88rising, Stephanie Poetri, Jackson Wang – I Love You 3000
На следующее утро Венера садится за ноутбук в надежде, что работа поможет ей собраться с мыслями. Но работа у неё как раз и связана с тем, чтобы собирать мысли в кучу и выдавать годный текст, поэтому план проваливается. Она тупо сидит битый час и пялится в монитор, не выдав за долгое время ни одного слова. От блаженного пребывания в творческом тупике её отвлекает Чжинён. — Курьер приходил, тебе посылка, – и кладёт на рабочий стол толстый конверт из плотной коричневой бумаги. — От кого? — Отправитель неизвестен. Но я проверил её, вполне безопасно. Многие такому бы обрадовались, но не знаю, на кой чёрт оно тебе. Может, это твой гонорар за страстную фотосессию на свадьбе, где ты целовалась с переводчиком. Как и предполагалось, новость о романе Венеры Стар разлетелась в СМИ мгновенно. Те самые фотографии она видела. На них она выглядит счастливой. И Джексон рядом с ней тоже. Но теперь писательница уже не думает о том, что это хорошая актёрская игра. Секретарь оставляет Венеру одну. Она открывает конверт и вытаскивает из него несколько пачек купюр. И сумма точно совпадает с той, что она перевела вчера Джексону на счёт. Стар смеётся. Почему, сама не знает, наверное, это нервы. Она ещё раз заглядывает в конверт и боится увидеть там заявление об уходе. Ведь точно сказать, насколько сильно Ван обижен, пока нельзя. К счастью, конверт пуст. Писать дальше не получается, видимо, пока автор не разберётся с личными проблемами, развития сюжета не будет. Венера выключает ноутбук, открывает шкаф с очками, меняет простую чёрную оправу на крупную серебристую, идёт переодеваться. Её выбор падает на классическую белую рубашку и серые джинсы. Максимально просто. Хоть где-то ведь должно быть просто – от сложностей она уже устала. За рулём в голову лезут разные мысли. Венера думает о своём поведении, о том, как её отношение к кому-либо меняется в зависимости от человека. Может, она зарыла в себе где-то глубоко природную женственность, стала прямолинейной и по-мужски рациональной? Могли ли обстоятельства её жизни на это повлиять? А может, рядом никогда и не было того самого мужчины, с кем бы хотелось раскрыть свою женскую сущность? Но разве можно как-то женственность и мужественность раскрыть? Есть ли у этого адекватные параметры? В памяти возникает фраза из «Дориана Грея» Оскара Уайльда: «Определить значит ограничить». Да и в этом ли суть? Доверие, искренность, тяга к человеку – всё это, пожалуй, совсем не зависит от пола. Возможно, всё это время писательнице нужен был не настоящий мужчина, а настоящий человек. Её решимости хватает на то, чтобы приехать к дому Джексона. И уже у домофона она понимает, что номер квартиры она не знает. Придётся звонить ему на мобильный. Это небольшое препятствие заставляет девушку засомневаться. Что-то внутри просыпается и желает, чтобы Вана не оказалось дома. И пока она кусает губы, не решаясь набрать его номер, до слуха доносится хриплое, но бесконечно тёплое: — Венера? Она оборачивается и встречается взглядом с Джексоном. Он в красной клетчатой рубашке, накинутой на чёрную майку, спортивных штанах, бейсболке и кроссовках. В руках пакеты из супермаркета. Он выглядит будто моложе, совсем мальчишкой, и Венере приходится приложить огромные усилия, чтобы не улыбнуться от умиления. — Привет… Вот, решила в гости заехать. Не помешаю? Ван несколько мгновений удивлённо хлопает глазами, а потом быстро кивает, набирает код домофона и пропускает Венеру вперёд. Всю дорогу до квартиры они молчат. И в прихожей, пока разуваются, тоже. Венера осторожно проходит в квартиру и садится на диван, со смешанными чувствами вспоминая то, чем они с Джексоном занимались здесь несколько дней назад. — Чай, кофе? – спрашивает хозяин квартиры, разобрав пакеты с покупками. – И кстати, как раз ужин собирался готовить, останешься? Пробовала китайский хот-пот? Он говорит так, будто ничего не произошло. Будто вовсе не держит обиды. Но Венера понимает, что от серьёзного разговора её это не спасёт. — Лучше просто воды. И да, я останусь на хот-пот. Ван улыбается, ставит на кухонный стол стакан воды, достаёт разделочные доски, миски и ножи. — Тогда давай вместе приготовим. Готовит Стар нечасто, да и стряпня Чжинёна на пару с заказной едой её вполне устраивает. Но готовить с Джексоном приятно. Он объясняет и показывает, что нужно делать с ингредиентами, в какой последовательности класть их в кастрюлю. И Венера снова ловит себя на мысли, что в этой квартире она чувствует себя уютнее, чем в своём доме. У блюда, приготовленного вместе, особый вкус. Едят они в тишине, но она не давит. Венера вспоминает, на что похоже её нынешнее ощущение: на чувство, когда вкладываешь в паззл последнюю деталь и понимаешь, что всё наконец-то на своих местах. После ужина Джексон и Венера усаживаются на диван. — Начинай, как соберёшься с мыслями. Вижу же, что хочешь поговорить. И Венера кивает, с благодарностью понимая, что Ван во время ужина дал ей время всё обдумать. Она, если честно, совсем не думала, с чего начать и чем закончить, поэтому решает рассказать о том, о чём обещала на свадьбе. [3 года назад, Сеул, Южная Корея] — Венер, там журналистов грёбанный полк, ты просто не выберешься незамеченной из дома, – говорит секретарь, с беспокойством глядя на начальницу, которая битый час листает ленту новостей с нечитаемым выражением лица. «Раскрыт секрет популярности молодой писательницы». «Путь к литературной славе через постель главного редактора». «Недетский детектив: интимные подробности романа писательницы Венеры Стар с главным редактором издательства». К кричащим заголовкам прилагаются фотографии и скриншоты переписок. Которых никогда не было. Что это и как появилось у журналистов, Венера понятия не имеет. С утра её телефон разрывается от звонков: менеджер, друзья, пресса – все жаждут подробностей того, о чём Стар сама не в курсе. — Я вызвал такси к кофейне в 15 минутах ходьбы отсюда. Прибудет через полчаса. Собирайся, выйдем через чёрный ход. За спокойствие и быструю реакцию девушка поблагодарит Чжинёна потом, уже по телефону. Сейчас она на автомате собирает необходимое и плетётся за секретарём на выход. На ней тёмные очки и маска, серая толстовка с накинутым капюшоном и чёрные джинсы. Она не думала, что ей придётся скрываться от прессы. Они с Паком добираются до такси незамеченными. До издательства доезжают быстро. Эти сомнительные успехи Венеру не радуют. Она жаждет найти главреда и выяснить, какого хера происходит. Влетев ураганом в здание, Стар, игнорируя администратора, идёт прямиком в его кабинет. Он встречает писательницу невидящим взглядом. — Какого хуя? – приветствия и манеры в этой ситуации лишние, и Венера не церемонится. Редактор устало проводит ладонью по лицу, по нему видно, что новости с его участием были и для него сюрпризом. — Так и думал, что это не ты, – задумчиво бурчит главред. — Ты идиот? Я от обычного промо хотела отказаться, а тут чёрный пиар! Нахер мне такая слава не нужна! Ходон, что происходит? Кому было нужно топить нас обоих? Кан Ходон резко поворачивается к Венере и замирает, будто поражённый осознанием. Он медленно облизывает пересохшие губы, затем прикрывает глаза и тяжело выдыхает. — Нас обоих… ты права, есть человек, который может быть обижен на нас обоих, – тихо говорит Кан. Стар подходит к нему ближе и ждёт объяснений. Она и так вся на нервах, поэтому лишним паузы выводят из себя ещё больше. — Это точно Ху Ли. Эта китайская шлю… — Чего? – рявкает писательница. – Что ты несёшь, зачем ей это? Ходон хмыкает и смотрит на Венеру исподлобья. Смотрит так, будто что-то знает. — Ты правда не замечала очевидного? Она ж от зависти подыхает, глядя на число продаж твоих книг, на твои интервью, на толпы твоих фанатов. Тебе стоит повнимательнее выбирать друзей. Да и ко мне она явно симпатии не питает… — Ты предлагал ей повышение через постель, о какой симпатии вообще может быть речь? И это при живой жене! — Кто ж виноват, что за столько лет работы в издательстве она ни на что, кроме работы секретарши не сгодилась? Может, её потенциал был скрыт между ног. Тошнит от сальных фраз и ухмылки главреда. Девушка хочет съездить ему по лицу близстоящим стулом, но он продолжает говорить: — Кроме неё просто некому. Она не выносит нас обоих, наделать фейковых фото – не проблема, о некоторых встречах, на которых мы присутствовали вместе, знала только она. И к тому же, в той газете, которая первая опубликовала этот слив, работает её брат. Не думаешь, что слишком много совпадений? Слова главреда доходят до Венеры словно через толщу воды. Всё это звучит слишком логично для бреда. Но ведь Ли… она бы никогда… На ватных нога писательница выходит из кабинета редактора. Её встречает Чжинён и тут же передает ей телефон, оповещая о звонке Хёнвона. — Хёнвон-а? — Это правда? – вместо приветствия раздаётся из трубки. – Я готовлюсь к показу в Японии, листаю новости и узнаю, что моя девушка, оказывается, спит с женатым главредом. Видеть обвинения на страницах газет оказалось не так больно, как слышать их от любимого человека. Венера сглатывает ком в горле, утирает слёзы и говорит, пытаясь сохранить спокойствие: — Давай поговорим, когда ты вернёшься. Нет смысла объяснять по телефону. — А есть, что объяснять? Почему я узнаю об этом из новостей и от Ли? Она звонила мне, хотела поддержать, ведь журналисты и меня без внимания не оставят… Ху Ли звонила её парню. Не своей подруге, узнав о проблеме, а её парню. Внутри Стар образуется дыра, которая с каждым новым словом об этой ситуации разрастается. А потом Венера ступает на путь по кругам ада. Журналисты не дают ей прохода 24/7, её книги снимают с продаж, толпы разочарованных фанатов выходят на улицы с гневными плакатами, соцсети и фансайты разрываются от комментариев. Многие друзья и знакомые отворачиваются от неё. Хёнвон, выслушав её, не может поверить и уходит, прогнувшись под тонной дезинформации и угрозой собственной карьере. Ху Ли не отвечает на звонки и сообщения, удаётся встретиться с ней лишь раз. И этот один диалог рушит годы их дружбы. Китаянка топит Венеру в горьком признании в том, что давно не считает её подругой, что завидует её успеху, что влюбилась в её парня. Но в признании ни грамма раскаяния. И Стар забрасывает писательство – читатели от неё отвернулись, писать больше не для кого. Кан Ходона увольняют с поста главного редактора, и новый руководитель не желает продлевать контракт с писательницей. Оно обрывает все пути для связи с ней. Чжинён, которого она увольняет из-за отсутствия теперь надобности вести её дела, всё равно часто приходит к ней, чтобы приготовить еды. Он её не осудил, ведь точно знает, что всё, что было слито в СМИ, – ложь. Пак пытается поговорить с Венерой, но она закрылась глубоко в себе, не способная сейчас мыслить здраво. Она заливает дыру внутри алкоголем в закрытых ночных клубах, где красивые парни готовы помочь ей расслабиться в приватной комнате, стоит лишь ей блеснуть своей золотой картой. Она запивает снотворные вином, а антидепрессанты – кофе, и совершенно не знает, что делать дальше. Она срывается вниз и летит бесконечно долго. В какой-то момент она закрывает глаза глубоко ночью после очередной истерики, опустошённая, с изрезанными осколками от битых бокалов руками. И открывает их только тогда, когда стоит на мосту реки Хан. Холодный ночной ветер пробирает до костей, а взгляд Венеры прикован к чёрной толще воды, и кажется, будто по цвету и размеру она такая же, как дыра у неё в груди. Пока она пытается перелезть через ограждение, ей мерещится, что один прыжок в тёмные воды может, наконец, оборвать её бесконечное падение, и она достигнет дна. Когда ты уверен, что от тебя отвернулся весь мир, умирать, оказывается, совсем не страшно. Но от рокового шага за предел невозврата Стар останавливает изящная рука с тонкими пальцами, что крепко хватает её за локоть и пытается вытащить назад. Девушка оборачивается и видит перед собой ангела. У ангела платиновые волосы, тёмные глаза-угольки, мягкие черты лица. Но он вовсе не безмолвный и орёт не как небожитель: — Совсем ёбу дала? Ты тут выпиливаться собралась? Ага, блять, щас! Ты помрёшь, а завтра утром понаедут полиция, «скорая», перекроют проезд. И я опоздаю на работу! Не, ну вы гляньте на неё, а! На такое сразу ответить не получается, поэтому Венера молча позволяет ему помочь перелезть назад и посадить себя в чужую машину. — Адрес диктуй, – бросает парень, садясь за руль. Он включает свет в автомобиле, осматривает Венеру с ног до головы. Замечает её израненные запястья и протягивает упаковку антибактериальных салфеток. Когда он более внимательно разглядывает её лицо, то, наконец, понимает, кого только что стащил с моста. — Ты же Венера Стар? Писательница, да? Я видел тебя в новостях, а потом решил почитать твои книги. Очень крутые, даже странно, что ты была замешана в скандале… Его прерывают тихие всхлипы. Он замечает, как девушка на соседнем сидении содрогается в рыданиях, которые изо всех сил пытается подавить. Парень бьёт себя по лбу, осознавая, что наговорил лишнего. Он аккуратно касается её плеча и говорит: — Эй, прости меня, слышишь? Я не хотел… надо было догадаться, что ты явно неспроста в воду сигать собралась. Так, ладно. Едем ко мне, приведёшь себя в порядок, поспишь, а потом уже решим, что с тобой делать. Венера пытается выбраться из машины, когда парень уже трогается с места. Почему-то незнакомец начинает пугать больше, чем самоубийство. Он замечает её беспокойство и спешит объяснить: — Да не дёргайся, я ж помочь хочу! Ехал домой, а тут смотрю, торчит кто-то за ограждениями и явно не ночным пейзажей любуется. И за свою девичью честь можешь не волноваться. Меня больше привлекают твёрдые члены, чем мягкие вагины. Я, кстати, Бён Бэкхён. Бён Бэкхён живёт в студии рядом с Ханганом. Он адвокат. Он гей. Открытый. Но настолько профессионал в своём деле, что это не помешало ему успешно вести дела в суде. Он не любит церемониться и увиливать, однако беспринципной мразью его не назовёшь – защищать явных преступников он не станет. И помочь по мере возможности он готов. Этой ночью Венера собиралась потерять всё, но приобрела нечто ценное. Бён предлагает Венере помощь во всём, на что распространяется его влияние. Уговаривает подать заявление на Ху Ли за клевету и судиться с прессой за распространение дезинформации. Сам собирает все материалы, ищет свидетелей, наводит справки, находит доказательства. Судебные тяжбы затягиваются надолго, ведь в обвиняемых несколько лиц, среди них и юридические. Но Бён приводит такой разгромный список доказательств, что сомнений у суда не остаётся. Ху Ли, её брат и ещё несколько человек вынуждены выплатить Стар крупные суммы ущерба, принести публичные извинения и отправиться за решётку. Адвокат лично заботится о том, чтобы пресса распространила информацию о том, что весь скандал вокруг писательницы был вызван заинтересованными лицами. В репортаже после финального судебного заседания он объявляет, что фанаты популярного автора должны принести свои извинения за ложные обвинения и теперь могут ожидать её возвращения. — Почему ты мне помогаешь? – спрашивает как-то Венера Бэкхёна. Ей правда его геройство на пустом месте не понятно, тем более, после того, как она увидела, что предать могут самые близкие люди. Страх того, что тебе вот-вот воткнут нож в спину, становится её постоянным спутником. Бён отрывается от документов и на несколько мгновений задумывается. — Знаешь, многие люди не просто оказываются в сложной ситуации, а реально стоят на краю, вот прям как ты тогда на мосту. И всё потому что им некому помочь. Так что я пытаюсь оказать помощь по мере возможности. Считай, что я делаю это, чтобы потешить самолюбие и поднять ЧСВ. Ну, и книжки мне твои правда нравятся. У Венеры денег за помощь он не берёт, но всё же работать решает не безвозмездно. За это дело он просит у Стар две вещи: её автограф на форзаце пятой части романов и пребывание пару-тройку месяцев в психологическом реабилитационном центре. Второе девушке даётся сначала с трудом, но тихое место далеко за городом позволяет переосмыслить многие вещи. Здесь же она решает закончить свою серию романов. Новое издательство тоже находится случайно и тоже не при самых позитивных обстоятельствах, в который раз подтверждая пословицу: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». Бэкхён и Венера возвращаются с офиса адвоката, на улице – ливень стеной, видимость на дорогах никакая. Под бодрящую песенку из динамика машины на повороте в автомобиль Бёна сзади врезается чёрный джип. К счастью, ни он, ни Венера не пострадали, но задняя часть авто раскурочена. — Эй, скотина, в меня ещё так грубо сзади никто не входил! Мне нужна смазка и хорошая растяжка, урод! – орёт Бэкхён, выползая из пострадавшей машины. Водитель джипа сбивчиво извиняется, понимая, что вина лежит на нём. Венера выходит наружу с зонтом, иначе Бэкхён весь промокнет до нитки. Как только она раскрывает зонт и накрывает им адвоката, звук дождя перекрывает громкий крик горе-водителя: — Пиздец, я чуть не убил Венеру Стар! Им оказывается главный редактор одного из ведущих издательстве Кореи – Пак Чанёль. Эта небольшая авария разворотила перед его джипа, но подарила возможность сотрудничать с популярным автором романов. Но что более важно, с самой первой встречи Пак приклеился к Бэкхёну, буквально с разбега. И жизнь Венеры вновь обретает краски. Она берётся за написание книги, даёт интервью прессе, обещая закончить многим полюбившуюся историю, вновь оживляет свои социальные сети и фансайты, чтобы поддерживать отношения с читателями, возвращает на работу Чжинёна, говоря, что его отпуск слишком затянулся.***
— Вот так, я многих потеряла, многих обрела, кого-то сохранила, но, видимо, так и не научилась понимать людей, – говорит Венера в конце своего рассказа. Джексон всё это время слушает внимательно, и в голове будто складывается тот самый паззл, где не хватало детали. – Джексон, ты извини меня. И за поведение моё, и за деньги. Люди такие сложные, никогда не угадаешь, как нужно с ними себя вести. Я училась быть сильной и играть на слабостях других, чтобы стать неуязвимой. И действительно, лесть, клевета, зависть вряд ли смогут меня теперь сломать. Но кто бы мог подумать, что я расклеюсь от нежности и заботы. А Джексон в этот момент думает, что сейчас расклеится от её искренности. Он наклоняется вперёд и крепко обнимает девушку, нежно гладит по волосам и шепчет: — Я всё понимаю и не злюсь. Но ты, знаешь ли, тоже не из простых людей, и я тоже не знал, как нужно себя вести. Даже представить не мог, что я, какой-то там вчерашний выпускник, всерьёз смогу заинтересовать красивую, богатую, популярную писательницу. Извини, что оттолкнул тебя тогда, мне… мне не хотелось пользоваться твоими слабостями. И мне почему-то важно, чтобы ты хотела именно меня, а не просто нашла во мне партнёра на одну ночь. Они долго сидят в обнимку, ведут тихий разговор о том, какие чувства друг к другу испытывают. Это не горячая волна страсти, которая обжигает, накрывая с головой. Это тёплый поток, обволакивающий уютом. Этой ночью Ван не отпускает Венеру домой. Он даёт ей свою футболку и отправляет в душ, а сам раздвигает и стелет диван. Ложатся они вместе, Джексон обнимает девушку со спины и прижимает к своей горячей груди. Оба погружаются в спокойный сон без сновидений, потому что за долгое время реальность оказывается гораздо лучше.