Дороги сестер Блэк

20 июня 1960 года Было время, когда он сиял белизной, когда его резкие черты не обветрились, когда бронзовый пьедестал не позеленел. Однако его одежда оставалась неизменной, сюртук, слишком короткий для мужской мантии, с четырьмя карманами спереди, мешковатые штаны, обмотанные в голенях, грубые ботинки на толстом каблуке и нелепая фуражка с козырьком. Он продолжал стоять, словно кол проглотил, держа руки по швам, и неусыпно следить за обстановкой, будто часовой. И ему суждено оставаться вечно молодым. Перед мраморным юношей, глядевшим в лес из-под каменных век, простирался пруд, по его зеленой поверхности плыла утка-кряква, вслед за ней следовал выводок утят, пестрых, как и мать. Альфард усмехнулся, слушая чинное кряканье птицы, а как горделиво она выпячивает зоб, одеть бы её в лучшую мантию и шляпу от «Твилфитт и Таттинг», вручить в клюв палочку от Олливандера, и не отличишь от чистокровной колдуньи. От такой, как его дражайшая сестрица. Альфард потянулся в мантию и достал недоеденный пирожок с тыквенным повидлом, свистя, он оторвал от него кусок и принялся крошить его в воду. — Диба-диба, не бойтесь, подплывайте ближе, — Альфард швырнул кусочек пирожка в пруд, — я утку не люблю, предпочитаю баранину. От крошек по мутной воде пошли волны, заливисто пища и толкаясь, утята сметали размякшие кусочки, их почтенная утка-мать ворчливо крякала, но не упустила случая полакомиться. Альфард, скормив утиному семейству пирожок, прогулочным шагом шел вдоль берега пруда, как вдруг идиллия разрушилась. Из сада раздался такой шум, что кряква, оторвавшись от поглощения пищи, собрала своих утят и быстро юркнула в густые заросли камыша. Альфард, едва уловив первые признаки разгорающейся ссоры, ускорил шаг, обогнув пруд, он забежал в аллею подстриженных туй. По мере приближения он слышал обрывки разговора. — С какого перепуга ты будешь Артуром? — он узнал эти визгливые нотки, так обычно говорил отец, будучи не в духе, что с ним бывает часто. Невольно почесав голову, он задумался, кто из его племянниц унаследовал от деда голос. — Потому что я — мальчик! — кто бы из племянниц не противостоял мальчишке, но им приходится несладко, голос у него был отменный. — Но ты слишком тупой для Артура! — Сама ты тупая! — Чем ты недовольна? — Альфард снова узнал этот тон, такая спокойная и вечно поучительная манера речи. Мадам Розье также не осталась в стороне от наследственности в отношении своих внучек. — Я тоже хочу быть Артуром, мне надоело вечно играть Моргану! — Тебе то что, не ты все время бываешь Гвиневрой (1)! Ряды аккуратных туй остались позади, следом их сменили березы, хаотично расположенные вокруг внушительной круглой клумбы. Юная мраморная девушка в каменной хламиде и венке из позолоченных роз сидела на верхушке клумбы, кокетливо облокотилась о мраморную колонну и смотрела куда-то вдаль с мечтательной улыбкой на губах. Окружали её множество цветов, розы различных оттенков розового, серо-желтые лилии и главная радость покойной Друэллы — нарциссы, с ярко-красными лепестками и желтыми пестиками. Желтое на красном — как герб Авиньона, откуда этот сорт нарцисс родом. Однако детворе было недосуг любоваться на красоту, окружающую их, помимо племянниц, возле клумбы находились еще двое, золотоволосый мальчишка с крепкими короткими ножками и светло-русая девочка с бледной и прозрачной кожей, словно дрезденская фарфоровая куколка. — Что за шум, и что за гам? — Альфард выскочил перед ним столь неожиданно, что дети прекратили ругаться, — Что не обнимете любимого дядюшку? Дети повернули головы, вот Белла и Дромеда, краснолицые, как вареные раки, вот Цисси, перешептываясь с незнакомой девочкой, недовольно морщила носик, глядя на сестер. Племянницы, оставив разногласия, бросились к Альфарду в объятья. — Теперь верю, что меня любите, — воскликнул, трепля девочкам по волосам, — не представите ваших гостей? Белла, убрав руки от дяди, снова вспыхнула. — Это Джаред и Тея, наши кузены, и они самые тупые на свете! — Сама ты тупая! — Джаред схватил с земли ветку и набросился на Беллу, но Альфард ловко выхватил палочку. — Эванеско! — ветка в руках мальчика моментально испарилась, — Так что случилось? Не можете решить, кто будет Артуром? — Да! — Белла вопила, что есть мочи, указывая пальцем на кузена, — Он вечно его играет! Так нечестно! — Нет, все честно! — Альфард невольно прочистил заболевшее ухо, глотка у мальчишки, что надо, — Я — мальчик, и Артур — тоже! — Так, ребятня, тихо, не вопите, до конца жизни будете кряхтеть, как старики, — Белла и Джаред замолчали, словно воды в рот набрали, а Альфард продолжал, — вы лучше скажите, что у вас вместо меча будет? Артур без Экскалибура, как волшебник без палочки — жалкое зрелище. — Меча у нас нет, — сказала Дромеда, — но у нас есть длинный нож, только его снять надо с этой штуки. Альфард поднял брови, посмотрев на березку, на которую ему указала племянница, на нижней ветке висело самое настоящее маггловское ружье. — У нас и волшебное озеро есть, — говорила Дромеда, пока он снимал ружье с дерева, — вот не можем решить, кто будет его Владычицей, Цисси и Тея упираются. — Я в пруд не полезу и точка! — завопила Цисси, — Там щуки и гриндилоу! — Да, — подала голосок Тея, такой тихий, будто колокольчик звенит, — в пруду мокро и холодно. Альфард рассмотрел ружье со всех сторон, лакированное дуло исцарапалось от частных сползаний по земле и камням, увесистый приклад облупился от времени, но он аккуратно коснулся курка, предварительно направив ружье в лес. Выстрела не последовало, и Альфард занялся осмотром штыка, бережно трогая его ржавеющие края. — Где его достали? — На чердаке, — сказала Белла, нетерпеливо заглядывая за его плечо, — валялось рядом с каким-то чемоданом. Альфард посмотрел на ремешки, прикрепленные к ружью, проведя их в руках, он заметил вышитую надпись, присматриваясь к выцветшим буквам, он отчетливо увидел слова «Ли-Энфилд»(2). — Так-с, пупсики, — сказал он, вставая с колен, — мы поступим так, в короля Артура играть не станем, — не дав детям поныть, продолжил, — но зато мы пойдем на шоу! Белла, Дромеда и Цисси весело переглянулись, а Джаред и Тея недоверчиво приглянулись к Альфарду. — Мистер Блэк, — Джаред пнул валяющийся камешек, — вы сказали «мы»? — Да, все верно, — сказал Альфард, перекинув ремешок ружья через голову и кинув на левое плечо, — вы тоже идете, у меня денег на всех хватит. Джаред и Тея радостно воскликнули, но Цисси неожиданно погрустнела. — Дядя Альфард, мы не сможем пойти, — она понуро опустила голову, — папа нас никуда не выпустит. — Ничего страшного, — бодро Альфард направился к дому, — с родным братом я договорюсь, и еще, ребятки, — он повернулся всем телом к ним, — эту штуку не трогать, — стукнув костяшкой пальца по дулу, продолжил, — эта вещь — очень опасное оружие. — Даже опасней драконьего огня? — спросил Джаред. — Конечно, с драконом еще можно договориться, а с дураком с этим оружием в руках — никак! Стоило ему зайти в дом, так по мгновение ока перед ним появилась Элфи, услужливо поклонившись, она взяла из его рук ружье. — Спрячь так, чтобы никто не нашел, — крикнул он, снимая с себя ботинки, — Элфи, где мой брат? — Хозяин Сигнус в своей спальне, хозяин Альфард, — эльфийка семенила перед ним, еле удерживая массивное оружие, — он все еще не завтракал. — Завтракал? — Альфард бегло глянул на наручные часы, — Час дня же! — Да, хозяин Альфард, — она сокрушенно кивала, — хозяин Сигнус не хочет вставать с кровати. Элфи принесла хозяину завтрак в его покои, но все не желает приступать к еде. Альфард свистнул, провожая взглядом эльфийку, исчезнувшую вместе с ружьем, каждый раз, попадая в Иствич, он удивлялся, каким образом дом умудрялся оставаться чистым, лишившись хозяйки. Теперь он не сомневался в талантах эльфийки сохранять какое-либо подобие порядка, жаль только, что не нашла подход к хозяину. Остановившись перед дверью, Альфард тяжело вздохнул, сколько он себя помнил, его младший брат никогда не отличался открытостью. Он вспомнил Сигнуса в детстве, слишком низкий и худой по сравнению со сверстниками, слишком впечатлительный и слишком чувствительный, идеальной игрушки для битья не найти. Легче перечислить тех, кто не пользовался такой возможностью, и к большому стыду его, Альфарда, там — нет. Собравшись с мыслями, Альфард постучал по двери, послышался ворох и вслед за ним слабый голос брата. — Кто там? — Сигнус, братец, — Альфард говорил как можно дружелюбней, — можно я войду, на пару минут всего. В ответ раздался затяжной кашель, Альфард нетерпеливо потоптался на месте, прошло несколько минут, прежде чем с ним заговорили. — Заходи. Альфард невольно отшатнулся, открыв дверь, затхлый воздух смешался с пряными ароматами лекарств, горьким запахом сигарет и резкой вонью человеческого пота. Осмотрев комнату, он от удивления выдохнул, на стульях валялся скомканная одежда, на зеркале туалетного столика сияли пылевые разводы, тумбочка рядом с кроватью ломилась от обилия пустых пузырьков, а пепельница — от пепла. На полу всюду валялись потушенные сигареты, упаковки лекарств и крошки. Перед кроватью стоял миниатюрный столик с подносом на нем, но еда осталась нетронутой, овсянка остыла, жареные тосты засохли, а по поверхности чая плыла пленка. Пошатываясь, он побежал к окну и, откинув тяжелые портьеры, открыл форточку. — Альфард, ты заморозить меня решил? — недовольно бурчал Сигнус. Он лишь закатил глаза, добираясь до Иствича, успел хорошенько пропотеть. — Братец, свежий воздух тебе определенно не помешает. Сигнус зябко поежился, и так низкорослый он казался совсем малышом, лежа на огромной кровати, на толстом пуховом матрасе и под шерстяным одеялом. Из-под пушистых рукавов теплого халата торчали тонкие как пшеничные ростки руки, давно нестриженые ногти врастали в кожу, а кожа настолько истончилась, что под ней виднелись синие нити кровеносных сосудов. Повернув к брату бледное осунувшееся лицо, сливавшееся с посеревшей нестираной подушкой, Сигнус почесал ногтем голову, стряхивая со слипшихся немытых волос перхоть. — Какими судьбами, Альфард? Решил похвастаться новыми победами над противниками? — Нет, — Альфард подвинул поближе к кровати табуретку и сел на неё, — я, по правде говоря, собираюсь уходить из квиддича. Понимаешь, мое участие в благороднейшем из видом спорта оказалось ужасной и непростительной ошибкой. Слишком сильно я возгордился, решив, что раз неплохо отбил парочку бладжеров на школьном матче, то точно стану великим спортсменом! Поэтому я принял, наверно, лучшее решение в моей жизни, итак, я ухожу из спорта. Сигнус флегматично пожал плечами и потянулся к портсигару, но открыв его, не обнаружил внутри ничего. — На, братец, — Альфард извлек из кармана мантии кожаную пачку, — новые, только что от «Дыма без огня», — пока его брат извлекал папиросу, он деловито заметил, — будучи курильщиком со стажем, заявляю, что дымить в постели — не лучшая идея. Сигнус, засунув сигарету в рот, методично зажег её палочкой и, медленно затянувшись, он также неспешно выдыхал пар. — О, а то я в не курсе, что ты предпочитаешь брать в кровать, — невесело хихикнув, он снова затянулся, — насчет квиддича, не знаю, что сказать, ты не боишься, что на твое место возьмут грязнокровку? Альфард насмешливо хлопнул себя по коленям. — После того, как меня грязнокровки вышибали несколько раз с метлы прямиком рожей в грязь, мне ничего не грозит. Сигнус понуро улыбнулся, но тут же зашелся в приступе кашля, Альфард вскочил, взял со стола чашку с чаем и подал брату. Глядя, как Сигнус жадно пьет, Альфард снова уселся на табуретку. — Ты простыл? — участливо он спросил. — Ох, если бы только простуда напала на меня, — Сигнус осушил чашку до дна и вручил её брату, — нет, все гораздо хуже, — задрожав, он натянул на себя одеяло до подбородка, продолжая держать в руке сигарету, — у меня еще несварение желудка с мигренью в придачу. Не представляешь, с каким трудом я засыпаю, в горле першит, живот болит, а голова так гудит, как будто бладжером ударило. «Лавандовая услада» совсем не помогает, она меня бодрит, хотя должна усыплять, пришлось перейти на «Драконий сон». Это пойло хорошо отключает, но после него так мутит, что сил нет. Сигнус, докурив, потушил сигарету и швырнул её на пол, затем засунул обе руки под одеяло и свернулся калачиком. Альфард хмыкнул, глядя под ноги, взмахнув палочкой, он убрал окурки с пола. — Альфард, — поморщился Сигнус, — ну зачем? — Братец, я тебя не узнаю, ты всегда был чистюлей. Помнишь, как мы жили в нашей комнате в подземелье Слизерина, ты вечно ныл, что мы носки не убираем, постели не застилаем и вообще свинарник устраиваем. А как от тебя Малфой страдал, вот кто неряхой был жутким! А сейчас эта Фея-переросток на твоем фоне просто образец чистоплотности. — Ага, сказала ворона ворону, что он черен, — Сигнус высунул голову из-под одеяла, — в твои покои в Рудбруке лучше без воздушного пузыря не заходить. — Сигнус, речь не обо мне, — Альфард, барабаня по столу, говорил, — если ты болеешь, то обращайся к целителям. Сидя в четырех стенах, попутно мусоря, ты только себе хуже делаешь, еще не ешь ничего! — Ты пришел нотации мне читать? — Сигнус поднялся, упершись локтями, — Спасибо, но мне матушки с сестрой хватает. Что насчет целителей, — он задумчиво почесал нос, — то мне ничего не поможет, от одних болезней вылечат, придут другие. Альфард тяжело вздохнул, помотав головой, он вкрадчиво сказал. — Сигнус, не обижайся на то, что я скажу, но, по-моему, твой траур немного …затянулся. Сигнус резко выпрямился, его губы задрожали, его глаза, казавшиеся темнее из-за синих кругов, пристально разглядывали брата. — Братец, — Альфард встал, примирительно выставив руки вперед, — не пойми меня неправильно, я вовсе не насмехаюсь над твоей потерей, Друэлла действительно многое значила для тебя. — Но? — Сигнус злобно спросил. — Но пять лет прошло, пора бы отпустить её и жить дальше. Честное слово, ты сейчас похож на эту неуравновешенную королеву Викторию (3), 50 лет уже валялся в могиле её драгоценный Альберт, а она все оплакивала его! — Я рад, что ты что-то знаешь, помимо квиддича, выпивки и продажных девок, — прежде чем продолжить, Сигнус судорожно раскашлялся, — однако нечего сравнивать меня с этой ненормальной! Я пока что не превращаю Иствитч в храм памяти Элли! — Знаешь, недолог час, когда ты это сделаешь! Сигнус, когда ты в последний раз из дома выходил? — Скажи, пожалуйста, куда мне выходить? К родственникам в гости? — Сигнус от злости впился ногтями в простыню, — Спасибо, не надо, еще одного вечера обожания надежды нашей семьи в лице Сириуса, я, чертов неудачник и бракодел, не выдержу. Может быть мне стоит навестить друзей? В воздухе воцарилась звенящая тишина. — Ах, какая жалость, у меня нет друзей! Вы с Орионом постарались! Альфард ощутил, как к лицу прилила кровь, стыдливо уставившись в пол. — Итак, братец, ответь мне на мой вопрос, куда мне выходить? И к кому? — Сигнус, — Альфард решился и поднял покрасневшее лицо, — мне жаль, что твоя жизнь сложилась именно так, а не иначе, и что я тоже приложил руку к твоим неурядицам, — брат в ответ лишь фыркнул, — однако, Сигнус, терзая себя из-за Друэллы, ты забываешь о детях. — Как же о них забудешь? — Сигнус невесело отрезал, — С утра до ночи только и слушаешь их вопли, особенно Нарцисса старается вывести меня из себя. — Слушай, а ты не задумывался, каково им сейчас? — Альфард столь быстро встал, что с шумом уронил табуретку, — Девочки видят, что у других детей есть матери, и им больно от того, что свою они потеряли. Ты, будучи взрослым, сохранил множество воспоминаний, а они что могут вспомнить? Цисси вообще не помнит мать живой! И вместо того, чтобы помочь им справиться с потерей, ты только больше нагнетаешь! Альфард внимательно посмотрел на брата, он всего ожидал, обвинений или наоборот истерики, но Сигнус засмеялся, хохотал он громко и заливисто, откинув голову. — О Мерлин, — выдохнул он после порыва смеха, — заранее речь готовил или у тебя приступ импровизации? Впрочем, не важно, — изрядно отдышавшись, он прохрипел, — тебе легко говорить отпусти и живи дальше, не тебе Элли постоянно мерещится в детях, особенно в Нарциссе. Да, особенно, в ней, смотришь на неё и понимаешь, какой Элли была в детстве. — Сигнус, это все, конечно, трогательно, но тебе не помешало бы смотреть за ними повнимательней, ты знаешь, что твои дочери нашли на чердаке? М? — не дожидаясь, когда брат ответит, он сказал, — Винтовку Ли-Энфилд! Сигнус лишь поднял бровь. — И что? Это маггловская вещица давно не работает, как её положено. — Что значит «и что»? — Альфард от возмущения схватился за волосы, — Даже если она не стреляет, все равно может убить! Ты не заметил, но на винтовке штык насажен, и им по-прежнему можно кого-нибудь проткнуть насквозь! Не говоря уже о том, что и прикладом по голове можно получить! — Ты хотел со мной о маггловском оружии поговорить? И ради этой рухляди меня беспокоишь? Альфард шумно вдохнул в себя воздух, лишь после того, как он отдышался, сказал. — Представь себе — нет, я хочу взять девочек на одно магическое шоу, им надо повеселиться. Сигнус рассерженно фыркнул. — Сразу нельзя было сказать? Нет, обязательно надо сначала нервы потрепать! — Да я могу их забрать? — Бери-бери, только оставь меня в покое. Не должен коридор пахнуть лучше спальни, подумал Альфард, почувствовав манящий запах жаренного мяса, мурлыча под нос песенку, он зашел на кухню. Элфи ловко подбрасывала мелко нарезанные кусочки верх и так же ловко поймала их сковородкой. С удовольствием вдыхая аромат жаркое, Альфард весело окликнул эльфийку. — Баранина? Она покорно кивнула. — Элфи, скажи, ты способна исполнить мой приказ? — Конечно, хозяин, — она, шинкуя ножом овощи, поклонилась, — Элфи рождена, чтобы служить благородному дому Блэков! — Элфи, благородному волшебнику чистых кровей, — он криво усмехнулся, — не следует сыпать перхотью, лежать на грязной постели и вонять, будто тролль, чтобы, когда мы с маленькими хозяйками вернемся, и сам хозяин Сигнус, и его покои сияли чистотой. Как бы он ни сопротивлялся, стерпи и выполни мой приказ, — подцепив малюсенький кусочек мяса, он напоследок бросил, — и да, Элфи, дай хозяину Сигнусу что-нибудь поесть, впихни ему еду в рот, если потребуется. Эльфийка выпучила глаза от смеси ужаса и удивления, однако поклонилась и прошептала. — Слушаюсь, хозяин.

***

Солёные брызги покрывали лицо, словно капли дождя, свежий морской воздух колыхал волосы, легонько касаясь кожи головы. Белла оглянулась, дядя Ал отбежал от кассы вприпрыжку, размахивая пачкой темно-зеленых билетов. Посвистывая, он остановился перед волшебником, стоящим перед входом на арену. — Шесть мест на первый ряд! Привратник бросил на Альфарда жесткий взгляд, его длинное бледное лицо напряглось, пока он пересчитывал билеты, поднося каждый из них к своему сломанному не раз носу. — Сэр, у вас пять билетов, — сказал, странно произнося согласные звуки. Дети пугливо переглянулись, Альфард насмешливо почесал затылок. — Нет, у меня точно шесть билетов, посчитайте внимательней. Привратник скрипнул зубами, сжимая потрескавшиеся губы, он криво усмехнулся. — Сэр, вы на что намекайте? — он говорил, засучивая рукава, — Что я плохо выполняю свою работу или что я вас надурить пытаюсь? Цисси от ужаса пискнула, Тея спряталась от страшного взгляда привратника за Беллу. — Сэр, я ни не намекаю, — Альфард попятился назад, заслоняя собой детей, — просто посоветовал посчитать лучше, я точно отдал шесть билетов. — Знаете, как поймать лжеца на слове? — привратник достал палочку из кармана потертой мантии, — Он всегда использует слово «точно»! — Долохов! — Белла развернулась, к ним из кассы бежал волшебник в пурпурной мантии, — Постой! — отдышавшись, кассир вальяжно отряхнул с себя пыль и песок и вытащил билет из-за пазухи, — Моя вина, забыл отдать шестой билет. Привратник вырвал из его рук билет и остервенело разорвал его. — Простите его, — кассир всячески крутился вокруг Альфарда, — он такой нелюдимый, как будто всю жизнь в лесу жил, кстати, мистер Блэк, ваша последняя игра просто изумительна! Альфард выдавил из себя фальшивую улыбку, приманив к себе детвору, боком уходил на арену. — Да-да, спасибо, но я ухожу из спорта. — Правда? Какая жалость! — кассир все не оставлял Альфарда, — А можно автограф? — Мальсибер! — привратники тут же сгреб кассира в охапку и оттащил от Альфарда, — Иди работай, лодырь! Длинный и узкий коридор тянулся за входом, как кишка, на каменных, поросших мхом, стенах горели масляные лампы, отбрасывая длинные тени. Щурясь от полумрака, Белла шла к источнику света в конце туннеля, очутившись на площадке, она зажмурила глаза от внезапно ударившего по глазам солнечного света. Убрав руки от лица, Белла посмотрела по сторонам, перед ней на многие акры в ширину и многие футы в высоту простиралось дивное сооружение в форме круга, целиком сделанное из серого камня, включая скамьи, оно представляло из себя причудливый театр. Но не было сцены, лишь покрытая песком арена, и вместо потолка над театром голубело небо. Белла аккуратно ступала по крошившему полу, ступая вслед за Альфардом, возглавившему процессию. Сзади шла Дромеда, переговариваясь с Джаредом, а между ними семенили Цисси и Тея. Они вошли в первый ряд, где уселись посередине, Белла поморщилась, каменная скамья нагрелась на солнце. Она посмотрела на сестер и кузенов, они также испытывали неудобства, чистюля Дромеда отирала испачканную о песок подол платья, мелкота Цисси и Тея с трудом забрались на скамьи, а Джаред чуть не вылетел на арену, споткнувшись о камешек. Альфард же удобно расположился на своем месте, положив ноги на барьер между рядами и ареной. — Долохов, определенно, русский, — весело он сказал, — только истинно русский может с таким жаром сказать «лодырь», еще и с такой яростью послать работать! — Мистер Блэк, — заголосил Джаред, — он сказал «Мальсибер»? — Да, — невинно ответил Альфард, — а что? Джаред смущенно посмотрел в пол. — Да так, ничего. Театр понемногу заполнялся людьми, толкаясь и переговариваясь, волшебники рассаживались по местам, и каменная твердыня превратилась в настоящий улей. Кто-то успел напиться и вовсю распевал песни, кто-то обмахивался веером, пытаясь спастись от жары, а кто-то уснул. Белла недовольно почесала шею, капли пота нещадно стекали с затылка прямиком на спину. Болтая ногами, она потянула дядю за рукав. — Дядя Ал, — принялась канючить, — скоро начнется? — Подожди, пусть все рассядутся, — Альфард посмотрел назад, — О, какая встреча! Белла повернулась всем телом назад, к ним, пробираясь сквозь толпу, шла чета Поттеров. — О, племянник! — миссис Поттер ловко перепрыгнула через ряд и очутилась рядом с ними, — вы тоже решили посмотреть на шоу! — Да, тётя, и не один, — он широким жестом указал на детей, — решил, что детям надо посмотреть на что-то, кроме опостылевшего дома. — Мудрое решение, Альфард, — мистер Поттер не столь прытко перебирался на первый ряд, — мы тоже решили сменить обстановку. Цисси радостно бросилась миссис Поттер на шею, пока она присаживалась рядом с ней, она тут же представила двоюродной бабке Тею и Джареда. Белла напряглась, когда между ней и дядей Ал оказался мистер Поттер, она пожала его руку и тут же отпустила, и вытерла о свое платье, благо, Флимонт принялся болтать с Альфардом, рассказывая об одном волшебнике, которой до ужаса напоминал Ориона. Белла повернулась к Дромеде, которая выпрямилась, когда миссис Поттер рассказывала ей о своем сыне. — Джимми скоро 3 месяца, а он уже умеет держать головку, представляешь себе, — миссис Поттер захлебывалась от переполняемой её радости, — хочешь посмотреть на него, — она сняла с плеча атласную сумочку, всю в камешках, раскрыв её, достала колдографию, — глядите, правда, красивый? Белла лишь хмыкнула, её двоюродный дядя, наследник рода Поттеров, не выделялся ничем выдающимся, на колдографии истошно вопил лохматый младенец с иссиня-черными волосами, потрясая маленькими кулачками. — Да, миссис Поттер, — тихо промямлила Дромеда, — очень милый, правда, Белла? — Угу, — Белла и не думала, что выдает свою неискренность, но к счастью, миссис Поттер обратилась к Цисси. — «Да, миссис Поттер»! — Белла толкнула сестру локтем, — Дромеда, ты жуткая подлиза! И в ответ она получила толчок. — А ты невоспитанная! Белла схватила сестру за волосы, когда неожиданно небо потемнело от надвинувшихся черных туч, из четырех выходов театра пошла серебристая дымка, среди пара появился Мальсибер. Сменивший пурпурную мантию на зеленую, кассир вальяжной походкой зашел на арену, поднеся палочку к своему горлу, произнес. — Дамы и господа, волшебники и волшебницы, — его нежный голос эхом раздавался по театру, — вы все собрались здесь, в день летнего солнцестояния, дабы увидеть магию невиданную ранее, — в ответ толпа бурно загудела, — итак, поприветствуйте единственного и неповторимого лорда Волдеморта! От гула хлопков заболели уши, Белла, скривившись, бормотала под нос. — Как он появится на арену, ему негде прятаться. Толпа снова завопила, Белла задрала голову и обомлела, в небе парил темный силуэт, снижаясь, он постепенно приобретал человеческие очертания, она рассмотрела струившуюся черную мантию, длинный плащ с капюшоном. Приземлившись, он царственно выпрямился, скинул с себя плащ и обратился к зрителям, его лицо скрывалось под маской металлического цвета. Толпа шумно захлопала, и Белла не удержалась от восхищения. Волдеморт с снисходительным видом принял бурю аплодисментов, следом он поднял руку, и зрители замолчали. — Я рад, что вы оценили по достоинству мой скромный полет, но я уверяю вас, это лишь простой трюк. По театру послышались пораженные вздохи, Белла присоединилась к общему удивлению, она сама только научилась летать на метле! — Да, я настаиваю, что это лишь трюк, каждый волшебник может научиться этому. Всего лишь надо перейти границы дозволенного! Отбросить ветхие установки, которым нас пичкают с младых лет! Белла пораженно посмотрела на взрослых, они не верящим взором смотрели на Волдеморта. А он, как ни в чем не бывало, смотрел на зрителей. — Вы не верите мне, — он усмехнулся так холодно, что Белла вздрогнула, — восхищаетесь мной, но не верите мне. Но, — выдержав паузу, продолжил, — я вас не виню, вас слишком часто пичкают правилами, установками и какими-то законами, смысл которых вам никогда не объясняли. И я вам помогу найти путь к совершенству, к избавлению от древних цепей приличия! Так, — Волдеморт спокойно шагал по арену, окидывая аудиторию внимательным взглядом, — мне нужен доброволец. Белла почувствовала, как закололо в груди, ладони нервно вспотели, она приподняла руку, но тут же опустила её. Волдеморт тем временем устремил свой взор в дальний ряд. — Патрик Гиббон! — люди резко развернулся назад, — Подойди ко мне. Спускаясь, на арену вышел неприметный и невысокий мужчина с блеклыми серыми волосами, когда он проходил мимо первого ряда, Белла заметила, что у Гиббона на пальцах темные пятна. — Мистер Гиббон! — Волдеморт великодушно подзывал к себе, — Я рад, что вы не робкого десятка, что неудивительно учитывая, что вы изготовляете метла. Гиббон застыл с открытым ртом. — О-откуда вы знаете? — заикаясь, он сказал. — Я все узнаю, если захочу, — Волдеморт разразился ледяным смехом, — а теперь раскрой свои способности. Гиббон послушно снял шляпу и склонил голову, Волдеморт приложил длинные и тонкие пальцы к его вискам. Зависшая тишина давила, напряжение висело в воздухе, казалось, от давления голова лопнет, но вдруг Гиббон задрал голову, его ноги оторвались от земли сначала на дюйм (4), затем на фут. Продержавшись в воздухе полминуты, он упал на землю, шлепнувшись на спину, кривясь, Гиббон встал, опираясь на протянутую руку Волдеморта, все же посмотрел на волшебника с неподдельным восхищением. Волдеморт довольно вслушивался в шквал аплодисментов, дождавшись, когда стихнет гул, он взмахнул палочкой и выпустил наружу огненную вспышку. Пламя извивалось, приняв облик змеи, и обогнуло весь театр, пролетая над головами людей, испуганно согнувшихся в три погибели. Пролетев все ряды, огненная змея послушно вернулась к Волдеморту, в его руках она испарилась также мгновенно, как и появилась. Зрители поднимались и выпрямились, отдышавшись, они хлопали громче прежнего. — Вот это еще более совершенное волшебство, но все еще выполнимый трюк, с ним справится и ребенок, — в голосе Волдеморта снова слышались ледяные нотки, — пусть на арену выйдет Беллатрикс Блэк! Сердце ушло в пятки, в оцепенение Белла вставала с места, на ватных ногах она подходила к арене, как вдруг вскочили взрослые. — Простите, сэр, — Альфард поспешил схватить её за руку, — но ей нельзя! У неё нет палочки! — Вы подвергаете девочку ужасной опасности, сэр! — миссис Поттер выкрикнула, встав перед ней. — Не беспокойтесь, — Волдеморт снисходительно вытянул руку перед Беллой, — я буду начеку. — Но, сэр, — мистер Поттер все не пускал её, — она еще в Хогвартс не поступала, она не владеет техникой заклинания! — И все же позвольте мисс Блэк выбрать самой. Белла злобно посмотрела на взрослых, яро одернула она руку из хватки дяди и толкнула чету Поттеров. Идя по руку с Волдемортом, она очутилась в центре арену, чувствуя сотни устремленных к ней взглядов. — Итак, мисс Блэк, — волшебник жестом заправского фокусника подал ей свою палочку, — попробуйте вызвать огонь, нам не надо большой, простой вспышки будет более чем достаточно. Белла задрожала, она помнила заклинание «Лакарнум Инфламаре», но им змею огненную не создашь, с ужасом она посмотрела на Волдеморта. Но он лишь произнес. — Я буду следить. Его холодные руки коснулись её головы, сквозь кожу она почувствовала легонькую вспышку, словно её пронзили иголкой. Её мысли, хаотичные и беспокойные, покинули её, с холодной головой она взмахнула палочкой, произнеся заклинание. Появилась огненная нить, тонкая как струйка, пролетев мимо Беллы, она тут же испарилась. Стоило Волдеморту убрать руки от её головы, как тут же уши заложило от шума, качаясь, она добиралась до зрительских рядов, чуть не упав коленями на пол, благо миссис Поттер ловко подхватила. Голова все еще гудела, но увидев, как встретила её мелкота, боль начала покидать её. Цисси и Тея восторженно пищали, Джаред все никак не мог закрыть рот, а Дромеда не убирала руки от лица. Белла самодовольно улыбнулась им, поддела подбородок Джареду, потрепала за волосы Цисси и Тею, и с размаху хлопнула Дромеда по плечу. — Я все показывал вам трюкачество, паясничал, как клоун, — Волдеморт нарезал круги, ступая по песку, — но вы пришли не для того, чтобы смотреть на паясничество, нет, вы хотите нечто завораживающее, нечто находящиеся за пределами нашего восприятия магии! Не так ли? — толпа ликовала, — Не беспокойтесь, сейчас увидите! Неожиданно он вытащил из-за пазухи прозрачный пузырек, ловко откупорив его, постучал палочкой по стеклянному горлышку и расплескал дымящуюся жидкость вдоль по всей арене. Соприкасаясь с песком, жидкость истончал густой пар, закрыв все пространство. Откашливаясь, Белла помотала руками и дымка рассеялась. То, что она увидела, поразило её, в воздухе висели тонкие полупрозрачные нити, переплетаясь между собой, они создавали причудливые узоры. В центре всех хитросплетений находился сам Волдеморт и невозмутимо глядел на всеобщий галдеж. — Не догадывайтесь, что это? — он внимательно оглядывал молчавших зрителей, — Вижу, что нет. Это, — он легонько тронул одну из нитей, — временные нити, границы между прошлым и настоящим, мы привыкли, что исследует прошлое по воспоминаниям волшебников, но что если посмотреть воспоминания местности? Что может рассказать нам бездушное нагромождение камней? Не поверите, но многое, — с этими словами он взмахнул палочкой, кинув искру в самые верхние нити. Едва она дотронулась до нити, как все переменилось, Белла в ужасе подняла ноги на скамью, под ней оказалась засыпанная земля, Дромеда с визгом пригнула голову, мимо неё пролетел комок земли. Оглянувшись, Белла всюду замечала землю, где-то она высотой закрывала три ряда, в центре копошились люди, в грубой и запачканной одежде, с металлическими касками на головах. В их почерневших от работы руках звенели лопаты и кирки, резко и ловко они смахивали с камней грязь и песок. — Это сооружение некогда находилось под землей долгие века, только верха показывали себя миру, — показалось, или в голосе Волдеморта прозвучали смешки, — пока десять лет назад какой-то маггл не решил копнуть глубже. Не бойтесь, они не видят нас, это лишь миг прошлого, которого не изменить. Белла посмотрела на взрослых, мистер Поттер поднял палочку и осторожно ткнул в одного из копающихся магглов, но он никак не отреагировал. Осмелев, Белла пыталась дотронуться до пласта земли, но её рука провалился сквозь неё, ничего не ощутив. — Что происходило на этой земле, нетронутой рукой маггла? — Волдеморт, взмахнул палочкой, дотронувшись до верхних нитей, и опять сменилась картина. Копающиеся магглы исчезли, уровень земли повысился, теперь она закрывала половины всех рядов. Несмотря на пласт грязи, была видна поверхность, среди торчащих каменных стен выглядывали здания квадратной формы, видно сараи, стоящие почти впритык друг к другу, вместо пляжа находились причалы со странными устройствами, с концов длинных металлических конструкций тянулись черные от смолы веревки. У берега гудели корабли, не изящные деревянные корабли волшебников, а какие-то чудовищные монстры, все из покрашенного металла, с огромными дымящими трубами. И везде сновали магглы, с красными от палящего солнца шеями, в промокшей от морской влаги полосатой одежде, с чадящими трубками в зубах. Неожиданно раздался жуткий звук, как будто выл волк, но так, словно его вою вторил авгурей, от этого шума Белла взвыла и закрыла руками уши. С удивлением она увидела, как побледнел Альфард, услышав вой, как задрожал мистер Поттер, и как побелела миссис Поттер. Но их страх не имел ничего общего с тем ужасом, что запечатлелся на лицах магглов, с дикими криками они бросились прочь от берега моря, с кораблей, карабкаясь по веревкам, спрыгивали люди и убегали вглубь материка. А в небе, прорезаясь через облака, появлялось что-то летающее, какие-то машины, напоминающие птиц с распахнутыми крыльями. Парящие машины снижались, и Белла увидела кресты на их боках, черные и с загнутыми концами. Края корпуса раскрылись, и изнутри посыпались снаряды вытянутой формы, падая, они всюду вызывали разрушение, сараи мгновенно вспыхивали и сгорали дотла, а корабли с жутким треском разваливались на куски и уходили под воду, от их тяжелого падения на причал обрушивались волны. От берега до края каменных стен разливалась смоляная масса, зернистая и липкая, она покрывала тела людей. Снаряд упал в смолу, вспыхнув, он вызвал пожар, пламя, слизывая обломки зданий и остатки кораблей, поднималось все выше и выше, пожрав всех, кто прилип к смоле. Пожар исчез также неожиданно, как и появился, когда Волдеморт убрал палочку от временной нити, он, оглядывая через маску, притихших и полумертвых от ужаса людей, снисходительно сказал. — Вторая великая война магглов, ужасная бойня, сотни разрушенных городов, тысячи сожженных деревень и миллионы погибших. Магглы не просто убивали других магглов, нет, они вырезали целые народы под корень, чтобы сделать свои народы счастливыми. И среди вас есть некто, кто стал свидетелем такого ужаса! Миссис Дорея Поттер, прошу вас! Миссис Поттер вздрогнула, но поднялась, её муж хотел было встать вместе с ней, однако она жестом остановила его. Очутившись на арену, она встала прямиком перед Волдемортом, достигая его плеч. — Её звали Юфимия Зоберман? — вкрадчивым тоном он говорил, миссис Поттер кивнула. — Вспомните об этом ужасном дне, это очень важно. Миссис Поттер чуть не попятилась назад, но Волдеморт все же приложил руки к её голове, и она замерла. Причал пропал, вместо него появился ночной город с узкими улочками и мощеной мостовой. По улице, скудно освещенной фонарями, шла девушка, порыв ветра потрепал её плащ, и Белла увидела необычный покрой её мантии, подол одежды оказался расклешенным. Цокая подошвой туфель, она неожиданно остановилась под зажженным фонарем и показала своё лицо, мелкие черты лица и острый подбородок, угольно-черные вьющиеся локоны и карие глаза. — Это тётя Дори? — сказала Дромеда, — Не знала, что у неё были длинные волосы. Белла пораженно следила дальше, миссис Поттер шла настороженно, как вдруг остановилась недалеко от небольшого дома с черепичной крышей. Послышался звук разбитого стекла, раскрылась дверь и на крыльцо выходили люди в серых униформах, на их груди ярко поблескивали значки в виде орлов, грубо они выталкивали двух стариков, мужчину и женщину. Следом выпихнули на улицу еще одну женщину, по возрасту приходящуюся дочерью старикам, она упрямо вырывалась из цепких лап, развернувшись, плюнула в лицо своему мучителю. Грязно выругавшись, он снял с пояса какой-то небольшой предмет, поблёскивающий в лунном свете, пристав женщине ко лбу, он нажал, что есть силы. Белла вскрикнула, также завопила и юная тётя Дори, маггл опустил обмякшую женщину и направил убийственный предмет на неё. С грянувшим громом исчезли воспоминания миссис Поттер, не колеблясь, она отбежала от Волдеморта и тут же вернулась на свое место, но сам лорд, будто ничего не заметивший, продолжал. -Думаю, эта сцена не нуждается в пояснениях. Но раз зашла речь о Второй великой войне, значит существует и Первая? Снова взмах и снова оказалась задетой временная нить, порт с чудовищными металлическими кораблями появился, но магглов оказалось больше. Весь причал заполнили люди, богачи в бархатных пальто и шелковых платьях, беднота в шерстяных плащах и заплатанных штанах и юбках, все их взгляды устремились к суднам, на чьих боках нарисовали огромные красные кресты. Ступая по деревянным доскам, с кораблей спускалось множество молодых людей, все в одинаковых темно-зеленых сюртуках и замотанных в голенях брюках. Первые шли юноши, держась за руки девушек в длинных белых платьях и платках с вышитыми на одежде красными крестами, у первого сошедшего голова была повязана потемневшей повязкой, второй при ходьбе опирался на трость, третий бережно к себе прижимал забинтованную руку. Итак, перевязанные юнцы из заботливых рук девушек в белом попадали в крепкие объятия родителей, спешивших их посадить кто в кареты, кто на телеги. Следующие с кораблей спускались мужчины, санитары, судя по испачканным бурыми пятнами халатам. Идя по двое, они несли на носилках раненых, посеревшие от боли, они стонали так протяжно, что болело на душе. Санитары с трудом пробирались сквозь толпу, добравшись до выкрашенных белой краской повозок, они погружали раненых и спешно покидали причал. Завершали процессию носильщики в черных и темных одеждах, с хмурыми лицами они на плечах несли длинные деревянные ящики, присмотревшись к ним, Белла обомлела, на них гвоздями были прибиты кресты. Гробы тонули в приливе людей, едва их спустили на землю, проталкиваясь к ним пробирались люди в мундирах, официальным тоном, они читали списки, каждый раз, когда бесчувственный голос называл имя и фамилию, раздавался вопль. Белла почувствовала, как её в бок толкнула Дромеда. — Они сказали «Булстроуд»! Это же магическая фамилия! — Ничего они такого не говорили! — Белла раздраженно отодвинулась от неё, и так тошно. — Девочки, тише, пожалуйста, — глухо сказала миссис Поттер, не отрываясь от картины. Рыдающие женщины, припавшие к гробам, удерживающие их мужчины, все они неожиданно исчезли, в испаряющейся дымке появился Волдеморт. — Печально, не правда ли, глупые мальчишки мечтали, как покроют себя славой, но вернулись в деревянных ящиках. Их товарищам повезло едва ли больше, многие из них станут калеками и закончат свою жизнь в подворотнях. И все потому что, наш король (5), мир его праху, не поладил со своим немецким кузеном! Но это все пустяки! Причал пропал и больше не появлялся, на месте сараев и кораблей-монстров, выросли деревья, песочный пляж покрылся землей и зарос травой. По полю плыл серый туман, со всех сторон раздавались громоподобные звуки и летели круглые снаряды, подобно бладжерам, они падали и разрывали земли в клочья. Вслед за снарядами с обеих сторон появлялись воины, одни с длинными волосами и в красочных мундирах, другие в круглых стальных шлемах на остриженных головах. Они держали в руках вытянутые деревянные палки, обитые железом, раздался гром, и ряды воинов редели, а разрытая земля окрасилась кровью. Дым от снарядов заполонил все пространство и рассеялся. — Гражданская война, дамы и господа, другой король (6) не поладил с министрами и решил силой оружия покарать их. Это было ужасно, какими не были кровопролитными Великие войны, но английские магглы сражались с другими народами, а тогда они резали друг друга. Брат пошел на брата, сын на отца только потому, что кто-то плохо правил ими. Это здание немало видело войн, но мы ничего увидели о нем самом. Слои земли один за другим пропадали, обнажая стены театра, преобразился и театр, камень из которого, он был сделан, побелел, исчезли трещины и ряды заполнились людьми. Не воины сидели на скамьях и не рабочие, магглы в коротких одеяниях выше колена и накинутых на левое плечо покрывалах. Они праздно расположились на местах, лишь изредка осушая кубки и переговариваясь между собой. Рядом с Беллой сидел дородный господин со смуглой кожей и кривым носом, рядом с Дромедой — молодой и поджарый мужчина, чьи волосы переливались, как золото. Весело и непринужденно он что-то рассказывал смуглому соседу, который лишь ухмылялся. Белла напрягла уши, но ничего она не поняла, их язык напоминал английский, но такой строгий и упорядоченный, что ни слова нельзя было разобрать. Ожила и арена, на песчаном полу бились парами несколько бойцов. Прям перед Беллой сражались двое, великан с кожей, черней классной доски и мисс Забини, и худой мальчишка рыжий и весь в веснушках. Великан, одетый в шлем и доспехи, закрывающие лишь плечо, наносил мечом удар за ударом по трезубцу рыжего мальчишки. Изворачиваясь, он закинул сеть на великана и резким движением сбил его с ног. Поставив ногу на могучую грудь соперника, рыжий повернулся к зрителям, один за другим люди вставали с мест и оттопыривали пальцы (7), к удивлению Белла оба господина, смуглый и белокурый поступили также. Хмыкнув, рыжий закинул трезубец над великаном, но что было дальше, Белла не увидела, Альфард тут же закрыл ей глаза, и она услышала лишь хриплый вздох. — Посмотрите на меня! Бойцы и праздные зрители исчезли, как и временные нити, и небо прояснилось. Волдеморт победоносно шагал вокруг зрительских рядов. — Вы находитесь в амфитеатре, на месте, где на потеху публике люди убивали друг друга. Со всех стран привозили рабов, самых крепких учили убивать красиво, и их называли гладиаторами. Каждый из них прославлялся на веки, но всех их ждал один конец — смерть на радость толпе. И таких амфитеатров построили везде. Зрители понемногу отходили от шока, шепот переходил в гул, а затем и в ор, но Волдеморт все продолжал говорить. — Запомните эти мгновения прошлого, крепко запомните, когда очередной хмырь из Министерства начнет говорить, что магглы нам друзья, вспомните об их кровожадности. Об их жажде крови. И о том, как они удовлетворяли! А теперь прощайте! Стремительно поднимаясь вверх, Волдеморт скрылся за облаками. Выдохнув, миссис Поттер обратилась к Альфарду. — Я поняла посыл его выступлений, но форма подачи весьма смущает, Флимонт, — опираясь на руку мужа, она покидала зрительские ряды, — пойдем отсюда, Джимми нас уже заждался.

***

Элфи выполнила его приказ, Сигнус встретил их чистым и опрятным, но выражение лицо приняло суровый вид. Альфард, будучи выше брата, не испытывал страха по отношению к нему, но сейчас он чувствовал не в своей тарелке. — Привет, братец, как самочувствие? — Издеваешься, Альфард? — Сигнус грозно надвинулся на него, — Ты куда их потащил? — На шоу, а что не так? — Что не так? Ко мне недавно приходил Орион, он рассказал, что за шоу вы смотрели. Альфард присвистнул. — Ух, ябеда-корябеда, а со мной не поздоровался. — Альфард, не переводи стрелки! — от окрика Сигнуса, его дочери испуганно спрятались за дядю. — Сигнус, успокойся для начала — О, я спокоен, как никогда! — Что-то не видно! — Молчать! Альфард от неожиданности присел на табуретку и чуть не сломал её. — Сигнус, не надрывал бы ты глотку, ты мало того, что себе вредишь, так еще и детей пугаешь. Дети согласованно закивали. — Ох, кто тут права детей защищать начал? — Сигнус, прищурив глаза, нависал над братом, — С каких пор ты начал заступать за них? Белла осмелела и отошла от дяди, надвигаясь на отца, она заговорила. — Папа, не надо его ругать. — Тебе не следует мне указывать, что мне делать, юная леди! — Папа, но в этом шоу не было ничего ужасного, тот лорд показывал правильные вещи. Альфард сжимал ножки табуретки, глядя, как Сигнус повернулся к дочери. — Правильные вещи можно показывать без демонстраций убийств! — Сигнус, успокойся наконец! — Замолчи! — Хватит кричать на дядю Ала! Альфард раскрыл рот, Дромеда и Цисси робко посмотрели на отца. Сигнус, склонив голову на бок, нервно засмеялся, и снова Альфарду происходящее не понравилось. — Вот как! Веселый дядя лучше хмурого отца, да, Белла? — Сигнус склонил голову на другой бок с такой силой, что у него хрустнула шея, — Хорошо устроился ты, Альфард, не тебе воспитывать детей, следить за их обучением, безопасностью. Ты только развлекаешь их! Дромеда, семеня, подходила к нему. — Белла не это имела в виду. — Помолчи, — сухо отрезав, Сигнус отвернулся от дочери и обратился к брату, — Пошел вон из моего дома. — Сигнус. — ВОН! — проорал Сигнус и вытащил палочку, — Или тебя пинками прогнать? Бочком Альфард дошел до двери и вышел, краем уха он услышал слова брата. — Вы двое, — он говорил Джареду и Теи, — ждите здесь, пока я не вызову ваших родителей, а вы, — срываясь, обратился к дочерям, — марш в свои комнаты, и чтобы не смели мне на глаза показываться! Невесело помотав головой, Альфард потопал вдоль по дороге, покидая Иствитч. Жаль, что нельзя здесь найти временные нити и убедиться, что все происходит в наши дни, а не в другие времена. Времена до боли знакомые ему. 1. Гвиневра или Джиневра — жена короля Артура, чей роман с Ланселотом разрушил единство рыцарей Круглого стола; 2. Ли-Энфилд — винтовка английского образца, которой британская армия вооружилась во времена Первой Мировой войны; 3. После смерти мужа, принца-консорта Альберта, в 1861 году королева Виктория на несколько лет погрузилась в траур, отказавшись от участия в политической жизни страны, что привело к кризису; 4. Дюйм — 2, 56 см., фут — 30, 48 см.; 5. Георг V (1865-1936) — король Великобритании в 1910–1936 гг., его натянутые отношения с двоюродным братом, императором Германии Вильгельмом II, и политическое соперничество Великобритании с Германией, стали одной из причин развязывания Первой Мировой войны; 6. Карл I (1600-1649) — король Англии и Шотландии в 1623–1649 гг., его борьба за влияние с парламентом привело к Гражданской войне, свержении монархии и казни самого короля. К слову, Волдеморт допускает ошибку, называя членов парламента министрами; 7. Вопреки стереотипу, жестом, приказывающим гладиатору добить противника, был не опущенный палец, а оттопыренный.