Путь ледяного дракона

Бринден нервно рассмеялся, и кинжал ещё сильнее врезался в его горло, грозя в любой момент убить его. -Хороша мать! Спустя век опомнилась, что у неё, оказывается, была дочь! –заявил он. -Я всегда помнила о Мелони! –рявкнула Сипуха. –Не забывала ни на день! Но эти ублюдки сделали всё, чтобы я не имела возможности отыскать её. Когда она сделала первый вдох, Эйгор взглянул на неё и понял, что он не причастен к её появлению. Это вызвало облегчение у его жёнушки, но его самого привело в неистовую ярость. Лишь щенки Деймона сумели остановить дядю и уговорить не убивать «вороново отродье». Так Мелли осталась со мной ещё на месяц, пока мы ехали в Волантис. Мне почти не давали еды, и просто чудо, что у меня было хоть немного молока. Когда же мы были уже в Волантисе, Эйгор вернулся с одной из попоек, и посреди ночи оторвал дочь от моей груди.Уже намного позже я узнала, что он выменял её на повозку и лошадь, потому что его жёнушка подцепила лихорадку и больше не могла ехать верхом. Я ещё многие годы после слышала ночами крики Мелони, когда её уносили. Я думала, что они сведут меня с ума. А эта маленькая дрянь Калла испустила дух пару дней спустя, после чего Эйгор снова избил и изнасиловал меня, полагая, что это я наслала на его жену смертельный недуг. И, возможно, он был частично прав. После того, как у меня отняли мою девочку, Эйгор таскал меня за собой по Вольным Городам ещё несколько месяцев. Порой он использовал меня, заставляя ублажать торговцев и хозяев забегаловок, когда у него не хватало денег, чтобы расплатиться. А когда напивался брал меня сам, и позволял мальчишкам. Но соглашался лишь Хейгон, самый злобный из троих. В Квохоре они, наконец, решили продать меня, и знаешь, сколько за меня дали, Бринден? За Ширу Морскую Звезду, красу королевства? Десять астапорских марок, как за полудохлую клячу. И я действительно столько стоила тогда. Лишённая красоты, сил и воли к жизни в свои девятнадцать… -Мне правда жаль, Шира, но я и так отлично знаю, что произошло с тобой. До определённого момента... -Бран внимательно посмотрел на неё. -Когда Добрый Человек купил меня в одном из домов удовольствий Браавоса, почти десять лет спустя после того, как меня выкрали из родного дома? Думаю, это он навесил пелену, как только понял, кто я. -Возможно. Я был уверен, что тогда твоя жизнь оборвалась. Возможно, от рук одного из клиентов. Сипуха дёрнула уголком рта. -К тому времени я была так истерзана физически и морально, что не захотела возвращаться в Вестерос даже, когда Добрый Человек предложил мне свободу. Я предпочла остаться, и служить ему. -А как же Мелони? -Искать ребёнка в огромном мире ещё более бессмысленно, чем иголку в стоге сена, Бринден. Неужели ты сам этого не понимаешь? Конечно, нет, ты же видишь всё… У меня же лишь два глаза и слишком слабые познания в магических искусствах, чтобы искать людей на другом конце света. -После того, как Эйгор отдал её в обмен на телегу, она жила в труппе бродячих артистов, путешествуя с ними по всему Эссосу. –сказал Бран. –Женщина, которой отдали ребёнка, запомнила её имя, которое выкрикивала ты, когда её забирали, и девочка продолжила жить, нося его. В шесть лет Мелли показала удивительные и пугающие способности в обращении с огнём. Артисты решили, что это отличный способ заработка, и стали нещадно эксплуатировать бедное дитя, когда поняли, что это действительно так. Три года Мелони почти не знала отдыха, давая по десятку представлений в день в разных городах, и собирая толпы зевак. Деньги текли рекой к её приёмным родителям, и тем хотелось всё больше и больше…пока однажды девочка не взбунтовалась, и не сожгла весь их шатёр, пожитки и нескольких людей, превратив пламя свечи в огненный столб. Именно тогда её заметили красные жрецы. Они заплатили за неё золотом, и артисты отдали её из страха. Так Мелони увезли в Асшай. -Асшай? –по спине Сипухи побежали мурашки. –Ох боги… Это ужасное, проклятое место! -Как бы то ни было, наша дочь нашла там пристанище и дом, Шира. –произнёс Десница. –И спустя пару десятков лет покинула Красный Храм одной из Жриц… Тогда она изменила имя, став зваться Мелисандрой Асшайской. Было видно, что Сипуха поражена, но она задала лишь один вопрос: -Ты видел её? На кого она похожа? -К счастью, на тебя, но с моими глазами. Она была почти так же красива, как ты когда-то. -Была? Она понимала, что прошло больше века, и её дочь едва ли могла быть жива до сих пор. Но всё же сердце болезненно сжалось. Бран вкратце рассказал весь путь, пройденный Мелисандрой, и больше всего Сипуха была шокирована последними годами её жизни –службой Станнису и участием в войне Пяти Королей, Воскрешением Джона Сноу, и сведением Льда и Пламени вместе. Как она могла хотя бы предполагать, что та ведьма, о которой ей столько говорил Джон –её собственная потерянная дочь. Это виделось ей поразительным хитросплетением судьбы и уж точно не бессмысленным. Когда же Трёхглазый Ворон дошёл до момента смерти Мелисандры в снежном поле под Винтерфеллом, при Великом Рассвете, его сестра разрыдалась. Понимание того, что она опоздала всего на пару лет, было терзающим, но что бы она сказала дочери, если бы они успели встретиться? -Я пару раз пытался обратиться к Мелони через пламя. –глухо пробормотал Бран, глядя в темноту за спиной Сипухи, давно уже слезшей с него, и сидящей в полуметре от него, обхватив свои колени. –И уверен, она видела меня. Но оба раза пугалась, принимая за врага. Возможно, за одного из Белых Ходоков, или вовсе Короля Ночи. Она даже не стала слушать, что я хочу сказать. Прошли часы, и небо из угольно-чёрного уже стало тёмно-синим. Бран и Сипуха сидели в разных концах постели. Его лицо было мрачным, а по её без конца скатывались слёзы. Они немного поговорили и о других людях из прошлого, прежде всего, о братьях, но ныне в живых остались лишь они, и разговор не клеился, наполненный горечью, обидами, непониманием. -И что ты собираешься делать теперь, сестра? –спросил Десница, нарушив затянувшееся молчание. –Когда узнала всё, что хотела. Вернёшься назад, к своему Многоликому Богу? -Нет. –не раздумывая ответила девушка. –С Храмом я порвала навсегда. -Останешься в столице? Будешь строить козни, и крутить романы, как в старые…и не слишком добрые времена? -Снова мимо, Бринден. -она покачала головой. –И это место мне претит. Я надеялась, что почувствую себя дома, когда вернусь, но нет. Всё здесь стало чужим. Знаешь, я поеду в Винтерфелл, вместе с Эйгоном и его волчицей, когда он женится на ней. Мелони находила его принцем, что был обещан… Я не собираюсь так превозносить этого северного дурня, но он мне нравится. У него сильное сердце, сердце короля. -Эйгону не быть королём на Железном Троне. Он не настоящий дракон, и он слишком наивен и глуп. –твёрдо заявил Десница. -Смотрю и в Дейнерис ты не сильно веришь. Кто же в твоих глазах настоящий дракон? –прищурилась Сипуха. –Уж не ты ли? Брат проигнорировал её вопрос, лишь наградив ледяным взглядом. -Ты вольна идти куда хочешь, Шира. Не знаю, сколько ещё магия сможет поддерживать в тебе жизнь, но используй эти годы с умом. На этот раз девушка предпочла лишь метнуть молнию взглядом. -Ты больше не придёшь ко мне, сестра. –произнёс Бран. Он не спрашивал, а утверждал. -Не приду. –подтвердила та. –А зачем? Я бы, может, поцеловала тебя на прощание, но это ведь даже не ты…да и я-не я. Юноша хмыкнул. -Как так вышло, Шира? –спросил он с долей горечи. –Моя Шира…огонь моей жизни. Как вышло, что мы стали друг другу совсем чужими, и твоё имя больше не вызывает ни малейшего отклика в моей душе. -Душе? –усмехнулась с иронией его собеседница. –А разве она у тебя ещё есть? Впрочем…всё былое обратилось в прах. Даже если бы передо мной сидел не мальчик-калека из рода Старков, а ты прежний, я бы ни за что не прикоснулась к тебе больше. Бран внезапно вскинул подбородок, глядя на неё с мерзенькой улыбочкой. -А я напротив, наконец, смог отодрать тебя так, как хотел сотню раз. Грубо, больно, чтобы ты кричала и вырывалась. Я каждый раз клялся себе, что накажу тебя за всю боль, что ты мне причиняла, но как только ты скидывала свои одежды, я превращался в пресмыкающегося червяка, лишённого всякой воли. Проклятая ведьма… Сипуха поджала губы, и слезла с кровати, не сводя с него полного презрения взгляда. - Наши пути никогда не сойдутся вновь, Кровавый Ворон. Всё что связывало нас, поглотило время.–сказала она. –Прощай. Снег шёл все последние пять дней, и даже покрыл поля и леса в окрестностях столицы, что было впервые за эту зиму, весьма мягкую в этих краях. Но, поскольку температура оставалась сравнительно высокой, он быстро таял, и улицы города покрылись льдом. День, выбранный для свадьбы принца Эйгона и его кузины Сансы Старк, начался с метели. Гости начали прибывать со всей округи ещё накануне, и почти от всех Дейнерис пришлось выслушивать жалобы на колючий ветер и ужасные дороги, превращающиеся в кашу днём, и в сплошной лёд ночью. -Ты уже видел, Джон? –воскликнула Дейнерис, вбежав в комнату на всех парах, как раз в тот момент, когда брадобрей приводил его в порядок. Её резкое появление заставило обоих вздрогнуть, и лишь чудом принц избежал пореза на лице в день собственной свадьбы. -Ох боги, Дени! Что видел? –изумился он, обернувшись к жене со слегка недовольным взглядом. -Оставьте нас! –приказала девушка изумлённо замершему пожилому брадобрею. -Но, ваша милость, я даже не закончил! –выдохнул тот, нервно поправляя пенсне. -Подождите за дверью, прошу вас! –спокойно попросил Джон, опасаясь, что его жена окончательно выйдет из себя, и тот уступил. -Я о том, что Санса называет своим подвенечным платьем! – королева опёрлась руками о столешницу, сверля его взглядом, едва они остались вдвоём. -Разумеется, нет. Традиция запрещает жениху видеть платье невесты до церемонии. –фыркнул мужчина. -Я отправила ей целый сундук лучших тканей, а она сшила отвратительное серое рубище. Возможно, и к лучшему, что ты не видел эту безвкусицу! -Серый –цвет её дома, и это не рубище! -Если уж ты заговорил о традициях, традиции велят отдавать долг дому жениха в свадебном наряде! Я не увидела ни малейшего намёка, не единого лоскутка алого или чёрного цвета. Она сделала это специально, чтобы досадить мне! -Ты уже выбрала за Сансу жениха, позволь ей хотя бы выбрать цвет грёбанного платья, седьмое пекло! У тебя уже была свадьба, на которой ты могла нарядить как пожелаешь даже последнего пажа! Так разреши и ей почувствовать себя хоть чуточку счастливее, прошу тебя! –произнёс Джон одновременно твёрдо и умоляюще. -А ещё она сшила для тебя свадебный плащ. – заявила Дейнерис уже спокойнее, но только с виду. Было видно, что внутри неё просто бушует вулкан. -Да. Я знаю. –ответил принц, уже понимая, что услышит дальше. -Плащ в цветах дома Старков. Не Таргариенов. –сказала девушка. –Новобрачные обмениваются плащами в цветах своего дома, Джон. -Я был облачён в цвета дома моего отца, когда женился на тебе. Беря в жёны северянку, я желаю отдать дань дому моей матери. –сверкнул глазами принц. -Я не хочу продолжать этот разговор. Беркли, войди, продолжим! Судя по тому, как быстро брадобрей вошёл после его слов, он стоял под дверью и слушал их разговор. Дейнерис поджала губы, подхватила юбки, и удалилась, едва не налетев на него. -Ох, ваша милость! –пожилой мужчина покачал головой, поглядев королеве вслед. –Происхождение никак не влияет на женскую сущность. Моя Алида точно такая же, помилуйте боги, хотя её папаша был всего лишь булочником! Джон, чувствуя себя уже усталым, не смотря на ранний час, откинулся на спинку кресла, подставляя щёки под лезвия бритвы. Но только та коснулась его скулы, вдруг произнёс: -А впрочем, оставь как есть, Беркли. –сказал он, проведя пальцем по двухнедельной бородке. –Мне надоело видеть чужое лицо в зеркале… Санса собиралась в своей спальне, в компании трёх фрейлин королевы – Лотты, Ивеи и новенькой, заступавшей на службу всего неделю назад – двенадцатилетней Глэйдис Кеннинг из Кайса. -Вот так… - Ивея сделала шаг назад, позволяя Сансе посмотреть в зеркало, и увидеть, как, примерно, будет выглядеть её свадебная причёска. –По последней моде, леди Старк. -Спасибо, Ивея, но нет. –Санса невольно поморщилась, вспомнив о вычурных, тяжёлых причёсках, которые она вынуждена была носить, живя при дворе Джоффри. Признаться, по - началу они даже нравились ей, как нечто, приближающее её к детской мечте, но прошло совсем немного времени, прежде, чем превратились в орудия пытки. То, что сейчас сотворила на её голове Ивея, очень напоминало о тех жутких днях. -Вам не нравится, леди Старк? –изумлённо заморгала девица Фрей. -Это красивая причёска, миледи, и вправду очень модная, но это не то, чего хочу я. –мягко ответила Санса. –Просто расчешите мои волосы хорошенько, и приготовьте мне венок из зимних роз для церемонии перед Старыми Богами. -Зимних роз? –переспросила Лотта. –Тех самых, голубых, что растут в саду недалеко от Богорощи? -Да. Эти цветы очень любила моя тётка –Лианна Старк. -Лианна Старк? Вторая жена принца Рейгара, и мать принца Эйгона? –с лёгким восторгом спросила юная Глэйдис –изящная невысокая блондинка с огромными серыми глазами. –О…я много слышала о ней! Она была одной из прекраснейших женщин своей эпохи. Как бы я хотела быть такой же женщиной, за которую сражались бы величайшие и благороднейшие из мужчин! -Боги, маленькая дура! – возмутилась Лотта. –В той войне погибли тысячи, в том числе её любимый принц! А она сама скончалась в крови, рожая дитя, чтобы оставить его круглым сиротой, обречённым на забвение. Только сопливые девчонки вроде тебя считают такое романтичным! Санса грустно улыбнулась. А ведь когда-то и она была такой же маленькой дурой. Казалось, с тех пор минула целая жизнь. -Я схожу за цветами. –сказала Ивея поспешно, в то время, как своенравная Глэйдис, уперев руки в бока, начала перерекаться с Лоттой, которая была старше неё на десять лет. Леди Старк не слушала их, а лишь смотрела на себя в большое зеркало, стоящее на полу, в широкой деревянной раме с вырезанными на ней рычащими львами. Дейнерис могла сколько угодно морщить нос, а фрейлины странно переглядываться, главное, что самой ей платье очень нравилось. Никто и никогда не сделает её драконом , и не будет в её наряде красного –цвета пламени и крови. Только цвета севера, его гор, ручьёв и бескрайних заснеженных полей. Девушки Севера сотни лет шли навстречу будущим мужьям именно в таких платьях, и некоторые из них до сих пор хранились в старых сундуках в Винтерфелле. Улыбнувшись сама себе, Санса накинула на плечи роскошный воротник из белоснежного зимнего песцового меха. Церемония в септе, оборудованной в одном из помещений замка, была сплошной показухой, и проводилась, прежде всего, для того, чтобы уважить гостей, в большинстве своём верящих в Семерых. Для Джона она имела немного значения, а для Сансы и того меньше. Она не верила в новых южных богов, хотя и молилась им, живя в Королевской гавани юной наивной девочкой с разбитыми мечтами. Впрочем, не особо она верила и в старых, ведь они были глухи к её молитвам, когда целый год её терзал и мучил Рамси Болтон. Леди Старк и Принц Драконьего Камня обменялись клятвами перед Верховным Септоном, они оба произносили их не впервые и успели заучить наизусть. Старый септон осенил их светом семиконечной звезды, и провозгласил мужем и женой перед лицом богов. Гости, которых было в десять раз меньше, чем на пышном бракосочетании Джона с Дейнерис, шумели, но это даже близко не было похоже на грохот голосов тогда, в тронном зале, полтора года назад. Дени всеми силами заставляла себя выдавливать улыбку в течении всей церемонии, стоя ближе всех, одетая в красное, и с короной на гордо вскинутой голове. А после она, с той же вымученной улыбкой поздравила новобрачных, провозгласив Сансу принцессой дома Таргариенов, милой названной сестрой, и даже слегка прикоснувшись губами к её щеке. -Я выражаю искреннюю надежду, что этот союз будет плодотворным… -прошептала она в этот момент почти в самое ухо Сансе, и особо выделив последнее слово. Леди Старк ограничилась бы лишь вежливыми словами благодарности, и даже проглотила бы неискренний «сестринский» поцелуй, но теперь умолчать было уже не в её силах. -Не сомневайтесь, дорогая сестра, он будет плодотворнее вашего. Лицо Дейнерис изменилось на глазах, и она резко отдёрнула руку, которой легко сжимала ладонь Сансы. Ярость вспыхнула в лиловых глазах королевы, но она удержала её, и, кивнув с кривой улыбкой, сделала шаг назад, позволяя молодой жене отправиться вслед за мужем навстречу десяткам поздравлений разряженных лордов и леди. Их слова и улыбки были фальшивы, а на лицах не было искренности, молодая волчица давно научилась видеть это. Видел это и Джон, что отчётливо читалось на его усталом лице. Он знал, что люди недовольно шепчутся, порицая его двоежёнство, которое даже Таргариены не практиковали уже очень давно, если не считать Рейгара, впрочем, оставившего его в тайне. Никто из этих людей не знал истинной причины этого союза с Севером, ведь Дени никогда не распространялась о своём бесплодии дальше круга самых близких людей. Они видят в этом браке лишь корысть, как Сансы, желающей «присосаться» к короне ради власти и золота, так и Джона, возвышающего, любыми путями, диких северян, в стае которых он вырос. Если венчание в септе проходило на закате, то к моменту, когда Джон вошёл в Богорощу Красного Замка, было уже совсем темно. Между двумя свадебными церемониями прошло полтора часа, и лишь меньше трети присутствовавших на первой гостей пришло и на вторую. Большинство сослалось на сильный ветер, идущий снег и отсутствие достаточно тёплой одежды, предпочтя отсидеться в бальном зале королевы, попивая вино и горячие напитки в ожидании пира и бала. Здесь царила полутьма, нарушаемая лишь светом зажжённых на стенах факелов, и ещё нескольких, которые держали в руках стоящие вдоль дорожки, ведущей к самому большому Чардреву, солдаты. С неба падали крупные белые хлопья, и ноги утопали в снегу по щиколотку. Едва войдя сюда, Джон ощутил подзабытое уже чувство присутствия Старых Богов, бросившее его в дрожь. Север ощущался здесь, его истинный дом. Подойдя к сердце-древу, он, заглянул в вырезанные на его белом стволе глаза, источающие красный сок, до жути напоминающий кровь, и его сердце забилось быстрее. Оглядевшись, он увидел четверых гвардейцев, Дейнерис и её фрейлин, сира Давоса, Бриенну, Сэма, Сипуху, нескольких людей, которых он привёз с собой из Эссоса, и горстку лордов и леди Королевских Земель. Их лица во мраке казались странно-белыми, словно у призраков. -Здесь так страшно, ваша милость! –захныкала юная Глэйдис, обнимая себя руками, и широко распахнутыми глазами глядя, как колышутся от порывов ветра пятиконечные красные листья, напоминающие человеческие руки, и на вырезанные на стволах чардрев лица. Девочка впервые в своей недолгой жизни была в богороще, и Дейнерис без труда поняла её страх. Боги северян пугали и её, хотя она не желала признаваться в этом даже себе самой. -Здесь очень холодно, королева. Вы можете простудиться! –пробормотала Шеридан, попытавшись накинуть на Дени ещё один, более тёплый меховой плащ. Но та довольно резко отказалась. Она сражалась с Иными в снегах севера, почему её должна ужасать эта лёгкая прохлада южной зимы? Послышался скрип снега, и Джон, повернув голову, увидел, что по дорожке, меж стоящих с факелами неподвижных стражей, к нему направляется лошадь с двумя сидящими на ней людьми. Принц даже не сразу понял, что это Бран, последний оставшийся рядом родственник Сансы, привёл, как мог, её к жениху, в качестве посаженного отца. Чёрная кобылица, одновременно выделяющаяся на белом снегу, и словно бы растворяющаяся в ночной полумгле, неспешным шагом подошла к сердце-дереву, и остановилась. Джон тут же помог своей невесте спуститься с её спины позади брата. Окинув Сансу взглядом, принц остолбенел, как, судя по лицам, и многие другие. Если в септе, яркой, и сияющей золотом и хрусталём, её платье казалось невзрачным и словно бы «безликим», то здесь, в богороще, оно волшебным образом преобразилось. Светло-серая шерстяная ткань сияла в свете пламени, и удивительно сочеталась цветом со снегом и стволами чардрев. На груди девушки скалился вышитый лютоволк, вместо глаз которого сверкали алые рубины, на плечах слегка колыхался от ветра пышный белоснежный мех, а волосы венчала корона из голубых роз, отсутствовавшая на венчании в септе. Поняв намёк на Лианну, Джон ощутил, как в горле встаёт комок. -Кто идёт предстать перед ликами богов? –спросил он, не сводя с Сансы глаз. Та стояла, опустив взгляд, как того требовала традиция, и смотрела на снежинки, падающие на её смиренно сложенные руки. -Санса, из дома Старков, пришла, чтобы выйти замуж. Законнорожденная и благородная взрослая женщина пришла просить благословения богов. –ответил Бран, нависая над ними на спине своей вороной. –Кто пришёл взять её? -Эйгон из дома Таргариенов пришёл взять её. Кто отдаёт эту невесту? -Брандон, из дома Старков. Её полнородный брат. –ответил Десница. Сипуха чуть слышно хмыкнула, но её, к счастью, никто не услышал. -Санса, берёшь ли ты этого мужа? –спросил Бран. Девушка подняла взгляд на Джона. Порывы ветра колыхали его чёрные волосы, крупные снежинки покрывали мех свадебного плаща, сшитого её рукой. Сердце девушки наполнилось теплом от осознания того, что он всё-таки надел его сейчас, хотя в септе был в красном. -Да, я беру этого мужа. –ответила Санса смело. Если в септе на её лице читалось что-то напоминающее чуть ли не скорбь, то сейчас глаза волчицы из Винтерфелла горели странным внутренним огнём. Принц шагнул к ней, и, взявшись за руки, они опустились на колени перед сердце-деревом. Снег захрустел под ними, налетел новый порыв ветра, зашевеливший бутоны зимних роз в венке невесты, но ни один лепесток не упал на землю. Глядя друг на друга Джон и Санса прочли про себя клятвы богам, а закончив, принц поцеловал невесту, чтобы скрепить их, и на этот раз сделал это сам. Откинув прядь рыжих волос, упавшую на лицо, мужчина накрыл её губы своими, а девушка распахнула их в ответ, отвечая на поцелуй. Её руки медленно поднялись, прикоснувшись к его щекам, и он ощутил их дрожь. Дейнерис, уговаривавшая себя держаться, порывисто отвернулась, и поймала на себе взгляд Сипухи, странный, словно бы насмешливый. Хотя, скорее всего, девица даже не улыбнулась, это просто так причудливо играют тени, отбрасываемые на её лицо факелом. -Ещё никогда Таргариены не соединялись с домами Севера. Это исторический момент. –произнёс Бран. –Нам остаётся только верить в то, что он подарит благоденствие обеим сторонам. После, в Бальном Зале Королевы, был устроен пир. Это и вправду был самый красивый из чертогов Красного Замка, пусть и самый маленький. Окна были высокими и закруглёнными, стены были обшиты панелями из светлых пород дерева, украшенными резьбой с изображениями героических событий прошлого. Так же стены украшали зеркала, отражающие свет множества огней светильников, и делая его ещё ярче. В конце зала, на постаменте, стоял королевский стол, за которым высился большой камин, и ещё два стола, в разы длиннее, тянулись вдоль западной и восточной стен. Принц Эйгон сидел в центре королевского стола, а две его жены –по обе стороны от него. В перерывах между первым, вторым блюдами, десертами и тостами к столу тянулись гости, чтобы преподнести новобрачным подарки. Золото, серебро, драгоценности, диковинное оружие, мудрые книги, старинные предметы, дорогие ткани и меха. Один столичный лорд подарил Сансе великолепного коня –молодого мерина, огненно-рыжего, в цвет её волос, сильного и норовистого. Его привели через весь город, в сверкающей дорогой сбруе, украшенной изображениями лютоволков, и поселили в королевской конюшне, рядом с изящной белоснежной кобылицей Дейнерис, привезённой из Простора, и вороным дотракийским гигантом Джона, подаренным кхалом Мойо. Но более всего всех удивили не шелка и бриллианты, и даже не красавец-конь, а дар, преподнесённый королевой Дейнерис. Это был большой корабль под парусами с гербом дома Старков, который должен будет доставить принца и его вторую жену на Север, когда закончатся свадебные празднества. Королева пожаловала огромную сумму в тридцать тысяч золотых драконов на восстановление Винтерфелла и пополнение запасов продовольствия. Кроме того, она выделила три сотни солдат из числа бывших Безупречных, для защиты замка, и ещё примерно столько же –строителей, чтобы привести его в первоначальный вид после войны за Рассвет. Все присутствующие очень ждали благодарности от леди Старк, что было отчётливо видно по лицам, и она не подвела их –встав с места, склонившись перед Дени в реверансе, и поцеловав её руку. Сейчас, не смотря на все обиды и неприязнь, она была искренна в своём почтении. Сразу после окончания пира королева первая встала из-за стола, и объявила начало танцев. Музыканты на небольшом балкончике заиграли нечто одновременно бодрое и удивительно мелодичное, и, по традиции, свадебный бал полагалось открыть новобрачным. Джон вспомнил об этом, лишь поймав на себе многозначительный взгляд Дейнерис, и, встав со своего стула, подошёл к Сансе, протянув ей руку. Та медленно подняла брови, но всё же, подхватив пышный подол своего платья, вложила свою ладонь в его, и спустилась за ним в зал. -О боги, ты умеешь танцевать? –спросила девушка слегка нервно, когда принц вовлёк её в торжественную павану, один из любимейших танцев при дворе. Следом за ними одна за другой начали выходить для танцев и другие пары -Здесь мне пришлось научиться многому. –ответил Джон, выдавив улыбку. -Мама рассказывала мне о том, что даже при королевском дворе посмеиваются над неуклюжестью северян в танцах и придворном этикете. –сказала Санса, когда они совершали медленный оборот, легко касаясь поднятых ладоней друг друга. –Это точно не о тебе. -Так было не всегда, поверь. Но сир Джон Коннингтон как- то сказал мне, что было бы довольно странно, если бы один из лучших фехтовальщиков Вестероса был плохим танцором. Ведь сражение на мечах, и танец, по сути, во многом схожи. Эти слова подействовали на меня, и я попросил Дени обучить меня танцевать, взамен обучая её бою на мечах. Стоит отметить, что я оказался более хорошим учеником… Санса коротко усмехнулась и покачала головой. Джон приобнял её за талию, чтобы приподнять, закружить, и поставить на место. Огненные волосы взлетели, подобно всполоху пламени, и красиво рассыпались по плечам. Мужчина с удивлением заметил, что она снова дрожит, как и там, перед сердце-деревом, в богороще, хотя здесь было далеко не холодно. -Знаешь, иногда мне кажется, что Джон Сноу, мой брат, ушёл за Стену к вольному народу, как он мечтал. В нём был истинный Север…как в отце, и даже больше, чем в его родных детях. А мужчина, который сейчас передо мной – благородный и прекрасный драконий принц, Эйгон Таргариен, сын Рейгара, истинный наследник железного трона. –задумчиво проговорила она. -Смею расстроить тебя… -начал, смеясь, Джон, но она перебила его: -…это один и тот же человек, я знаю. Но… Отца, или Робба я не могу представить в парче и бархате, с выбритыми лицами и аккуратно расчёсанными локонами. –девушка протянула руку, и коснулась его волос, которые сейчас действительно смотрелись ухоженно и роскошно. –Тебе же этот образ подходит, словно ты был таким всегда. Будто не было неотёсанного северного мужлана, как некоторые здесь всё ещё зовут тебя. Принц лишь грустно улыбнулся в ответ. Если бы она только знала, сколько раз он переступал через себя за последнюю пару лет, чтобы соответствовать тому, чего от него ждут. Как претят ему эти благородные ткани, как бы они не ласкали тело своей мягкостью и нежностью, эти драгоценности, от блеска которых болят глаза, благовония, пьянящие ароматы которых вызывают головную боль. Музыка сменилась, а с ней и пары. Джон теперь танцевал со своей королевой, а Сансу пригласил лорд Баквелл –высокий и худой, с копной рыжих волос и кучей веснушек на вытянутом лице. -Ты молодец. –сказала Дени своему мужу, прильнув грудью к его груди, поскольку новый танец позволял это. –Держишься стойко. Принц чуть слышно хмыкнул. -А вот Санса сама не своя. –продолжила королева. –Ты уж позаботься о том, чтобы в брачную ночь она не сбежала от тебя. Сегодня тебе придётся уложить её в постель. -Дени, я прошу, хотя бы сейчас, не надо…-взмолился Джон. –Я отлично помню, что должен сделать, и не нуждаюсь в напоминаниях! - Я не могу, и не стану требовать подтверждения этого брака, но не жди, сделай ей ребёнка как можно быстрее, и закончи с этим. –прошипела девушка, проигнорировав его просьбу. Она так вцепилась в его запястье, что он даже поморщился от боли. –Напейся, если будет трудно, или, если хочешь, перед посещением её спальни зайди ко мне. Я найду способ, как помочь тебе настроиться… Принца передёрнуло, и он едва сдержался, чтобы не прекратить танец, и не уйти от неё как можно дальше. Но Дени с какой-то отчаянной страстью уткнулась лицом ему в шею, касаясь её губами, а её рука, блуждая в складках ткани, опустилась от его груди к животу, а потом ниже, пытаясь приласкать. -Что ты делаешь? –прошипел Джон, поймав её за запястье, и надеясь, что никто не заметил её порыва. –Дени, да что с тобой такое? -А что, ты думаешь, со мной такое? –королева подняла голову, и посмотрела ему в глаза. Её губы дрожали. –Я, королева Девяти Королевств, делаю то, на что согласилась бы даже далеко не каждая свинарка. Отдаю мужчину, которого люблю больше, чем кого либо, на этом свете, другой женщине. Ты когда-нибудь испытывал подобное, Джон? -Нет. –честно ответил тот, ощутив странный укол вины, хотя отлично понимал, что ни в чём не виноват. Дейнерис горько усмехнулась, и отстранила его от себя, поскольку музыка стихла. В её глазах блестели слёзы, но она заставила себя улыбнуться. -Всё так, как должно быть. –сказала она, обращаясь, словно бы, к самой себе. –Прости меня, любовь моя. Если бы только я не была так никчёмна, как женщина, всё было бы иначе. Я бы отдала многое…своих драконов, армии и замки, а может, и Железный Трон, если бы боги простили мне мою глупость, и позволили подарить тебе детей… Сердце Джона болезненно сжалось. Он посмотрел на неё, взял её лицо в ладони, и поцеловал в лоб. -Ты –женщина, которую я выбрал по зову своего сердца. Помни об этом. –прошептал он. Санса, утомлённая тремя танцами подряд, и бессмысленными разговорами, присела на стул, чтобы перевести дух. Мимо, кружась в танце с Бейлоном Сванном, пролетела новоиспечённая Мастерица Над Шептунами, удивительно преобразившаяся в прекрасном платье из голубого шёлка, и с синими сапфировыми звёздами в наконец-то расчёсанных и блестящих от масел светло-серых волосах. Леди Старк с удивлением заметила, что её брат-Десница не сводит с этой странной тощей девицы глаз, то и дело прикладываясь к кубку с вином, и лицо его мрачно. Едва только девушка собралась сделать глоток из собственного кубка, как перед ней возник очередной кавалер с протянутой в приглашении рукой. Подняв глаза, она увидела Герольда Дейна. Поморщившись, она всё же нервно хлебнула вина. -Вы? –спросила она. -Вашу руку? –спросил рыцарь, глядя на неё пронзительным взглядом холодных тёмных глаз. Леди Старк собиралась отправить наглеца восвояси, но, заметив, что на неё обращено множество любопытных взглядов, не стала делать этого. Стиснув губы, она вложила ладонь в его руку, и встала. -Ох, да расслабьтесь, принцесса! –усмехнулся Дейн, заметив скованность и напряжение в каждом движении девушки, хотя гальярда была одним из самых задорных танцев. –Я всего лишь хочу размяться. Сансу передёрнуло от этого нового, непривычного, и дикого для неё обращения. -Я не вижу счастья в ваших глазах! –произнёс рыцарь. –Знаете, когда я вёз вас сюда из Винтерфелла, я был уверен, что доставляю к королеве изменницу. Если бы я тогда знал, для чего вы ей на самом деле, я бы случайно «потерял» вас в пути. -Прирезали бы, как того стражника? –иронично поинтересовалась девушка. -Позволил бы вам уйти. –поправил Герольд, двигаясь в танце изящно, как истинный дорниец, не смотря на довольно тяжёлые доспехи, красиво сияющие в свете огней. –Я знаю мало вещей, которые ужаснее брака по расчёту. -Я люблю принца Эйгона. –твёрдо заявила Санса. –И я счастлива соединению Севера и Юга узами брака. -Конечно, любите, ведь он –ваш кузен. Но сможете ли вы найти рядом с ним счастье, как с мужем, это иной вопрос. -Я полагаю, вы вообще не должны думать об этом, сир Дейн! -Возможно. И, если честно, я гораздо больше думаю о другом. Вы думали над моим предложением, принцесса? Санса сразу поняла, о чём он, и это привело её в ещё большее раздражение. -Почему я должна о нём думать? Я дала вам ясный ответ. -И всё же, я надеюсь, что вы будете разумны. Я знаю, что королева позволила вам и вашему мужу взять в Винтерфелл одного из замковых мейстеров и двух королевских гвардейцев, чтобы вы всегда были под защитой. –заметил рыцарь. -Мы выберем кого-то, кому можно доверять, и это явно не вы. Как я могу быть уверена, что вы не будете шпионить за мной для королевы? -Седьмое пекло! Я рыцарь, а не шпион. Я обязан вам жизнью, и моя совесть не будет спокойна, пока я не отплачу вам. А отплатить я могу, лишь посвятив жизнь своему спасителю. Вам. Санса поглядела на него с вызовом. -Я даже не могу представить, что вы должны сделать, чтобы я могла изменить своё мнение о вас! -Я найду способ, принцесса… Огни бального зала погасли, гости разошлись. За окном была глубокая ночь, и завывала настоящая метель, каких Джон не видел с тех самых пор, как покинул Винтерфелл. Принц стоял перед зеркалом, глядя на собственное усталое лицо, и мучительно возясь с кучей пуговиц и завязок, высвобождаясь из свадебного наряда, откидывая на пушистый лисенийский ковёр одну дорогую тряпку за другой . Он знал, что этажом ниже, в своих покоях его ждёт Санса, но оттягивал момент, как мог, прокручивая в голове предлоги, по которым он мог бы не посещать её этой ночью. -Ваша милость, всё хорошо? –спросил, заглянув к нему, сир Коннингтон, стоявший на страже у двери. –Прошёл уже час. Вам нужна помощь? Джон медленно обернулся к нему, и окинул странным, невидящим взглядом -Нет, спасибо. Я иду, сир… Санса вздрогнула, услышав звук открывающейся двери, подняла взгляд, сквозь белёсую пелену увидела Джона, и, вздохнув, сделала ещё один крупный глоток вина. Принц подошёл и попытался отобрать у неё кубок, но она воспротивилась. -Санса, не надо! -Ты не торопился. –заметила сестра. –Тебе не хотелось приходить, верно? Мужчина стиснул зубы, и всё-таки вырвал у неё сосуд с пойлом, немало при этом расплескав. -Теперь я понимаю, почему Серсея пила. –произнесла Санса. –Это помогало ей отрешиться от всего дерьма вокруг. От всех этих взглядов, обидных слов, нелюбимого мужа, тирана-отца… -Я запрещаю тебе пить. Слышишь меня? –твёрдо спросил Джон. -Как скажете, ваше высочество. –Санса встала, внимательно глядя на него. Она была одета в одну лишь длинную сорочку, под которой, при желании несложно было рассмотреть все округлости юного женского тела. Огненные волосы небрежно разметались по плечам. –Давай, чего уставился? Джон вопросительно приподнял брови, чувствуя себя крайне неловко под её пронизывающим взглядом. -Делай то, зачем пришёл. Исполняй свой долг. –сказала девушка с желчью в голосе. –Драконий принц Эйгон Таргариен… -Прошу тебя! –прошептал Джон. –Ты знаешь, что мне тяжело не меньше, чем тебе. -Правда? –Санса шагнула к нему, и теперь они стояли почти вплотную друг к другу. Она впервые так внимательно, почти нагло, рассматривала лицо брата. А он ведь и вправду красив, и совсем иной красотой, чем отец или Робб –истинные мужчины-Старки. И какой же он смешной, когда смущён или растерян! Движимая внезапно возникшими в голове образами, девушка обожгла дыханием лицо оцепеневшего кузена, после чего, вдруг, весьма чувствительно прикусила его нижнюю губу. Словно очнувшись, Джон вздрогнул и подался назад. -Санса … –выдохнул он поражённо, но не смог закончить, так как она резко притянула его к себе за плечи, и закрыла ему рот поцелуем, пошлым, жадным, беспринципным, совсем не подходящим леди, какой её растили. Вынудив мужчину разомкнуть губы с помощью языка, она просунула его ему в рот так глубоко, как только смогла, а руки опустила вниз, к ремню его штанов, стремясь поскорее расстегнуть его. Джон в ответ издал странный, похожий на стон отчаяния, звук, и вдруг вцепился пальцами в гибкие бёдра сестры, отвечая на поцелуй так же развратно. Осознав её желание скрыть бессилие и смущение под маской грязной похоти, он признал, что это, возможно, действительно сможет им помочь. И это помогло. Жадные горячие губы Сансы, жар её тела, вплотную прижатого к нему, её напористые руки, неожиданно быстро сумели разжечь в мужчине пламя страсти. Зажмурившись и отринув мысли о том, кто перед ним, уже меньше, чем через минуту он и сам смело ласкал льнущее к нему девичье тело сквозь тонкую полупрозрачную ткань. Нетерпеливо потянув за шнуровку, стягивающую под горлом сорочку новоиспечённой жены, Джон одним движением спустил её до самой талии, и, не сдержавшись, буквально на миг бросил взгляд на соблазнительное тело в золотистом пламени камина. Этого мига ему хватило, чтобы в шоке отпрянуть. Левую грудь девушки обезображивал жуткий крестообразный шрам, рассекающий ореолу соска, а сам сосок и вовсе отсутствовал. Было очевидно, что ещё не так давно на этом месте зияла пугающая рана. Санса, сначала растерявшаяся, поймала полный ужаса взгляд мужчины, и тут же подхватила спадающее одеяние, натянув его обратно. Порывисто отвернувшись, она отступила к стене. Джон, продолжая пятиться, с судорожным выдохом, провёл рукой по взлохмаченным волосам, а затем прижал её ко рту. -Это ОН с тобой сделал? –выдавил он. Санса сдавленно кивнула. Колени подкосились, и, словно разом лишившись всех своих сил, она осела на пол. -Я же говорила, он делал с моим телом всё, что приходило в его извращённый разум. –пробормотала девушка. –Я думаю, тебе на ум и десятой части его идей не придёт. -Боги, Санса! – её кузена бросило в дрожь. Картина изувеченного девичьего тела, казалось, теперь была выжжена на внутренней поверхности его век, потому что он видел её, едва закрывая глаза. Подойдя к ней, он опустился на колени рядом, и крепко обнял её, прижав к своему плечу. Ощутив эти покровительственные объятия, леди Старк окончательно потеряла маску сильной женщины, которую вынуждена была носить почти постоянно. Завыв, как подраненая волчица, она вцепилась в рубашку на груди Джона, заливая её слезами. Мужчина шептал невнятные успокаивающие слова, гладил её по волосам и спине, целовал в лицо, и не сразу осознал, что и сам плачет. В бессильной, сводящей с ума злости и ненависти. -Рамси сделал это после моей первой попытки побега. –сказала Санса спустя некоторое время, когда снова смогла взять себя в руки. Они с Джоном продолжали сидеть на полу, плотно прижавшись друг к другу. Никто из них уже не помнил, для чего они здесь, как и того, как меньше получаса назад ласкали друг друга, совсем не по-родственному. Сейчас они были братом и сестрой, как и в тот день, когда снова обрели друг друга в Чёрном Замке, после годов разлуки. -Сколько раз ты пыталась сбежать? –спросил мужчина, глядя в стену тоскливым взглядом. -Два. –горько усмехнулась девушка. –И второй был удачным. На самом деле, не думаю, что я смогла бы ходить, если бы он был неудачным тоже. Ты бы видел, что он сделал с женщиной, которая помогала мне! Сказав это, девушка со стоном прижала ладони к лицу. -Не нужно думать об этом! –Джон встряхнул её за плечи. -Я должна. –твёрдо ответила ему кузина. –Негоже мне забывать тех, кто отдал жизни за то, чтобы я жила. Несколько минут они молчали, каждый погружённый в собственные ужасные воспоминания о прошлом. -Но на самом деле Рамси наказывал меня не только за побеги. –вдруг нарушила это молчание Санса. –А буквально за всё, что ему не нравилось. Предугадать, что не понравится этой твари, было невозможно. Почти каждую ночь он приходил ко мне, заставлял выполнять его приказы, и особенно ему нравилось, как он это называл, «будить волчицу». Это значило, что я должна была быть с ним в постели максимально жёсткой и грубой. «Покажи мне, как ты ненавидишь меня, Санса!» -говорил он, –«покажи, что ты на самом деле хочешь сделать со мной, маленькая волчья сучка!». Джона передёрнуло, и он с ужасом взглянул на неё, но девушка продолжала смотреть перед собой пустым и холодным взглядом. -Он хотел, чтобы я била, кусала и царапала его до крови, потому что этого ублюдка дико возбуждала жестокость. Сначала мне было страшно и противно делать это, я плакала, и он бил и насиловал меня за мои слёзы. А я в ответ лупила эту мразь по лицу так сильно, как только могла, полосовала ногтями его грудь и спину до кровавых ран, кусала так, что на коже оставались следы моих зубов. Но в один из дней я с ужасом поняла, что становлюсь такой же, как он, потому что всё это безумие начало проносить мне удовольствие. Меня и саму стали возбуждать те звериные выходки, которые я совершала по отношению к Болтону. Я стала испытывать удовольствие, когда он брал меня в моменты моей особой ярости, заламывая мои руки, чтобы я прекратила бить и царапать его… Однажды он понял это и разозлился. Ведь ему не хотелось, чтобы его игрушке тоже было хорошо. Тогда он взял нож и сделал так, чтобы я не смогла больше испытывать удовольствие, как женщина. Джон со стоном вцепился в собственные волосы. Он видел и пережил такое, что доводилось не многим из живущих, но жуткие откровения сестры были для него ужаснее всего этого. -Я жалею о том, что ты не отдала его мне. Я бы заставил его тысячекратно заплатить за каждый волос, упавший с твоей головы по его вине! –процедил он. –Я бы не оставил на его проклятом теле живого места даже размером с иголочное ушко! -Поверь, он получил достойную его смерть, пусть и слишком уж быструю. –ответила Санса. –Я вижу его во сне каждую ночь, я слышу внутри его голос, и мне кажется, что он сведёт меня с ума. Он говорил, что я никогда не избавлюсь от него, ведь теперь он часть меня. Мне кажется, что он был прав, Джон! -Неправда! Рамси Болтон мёртв, и уже давно гниёт в земле. Он больше не причинит тебе боли. –Джон повернул её лицо к себе, и поцеловал в лоб. –Поспи, сестрёнка, тебе нужно хорошенько отдохнуть. Но едва он попытался встать, как девушка схватила его за руку. -Джон, пожалуйста, не уходи. –взмолилась она. –Останься со мной, иначе он снова явится ко мне во сне, и будет пугать меня! Мужчина сначала слегка растерялся, но потом покорно кивнул. Санса забралась на кровать, и он накрыл её одеялом, как ребёнка, а после лёг рядом, и позволил прижаться к своей груди. Джон знал её как отважную волчицу Севера, безжалостно вершившую суд над своими врагами, и стоящую стеной за свой народ. Но сейчас это была хрупкая молодая девушка, которая, в свои неполные двадцать один, испытала столько ужаса, что не каждая старуха могла в этом потягаться с ней. Прошло всего несколько минут, а она уже мирно сопела у него под боком, чувствуя себя защищённой рядом с ним. Рядом с братом, таким же волком, как и она сама. За окном было бело. За ночь снег покрыл городские крыши плотным слоем снега, чего не было здесь, в Королевской Гавани, с самого начала зимы. Сэмвелл предположил, что это значит, что зима только входит в свою силу, и может затянуться ещё, по крайней мере, на пару лет. Королева Дейнерис Таргариен глядела на город с высоты, через большое окно своей комнаты, когда Джон пришёл к ней. Он замер у двери, закрыв её за собой, глядя в спину жены, и не решаясь произнести ни слова. -Ты сделал это, Джон? –спросила она, наконец, избавив его от необходимости начать разговор. –Ты консуммировал брак с Сансой Старк? -Да. –выдохнул тот, хотя, изначально, шёл с твёрдой решимостью признаться, что не смог сделать ничего, и всю ночь просто лежал рядом с сестрой, такой сильной с виду, но растерзанной внутри. Санса сама попросила его солгать, но он не стал обещать ей этого. -Отлично. –Дени обернулась к нему, и на её лице не дрогнул ни единый мускул. Только сейчас принц заметил, что причёска, которая была на ней вчера вечером, сохранилась почти в первозданном виде. Голова королевы так и не коснулась подушки этой ночью. –Значит, дело сделано… Что ж, вот видишь, всё было не так то и сложно, судя по всему. Девушка снова отвернулась, теребя в руке лазурного цвета ткань штор. Джон подошёл к ней сзади, крепко обняв, и зарывшись лицом в её волосы. От неё пахло цветущим весенним садом. -Не надо чувства вины. –произнесла королева твёрдо. –Ты исполнил свой долг. Я не злюсь, и не держу обиды. Джон, отчаянно зажмурившись, прикоснулся губами к её белой шее за ухом. -Санса –жена для долга. –шепнула Дени. –Не более того. Когда она родит нам наследника, ты освободишься от необходимости ложиться с ней в постель снова. Но ей останется Север…каждый останется при том, чего желал! Она словно пыталась убедить в этом саму себя, но ей, очевидно, было сложно смотреть на мужа. Мужчина кивнул, но на душе скребли кошки. Долгое время они молчали. Джон продолжал держать руки на её тонкой, затянутой в корсет, талии, а она всё так же мрачно смотрела куда-то в серую пустоту пасмурного неба. Через пару часов после полудня горожане потянулись за городские стены, в большое поле, где ещё за несколько дней до этого были сооружены трибуны и поле для рыцарского турнира. Масштаб этого турнирного поля был куда меньше, чем у того, который проводился сразу после коронации Дейнерис, и мест на трибунах также было меньше в десяток раз. Не было столько красок, столько цветастых палаток торговцев, да и те, что были, занесло снегом, сделав почти не выделяющимися. Но зрителей, тем не менее, было немало, и в назначенный час трибуны были заполнены до отказа. Лорды и леди, устроившиеся на них, надели на себя всю самую тёплую одежду, которую отыскали в своих сундуках, укутались в богатые меха, ибо день был довольно холодным, а снег, пусть и слабо, но всё ещё продолжал сыпать с мрачного неба. Королевское трио приехало верхом в сопровождении всех гвардейцев, членов Малого Совета и фрейлин. Все они разместились на центральной, самой высокой и комфортной трибуне с деревянным навесом, прикрывающим её от снегопада, под знаменем с трёхглавым драконом. Джон, Дени и Санса заняли места на самом верху, откуда открывался лучший обзор на поле и всех присутствующих гостей. -Дени собирается выбрать двух новых гвардейцев взамен павших Подрика Пейна и Алина Эстермонта. –тихонько сказал Джон, наклонившись ко своей второй жене. –Для этого были приглашены рыцари со всей округи. Им придётся явно непросто, учитывая, что придётся противостоять троим гвардейцам. Зато любой, кто сможет одолеть кого-то из них, получит шанс. -Я настояла, чтобы Бриенна тоже приняла участие. –сказала в ответ Санса. В центр заснеженного поля выехал на коне, одетом в цветастую попону, глашатай, и, протрубив в длинную трубу, объявил начало турнира. Вернувшись к началу дорожки, он начал объявлять участников, и они появлялись один за другим, каждый красуясь, как может. Особенно эффектно смотрелись белые рыцари королевы, в доспехах и плащах цвета окружающего их свежего снега. Даарио Нахарис, для контраста, выбрал вороную кобылу со сбруей из светлой кожи, отделанной серебром, а нагрудный доспех её украшали выпуклые женские груди, что выглядело весьма смело и даже нагло. Бейлон Сванн восседал на буланом жеребце с гривой, заплетённой в милые косички. Нагрудный доспех его украшали искусно сделанные драконьи крылья, выступающие за плечи по обе стороны. Конь Герольда Дейна же был белым, с единственным чёрным пятном вокруг левого глаза, что придавало ему странное сходство с хозяином, чьи серебристо-белые волосы делила пополам чёрная прядь. На его наголовном доспехе красовался позолоченный рог, придающий сходство с единорогом из старинных легенд. Доспехи Бриенны сегодня выглядели куда более богато, чем на Турнире Королевы. Они были новыми и блестящими, и украшали их изображения лютоволков на груди. Глашатай объявлял одного участника за другим. Сир Элвуд Харт, Джаст Даргуд, Астигар Боллинг, Гарэйл Хасти, Остадар Тадбери… Среди всех этих имён и лиц, в большинстве своём, незнакомых, внимание королевы особо привлёк молодой рыцарь Эдар Раттигер из Западных Земель, служивший в Утёсе Кастерли в последние несколько лет. -Тирион прислал его. –сказала Дени напряжённо. –Как думаешь, ему можно доверять? -Просто дай ему шанс и погляди на его умения. –посоветовал Джон, разглядывая украшенный головой льва шлем этого молодого светловолосого рыцаря, примерно его ровесника. –Не стоит судить людей по тому, кому они служат. С самого начала турнир обещал быть зрелищным. Кони, выдыхающие клубы пара, проносились по снегу, разлетающемуся в стороны из под их могучих копыт. Этот же снег смягчал падения побеждённых рыцарей, помогая избежать серьёзных травм. Сшибались и ломались пики, трещали щиты, публика то замирала в напряжённом молчании, то разражалась одобрительными воплями. Сначала рыцари Королевских, Штормовых и Западных земель сражались друг с другом, и, в итоге, среди них начали появляться лидеры. Бриенна без труда «уронила» лицом в сугроб молоденького Джаста Даргуда, победила Биттора Роллингфорда в третьей сходке, два попадания в щит копьём против одного, и, в третьей схватке, разошлась вничью с Эдаром Раттигером. Санса вскакивала и принималась аплодировать после каждой её победы. Раттигер выступал с похожим результатом –одна ничья и две победы, при которых, в обоих случаях, он скинул соперников с лошадей. Дейнерис задумчиво потирала подбородок, наблюдая за ним, и признавая его исключительные боевые навыки. Что, если этот талантливый боец прислан Тирионом в качестве попытки принести свои извинения? Третьим лидером был Астигар Боллинг, могучий рыцарь средних лет. Он победил дважды, и один из его соперников, Анот Хорги, даже получил травму, вывихнув лодыжку, когда упал и застрял ногой в стремени. Третья сходка была спорной, и выбор был предоставлен королеве, которая и предпочла Боллинга. Когда в турнире осталось три финалиста, им позволили кинуть жребий, чтобы определить, с кем из гвардейцев им придётся сойтись в схватке. Сиру Боллингу выпал Бейлон Сванн, Раттигеру –Даарио Нахарис, а Бриенне предоставилась прекрасная возможность отыграться за проигрыш полуторагодовой давности – её противником стал Герольд Дейн. Джон заметил, как Санса напряглась, увидев результат. Глашатай, стоящий на деревянном постаменте в самом начале дорожки, протрубил в трубу, и объявил имена первой пары. Даарио, на ходу надевая шлем на голову с собранными в пучок волосами, выехал вперёд, и принял копьё из рук тонкого и высокого темнокожего мальчика-оруженосца. Его кобыла волновалась и месила копытами снег. Рыцарь Ланнистеров, одетый в золото, пришпорил скакуна первым, и они понеслись навстречу друг другу под крики толпы. В первой сходке копьё Даарио ударилось о копьё Раттигера с такой силой, что они оба сломались. Лишь шлемы защитили обоих бойцов от острых щепок, разлетевшихся во все стороны. Во второй сходке Нахарису удалось попасть прямо в щит соперника, заставив того сильно покачнуться, а Дейнерис издать восторженный возглас Третья сшибка была решающей и самой напряжённой. Даарио почти уже попал в цель, но сир Эдар, в последний миг, наклонился, и нанёс скользящий удар по щиту противника, тоже попытавшегося увернуться. Именно эта попытка уйти от удара и стала роковой. Наконечник копья, лишь коснувшись, соскочил с края щита Нахариса, и ударил его в предплечье, лишив равновесия. Тирошиец сильно покачнулся, продолжая пытаться удержаться изо всех сил, хватаясь за гриву и поводья несчастной лошади. И лишь в конце дорожки он всё же рухнул в снег, предварительно выронив копьё, а при падении ещё и заехав себе щитом по шлему. -Ваше величество, у нас нет результата! –сообщил глашатай. –Победа, проигрыш и ничья. Вам придётся сделать выбор. Королева встала, и её лицо было мрачнее серых туч над головой. Она не скрывала явного разочарования поражением своего фаворита. -Я выбираю сира Эдара Раттигера. –сообщила она громко. –Победа его. Публика одобрительно закричала, а Даарио повернул к ней раскрасневшееся, только что освобождённое от шлема лицо с неверием во взгляде. -Сир Раттигер, я жалую вам звание королевского гвардейца и белый плащ. Завтра поутру вы дадите обет в септе, чтобы посвятить свою жизнь служению короне. Рыцарь с Утёса Кастерли, остановившись перед королевской трибуной, склонился в поклоне. Санса сдержанно улыбнулась и захлопала вместе со всеми, а Джон присоединился к ней, искренне радуясь, что выскочке Нахарису снова надрали задницу. Сиру Бейлону Сванну повезло больше. В первой сходке он сломал копьё о вражеский щит, во второй сам чуть не получил по голове и не лишился щита, а в третьей отыгрался, и выбил щит из крепкой руки Астигара Боллинга. В итоге победа была за ним, и ни один из противников не упал, чем явно были разочарованы зрители. -Очевидно, люди настолько жаждут крови, что турнир, в котором никто не падает и не калечится, уже не кажется им зрелищным. –мрачно заметила Санса. Бриенна Тарт и Герольд Дейн выступали последними. Оба выглядели максимально холодно, и едва ли не метали друг в друга молнии взглядами. Не было приветствий публики и долгих гарцеваний перед трибунами, которыми грешили многие тщеславные рыцари. Дейн буквально вырвал копьё из руки оруженосца, и с силой ударил своего коня пятками в бока. Скакун взвизгнул и сорвался с места, словно белая стрела. На него, грохоча могучими копытами и цепью вместо поводьев, устремился серый здоровяк Бриенны, громко фыркая, и пуская пену изо рта. Когда они поравнялись, Герольд ловко уклонился от удара, и задел соперницу, повредив копьё о её закованный в латы бок. Санса ахнула, и зажмурилась. В конце дорожки дорниец резко повернул жеребца, так, что тот поднял копытами целый фонтан из снега, и красиво привстал на дыбы. Скакун Бриенны, полукровный тяжеловоз, не был столь грациозен, и напоминал, скорее, скачущего бегемота. Казалось, он кряхтит от натуги, когда его заставляют показывать скорость, но вот силы ему было явно не занимать. На ходу поменяв копья, оба соперника снова вернулись на дорожку, и в этот раз сир Тарт взяла реванш. Её копьё попало прямо в центр чёрной звезды на щите соперника с такой силой, что тот треснул, а белый чистокровка панически шарахнулся от грохота, едва не скинув седока. Когда Тарт и Дейн понеслись навстречу друг другу в третий раз Санса, не в силах смотреть, зажмурилась. Джон до последней полусекунды был уверен, что вот, сейчас Герольд нанесёт удар в щит Бриенны, но в последний миг что-то произошло. По непонятной причине, то ли совершив странную оплошность, то ли пытаясь провернуть неудачный трюк, дорниец слегка отклонился, и подставился прямо под удар. Копьё врезалось в его грудь, перед этим задев наголовный доспех неудачно повернувшего голову коня, и сломав на нём рог. Оглушённое этим ударом животное на миг потеряло координацию, взвизгнуло, споткнулось, и рухнуло на передние колени, по инерции перекатившись через голову. Герольд вылетел из седла вперёд, и ещё несколько раз перевернулся через себя по примятому снегу. Трибуны ахнули. Дейнерис и Джон в ужасе вскочили на ноги, а Санса, напротив, откинулась на спинку кресла, вцепившись руками в подлокотники, и не сводя с разворачивающегося происшествия поражённого взгляда. Лишь чудом и скакун и всадник отделались ушибами. Джон, видя, как жеребец сам поднимается на ноги, восхищённо заявил, что после такого падения, на его памяти, чаще всего бедных животных приходилось добивать. Дейну же помог его оруженосец, но и тот смог идти практически без помощи, лишь слегка прихрамывая на правую ногу. Бриенна, сняв шлем, подъехала к трибуне под десятками неверящих взглядов, и Дейнерис, обретя дар речи, произнесла: -Поздравляю с победой, сир Тарт. Помнится, я уже предлагала вам место в гвардии, почти два года назад. Тогда вы отказались, но что скажете теперь? -Я отказала вам в прошлый раз, потому что храню верность миледи Старк. Ничего не изменилось и сейчас, кроме того, что она отныне принцесса. Я приму ваше предложение, королева, если вы позволите мне продолжать служить ей. –ответила Бриенна. Дени бросила взгляд на Сансу, а та посмотрела на неё в ответ. Это был первый раз со вчерашнего дня, когда две жены принца Эйгона обменялись взглядами. -Хорошо, сир. Я разрешаю. –изрекла королева. –Отныне вы рыцарь Королевской Гвардии. Завтра утром я желаю услышать ваши обеты в септе, а после вручить вам признаки отличия. Вам…первой женщине-гвардейцу в истории Девяти Королевств Вестероса. Люди на трибунах закричали и захлопали, а Бриенна склонила голову в совсем не женственном, но весьма рыцарственном поклоне.