Сценарий тикающей бомбы

– Конь на f7. – Джей, ты ему точно не подсказываешь? – Выбирай: ферзь или ладья. – Как тебе удаётся? Я рассказал правила всего полчаса назад, а ты опять поставил мне вилку! – Ферзь или ладья, Тони? – Я не хочу жертвовать ни тем ни другим. Я вообще должен тебя обыгрывать! – Именно поэтому я и ставлю тебе вилки. Правила меняются, а ты – нет. – А мне-то казалось, ты просто издеваешься. – И это тоже. …Жар от плавящегося под ударом космической энергии защитного марева становился невыносимым. Фиолетовые завихрения, как солнечные протуберанцы, рывками извивались по поверхности щита вокруг него, угрожая добраться до недостижимого пока ещё асгардца и растерзать его на части. В сравнении с космической мощью это тело казалось хрупким, несмотря на всю божественную силу. Левую руку свело судорогой от чрезмерного напряжения, и Локи рефлекторно попытался прижать её к груди, беззвучно перенося боль. Граница энергетического щита резко сместилась, оказавшись невероятно близко к лицу. От раскалённого марева пахнуло горячим воздухом, грозой и смертью. «Он невероятно силён, но ещё он знает цену своей силе, – вспомнил бог слова Исаака. – Первый удар, как правило, и последний – это луч космической энергии, которую он умеет абсорбировать и концентрировать напрямую, не используя для этого каких-либо артефактов». Локи наклонил скипетр. Светлый, слепящий глаза луч соскользнул с округлого края щита и уничтожил несколько мониторов слева от него, в опасной близости от голубой сферы. Локи знал, что не сможет долго противостоять такой атаке. Поэтому заманил Таноса туда, где окружение сыграет против него: никто в здравом уме не станет уничтожать собственную армию ради скорейшей победы над одиночным врагом. По крайней мере пока. Вселенная недаром дала капитану этого корабля прозвище «Безумный Титан». Танос опустил руки, прерывая поток энергии, и молча сжал их в кулаки. Он прекрасно понял идею. И даже в какой-то мере оценил сопротивление. Но на его обезображенном ребристым подбородком и неестественного цвета глазами лице не отразилось ни одной эмоции. Всё ещё недостаточно, чтобы вывести его из себя. И пока он спокоен… – Ты хочешь увидеть мою ярость, жалкое насекомое? Не найдётся во Вселенной такого существа, кто пережил бы ярость Безумного Титана и смог рассказать о ней, – угрожающе предупредил Танос, шаг за шагом постепенно приближаясь к своей цели. На самом деле не важно, читает он мысли или просто угадывает их, строя логические цепочки за своего оппонента – в любом случае его разум надёжно защищён от самого убийственного оружия Локи. От обмана. Сильный ментальный щит не позволит асгардцу использовать на нём свои излюбленные иллюзии. Это невообразимо осложняло и без того непростую задачу. Асгардец только-только отдышался, когда Танос подобрался на достаточное расстояние для прыжка. В плане рукопашной он отличался от Халка, с которым Локи уже довелось «сражаться», только хорошо развитыми навыками боя. Бог перекинул своё тело по другую сторону мониторов, используя скипетр как шест, и пригнулся, дабы фиолетовый кулак в отполированной полурукавице, защищающей кисть и оставляющей пальцы открытыми, просвистел над ним. Лезвие скипетра по широкой дуге взрезало воздух с ответным свистом, так и не достав своей цели. «Не стоит недооценивать его в рукопашном бою. Для своих габаритов и весовой категории он достаточно проворен и скор. Это поначалу сбивает с толку многих его противников». Танос в один прыжок оказался рядом с асгардцом, и тому пришлось поспешно отступить, пропуская момент для хорошего удара. Попасть в руки Безумного Титана – верная смерть. Локи своими глазами видел, как тот сдавил шею принёсшего дурную весть «гонца» – подвид читаури, выводимый в специальных инкубаторах, гораздо ловчее и элегантнее обычных бойцов – и она хрустнула под его пальцами раньше, чем советник успел что-либо сказать. Сгусток ультрамариновой энергии ударил в грудь Вечного, опалив нижнюю кромку наплечников и разорвав в лоскуты костюм. В следующее мгновение Локи пришлось уворачиваться от всего лишь раззадоренного этим ударом фиолетового монстра. Исаак не врал: генетически мутировавшая ещё в утробе кожа его хозяина была практически неуязвима для большинства видов повреждений, в том числе магии скипетра. Кулаки Таноса сминали аппаратуру, по которой попадали, и выбивали целые куски из полой конструкции обшивки. Без своей тяжёлой брони асгардец двигался легко и быстро, поэтому ещё ни один не угодил в него. Он остановился в пяти метрах от своего врага, стараясь контролировать собственное дыхание, перекинул скипетр в другую руку. Лоб его блестел от пота, крупная капля мазнула по крылу носа и исчезла солоноватым привкусом в уголке губ. – Уже выдохся, изгнанник? А я только разогрелся! – с этими словами Танос положил руку на один из рычагов панели управления. Локи ждал этого. Разрушитель миров, чьи планы почти никогда не проваливаются, не просто какой-то там безмозглый берсерк. Защитные системы его корабля не должны были зависеть только от ненадёжной высокочувствительной техники. I.S.A.A.C. был лишь мозговым центром этого тела. Но даже в глубокой коме тело всё ещё остаётся живым. И подать ток в напольные панели можно и вручную, от обычного генератора. Локи прыгнул, занося скипетр над головой, и со всего маху всадил лезвие в фиолетовую ладонь. Вечный взревел и попытался схватить асгардца свободной рукой, вынуждая того выпустить застрявший в панели управления скипетр и отступить. Оставшись безоружным, Локи быстро коснулся плеча, где были привязаны кинжалы, продолжая при этом пятиться от разъярённого болью противника. Тот рывком вытащил скипетр из своей плоти, алая кровь окрасила всё лезвие, от негранёного магического камня до самого кончика. – Всегда хотел узреть, какого цвета твоя кровь, – переводя дыхание, широко ухмыльнулся асгардец. – Значит… ты не больший монстр, чем я. – Не знаю, что ты о себе возомнил, но не стоит сравнивать меня с собой. Танос нарочито медленно развернулся в проходе между двумя рядами мониторов, сжимая в руке навершение скипетра. Острый край заточки впивался в его ладонь, но он, казалось, этого даже не замечал. Асгардец отступил ещё на шаг и почувствовал взмокшими лопатками холодную обшивку стены. – Нет… – уголок его губ дёрнулся в неверящей дрожащей улыбке. – Использовать против меня мои же дары. Неблагодарное ничтожество. Танос сжал кулак, и Локи вскрикнул, на мгновение потеряв самообладание, и бросил в него один из метательных ножей, едва ли понимая, что тот не успеет поразить цель. Сапфирового цвета камень в навершии треснул и раскололся. Враз утратившие всю силу крупные, померкшие куски, окрашенные алым и оттого больше похожие на кровавые рубины, выпали из разжатой ладони и дробью огласили пол. Кинжал, не оцарапав кожи, упал к ногам широко улыбающегося Безумного Титана, зазвенев об осколки уничтоженного им артефакта. Верхняя палуба летающего авианосца Щ.И.Т.а. То же время. После того как выяснилось, что асгардский бог целый месяц играл с читаури в поддавки, Старк решил, что его уже ничем не удивишь. Но Локи в очередной раз сумел пошатнуть его чувство объективной реальности. Направить Хелликарьер точно в место, где находился читаурский флагман вторжения, чтобы предоставить себе мягкую посадку – это было умно. И выглядело эффектно. Ощерившаяся шипами чёрная махина, без движения лежащая поверх двух палуб и всё равно опасно свешивающая стыковочные «клешни» над турбинами. Поразительное сочетание громоздкости и филигранной точности. – Так, давай-ка ещё раз: что мы делаем? – Ищем SMAW*. Ну или любой другой гранатомёт, на котором написано моё имя, – любезно поделился Старк, с замком отдирая крышку следующего продолговатого оружейного ящика. Надёжно привязанные к палубе грузы и самолёты служили теперь своего рода укреплениями людям Щ.И.Т.а. Вокруг шла без малого бойня на Вундед-Ни**, и помощи в поисках нужной артиллерии ждать было не от кого. – Боюсь, что базука Hammer Industries взорвётся у меня в руках. – Нет, Тони, это не объяснение. Зачем тебе вообще понадобилась базука? – Роудс пригнулся, получив оповещение о приближающемся снаряде лазерной винтовки, но всё равно словил его затылком. Навигационные приборы костюма после ЭМИ ещё порядком сбоили, хотя генератор работал, обеспечивая полковника необходимым минимумом функционала. – Я соскучился по спаррингу с твоим живым интеллектом, Роуди. Честно. – После того как твои мозги прочистили от этой психотропной дряни, ты тоже не блистал интеллектом. Если я правильно помню, ты что-то там говорил об оленях. – Серьёзно? Из всего, что произошло в тот день, ты решил запомнить мой пьяный бред? – Это последнее, что я помню. Всё, что после, словно... в тумане. Я не могу вспомнить, что было пять минут назад. Мне показалось, что я умер, там, на берегу реки. А потом появился этот голубой свет и скрежет по металлу. Как будто что-то пытается добраться до моих внутренностей через броню. Слева от них врезался в палубу и взорвался читаурский глайдер, осыпав горящими осколками. – Прости, Роуди. В следующем твоём костюме я учту все недочёты конструкции и… нестандартные ситуации, – Старк вскрыл следующий ящик и извлёк наконец на свет длинную металлическую трубу, выкрашенную в стандартный чёрный. – Мне кажется или Тони Старк действительно сейчас произнёс «прости» и моё имя в одном предложении? Боже, поставлю эту запись на твой звонок в телефоне. – Не поставишь. Внешняя акустика накрылась даже у меня. – Говнюк. Вокруг творился хаос. Люди Щ.И.Т.а, вооружившись тессерактовыми винтовками, отстреливались от пролетающих над их головами глайдеров, пытающихся отбить собственный корабль и его капитана. Для ракет «земля-воздух» они были слишком проворны, а винтовки пробивали металл летательных аппаратов насквозь, не говоря уже о самих пилотах. Пока это единственное спасало агентов от полного и тотального уничтожения инопланетной армадой. Высаживающиеся на палубу или сбитые с глайдеров читаури продолжали сражаться на земле, собираясь в небольшие группы и атакуя без промедления. Они были повсюду, куда не кинь взгляд – за каждым укрытием шла собственная битва. Читаури роились вокруг своего флагмана как пчёлы вокруг улья, жаля авианосец удар за ударом, волна за волной. Долго они так не протянут. Старк зарядил первый снаряд в гранатомёт сразу же, второй перекинул Роудсу. – Ты уверен, что не хочешь доверить эту штуку профессионалу? – Господи, Роуди, это гранатомёт, как из него можно не попасть? – Без системы наведения, человеку, который видел его разве что на стадии разработки? – с непробиваемой серьёзностью переспросил его друг. – Да пожалуйста. Я только подальше отойду. Досчитай до ста, прежде чем пальнёшь себе под ноги, окей? – Хорошо. Ставлю сотню, что ты не попадёшь между пятым и шестым «усиками» низа кормы. – Считай, что уже проспорил, – ухмыльнулся полковник, отбирая у него гранатомёт и прицеливаясь. Ракета попала точно между названными шипами, проделывая в читаурском флагмане ещё одно незапланированное вентиляционное отверстие. – …Ты ведь сказал это нарочно? – Неужели месяц с богом Обмана тебя ничему не научил? – Я же сказал, что ничего не помню… Подожди, месяц?! – Второй залп прибереги для потолочного перекрытия. Если я правильно понял архитектуру уровней, которую мне спроектировал Джарвис, пока Локи разгуливал по кораблю в моём костюме… – Ты отдал свой костюм этому… – …то единственное достаточно подходящее по размерам и защищённости место для инженерного отсека находится где-то в кормовой части. Над помещением, которое ты только что разнёс, – полностью проигнорировав возмущения своего друга, закончил Тони. – Давай на секунду предположим, что ты не сошёл с ума, и я тебе верю. В таком случае я всё ещё не понимаю: зачем мы это делаем? – Если бы я был Таносом, а Танос, без сомнений, почти такой же гений в программировании, как и я, то я бы не стал размещать жёсткие диски своего бортового компьютера рядом с другим аппаратным обеспечением. Во избежание утери данных своих многовековых исследований, – пояснил Старк, подтягиваясь на руках в дыру, образованную выстрелом, и с любопытством осматриваясь. Если бы не его заключение в этих стенах, корабль инопланетной расы, как минимум на сотню-другую лет обогнавшей их в техническом развитии, стал бы лучшим местом для образовательной экскурсии. Роудс, не разделяя страсти к этому враждебному куску металла, пихнул Старка вверх бронированным плечом. – Эй!.. И не нужно обо мне беспокоиться. У меня всё в порядке. Правда. – А я не за тебя беспокоюсь. Не всё всегда крутится вокруг тебя, Тони. Просто пока мы тут гоняемся за твоими фантазиями, там умирают люди. – Поверь мне, если мы выиграем эту битву, мы выиграем их все. – Битва идёт снаружи! – не выдержал полковник. Его друг всегда отличался нестандартным мышлением, но возвращение на корабль, кишащий непонятными тварями, казалось чистой воды безумием. Однако из них двоих Тони хотя бы понимал, что вообще происходит. – Нет, Роуди, главная битва идёт сейчас внутри… Навигационный мостик читаурского флагмана вторжения. Прыжок. Подсечка. Уворот. Бой сердца в ушах. Выдох. Раз. Два. Три. Вдох. Уворот. Прыжок. Ещё прыжок. Отклониться корпусом назад, прогнуться, словно никогда не был рождён с несгибаемым хребтом. Присесть, втянуть голову в плечи, словно никогда не поднимал гордо подбородка. Больше всего эта битва была похожа на встречу двух разных, совершенно несовместимых видов спорта – бесконтактной капоэйры и «грязного бокса». Локи «танцевал» вокруг Таноса, даже не нанося ударов, только следя за движениями могучих кулаков и неестественного цвета глаз – четырёх точек концентрации космической энергии. Не подставляться под удар. Это всё, что имеет значение. Ненадёжная сталь кинжала оттягивает руку, как будто отяжеляя каждый шаг. Её хочется сбросить, как страх, как ненужный балласт. Тело уже не чувствует усталости, только бесконечное движение, которое не останавливается ни на секунду. Разгорячённые мышцы сокращаются и расслабляются поочерёдно, ни одна не застывает надолго. Ритм задаёт бьющая в виски кровь. Космические лучи пронзают воздух вплотную к одежде, опаляя жаром тысячи горнил Свартальфхейма, колыбели Мьёльнира, но всё ещё недостаточно близко, чтобы поймать его. Высокотехнологичное оборудование превращается в груды оплавленного металла, оголяя обугленные микросхемы. Асгардец делает перекат и оказывается за спиной своего врага. «Поцелуй» лезвия по незащищённой шлемом шее. Царапина, не более. Но Танос ревёт, словно раненый бык, и широким замахом руки пытается сбить надоедливого трикстера с ног. Прыжок назад. Боковой удар противника слева, прямой справа – оба мимо. Разозлённое сопение над ухом, снова шум растревоженного воздуха от проносящихся рядом с лицом и ходящей ходуном грудной клеткой кулаков. Ещё совсем немного. Танос опускает левое плечо, готовясь нанести удар этой рукой, но неожиданно выбрасывает вперёд правую. И целит не как обычно – в голову или туловище, а куда-то посередине. Ладонь, твёрдая как камень, ловит его горло в тиски. «Ты изучаешь его, он изучает тебя. Только у него не так много времени на подготовку, поэтому ему придётся делать это прямо во время боя. Однако вскоре он начнёт предугадывать твои действия. Не пропусти этот момент». Подошвы кожаных сапог легко отрываются от пола. Асгардец пытается вонзить в руку, удерживающую его, кинжал, но попадает, как назло, в сверкающий платиновым отливом наруч. Гулко звякнув металлом о металл, кинжал выпадает из слабеющих пальцев и присоединяется к другим осколкам его былой славы. – Где тессеракт? – спрашивает Танос, сжимая сильнее и выдавливая из гортани изловленного бога слабый хрип. Асгардец скребёт ногтями по фиолетовой коже рук в уже мало осознанной, отчаянной попытке освободиться, но всё же не может сдержать безумной улыбки. – Он… всё время… был у тебя… под но… В глазах темнеет, от нехватки воздуха истерично трепещут лёгкие, и сердце бога Обмана замирает в своей маленькой клетке из костей и плоти, словно ожидая последнего приказа. Остановить бессмысленное сопротивление, оступиться, проиграть эту сложнейшую партию, где победа будет стоить ему слишком многого. Неожиданный сухой щелчок и тихий гул вдруг включившихся терминалов предвосхищает появление на сцене Исаака. С громким шипением спину асгардца обдаёт сумасшедшим количеством хладагента из вентиляционной системы, как будто кто-то открыл прямой портал в Ётунхейм. Кожа его покрывается мурашками, а вслед за ними – привычной уже синевой. «Ты самый упрямый человек из всех, Тони». Ледяное лезвие нарастает на руке асгардца так быстро, что Танос, не готовый к трюкам этого нового воплощения, просто не успевает отреагировать. Полупрозрачный кристалл вонзается в его глазницу, заставляя взреветь от боли и бросить противника об пол. Локи неловко падает на бок, отбив себе все кости, и, кашляя и с хрипом вбирая воздух, пытается отползти. Безумный Титан бросается на него, ослеплённый болью, яростью и унижением. Локи перекатывается в сторону и нетвёрдо встаёт на ноги. Каждая секунда промедления может стать последней, и тело начинает слушаться не разума, но инстинктов. Танец продолжается. Только теперь он уже далёк от бесконтактного боя. Атмосфера вокруг бойцов становится всё холоднее, позволяя ётуну манипулировать большим количеством материи. На пути Таноса вырастают шипы, разлетающиеся от удара кулака в ледяную крошку, путающие его ноги ледяные оковы, щиты и целые стены. Вдох за вдохом сердце асгардца всё больше успокаивается, а лёгкие, кажется, покрываются инеем изнутри. Он бросает ледяной кинжал – одним махом, не целясь – после каждого второго уворота. Большинство разбивается об энергетический щит или кожу Безумного Титана, но те, чьё приближение его единственный оставшийся глаз не успевает заметить в периферийном зрении, входят в тело до середины длины и остаются там. Вскоре фиолетовая кожа Вечного становится влажной от крови, которая, кажется, выступает прямо из пор. Как бык, увешанный бандерильями***, он нападает всё яростней, всё исступлённее. Он больше не делает ложных выпадов – только настоящие, вкладывая в них всю силу. В обшивке образуется ещё несколько дыр от ударов космических лучей, но лёд в момент затягивает их, как полыньи в середине зимы. Танос не выглядит ни уставшим, ни истощённым. Напротив, с каждым ударом он как будто становится лишь сильнее. Его раны постепенно зарастают, выталкивая осколки наружу. Локи едва-едва уклоняется от очередного удара и понимает, что следующий размозжит его череп. Ультрамариновое марево встречает фиолетовый кулак в нескольких сантиметрах от цели. Танос бьёт ещё раз, но Локи удерживает щит, без скипетра, без магической поддержки, с трудом, но удерживает, не позволяя разъярённому Титану разорвать себя на части. Искажённое гневом лицо Вечного невероятно близко, в глазах – лишь отблески безумного пламени. Локи встаёт на одно колено, уменьшая площадь заклинания. Ещё несколько ударов – и щит падёт, не выдержав натиска. «Это всё полезные сведения, Исаак. Но ты не поведал мне главного. Я знаю, как убить бессмертного. Но как убить столь могущественного?» По энергии проходят волны от каждого удара, как будто бог находится не на борту инопланетного флагмана, а где-то на дне океана. «Ты не сможешь его убить, асгардец. Он разочаровал свою госпожу и был оставлен ею, и с тех пор не может найти вход в её чертоги, как бы сильно этого не желал». Внутри кокона холодно, как в ледяной пустыне, и противоестественно тихо. Только потрескивает лёд под ногами. Рёв Таноса беззвучен, как крик выброшенной на берег рыбы. «Свою госпожу»? Ты имеешь в виду леди Смерть? Всё, что я слышал он ней – лишь досужие домыслы и первобытные страхи. Никто из читаури не видел её на корабле». Первая трещина ложится на щит, привнося в блаженное затишье звуки и лишнее тепло. «Она является только тем, кто сам близок к смерти, и отмеченным её дланью. Танос был избранным, с самого рождения. Пока он рос, она наблюдала за ним, а затем, когда он стал достаточно умён, чтобы понять, и силён, чтобы отнять для неё жизнь, она впервые заговорила с ним. Для этого она притворилась одной из Вечных. Это произошло на Титане, задолго до того, как Танос уничтожил его, а меня встроил в бортовой компьютер». Вторая, третья трещины… Каскады зигзагообразных молний водопадами сбегают вниз. «У тебя сохранилось изображение леди Смерть такой, какой она была на Титане?» Энергетический щит был практически разрушен, ему оставался от силы один удар. Но Танос почему-то медлил. Асгардец осторожно снял защиту, глядя снизу вверх на своего врага, замершего с занесённым кулаком и смотрящего куда-то ему за спину. Локи не нужно было оборачиваться, чтобы знать, кого он там видит. Девочку с короткой стрижкой чёрных блестящих волос и печальными, слишком взрослыми для этого юного лица глазами. Девочку, которой здесь быть не должно было. – Не может быть. Уставший, заволоченный гневом разум, так сильно страждущий воссоединения со своей возлюбленной уже не замечает, что девочка перед ним – лишь бледная тень настоящей госпожи. Лёд бесшумно покрывает руку асгардца. – Я понял, моя любовь. Кристалл пронзил кожу и плоть, за одно мгновение добравшись до сердца. Ледяные крючья впились в кровеносный орган, прочно закрепляясь в нём изнутри. Танос не издал ни звука, только опустил заинтересованный взгляд на собственную развороченную грудь, как будто оценивающе разглядывая торчащий из неё шип. По низу его просачивались и стекали багровые струйки. – Я обещал Исааку, что отправлю тебя на суд Вечных... но для таких как мы существует только один приговор, – с этими словами асгардец резко рванул ладонь обратно. С обилием крови из разорванных артерий и вен и оглушительным хрустом льда о раздвинутые кристаллом рёбра сердце Безумного Титана покинуло тело и остановилось, наконец отдав Смерти свой последний дар. Наледь на полу тут же приняла мёртвеца в свои объятья, жадно выпивая из него остатки тепла. На холоде кровь не свёртывалась и лилась, и лилась из зияющей раны, расстилаясь по льду, пока не коснулась сапога асгардца. Щеки бога как будто тоже что-то коснулось – похожее на шёлк, или, быть может, лишь сквозняк от одной из многочисленных пробоин. Он поспешно отвёл взгляд от мёртвого тела. Некоторые тайны лучше оставлять тайнами. – Исаак, – бесстрастно позвал Локи, когда его собственное сердце перестало давить на горло, позволив говорить. – Последний житель Титана мёртв. Кому ты теперь служишь? – Новому капитану, я полагаю, – холодно отозвался компьютер со всех сторон, не желая или не имея возможности создать одну голограмму и один источник звука. – Тогда отошли оставшихся читаури за пределы Земли и пусть они ждут меня там. – Ты заплатишь за своё предательство высокую цену, капитан. Локи невесело улыбнулся, собираясь с силами, чтобы подняться с пропитавшегося кровью льда. Всё кончено? Под ладонями он ощущал дрожание мышц ног. Через разбитый иллюминатор до его слуха донеслись победные крики чествующей своего героя толпы. Асгардец пересилил внезапную дрожь и встал, намереваясь убраться с мостика до того, как его кто-нибудь обнаружит. Сейчас ему хотелось видеть только одного человека, но и то он не был уверен, что оба переживут эту встречу. Может быть лучше будет уйти вот так, не прощаясь? – Старк! Старк! Старк! Старк! Старк! – скандировали пережившие битву агенты Щ.И.Т.а. Асгардец почувствовал резь в грудной клетке, как будто её пронзили насквозь одной из его ледяных игл, и тяжело опёрся об оплавленный и остывший под наледью металл терминала. Он выдохнул и прикрыл на мгновение глаза, пережидая внезапный приступ. Когда боль немного отпустила, Локи снова расправил плечи и пригладил растрёпанные волосы, делая вид, что ничего не произошло. – Не будет цены большей, чем я уже заплатил… _______________________________________________________________________ *SMAW (англ. Shoulder-launched Multi-purpose Assault Weapon — «запускаемое с плеча многоцелевое штурмовое оружие») – американский ручной гранатомет, предназначенный для уничтожения небронированной и легкобронированной техники. **Бойня на ручье Вундед-Ни – последнее крупное вооружённое столкновение между индейцами сиу и армией США, и одна из последних битв Индейских войн. Считается, что многие солдаты были случайно убиты своими же товарищами, поскольку стрельба велась в хаосе с очень близкого расстояния. ***Бандерилья – короткое копье с крючками на конце, уколами которого раздражают быка на корриде. Бандерильи, которые остаются в теле животного, также называют «увеселителями» (поскольку их основная функция — «развеселить» быка, не отнимая у него сил, если этого специально не требуется).