Итачи разглядывал хмурого задумчивого Яхико. Двадцать третий уровень. Как они в своё время вообще додумались связываться с Ханзо?.. Это точно было очень самонадеянно. И глупо.
Без всех этих пирсингов, которые сняли перед воскрешением, парень выглядел не старше Шисуи, то есть лет на семнадцать, а не на «почти двадцать», так как умер где-то за три-четыре месяца до очередного дня рождения. Получилось даже как-то знаково — воскресить Яхико в день его смерти.
Итачи тогда выяснил, что чакра Узумаки больше подходит для Аналог-дзюцу: потерь было значительно меньше, хотя и всё равно получилось запечатать «лишнюю» медицинскую чакру — почти шестьдесят чуу. Так что будущий «цветочек вокруг соска» — с подачи Шисуи привязалось дурацкое название — заполучил свой второй лепесток, чуть поменьше первого. Итачи когда-то очень хотел узнать о технике Божественной Регенерации. Ему казалось, что ин-чакры у него на исцеление очень много — ведь это превышало его собственный резерв в несколько раз. Он так думал, пока не увидел количество скопленной ин-чакры у Сенджу Цунаде… просто в пятьсот раз большее, чем у него после двух кристаллизаций. Таким количеством точно можно было за доли секунды отрастить конечности или восстановить повреждённые органы, при этом самоубийственно и без оглядки сражаясь. Воистину Божественно!
Благодаря анализу «Системы» Итачи уже давно знал, что чтобы восстановить пять единиц «жизни», требовался один ген ин-чакры. С учётом того, что жизнь у него 7800 единиц, с запечатанными 140 чуу, то есть 1680 генами ин-чакры, он мог восстановить 8400 единиц жизни. Теоретически, если ин-чакра сработает правильно, должно хватить, чтобы единожды вытащить себя из-за грани Чистого мира. Ну или дважды восстановить боеспособность после серьёзных ранений.
После той встречи с Цунаде Итачи всерьёз задумался над настоящей Печатью Ин. Он полагал, что смог бы придумать, как улучшить или трансформировать технику под свои нужды и свой невеликий резерв. И после воскрешения Яхико Легендарная Принцесса Слизней могла быть заинтересована в обмене техниками, даже намекала на это и узнавала его планы на будущее и желание подучиться ирьёдзюцу вместе с младшим братом. Это выглядело довольно заманчиво. К тому же и Хокаге был не против того, чтобы Итачи оставался в деревне и поднял свой уровень ирьёниндзюцу. Боевых медиков в Конохе можно было посчитать по пальцам рук.
Уже сейчас Итачи полагал, что на основе техники регенерации можно попытаться исцелить не только себя, но и кого-то смертельно раненого: всё же два-три жизненно важных органа, и даже лучший медик уже бессилен помочь. В мыслях были некоторые опыты по такой живой консервации чакры и определению, сколько её требуется для того, чтобы быстро вытащить кого-то с того света и хватит ли для этого его В-ранга в ирьёдзюцу. И возможно ли совместить эту технику с иллюзией смерти «Изанаги» для которой требовалась сотая гена обычной чакры на каждую единицу «жизни» спасённого. Было бы здорово нащупать ту грань, при которой происходят изменения, и не позволить шарингану потухнуть. Но в лучшем случае это произойдёт лишь после восстановления родного шарингана, до которого осталось ждать два с половиной года — как раз когда Саске закончит Академию шиноби.
Также Итачи вот уже месяц с интересом отслеживал их образовавшуюся связь с Яхико. Как было выяснено опытным путём с Гаарой, расстояние имело значение. Уже в двухстах километрах от Суны Итачи почти ничего не чувствовал от Гаары фоном, а чтобы уловить отголоски эмоций или мыслей, приходилось серьёзно концентрироваться — и то Итачи лишь знал, что у бывшего джинчуурики однохвостого всё более-менее в порядке без какой-то конкретики. А вот с Яхико, который находился совсем рядом, дела обстояли ровно наоборот.
Того кидало по эмоциональным качелям с тех пор, как парень очнулся. Впрочем, это было ожидаемо. Сама ситуация с воскрешением явно требует осознания и принятия. К тому же, Яхико наблюдала толпа медиков, которая запретила нагрузки до полного восстановления функций кейракукей и тщательно перестраховывалась. Всё же, по мнению ирьёнинов, одно дело воскресить только что умершего, а совсем другое — того, кто побывал за гранью продолжительное время. Про Рин-Чиё Итачи конечно же ничего не говорил. Хотя, если подумать, та тоже пережила нечто подобное. Впрочем, Чиё была сразу и крепко мотивирована, что позволило ей жить новой жизнью. Итачи с девушкой брата практически не контактировал, но издалека та выглядела психически стабильной. К тому же, у Чиё был якорь в виде обожающего её Обито. Сейчас, когда брат был в деревне и мог видеть свою любовь хоть каждый день, они, кажется, не расставались ни одну свободную минуту. По крайней мере, Итачи часто видел их в клановом квартале месте, и слышал, как мама назвала Чиё невестой Обито. Значит, это практически дело решённое.
Ситуация с Яхико была несколько иной. Нагато и Конан просто были рады, что их друг жив и… всё. Причём оберегали взрослого парня от каких-то «потрясений» и чувства вины, хотя на деле, как чувствовал Итачи через связь, они добились ровно противоположного результата. Итачи полагал, что Яхико считает себя оторванным не только потому, что оказался значительно младше и слабее друзей, но и потому, что те окунулись в свои чувства. Итачи бы не удивился, если бы вскоре оказалось, что Конан беременна.
Джирайя, которого Итачи послал поговорить с бывшим учеником, немного исправил ситуацию, но не слишком. Кстати, в процессе почти случайно выяснилась интересная деталь, которая добавила баллов в версию Итачи, ставшую официальной: о действии Корня совместно с Орочимару. Оказалось, что Джирайе сообщили о смерти его учеников ещё в год Собаки пятого цикла, то есть значительно раньше реальной гибели Яхико вместе с товарищами, когда тем было лет по пятнадцать и их организация «Акацуки» только-только образовалась. Сообщила об этом Цунаде, но эта информация исходила от неких «людей Орочимару». Как знать, возможно, Змеиный Санин имел свои интересы и хотел прибрать «потенциально сильных ребятишек» себе и отсёк внимание Джирайи к бывшим ученикам.
Так что, если бы Нагато не попросил Итачи потренировать и «присмотреть» за его другом, он и сам бы подвёл его к такому выводу. Как ни крути, Яхико имел влияние на Нагато и Конан и не проживал эти девять лет в лишениях и боли. В общем, мог не понимать, чем продиктованы действия его друзей, и попытаться саботировать их решения или как-то иначе перенастроить то, чего Итачи добился сложными манипуляциями и большим трудом. Ментальные метки искусственной зацикленности на Дожде, может, и были утеряны со смертью, но ведь остаются привычки, убеждения и прочее, что многие люди редко любят внимательно и обдуманно пересматривать.
Так что пускать всё на самотёк было бы весьма недальновидным, даже если бы Итачи не чувствовал всего этого недовольства и потерянности от «слабого звена» тройки из Дождя. Оставлять Яхико вариться в собственном соку потенциально опасно.
Они встретились на полигоне, куда Яхико отправили «восстанавливаться с его временным наставником». Впрочем, особого удивления их встрече Итачи не ощутил, скорее некую растерянность вперемешку с лёгким раздражением. Не то чтобы Яхико его избегал, но встречались они всего несколько раз и мельком. Самая длительная встреча была при знакомстве, когда парень очнулся. Но тогда тот и вовсе пребывал в шоковом состоянии.
— Значит, это вы были идейным лидером «Акацуки», Яхико-сан? — первым нарушил длительное молчание Итачи, обратившись достаточно формально. Яхико был старше, хотя и не старше по званию — в принципе, как такового звания у него и вовсе не имелось.
— Я не считал себя лидером, — тут же ответил Яхико, сильнее нахмурившись. — Я… Нагато — вот, кто должен был быть лидером. Но он был… слишком скромен и нерешителен, так что я лишь временно исполнял роль лидера. Не зови меня Яхико-сан. Просто Яхико.
— Тогда и ты зови меня просто Итачи, — вежливо кивнул он, ощутив, что отказ от формальностей продиктован скорее неуверенностью, чем дружескими чувствами, но это всё равно был хороший знак и успех, который стоило закрепить. — Я понимаю твои причины, Яхико. У Нагато было легендарное додзюцу Мудреца Шести Путей, он мог стать источником мира во всём мире, но одновременно с этим не хотел или боялся брать на себя такую ответственность, делегировав её тебе. Исполнял вашу общую мечту.
Напряжённое лицо Яхико слегка смягчилось.
— Да… Всё верно.
— К тому же, ты решил спрятать Нагато за своей спиной, — снова кивнул Итачи. — По крайней мере, тот же Ханзо так и не догадался, кто из вас истинный лидер «Акацуки», а после твоей смерти Нагато всё же пришлось взять ответственность. Ты поразил две цели одним кунаем.
Яхико выдохнул и мимолётно улыбнулся, тут же, впрочем, напустив на себя суровый вид. Но Итачи ощущал, что тому приятно от понимания кем-то его действий.
— Это ведь ты… — Яхико быстро облизнулся. — Ты меня воскресил?!
— На самом деле это, можно сказать, командная работа, — мягко улыбнулся Итачи. — Нагато вложил в твоё воскрешение почти всю свою чакру. Я ирьёнин и некоторые мои умозаключения, личные особенности, хидзюцу и работа над техниками позволили провести один удачный эксперимент… Всё же медики занимаются тем, что не дают шагнуть за грань Чистого мира, и… конечно же, многие великие медики, потерявшие близких из-за войн или других причин, пытались решить подобную задачу. Я не хотел никого терять, понимаешь?
— Да… — помрачнел Яхико. — Тогда… вместе со мной погибло ещё тринадцать наших товарищей.
— Я тоже терял товарищей, — Итачи позволил себе короткий вздох. — Так что понимаю. Я тоже мечтаю, чтобы не было войны, смертей и бессмысленных сражений. Я родился и вырос во время войны и не желаю её повторения.
— А… сколько тебе? — спросил Яхико, немного смущённо потерев шею.
— Четырнадцать. В начале лета будет пятнадцать.
— Ого… А выглядишь старше… Ну да, ты же клановый… Мы с сестрой начали заниматься ниндзюцу в том возрасте, когда ты уже наверняка был генином или вроде того, — Яхико вздохнул и словно через силу улыбнулся. — Мне сказали, что здесь я встречу своего временного наставника по восстановлению. Видимо, это ты. Так что давай приступим… Хочу знать, на что я сейчас способен, особенно в сравнении с кем-то вроде тебя.
Итачи коротко улыбнулся.
— Тогда давай постараемся, Яхико.
* * *
— Ты же видел всё… — перевёл дух Яхико.
Лёгкая разминка заставила его задыхаться, так что Итачи дозировал нагрузки и не позволял увлекаться. Несмотря на относительно небольшой уровень, по совокупности параметров и способностей Яхико вполне мог бы стать токубецу дзёнином С или В ранга. По крайней мере, у него получались преобразования сразу трёх стихий, а это уже немало. Яхико почти удалось подловить его: сказывались новизна противника, отказ от активации додзюцу и щадящий для противника режим.
— Я имею в виду…
— Я понял, — кивнул Итачи. — Ты хочешь знать подробности.
— Ты точно расскажешь, тебе всё равно, — криво усмехнулся Яхико. — И ты не будешь меня жалеть и непонятно от чего оберегать.
— Я могу тебе показать свою память. В иллюзии, — предложил Итачи. — Тогда ты сможешь понять больше.
— Учиха, да? — криво усмехнулся Яхико. — Я слышал про ваш шаринган.
Итачи пожал плечами, показывая, что ему всё равно.
— Ладно, ладно, я согласен… — снова потёр затылок Яхико и улыбнулся более искренне. — Если уж ты меня воскресил, вряд ли будешь убивать, верно? К тому же Нагато тебе правда доверяет.
Итачи молча активировал шаринган, структурируя события, которые собирался показывать, чтобы Яхико пришёл к нужным ему выводам сам.
* * *
После того «разговора» в иллюзии Яхико сначала серьёзно загрузился, а потом заметно расслабился. К тому же парень начал вспоминать о своём детстве до Дождя и тем самым подтвердил все косвенные доказательства об искусственности созданной тройки. Впрочем, их дружбе это не помешало. Даже укрепило. К тому же у Яхико основной оказалась стихия Ветра, такая же, как у Наруто, да и сам Яхико по характеру походил на неугомонного джинчуурики, так что они в какой-то мере сдружились.
К последней неделе года Яхико смог выдержать полагающийся его уровню темп тренировки и даже, по его словам, чуть-чуть превзошёл самого себя до смерти.
— Держи!
— Что это? — спросил Яхико, поймав маску, которую ему бросил Итачи.
— В Конохе есть традиция празднования последнего дня в году, — пояснил он. — Мы переодеваемся в намахагэ и пугаем детей.
— Намахагэ? — развернул маску Яхико. — Хо… Ну и страшилище.
— Шиноби не должен ничего бояться, — хмыкнул Итачи. — Дети подают намахагэ угощения и за это получают обереги, которые защищают дома от злых духов. Твои ветряные техники могут пригодиться. Шисуи, кажется, затеял целое представление в нашем квартале. Наруто просто обожает этот праздник, хотя сколько его помню, он дико боится всего «потустороннего».
— Каждый раз преодолевает свой страх, да? — усмехнулся Яхико, примеряя лохматую маску.
Итачи кивнул. Наруто для него пока так и оставался загадкой, и это кроме той истории с «миром Наруто». Нагато точно искренне полюбил этого неугомонного, да и с Яхико у них неплохо складывается, Обито обучал и всё время говорил как о непрошибаемости, так и об упорстве подопечного. Саске и Кимимаро, вытащенный из Страны Воды, его лучшие друзья… Словно этот мальчишка какой-то цемент, скрепляющий отдельные кирпичи в целое здание. И Итачи сам чувствовал себя частью этого целого. Впрочем, это не мешало ему в нужных моментах использовать Наруто, каждый раз убеждаясь в феноменальной удаче и берущей практически всех за душу искренности мелкого.
* * *
Жизнь в деревне шла своим чередом. Редкие праздники разбавляли тренировки, встречи с семьёй, братьями и иногда с Изуми. После возвращения в Коноху на миссии Итачи отправляли считанное количество раз и то лишь на пару дней и в пределах Страны Огня. Впрочем, несмотря на это, свободного времени было не сказать, что много. Две недели назад Сенджу Цунаде всё-таки официально предложила стать её учеником, хотя Итачи почти ничего для этого не делал. А ещё, как вызнал Кабуто, у Третьего Хокаге появилась мысль приблизить к себе Итачи, чтобы «натаскать» в политических, экономических и административных вопросах. Вероятно для того, чтобы в будущем передать ему управление деревней. Впрочем, Сарутоби Хирузен ещё вполне бодр, свеж и силён, так что это вопросы даже не ближайшего десятилетия. И всё-таки… Это может быть шансом и правда что-то изменить в их мире.
В связи с такими веяниями Итачи предложил отцу сделать будущим главой клана Учиха Обито и натаскать его в полицейском деле, так как должного обучения тот не получал. По сути, Обито был сыном старшего брата Фугаку и по крови и способностям был крайне силён. К тому же он почти семейный человек, готовый к продолжению рода. Итачи тяготился ответственностью за клан и считал, что это будет верным решением, которое привяжет Обито к деревне и клану ещё сильнее.
Шисуи поставили главой АНБУ.
* * *
Последний день года Кабана выдался снежным.
Яхико спелся с Шисуи по части представления для детей квартала, так что от души кривлялся, пугая Наруто и остальных, обдавая порывами ветра. В начале представления Яхико затушил парочку фонариков перед их «демоническим появлением», чем вызвал крики и пискотню мелких. Юмико — младшая сестрёнка Шисуи — пряталась за спины Саске и Казуки, которые мужественно делали вид, что не боятся злых духов последнего сякко года.
Итачи стоял рядом с братьями и приглядывал за толпой. Всё же в такой атмосфере, когда слишком много шиноби в масках, возможны всяческие диверсии.
Ощущалось, что Яхико счастлив и рад просто повеселить детей и наслаждается таким мирным и весёлым занятием. Ни у кого из них не было детства из-за войн. Поэтому Итачи изо всех сил старался дать младшему и приёмному братьям хотя бы его подобие.
Он думал о том, что, возможно, иномирянин, рассказывая об их мире, был в чём-то прав. Четвёртая мировая война случилась, объединив по разные стороны пятёрку великих стран против сильнейших шиноби и богини Кагуи.
Чтобы удержать шиноби в мире, требуется действительно серьёзная угроза. Намахагэ, приходящий раз в год и дающий жуткое представление перед взрослыми и детьми, которые должны победить свои страхи. Может ли быть, что перед угрозой извне люди наконец объединятся и начнут защищать не только свои земли или претензии на лучшие заказы, но и сам мир?
Следует ли разрушить, прежде чем строить? Сможет ли он, его братья и новые соратники встать на сторону мира и держать его, как было сказано в той книге, написанной Джирайей?
Пока ответов у Итачи не было, но он считал, что со временем они появятся. И пророчество, которое получил Джирайя у Жабьего Мудреца, обязательно сбудется: один из его учеников спасёт или разрушит мир. А Итачи проследит, чтобы сбылось именно первое.
Он будет готов и подготовит к этому других.
Ради их общего будущего.
— КОНЕЦ —
© Copyright: Кицунэ Миято
