Сценарий тикающей бомбы

Воздушное пространство штата Мичиган. США. 26 часов до похищения. Когда-то давно, кажется, годы назад, хотя прошло, в сущности, не больше месяца, у них с асгардским завоевателем состоялся самый конструктивный и самый долгий диалог за всё время. Локи был заперт в «железной птице» на пару с агентами ФБР из отдела по контртерроризму и не мог угрожать ему физической расправой. Нет, угрожать, конечно, мог, но это мало впечатляло Старка, летящего следом за самолётом на расстоянии упреждающего авиационного удара. Доверять правительству было бы опрометчиво, но и скрываться после всего, что произошло в Нью-Йорке, смысла не было. Люди на борту, восемнадцать человек конвоя – в два раза больше, чем они могли рассчитывать. Через несколько минут после взлёта – восемнадцать послушных марионеток, вооружённых и имеющих доступ в Белый Дом. Резиденция – крепость, имеющая всё, что необходимо для защиты: от «оборонительного вала» клумб и деревьев, загораживающих окна Овального кабинета, до замаскированной в парке установки «земля-воздух». И единственный способ попасть в эту крепость – это войти через парадный. Локи не боялся ни самолётов, ни высоты, ни одиночества. Ему было вполне комфортно с собственными мыслями. Но, видимо, сочетание чувства близкого триумфа и этого полуторачасового перелёта вызвали у асгардца неожиданное желание поговорить. И, может быть, это не стало началом каких-то особо доверительных отношений, но впервые их общение вышло хотя бы за рамки взаимных оскорблений. Он просто говорил – и Старк слушал. Что-то из этого разговора запомнилось лучше, что-то хуже, но в памяти всплыло почему-то именно сейчас: «Тор всегда верил, что победу вершат великие дела и славные подвиги. Он был непоколебим в своей уверенности. Он заслушивался сказками Одина о битвах с ледяными великанами и мечтал стать таким же могучим и бравым воином. Ему было не дано понять иллюзорность силы в сравнении с силой иллюзий… Вы живете в мире иллюзий, Старк. Статуя Свободы – символ независимости и неуязвимости вашего народа. Мстители – символ его защиты. Теперь нет ни того, ни другого – и люди уже ропщут, а правители напуганы. Они готовы убить восемнадцать своих человек, и, вероятно, ещё больше, чтобы я никогда не достиг земли. Помнишь, что ты предрёк мне в день вторжения? «Не будет трона», – так ты сказал. Я проиграл битву, пытаясь захватить силой то, от чего в вашем мире осталось одно лишь название. То, что существует только в умах и соткано из иллюзорной ткани: страха, уважения, неведения. Я перекрою эту ткань. Публичная казнь Мстителей – лишь начало. Это станет моим троном». Старк ещё тогда подумал, что для существа из иного мира и иной эпохи он удивительно легко уяснил методы ведения современной войны. Потому что оружием XXI века действительно является не меч и даже не рельсовая пушка с дульной энергией в 32 миллиона джоулей, а… – Информация, Джарвис. Мне нужна вся информация по этой правительственной сети. Кто имеет к ней доступ, последние обращения, логи, расположение серверов, содержание баз данных – всё, что найдёшь. У нас завёлся крот, приятель, и я не хочу, чтобы он рыл ямы на моём газоне. В следующий раз он может выкопать газовую трубу. А я в это время захочу устроить барбекю, например… – Не хотелось бы прерывать Ваше чудесное сравнение, сэр, но у нас шесть тепловых ракет сзади. На голографическом экране высветились характеристики и 3D-модель выпущенных по нему снарядов. Не узнать какое-то оружие, когда ты долгое время оставался лучшим «продавцом смерти» на континенте, если не во всём мире, довольно сложно. Особенно когда у тебя имеется на него патент. Железный Человек сделал переворот в воздухе, уводя ракеты за собой в обратном направлении, и, отсчитав ещё несколько секунд, резко отключил двигатели. Старый трюк, но с тепловыми работает безотказно. Его малышки нашли новую цель. Ближайшее к Старку облако изрешетила пулемётная очередь, затем серия мелких взрывов. Тони снова включил репульсоры, останавливая неконтролируемое падение. На этот раз ему даже удалось сделать это не у самой земли. Не хотелось бы в дополнение к террористической деятельности стать причиной ухудшения надоев коров и заикания у фермеров. – Я соскучился по твоему умению выражать слово «привет» в половине боезапаса, – с неудержимой улыбкой сообщил Старк по громкой связи. – Последний раз, когда я пытался вразумить тебя словами, ты утопил меня в Ист-Ривере. – У меня был плохой день. – И с того дня ты нарушил ещё около тридцати статей федерального законодательства, касающихся международного терроризма, не говоря уже о международных конвенциях и Конституции. Ты – угроза национальной безопасности, Тони. Впрочем, если ты захочешь сдаться… Дым от мини-ракет развеялся, и взору Старка предстала знакомая «патриотическая» раскраска вкупе с разнокалиберным вооружением, автоматически взявшим его на прицел. Двести килограммов правосудия и нотаций. Изготовлен в США. – Роуди, сколько ты меня уже знаешь? – негромко прервал его Старк, осторожно переводя большую часть энергии в реактивный ранец. – С Массачусетского института. Ты испортил мой выпускной. – Внёс улучшения в развлекательную программу! И ты не был особо против… пока не узнал, с кем провёл ночь. Но я не об этом. Ты знаешь меня – ты знаешь мой ответ. – На это я и рассчитывал, – довольно хмыкнув, признался Роудс, прежде чем выпустить в Железного Человека «умную» ракету. Тот мгновенно взмыл вверх, пронёсшись мимо Патриота и разорвав кучерявые облака. Выровнявшись, он лёг на прежний курс, которого придерживался до встречи со старым «другом тире врагом». Возможно, оставлять крайне недипломатичного асгардца наедине с их единственным союзником было худшим решением в его жизни, но иного не было. Чтобы не стать следующей целью хакеров Щ.И.Т.а, Джарвис отключился от их сети в ту же секунду, как отследил сигнал. Следующая остановка – маленький городок с красивым женским именем Клэр, штат Мичиган. Если повезёт, он даже успеет туда раньше, чем оборудование и люди испарятся, не оставив следа, как было с тринадцатью предыдущими наземными базами Щ.И.Т.а. Выслеживать международную секретную организацию, уничтожив её основной опорный пункт в Нью-Йорке, довольно затруднительно. Хуже только если на их стороне оказался твой лучший друг. – Со Щ.И.Т.ом или на Щ.И.Т.е? – вслух поинтересовался Старк, закладывая крутой вираж, чтобы оторваться от ракеты, снова всплывшей на радаре. – Как тебе это удалось, кстати? Создадите с Фьюри своё подразделение «солдат-буффало»*? – Ты не единственный американский парень, который спасает мир. Признай это уже наконец, – донеслось до него откуда-то сверху, а вслед за тем полетели пули. Железный Человек ушёл в штопор, силясь увернуться. Реактивный ранец пробило насквозь в нескольких местах, пули застряли в обшивке, снижая его эффективность вполовину. Тони перевернулся на спину и выпустил в летящую следом ракету луч репульсора. Яркая вспышка, за ней – мгновенно взбухшая туча огня. Взрывная волна отбросила обоих в разные стороны. – Слушай, не хочу мешать тебе выбивать из меня дерьмо, – проорал Старк, увёртываясь от последовавшей за взрывом пулемётной очереди, – но у тебя уже был шанс сдать меня полиции сегодня утром, пока я был без сознания! Не думаешь же ты, что я проиграю Железному Патриоту?! – Обычно люди говорят мне спасибо, после того как я спасаю их жизни. Может, тебе тоже стоит попробовать? Старк опешил от возмущения, забыв, что у них тут вообще-то война, и тут же пропустил несколько пуль, вгрызшихся в наплечник. Его другу стоило бы запатентовать метод превращения инновационных разработок и месячных трудов в бесполезный хлам. Дополнительное покрытие должно было защищать «Starboost» от высоких температур, энергетических выбросов и космической радиации. Но ни один бронежилет в мире не гарантирует вам защиту от пулемётного калибра, особенно если он поливает вас непрерывным огнём. Железный Человек резко нырнул вниз и вбок, выманивая Джеймса из облаков. Это бы сравняло их шансы. Его и победу отделяло теперь, по самым скромным расчётам, где-то триста метров. Триста метров… и самолёт. – Сэр, сельскохозяйственный биплан прямо под нами. Ну почему его планы не могут идти так, как надо? – Роуди, стой! Пули раскроили верхнее крыло самолёта как машинная игла хлопок, оставляя за собой серию крупных дыр. – Роуди! Следующая очередь пересекла белый корпус, брызнули стёкла кабины. Почти половина обоймы вошла в тело Железного Человека, закрывшего собой пилота. Протаранив обшивку костюма, несколько осколков разгорячённого металла добрались до поршней и электрических схем экзоскелета. Это уже начинало раздражать. – Роуди, здесь гражданские! Прекрати огонь! Тони запрыгнул на крышу биплана, пытаясь удержать шаткое равновесие. Малая авиация и без того не славилась особой мягкостью полёта, а под огнём самолёт трясло как на воздушных американских горках. Тони раскинул руки, стремясь обратить на себя внимание Патриота, но тут же свалился с ног от резкого толчка. Ухватившись за основание крыла, он смял лёгкий металл пальцами, однако остался «на коне». Лёгкий биплан, продырявленный во всех возможных местах, болтало в воздухе так, будто это был игрушечный самолётик в руках пятилетнего ребёнка. Повреждённый элерон хлопал на ветру как вывешенное на просушку бельё. Простреленный бак плевался прозрачным конденсатом, осевшим за полёт на дне, а через мгновение начал сливать топливо, которое гулко ударялось о его стенки. Старк и система самонаведения Железного Патриота заметили это практически одновременно. Последний нацелил репульсоры на протекающий бок самолёта. Почему пилот ещё не выпрыгнул из кабины? Заклинило дверцу или он просто никогда не думал, что ему пригодится парашют на собственном поле? Есть ли у него вообще парашют? Старк не понаслышке знал, что многие его соотечественники собирают собственные самолёты из металлолома на заднем дворе, как он собрал Mark I фактически из двенадцати боеголовок плюс-минус разный мусор. Если их неудачливый фермер сшил парашют по тому же принципу, то всё гораздо хуже, чем выглядело на первый взгляд. Старк поспешно перевернулся на спину и, разведя руки в стороны, закинул перчатки на основания крыльев. Закрыв собой кабину пилота, сопротивляясь потоку воздуха от пропеллера, который яростно пытался сбросить его вниз, он был беззащитен как котёнок. – Роудс, придурок, помоги мне! – во всю мочь заорал Старк, потому что Железный Патриот по-прежнему отказывался принимать входящие вызовы. Если бы ситуация позволяла, он бы пошутил, что на том конце провода денно и нощно висит какая-нибудь хорошенькая секретарша с его новой секретной работы. Но ситуация явно не позволяла. На какую-то секунду Тони показалось, что смысл его слов не дошёл до полковника, и всё, что теперь остаётся – это бросить самолёт, пока не стало ещё хуже, и понадеяться на чудо. Но вот миг опасной нерешительности миновал – и Железный Патриот опустил оружие. Медленно, словно всё ещё сомневаясь, приблизился к фюзеляжу, сопротивляясь кручёному потоку от винта. – Ты на левое, я на правое, – не растерявшись, скомандовал Тони. – Ты на правое, я на левое, – он как обычно выбрал именно то место, которое было повреждено сильнее всего. Хотя, если бы создателю костюмов дали право голоса, он бы ещё поспорил, кто из них справился бы лучше. – Ладно, – быстро согласился Старк и, перекатившись по фюзеляжу, с лёгкостью поднырнул под верхнее крыло. Ветер тут же попытался выбить его наружу, но после турбины летающего авианосца это было просто смешно. Оказавшись между несущими поверхностями, Старк упёрся плечом в стойку, а другой рукой ухватился за оборвавшиеся расчалки. Стальные тросы натянулись и «запели» на ветру как контрабасные струны, резко контрастируя с рёвом мотора и репульсорных двигателей. Золотая маска повернулась в сторону второго крыла, но обзору как специально мешала кабина пилота. Тот цветом практически слился с обшивкой, но штурвал не выпустил. Спустя мгновение самолёт выровнялся, перестав вилять носом. Роуди занял своё место. Теперь малейшее изменение курса, мизерный крен в сторону – и станет очевидно, что один из них покинул свой пост, попытавшись атаковать другого или улизнуть. Но Старк не помышлял ни о побеге, ни об ударе исподтишка – он собирался посадить чёртов самолёт. Тони Старк не верил ни в Бога, ни в богов, как он сам недавно признался, но в момент, когда большие колёса биплана коснулись просёлочной дороги, и тот весь затрясся, словно ведро с гайками, гений готов был лично отблагодарить их всех, существуют они там или нет. Но приступ религиозности решено было всё-таки отложить на потом, а для начала поблагодарить того, кто действительно спас их обоих. Слегка пошатываясь после такой дикой турбулентности, Старк обогнул по широкой дуге винт, продолжающий по инерции нарезать придорожную траву, и первым протянул другу руку. Роуди выполз из-под висящей на добром слове половины крыла и с благодарностью принял помощь, с трудом выпрямляясь во весь рост. Амплитуды их колебаний совпадали безукоризненно. – Надеюсь, ты счастлив. Угробил самолёт. Море слёз, голод и несчастная жизнь всех двенадцати детишек этого фермера теперь на твоей совести, – укоризненно сообщил Тони, с незаметной ухмылкой глядя куда-то поверх бронированного плеча. Он думал о том, что подобные потасовки с непременным заключением перемирия в конце как-то незаметно вошли у них в привычку… Надо сказать, по ощущениям удар центральным унилучом по реактору мало чем отличается от прямого попадания кулаком в зубы. Это всегда неожиданно, болезненно и оставляет после себя металлический привкус. Только в случае с реактором этот привкус чувствуется не на языке, а на сердце. Тони даже почудилось, что он слышит чавкающий хруст, с которым покидает десну выбитый зуб. Всё случилось настолько быстро, что он просто не успел ничего предпринять, прежде чем оказался на земле, припечатанный пыльно-синим ботинком. Если его потом спросят, он соврёт что-нибудь про сбой электроники или отказ ручного наведения. Но на самом деле он просто не ожидал такой подлости от того, кого, как ему казалось, знал многие годы. Роуди мог быть каким угодно: ответственным командиром, терпеливым и заботливым другом, бесстрашным героем, разговорчивым и весёлым собутыльником – но он никогда не был подлым. Тони не знал, как ещё описать ситуацию, когда твой бывший товарищ по оружию целится из него в тебя, намереваясь нанести последний удар. Жаль, что он не успел написать завещания. Было б забавно увидеть лица генералов из Минобороны, когда его единственный ныне уцелевший костюм – тот, в котором он летел ночным рейсом в Вашингтон – выставят на eBay. Ленивый пересвист пропеллера и потрескивание озона не вовремя прервала телефонная трель. Роудс по привычке поднёс перчатку к уху, хотя, по сути, ему требовалось лишь отдать голосовую команду. – Вас понял, – коротко подтвердил полковник, выслушав приказ, и опустил руку с репульсором. Энергия в нём мгновенно перестроилась, чтобы распределить мощность по всем четырём двигателям и поднять Железного Патриота в воздух. Роудс исчез в облаках так же стремительно, как и нагрянул, оставив после себя лишь привкус крови и совершенную растерянность. Фьюри его отпускает? Конечно, смысла прикрывать базу Щ.И.Т.а в Мичигане уже нет – если он и доберётся дотуда своим ходом, то ничего уже не найдёт. Но разве он не… «угроза национальной безопасности»? Или появилось что-то куда более срочное?.. Кто-то более срочный?.. Но главный вопрос был отнюдь не в этом. Старк выбрался из брони на карачках, зажатый между фюзеляжем самолёта и небоеспособным теперь золото-титановым остовом. Ни о какой герметичности, естественно, не могло быть и речи: внутри экзоскелета застряло порядка шестисот грамм «излишков» металла, не говоря уже о других, более каверзных повреждениях. Старк закашлялся, неосторожно набрав полные лёгкие дорожной пыли, и, выбравшись на обочину, прилёг в высокой траве. Сердце билось, по ощущениям, прямо в стенку реактора, таким страшным было эхо. Но шелест колышимых ветром – тем же самым ветром, что и в вышине, хотя верилось после пережитого с трудом – «пушистых» стеблей пшеницы над головой постепенно стал заглушать его. Отдышавшись и дождавшись, пока у него перестанет звенеть в ушах, Старк сел и прищурился на солнце, золотым маревом покрывавшее необъятные фермерские поля Мичигана. Кроме дороги и этих полей окрест не наблюдалось ничего, хоть немного подходящего под ориентир. – Так, ладно… где я, чёрт побери? ______________________________________________________________________ * Буффало (англ. Buffalo Soldiers, то есть «бизоны») – неформальное прозвание военнослужащих 10-го кавалерийского полка в армии Соединённых Штатов, сформированного 21 сентября 1866 года в Форт-Ливенуорте, штат Канзас, и целиком состоявшего из солдат-афроамериканцев. Одна из телевизионных аппаратных Си-Эн Тауэр. Торонто, провинция Онтарио, Канада. То же время. – Здесь, здесь и здесь… – заострённое лезвие скипетра трижды прорезало карту звёздного неба, оставляя в расцвеченной красным голограмме глубокие прорехи, – он сможет провести основные силы. Все остальные окажутся в ловушке и предстанут перед его госпожой. Экваториальный пояс неба сместился в пространстве под внимательным взглядом Исаака. Свернув цилиндрическую проекцию в азимутальную, он мысленно стал намечать на ней маршруты для космических кораблей. Сила его мысли имела свои графические возможности. Большинство из проложенных маршрутов заканчивалось на середине, доходя до незримой пока линии, как будто разбивалось о какую-то космическую баррикаду. Места столкновений обозначались крестиками – и счёт этим крестикам, пока I.S.A.A.C. оперировал картой, а Локи терпеливо наблюдал и корректировал, пошёл уже на тысячи. Суперкомпьютер заметил раздражение в голосе асгардца и решил пояснить собственные действия: – На читаури не распространяется протекция Титана. Вечные готовы смириться с такой утратой для генетического фонда Вселенной. Они являются угрозой для всех миров. – Как и Танос, – недовольно напомнил Локи, опуская скипетр и снова присаживаясь на край стола. – Танос всё ещё житель Титана, а мой долг служить всем жителям Титана, вне зависимости от их моральных качеств. «Он всё ещё асгардец… и мой брат». Локи резко моргнул, как человек, в сантиметре от глаз которого просвистело лезвие кинжала, и презрительно осклабился: – Неуместная верность. – Это не верность. Это моя программа, – уточнил Исаак, скрещивая руки на груди, как делал всякий раз, когда разговор заходил об информации из закрытого доступа. Спорить с рукотворным разумом, как выяснилось после продолжительных трений, было так же бесполезно, как пытаться заставить реку течь в обратную сторону. – Надеюсь, это не помешает тебе выполнить свою часть договора, – наконец промолвил Локи. – Я сделаю всё, что будет в моих силах. Разговор был окончен, но I.S.A.A.C. не спешил покидать своё временное земное пристанище. Всё, что ему было нужно для следующего хода, он уже получил – и каждая секунда промедления неумолимо уменьшала их шансы остаться незамеченными для Таноса. Но, очевидно, верность была не единственной «ошибкой» программы Исаака. Локи вздрогнул, когда тот заговорил снова, настолько он успел уйти в собственные планы. – Ты похож на него, асгардец, больше, чем ты думаешь. Изначально его жажда касалась не крови, но знаний. Он пытался найти ответы на свои вопросы: «Кто он и почему он здесь? Почему он отличается от других? В чём его предназначение?» Асгардец сидел к голограмме спиной, но тот всё равно прекрасно видел и слышал всё, что происходит в комнате. Бог опустил взгляд на свою руку, которая на мгновение окрасилась неестественной синевой. Проступивший рельефный орнамент всё ещё вызывал в нём не самые светлые эмоции, но вместе с тем напоминал о славной битве и ощущении силы, которая способна была убивать богов. Локи сжал ладонь в кулак, обуздывая собственную кровь, и медленно вернул ей прежний облик. – Я нашёл ответы на свои. – Смерть – это неверный ответ. – Ты сказал ему об этом, когда он уничтожал твой дом? – желчно осведомился трикстер, слегка повернув голову к суперкомпьютеру, но по-прежнему предпочитая разглядывать что угодно, кроме этого металлического человека в каратистском кимоно. Пауза затянулась, и бог уже решил, что тот ему не ответит, однако он ошибся. – Да, сказал. Но было слишком поздно. С этими словами голографическая проекция Исаака пропала, и мониторы на миг погасли, затем снова включились. Локи выждал ещё немного, после чего приказал сидящим за пультом людям сворачивать оборудование и отправлять его вниз тем же путём, каким оно сюда прибыло. Через полчаса ничего не напоминало о том, что в этой комнате недавно произошло заключение самого важного договора в истории Земли. «Woody’zzz Motel». В трёх километрах от городка Каро, штат Мичиган, США. 20 часов до похищения. – Меня зовут Тони Старк и за меня, живого, это важно, назначена награда в двадцать пять миллионов долларов. Только прежде чем звонить 911, дай мне ключи от номера с нормальным душем и закажи туда ужин. Фирменное блюдо сойдёт, только если мне не придётся ждать, пока вы его подстрелите, – примерно в таком ключе «террорист Америки №1» заявил о себе, добравшись наконец до ближайшего очага цивилизации. Весомыми аргументами в самопрезентации послужили перчатка, даже не подключённая к реактору, и шлем, зажатый подмышкой – но расчёт шёл именно на эффект узнавания. В противном случае ему пришлось бы ожидать прибытия полиции в холле мотеля, со связанными руками или, что вероятно, свинцовой дробью в животе. Местный хозяин, жилистый старичок в клетчатой рубашке, откровенно походил на того, кто до сих пор хранит ружьё под регистрационной стойкой. Вообще-то весь данный мотель, с его деревянным длинным домом, зелёной черепицей и резной фигурой самого старика на входе, отдавал такой глухоманью, что увидеть здесь чучело медведя в полный рост было бы меньшим из потрясений. Единственным несомненным плюсом «Woody’zzz Motel» было его расположение – достаточно далеко от города, чтобы успеть привести себя в порядок и всё обдумать. А пищи для размышлений хватало. Всё, что произошло с ним за последние сутки, начиная со взрыва в Stark Industries и заканчивая странным поведением директора Щ.И.Т.а, не укладывалось ни в одну простую и понятную схему. Старк сидел в центре комнаты, на телевизоре поверх вытащенного на середину стола, благо в этой дыре всё ещё не ведали о существовании плоских дисплеев. Влажные волосы топорщились растрёпанной копной, полотенце на плечах собирало медленно сбегающие с нижних прядей капли. Он даже успел подровнять бородку, так что теперь она была близка к той самой, всемирно известной бородке миллиардера, плейбоя и светского гуляки. Если бы не две тонкие трещины, пересекающие его реактор по диагонали, похожие на удар ленточной молнии, можно было бы сказать, что он снова в себе. Старк задумчиво постучал подушечками пальцев по металлическому ободку, и вернулся к своей импровизированной схеме. За неимением голографического манипулятора чертить пришлось гостиничной ручкой прямо на стенах. Белые обои над кроватью напротив уже полностью скрылись под различными кругами и стрелочками, наглядно демонстрирующими циркуляцию информацию за последние 24 часа. По всему выходило, что единственный способ Щ.И.Т.а – а сомневаться в том, кто стоял за всем этим, уже не приходилось – узнать его пароль, это сам Старк. Никто больше не имел доступа к его бывшей жизни, ко всему тому, что нельзя было просто так уничтожить или переплавить. Никто даже не знал об этом хранилище, в том числе Пеппер. Фьюри только и нужно было, что дождаться, когда чувства, которые Тони в себе всячески игнорировал, заставят его проведать своего гендиректора. Это запустило реакцию. Они были уже там, дожидались, пока он сам распахнёт перед ними двери. И тогда взрыв превращается всего-навсего в отвлекающий манёвр, акцию протеста против компании предателя Америки, убийцы и террориста. Но что в таком случае могло понадобиться в его хранилище агентам Щ.И.Т.а? Да всё что угодно. Сейчас они ослаблены и разоружены – с его оборудованием они смогли бы начать полномасштабную войну. Но почему они тянут с первым ходом? Чего ждут на этот раз? Или всё уже свершилось? Война, которую они ведут, происходит на невидимом фронте – о ней не напишут в газетах, не сообщат по радио. Локи мог быть уже давно мёртв, а он об этом так никогда и не узнает. Чем больше Тони думал в этом направлении, тем сильнее хотелось что-нибудь разбить. Или совершить другой такой же глупый и бессмысленный поступок. Можно было волноваться о глобальном потеплении или о сокращении популяции галапагосских пингвинов, но Локи никогда не был тем, за кого стоило переживать. Если бы это ещё можно было втолковать его треснувшему сердцу. Но единственный способ связи, на котором они со своенравным богом когда-то сошлись – это экстренный 911. Старк подозревал, что причина, по которой он всё ещё официально жив и находится в международном розыске, заключается в том, что асгардцу таким образом удобней за ним следить. Со своей стороны Локи мог выйти с ним на связь в любую минуту с помощью своей магии, усиленной скипетром, но не делал этого. И причин тут могло быть только две: либо он не счёл эту меру необходимой, либо просто физически уже не в состоянии этого сделать. Стук в дверь показался Старку самым желанным звуком на свете. Он освобождал его от груза ожидания и раздумий над картой боевых действий, от которых у него пухла голова и появлялось исключительно жгучее желание выпить. Тони одел перчатку и, поморщившись, подсоединил клеммы к тому, что осталось от преобразователя. – Сэр, я вынужден напомнить, что в Вашем нынешнем состоянии скачок напряжения, который производит реактор при энергетическом выбросе, может убить Вас, – заботливо известил его шлем с прикроватного столика. – Я знаю, – просто ответил Старк и толкнул дверь от себя.