Февраль-март

Только хрен им, а не шоу. Сворачиваю к бару — получить пальто. А заодно, свежую порцию виски и парочку грязных предложений от недавних предателей. Виски глотаю зажмурившись — перебор. Зато предателей шлю нахуй с наслаждением. И пронаблюдав, как разом скисли самонадеянные рожи, с удовольствием сваливаю из липкой жары на воздух. Где у понтового «Лотуса» нервничает Вульф. Косуха поверх белой сетчатой майки, узкие джинсы, изодранные в самых выгодных местах, ковбойские сапоги… Красив, зараза. — Чего так долго? Особенно, когда злится: тонкие взволнованные ноздри, хищный прищур. — Глупо пылить из-за десяти минут, проторчав здесь три вечера кряду… Медлю не нарочно — пытаюсь на ходу скрепить полы рубашки остатками пуговиц. — Да если б… — взгляд сделался совершенно волчьим, — не крайние обстоятельства, фиг бы я здесь торчал… — Этот мелкий белобрысый хуесос — твои обстоятельства? — Не этот, другой… Пальцы дрогнули, и затея с пуговицами отпала вместе с последними. Оставляю как есть — нараспашку. Отчего губы Вульфа дергаются в плотоядной ухмылке. — На сколько тяну? — спрашиваю, уловив интерес. — У меня столько нет, — нагло скалиться. — Займи у Доминго… Вульф вскидывает бровь, удивляясь возможностям моей памяти. — …или все его бабки уже у Тэйлора? Извилины моментально смоделировали картинку: Доминго — непременно лысый и толстый — щедро одаривает Тэйлора за процесс, вроде только что увиденного. Блядь, блядь… Блядь! Меж ребер бултыхнуло раз, второй, и по венам быстро побежало горячее. Но Вульф мигом остудил потоки, выдав с явным раздражением: — Тут как бы наоборот не случилось… — Что так?.. — От нечаянного холода сжались соски. — Неуважителен с клиентами? Недостаточно вовлечен? Вульф не отвечает. Кивает садиться, садится сам и, дождавшись пока утону в низком кресле, поворачивает ключ. Только одурелые от недотраха и на дюйм сдвинуться не дают. Стучат, хлопают по крыше. Лыбятся, нагло глазея в окна. — И как ты их только терпишь… — Вульф давит клаксон, но толпа редеет неохотно, продолжая тереться о выпуклые серебристые бока. — Дикари ебаные… — шипит сквозь зубы и резко переключает рычажки, отгоняя любопытных колким галогеновым светом. — В следующий раз, чтоб откупиться от посягательств, захвати бусы… — Анальные? — зло шутит, затем, давит газ и клаксон одновременно, что дает нам долгожданную возможность вырваться. *** — А ты их неслабо зацепил. — Столь очевидный интерес толпы к «залетному» красавчику слегка подбешивает. — Проходу, блядь, не давали, — острый подбородок гордо дернулся вверх, — даже когда спросил о тебе, их продолжал бить озноб: «ну и что, здесь все хотят Брайана». Поворачивается, чтоб снова пробежаться глазами по шее, груди, животу — и меня моментально попускает. Взгляд как комплимент. — Но ты же в итоге все равно сдался?.. — Ага, — кивает, — полдюжины от скуки оприходовал, пока тебя вычислял. Экземпляры довольно неплохие, только чужой пот, слюна… — Вульф брезгливо поморщился. — Со стороны выглядело, будто ты не против чужой слюны… — Ты о ненасытной малолетней шлюхе? — О белобрысой малолетней шлюхе… — Мерзость! Хоть сперва классным показался. Еще бы! Вылитый Тэйлор. Когда на коленях. — Возьми на заметку — надо же кем-то базу пополнять… — Сопляками? Да нахрен они сдались! — И это говорит поставщик свежатинки… — О чем ты? — Вульф так искренне удивился, что даже сбавил ход. А я — нет. Потому жму дальше. — О «чудесной» поездке во Фриско, о десятке зеленью… Представляю, что надо вытворять за эти деньги… Отсосом тут не отделаться… — «Отсосом»?.. Я что, по-твоему, — взвился Вульф, — сутенер?! — Посыл наконец достиг цели. — Если парень выглядит как сутенер, ведет себя как сутенер, то он наверняка именно им и является… Волчий взгляд царапнул, губы свело в мерзкой улыбке — того и гляди, клыки блеснут. Но Вульф сдержался, выхватил откуда-то из-под руля бумажник и свирепо швырнул: — Смотри! — И так притопил педаль, что от скорости вжало в кресло. Бумажник, как все у Вульфа, вещь недешевая, явно деланная на заказ — тисненая «w» на черной коже. Внутри — несколько платежных карт и визитка. Девственно чистый кусок черного картона. Без толку повертев его в пальцах, пихаю обратно в узкую прорезь. — К свету поднеси, — советует Вульф. Достаю опять и начинаю ловить отблески пролетающих фар. — «Брендон Аарон Вульф», — торжественно сообщают льдистые буковки. — «Архитектор». Архитектор, — повторяю еще раз, приучая мозг к новой вводной. — Успокоился? — Вульф отнимает бумажник и бросает на место. — Прям отлегло, Аарон… — Как не повеситься с таким именем? — Но один хрен, не сходится: куда девать проданную за десятку одержимость?.. — Ты, блядь, невыносим. Думал, договоримся по-быстрому — мне утром в Нью-Йорк лететь. Так нет же!.. И опять ковбойским сапогом в педаль, и отпускает лишь где-то в Даунтауне, на стоянке рядом с зеркально-бетонным монстром. — Пойдем, у меня здесь квартира. *** Из узкой колбы лифта — прямо в неограниченное перегородками белое пространство. Обставленное белой кожано-стеклянной мебелью. Для оживления территории — шары светильников, черный ковер. И полосой по стене пестрые прямоугольники картин в черных рамах. Ничего сверхъестественного. Но так и фонит баблом. — Ну? — жаждет реакции чертов понторез. — Если б не визитка, ожидал бы чего-то сродни марокканскому борделю. А так да, сразу видно — архитектор. Вульф закатывает глаза, проклиная, похоже, свою опрометчивость: — Ладно, осваивайся, а я пойду выпить принесу. — Сердито разворачивается на кованых каблуках. Правильно, Аарон, без бухла меня не выдержать. Обрадованный оказанным эффектом, бросаю пальто в низкое кресло и послушно осваиваюсь. Что не составляет никакого труда: квартирка по объемам почти мой лофт. Только в черно-белом разрешении. И таких картинок в нем нет… Пестрые завитки, кляксы, спирали… Полные затейливых деталей диковинные портреты. Теперь, с правильной подсветкой, кажутся ярче, внушительнее, дороже. За каждый штришок отдал бы не меньше штуки. — Я купил их на eBay три года назад. По полсотни за полотно. — Вульф протягивает кофейную чашку из прозрачного жаростойкого стекла. — Поздновато для виски, — оправдывается. К черту виски, когда и яд бессилен — напрягает, что Вульф был с ним рядом все это время. — Люблю выискивать неизвестных, начинающих. Новые цветовые решения. Технику. Что-то… незатертое, свежее, живое… Вот так и попал на него. Прозвучало как приговор. Для нас обоих. — После четвертой по счету покупки написал с просьбой о встрече: тянуло поскорее заполучить лучшее, пока не обнаружил кто-нибудь еще. — Хотелось быть первым? — мысль горчит как его вязкий кофе. — Совсем не в обожаемом тобой смысле: я тогда понятия не имел, как он выглядит. Чисто бизнес. Зато сейчас знаешь. И твоя осведомленность мне нихуя не нравится. — Джас молчал, наверно, с неделю… Вульф поставил чашку на стеклянный столик и, похлопав по карманам штанов, отправился к куртке. Вытащил портсигар и пошел обратно, подкуривая находу, сверкая сосками сквозь сетку майки. — …я уж думал сорвалось. А потом неожиданно объявился и назначил встречу у придорожной забегаловки. «Орион», милях в пяти от Миллер-холла. Выскочил из раздолбанного синего Форда. В дурацкой розовой майке. Солдатский жетон на тощей шее. Бритый наголо, шрам над ухом. Гоняет челюстями жвачку. Карман защитных карго топорщит пистолет... Веришь, я струхнул, даже начал искать глазами пути отхода. Пока не увидел на ангельской роже ответный испуг. И полный салон безызвестных шедевров. «Одержимость» была среди них. — Покажешь?.. — Все-таки вискаря бы. Кофе не осилит причину моей паранойи. — На компе есть эскизы для спальни Доминго. А оригинал по-прежнему у Джаса… — Не сошлись в цене? Вульф игнорирует вопрос, топит окурок в чашке, пересаживается с белого дивана в белое кресло у белого стола и трогает мышку, пробуждая безмятежно дремлющий комп. — Иди сюда, — наконец зовет, не отвлекаясь от монитора. Интерес, конечно, гонит, но сперва неспеша прикуриваю выдернутое из чужого портсигара, затягиваюсь, впуская дым поглубже, и только тогда делаю шаг в сторону стерильного стола. Чтоб в состоянии крайнего охренения застыть у Вульфа за спиной: — Похоже, в тот год на синюю краску были бешеные скидки… Вульф хмыкает и поворачивает белобрысую башку: — Про цветные периоды Пикассо слышал? Вот и у Джаса был свой. Да уж… — А вообще, как тебе? — Кивает на монитор. Хрен знает как: Вульф, наверно, ждет восхищения интерьером в «космическом» стиле, а я висну на разводах знакомого оттенка, занявших часть пространства над нарисованной кроватью. — Офигенную аферу замутил Тэйлор: «охмури Доминго и вместо пятидесяти баксов получи в двести раз больше». За несколько квадратных футов абстрактной мазни. Вульф пробует улыбнуться. Но лишь коротко дергает щекой: — Здесь все схематично, приблизительно, без деталей… Обычный архитектурный набросок. Зато в живую… Доминго, когда увидел, чуть не тронулся от желания «mira esta felicidad para siempre»… — Копирует сексуальную хрипотцу, в наигранном упоении закатывая глаза. — Вместо траха пялиться в стену? Та еще перспективка… — Сказать по правде, не самая плохая… — Так же хрипло заканчивает Вульф. И выводит на монитор прямоугольник, испещренный мазками разной насыщенности. — Можешь сам убедиться. — Издеваешься? — Нисколько. — Хищный взгляд таинственно поплыл. — Просто рассмотри повнимательнее. Что я и делаю с некоторым похуизмом — в жуткой какофонии элементов все равно нихрена не разобрать. Но почти сразу палюсь, в одну тягу приканчивая сигарету. Ах ты ж… гребаный гений, блядь… Больше никакого хаоса — в морском прибое бархатных складок бьются двое. Сплетенные между собой в немыслимой сложности узел, какой бывает в момент наивысшей одержимости друг другом… — Что скажешь? — спрашивает притихший Вульф. Отвечаю не сразу: впечатления атакуют мозг, сердце. Пах. — Занятная, знаешь ли, картинка. Цвета виагры… — Причем, с тем же действием: когда смотришь достаточно долго парень с ракушечным браслетом приходит в движение… …только бы ты был во мне и глядел с нежной грустью; обнимал, пропитывая расплавленной синевой. Щедро поил ею, целуя; дыша в губы нежданным «люблю тебя»… — …и тебе адски хочется занять его место… — Угадываю потаенное. Но Вульф, пойманный на горячем, даже не пытается держать лицо: — А тебе?.. — Почему, думаешь, мы до сих пор не катаемся разъяренные по полу, выясняя кому достанется презерватив?.. — Жаль, Джаса нет, — ухмыляется Вульф, — неплохой сюжетец для нового шедевра пропадает… — Тоже хочешь быть тем, на кого дрочит Доминго, отходя ко сну? — Не всем так везет. И Джас. И картинка. И внимание заказчика. — Ты прав, Аарон, не всем. Но твой заказчик ебаный жмот — сунул какую-то несчастную десятку… — Так и ее может не быть, если ты не заставишь Джаса вернуться.