Снятся ли аниматроникам электрожуки?

Так близко. Иногда ощущал, что я подошёл предельно близко к открытию, что за личность был настоящий Квинт, но истина куда-то ускользала. Я ясно осознавал лишь одно, все другие были как ступени, ступени к истоку. Они вели к одному, изначальному человеку. Человеку в полном смысле. Не специализации с этим именем, а полноценной личности, не заточенной на одну задачу. Возможно, он существовал ещё давно, до войны, но не факт. Кем он был? Почему его клонировали? Кто-то хотел создать армию клонов? Или Квинт клонировал себя сам — но зачем? И клонировал ли? Мне казалось, я подходил всё ближе к разгадке, личность этого человека-призрака уже будто маячила перед моим мысленным взором. И чем ближе я подбирался к той единственной существовавшей правде, тем живее вставали образы тех фальшивок, которых мне приходилось отсеивать по пути. Их судьбы являлись мне во снах. Фотограф-Квинт, который принимал аниматроников Тимона и Пумбу за настоящих кабана и сурикату, был одержим идеей сфотографировать эту необычную пару. Ему это даже удалось — вожделенный снимок у него уже был в руках, но почти сразу он подвергся нападению озверевших горилл. Судя по габаритам, возможно, мутантам. И хотя я только читал про него в заметках, мне как вживую виделась сцена его гибели. Как мощные обезьяньи лапы вцепляются в ногу хваткой, из которой невозможно высвободиться. Обезьяны наносят яростные удары, треплют тело, как тряпку, бьют им по земле и камням. Как тело ударяется о камни. Каково с размаху встретить их лицом? Кожа лица сдирается, ломается нос, и глаза заливает кровью. Руки почти не слушаются, немеют от боли — кажется, сломаны уже. И приходит отчаянное осознание — что вырваться уже не удастся. Это смерть. Эти сцены проносятся во сне с такой четкостью, детальностью, как будто я сам пережил это. И тем не менее, во сне я также чётко осознаю, этот Квинт лишь подобие, копия другого человека. Неполная проекция настоящего Квинта. Были ли это его перерождения или клоны? Как бы то ни было, я почему-то ясно осознавал, что в них была лишь частица от первоначального человека. Не был настоящим и Квинт-капитан лайнера, на котором плыли Тимон и Пумба. Хотя все его чувства были живыми, как у любого другого человека. Он придерживался взгляда, что продвинутые аниматроники, как всякие пассажиры, должны покупать билеты на лайнер, и чуть было не вышвырнул их сразу, как обнаружил отсутствие у них билетов. Он подходил к работе со всей ответственностью и это был гнев исполнительного человека, который терпеть не может нарушения правил и нарушителей. Что ж! Возможно, так лучше было бы для экипажа. Но за них вступилась улитка — вероятно, тоже бывшая аниматроником, иначе я не могу объяснить, почему та заговорила с ним. И Квинт сдался. Это была роковая ошибка. И я живо ощущал, как уходит сознание, как мутнеет в глазах, когда не можешь сделать ни вдоха больше от переполнившей лёгкие солёной воды. Не были настоящими и лиходеи Квинты. Бандитов Квинтов было несколько воплощений. Их вела жажда обогащения. И заканчивали они жизнь совершенно по-разному. Кто-то сгнил в тюрьме: изнурительный труд и плохие условия приводили к болезни, и последние часы они проводили на грязной койке, изнывая от лихорадки и мучаясь мучительным бредом. Кто-то не хотел сдаваться живьём, и последние минуты их сопровождались кровавым кашлем, пока рубашка пропитывалась алым вокруг пулевого ранения в груди. И многие-многие другие. Одинокие и амбициозные, так и не добивающиеся своей цели. И удивительно часто, почти в каждой судьбе, если Тимон и Пумба и не были прямыми виновниками смерти, то так или иначе были толчком к финальной линии судьбы. Было ли это совпадением? Или это было связано с тем человеком, который стоял в истоке своих многочисленных подобий? Может, он первый, кто из них столкнулся с аниматрониками Тимоном и Пумбой? И были ли это те же самые, что во всех других судьбах? Или это разные модели, одинаково перенимающие идеологии, положенные в оригинальном мультфильме? Странствующие иконы опасной идеологии отсутствия всякой ответственности? Идея Хакуны Мататы, воплощённая в сотнях биомеханических тел? И тогда кем же был Квинт? Носил ли он сам какую-то идею, всё более размывающуюся с каждым новым воплощением, или был человеком, обретшим столь странное подобие вечной жизни? Пока Журналист Квинт как-то не проснулся с чётким осознанием. Журналист Квинт был настоящим Квинтом. И его призвание — вывести всех на чистую воду.