terra incognita

Сонхва проснулся перед рассветом и тихонько вышел, старясь не разбудить спящего Сана. Однако перед выходом от поцелуя в белоснежный открытый лоб удержаться не смог — сквозь сон оракул чему-то улыбался, а выражение лица его от этого становилось еще более ангельским. Пройдя по коридору к спальне Кима, сквозь окно Пак заметил уже готовившийся к отлету отряд королевства Огня: слуги водружали на спины драконов седла, затягивали ремни упряжек и приносили оставшийся багаж короля и советника. Сонхва беззвучно проскользнул в комнату к Хонджуну, так же тихо закрыл дверь и замер. Советник был еще в постели и сладко посапывал, обнимая подушку. Белые пряди его распластались по наволочке тоненькими змейками. Король осторожно подошел к кровати и сел в ногах у Кима, начав сквозь одеяло их поглаживать с особой нежностью. Пак будет скучать, это он знал точно. — Мое утреннее сияние, пора просыпаться, — негромко сказал Сонхва, сквозь одеяло легонько сжав щиколотку советника. Хонджун спит крепко, поэтому никакой реакции не последовало. — Ким Хонджун, Ваше величество желает Вас видеть на утреннем завтраке. У Вас есть пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок, — насмешливо-строгим тоном проговорил Пак, похлопав Кима по бокам. Тот в ответ что-то возмущенно проворчал и начал открывать глаза, широко зевая. — Что же тебе не спится-то... — голос только что проснувшегося Хонджуна звучал хрипло. — Я предупреждал тебя вчера, чтобы не засиживался. Вы отправляетесь через два часа. Сейчас почти шесть утра, поэтому вставай, наводи туалет и кушать. Драконы уже готовы. — Ладно, ладно, — недовольно пробурчал Ким, начав выползать из тепла мягкого одеяла. Спустя некоторое время Хонджун, одетый с иголочки, в свежей свободной рубашке с широким вырезом, надетом поверх кожаном жилете и в черных зауженных хлопковых штанах наконец-таки спустился к завтраку. Слуги уже начали выносить его чемоданы и книги, устанавливая их у лап огненных рептилий, и уходили обратно в замок за оставшимися вещами. Юнхо и Минги предпочли не завтракать и ожидали на платформе, поэтому стол был скромно накрыт к завтраку на два стула. Король и советник закончили с ним быстро, не затягивая на час, как это обычно случалось, однако с выходом не спешили. Ким еще какое-то время молча посидел на месте, поджав губы. Пак с некоторым волнением следил за выражением лица советника, попивая чай. — Я не хочу ехать, Пак, — голос Кима дрожал, а глаза неожиданно заблестели. — Хонджун... Мы же это обсуждали... — Сонхва поставил чашку на стол одновременно с тем, как встал Ким. Сонхва поднялся вслед за ним и они вместе направились к выходу. Перед аркой, ведущей на платформу, Ким обернулся к Паку и снова посмотрел на него умоляющими глазами. Король удержал этот взгляд, едва справляясь с собственными эмоциями и подушечками пальцев ощущая шероховатость запечатанного письма. — Это ради нашего королевства, — пальцы Сонхва крепко сжимают пожелтевший листок бумаги с фамильной печатью. — Это ради нашего королевства, — Хонджун в бессилии выходит вперед, к свету, поместив записку во внутренний карман жилета. Выйдя на зеленую платформу, кожей Ким сразу ощутил прохладу родного бриза. Примерно в ста метрах впереди стоял отряд Огня, вместе с ним и Мэрлин. Девушка скромно помахала Хонджуну в пригласительном жесте. Советник не заметил, как Паку удалось его обогнать и уже стоять подле Чона и Чхве, с серьезным лицом что-то обсуждая. Но советнику было горестно. Он последний раз в молчаливой грусти обвел глазами родной берег, бухту и стройные мачты кораблей, пытаясь запомнить эти пейзажи как можно яснее, заключить в своем сердце, словно на несгораемый пергамент, готовый возрождаться из пепла вновь и вновь, подобно фениксу. Ким обернулся и к замку, находя распахнутое окно кабинета короля, пересчитал снова все окошки: так они делали с Паком, соревнуясь, кто быстрее. Их было ровно шестнадцать, как обычно. Воспоминания, связанные с каждым уголком его королевства вдруг резко нахлынули, как волна, затопив глаза советника солеными слезами, которые Ким в спешке вытирал накрахмаленным рукавом рубашки, раздражая нежную кожу грубостью хлопка. Хонджун, опустив голову и направляясь медленным шагом к отряду, прокручивал в голове все слова поддержки, которые говорил ему Пак, в попытке хоть как-то утешить себя и привести собственное состояние в норму. Однако каждое слово било нещадно по вискам, напоминая о том, что этого голоса он не услышит как минимум еще год. Подойдя к драконам, Ким попросил Мэрлин принести ему воды. Девушка с некоторым беспокойством посмотрела на него, но ничего не сказала и молча отдала советнику фляжку, снятую с седла. — Советник Ким, можете усаживаться на во-о-он того красного красавца. Слуги Вам помогут, — Сон ткнул пальцем в левое кимовское плечо, и, когда тот обернулся и не обнаружил позади никого, ткнул в правое, чтобы при обороте поймать Хонджуна в свои объятия. — Вы не скроете от меня своих слез. Пожалуйста, будьте уверены, что в моем королевстве никто не причинит Вам вреда, — голос Сона, проходящий будто бы сквозь водную толщу, обволакивал Кима своей глубиной. Советник снова поддался эмоциям и оставил на чужой рубашке маленькие капли. В этот раз у Кима не было сил отталкивать Минги, поэтому он позволил себя осторожно обнять. Неожиданные хлопки выдернули Хонджуна из секундного покоя, а теплые руки с его талии пропали так же быстро, как и появились: Минги направился к красной рептилии, махнув Киму в знаке следовать за ним. Пока Ким забирался на спину огненного животного, сзади бесшумно подошел Пак и встал у ног Хонджуна так, чтобы посмотреть ему в глаза. Хонджун в глазах Короля поймал блеск грусти расставания, однако лицо его выражало абсолютное спокойствие, как и подобает монарху. — Дойдут ли до тебя мои письма? — Ким мягко оглаживал рифленую чешую дракона, иногда постукивая по ней, пытаясь избавиться от напряжения. Впервые во время разговора с Сонхва он чувствовал себя неловко, не зная даже, чем эта неловкость вызвана. То ли незнанием того, как вести себя перед долгой разлукой, то ли самим чувством горечи ожидания этой разлуки. Минуты перед отлетом текли невероятно медленно. Сонхва вдруг наклонил к себе Хонджуна, аккуратно притянув за шею, и поцеловал в лоб. На месте поцелуя остался горячий след, а Ким стал хлопать в удивлении глазами, едва сдерживая очередную порцию слез. — Дойдут. Ты, главное, пиши, — Пак смотрел на своего советника с безмерным теплом и тоской. Ему действительно не хотелось показывать собственных эмоций, дабы еще больше не ранить Кима. Однако подобного рода разлука была для Сонхва лишь второй по счету, и он с большим усердием старался привести свои мысли в порядок: страх, что его снова навсегда покинут, вдруг охватил его сознание, заперев его на засов, не давая тем самым проникнуть внутрь чему-то здравому и успокаивающему. Минги уже приготовился, взяв поводья в обе руки, когда кто-то снова громко хлопнул в ладоши и драконы по очереди стали взлетать. Ким успел только в последний раз крепко сжать и поцеловать ладони Сонхва перед тем, как тот в мгновение ока оказался около входа во дворец. Хонджун будет скучать. Это он знал точно.