик чувствовал какой-то особый трепет, будто с секунды на секунду должно было что-то произойти. Но никто не спускался с небес, и земля не разверзалась под ногами, являя адский огонь, желающий увлечь с собой и навсегда. Вместо этого Ховард ощутил, что он способен справиться с любой проблемой, набравшись терпения, коего у него всегда было в запасе достаточно, чтобы терпеть заунывные истории коллег, толкающихся рядом на кофейном перерыве. Вернувшись домой, после прогулки по давно изученным местам, он направился в гостиную, где в комоде под телевизором все еще хранились кое-какие диски, которые было каждый раз жаль выбрасывать, оправдываясь перед самим собой в стиле «а вдруг пригодится». И вот чуть ли не впервые наступил подобный момент оправдания собственных маленьких надежд, когда в ворохе пыльных дисков Доминик обнаружил простую черную коробку с гордой надписью маркером «Йога для начинающих». Он вставил диск в проигрыватель и уселся на диван, скептически оглядывая меню, высветившееся на экране. Его несуразные цвета смешили, а фотография чуть сбоку намекала, что дамочка, которая будет учить его азам по практике общения со своим духовным эго, как заявила она с первых же секунд видео, была возрастом раза в два старше самого Ховарда. Продолжая сидеть на диване, Доминик расположился удобнее и подложил под бок мягкую подушку, чтобы уж наверняка расслабиться и впитать всю информацию достаточно хорошо, чтобы иметь возможность все повторить на практике. Уже немолодая женщина вещала убаюкивающим ровным голосом, приправленным легким акцентом, в которой Доминик распознал коренную жительницу Новой Англии. Его чуткий слух зачастую играл с ним жестокую шутку, когда он слышал на работе то, что ему не полагалось знать, и хранить чужой секрет было тяжким бременем, которое он, к счастью, переставал нести из-за избирательной забывчивости. Видео продолжало рассказывать про внутренние ощущения при занятиях, которые менялись уже после первого успешного раза. Скептически хмыкнув, Доминик попытался уже на диване принять позу бабочки, которую окрестили таинственным набором букв, который тот не смог бы выговорить, даже если бы попытался. Изогнуться в нужном положении не составило особого труда, и, когда Доминик опасно клюнул носом в сторону пола, едва не свалившись с дивана, он решил, что пора переместиться на более удобную для подобных изысков поверхность. Он поставил паузу, ухватив пульт, и принялся двигать стол, стоящий напротив дивана, чтобы расположиться с максимальным удобством напротив телевизора. Он никогда не заморачивался спортивными дисками, фитнесом и прочей ерундой, потому что природа одарила его высоким метаболизмом и стальным желудком, способным переварить что угодно и в каких угодно количествах. Все знакомые дамочки с завистью смотрели на то, как он ест непомерные порции еды, а в течение следующих двух часов уже снова начинает озираться в поисках съестного. Усаживаясь на пол и нажимая на кнопку воспроизведения, Ховард расположился в заданной позе и попытался расслабиться. Дамочка говорила о дыхании, ее завораживающий голос тягуче уговаривал расслабить все мышцы и, спустя несколько минут, Доминик ощутил, как по телу скользит приятный холодок, успокаивая и позволяя напряженным рукам и ногам дать возможность почувствовать себя выше всех физических недугов. У Доминика ничего не болело, только царапало где-то под ребрами изредка, и он отдался действу с двойным усердием, прикрывая глаза, дыша спокойно и размеренно. Несколько бесконечно прекрасных минут в подобной позе принесли ему собственный покой, который он уже довольно долго не ощущал, находясь в постоянном расстройстве. Стоило ему только почувствовать некое единение с собственным телом, как голос с видео потребовал сменить позу и лечь на спину. Доминик неохотно исполнил сказанное и, согнув левую ногу в колене, прижал ее к себе, обхватывая обеими руками. Дамочка говорила о пользе этой позы, но особого удобства в ней не было, ему куда больше понравилась самая первая, когда ты мог не напрягаться и думать о чем угодно, а не о том, как сохранить подобное положение и не перевернуться позорно набок. *** Эксперименты Доминика с собственным телом начали приносить свою пользу уже на третье занятие, когда он запоздало понял, что его мысли на этот час единения с собственной душой не были заняты ничем, кроме как желанием достичь максимального результата. Не думать о Беллами было сложно, но у него был целый час в день, который он проводил с пользой по вечерам, отрешаясь от всех и всего, чтобы снова ощутить себя целым – таким, какой он был до знакомства с Мэттом. Он не отрицал его существование, не желал выкинуть из головы, Доминик только расслаблялся так, как хотел, разумно полагая, что подобная альтернатива алкоголю и курению была весьма разумной. Роб и Зак загадочно улыбались, когда Доминик напевал что-нибудь себе под нос, тестируя очередное приложение или занимаясь чем-то более серьезным. Смена его настроения радовала его самого, и он был более позитивным, вышагивая по офису и продолжая бубнить тихо засевшую в голове песню. Он купил себе плеер, чтобы не было так тоскливо ездить на метро, пока все остальные пассажиры хмуро читали какую-нибудь чушь, а он бездумно разглядывал их, надеясь выглядеть при этом не слишком нагло. Музыка расслабляла и дарила ощущение уединенности, даже когда он подходил к оживленному входу в здание, вокруг которого иногда по утрам даже скапливались небольшие очереди. - Доминик! – окрикнули его сзади, стоило ему только стащить наушники и уложить их в карман пальто. Он обернулся и заметил ту самую дамочку, которая устроила ему мини-экскурсию в его первый рабочий день. - Кейт, - Доминик натянуто улыбнулся, надеясь, что это выглядело не слишком фальшиво. - Меня направили на повышение квалификации в ваш отдел, на днях я получила диплом! – она улыбнулась и засеменила рядом с не очень обрадованным Домиником. - Что ж, поздравляю. Я могу чем-нибудь помочь? - У нас будет две недели, чтобы познакомиться поближе, - понизив голос, прошелестела та, и Ховард ощутимо напрягся, едва не пропустив нужный поворот. Заходить в лифт с ней совершенно не хотелось, и он решил прогуляться по лестнице. - Тогда еще пересечемся сегодня, - он ослепительно улыбнулся и скрылся в дверях, располагающихся рядом с лифтом, пока Кейт озадаченно моргала, замерев перед раздвинувшимися дверьми. *** Кейт заявилась уже через час, радостно сверкая глазами и улыбаясь своими белоснежными зубами. Роб и Зак переглянулись, а Доминик только скорчил лицо, так, чтобы это видели только эти двое – последовала незамедлительная реакция, они улыбнулись и уткнулись в свои мониторы, делая вид, что никого и ничего не замечают, оставляя тем самым несчастного Ховарда наедине с их новой «стажеркой». Доминик попытался завести вежливый разговор, расспрашивая Кейт о ее месте работы, и в процессе беседы выяснил, что она была переведена сюда не давнее, чем полгода назад из французского филиала, где ей довелось проработать около двух лет, пока она заканчивала университет. Этот факт значительно возвысил ее в глазах Доминика, и он продолжил слушать ее неторопливый рассказ. Когда речь заходила о работе и ее навыках, она переставала хихикать, как глупая девчонка, и сосредоточенно излагала свои мысли. Пока его коллеги медленно смещались в один угол кабинета, чтобы избежать общения с их стажеркой, Доминик храбро продолжал защищать их уединение, принимая на себя весь «удар». С ней было хотя бы не скучно, она не погружалась в работу с головой, как это делали его серьезные коллеги, все же умеющие отлынивать так изящно, что даже он не успевал замечать этого. Кейт постоянно была в радиусе его видимости, была готова подойти в любой момент и легко схватывала всю информацию, которую он ей излагал, пытаясь обучить той малости, что успел узнать сам за время работы. С ней было удивительно легко, она не лезла в его дела, чутко реагируя на личное пространство, позволяя ему отстраняться от общения тогда, когда ему это было необходимо. Пара дней в ее компании успокоили Доминика, и он почувствовал себя мастером своего дела, когда, обучив Кейт очередной довольно простой хитрости тестирования программы, она восхищенно захлопала в ладоши, радостно сообщая ему, что на подобное она бы никогда не решилась, потому что попросту не догадалась сделать именно так. *** На двадцать девятый день – Доминик считал – недовольство превысило все допустимые пределы, и ему захотелось развлечься. Отработав положенные часы на работе, он направился домой, прикидывая, чем он может заняться, учитывая, что завтра нужно в любом состоянии явиться на работу – сложный проект требовал повышенной концентрации, а значит и здорового сна перед этим. В его распоряжении было часа четыре, и он не собирался терять время зря. Начало декабря прилично морозило кожу, и он успел замерзнуть, пока быстрым шагом дошел до метро. Ветер задувал за воротник, и никакой шарф не мог спасти его горло от проворного потока воздуха, проникающего под одежду, холодящего все тело. Позвонив Кэри, он добрался до квартиры и бросился в спальню, чтобы переодеться из удушающе неуместного костюма во что-нибудь более свободное – такое, что он любил носить еще полгода назад, гордясь заодно тем, как он смотрелся во всех этих безвкусных тряпках. Он надеялся почувствовать себя обычным человеком и, может быть, немного тем, кем он был до встречи с Беллами Все мысли так или иначе продолжали вертеться вокруг Мэтта, и Доминик раздраженно передернул плечами, выходя из квартиры. У него было около получаса, чтобы добраться до назначенного места, и еще оставалось около десяти минут, чтобы осмотреться уже внутри. *** - Доминик! – радостно окрикнули его, обнимая сзади. Острый подбородок Кэри аккуратно коснулся его плеча, пока она держала его обеими руками за талию. – Ты один. - Конечно, я один. Кажется, это моя судьба, - скептично протянул Ховард, быстрым жестом погладив ее по руке, после чего объятье исчезло. - Не говори так, - она уселась напротив него, шумно двигая стулом. – Тебе есть что мне рассказать? У меня совершенно не было времени в последнее время, работа, а еще… - Кэри, - мягко прервал ее Доминик, улыбаясь. – Нечего рассказывать. Он до сих пор не ответил – ни одного чертового сообщения, ни единого звонка, не говоря уже о чем-то другом. Та только удивленно распахнула рот, хмуря свои тонкие светлые брови. - Ты не думал о том, что у него может быть по-настоящему полно работы? Я часто, погрузившись в стремительную рутину, забываю даже о самых близких… Именно поэтому мы не виделись так давно! - Но ты же думала обо мне? – спросил Доминик, поражаясь наивности этого вопроса. - Конечно. Мысли о тебе были где-то… - она схватила его за руку и протянула к своей груди. Доминик бы смутился, если бы не был знаком с ней тысячу лет, наперед зная, что та сделает. Романтичность Кэри давала ему возможность почувствовать себя не такой уж и размазней, коей он ощущал себя изредка, когда начинал жаловаться ей на жизнь. Она осторожно приложила его ладонь чуть выше груди – туда, где размеренно стучало сердце, – и ласково улыбнулась, глядя на него самым своим теплым взглядом. От души сразу же отлегло, и Доминик воодушевленно допил свой напиток, который приятно разогрел связки, опускаясь в желудок и опаляя внутренности своим согревающим градусом. - И все равно…он мог бы ответить хотя бы на одно сообщение. - Ты требуешь от него слишком многого. Судя по тому, что я узнала о нем от тебя, он тот еще айсберг в океане, стоит ли ждать быстрых результатов? Кэри покачала головой, всем своим видом показывая, как сильно ей не нравилось поведение Беллами, но она отчаянно пыталась его оправдать. Не ради его защиты, а лишь чтобы успокоить расчувствовавшегося Ховарда, грустно глядящего себе в стакан. Тому, как никогда, требовалась крепкая дружеская рука, удачно давшая бы по голове и потребовавшая от него максимальной собранности. - Быстрые результаты у нас образовались только на постельном фронте, - Доминик еще больше задумался. Он старался вообще не вспоминать все те разы, когда Беллами был достаточно ласков с ним, не делая ничего предосудительного, если не считать его феноменальную привычку разговаривать в постели, а по жизни быть молчаливым и серьезным. - Насколько я помню, ваше общение и в целом началось весьма необычно, особенно, если вспомнить твой последний день там, - Кэри сложила указательные и средние пальцы обеих рук клеточкой, интонацией и действием намекая на весьма определенное место. - Верно, - Доминик улыбнулся. Алкоголь начинал растекаться по венам, кружа голову и расслабляя мозг, и все нерадостные мысли благополучно стали покидать черепную коробку, оставляя после себя блаженное ощущение мнимого покоя. Допивая третью порцию виски, Доминик и вовсе подумал, что именно этого ему и не хватало, и до шага в алкогольную пропасть оставалось совсем немного; он мог себе позволить напиться так, как считал нужным, и никто не смог бы его остановить. Но, стоило ему занести руку с пятой рюмкой, к ним кто-то подсел, и Доминик стал медленно поднимать взгляд, отмечая, какие ухоженные у девушки руки, запястья которой украшали браслеты, а обнаженная кожа до самого плеча была гладкой и загорелой. Запоздалая мысль посмотреть новой потенциальной собеседнице в лицо пришла вместе с удивлением, когда он обнаружил перед своим носом ту самую Кейт – его, с позволения сказать, коллегу. - Так вот о каком сюрпризе шла речь, - пробормотал он, улыбаясь Кейт и смотря в глаза довольной Кэри. – Ты знала. Последние слова он уже произнес, глядя на новоприбывшую знакомую, деловито разглядывающую его так, словно ничего не случилось. - Конечно, я знала, - рассмеялась та, поправляя прическу. – Я узнала тебя, едва ли не с первой секунды, когда увидела впервые, это была неожиданная встреча. - Ну, что ж, за старое новое знакомство? – вмешалась Кэри, и они подняли три бокала, перед этим наполнив их каким-то напитком, название которого Ховард даже не успел разобрать. *** Ближе к полуночи, когда количество выпитого начало призывно давить на мочевой пузырь, Доминик встал из-за стола, и, извинившись перед дамами, исчез в направлении уборной. Уже внутри, зацепив взглядом собственное отражение в зеркале, он невольно поморщился, удивившись тому, что на его лице нет ни единого намека на некогда присутствующую там печаль. Он чувствовал себя в тот вечер цельным и живым, и это, наряду с занятиями йогой, давало лишнюю попытку переосмыслить происходящее, изрядно подпорчивая настроение. - Неудачник, - шепнул Доминик, сдержав порыв ткнуть себя пальцем в отражение. Будучи катастрофически пьяным, еле удерживая себя на ногах, он оперся руками о раковину и тряхнул головой, свешивая голову, чтобы не видеть своих потускневших и мутных глаз. Волна жалости к себе захлестнула неожиданно, и Доминик крепче вцепился пальцами в бортик раковины, чтобы удержать равновесие. Он достал телефон из кармана и разблокировал его, бездумно уставившись в экран, демонстрирующий время, которое вот-вот должно было перевалить за двенадцать ночи, что означало его завтрашнее, а точнее уже сегодняшнее, нелегкое пробуждение. Он пролистал то жалкое количество смс от Мэтта, которые все еще хранились в телефоне, и невольно растянул губы в пьяном подобии улыбки. Беллами мог быть неожиданным, мог быть грубым, мог быть ласковым, но последнее совершенно не хотел демонстрировать так просто. Сообщение от Кэри пришло ровно в тот момент, когда он собирался убрать телефон в карман. Она извинялась за них с Кейт, потому что им нужно было идти – ранний подъем предстоял и им, и засиживаться до утра никак не получалось. Доминик лишь ухмыльнулся, уже представляя заранее, как он будет спать в кресле их кабинета, пока Роб и Зак будут делать вид, что ничего не происходит, и двинул из уборной комнаты – навстречу очередной дозе алкоголя. *** В углу клуба было относительно тихо, и даже звуки некогда громкой музыки доносились приглушенно, словно через слой ваты. Доминик уселся за свободный столик, что было не слишком удивительным явлением в будний день, и заприметил чью-то оставленную на столе пачку сигарет. Терять ему тем вечером было, в общем-то, нечего, и Доминик с наслаждением втянул в себя сладковатый дым явно дамских сигарет, вспоминая – каково это вообще. В голове по-прежнему приятно шумел опрокинутый внутрь градус, а в легких стремительно образовывалась едкая дымка, несмотря на легкость сигарет, и от этого делалось намного проще, и мысли, кажется, даже становились четкими и кристально-ясными – настолько, насколько позволяло количество выпитого. Телефон был извечным спутником Доминика, и он в очередной раз вынул его из кармана, вглядываясь в заляпанный чем-то экран. Он знал несколько обходных хитростей, которыми не рисковал пользоваться, но отсутствие внутренних барьеров в тот момент сделало свое черное дело, он уже набирал заветный номер, перед этим задав аппарату пару других команд. Номер Беллами никогда не предлагал оставить ему голосовое сообщение, но не в меру хитрый Ховард победоносно улыбнулся, когда приятный механически-правильный женский голос предоставил возможность сделать именно это. После паузы, которую вполне успешно заполняли звуки, доносившиеся со стороны соседних столиков и с танцпола, Доминик начал говорить, все еще держа сигарету в руке. - Привет, мистер чертов Беллами! – он запнулся, сам удивляясь, как паршиво у него выходит сцеплять слова в предложения.