Чернокнижник

202 год. Месяц Утренней звезды. Винтерхолд

      Портал вывел Велириона, Ирамо и выбравшую работать в Коллегии Милирен во двор возле статуи Шалидора. Сейчас было раннее утро, и вокруг не было ни души, что не удивительно. Поручив Ирамо заново устраивать Милирен, Велирион направился в свои покои, что встретили своего хозяина полумраком. Сияние светоча разогнало его, заодно осветив рыжую макушку Ленора, дрыхнущего на стуле для посетителей. Приподняв брови, альтмер потряс своего мастера-волшебника за плечо. Тот почти сразу проснулся.       — Ну и что это такое? Настолько жаждал встретить меня первым? — с насмешливой иронией спросил Велирион, наблюдая, как Ленор сонно хлопает глазами, пытаясь собрать мысли в кучу.       — Уже утро? Вот же… заработался, не заметил, как как уснул, — смутился босмер.       — С чего ты вдруг повадился работать в моих покоях?       — Потому что это самое спокойное место в Коллегии. Маги как будто боятся, что, если потревожат дверь, тут же призовут тебя, поэтому здесь меня не донимают всякими глупостями и высосанными из пальца проблемами! Серьёзно, ещё немного, и мне начнут жаловаться на то, что кто-то на кого-то косо посмотрел!       Велирион в ответ на экспрессивный монолог Ленора весело фыркнул. Он знал, что винтерхолдцы его побаиваются, но озвученные опасения до смешного абсурдны. Впрочем, так даже лучше — страх и порождённые им суеверия помогут магам не забывать, кто в Коллегии хозяин.       Чернокнижник неспешно прошёл к своему креслу, к которому бережно прислонил посох Магнуса и Скипетр Саргераса. Стоило занять своё рабочее место, как виски кольнуло тупой болью, предвестником проблем, с которыми необходимо сегодня разобраться. Благодушный настрой, вызванный согласием решившей остаться в долине Бродит-в-цветах и криком души Ленора, начал улетучиваться.       Посмеялись, и довольно. Пора заняться делами.       — А теперь докладывай. Что по Кориру и Братьям Бури? — резко посерьёзнев, потребовал Велирион.       Ленор также убрал с лица демонстративно страдальческое выражение и, пару секунд подумав, снял несколько листов с небольшой стопки рядом с собой.       — Как я уже говорил, ярл в двух шагах от объявления нам войны, и у меня есть доказательства, что его паранойя возникла не на пустом месте. А ещё ты не ошибся в прогнозах — твоё длительное отсутствие заставило оппозицию перейти к активным действиям.       Велирион забрал протянутые листы и начал их читать. То оказались письма оппозиционеров, и письма Финиса Гестора лежали поверх прочих. Читая их, Велирион ощущал растущее желание прожарить гадёныша до костей. Альтмер знал, что эта пародия на колдуна ведёт переписку с придворным магом Виндхельма по имени Вунферт и регулярно жаловалась на режим нового архимага. И вот, стоило Велириону оставить Коллегию, Гестор перешёл от нытья к делу, которое и привело к текущей ситуации. Маг прямым текстом заявлял Вунферту, что подозревает архимага в связях с Талмором — неспроста же он не только оставил проштрафившегося Анкано в живых, но не выгнал из Коллегии и даже впустил внутрь второго талморца, — а, посему, Гестор рассудил, что лучше Братья Бури, чем Талмор, и попросил передать информацию Ульфрику.       Насколько же эта шавка хочет избавиться от Велириона, что отступила от аполитичной позиции своей ненаглядной Коллегии?..       Письма остальных оппозиционеров несли пассивно-агрессивный характер, всего лишь нытьё и ворчание, ценность у них одна — доказательство сговора друг с другом и Гестором. Всего лишь повод избавиться от троицы следом за их атаманом.       — Кто дал тебе письма? — задал Велирион вопрос, по сути своей являющийся риторическим. Раз Братья Бури в Винтерхолде, значит, письма достигли адресата, а в руках архимага всего лишь копии. Не пресекать возможность поступления дискредитирующей информации к Ульфрику Буревестнику, но при этом давать знать об этой возможности в Коллегии Винтерхолда станет лишь одна сторона.       — Анкано. Письма — работа его помощника. Даже талморцы могут быть полезны, — хмыкнул Ленор. — Но лучше бы Эстормо изъял оригиналы.       — Талморцы не станут открыто играть за нас. Мы увидели эти письма только потому, что Анкано передо мной в долгу и во мне нуждается, — Велирион положил письма на стол и какое-то время прикидывал дальнейшие действия. — Что ж, отметим моё возвращение репрессиями. Притащи сюда Гестора. И остальное трио тоже.       Ленор с предвкушением улыбнулся и поспешил выполнять поручение. Когда закрылась дверь, Велирион отложил компрометирующие письма в сторону и применил заклинание вызова дреморы.       Когда, спустя довольно короткое время, открылась дверь, пропуская сонную и мрачную процессию во главе с Ленором, в покоях помимо недовольного архимага их встречал Ахавак, демонстративно постукивающий пальцами в когтистой перчатке по рукояти меча. Велирион не без удовольствия наблюдал, как сонливость уходит с лиц магов, сменяясь напряжением с ноткой страха.       Из-за спин магов выскользнул Ирамо и тенью замер возле архимага.       — Не буду желать вам доброго утра, потому что для вас оно таковым не является, — без прелюдий, пока маги не успели опомниться, начал Велирион. — Вы понимаете, для чего я вас вызвал?       — Нет, — после вызванного общим замешательством молчания слово взял Финис Гестор. — Не объясните, в чём дело, архимаг Велирион? Когда вы успели вернуться?       — Только что, — Велирион отдал письма Гестора Ирамо и жестом сказал передать бретонцу. — Представьте моё удивление, когда я узнал о недружелюбно настроенных Братьях Бури за порогом Коллегии. Я жду, от вас объяснений, Финис.       — От меня? — возмущённо вскинулся колдун. — В чём вы решили меня обвинить?       Вместо ответа Велирион кивнул на письма, которые Ирамо протянул Гестору.       — Сейчас у вас отпадёт этот вопрос. Читайте.       По мере прочтения лицо бретонца бледнело и каменело. Он узнал свои собственные письма. Не дочитав до конца, он их опустил и какое-то время рассматривал Велириона.       — Так вы ещё и за перепиской следите. Вам не кажется, что вы переходите границы, архимаг?       При словах о письмах остальные оппозиционеры спали с лица и нервно посмотрели на стопки бумаг на столе.       — Границы здесь перешли вы, отряд Братьев Бури в Винтерхолде тому доказательство. Настолько жаждали меня сместить, что побежали просить помощи Буревестника?       — Я не желаю вмешательства Коллегии в политику, но пусть лучше она склонится перед ним, чем перед Талмором!       — И какие ваши доказательства моего сотрудничества с Талмором? Живой Анкано? Посмотрел бы я на вас, заявись сюда следственная комиссия с целью расследования его смерти. Влезли в политическое болото, ничего в нём не понимая, — резко ответил Велирион, поражаясь глупости некоторых людей. Самое противное, что чужая глупость обернулась проблемами лично для него. — Впрочем, вижу, вы придумали себе сказку, в которую всей душой поверили, и переубеждать вас — занятие долгое и бессмысленное. Не имею ни малейшего желания тратить на вас время. Не приведи ваши жалобы Братьев Бури к порогу Коллегии, вы имели бы шансы отделаться малой кровью. Но сейчас я церемониться с вами не собираюсь. Даю вам полчаса на сборы.       — И что же? Вы так просто возьмёте и выгоните меня, даже не созвав совет? Вы — диктатор, для которого мнение ваших людей пустой звук! Не думайте, что я позволю вам делать с Коллегией всё, что вам вздумается!       — Никогда не одобрял демократию. Что же, вы не боитесь угрожать диктатору? Смелости вам не занимать. Глупости тоже, — на губы просилась улыбка, которую Велирион, тем не менее удержал. Угрозы крикливого идиота его не пугали, наоборот — забавляли. Чернокнижник и без того не собирался ограничиваться обычным изгнанием, и его веселило, как Гестор продолжает рыть себе могилу. — Можете тешить себя пустыми иллюзиями, мешать вам не буду. Но вам лучше поспешить, если не хотите, чтобы я выкинул вас из Коллегии, как есть. Ахавак, проводи его в Зал поддержки.       Хотевшего огрызнуться Гестора прервал лязг даэдричесих доспехов. Ахавак шагнул к бретонцу и грозно навис над ним.       — Шевелись, смертный червь.       Гестор попятился и покинул покои архимага, напоследок прошипев:       — Вы об этом ещё пожалеете!       Дремора прошествовал следом.       Велирион посмотрел на Арнела Гейна и двух учеников, Онмунда с Ивонн.       — Вы не способствовали деятельности Гестора, но знали о ней и не предпринимали попыток пресечь, потому тоже виновны. Полчаса на сборы. Без альтернатив. Можете не тратить моё и своё время.       — Но… но мне же всего год остался! — испуганно воскликнула Ивонн, в то время, как Онмунд демонстративно изобразил счастье от того, что покидает переставшую ему нравиться организацию, а малодушный Гейн сжался в комок в попытке казаться незаметным.       — Так что тебе мешало просто учиться без этих нелепых игр в оппозицию? Иди, тебе ещё собирать вещи. Благодаря атаману вашей шайки у меня теперь полно более важных забот.       Ленор буквально вытолкал троицу прочь, и, когда рядом не осталось посторонних, Велирион уточнил у своего заместителя:       — Кто сегодня дежурит на мосту?       — Арин, из перенаправленных из Раннвейга учеников, — на губах Ленора мелькнула понимающая улыбка. — Мне позаботиться о том, чтобы на вопросы, покинул ли Гестор Коллегию, он отвечал утвердительно?       — Верно понимаешь. После проследи за тем, чтобы остальная троица с ним не пересеклась.       — Их ты отпустишь?       — Всего лишь безобидные насекомые. Ирамо, ты проследи, чтобы Гестор покинул Коллегию один и не дошёл до конца моста. Притащи его в Мидден. Да, кстати, неужели Милирен так быстро устроилась?       — Мы встретили по дороге Фаральду, и я перепоручил монахиню ей. Фаральда, кстати, обещала, что зайдёт позже.       — Я не сомневался, — Велирион поднялся с кресла и взял посохи. Сейчас стоит вернуть посох Магнуса под защитные печати и подготовиться ко встрече с ярлом Кориром.       Но планы пришлось отложить, когда уходивший Ленор без особой радости в голосе поприветствовал Анкано. Тот стремительным шагом прошёл внутрь покоев архимага, поздоровавшись с Велирионом быстрым отрывистым кивком. Ирамо и Ленор покинули покои в полной тишине.       — Меньше всего я ждал, что ты вернёшься с псиджиком под руку, — первым заговорил Анкано после того, как закрылась дверь. Вопреки ожиданиям он выглядел почти спокойным и, в сравнении с прошлым разом, даже не возмущённым. — Поиски демона и Ока Магнуса привели к неожиданным результатам?       — Спасибо, что избавил меня от криков, — хмыкнул Велирион. — Поход и впрямь завершился неожиданным образом: у Мератраса по неизвестным координатам есть вторая база, на которой он держит Око, Чёрный Предел кишит демонами, а я заключил союз с орденом Псиджиков. Прежде, чем начнёшь предъявлять претензии, подумай о том, что с Псиджиками борьба с Мератрасом будет эффективнее.       — Ты забываешь о том, что сотрудничаешь с преступной организацией. Однажды тебе придётся ответить за этот союз.       — Я ни перед кем не обязан отчитываться о выборе союзников, — голос чернокнижника лязгнул металлом. Пусть ему не по душе навязанный союз, но он не считает его постыдной виной или преступлением, каким его пытается выставить Анкано. Он не собирается ни за что оправдываться, а советник, видно, возомнил много лишнего. — Ни отчитываться, ни оправдываться. Ровно, как не должен исправлять лишь своими силами кризис, когда другая не менее причастная к его возникновению сторона будет бездействовать.       — Мне рассматривать твоё заявление, как противопоставление себя Альдмерскому Доминиону? — задал провокационный вопрос Анкано.       — Ты так рвёшься записать меня во враги? Я действую в интересах своих, своих организаций, и, так вышло, что теперь и Мундуса. Я не позиционирую себя врагом Доминиона, и не в твоих интересах разжигать между нами огонь конфликта.       — Я лишь проверял степень твоей лояльности. Не скажу, что она меня удовлетворяет, но она приемлема, — Анкано поджал губы и в демонстративном осуждении покачал головой. После чего переключился на более важную тему: — Так, всё-таки, что конкретно произошло в Чёрном Пределе?       Велирион ненадолго задумался, оценивая, сколько может занять рассказ, и нужно ли говорить об этом сейчас, когда необходимо решить вопрос с Гестором, Кориром, и когда вот-вот начнётся паломничество прознавших о возвращении архимага членов Коллегии.       — Не сейчас. Мне нужно разобраться с паранойей Корира и завершить пару дел. Обсудим вечером.       Выпроводив советника, Велирион поместил под печати посох Магнуса и, сжимая в руке Скипетр Саргераса, открыл портал на второй уровень Миддена, где в просторном подземном зале принялся чертить круг призыва. Ему предстоит подготовиться ко встрече с ярлом и сделать всё возможное, чтобы она привела к благоприятным для магов результатам.       За этим занятием его и застал Ирамо, снявший невидимость с шедшего за ним покорным болванчиком Гестора.       — Быстро. Что же, он даже не останавливался пожаловаться на меня бывшим коллегам? — насмешливо оценил Велирион, поднимаясь на ноги и пряча в подсумок мел из истолчённого камня душ.       — После двух неудачных попыток он перестал. Маркиназ за спиной резко снижает уровень общительности, — широко усмехнулся Ирамо. — Снимаю гипноз?       Велирион качнул головой, прося повременить. Он отошёл от круга и взмахнул Скипетром Саргераса, разрывая ткань пространства и посылая на ту сторону зов. По каменному полу звучно клацнули когти оставленного в долине Мегиру. Гончая принюхалась, щупальца качнулись в сторону Ирамо и Гестора. Демон вопросительно заворчал, интересуясь целью призыва.       — Теперь — снимай, — на губах Велириона мелькнула кровожадная улыбка.       Ирамо жестом снял гипноз в Гестора и, примерно понимая, что сейчас произойдёт, поспешил убраться подальше к стене. Бретонец тряхнул головой какой-то время смотрел перед собой, приходя в себя. Вот он начал растерянно озираться.       — Финис Гестор, надеюсь, вы не думали, что отделаетесь простым изгнанием? — вкрадчивый голос заставил экс-колдуна Коллегии обернуться.       — Вы? Как это по… — злая фраза резко оборвалась, когда, помимо архимага, Гестор заметил рядом с альтмером неидентифицируемую тварь. — Ч-что это?       Мегиру глухо заворчал. Велирион поднял руку и демонстративно рассеянно погладил демона по костяной голове.       — Всего лишь моя собака. Я мог бы прочесть целую лекцию об этих существах, но вам она ни к чему, — от предвкушения едва заметная ухмылка стала шире. В Разломе Аверис любил предавать изменников этому виду казни и редко от него отступал. Смотреть, как трясутся в страхе и иссыхают смевшие пойти против него безмозглые наглецы было огромным наслаждением. — Он твой, Мегиру.       — Вы хотите скормить меня даэдра? Вы вообще в своём уме? — запаниковал Гестор, пятясь от демонстративно медленно наступающего демона.       Велирион не счёл нужным отвечать.       Бретонец запустил в Мегиру даэдрической депортацией, от которой демон даже не чихнул. Сильнее паникуя, он атаковал молнией, которая вызвала злой рык и спровоцировала Магиру броситься на обидчика. Щупальца вошли в живот и грудь не успевшего защититься человека, гончая жадно потянула из него магию и жизнь. Гестор не успел даже закричать, как начал усыхать и оседать.       Мёртвый маг свалился на пол. Мегиру вытащил щупальца из плоти и, изучив ими положение тела, примерился к ещё тёплому боку.       За трапезой демона Велирион наблюдать не стал, вместо того вернувшись к начертанию круга призыва.