Сценарий тикающей бомбы

Отель «Хэй-Адамс» на 16-ой улице. Вашингтон, округ Колумбия, США. 2 часа до похищения. Если Вы видели хоть один Ламборгини – Вы видели их все. Это два больших воздухозаборника в переднем бампере, напоминающие гневно раздувающиеся ноздри быка, «злой» взгляд скошенных длинных фар, предупреждающий звериный рык из-под капота при каждом движении и форма скользящего в десяти сантиметрах от дороги клинка. Меняются материалы и цвета, добавляются или исчезают новые элементы – но не узнать этих «племенных бычков» итальянской фирмы при встрече невозможно. Особенно если эта встреча происходит лоб в лоб. – Сэр, Вы в порядке? – запрограммировано осведомился Джарвис, чтобы в случае отсутствия ответа включить автопилот. Но Старку всё равно показалось, что тот всерьёз обеспокоен его состоянием и может включить автопилот вовсе без его ведома, тем более после того фокуса с голограммой. – Меня только что сбил суперкар, разогнавшийся до трёхсот километров в час на городской дороге, и я пробил колоннаду какого-то отеля головой… Да, со мной всё в порядке. – При всём уважении, сэр, я больше беспокоюсь за Ваше психическое состояние. Учитывая последние события… – Я знаю, что я видел! – повысил голос Старк, раздражённо стряхивая с себя белые розы, высыпавшиеся на него из перевёрнутой настольной вазы, и пытаясь вновь подняться на ноги. Ламборгини, красующаяся помятым капотом в дверном проёме холла, где от дверей остались только петли, подмигнула ему левой фарой, под оглушительный визг шин резко вырулила обратно на дорогу и умчалась прочь. – Я ничего не видел, – настойчивости его ИИ можно было только позавидовать. – Потому что ты компьютер, Джей. Он уже давно научился обманывать твои камеры. Возглавив государственный переворот и проткнув штандартом уничтоженный особняк как какое-то убитое на охоте животное, Железный Человек открыл шлем, чтобы сделать глоток нефильтрованного воздуха. О том, почему он вдруг начал задыхаться в собственном костюме, тогда как Джарвис не диагностировал никаких серьёзных повреждений, Старк старался не думать. Он вообще старался не думать ни о чём, кроме непосредственной угрозы читаури. Вначале он спасёт мир от инопланетного вторжения, потом как-нибудь решит собственные проблемы с помощью стойки с алкоголем и какого-нибудь совершенно нового, не имеющего ранних прототипов проекта… А потом он увидел его. Когда золотистые рога твоего шлема возвышаются над головами смертных не на один десяток сантиметров, очень трудно затеряться в толпе. Но зачем скрываться, если ты позволяешь увидеть себя в любом случае только одному единственному человеку? Иллюзия или солнечный удар, мираж или галлюцинация от чрезмерного нервного напряжения – Тони было по большому счёту всё равно. Он выпустил из рук флагшток раньше, чем принял решение, и уже сквозь марево растворяющегося в воздухе плаща увидел припустившего от него молодого человека в серой кепке. Толпа мешала догнать его, в экзальтации хватая своего спасителя за руки и победно хлопая по броне, поэтому Старк взлетел, потеряв на секунду цель из виду и обнаружив паренька уже у дальней границы парка. Он преследовал его до самого начала 16-ой улицы, максимально снизив высоту, чтобы пролететь под раскидистой кроной растущего у дороги дерева – и тут ему как раз встретился «бык»… – Скажи-ка, какова вероятность быть сбитым машиной, выпущенной в количестве всего двадцати экземпляров на весь мир, днём в Вашингтоне? – с иронией проговорил Старк, глядя на характеристики Ламборгини Ревентон* на своём голографическом экране. – Да ещё и с таким говорящим названием… Ну, спасибо за приглашение. Хорошо хоть не автопоездом. – Сэр, Вы разговариваете сами с собой, – невесело констатировал Джарвис. Железный Человек встал с пола, с виноватым видом поправил опрокинутую вазу – словно извиняясь за весь разгромленный, будто пушечным ядром, холл – и огляделся в поисках плана эвакуации или какого-нибудь мальчишки-носильщика, знающего здесь каждый закуток. Два десятка люксов, полторы сотни номеров – информация по отелю поступала бесперебойно – обыскивать все эти помещения самостоятельно было бы не лучшей идеей в условиях ограниченного времени. Что-то было не так. Старк не мог определить что именно, но почувствовал, как мурашки, зародившись где-то в области лопаток и заставив их вздрогнуть от этого неприятного ощущения, сбежали вниз по хребту. Нахмурившись, он окинул помещение взглядом ещё раз, уже медленней, пытаясь вычленить из общей картины ту необычную деталь, которая не сразу бросалась в глаза в этой безупречной, отполированной до блеска атмосфере натурального дерева и золотых канделябров. Сделав несколько неуверенных шагов к стойке регистрации, за которой сидела красивая русая девушка в гостиничной униформе – светло-бежевый пиджак и строгая деловая юбка до колен – он, наконец, понял, о чём кричали ему все органы чувств. В холле не было ни одного гостя. Только обслуживающий персонал: портье, несколько носильщиков, девушка за регистрационной стойкой, швейцар у дверей… Все они при этом молчали и не предпринимали ровным счётом никаких действий, которые сделали бы на их месте обычные люди, если бы в их отель неожиданно вломился всемирно известный террорист в боевой броне. Они даже не шевелились, похожие больше на восковые фигуры, чем на настоящих людей. Только глаза – неестественно живые на этих равнодушных лицах, внимательно, но безэмоционально следили за каждым его шагом. Самые обычные глаза, карие, зелёные, голубые – не ярко-голубые, лишённые зрачков, но Старк был уверен на девяносто, нет на сто процентов, всё равно что видел его… Люминесцентный искусственный свет чужой всепоглощающей энергии, пробивающийся сквозь оболочку высококачественных цветных линз. Старк попятился, стараясь не выпускать марионеток из виду, а те провожали каждое его движение ничего не выражающими взглядами, как единый живой организм, управляемый одним единственным мозговым центром. Это его «Джарвис». Живой кластер, состоящий из десятков отдельных компонентов, с распределённой нагрузкой и общим программным обеспечением. Его информационный центр, его оперативная служба, его система охраны. Старк нашёл не просто временное убежище одного аспида от бушующей за окнами бури. О нет, он нашёл целое змеиное гнездо. Упершись спиной в одну из колонн холла, он выставил перед собой перчатку с репульсором и быстро обернулся, сканируя пространство и сохраняя его в память суперкомпьютера быстрее, чем запоминая зрительно. Капители деревянных колонн и пилястров вокруг были украшены расправившими крылья золотыми орлами. Позолоченные таблички, золотые подсвечники на стенах, золотом расписанный потолок, украшенные резьбой двери лифта – тоже матово поблескивающие позолотой. Действительно, если скрываться – то почему не в одном из самых роскошных отелей Вашингтона, на самом виду, буквально в сотне шагов от Белого Дома? Для того, кто всю жизнь прожил во дворце, такая обстановка, должно быть, привычней и роднее какого-то там кондоминиума в Торонто… – Джарвис, пробовал когда-нибудь прижигать змеиные головы? – задал Старк риторический вопрос, спиной проникая в просторную и не менее роскошную кабину лифта и находя на панели кнопку первого жилого этажа. – Сэр, я всё время отслеживал сигнал со спутника во время Вашего разговора – господин Локи находился на момент взрыва в Белом Доме. У Вас посттравматический стресс, и Вам не хочется этого признавать, но бессмертная голова гидры уже покоится в земле. – Что?! Да брось, Джарвис, нет у меня посттравматического стресса! И я сам научил тебя создавать ложный сигнал GPS, чтобы я мог спокойно высыпаться во время ночных перелётов. – Но у мистера Локи нет таких технологий, – весомо заметил ИИ. – И это лишь подтверждает тот факт, что существуют головы, которых мы даже не видим и о которых можем только догадываться. Если бы его Иолай** умел многозначительно вздыхать, он бы, наверное, так и сделал. Старк тем временем уже вышел в коридор и, осмотревши проход на предмет наличия обслуживающего персонала, без предупреждения снёс с петель дверь в первый номер. Художественное выпиливание замков и прочие шпионские штучки показались ему в данной ситуации неуместными. Дизайн этого места так и так устарел уже на пару веков. Начать можно и с дверей. Внутри первый номер оказался пустым. Трудно было сказать, свободен он уже давно или последний постоялец съехал всего полчаса назад – местным горничным должны были доплачивать за старание. Без единой складочки покрывала поверх белоснежных накрахмаленных простыней, гостиничная ручка по диагонали пересекает лист блокнота, блокнот параллельно телефонному аппарату, маленькая деревянная панда ровно усажена на правила об уборке номеров. В голове гения подобно этому упорядочивались теперь элементы головоломки, громко щёлкали мысленно прокручиваемые ряды кубика Рубика. Когда они оба ещё жили в Башне – Локи каждый день, каждую секунду был на виду. Старк знал его распорядок дня, когда он ест, спит, принимает душ. Каждый его шаг был расписан и, тем не менее, неподконтролен, так как Старк сам находился во власти скипетра. Они не доверяли друг другу с самого начала, и первые несколько недель свободы Старк следил за ним с помощью прикреплённого к мидгардским одеждам маячка. Локи тоже, без сомнений, контролировал гения, по-своему. Но если предположить, что у асгардца с самого начала были технологии, чтобы искажать данные со спутника – а он был достаточно умён, чтобы догадаться, что за ним будут следить – то весь этот месяц он мог спокойно его обманывать. Был ли он на самом деле всё это время в Вашингтоне и союзных странах… или его даже не было на Земле? Дверь второго номера с грохотом ввалилась вовнутрь. Здесь всё было точно так же. Безупречность, чистота и симметрия. Золотой, бежевый, белый. О чём Локи говорил с Исааком? Предполагалось, что он их союзник, который поделится своими сведениями о Таносе, если тот каким-то образом преодолеет минный пояс, в чём асгардец, кстати, никогда не сомневался. Как удачно отвлекла Железного Человека внезапная атака Щ.И.Т.а, вынуждая оставить самого талантливого манипулятора во Вселенной с существом – инопланетным существом – не обделённым ни знаниями, ни возможностями, о которых Старк не имел даже общего представления. И как невероятно кстати сложилось, что Джарвис, руководствуясь собственными протоколами безопасности, не смог присутствовать на протяжении всей встречи, дабы записать сей многообещающий диалог. Как ещё целая флотилия кораблей могла проскочить сквозь хитроумную и просчитанную до последней боеголовки ловушку… если только им не помог кто-то, хорошо осведомлённый о структуре этой самой ловушки? Третья дверь и третий номер. Старк мог уже дальше не проверять – тепловизоры всё равно не обнаружили на этаже никаких признаков присутствия человека. Впрочем, он уже не знал, чему верить. Щелчки встающих на свои места и соединяющихся цвет к цвету кубиков раздавались в его голове подобно тиканью механического таймера на связке динамита. Один ряд, второй, третий… Почему Локи так резко изменил своё поведение вчерашней ночью? До этого он казался безнадёжно неприступным и в целом равнодушным к таким забавам. И неожиданно – такая перемена в настроении. Тони бы должен был сразу догадаться, что асгардец ничего не делает просто так. Но после всего верить в странный божественный каприз хотелось так сильно, так безудержно, что он даже не задумался над возможностью элементарного отвлекающего манёвра. Он не должен был узнать о вторжении или бунте раньше времени, чтобы не успеть помешать ни тому, ни другому. Локи оставил ему лишь самый минимум времени. В результате он не стал ни ремонтировать необходимый для сражений в верхних слоях атмосферы «Starboost», ни создавать новый реактор. Господи, что там реактор – он даже футболку забыл одеть, когда выбегал из квартиры! Четвёртый, пятый, шестой… Толпа, демонстранты, зачинщики. Козырьки кепок, непроницаемые очки, линзы. Не все – единицы. Но для разгневанной заявлениями Фьюри толпы большего и не требовалось. Воспользовался ли Локи ситуацией в последний момент или спланировал всё заранее – очевидно одно: асгардцу не нужна была помощь, чтобы справиться с антитеррористической организацией и её неотступным лидером. Он игрался с ними как кот с мышами, делал вид, что они его прижимают к стенке, хотя на самом деле всё было ровно наоборот. Он занимал поисками Щ.И.Т.а Тони, беспрерывно гоняя того по всем шести континентам, заставляя мышей разбегаться в ужасе от его намеренно громкой поступи, по одиночке прятаться по своим норам. Седьмой, восьмой, девятый, десятый… На двадцатом ему пришлось признать полную и окончательную бесполезность своего занятия. Локи здесь нет, а если и есть – простым перебором искать его можно очень и очень долго. Считается, что у кубика Рубика есть максимальное число ходов, за которое его можно решить из любого случайного положения. Так называемое число Бога. В таком случае либо Старк был идиотом, либо в его головоломке отсутствовала какая-то важная шарнирная деталь, соединяющая воедино все прочие, уже сгруппированные по своим цветам элементы. Зачем Локи подстроил собственную смерть? Чтобы полностью избавиться от внимания Щ.И.Т.а или, напротив, заставить их выползти из своих нор, дабы раздавить всех разом? И какое ему теперь дело до какой-то там человеческой организации, когда земной порог обивает гораздо более могущественная и многочисленная раса, поклявшаяся ему в жестокой мести? Неужели он настолько эгоистичен, что готов пожертвовать одним из девяти миров, чтобы столкнуть своих врагов лбами, глядя на их взаимное истребление из-за кулис?.. Или он надеялся, что сможет вновь завоевать их доверие, если приведёт под самые стены неприступной крепости? К сожалению, его бог не измеряется в простых числах. – Он где-то в этом здании, Джарвис. Ему нравится разгуливать под взорами этих золотых орлов, зная, что они никогда не смогут его поймать, ему нравится вся эта претенциозность, вид из окна, убранство королевского дворца… Ну конечно! Старк ударил кулаком по ладони и развернулся обратно к двери, но в последний момент передумал. Выбив бронированным локтем ближайшее окно, он ловко перемахнул через подоконник, сокращая путь. Сделав в воздухе полупетлю, Железный Человек, не останавливаясь, влетел в одну из трёх балконных арок на предпоследнем этаже и приземлился на одно колено посреди президентского люкса – так называемой «королевской комнаты». От ворвавшегося с ним в комнату ветра затряслись как в лихорадке перистые листья пальмы в кадке, сдуло с обеденного стола несколько бумаг и слегка пошевелило тяжёлую полу тёмно-зелёного плаща в кресле перед ним. Старк медленно выпрямился, скользя взглядом вверх. Одна нога более расслабленна, чуть выставлена вперёд, вторая упирается в резную ножку дерева, а между ними, на бедре – вальяжно покоится позолоченный скипетр, придерживаемый длинными пальцами. Вторая ладонь задумчиво водит костяшками по губам. При появлении Старка они замирают, асгардец поднимает глаза. Он сидит посреди пустой гостиной в полном боевом облачении, включая свой золоторогий шлем и скипетр, и пускай сейчас он выглядит смирным, но Старка этим не обманешь. Он ждал… но только его или стоит сразу приготовиться ещё и к встрече первых читаурских разведчиков? Старк приметил на столе позади себя початую бутылку скотча. – Я бы выпил, если ты не против… – не дожидаясь разрешения, он отошёл к столу и, провокационно повернувшись к асгардцу спиной, стал наливать себе виски. При этом он как бы невзначай сдвинул верхние листы разложенных на столешнице бумаг, пробегая главные пункты глазами, и быстро развернул стоящую рядом бутылку этикеткой. «White House Honey Ale» – домашнее светлое пиво, которое изготавливает для себя и своих гостей в мини-пивоварне Барак Обама. Бутылка пустая, но ещё влажная от конденсата. Значит, президент жив. Не пальму же он пивом тут подкармливал. Хотя с лжеца сталось бы играть до конца. Открыв шлем, Старк выпил свой бокал залпом, поморщился, сразу же налил ещё и только после этого развернулся обратно к богу. – Привкус отвратительный, – признался он, тем не менее не спеша отставлять спасительный напиток в сторону. – Ты его передержал на солнце. Локи плавно опустил руку на подлокотник, не отрывая от своего механика внимательного, но по-прежнему молчаливого взгляда. Это бесило Старка ещё больше, но он пообещал себе сохранять трезвую голову, потому что любую эмоцию асгардец умел оборачивать кинжалом против собеседника. – Ты меня звал. Зачем? – его бог сделал попытку встать, но Старк опередил его, вскинув перчатку и нацелив репульсор прямо в венценосной лоб: – Нет, сиди-сиди, не вставай. – Я хотел, чтобы ты знал, – наконец прозвучал в комнате негромкий голос асгардца, напряжённо замершего в своём кресле. – Хотел… попрощаться. – Значит, правда… Ты отдаёшь им Землю. А что получаешь взамен? – Не твоего ума дело, Старк, – огрызнулся бог, которому начинала надоедать эта бравада. – Действительно. Я свою роль уже отыграл, можно больше не посвящать меня в свои планы. Хотя постой, ты же и так мне ничего не рассказывал. И «сущность чувств моих к тебе вся выразима в слове: ты мерзавец», – пафосно и одновременно издевательски взмахнув рукой в сторону асгардца, процитировал Старк, всё больше распаляясь. – Скажи, ты с самого начала это придумал или по ходу действия? Хоть что-нибудь было настоящего? Вчерашняя ночь? Нет? Локи резко встал, заставив Железного Человека дёрнуться от неожиданности и снова наставить на того перчатку. Наплевать, что один единственный выстрел мог его убить. Сейчас это не имело абсолютно никакого значения. Зато он наконец сотрёт эту бессмертную ухмылку с божественного лица. Губы его бога не улыбались, они были вытянуты в линию. Он сделал шаг, и Старк выстрелил. Хрустнули толстые стенки бокала. Локи медленно развернулся корпусом обратно, поведя плечом, поправляя сбившийся от смазанного удара наплечник. Старк моргнул. Он промазал? Ему показалось, что попал. Локи снова поставил ногу вперёд, осторожно перенося на неё вес, но не собираясь ни утаивать опущенный книзу скипетр, ни скрывать иллюзией мирских одежд своё настоящее облачение. Знакомое им обоим танго, в котором только нельзя подставлять спину. В глазах Старка на секунду помутнело – броня заново перераспределяла нагрузку на жизненно-важный функционал. Асгардец сделал несколько стремительных шагов навстречу, протягивая руку, чтобы подхватить мужчину. Тот отшатнулся, мотая головой, и сглотнул неприятный привкус на языке, заставляя бога вновь напряжённо замереть под прицелом перчатки. Краешек зелёного отворота плаща окрасился багровым. Локи проследил за чужим взглядом и досадливо закусил нижнюю губу, недовольный тем, что потерял контроль над собственной иллюзией. Старк прищёлкнул языком, невесело улыбнувшись, и против здравого смысла сдвинулся с места. Асгардец сначала отклонился, не желая стать объектом для жалости, но в конце концов, не дожидаясь, шагнул к нему сам. Раскрытая ладонь упёрлась под прямым несгибаемым углом в чернёную сталь нагрудника. Стало трудно дышать. Локи провёл длинными бледными пальцами от перчатки вверх, к плечу, пересёк нагрудную пластину с маленьким треугольным окошечком реактора, замигавшим отчаянно, не справляясь с – неожиданной? ожидаемой? – атакой на сердце, и по тыльной стороне второй руки добрался до виски. Высвободив треснувший бокал из почему-то враз ослабевших пальцев, он аккуратно поставил его на стол – или просто выбросил? – не оборачиваясь. Слизнув с подушечек капли янтарной жидкости, бог обхватил Старка за талию и не позволил тому упасть, мягко опустившись вместе с ним на ковёр. – Ты что-то подсыпал в виски, – не контролируя сбившееся дыхание, произнёс Тони, понимая, что уже ничего не может с этим сделать. Ему следовало бы ещё врезать мерзавцу пару раз напоследок, но вместо этого мужчина неожиданно развеселился – это же надо было так глупо попасться! – Сонный порошок, – мягко и лукаво улыбнулся краешками губ Локи, одной рукой придерживая мужчину на своих коленях, другой рассеянно поправляя ему выбившуюся из-под шлема прядь. – Ну, по крайней мере не яд, – издал ироничный смешок тот, борясь из последних сил с накатывающей темнотой и охватывающим все члены бессилием. Даже такой бойкий всегда язык отказывался ворочаться в горле, так что последнюю фразу Локи скорее угадал, чем расслышал. Но снотворное вкупе с выпивкой действовало на убой. Уже закрывая глаза, Старк почувствовал, как его зовёт обеспокоенный голос Джарвиса и успел подумать: «Самое время». Не дождавшись ответа, ИИ включил автопилот, и, вырвавшись из рук асгардца, взмыл в небо, оставив после себя немалую дыру в потолке и самум осыпавшейся штукатурки. Асгардец, не обращая внимания на боль в ключице, куда угодил удар репульсора, поднялся с колен, достал откуда-то из складок плаща маленькую чёрную гарнитуру и нажал одну единственную кнопку: – Роудс, он отключился в костюме. Верни его мне, – коротко приказал бог и добавил тем же спокойным тоном: – Но если ты вновь ослушаешься приказа… Если хоть ещё одна трещина появится на его доспехах… Я вырву твоё сердце и отправлю его твоей матери в золотом ларце. Друзья Тони Старка, как и сам он, были слишком свободолюбивы, чтобы беспрекословно подчиняться власти читаурского скипетра. Локи до сих пор поражался этой глупой, однако же невероятно сильной магии человеческого духа. Но побеждает не всегда сильнейший. Всего через полчаса полковник вернул Железного Человека в президентский люкс в «Хэй-Адамс», а люди Щ.И.Т.а. в то же время взломали серверную Джарвиса в лабораториях под Торонто. После чего другие агенты смогли достать Старка из его костюма и уложить, бесчувственного, на диван в гостиной, предварительно проверив у того пульс и дыхание и сделав небольшой надрез на шее. Асгардца, наблюдавшего за каждым движением вокруг мужчины с необычайной внимательностью, они не видели и не замечали. Третья группа уже вносила в комнату огромные ящики с винтовками на основе выделенной энергии тессеракта, чертежи которых Старк разработал ещё в Башне, а Локи просто воссоздал, пользуясь своими ресурсами, и распространил по всем оперативным базам Щ.И.Т.а от его имени. С помощью этих обладающих тем же гамма-излучением винтовок он мог скрывать положение куба и скипетра сколь угодно долго… или, напротив, мог специально привлечь чьё-то внимание. – Сэр, а с Mark VIII что делать? – раздался в наушнике невозмутимый голос Роудса. Бог посмотрел в сторону, где стояла, дожидаясь его решения, беспризорно оставленная прямо посреди гостиной золото-красная броня. Локи прищурился, без должного энтузиазма разглядывая этот кусок бесполезного без Старка металла, но затем губы его расплылись в хитрой ухмылке… ______________________________________________________________________________ *Lamborghini Reventon (с исп. «reventón» означает «взрыв») – один из самых дорогих Lamborghini для дорог общего пользования, стоящий примерно полтора миллиона долларов и выпущенный в 2007 г. в количестве 20 штук, каждый с личной номерной табличкой. **Иолай – возничий и сподвижник Геракла, поджигавший в бою отрубленные головы лернейской гидре, чтобы на их месте не выросли новые.