Золотые закаты.

      По скудным подворотням старого города ночью ходить не стоит, если дорога жизнь, но если ты сам являешься тем, чьим образом пугают мамы своих детей перед сном, то проблем с этим не возникает. Но ведь он не один из них, он просто сирота, не имеющий крышу над головой и денег на пропитание, страдающий голодом неизвестно сколько времени, замерзший без теплой одежды. Целыми днями он шатается по улочкам города, крадет фрукты на рынке и просто существует. Плывет по течению, не сопротивляясь, ничего не может сделать и полностью обезоружен перед жестокой жизнью, но кулаки никто не отменял.       Очередная угнанная машина припаркована в стареньком гараже, где стоят еще три таких же. Мужчина в рабочем костюме лишь коротко смотрит на водителя и жестом приказывает подойти. Черная дверь какой-то недешевой иномарки открылась и из нее вышел парень, на вид не старше восемнадцати-девятнадцати, зато с прекрасным умением держать руль, за что, собственно говоря, его и взял на подработку хозяин нелегальной мастерской. — Звали? — он подошел к мужчине, что-то рассматривающем под капотом машины неизвестной марки. — Да, проблемка есть, пацан, мне уехать надо, на меня уже роют копы, а ты, — он положил тяжелую руку на худое плечо, — проваливай на все четыре стороны, иначе в тюрягу кинут, не пожалеют, — и, развернувшись обратно, снова стал копаться с двигателем. — Но… мне некуда идти, у меня нет дома. — Мне плевать, я взял тебя угонять для меня машины, я давал тебе денег, что еще от меня хочешь? Сказал же, проваливай, пацан, — уже более грубым голосом проговорил мужчина, даже не посмотрев на стоящего рядом.       Молча собрав кучку вещей со стола и сложив в старый рюкзак, парень ушел, сказав на прощание тихое «до свидания», которое никому не сдалось.       Последние деньги были потрачены еще вчера на скудный завтрак, уставшие ноги вели по дороге совершенно неизвестно куда, потому что в этом городе для него нет места, куда можно прийти. Никого нет, кто ждет. Он один, просто один, и все. Но он привык так существовать, смирился с нелегкой судьбой еще когда впервые понял, что его попросту бросили на пороге детдома.       Вдалеке раздались залпы фейерверков, раскинувшие огненные крылья над высотками мегаполиса, и парень остается стоять на месте, любуясь красотой высшего общества, до которой никогда не добраться. В карих глазах вперемешку с искрами фейерверков и почти погасшим огнем надежды появляются мелкие капельки, но тут же стираются грязным рукавом кофты. Когда в небе прекратили бушевать яркие взрывы, парень снова отправился блуждать по старым улицам, где ходит не так много народу.       Проходя мимо очередной остановки, он замечает объявление на желтом листе бумаги. В глаза сразу бросается большая сумма денег, которая может стать его, если он кое-что украдет. Для Саши это расплюнуть и он, сорвав спасительный листок, отправляется на поиски нужного адреса. Спустя еще где-то час блужданий и расспросов прохожих, он наконец натыкается на здание, по виду не совсем старое, но и не новое. В дальнем окне на последнем четвертом этаже горит свет. Наверно, туда и надо.       Охранника, на удивление, у входа не оказалось, Саша просто прошел внутрь и сразу очутился у нужного кабинета, деревянная дверь которого лишь слегка прикрыта. Волнение давало знать о себе мелкой дрожью по телу, но желание заработать хоть немного денег оказалось сильнее страха, чуть ли не кричащего, что добром это не кончится.       Постучав для приличия, парень медленно вошел, хоть и не услышал ответа. Может, никого нет? Но в кабинете оказался мужчина солидных лет с сигаретой в руках. Он сидел за столом в кожаном кресле и был полностью погружен в чтение газеты. Заметив незваного гостя, на морщинистом лице появилось раздражение, но тотчас пропало. — Вы, наверное, по объявлению о работе, молодой человек? — в кабинете невыносимо пахло дорогими сигаретами, от чего появилось резкое желание заткнуть нос. — Д…да, я не сильно поздно пришел? Сейчас уже почти три ночи… — немного заикающийся голос выдавал его владельца, на что мужчина лишь ухмыльнулся. — Ответь мне на такой вопрос, парень, ты когда-нибудь грабил? — он подошел к столу и оперся рукой о край, не спуская взгляда с гостя. — Да, я еще с детства угонял разные машины, — внезапно воодушевился парень, когда задали вопрос, касающийся его странного, но все же хобби. — Вот как, интересно, — мужчина достал очередную сигарету и поджег, — а банк когда-нибудь грабил? — Банк? — что-то внутри неприятно сжалось, — нет. — Значит, это будет твой первый раз, если конечно ты не зассышь, парень, — послышался тихий смешок, — говорю, как есть, второй раз не повторяю, понял? — получив скромный кивок, продолжил, — адрес нужного банка я напишу на бумажке, нужно всего лишь украсть кольцо с бриллиантом и сразу же вернуться ко мне, взамен я даю тебе вот эту сумму, — он написал на маленьком листке цифру с нулями, которые парень даже не успел посчитать, и спрятал в карман бархатного пиджака, — и мы расходимся, все ясно? — Да. — Тогда вот адрес и время, иди. Желаю не попасться копам, — мужчина громко рассмеялся собственным словам, но тут же замолчал, делая затяжку. Саша немного постоял в раздумьях у порога, но все же рискнул спросить мучащий его совсем немного вопрос. — А почему Вы не наймете профессиональных воров, почему доверяете такое ответственное дело подростку? — Тебе сколько, малой? — задал встречный вопрос, не обернувшись. — Скоро восемнадцать будет, — на этих словах в кабинете нависла давящая тишина, прерывающаяся шелестом бумаг на столе. — Вот, что я тебе отвечу, — он удосужился повернуться лицом, продолжив сверлить взглядом, — еще мал, чтобы задавать такие вопросы, если не желаешь выполнять работу, отдавай листок и проваливай, — он многозначительно вытянул руку. Саша ничего не ответил, язык перестал слушаться и не хотел выдавать и слова в ответ, поэтому пришлось молча развернуться в дверном проеме и скрыться за поворотом.       Грабить банк не приходилось никогда, но лишь маленькая мысль о том, что написанная на листке сумма окажется у него в руках, не давала покоя, штормом бушуя в сознании вперемешку со здравым смыслом, пытающимся докричаться до хозяина, но тщетно. Слишком сладка и заманчива награда за какое-то маленькое золотое колечко, и если даже дорогие, хорошо охраняемые машины удавалось угнать, что стоит украсть и эту вещицу? Совсем ничего, а взамен — возможность начать жизнь не в захолустьях стареньких домов и не с засохшим батоном выброшенного на помойку хлеба.       Этот шанс нельзя упустить, даже если на кон придется поставить свободу.       Еще раз взглянув на бумажку в руке, Саша вдохнул полные легкие прохладного ночного воздуха и поспешил в город, времени до открытия центрального банка осталось не так-то много.

*

      Перелезши через маленькую щель в бетонном заборе и наскоро добежав до запасной двери, находящейся позади здания, парень удивился собственным умениям быть незаметным, и в то же время где-то в глубине сознания подергивалась ниточка сомнения, будто все происходящее — еще не начавшееся представление, но как только занавес поднимется, он окажется в одной клетке с тиграми.       Дверь была крепко заперта на тяжелый замок, на этот случай в кармане серой кофты нашлась скрепка, с помощью которой не раз удавалось открыть двери машин, и сейчас она так же легко в руке профессионала своего дела открыла неподдающийся замок. Внутри темный коридор и ни единой души вокруг, будто пытаешься проникнуть не в самое защищенное место в округе, а в магазинчик на углу улицы. В самом конце темной «пещеры» из закрытых дверей и лестничных проемов виднеется тусклое свечение. Дойдя до последнего угла и мельком заглянув в приоткрытую железную дверь, парень затаил дыхание от восторга и страха одновременно. За дверью располагался главный холл, где находились те самые ячейки с драгоценностями жителей города, а посередине возвышался стенд с кольцом, освещенный одной лишь лампой на весь просторный зал.       Все слишком просто, но отступать давно поздно, вот оно, будущее, уже почти в руках, поэтому Саша без задней мысли двинулся к стенду, совершенно не защищенному никакими лазерами или стрелами, как это бывает во многих дешманских и не очень фильмах. Стоило протянуть руку, как за плечо резко дернули, заткнув рот крепкой рукой, и с силой оттащили обратно за железную дверь. От страха, кажется, волосы побелели на голове, и не только там, Саша начал бить ногами что есть сил и пытался кричать, но бесполезно, попытался ударить, попал куда-то, сам не поняв, куда, и незнакомец отпустил из крепкой хватки, отойдя на пару шагов. — А ты кто такой?! — вырвалось грубым голосом, парень остановился в паре шагах, что-то держа в руке. Неподалеку, за спиной, стоял еще одни силуэт, опустив голову. Из-за полной темноты, окружающей троих, невозможно рассмотреть даже черты лица. — Я?.. а… вы кто? А? — хоть Саша и попытался придать и без того хриплому голосу уверенности, но тот дрожал, как осиновый лист, успокоить себя и взять в руки банально не получалось. Он и не помнил, когда в последний раз так трясло за собственную жизнь, как сейчас, и мелкие соленые капельки сами потекли по щекам. Хорошо, что темно, и этого позора никто не видит. — Слушай, пацан, давай по-чесноку, я сюда при… блять! — внезапно над железной дверью загорелась ярко-красная кнопка эвакуации и по всему зданию начала бушевать оглушающая сирена, вдалеке раздались крики и лай собак, — бежим, чего встали! — незнакомец кинулся к единственному выходу, дав обоим парням подзатыльник.       Опомнившись, Саша бросился вдогонку, сирена давила на голову и заглушала мысли, перебивая собственные внутренние крики. Оказаться пойманным на месте преступления и покончить жизнь за решеткой сейчас хотелось меньше всего на свете, и все же это так. Дверь спасения уже совсем рядом, как позади, слишком близко, послышался лай спущенных с поводка собак. Саша никогда не был прекрасным спортсменом, а потому убежать от полицейской овчарки не в силах — та уже дышит в спину и открывает пасть с острыми зубами, чтобы схватить беглеца и отдать на корм судье. — Быстрее! Давай! — услышав громкий голос с улицы, парень из последних сил выбежал на задний двор, где его снова поймали. — Успокойся, они еще не скоро догонят нас, — рядом стоял второй незнакомец и приветливо улыбался, крепко держа за плечи и приобнимая, — расслабься, видишь? — в подтверждение он показал на уже запертую жележную дверь, по ту сторону которой все еще не утихал лай собак. Парень, закрывший ее, подошел ближе. — Надо бежать, они сейчас обойдут здание. — У меня уже нет сил, извините, я не атлет, — возмутился незнакомец, все еще держащий за плечи. — Есть идея, — внезапно подал голос Саша, так и не дав высказаться второму и, выпутавшись из чужих рук, побежал в сторону парковки, находящейся неподалеку от банка, — за мной! — так как идей не было от слова совсем, то оставшимся спорщикам пришлось молча следовать за ним.       Как ни странно, на парковке в такое время почти не было машин, да и какая разница, на чем уезжать от полиции, поэтому под вопросительные взгляды Саша, прикладывая все свое мастерство, открыл дверь самой ближней из них и без проблем завел ее, жестом показывая садиться. — Ну ты даешь, — искренне удивился дружелюбный парень, усевшись на заднее сиденье, рядом с водителем приземлился второй и закрыл дверь. — А ты не плох, — незнакомец лишь почти незаметно улыбнулся и отвернулся к окну.       Машина резво сорвалась с места и пустилась по пустой ночной улице подальше от звуков сирен. — Давайте хоть познакомимся, что-ли? — предложил сидящий сзади, наконец решив прервать тишину в салоне. Они колесят по окраине города уже где-то полчаса, если не больше, а за окном открывается вид на рассвет, черное небо медленно растворяется, уступая первым еле заметным лучам солнца, — я Артем, а вы? — Павел. — Александр. — Так-то лучше, — Артем мило улыбнулся в зеркало водителю и снова принялся рассматривать постепенно исчезающие в свете нового дня огни города.       Пришла тишина, но уже не такая давящая, как раньше. Из открытого окна дует прохладный ветер, играясь с отросшими каштановыми волосами, парень изредка щурится, когда очередной маленький лучик попадает в слегка покрасневшие, то ли от усталости и постоянной бессонницы, то ли от мелких слез, глаза. От сидящего рядом Паши не ускользнул измученный пустой взгляд, и стало жалко парня, который, так, на всякий случай, спас их, и продолжает бессмысленно держать руль, просто потому, что некуда ехать ни одному из них. Он изредка продолжает поглядывать на водителя, пытаясь наконец рассмотреть получше. Отросшие волосы, которые давно не стригли и не мыли, уставшие глаза, но такие глубокие, шоколадно-янтарные, как отдельный маленький мирок, хоть и давно потухшие, но еще пока живые. Бледная шея и ключицы, еле видные из потрепанной серой кофты, явно не его размера, да и весь Саша из себя представляет чуть ли не ходячий скелет, особенно руки, держащие крепко руль. Как многие бы сказали — эстетика, но как понял Паша — очередной брошенный на произвол судьбы человек. Простой сирота, как и он сам, как и Артем, молча сидевший сзади и от волнения перебирающий пальцы.       И вроде бы какое-то недоразумение в банке, но ведь это же не просто так? По-прежнему летающий далеко в раздумьях, Паша уставился куда-то за огненный горизонт, не ощущая и не слыша ничего вокруг, голова кипит от усталости и постоянной нервотрепки, руки невольно тянутся к вискам и потирают их, надавливая, не покидает одна мысль. — Это подстава, — послышался тихий голос рядом, и Паша тут же вернулся в реальность, все еще полную разочарования. Позади уже успел уснуть Артем, кое-как устроившись не в самой просторной машине, и они с Сашей остались вдвоем. Самое время поговорить по душам, успокоить, хотя бы сказать банальное «все будет хорошо», но он никогда не умел поддерживать, да и ему самому никто не помогал, потому и вырос с твердым характером, лишь бы не избили где-нибудь за подворотней. Но Саша… другой. Не такой, как он, не грубый, похожий на мягкую игрушку, брошенную на улицу и испачканную в грязи, которую хочется забрать и никогда не отпускать. Он смотрит в чужие глаза и замечает мелкие капли, так и норовящие скатиться вниз по щеке. — Улыбнись, малыш, — нежно, насколько это позволяет грубый голос, в попытке хоть как-то успокоить, выговорил Паша, стараясь улыбнуться встречному взгляду, — тот, кто это сделал, получит по заслугам, — и больше ничего не требуется, чтобы парень наконец ожил и «расцвел», будто нежно-розовый полевой цветок, растущий в одиноком просторном поле. Этого вполне достаточно, чтобы собрать мысли воедино и начать решать дальнейшую жизнь. Теперь все будет иначе, каждый в этом уверен, ведь недаром говорится, что судьба преподносит второй шанс, так почему бы не использовать его? Только не сейчас, пока есть одно неразрешенное дело.       Угнанная машина припаркована неподалёку от уже знакомого здания, свет в окне на четвёртом этаже все так же горит, значит, драки не избежать. Так думает идущий впереди Паша, пока сзади догоняют двое парней — один сонный, как муха, другой весь на иголках от стресса, пытающийся отговорить нового знакомого от не самой лучшей идеи, но безуспешно, все решено заранее и отступать явно никто не собирается.       Деревянная дверь по-привычке не заперта, и все трое без стука вваливаются в кабинет, насквозь пропахший горьким кофе и дорогими сигарами. Лицо хозяина, сидящего в кожаном кресле, в ту же секунду приобретает гневный вид, но при виде уже довольно знакомых физиономий начинает видеться нотка страха. — Ч…что вы тут делаете? — попытка ломать комедию сразу отошла далеко за первый план, потому как гости пришли далеко не с благими намерениями, — вы достали кольцо? — Зачем? Зачем Вы это делаете? — сразу перешел на крик Паша, прекрасно понимая, что если разозлит его, то несдобровать всем. Пистолет есть только у незнакомца, и далеко не игрушечный. — Не понимаю, о чем ты, — всё так же вальяжно усевшись на край стола, заваленного бумагами, ответил мужчина, он почувствовал себя более уверенно, но все же пачку сигарет убрал. — Зачем Вы делаете эти подставы? Нищие, бездомные люди страдают, а ведь они просто хотят жить! — снова раздались крики, проносящиеся эхом в коридоре. Пустой взгляд прошёлся по всем троим «бездомным» и остановился на Паше, стоящем впереди всех. — Чтобы избавиться от такого мусора, как вы, — из заднего кармана он достал оружие и наставил куда-то вперёд, даже не понятно, в кого он целится, и знать этого никто не хочет, — сейчас сюда приедут копы, не дергайтесь, иначе пристрелю ногу, — смазливая улыбка не покидала его лица, захотелось блевануть.       Дело дрянь. Зачем только он потащил с собой ребят? Если бы их не было здесь, Паша как обычно наплевал бы на собственную шкуру и бросился с кулаками, но не сейчас, когда под пулей ещё и они. Он мельком посмотрел на Сашу, ещё совсем недавно в этих глазах был виден туманный рассвет, но теперь они пусты и снова потеряны. Артём стоит перед ним и прикрывает собой, за что Паша, если они, конечно, выберутся отсюда живыми и без наручников на руках, крепко его обнимет. Сколько прошло времени с тех пор, как они вот так стоят в гробовой тишине? Пять минут? Десять? Одному Богу известно, сколько это будет продолжаться, и одному дьяволу известно, кто рискнет пойти против правил. Правильно, тот, для кого они никогда не существовали. — В заднем кармане пистолет, не знаю, заряжен ли, но рискнуть стоит, — Артем продвинулся чуть ближе к Паше и слегка кивнул. Дважды просить не надо, и тот моментально достаёт оружие, толкая в проход недоумевающего Сашу и удивленного Артема. — Стойте за мной, — дуло наставлено прямо в голову, но стрелять даже не было мысли, главное — дать возможность убежать куда подальше парням, остальное уже не важно, — бегите к машине и уезжаете, ну же! — всё так же держа на прицеле мужчину, Паша лишь на мгновение сумел посмотреть в карие глаза, выражающие страх, засохшие губы проговорили немое «не надо» и Паша не простит себе, если с ними двумя что-то случится.       Выстрел.       Пуля пробила дыру в полу рядом с Артемом, от чего тот закричал, послышался щелчок перезарядки, а за ним и новый выстрел, но уже из другого пистолета.       Паша сам не знает, что толкнуло его нажать на курок, но он это сделал. Мужчина упал на пол, ударившись об угол стола, и больше не издавал ни звука. Тело перестало слушаться, все внутри онемело, будто в самом сердце взорвался ледяной вулкан, дрожь пробила до самых костей, заставив опустить дрожащую руку и бросить оружие. Нет сил даже пошевелить пальцем, кабинет начал плыть, кажется, мир вот-вот отключится… — Паша! — за плечо резко дернули и, взяв лицо руки, начали трясти, — бежим, скорее! — он не заметил, как оказался в той самой угнанной машине, которая сейчас мчится по загруженной дороге прочь из города, ни для кого из них так и не ставшего домом.       Разрушить по частям так просто, чужая жизнь никогда ничего не стоила в тёмных серых глазах, просто потому, что в ответ смотрел такой же безразличный взгляд. Но почему-то именно сейчас в пустой душе зажегся маленький огонёк, означающий, что новый день настанет. И не только он.       Настанет жизнь. Пожалуй, самое время наконец сбросить оковы безразличия и посмотреть немного под другим углом, ну или для начала в открытое окно, чтобы в последний раз запечатлеть уплывающую картину города вдалеке, а уже потом посмотреть вперёд, на яркое солнце в кристально чистом небе, что слепит в глаза и заставляет невольно закрыть их. Успокоиться, почувствовать лёгкое дуновение ещё тёплого ветра, тихий разговор рядом и шум машины.       Зелёные луга окружают со всех сторон, будто сейчас тёплый вечер августа, и вот-вот за горизонтом появятся поля, усыпанные подсолнухами, вспомнив детство, захочется остановиться буквально на пару минут, чтобы полюбоваться красотой природы, и снова двинуться в путь, где больше никогда не будет одиночества и безразличия, где можно просто быть самим собой. — И что дальше? — как-то внезапно разговор ни о чем перерос в куда более важное обсуждение, и правда, что готовит завтрашний день? Узнать можно только завтра, а пока лишь догадываться или просто принять все как есть и плыть по течению, что ни один никогда не делал, — у нас ничего нет. — Неправда, кое-что все же осталось, — из кармана старой кофты Саша достал золотое кольцо с бриллиантом, то самое. Сначала немного замялся, увидев испуганные взгляды, но уже через секунду сзади послышались радостные крики, а на щеке остался жаркий след от поцелуя. — Ты чудо, Диззи, — Паша не верит, что говорит это, хотя нет, вполне это осознает, потому что парень по-настоящему вскружил голову всем им, и даже ему. В надежде отыскать то, что поможет выжить в этом дерьмовом мире, они нашли свою родственную душу, такую же пустую, без семьи и целей в жизни, но настоящую, не продавшую себя ни за какие деньги. Сегодня они нашли себя. — «Диззи»? Что это вообще значит? — поинтересовался водитель насчёт довольно интересного прозвища. — «Диззи» означает головокружительный, — с улыбкой произнёс Паша и легонько потрепал каштановые волосы. — Хочешь сказать, я вскружил тебе голову? — Может быть, малыш. — Я тут как бы тоже есть, спасибо, — внезапно вылез Артём и с некой досадой посмотрел на обоих. — И ты иди сюда! — тяжёлая рука мигом растрепала чёрные короткие волосы под недовольные высказывания, на что Саша лишь засмеялся, изредка комментируя происходящее в машине, чтобы ненароком не началась драка.

***

      Пора вытереть никому ненужные слезы, они ещё будут счастливы в этом мире, они докажут, что чего-то да стоят. А пока можно расслабиться и утонуть в совершенно новых глазах, которые совсем скоро станут такими родными и тёплыми, станут тем самым домом, куда захочется возвращаться снова и снова. Пора сделать остановку и попрощаться с последним малиновым закатом, ведь уже завтра появится новый город, новый восход, новые созвездия и совершенно новый закат. — Это сумасшествие, — вокруг одни пестрые поля с цветами и ни одной души за много километров. В ярких синих глазах отражается вечернее небо, и Артем смотрит на рядом стоящего, не ожидая ответа, а просто чтобы снова убедиться, что все хорошо. — Живём один раз, можно позволить себе сойти с ума, — Паша докуривает найденную в бардачке дешёвую сигарету и не сводит глаз с медленно падающего солнца. — А ты что по этому поводу думаешь, Диззи? — сидящий на крыше угнанной машины парень опустил задумчивый взгляд в ноги, скрестив руки. — Нужно делать даже то, чего боишься сделать, это я называю сумасшествием. — Значит, мы не просто так.       И больше ничего не требуется в ответ. Попрощавшись с последними лучами солнца, они вновь двинулись в дальний путь, туда, куда не просто глаза глядят, а куда направляет сердце. Из колонок тихо играет «I got love», в руках сорванные одуванчики, разлетающиеся на ветру, за окном звездопад и дальние огни за горизонтом.       Это все не просто так.