EXO – Oasis
Венера потягивает красное полусладкое из бокала. Она отложила очки, поэтому сидит, прикрыв уставшие от работы за ноутбуком глаза. — Ну, что думаешь об этом переводчике? – обращается девушка к секретарю, сидящему напротив и подписывающему какие-то бумаги. Чжинён на время отрывается от работы и отвечает: — На первый взгляд, ветреный альфач без царя в голове. Похоже, не богат – твой дом осматривал так, будто попал в императорский дворец. Но портфолио у него достойное, да и вкус в литературе хороший. Это потому что ему нравятся мои работы? – Венера улыбается, предвкушая очень редкую похвалу от секретаря. Но тот в очередной раз её обламывает: — Это потому что ему нравятся английские писатели XIX века. А ты что думаешь? Девушка не уверена. Она не думала, что переводчик произведёт на неё такое яркое впечатление. Он отличается от тех лингвистов и филологов, с которыми она работала раньше. Слишком мощная у него энергетика. Слишком пронзительный взгляд. И Венера не понимает, какого чёрта вообще обратила на это внимание – мужчины теперь интересуют её только по работе, даже лучший друг-парень – и тот гей. Тот, на которого она готова была положиться, не смог поддержать её в трудную минуту, поверив всем тем грязным слухам, что вокруг неё ходили. Его слабость в очередной раз дала понять, что нужно искать силы в самой себе и рассчитывать только на себя и проверенных людей. — Ладно, главное, чтобы он хорошо работал. Остальное неважно, – говорит девушка и допивает вино. Взявшись за перевод романа Венеры Стар, Джексон становится похож на затворника. Среди друзей он известен как весельчак, который точно не пропустит ни одной вечеринки (хотя на каждую таскает свои книжки и как-то умудряется ещё и читать). Теперь же уже вторую неделю друзья Вана не могут вытащить товарища пропустить по кружке тёмного нефильтрованного. Джексон с головой погружается в работу, сначала читает долгожданное продолжение, а затем принимается за перевод. Он замечает, что теперь ощущения от чтения книги Венеры другие: он невольно пытается связать повествование с образом автора. Но одного дня знакомства явно не хватает для полноценного анализа, а на слухи, что ходили о писательнице, полагаться глупо. Ему хочется узнать о ней больше, но при личном общении. Джексон находит предлог встретиться с Венерой: нужно вернуть рубашку, которую ему любезно одолжили. Сам себе он это объясняет исключительно литературным интересом, а не желанием ещё раз взглянуть в необычного цвета глаза и увидеть на холодном лице улыбку. Предложение о встрече с переводчиком Венера получает не по электронной почте или мессенджеру, как это принято сейчас, а через влетевшего в кабинет Чжинёна, что держит в руках свой телефон, вытирая вторую руку о кухонный фартук: — Венер, там переводчик настаивает на разговоре с тобой. Девушка отрывается от работы за ноутбуком и поднимает удивлённый взгляд на секретаря: — В чём проблема написать е-мэйл? Ты бы точно так же мне передал информацию. — Он хочет именно поговорить. Давайте быстрее, у меня сейчас лапша на плите сгорит! – Чжинён передаёт Венере телефон и убегает. И нет, Пак – не слуга, не домработница. Он действительно секретарь, но за годы службы у Венеры их отношения переросли в более доверительные, и, видя, как девушке тяжело справляться одной со всеми делами не только по работе, но и по дому, Чжинён постепенно стал помогать и в быту. Венера безмерно благодарна Паку за это. Ведь он тоже не отвернулся от неё в трудную минуту, а наоборот, предложил помощь. Со стороны может показаться, что этих двоих связывает нечто большее, чем работа: обращаются друг к другу неформально, Чжинён постоянно торчит в доме писательницы и занимается домашними делами, завтракают и ужинают тоже часто вместе... Но всё опять не так, как кажется. Чжинён просто готов делать больше, чем обычный секретарь, а Венера готова оплачивать сверхурочные – Пак не говорит напрямую, что нуждается в деньгах, но девушка знает, что он собирается жениться и покупать дом для его будущей молодой семьи, а на это средства нужны немалые. И вот Венера берёт телефон и отвечает: — Стар слушает. На другом конце провода бодро отвечает Джексон: — Добрый день, госпожа писатель. Вы извините, что я Вас по телефону тревожу, но как бы я ни любил читать, всё-таки общение предпочитаю живое. Девушка хмыкает на слова Вана. Обычно люди под влиянием её славы и богатства ведут себя натянуто-вежливо и из кожи вон лезут, чтобы предстать перед ней в лучшем свете. Этот же переводчик, похоже, свою натуру скрывать не собирается. — У Вас какой-то вопрос, связанный с текстом? — А, нет, перевод идёт отлично, пока проблем не возникало. Я бы хотел рубашку вернуть, которую Вы мне одолжили в день собеседования. — Спустя две недели? – Венера даже не пытается скрыть сарказм в голосе. Но Джексон не теряется: — Замотался, знаете ли. То перевод на китайский, то на английский, то на фра... — Ладно, я поняла! – перебивает писательница. – В любом случае, можете не волноваться и оставить рубашку себе. — Что Вы, я так не могу! – возмущается переводчик на другом конце провода. – Я просто заеду и отдам рубашку, это не займёт много времени. Запретить приезжать Джексону причин объективных нет, да и не то что бы она хотела отказать... — Ну, хорошо, можете приехать завтра часам к четырём. — Хорошо, в этот раз я не опоздаю! – раздаётся в ответ, и в голосе переводчика девушка буквально слышит довольную усмешку. – До завтра, госпожа писатель. Венера откладывает телефон Чжинёна, и прикрывает глаза задумываясь. Переводчик явно пытается произвести на неё впечатление, хотя не подлизывается, как это делают многие. Интересный персонаж. Но нужно быть осторожней, обстоятельства научили Венеру, что бдительность нельзя терять ни с кем. На следующий день Стар замечает за собой, что ждёт наступления назначенного переводчику времени. И Джексон с утра тоже предвкушает встречу с ней. При этом оба вовсе не думают о том, что это взаимное желание увидеться вновь. В этот раз Ван выходит из дома заранее, чтобы наверняка прийти во время. Но пробок нет, поэтому Джексон снова выходит из такси раньше, чтобы уже спокойно пройтись пешком до особняка писательницы, перекинув свой песочного цвета пиджак через плечо. К дому он походит на пять минут раньше назначенного времени, звонит в домофон. Сегодня из него не доносится вопрос «Кто там?», и после сигнала переводчик толкает открывшиеся ворота и идёт в дом. Встречает его, как ни странно, не секретарь, а сама Венера Стар. На ней лёгкий лиловый комбинезон, подчёркивающий изгибы фигуры, и Джексон невольно засматривается. Девушка хмыкает и выгибает бровь, а затем пытается привлечь внимание кашлем. Ван просыпается и с широкой улыбкой приветствует Венеру: — Здравствуйте, госпожа писатель! Я принёс рубашку. Спасибо Вам! Парень протягивает пакет с выстиранной и выглаженной белой рубашкой. Венера берёт его и отвечает: — Вам не стоило беспокоиться. Но в любом случае, я передам её Чжинёну, – она уже хочет попрощаться с Джексоном, но понимает, что выставить его за дверь после минутной встречи как-то невежливо. – Может, чаю или кофе? Не дело отпускать вас вот так. И Джексон всё с той же солнечной улыбкой кивает, соглашаясь на кофе. Венера отправляет его в кабинет, а сама идёт готовить напитки. Под размеренный шум кофемашины девушка пытается привести в порядок мысли. Улыбка у этого Вана... сбивает со спокойного настроя. После бывшего никто из мужчин на неё не влиял подобным образом. Не до того было. Когда дверь в кабинет открывается, Джексон отрывается от разглядывания картин на стенах. Он подрывается помочь Венере с подносом, но она останавливает его коротким «Не стоит» и аккуратно ставит кофе на столик рядом с диваном. — А я думал, вам помогают слуги или секретарь, – говорит Джексон, присаживаясь на диван. — У Чжинёна сегодня выходной, а слуг я не держу. Только пользуюсь клининговыми услугами, – отвечает Венера, стоя перед небольшой стенной нишей и выбирая очки. Их там больше, чем в оптике, и этот факт тоже вызывает у Джексона любопытство: — Вы прямо как один мой друг из Таиланда: у него очков больше, чем волос на голове. Он их даже под цвет трусов подбирает. А Вам зачем столько? Стар выбирает большие очки в сиреневой оправе и смотрит на переводчика, которого теперь может чётко разглядеть: — Очки – это как парфюм или туфли: их следует надевать под образ, случай или настроение. Венера садится на другой край дивана и берёт свою чашку. Джексон кивает в знак понимания, а потом выдаёт, отпустив глаза: — Очень жаль, что у Вас проблемы со зрением, это из-за работы, наверное. Но очки Вам очень к лицу. Девушка теряется от такого комментария. Подобные комплименты, в которых веяло заботой, ей никто не делал. Она надеется, что не краснеет сейчас, и переводит тему: — Как идёт работа над переводами? — Отлично, французский вариант в самом разгаре. С китайским и английским будет гораздо проще. Хотя объективные сложности есть, всё-таки слог у вас необычный. Надеюсь, не буду отставать от вас. Наверное, как раз работаете над продолжением. По лицу писательницы пробегает тень, сохранять спокойное выражение лица становится сложнее: — Не думаю, что намного Вас опережу... Джексон останавливает чашку на полпути ко рту, с удивлением глядя на писательницу. — У Вас какие-то проблемы? Девушка отпивает ещё один глоток, размышляя, стоит ли настолько открываться перед малознакомым человеком. Сомневаясь, она отвечает уклончиво: — У меня, как говорят, что-то типа творческого кризиса, поэтому работа идёт не так быстро, как хотелось бы. Вану жаль это слышать. Романы Стар ему очень нравятся, да и по автору видно, что проблемы в творчестве доставляют ей немалые беспокойства. — Знаете, госпожа писатель, хоть мы с Вами и мало знакомы, но мне почему-то очень хотелось бы хоть как-то Вам помочь. Не потому что Вы мне платите за работу, а просто... Ваши произведения чудесны, а значит, их мог написать только чудесный человек. Джексон, пожалуй, впервые смущается. Как-то слишком просто и откровенно выходит сказать эти слова. Венера смотрит на него, и сейчас так хочется его обнять. Но пока пытается хотя бы подобрать слова: — Хотелось бы мне соответствовать ожиданиям читателей. Ваша вера в меня... спасибо, господин Ван. В любом случае, мне ничего не остаётся, как дописать последнюю часть. Иначе я не смогу. Джексон тепло улыбается ей и кивает. Они говорят ещё немного, а потом всё же Ван решает больше не отнимать время писательницы. Венера хочет, чтобы он остался подольше, но не признаётся. Ни ему, ни себе. Лучше уж избегать подобных душевных встреч, пока то, что появилось внутри, не переросло в нечто большее и не причинило боль. Покидая дом писательницы, Джексон улыбается. Не самодовольно, как обычно, а просто потому что ему хорошо. Смущает только одно – красивые глаза Венеры Стар слишком печальны. Ему бы хотелось увидеть, как она искренне улыбается и смеётся. Распрощавшись с переводчиком, девушка облокачивается на входную дверь и погружается в мысли. Как бы то ни было, короткое общение с этим парнем вызывает в ней какой-то духовный подъём. Хочется сесть за рабочий стол и продолжить писать. В голове, будто на экране, возникают размытые образы её романа. Кончики пальцев покалывает от желания прикоснуться к клавиатуре и воплотить эти картинки в голове в текст, она сжимает их в кулаки, резко распахивает глаза и идёт в кабинет, чтобы провести за ноутбуком весь вечер и бессонную ночь.Сергей Лазарев – Я не боюсь
После той встречи в особняке Джексон принимает решение как можно больше узнать о писательнице и поддерживать с ней общение. Он изучает информацию в Интернете, спрашивает о ней у главреда Пак Чанёля. Поисковик выдаёт лишь краткую биографию и сводки новостей. Пак тоже много не рассказывает, объясняя это тем, что их отношения нельзя назвать слишком близкими. Но из всего того, что Джексон узнаёт от главы издательства, он делает вывод, что круг близких друзей девушки ограничен, она довольно закрытый и язвительный человек, но совсем не плохой. Видимо, обстоятельства заставили её подавлять свои эмоции и настоящие чувства. Это только усиливает интерес Вана – парень любит загадки. Чтобы не терять с писательницей связь, Джексон теперь пишет ей комментарии по прочитанной части романа и по переводам. И она отвечает. Не сразу – иногда приходится ждать даже несколько дней, но никогда не игнорирует. Их переписка довольно объёмная, Венера отвечает развёрнуто на вопросы переводчика, а он тем временем по её сообщениям пытается узнать о ней больше, будто собирая сложный паззл. Стар тоже затягивает общение с переводчиком. Раньше она часто переписывалась с фанатами на форумах и своём фан-сайте. Обычно всё сводилось к тому, что она благодарила за похвалу от читателей. Джексон же комментирует иначе. Он не боится задавать противоречивые вопросы, иногда спорит с Венерой по тому или иному моменту произведения. Со временем они переходят на обсуждение не только романов Стар, но и литературы в целом, кинематографа, музыки. Только личной жизни не касаются. У этого богемного общения об искусстве есть явный налёт прошлых веков, оба погружаются в иную атмосферу. И оба за этим пытаются разглядеть нечто большее, чем просто обмен мнениями. Чжинён замечает, что писательница теперь чаще улыбается и выглядит явно бодрее. Это его, несомненно, радует, но он хочет выяснить причину. — К 12:00 приедут из клининга, я их приму. После обеда будет около часа на сборы. В 16:00 встреча с редактором, нужно отвезти вот эту папку с документами. И чего это ты такая счастливая в последнее время? Венера резко отрывается от подписывания документов, сбитая с толку неожиданным вопросом секретаря, который зачитывает ей сегодняшнее расписание. — С чего ты взял вообще? — Да ладно тебе, ты ж светишься прям как твоя золотая банковская карта на солнце. И пишешь чуть ли не каждый день. И Венера задумывается над словами Пака. Сама она не заметила особых перемен, но вот некий духовный подъём ощущает. — Вдохновение, – коротко отвечает Стар и откидывается на спинку кресла. Чжинён фыркает и говорит: — А у твоей музы есть имя? Оно начинается на «Дж» и заканчивается на «ексон», не так ли? Венера напускает на себя самый серьёзный вид, пытаясь не показывать того, что творится внутри. — Это чушь, ты же знаешь, что мужчины меня интересуют исключительно с деловой точки зрения. Чжинён уже усмехается в открытую, а потом серьёзно говорит: — Да ладно тебе, Венера-я, всех эмоций не скроешь. Ты живой человек, не забывай об этом. Я спросил не из-за желания поиздеваться, а просто потому что рад, ведь ты наконец ожила. И если всё-таки я прав, то не пытайся вновь закрыться и вести себя как холодная сучка. От этого Вана я, конечно, не в восторге, но если он на тебя так влияет, значит, в нём что-то есть. И после этого Пак забирает подписанные документы и уходит, оставляя Стар наедине со своими мыслями. Уже поздно вечером, когда Венера возвращается домой, Чжинён перед своим уходом отдаёт ей небольшой белый конверт, украшенный золотистыми узорами, и просит перезвонить господину Ли. В кабинете девушка открывает конверт и вынимает из него небольшую карточку, пробегаясь глазами по тексту. Это приглашение. На свадьбу. Её друг Ли Чжухон, с которым они не общались около года, приглашает её на свой праздник. Венера закусывает губу и раздумывает над тем, стоит ли звонить Чжухону и вообще принимать приглашение. Раньше они были довольно близки, но проблема в том, что Ли был общим другом её и бывшего. После скандала в СМИ и расставания девушка оборвала контакты со всеми, кто хоть как-то был связан с теми событиями. Чжухон не критиковал её тогда, но и друга своего бросить не мог, поэтому со временем Венера свела общение с Ли к минимуму. Парню было грустно от этого, он пытался поддерживать отношения, но навязываться не стал. И вот теперь он приглашает её на свадьбу. Девушка решает, что позвонить всё-таки надо, поэтому набирает номер Чжухона. Тот отвечает практически сразу: — Венера, привет! Очень рад тебя слышать. Ты получила приглашение? — Привет, Чжухон. Да, получила. Только не думаю, что мне стоит... — Послушай, – перебивает Чжухон. – Мы очень долго не разговаривали, и я понимаю тебя. Но ты всё ещё мой близкий друг, поэтому я бы хотел видеть тебя на торжестве. Венера, пожалуйста, приходи. Она молчит некоторое время и смотрит на приглашение. Торжественные слова гласят, что на праздник необходимо прийти со второй половиной. — Без пары на свадьбу не пустите? — А, это, – в голосе Чжухона слышится лёгкое недовольство. – Дурацкий загон Минхи, она хочет, чтобы все гости были по парочкам. Конечно, если у тебя никого нет, то... — Да без проблем, приду со своим мужчиной, – Венера резко замолкает, не понимая, какого хрена её рот выдал то, чего мозг явно не собирался. Какой мужчина? — Какой мужчина? – вторит Чжухон сознанию девушки. Он удивлён. Конечно, не тому, что у Венеры может быть возлюбленный, а тому, что она подпустила к себе хоть кого-то после расставания с его другом. — Такой. Красивый, адекватный, понимающий. Тот, кто верит мне, а не слухам. Это камень в огород не Ли. Оба это понимают. Стар снова закусывает губу, жалея о сказанном. Она старается не поддаваться эмоциям, пытается держать себя в руках. До сих пор получается не идеально. — Извини, я не... – Чжухон теряется, поэтому решает съехать с темы. – В общем, я буду ждать. Приходи, пожалуйста. Коротко попрощавшись, Венера кладёт трубку. Несколько минут она не сводит глаз с приглашения, обдумывая, как поступить. С одной стороны, обижать друга не хочется. Между ними явная недоговорённость, и это приглашение – хороший повод всё обсудить. С другой, девушка сознательно оборвала контакты почти со всеми, кто ей был дорог. Да и ещё этот бред про пару... Если идти, то теперь уж точно не одной. Следующим утром на Венеру обрушается ураган и вытаскивает её сонную из постели. Бён Бэкхён вообще по жизни церемониться не любит. Предупреждать о своём раннем приходе – тоже, поэтому сейчас стаскивает с подруги одеяло и отправляет её в душ, крича в след о том, чтобы та поторапливалась. На логичный вопрос «Бён, какого хуя?!» парень не отвечает и просто уходит в гостиную. Там его через 20 минут и встречает раздражённая Венера в лёгком домашнем костюме и с ещё влажными волосами. Бэкхён же невозмутимо точит пирожные и чай, приготовленные секретарём, и приветливо улыбается. — Ранний подъём гарантирует продуктивный день, – говорит парень, отвечая всё-таки на немой вопрос в глазах подруги. — Почему нельзя было предупредить, что ты припрёшься? Да ещё и с утра, – спрашивает Стар, наливая себе кофе. Бэкхён, слизывая крем с тонких пальцев, отвечает: — Я люблю делать сюрпризы. Признай, ты рада меня видеть, мы с тобой давно не встречались. Девушка фыркает, но про себя признаёт, что правда соскучилась по другу. Каким бы странным Бён ни был, они близки. Эта светловолосая катастрофа с хитрой улыбкой спасла Венере жизнь. И в прямом, и в переносном смыслах. — Чёрт тебя дери, Бён Бэкхён, ты будто чувствуешь, когда нужен мне, – тихо произносит Венера, вспомнив о приглашении на свадьбу. — Драть меня будет ПакЧан, это его прямая обязанность. Что стряслось, выкладывай. И Стар рассказывает под пытливым взглядом доедающего пирожные друга. Дослушав, Бэкхён закидывает ногу на ногу и глубокомысленно предлагает: — Купи себе мужика. Венера чуть ли не давится кофе от такой идеи, вопросительно глядя на Бёна. — Я имею в виду, сейчас есть куча эскорт-фирм, подбери себе там красавчика, засвети на свадьбе и дальше сиди в своём одиночестве. — Ты, конечно, пиздец тактичный, как тебя на работе терпят, – бурчит Венера, обиженно глядя на друга. Тот лишь спокойно пожимает плечами. — Адвокатов всё равно не любят, так что мне плевать на все эти любезности. И ты сама выбрала образ жизни неприступной одинокой скалы. Скольких ты уже отшила? Девушка вспоминает несколько неудачных попыток подкатов к ней, которые ничем хорошим не заканчивались. Парням она не давала никакого шанса, за что её и называют за глаза стервой. Никто не смотрит глубже холодной внешности и не замечает, что ей движет не надменность, а страх довериться и быть покинутой. — Если бы это была просто вечеринка, где соберутся два-три знакомых, то можно было бы нанять кого-нибудь, – размышляет Венера над идеей Бэкхёна. – Но у Чжухона есть друзья журналисты, да и общие знакомые явно там будут. Кто-нибудь точно начнёт копать информацию на меня, тем более, пресса в курсе, что я пишу продолжение романа. Проще отказаться и сидеть дома. — Да ладно тебе! – Бён забирается с ногами на диван и смотрит в глаза подруге. – Наоборот, это шанс показать, что ты в порядке, а не ушла медитировать в горы. Так, окей, эскорт отметаем, будем шерстить знакомых. Бэк достаёт свой смартфон и начинает поиск, не переставая бормотать себе под нос. — Так, меня уже все журналюги знают. ПакЧана тоже (конечно, мы ж трахались на его рабочем столе перед панорамными окнами. Эх, круто было, надо повторить...). Слушай, а как насчёт кого-нибудь из модельного агентства твоего бывшего? Вот он охереет, если увидит тебя с кем-нибудь из своих коллег! Бён снова не строит из себя саму тактичность. Пройтись по больному для него не составляет труда, и Венера настолько привыкла к этому, что уже и не реагирует остро, когда Бэкхён упоминает того, кто её покинул. — Да кого там снять-то? Слышала, они в основном малолеток сейчас набирают. Да и рады мне там вряд ли будут. Бэк стучит пальцем по подбородку, размышляя. Он в этом агентстве бывал по работе, одна из моделей судилась с руководителями по поводу условий контракта. И дело он, конечно, выиграл, за что агентству пришлось выложить девчонке крупную сумму ущерба. И Бён теперь там чуть ли не персона нон-грата. А ещё он провёл пару ночей с одним мальчиком-моделью, что до сих пор там работает. — Слушай, есть у них один парнишка... Красивый, высокий, наглый, как чёрт, но обаяшка. И вроде он би... Бэкхён показывает Венере фото парня. Девушка смотрит на смуглого молодого красавчика с оттопыренными ушками, который томно глядит в объектив камеры, оттягивая ворот расстёгнутой рубашки. Под фото имя – Лукас Вон. — А он вообще легальный? Выглядит молодо... слишком. Бён чешет голову, вспоминая, сколько мальчишке лет. Он вроде что-то говорил про возраст... — Ну, в профиле пишут, что 20. Венера пихает Бэкхёна в плечо негодуя: — Ты мне ещё и малолеток подсовывать будешь? Он ж едва совершеннолетний! Мало мне было слухов про стариков, так теперь решат, что я педофилка. Бён потирает ушибленное место и морщится. — Ну ладно, не хочешь – не надо. Но поверь, мальчик хорош! — Ага, знаю, в чём он хорош! Вот возьму и скину Чанёлю его фотку с подписью: «У этого мальца с Бэкки вчера было». Тут уже к физическому насилию переходит Бён, отбиваясь от подруги, что тянется руками к его телефону. — Мы с Чанёл-и договорились не вспоминать о похождениях прошлого. Тем более, у него там вспоминать нечего – одни девушки. — Бедный Пак, ты, демон, нагло совратил его и перетащил на свою нетрадиционную сторону, – Венера, конечно, просто подкалывает Бэкхёна, ей глубоко всё равно, кто с кем делит постель. Но адвокат и сам не понимает, как ему удалось влюбить в себя самого натурального бабника. Он ведь даже не особо и старался, всё вышло само. — Знаешь, Бэкхён-и, я иногда завидую вам с ПакЧаном, – грустно говорит Венера, опуская взгляд. – Вам обоим плевать на то, что о вас говорят, хотя профессии публичные. И никто из вас не отвернётся от другого из-за нелепых слухов. Бэкхён сочувственно смотрит на подругу и мягко сжимает её руку. Он помнит, что с ней творилось, когда они только встретились. Будь тогда её отчаяние в форме воды, оно бы, словно цунами, захлестнуло Сеул. Но она молодец – справилась с огромным давлением и вернулась к творчеству. Только иногда старые раны начинают ныть. — Венера-я, не все люди такие же слабые, как твой бывший. Да, он не смог защитить тебя, когда должен был. Но это не значит, что все одинаковые. Ты не обязана нести весь груз в одиночку. Друзья обнимаются несколько минут. Венера очень редко позволяет себе проявление эмоций, поэтому Бэк молча гладит девушку по спине. В этот момент в гостиную заходит Чжинён, чтобы забрать со столика посуду. Ему слегка неловко от наблюдаемой картины, однако обстановку вновь разряжает Бён: — Кстати, а почему бы тебе на время не взять в женихи твоего секретаря? Смотри, он же симпатяга! И часто вертится вокруг тебя, так что всё вполне логично. Чжинён роняет одну из чашек, раздаётся звон разбитого стекла. Перспективы побывать парнем своей начальницы вовсе не радужные, с учётом того, какой характер у его невесты. — Нет, Чжинён помочь мне в этом не сможет. Если его девушка узнает, что он пусть и притворялся чужим мужиком, то с таким же звоном разобьются его яйца. Пак хочет возразить, ведь он же мужчина и не позволит женщине его унизить! Но потом вспоминает, как его Соён припёрлась к Венере и начала допытываться, что за «шашни начальница крутит с её любимым Джуниором». После всех объяснений она, конечно, успокоилась, но рисковать Пак больше не хочет. Поэтому, собрав осколки, он быстренько покидает гостиную. Бэкхён вздыхает, снова погружаясь в раздумья на долгие минуты. Потом опять ищет что-то в телефоне. — Венер, а у тебя самой нет случайно каких-нибудь знакомых парней, которых можно «взять напрокат»? Было бы хорошо попросить какого-нибудь горячего жеребца... На этих словах в гостиную возвращается секретарь, а за ним идёт Джексон Ван. На лице Венеры – удивление, на лице Бэкхёна – восторг, перерастающий в хищную ухмылку. — Да я просто чародей! Иначе как объяснить появление этого чуда? – радостно орёт Бён и пожирает взглядом переводчика. — Ебать, волшебник, – Стар ударяет ладонью по лбу, вспоминая, что вообще-то у неё назначена встреча с Джексоном. — Извините, я не вовремя? – интересуется Ван, не понимая, почему на него устремлён столь внимательный взгляд. Пак легонько хлопает его по плечу и, шепнув «Ну, держитесь тут, удачи», уходит в закат. — Вы даже не представляете, как вовремя вы появились! – Бэкхён поднимается с дивана, подходит к Джексону и в открытую рассматривает его с головы до ног, обходя вокруг. Ван мгновенно напрягается и изо всех сил пытается взглядом спросить у Венеры, какого хрена тут творится. — Детка, он идеал, – говорит Бён, игриво подёргивая бровями и опираясь на плечо Джексона. – Кто этот азиатский Аполлон? Венера встаёт и дёргает Бэкхёна обратно на диван, пытаясь усмирить это стыдоёбище. — Джексон Ван, он помогает мне с переводами текстов. А это Бён Бэкхён, адвокат, мой друг и заноза в заднице. После короткого знакомства Джексон делает лёгкий поклон, а Бэкхён игриво машет ему ручкой. — А что происходит? – Ван не оставляет попыток узнать. — Происходит решение возникшей проблемы! – Бён возвращается в свою любимую позу – скрестив ноги на диване – и продолжает вещать. – Вы же не женаты, упаси господи? И без всяких там девушек? Венера в очередной раз бьёт себя ладонью по лицу, а после пихает Бэкхёна в бок, чтобы прекратил нести чушь. — Я свободен, – всё же отвечает Джексон и осторожно присаживается на край углового дивана рядом с Венерой. Та, поправив очки, обращается к нему: — Господин Ван, не обращайте на него внимания. Шутки у Бэкхён-и странные. Да и ему уже идти пора. — У меня ещё есть время посидеть, хотя твоё желание оказаться с этим горячим плейбоем наедине мне понятно, – Бён подмигивает Джексону, отчего тот аж дёргается. – Так что я правда пойду, но беру с тебя обещание встретиться на днях и обсудить моё предложение с твоим переводчиком. Бэк встает с дивана, обнимает Венеру и машет на прощание Джексону, уходя из гостиной. — Интересные у вас друзья... – говорит Джексон, глядя на слегка нервную писательницу. — Да уж, с ним не соскучишься. Но мне повезло больше, чем Чанёлю, он вообще с ним живёт. Глаза Джексона вновь неестественно расширяются: — Они друзья с редактором Паком? — Они встречаются, Бэкхён-и его парень. Была бы возможность, то Венера бы сфотографировала шокированное лицо Вана и сделала из него мем, ибо столько эмоций... Но переводчик всё же возвращается к вопросу, слегка откашлявшись: — Так в чём, собственно, проблема? Венера допивает кофе одним глотком и решает, что не будет ничего страшного, если она расскажет. — В общем, меня приглашают на свадьбу, куда нужно явиться со своей парой. Парня у меня нет, так что нужно кого-то притащить туда. Снять парня в эскорт-агентстве не получится, так как журналисты начнут выяснять подробности моей так называемой «личной жизни». Джексон выслушивает, облизывает пересохшие губы и спрашивает: — И Вы хотите нанять меня? Венера краснеет. Почему, сама себе ответить не может. Но ей приходится опустить взгляд в попытке скрыть своё смущение от собеседника. — Не я, это Бэкхён предложил. Но если Вы... если Вы не против, то я бы хорошо заплатила! Это всего лишь на один вечер. В голове Джексона раздаётся звон чеканной монеты. Деньги бы ему, конечно, не помешали, он как раз собирается купить автомобиль. Но сразу переходить к условиям оплаты гордость не позволяет, поэтому он строит из себя благородного рыцаря: — Ну что Вы, какие деньги! Я готов помочь Вам бесплатно. Венера снимает очки и сжимает переносицу, всем своим видом показывая, что за одно утро её уже достаточно напрягли. — Перестаньте, господин Ван. Любой труд должен оплачиваться. Бесплатно мне Ваша помощь не нужна. От этих слов у Вана почему-то колет в груди. Звучит обидно. Но он решает, что лучше со Стар не спорить, а то можно и основной работы лишиться. — Хорошо, госпожа писатель. Я буду Вашим возлюбленным. Очень удачно прямо на этих словах в гостиную заходит секретарь. Видимо, глаза начинают привыкать расширяться от удивления, когда в доме появляется переводчик Ван. Чжинён переводит ошарашенный взгляд с Венеры на Джексона, и девушка решает утолить его немое любопытство: — Да это только на один вечер! Пак, закрой рот, а то муха залетит. Чжинён изящно возвращает отвисшую челюсть на место, а потом на его губах появляется хитрая ухмылка. «Что за кружок коварства собрался у меня в доме?!» – думает Венера. Все так и пытаются свести её с каким-нибудь мужиком. — Вот и отлично, спасибо. Условия обсудим позже, а сейчас давайте поговорим о переводе, – девушка решает вернуться к работе, чтобы привести в порядок мысли.