Дороги сестер Блэк

      11 января 1977 года       Белла, закутавшись в шубу, шла по каменистому берегу и смотрела, как накатывали волны и смывали январский снег, что так обилен на севере Шотландии. Однако бояться ей следует не холода, а тех, кто привык к нему. Последняя война с великанами, если верить Бинсу, произошла в 1745 году, когда волшебники с помощью маггловских пушек значительно сократили их количество. Придерживаться Статута о секретности и без того было трудно, а когда великаны продолжали разорять амбары и пастбища, не брезгуя и человечиной, терпение волшебников иссякло. С тех пор волшебники не видели их лично, за исключением тех, кого находят под скальными обломками.       Белла шла по берегу, спихивая камушки в море, за последние месяца она просмотрела все книги из библиотеки Блэкмори, но найденные крохи информации больше пугали. На великанах не действуют заклинания, только физические действия, человеческих языков не знают, говорят только по-своему. Но ни единой записи о языке великанов. И как с ним вести переговоры! Как убедить их сражаться на стороне Волдеморта? И самое главное, как вернуться живыми?       От размышлений отвлекли мужские разговоры, Родольфус, злой от того, что ему запретили выпить для храбрости, и Антонин Долохофф продолжали спор. Рядом лениво прохаживался молодой новичок Уолден Макнейр и поглядывал за горизонт, постоянно поправляя щегольские черные усики. — Еще чуть-чуть и готово! Белла, чувствуя напиравшую злость, спросила. — Чуть-чуть — это сколько? Макнейр замялся, обдумывая ответ. — Полчаса или меньше. — Ты час назад похоже говорил! Макнейр задрожал, посмотрев в море. — Тут такая стихия, судно может задержаться! — Учти, Макнейр, — говорила Белла, сжимая палочку, — если через обещанные полчаса судно не появиться, отправишься на дно. — А как вы доберетесь до острова? — спросил Макнейр неожиданно сердито, — Я уроженец этих мест, и потому М’лорд приказал мне идти с вами! Палочка заискрила, стоило Белле направить её на него. — Ты смеешь напоминать о Нем? Белла грозно надвинулась на Макнейра, он тоже вытащил палочку, но между ними встал Родольфус. — Я вас обоих швырну в море, если не прекратите! — Ты убьешь свою жену, Родольфус? — Да, Белла, убью, ибо от моей жены бед больше, чем от драконьей оспы. Белла задохнулась от переполняемой злости. — Ты… — А ну тихо! — неожиданно рявкнул Долохофф и указал в сторону.       Белла обернулась и увидела, что по буйным морским волнам неслась лодка, рыбаки управляли ей не с помощью весел, а с помощью небольшого руля. Они причалили у берега и собирались высадиться, когда их атаковали. Макнейр поразил рулевого Убивающим проклятьем, Белла невидимым хлыстом задушила юнца, возившегося с веревками, Родольфус камнем пробил голову старика, тащившего мешок, а Долохофф наколдовал небольшую волну и смыл тела за борт. Перебравшись в лодку, Макнейр направил палочку на руль, и когда все сели, он повел её по волнам. Резко упав на скамейку, Белла огляделась по сторонам, берег стремительно исчезал из вида, и их окружило бескрайнее море. — Макнейр, что ты знаешь о великанах? — Я одну про них легенду слышал, — ответил он, не оборачиваясь, — старики на островах рассказывали. Белла поморщилась, слушая его, столь жуткого шотландского акцента она не слышала ни от миссис Арктурус Блэк, ни от грязнокровки Крессвелла. — И что же? — Ну, там говорится, откуда они взялись. У какого-то короля дочки поубивали мужей, и он их вытурил из страны, посадил на корабль без руля и в море! Но они приплыли в Британию. Долохофф громко захохотал, Родольфус тоже посмеялся. — Они тут прижились, устроили хозяйство, огород, там, скотину. Старшая из них, Альбина, землю назвала в честь себя. Но им мужчин хотелось. Но никого не было, кроме них. И им во сне начали приходить всякие красавцы, и они залетели. Вот только эти молодчики оказались демонами, и понарожали принцессы великанов. Белла фыркнула. — Украденная легенда! У греков была похожая, только без демонов и великанов (1). — А что было дальше? — спросил Родольфус. — Плохо помню, вроде их перебили, пришел из Рима некий Корнелиус, и великанам настал каюк. — Тогда как они оказались на Оркнейских островах (2)? — Не я их туда переселял! Долохофф никак не комментировал рассказ, возившись с мешком. Разодрав руками веревку, он высыпал на дно лодки добычу, трески с длинными желтыми телами, дурно пахнувшая сельдь и пара прямых черных плавников, один в высоту — три фута, а второй — четыре с половиной (3). — Черные акулы? — спросил Родольфус, — Да такие здоровые, не знал, что такие водятся! — Да у вас что только не водится! — проворчал Долохофф, — Великаны, леприконы и прочья гадость. Белла вспылила. — А то у вас чудищ нет! — Есть, конечно, — недовольно он ответил, — лешие, кикиморы и комсомольцы. — Кто? — спросил Родольфус. Долохофф страдальчески вздохнул. — Идиоты такие, из молодежной организации. Дуростью всякой занимаются, то на уборку города, то на сбор металлолома, то еще на какой-нибудь огород! Время только отнимали. — Тебе хоть платили? — Ага, держи карман шире, у нас война недавно закончилась, какие еще деньги! — Поздравляю, тебя поимели, причем всухую. Долохофф зло пробурчал что-то на своем языке. Родольфус только посмеялся над ним, не забыв назвать «неудачником» на французском. А Белла неожиданно спросила. — Тебя за что выгнали из России? За то, что не пришел на уборку? Длинное, ассиметричное лицо Долохоффа вдруг побелело. — Не твое дело. Белла занесла искрящую палочку, Родольфус грозно засучил рукава. — Еще одна такая грубость моей жене, Долохофф, и отправишься за борт к акулам! — Тогда вы ничего не узнаете! — Спросим у Каркароффа, — ответила ему Белла. — Ха, я с этим лишенцем в одном поле бы срать не сел! И ничего он про меня не знает! — Но ты ведь чистокровный? — Да! — зло крикнул Долохофф, — И нечего меня подозревать! Белла вновь посмотрела по сторонам, земля окончательно пропала из виду, и перед еще не появились острова. — И все-таки, за что тебя выгнали? Долохофф скривился и сплюнул в море. — Я дамбу взорвал и утопил кучу магглов. — И зачем ты это сделал? — Можно подумать для убийства магглов нужен повод! Они меня выбесили! Родольфус мерзко ухмыльнулся. — А как же «cherchez la femme (ищите женщину)»? — Чего? — Ну, бабы. Белла толкнула мужа в бок, но тот лишь поморщился. — Нет! — Чего ты брешешь, Долохофф? Признайся, тебе никто не давал? — Заткнись! Но Родольфус продолжал. — И поэтому у тебя свербит между ног, и всех баб, прежде чем убить, …. — Да сам такой же! Я слышал про перепихон со старухой! Родольфус резко встал, от его тяжелых шагов лодка закачалась. Долохофф наставил на него палочку, напрягшись всем телом. Но Макнейр резво повернул в сторону, и Долохофф с Родольфусом упали на дно. — Тихо вы! По сторонам лучше посмотрите! Белла с трудом столкнула с себя массивного мужа, придавившего ей колени, и свесилась с борта лодки. Морское пространство заполонили высокие черные плавники, прямые, как парус. — Мерлинова задница! — крикнул Родольфус, — Откуда столько акул? Над водой появились небольшие фонтаны, а потом морда одного из животных, черная с белыми пятнами. — Это киты, — пораженно сказала Белла, — киты-убийцы. — Да хоть ящерицы! — не унимался Макнейр, — Кто-нибудь уберите их! Киты один за другим высовывались из воды и издавали высокие свисты, так разнящиеся с их огромными размерами. — Эй, рыбины тупоголовые! — завопил Долохофф, пуская искры, — Кыш, а то уху из вас сделаю! Белла ухватилась одной рукой за край борта и сунула вторую в воду, её палочка выпустила резкий звук, от которого киты стремительно уплыли восвояси. — Кеттлберн, тот калека, — поясняла она, осушая намокший рукав, — говорил, что киты хорошо слышат в воде, и из-за шумов сбиваются с курса. Они не вернутся. — Чего они тут забыли? — спросил Макнейр, разворачивая лодку, — В море мало рыбы? Из-за морских волн появились вершины скал, по мере возвышения показывалась каменная «голова», а затем длинное «туловище». — Вот он, — гордо сказал Макнейр, — Старик Хой (4)!       Горизонт заполонили прибрежные скалы, черное основание из базальта омывали волны, а красные стены поросли редкой травой. Старик Хой стоял впереди, обдуваемый ветрами, словно маяк в ненастную погоду. Белла невольно вспомнила статую в саду Иствитча, трагически погибшего Мариуса Булстроуда, продолжавшего сторожить отчий дом после смерти. И снова пронзила её злость на сестру-предательницу, нагло укравший Иствитч, на её хахаля-грязнокровку и их выродка. Ничего, подумала она, окуная ладони в море, когда-нибудь доберется до них и заставит пожалеть, что не умерли вместе с той немецкой клушой.       Приближаясь к берегу, Белла увидела две черные туши на каменистом пляже и стекавшие из них потоки крови. Следом она разглядела белые пятна на морде и сияющие раны на спинах, словно что-то оторвали от них. Макнейр поморщился, причаливаясь, Родольфус плюнул в море, но Долохофф заинтересованно посмотрел на тела. — Так вот чего эти рыбины мельтешили. — Они не рыбы, а киты! — возразила Белла. — Какая разница, если плавает в воде, значит — рыба!       Родольфус и Макнейр подходили к китам осторожно, выставив вперед палочки, Белла кралась за ними, подмечая детали. Ближе к морю лежал меньший из животных, чуть больше тринадцати футов, раскрыв пасть и высунув язык, кроме отсутствующего спинного плавника, на боку была рубленная рана. А крупному его собрату не повезло сильней, плавники и хвост покрывали многочисленные царапины, белое брюхо и морда разодрали в кровь, окружавшие камни были раскиданы, кит явно бился в конвульсиях. Белла с нескрываемым ужасом прикидывала в уме, в длину не меньше тридцати футов (5) и весом в несколько тонн. — Вот где эти горе-рыбаки промышляли, — протянул Макнейр, — я бы в жизни к ним не сунулся. — А чего они не отбились? — спросил Долохофф, тыча палочкой киту в глаз. — Они же на суше, — раздраженно объяснила Белла, — где двигаться не могут, еще и помирают от собственного веса. — Это кто? — глумливо поинтересовался Родольфус, наступив на хвост, — Мамаша с ребенком (6)? — А кто еще, — ответила Белла, — наверняка, дитятко неудачно вылезло на берег, и пришлось спасать его. И правда, старший из китов лежал полукругом к младшему, словно пытаясь укрыть. — Ложись! — завопил Макнейр.       Белла припала к россыпи камней и укрылась за магическим щитом, Родольфус, Долохофф и Макнейр также поспешили наколдовать защиту. Над скалами парила черная фигура, её широкие крылья можно было принять за летучемышиные, но при приближении виднелись острые когти и длинный тонкий хвост. Дракон, еще и гебридский черный, не такой огромный, как украинский железнобрюхий, но куда быстрей и свирепей. Приземлившись, дракон не спешил подходить к тушам, напротив, он пригнулся, растопырив кожистые крылья, и принялся принюхиваться. Белла обмерла, глядя на чудовищные ноздри ящера, неужели магическая завеса для него — ничто?       Пыхтя, дракон изучал пляж, Белла вместе с соратниками стояли, боясь дышать от страха. Выпустив дым из ноздрей, ящер развернулся гребнистой спиной и направился к тушам китов. Белла, Родольфус и Долохофф, тихо выдохнув, начали пятиться, аккуратно ступая по гальке. Но Макнейр продолжал стоять на месте, Родольфус тихо подозвал его, но тот, бледный от ужаса, не услышал. Дракон повернулся, и Макнейр выпалил. — Конъюнктивитус! Дракон завыл от боли и принялся метаться, с трудом увернувшись от взмаха шипастого хвоста, Родольфус подбежал к Макнейру и потащил его за шиворот. — Ты совсем кретин или как?       Дракон поднялся на дыбы, раскрыл крылья, так что закрыл проход к пляжу и оскалился. Белла почувствовала горячий запах серы, сейчас выдохнет огонь, и тут же выпустила палочку вперед. Первая вспышка, вторая, третья, четвертая, и дракон завалился на бок, дергаясь от боли. Белла, Родольфус, Долохофф и Макнейр убрали палочки и побежали прочь от берега. Раздался грохот, такой, что земля закачалась под ногами, за ним последовал треск, как будто скалы раскололись. Драконий рев стих, и Белла позволила себе обернуться. Из-под разломанных глыб торчали крылья и стреловидный шип на хвосте, гальки, липкие от крови китов, вдруг задымили. Макнейр, прятавшийся за широкими спинами Родольфуса и Долохоффа, пробормотал. — Кто, черт подери, кинул?       Ответ не заставил себя долго ждать, с жутким грохотом на землю прыгнули великаны. Когда пыль рассеялась, Белла, задрав голову, разглядела их, огромных, более двадцати футов, с непомерно длинными руками, как у гориллы, и с нелепо небольшой круглой головой, поросшей зелеными волосами. От кого бы их предков не родила бы Альбина с сестрами, можно не сомневаться в его нечеловеческой природе.       Смрад от великанов исходил ужасный, заглушая запах крови и гниющей плоти, чистоплотность явно у них не в чести. И говорили неразборчиво, короткими отрывистыми фразами на горловом языке. Родольфус не убирал палочку, вспоминая заклинания, Долохофф подпихивал к себе наиболее крупные камни, а Макнейр пребывал едва не в полуобмороке. Белла смотрела им в глаза, пытаясь не моргать, и, растолкав двух неотесанных товарищей, вышла великанша в длинном мешковатом платье с грубыми стежками по боках и в выдолбленных из бревен деревянных башмаках. Она стукнула кулаком себя по объемной груди и зычно крикнула. — Фридвульфа! — указав толстыми пальцами на каждого из собеседников, спросила, — Ты? Испуганно перешептываясь, Белла, Родольфус, Долохофф и Макнейр представились. — Твои гург? — Гург? — решился спросить Долохофф. — Главный. — Лорд Волдеморт, — ответил Родольфус. Фридвульфа недоуменно почесала затылок, растрепав длинную косу, напоминавшей корабельный канат. — Лорд? — Да. — Лорд, — произнесла она, затем указала на туши китов, — это что? — Наша добыча, — пискляво произнес Макнейр, — мы поделимся. — Она ваша, — поспешила пояснить Белла. — И дракон, тоже, — добавил Родольфус. Фридвульфа перевел своим собратьям, и те радостно закивали и загудели, бросились поднимать туши. — Мы берем, — сказала она, протянув бревноподобные руки. — Спасибо! — Идите с нас!       Поманив за собой, Фридвульфа шла между ними и другими великанами, стукнув по голове одного из них, плотоядно разглядывавшего, и с такой силой, что в ушах зазвенело.

***

      Шедший с моря туман обволакивал скалы и вересковые пустоши, покрывавшие поля, не видя ничего под ногами, Белла ступала осторожно, благо, тяжелые шаги Фридвульфы помогали ориентироваться. Два раза она наступала на что-то стеклянное, один раз зашла в ручей с ледяной водой, и бесчестное количество раз спотыкалась о валуны. Родольфус и вовсе неуклюже свалился в промерзшую лужу, вызвав громоподобный хохот великанов. Долохофф постоянно наступал в козий помет, а Макнейр споткнулся на нем. Белла то и дело слышала, как между собой переговаривались великаны, и она жалела о незнании их языка. Также глупо и беспомощно она чувствовала, когда Родольфус ругался на немецком, и без того грубый язык становился еще хуже.       Туман рассеялся у подножья гор, через которые, проходила извилистая тропинка. Эхо, раздававшееся при шагах великанов, сотрясала округу, Белла озиралась по сторонам, не начнется ли обвал. Несколько камешков упало, по горной глади прошлась небольшая царапина, но дорога оставалась чистой, не считать небольшие снежные горки.       Чем ближе они подходили, тем отчетливей слышался запах гари, а вместе с ним вонь прелой шерсти. Белла быстро наколдовала воздушный пузырь вокруг носа и рта, но глаза все равно заслезились, стоило ей войти. В широкой каменистой пещере столпились два десятка великанов, жаркий костер освящал их огромные уродливые морды, напоминавшие плохо сделанные страшные лика чудовищ на средневековых витражах. Множество налитых кровью глаз, маленьких по сравнению с телом, уставились на них, широкие носы громко выдыхали пар, а массивные челюсти не переставали жевать. Самые высокие подпирали лохматыми макушками потолок, а самые маленькие возвысились бы и над Хагридом, но Белла никак не могла найти среди них детенышей, до того все одинаково неказисты. Она с трудом выделила самок по длинным волосам и мешковатым платьям. Но особенно выделялся их главарь, косматая темно-зеленая борода закрывала лицо почти до глаз, а огромное брюхо свисало ниже пояса. Он лениво смотрел с каменной глыбы, служившей троном, на Фридвульфу и её спутников, принесших ему добычу. — Гург Кардуф нравится ваш подарок, — перевела Фридвульфа его каркающую речь. — Мы рады, — выдавил из себя Родольфус. Гург жадно проглотил кусок китовьего мяса и что-то сказал. — Гург говорит, что надо? — Волдеморт предлагает союз. Гург нахмурился, услышав перевод Фридвульфы. — Гург говорит, зачем? Белла с презрением смотрела жирное тело гурга, сколько ударов понадобится, чтобы отрубить ему голову. — Вы поможете избавиться от грязнокровок и подчинить магглов. Фридвульфа задумчиво почесала затылок. — Грязно-кровы? — Те, кто от магглов родился. Фридвульфа понимающе кивнула и перевела его тираду гургу. Тот вдруг расхохотался, прочие великаны присоединились к нему, и от издаваемого грохота посылались камешки. Белла закачалась от головной боли, казалось, что еще немного, и она оглохнет. — Гург, — вздыхая от смеха, говорила Фридвульфа, — сказал, мы не видим разницу. Белла поперхнулась, кровь прилила к вискам, она надвинулась бы, но ощутила крепкую хватку. — Гург говорит, — добавила Фридвульфа, — мы магглов сами убьем. Белла заметалась в хватке мужа, вызвав грохота смеха, лишь вид великанов, показывавших на неё пальцами, привел в чувство. Она, красная, как свекла, стояла в ожидании следующей реплики. — Гург говорит, что еще? Родольфус вопросительно посмотрел на Долохоффа, тот отчаянно закачал головой. Белла сама мялась, панически обдумывая варианты. Великанам все волшебники едины, на честь благородных им плевать, а воплотить кровожадность они способны и сами. Что им пообещать? Полную свободу? Милорд придет в ярость! — Мы поможем вам против магии! — вдруг выпалил Макнейр. — Помощь? — недоверчиво спросила Фридвульфа. — Да, — говорил он, унимая дрожь в веках, — маги нападут на вас с палочками, а мы их победим. Оплывшее лицо гурга пронзила несвойственное раздумье, и он оперся подбородком о кулак. — Гург думает. Великаны все взгляды обратили к своему предводителю, Белла попятилась назад, Родольфус, Долохофф и Макнейр, но за ними оказалась Фридвульфа. — Садись! — сказала она, указывая на валявшее бревно возле костра. — Кому говоришь? — испуганно спросила Белла. — Всем. Они опустились на бревно, заняв лишь его четверть, пока Фридвульфа разделывала драконью тушу, начали тихо перешептываться. — Долохофф, — спросил Родольфус, пихнув его, — чего ты молчал, небось штаны обмочил. — Ничего не обмочил, меня трудно напугать. — Тогда чего молчал? — накинулась на него Белла. — Я не разбираюсь в великанах, это по вашей части. — Тихо, — прошипел Макнейр, указывая на великана, подсевшего к ним. Фридвульфа залепила ему затрещину, и великан, оказавшийся, к удивлению, значительно ниже, сбежал. А великанша, опустив огромный нож, вырезанный из скалы, подозрительно спросила. — Что вы говорили? Родольфус и Долохофф робко переглянулись, Макнейр задрожал. Белла поспешила вмешаться. — Откуда ты знаешь наш язык? — Ваш научил. Белла недоуменно подняла брови. — У него имя есть? — Нет. Неужели настолько глупа, что не догадалась узнать имя. — Зачем он учил тебя? — спросил Родольфус. — Он спас меня, кормил меня и учил меня. — Но зачем? Фридвульфа помотала головой. — Но ты ушла? — Да. Великан живет у великанов. Эти слова она произнесла неожиданно жестко, и Белла с Родольфусом не стали продолжать разговор. Фридвульфа отвернулась, занявшись очисткой шкуру. Неожиданно раздался каркавший звук, гург заговорил после долго раздумья. — Гург помогает Лорду. — Превосходно, — с облегчением сказал Родольфус. — Гург говорит, без шуток. — Без…чего? — удивился Долохофф, и Белла толкнула его.       Гург хлопнул огромными ладонями, и Фридвульфа вывела их из пещеры. Снаружи напал холод, но Белла с большой радостью убрала пузырь, вдохнув свежий горный воздух. Одной грязной работой стало меньше!

***

3 апреля 1977 года       Небольшая рыбацкая деревушка Кослада (7) уютно расположилась у живописной бухты, откуда приходили нагруженные рыбой корабли. У окраин расположились кусты орешника, давшие названия, памятник упорства того неизвестного, что решил вырастить их на бедной почве Оркнейских островов. Волдеморт сорвал сучок с распустившимися бледно-зелеными листками и смотрел, как по волнам плыло несколько лодок. — Честная сделка, великанам добытые киты, нам — устрашение. Гург не сможет упрекнуть нас. Пожиратели негромко хмыкнули, а Макнейр издал нервный смешок. — Боишься, Уолден. — Милорд, — пролепетал он, -ну…да. Они такие огромные. — Да, Уолден, — протянул он, — великаны — не соседские щенята, в море не утопишь. И даже не их злая мать-собака, не найдешь такой удавки. Макнейр замялся, бормоча что-то невразумительное. — Впрочем, не беспокойся, пока ты верен мне, великаны тебе не страшны. Белла презрительно фыркнула, глядя, как Макнейр задрожал, неуклюже кланяясь. А какой смельчак против слабых щенят! — Приступаем!       Легким движением Волдеморт взмахнул палочкой, куст орешника мгновенно вспыхнул. Белла вместе с другими Пожирателями поджигали траву и деревья, из её палочки вылетели не вспышки, а выплыла длинная огненная нить. Дым поднялся удушливой стеной, закрывая выход из деревни. Магглы выбежали из домов тушить пожар, но у ведер тут же пропали днища, лопаты, все, как одна, переломались. От отчаяния они обломками зачерпывали грязь, швыряя в огонь, но пламя разыгралось сильней, и теперь его языки задели ближайший дом.       Деревня наполнилась криками ужаса, магглы беспорядочно носились в поисках воды и сшибали друг друга. Кто-то потащил гибкий шланг к водокачке, пытаясь прицепить к нему, но Волдеморт ловким движением поджег его. Магглы в спешке покидали дома, объятые пламенем, и неслись к порту, где моряки начали бросать за борт добычу. Волдеморт тут же выпустил пурпурные искры, и оглашенные вопли зазвучали громче, на окружавших скалах появились великаны. Громадными ручищами они поднимали валуны и швыряли в корабли, весьма точно для столь скудоумных существ. Оба судна, разломавшись пополам, пошли на дно, и волны выбросили на берег тела моряков и ящики с добычей.       Валуны обрушились и на жилища, под жутким грохотом от каменных глыб рушились дома, магазины и старинная церковь, где пытались спрятаться магглы. А между тем пожар разгорался, жадно пожирая остатки деревни. Волдеморт и Пожиратели поднялись в воздух, спасаясь от едкого дыма. Белла смотрела вниз, радостно замечая очередной труп. Вот на берегу лежит молодой маггл, её ровесник, в тяжелой мокрой куртке, недалеко от него распластался его старший коллега с пробитой головой. А вот церковный крест пригвоздил к земле седовласого дряхлого священника и его скрюченную жену. А среди кладбищенских плитах корчился в предсмертных муках некогда красивый юноша, пытаясь зажать рану на шее.       Великаны спрыгнули со скал и принялись собирать добычу, рыбу, туши китов, убитую скотину и птицу, а кто-то — и людей. Белла дернулась, на мгновение представив ожерелье из белых костей. Неожиданно Волдеморт выпустил залп искр, Пожиратели и великаны остановились, перед ними появилась девушка. Она не могла проживать в деревне, слишком чистая на ней мантия, длинная и черная с вышитым гербом. И слишком юна для взрослой волшебницы. Белла хмыкнула, она и забыла, что на пасхальных каникулах сдают экзамен по трансгрессии. И перед ними оказалась незадачливая студентка.       Девушка стояла какое-то время, не в силах двинуться от шока, кто-то из великанов замахнулся дубиной из огромного дерева, и она закричала. Волдеморт бросил в неё Убивающее проклятье, но в последний момент студентка увернулась. Белла опутала ей ноги и подняла в воздух, однако она умудрилась обрезать веревки и шлепнулась в грязь, перепачкав темно-рыжие волосы. Пожиратели обрушили на неё волну заклятий, которые девушка ловко избегала, великаны принялись ловить её, и снова она ускользала между их толстых пальцев, пока не прошмыгнула в руины церкви. — Найдите её! — шипяще, приказал Волдеморт.       Великаны быстро разгребали обрушенную крышу, Белла беспокойно выглядывала из-за широких плеч мужа, не появится ли их пленница. И тут же пролетела яркая вспышка, гиганты закрыли лица руками, крича от боли, но Волдеморт немедленно скомандовал. Первым внутрь вбежал Родольфус, за ним Долохофф, Белла следовала за ними, держа перед собой палочку. Садившиеся солнце слабо озаряло руины церкви, пробиваясь через разбитые витражи. Ной из своего ковчега уцелевшим глазом освещал обломки скамей, ангелы с недостающими крыльями перстами указывали на осыпанный штукатуркой алтарь. Волдеморт взмахнул палочкой, с обшарпанной стены свалился крест, но алтарь остался целым. Белла наслала «Редукто», и самой пришлось припасть к полу, увернувшись от заклятья. Родольфус тоже попытался взорвать, разнесся орган. — Прекратите! Пожиратели замерли с палочками в руками, выжидающе глядя на Милорда. Белла боялась дышать, и в тишине до неё доходило еле ощутимое гудение магического щита. — Атакуем все вместе, одновременно. Взрываем только, когда я прикажу!       Пять палочек уперлись в алтарь, алая вспышка мигом отшвырнула их. Перед глазами пронеслись искры, затылок болел от столкновения. Шатаясь, Белла пыталась подняться на нывших ногах и услышала вопль, то она наступила Макнейру на ладонь. Вдруг руины затряслись от тяжелых шагов, оглушающий рев пронесся эхом, и на голову посыпались мелкие осколки. — Нет! Валуны мгновенно разлетелись на множество кусков, едва коснувшись щита. Волдеморт быстрым движением палочки успел распылить камешки, Белла огненным хлыстом отбила их, но попала в мужа и Долохоффа, а Макнейр поспешил укрыться за щитом. — Не бросайте ничего! — крикнув великанам, Милорд стряхнул с себя пепел и приказал, — Выйдите наружу и ищете вход в подвал!       Белла выбежала одной из первых в церковный двор, под подошвами её ботинок обильно хрустели цветные осколки и кусочки кирпичей, пока она бежала вокруг фундамента здания. Она смотрела на темные подвальные окошки, наполовину скрытые под землей, но ничего не замечала, уж слишком были заляпаны. Неожиданно её и остальных подозвал Долохофф, отойдя от еле заметной щели в стены, Белла припала к ней и услышала чьи-то быстрые и семенящие шаги. Макнейр заметно обрадовался и взмахнул палочкой, проделав большую брешь, и тут же отпрянул, когда изнутри донесся жуткий звук. Белла едва успела зажать уши, услышав нечто напоминавшее кошачий крик. — Воющие чары, — проговорил Волдеморт, невозмутимо пошедший к ним, — неплохо для старшекурсницы. Долохофф бросился было внутрь, но Милорд жестом остановил его и не вербально запустил чары. — Не меньше двадцати человек, — задумчиво сказал он, — в плен никого не брать.       Первым вбежал Родольфус, громко приземлившись на пол, Белла прыгнула за ним, замедлив себя перед падением. Долохофф также попытался воспарить, подобно Милорду, но не удержался на ногах, а Макнейр сполз по стене, как лукотрус. Последним в подвал спустился Волдеморт, легко и скользяще коснувшись пола. Он взмахнул палочкой, и сгустившуюся полутьму освятил тонкий серебристый луч, тянувшийся куда-то вдаль.       Они бежали по узким коридорам, по пути наступая на что-то хрупкое, осколки, скелеты крыс и хрустящую штукатурку. Неожиданно перед ним возникли три тени, забежав за поворот, Белла первой увидела трех магглов, рыбак с разбитым лицом поспешил отпустить детей, девочку-подростка и мальчика лет восьми, а сам бесстрашно загородил им проход. Быстрая зеленая вспышка, и он, как срубленное дерево, упал. Волдеморт нацепил палочку на детей, но некая сила сбила детей с ног и потащила, и Убивающее проклятье попало в стену.       Молча от злости, Волдеморт вел Пожирателей за магическим лучом, пока не оказался в просторной комнатке, забитой до потолка многочисленными ящиками. Среди запасов церковных свечей, источавший сильный запах воска, сгрудились спасенные магглы, от древних старцев до вопивших младенцев. Все они сидели вокруг рыжей студентки, наводившей ярко-голубую дымку на небольшую чашу. Белла вместе со всеми направила палочку, но магглы взялись за руки, возглавивший их мужчина схватил девушку за локоть, и прежде чем заклятья достигли их, все они исчезли. — Сука! — заорал Долохофф, и в ярости свалил ящики, громко ругаясь на своем языке. — Долохофф, — холодно произнес Волдеморт. — Когда я доберусь до неё… — Что ты с ней сделаешь? Долохофф замер, опустил палочку и вжал голову в плечи. — Изнасилуешь? Макнейр испуганно прижался к стене, Родольфус дернулся при звуках холодного голоса, лишь Белла вытянула шею, наблюдая за унижением Долохоффа. — Ты понимаешь, что та девчонка, которую я тебе приказал убить, — грязь, и сама мысль о том, чтобы коснуться её, должна была вызвать у тебя отвращение. Но ты поступил по-своему. Волдеморт говорил тихо, но металлические нотки в его голосе звучали отчетливей. — Скажи честно, Долохофф, тебя все еще не отпускает испытанное унижение от отказа той ветреной магглы. — Милорд…- умоляюще произнес Долохофф. Его некрасивое несимметричное лицо побелело, а кривые пальцы задрожали. — Чтобы ты знал, мракоборцы стали вычислять тебя среди моих слуг. Всякий раз, когда убивают женщину или девушку, то находят твои следы. Родольфус и Макнейр тихо хихикнули, а Белла дернулась от отвращения, и спустя пять лет супружеской жизни проявления мужской натуры казались мерзостью. — Держи себя в руках, Долохофф, если хочешь служить мне! — Да, Милорд, — взвыл он и упал на колени. Белле вдруг захотелось пнуть его, пока еще не успел подняться, но Волдеморт обратился к Родольфусу. — Кто у нас учится в Хогвартсе? — Не знаю, Милорд, лучше спросить Рабастана. Волдеморт кратко кивнул, направляясь к выходу. — Нам надо поблагодарить великанов за сделанную работу, и подобрать тела.

***

      Удушливый дым клубился, заполняя небольшое пространство кухни. Белла едва не задыхалась от вони, постоянно кашляя, но продолжала мешать изумрудно-зеленое варево. Волдеморт неторопливо расхаживал рядом, глядя сквозь маску на стушеванного Рабастана. — Их трое, Джером Уилкисс, Эван Розье на седьмом курсе, и Северус Снейп на шестом. Я бы добавил Эммелину Вэнс с пятого курса, но она под вопросом. Стоит ли принимать в наши ряды? — Пока нет, приведи лишь троих. Ступай, — отпустив Рабастана, Милорд подошел к котлу. Белла затрепетала. — Я сделала все, как вы сказали. Волдеморт зачерпнул ложкой зелье и принюхался. — Все выглядит, как положено, — флегматично произнес он, — но существует только один способ понять, правильно ли сварено.       Наполнив флягу, Волдеморт покинул пропитавшуюся зельем кухню, Белла побежала за ним, сдерживая рвотные позывы. Однако во дворе её встретил жуткий смрад, везде, на траве, под деревьями, на скамейках, лежали тела. Окоченевшие и синие, они начали разлагаться, лица покрылись пятнами, а туловища раздулись. Макнейр держался за забор, трясясь в рвотных судорогах, Родольфус то и дело плевался, даже Долохофф, редкостный неряха, морщился. — А чего хотите, ваше благородие? Все после смерти срутся!       Белла задержала дыхание, взмахнула палочкой, наколдовав воздушный пузырь, и выдохнула. Отгоняя дурноту, она смотрела, как Волдеморт спокойно шел между тел магглов и присматривался к каждому. Он остановился между юношей, чьи красивые черта лица расплылись, приоткрыл окровавленный рот и влил ему изумрудного зелья. Синие пальцы покойника зашевелись, Белла подскочила на ноги, Долохофф и Родольфус направили палочки, а Макнейр немедленно пришел в себя. Труп, шатаясь, поднялся и с рыком направился к Волдеморту, Белла собиралась сжечь его, но Милорд опередил её. — Хороший получился инфернал, — спокойно произнес он, туша пламя, — но у меня достаточно материала для новых. Пойдемте внутрь. Оказавшись в гостиной, Белла бросила приказ эльфа разжечь камин, убрав пузырь, она вдохнула запах свежих дров. Почувствовав исходившее тепло, Белла бодро отдавала приказы, придвинуть кресла поближе к огню, принести пуфики и бренди. Родольфус взял у домовика стакан, залпом осушил и спросил жену. — А чего ты не сказала, наколдовать пузырь? Супруга, ты, моя заботливая. — Я тебе в няньки не нанималась!       Волдеморт поднял палочку, призывая к молчанию. Белла увидела, как меняется цвет пламени, среди ярко-красных языков появились зеленые. Одна вспышка, и в гостиной появился первый из гостей, темноволосый мальчик с выпученными зелеными глазами, за ним другой, бледный, носатый, с давно немытыми сальными волосами. Последними появились Рабастан и Эван. Кузен при виде Милорда задрожал, вцепившись за родича, его друзья упали на пол, осознав, кто перед ним. — Я рад вашему поклонению, друзья мои, присаживайтесь. Мальчики не могли успокоиться, шатаясь, садясь на диван. Белла морщилась, глядя на них, как бы не обмочились от страха. — Вы ни в чем не провинились, чтобы так бояться, — Волдеморт говорил, неторопливо шагая перед ними, — пока что. Эван икнул и раскашлялся, Белла презрительно оглядела его, такой белый, что еще немного, и он потеряет сознание. — У вас были экзамены по трансгрессии? Сальноволосый мальчишка издал что-то напоминающее кряканье. — На твоем курсе есть одна девушка. Темно-рыжие волосы, светлая кожа, зеленые глаза, среднего роста и стройная. — Милорд, — заговорил он, — таких немало. Белла посмотрела на него, тщедушный, нездоровый, бедно одетый, к Священным 28 не принадлежит. А другой не лучше, явно чем-то болеет. И никого лучше на службу Волдеморту Люциус не нашел. — Люциус Малфой говорил о тебе, Северус Снейп, отметил, что недостаток происхождения ты искупаешь умом. Так используй его и догадайся, о ком я. Снейп нервно кусал губы, спешно думая. Эван, бросив на него презрительный взгляд, выпалил. — Это Лили Эванс, староста с Гриффиндора. И грязнокровка. Белла поджала губы от его наглости. Волдеморт грозно обратился к нему. — Я говорил со Снейпом, а не с тобой, Розье! Эван зашатался и свалился на пол. Родольфус оживил его и усадил на место. — Молчи, пока я не спросил тебя лично! — Да, Милорд. — Итак, Снейп, это правда? — Да. — Какова она? Насколько опасна? Снейп почесал покрытую чирьями шею и промямлил. — Она сильна. — Насколько? — В зельях хороша, в Защите от Темных искусств. Волдеморт подошел к нему, приблизив лицо в маске. — Что она значит для тебя? Белла напряглась, сжав в пальцах палочку, Родольфус дернулся от отвращения. — Ничего! — замявшись, Снейп добавил, — Уже ничего. — И от чего так? Снейп тяжело вздохнул. — Она сделала свой выбор, а я — свой. — Но как так получилось, что ты знаешь её? И весьма хорошо. Снейп отвечал, старательно отводя взгляд. — Мы росли в одном городе, она бы никогда не догадалась, что владеет магией, если бы я не надоумил. Волдеморт издевательски усмехнулся. — Наивное дитя, живешь с магглами, и все еще не догадываешься об их натуре. Белла и Пожиратели посмеялись над ним, но Милорд жестом приказал замолчать. — Северус, если ты встретишь её в бою, ты убьешь её? — Да, — тихо ответил он. — Клянешься своей жизнью? — Клянусь! Волдеморт выпрямился и торжественно объявил. — Поздравим его, друзья, одним предателем крови меньше! Белла и Рабастан медленно похлопали, Долохофф отвесил издевательский поклон, Макнейр и Родольфус глумливо посмеялись. — Да, Уилкис, — неожиданно обратился Волдеморт, — что ты хочешь сказать? Впервые заморгав за долгое время, пучеглазый мальчишка ответил. — Я сбил грязнокровку с маршрута. — И как же? Уилкис облизнул губы в нервном возбуждении. — Я наложил Конфундус на экзаменатора и приказал отправить её на остров Хой. — Откуда ты знал, что мы там окажемся? Уилкис икнул. — Я не знал, но слышал от старшего брата, что там могли прятаться великаны. Волдеморт усмехнулся. — Ты хорошо угадал, но просчитался, недооценив её. — Милорд, я могу убить её! Хоть прям сейчас! Волдеморт поднял руку. — Да, но не сейчас. Не перед лицом Дамблдора. 1. Британская легенда о происхождении великанов сильно напоминает древнегреческий миф о Данаидах. Было два брата-царя, внуки Зевса и смертной женщины Ио, Египт и Данай, у одного — пятьдесят сыновей, у другого — пятьдесят дочерей. Египт предложил брату поженить их, но Данай отказался, получив незадолго до этого предсказание, что погибнет от рук зятя. Он с дочерьми долго скитался, прячась от брата, но в конце концов его настигли. Тогда Данай пошел на хитрость, он согласился на свадьбу, но приказал дочерям убить мужей в брачную ночь. Почти все выполнили приказ, но старшая Гипермнестра пощадила своего жениха Линкея, по одной версии, влюбившись, по другой — в награду за то, что он не стал принуждать к интиму. В гневе Данай устроил суд над дочерью за неповиновение, но в разгар действия с небес пришла Афродита и оправдала царевну. Линкей и Гипермнестра в конце концов зажили счастливо, их потомками стали герои Персей и Геракл, прочим Данаидам нашли мужей, однако кара не стала долго ждать. Линкей позже убил тестя, отомстив за братьев, а почти все Данаиды после смерти в царстве Аида были вынуждены наполнять бездонный сосуд; 2. Оркнейские острова — архипелаг на северо-востоке Шотландии, их населяли в свое время не только кельты, но и викинги, поэтому у нынешних жителей весьма своеобразный акцент даже по меркам шотландцев; 3. Почти полтора метра; 4. Старик Хой (Old Man of Hoy) — скальное образование высотой 137 метров, со стороны действительно напоминает человеческий силуэт. Одна из главных достопримечательностей острова Хой; 5. Почти 9 метров; 6. У косаток и дельфин гринда действует матриархат, стаю возглавляет старшая самка, мать и бабушка остальных особей. У них, как и у людей, в определенные годы наступает менопауза, и поэтому самки больше времени уделяют внукам, передавая накопленный опыт. Единственная разница в линии родства, у косаток — это бабушка по отцовской, у гринд — по материнской; 7. Название происходит от кельтского слова, обозначающий «орешник». К слову, деревня вымышленная.