Путь ледяного дракона

-Спасибо, Хелен. –улыбнулась Ланна, оторвавшись от вышивки детского покрывала узорами в виде красных пятиконечных листьев чардрева. Служанка положила починенное бельё на постель, слегка поклонилась, и вышла. Принцесса медленно поднялась в кресла, морщась от боли в пояснице. За последнюю пару лун её живот, долгое время остававшийся небольшим и аккуратным, резко вырос, и теперь доставлял массу неудобств. Повитухи говорили, что до родов осталось не больше луны, а может, и меньше, потому что дитя, по их мнению, уже вполне развито и сильно. -Ещё немного…-прошептала девушка, погладив вздутое чрево. -…совсем немного. С детства ответственность, возложенная на Ланну, висела на её шее, как мешок с камнями. «Ты выйдешь замуж и родишь наследника Ланнистеров» -говорила её септа. «Я не обзавёлся семьёй, милая, и где-то наверняка плачет от радости бедная дочка какого-нибудь лорда, которую я не «осчастливил». –говорил дядя Тирион за бокалом вина. –«Погляди, как ты выросла. Мало кто сравнится с тобой в красоте, когда ты расцветёшь. Я найду тебе в мужья принца, и ты дашь Утёсу Кастерли лучших наследников, чем дал бы я. Таких же златогривых львят, как ты, и как твои покойные родители». Быть может, она действительно родит златогривого львёнка, на радость дяде и разочарование свекрови, тешущей себя мыслью, что внук уродится в Старков. Самой Ланне было неважно, она молилась лишь о том, чтобы боги позволили ей дожить до первых его шагов, вопреки словам мейстеров. Накинув на плечи домашнюю накидку из мягчайшего кроличьего меха, она подошла к кровати, и склонилась над стопкой белья. Нижние платья, ночные сорочки, и одна мужская льняная рубаха. Что-то болезненно защемило внутри. Взяв рубашку мужа, она прижала её к груди, и тяжело опустилась на край кровати. В горле встал колючий комок. Прошло почти три луны с тех пор, как она видела Эдмонда в последний раз, и она ничего не знала о его судьбе. Скольких женщин вгоняли в отчаяние слова их мужчин о том, что они уходят на войну? Несомненно, те же чувства переживали и её мать, и королева Санса. К ним нельзя привыкнуть, даже если муж уже возвращался с войны, даже если это бывало уже не раз. Каждый раз мог стать последним. Война безжалостная сука, ей нет дела до женских слёз. - Эд, вернись к нам, я прошу тебя, – прошептала Ланна, и уткнулась лицом в рубашку мужа, заливая её слезами. «Я обещал тебе принца, моя дорогая, и я исполнил своё обещание», - сказал ей дядюшка Тирион, тогда, после бала в Красном замке, когда король и королева Севера одобрили его племянницу, как невесту своего наследника. После гибели принца Ксилара Дорнийского от яда дяде пришлось долго ждать, когда достигнут брачного возраста сыновья короля Севера, которого он продолжал по привычке звать Джоном Сноу. Но он терпеливо ждал, даже не намекая племяннице на брак с кем-то менее высокородным. «Достоин ли он меня?» - высокомерно подумала Ланна тогда, глядя на этого тощего северного мальчишку, невзрачного и молчаливого, смущённого её ослепительной улыбкой, и золотым сиянием волос и платья. Дейрион, как ей тогда казалось, превосходил брата почти всем. Он был более красив, изыскан, дерзок и остер на язык, в нём не было ни капли стеснения, и он был искушён в любви. Но дядя говорил: «Если бы ты стала женой Дейриона, то повторила бы судьбу своей матери при короле Роберте. Хвала Богам, королева Дейенерис не благословит его союз с Ланнистерами, даже если сын будет валяться у неё в ногах». Дверь открылась, и на пороге появилась Бекка Клифтон, фрейлина Ланны, её подруга детства, единственная, кто согласился отправиться с ней на Север. Когда-то давно подругами были и их матери, и именно от Бекки, через её мать, Ланна узнала многое о Серсее, из того, что не смог рассказать Тирион. Юная леди Клифтон была мало похожа на мать, Джейн, урождённую Фарман . Она была высокой, в отца, миловидной брюнеткой с пронзительными серыми глазами, обрамлёнными длинными густыми ресницами. - Что? – раздражённо спросила Ланна, поймав на себе долгий и странный взгляд подруги. Ей совсем не нравилось, что та застала её именно сейчас, печальной и заплаканной. С приездом в Винтерфелл их дружба начинала охладевать всё больше с каждым днём, и дело было вовсе не в снеге и морозе этих краёв. -Вот не надо притворяться тоскующей любящей жёнушкой! –заявила Бекка, закрыв за собой дверь, и поставив на стол кувшин с питьевой водой. -Что ты имеешь в виду? –ощетинилась в ответ Ланна, без труда распознав издевку в её голосе.–Я люблю Эдмонда, и молюсь всем богам, чтобы он вернулся невредимым. -Не ты ли ещё меньше года назад называла его «северным дурачком» и говорила, что он целуется даже хуже Ксилара Дорнийского? – спросила иронично Бекка. –И вдруг всё так резко поменялось. «Эдмонд честный и благородный, я люблю его!». Может быть, у тебя выйдет обдурить свою свекровь, но не меня. Принцесса скрипнула зубами. -Некоторые вещи имеют свойство меняться, Бекка! –сказала она холодно. -Помилуйте боги, какие угодно, но только не ты, моя милая Ланна. Если женщина –шлюха по сути своей, даже одеяние септы не изменит этого. Ланна в ярости вскочила, забыв про огромный живот, и хотя её поясница и нутро снова заныли, она схватила подругу за ворот платья. -Я знаю, почему ты говоришь это. Ты сама давно строишь глазки моему мужу, это и слепая бы заметила. –прошипела она. -А если и так, что с того? Я хотя бы не тону во лжи. А ты… ты ведь не достойна его, Ланнистерша! –буквально выплюнула ей в лицо Бекка. «Достойна ли я Эдмонда?» -спрашивала Ланна сама у себя теперь, спустя чуть больше года после свадьбы. Как иронично… И она отлично знала ответ, хотя и не хотела признаваться в этом. -Скажи спасибо, что я всё ещё храню твои грязные секреты. –продолжила Клифтон. –Просто представь, что было бы, если бы королева Санса, король Джон, или сам Эдмонд узнали обо всём? О сире Джайлсе Реддиннге, о садовнике Хью… Думаю, они не были бы так милостивы, как твой старый дядюшка! -Заткнись, Бекка! –рявкнула Ланна, тряхнув её, и едва не разбив ей голову о стену. –Заткнись, или, клянусь богами, я убью тебя! Стук в дверь заставил принцессу выпустить подругу, и та, яростно зыркнув на неё, бросилась к ней, открыла, и прошмыгнула мимо пожилой повитухи, которая испуганно шарахнулась к стене. -Ваша милость, простите, я пришла для того, чтобы убедиться в вашем, и вашего ребёнка, здравии перед отходом ко сну. –пробормотала старуха, заглянув в покои, и увидев Ланну, стоящую, тяжело опершись на шкаф, и второй рукой обнимающую живот. -В этом нет необходимости! –прошипела девушка, резко обернувшись к ней. Бледная, и с покрасневшими глазами. Грудь сдавило, и она зашлась в приступе кашля. -Вы уверены? Думаю, мне стоит позвать мейстера! – взволнованно заявила повитуха. -Просто оставьте меня! –воскликнула Ланна, и с губ по подбородку потекла струйка крови, заставив старуху отпрянуть с ужасом в глазах. –Уходите! Вон! Сэм зажёг факел, висящий на стене, от принесённого с собой, и золотистое пламя озарило часть тёмного, сырого и холодного коридора крипты Винтерфелла, выхватив из непроглядной черноты лица ближайших каменных статуй. Тарли ухнул и поёжился. Прошло больше двадцати лет с тех пор, как он спускался сюда, он многое повидал, пережил и увидел, а это место так и осталось для него одним из самых жутких в мире, Седьмое Пекло! Мужчина огляделся. Коридор уходил в обе стороны от входа и растворялся во тьме. Было так тихо, что, как говаривал давно покойный Скорбный Эдд, можно было услышать, как пердит мышь. Каждый шаг отдавался гулким эхом от стен, как и звук каждой падающей с сосулек на потолке капли. Кстати, чего это стены так странно блестят? Неужто…Сэм коснулся грубо обтёсанного камня пальцами, и понял, что его покрывает лёд. Странно…снаружи царила морозная ясная ночь, а здесь, под землёй, словно бы, даже было ещё холоднее. При вздохе изо рта вырвалось облачко пара. Мейстер, стараясь ступать максимально тихо, приблизился к изваянию Лианны Старк. Оно было самым трогательным и прекрасным здесь, среди суровых ликов и холодных взглядов окружающих её почивших лордов-предков. Скорбная дева с искусно вырезанными глазами, и взглядом, устремлённым ввысь, с букетом нежных синих роз у её ног. Королева Санса частенько приносит тётушке её любимые цветы, растущие в зимнем садике под крышей одной из башен. Капли с потолка капали на лицо каменной Лианны, и стекали по щекам, подобно слезам. Издалека донёсся какой-то звук, словно что-то упало, и Сэм подпрыгнул от испуга. -Кто здесь? –выкрикнул он, и его голос «дал петуха» на последнем слове. Мужчину бросило в дрожь, и он отступил на несколько шагов, нервно озираясь.. -Да ладно тебе, это всего лишь сосулька упала, или камень! Разве ты забыл, насколько древнее это подземелье? –пробурчал он сам себе под нос. – Ты размяк, Тарли! Совсем размяк на грёбанном юге! Однако, снова повернувшись к статуе прекрасной Лианны, Сэмвелл и вовсе схватился за сердце, шарахнувшись назад, и врезавшись спиной в стену. Возле изваяния стоял кто-то, и стирал капли, так похожие на слёзы, с его лица. Проклятье, как этот человек мог так неслышно и быстро подойти, это противоречит всему… -Д…Джон? –выдохнул Тарли. Кто, если не он? Его плащ и меховой воротник, присыпанные снегом, чёрные локоны волос, падающие на плечи. Услышав его голос, некто отдёрнул руку от лица статуи, и повернулся. -Джон! –выдохнул с огромным облегчением Сэм. –О боги! Вот же ты придурок, так меня пугать! Какого…что ты здесь делаешь? Когда ты вернулся? Ты же направлялся к столице, и, когда писал в последний раз, был уже за Трезубцем! Что то слу… Но чем больше Тарли смотрел на своего друга, тем больше улыбка сползала с его лица, и, в итоге, слова застряли в горле, оборвавшись на середине. Что-то было не так, но он не мог понять, что именно. Как бы то ни было, внезапно нутро сковало ледяным холодом. -Сэм. –произнёс Джон, и его голос эхом отдался от стен. –Сэм, прошу, уходи из Винтерфелла. Уходи, и забери с собой всех. Мою жену, сноху, придворных, всю стражу, и слуг, всех до последнего. -Что? –переспросил Тарли, опешив. –Что ты такое говоришь? - Она давно не спит, Сэм, она наблюдает за всеми вами, и день, которого она ждала, ближе, чем любой может себе представить. -Джон схватил его за запястье, и Сэм чуть не вскрикнул от того, насколько его ладонь была ледяная. –Если вы останетесь, она возьмёт себе каждую жизнь здесь. Ради меня, спаси их всех! Уведи далеко, как можно дальше на юг! -Кто «она», Джон? –воскликнул мейстер в настоящем ужасе. –Кто, твою мать, «она»? Вместо ответа Джон вдруг грубо схватил его за воротник, резко дёрнул куда-то вниз, и когда Тарли, вскрикнув, снова открыл глаза, то не увидел коридора, в котором стоял. Вокруг был кромешный мрак, а перед ним одна лишь стена, на которой горел синим пламенем знак, который он не видел уже очень много лет, лучи исходили из одной точки, закручиваясь в одну сторону, и образуя спираль. Перед глазами, одна за другой, замелькали жуткие картины –расчленённые трупы лошадей и людей, с поражающим перфекционизмом сложенные на снегу в виде этого проклятого знака, Иной, идущий на него под сенью чардрева, усыпанного каркающими воронами, словно листьями, армия мёртвых, лезущая на стены Винтерфелла… -А-а-а-а! –с диким воплем Сэмвелл Тарли вырвался из кошмарного сна, и с грохотом свалился со стула на пол. Резко сев, он ошалело огляделся, заливаясь холодным потом, но увидел лишь высокие стеллажи с книгами, стол, за которым сидел, свечи в подсвечниках на стенах, да зарешеченное окошко, за которым светила полная луна на тёмном ночном небе. -Проклятье! –выдохнул Сэм, и, пыхтя, поднялся на ноги. –Приснится же такое, во имя богов! Бросив взгляд на книгу с записями мейстеров многих лет о крипте Винтерфелла, за которой он уснул, мужчина увидел, что она открыта на развороте, на котором почерками многих рук были описаны места захоронений и статуи на гробницах Старков за последние три сотни лет. Последним, рукой мейстера Уолкана, был записан лорд Рикон Старк, мальчик двенадцати лет. Сев на стул, Сэм перелистнул страницу, и увидел, что следующие две пусты, и, очевидно, предназначены для того, чтобы вписывать следующих почивших лордов и леди Винтерфелла. Отчего-то стало не по себе. Перевернув ещё несколько страниц, мейстер обнаружил записи о несчастных случаях и происшествиях, случившихся с людьми в крипте. Было довольно странно, что мейстеры вообще стали записывать подобное, да ещё и некоторые из записей были зачем-то жирно подчёркнуты, очевидно, что одной рукой, и одними чернилами, совсем недавно, ибо не было ни намёка на выцветание, в сравнении с подчёркнутым текстом. Пробежавшись по записям взглядом, Тарли обнаружил, помимо упоминаний массовой гибели крыс и летучих мышей в коридорах крипты, обвалов стен, весенних затоплений, и прочей ерунды, нечто куда более интересное. И именно эти фрагменты были выделены. -Леди Мегелла Старк, двадцать первый год от Завоевания Эйгона. –вслух прочёл Сэм, с трудом разобрав весьма сильно выцветшие буквы на ветхой бумаге. –Потеряла разум во время посещения захоронения брата. Объяснить произошедшее не смогла. Мейстер нахмурил брови. -Юный лорд Эдрик Старк, девяти лет. –продолжил он, и невольно содрогнулся. –Сорок третий год от Завоевания Эйгона. Пропал в крипте во время игры, тело было обнаружено на третьем уровне неделю спустя. При ребёнке не было факела. Леди Айла Старк, шестнадцати лет, пятьдесят девятый год…хватил удар при посещении гробницы матери. Скончалась днём спустя. Лорд Эдрик Старк, восемьдесят второй год, утверждал, что видел в крипте дух покойной первой жены. Лорд Рикон Старк, сто четвёртый год, слышал голоса, поющие на неизвестном языке, доносящиеся из темноты коридора крипты. Леди Джонелла Старк, сто тридцатый год, найдена в крипте мёртвой с выколотыми глазами. Очевидно, она сделала это собственноручно. Причины не ясны. Лорд Родрик Старк, шести лет, сто сорок седьмой год, утверждает, что статуи в крипте говорят с ним… -Седьмое пекло! –выдохнул Сэм, вытерев взмокший лоб, и нервно перелистнул несколько страниц. –Триста седьмой год от Завоевания Эйгона. –прочёл он последнюю запись, написанную рукой мейстера Уолкана, и теми же самыми чернилами, которыми были выделены самые загадочные и жуткие из происшествий в крипте. –Леди Санса Старк. Утверждает, что слышала голоса мёртвых людей, которые завели её вглубь коридора… - Отец! Ты что, всё ещё здесь? - послышался голос за спиной, и мейстер в испуге схватился за сердце. Обернувшись, он увидел пасынка, одетого для сна, в лёгкие штаны и рубашку, и приближающегося к нему в свете свечи. На стену падала его огромная пугающая тень. - Проклятье, Сэм! - воскликнул старший Сэмвелл Тарли. - Три часа после полуночи! Ты чего бродишь и заставляешь папашу седеть? - Прости... - молодой мужчина сел за стол напротив него. Ему уже исполнилось двадцать пять. Высокий, широкоплечий, с короткими русыми волосами. Нельзя было назвать Сэма Младшего красавцем, с возрастом он всё больше походил на своего мерзостного родного отца, и порой Сэм Старший невольно содрогался, замечая его черты в том, кого растил и любил, как родного сына. Но у парня были доброе сердце, обострённое чувство справедливости и недюжинная сила, за которые он и был избран в Королевскую Гвардию. - С тех пор, как мы приехали в Винтерфелл, я очень плохо сплю, отец. - признался Сэм Младший. - Почему? Ведь здесь куда тише и спокойнее, чем в Красном Замке. - удивился отец. - Я здесь сплю просто как убитый. - Тихо, это да... - сын поёжился, глядя на огонёк свечи. - Но я вижу сны, отец. Каждую проклятую ночь! - Сны? - Я видел их и прежде, с самого детства, но намного реже, не больше нескольких раз в год. -Те самые, о которых говорила твоя мать? От которых ты плакал и боялся спать по ночам? - Отец, скажи честно, у меня нет братьев? Сэмвелл Старший нервно хохотнул. - Братьев? Может быть я запамятовал, но помню только твоих сестёр. Я что- то пропустил? - Я не пытаюсь шутить! - начал сердиться Сэм Младший. - Быть может...у матушки были выкидыши? Это нередко случается, разве нет? - Бывает такое, верно. - согласился отец, слегка растерявшись. - Но твоя мать всегда отличалась крепким здоровьем. Её дети всегда рождались в срок, здоровыми. Сын провёл рукой по лицу, стирая выступившие капли пота. - Тогда я не понимаю... - пробормотал он. - Я вижу бескрайнюю снежную пустошь, и Иных...клянусь Матерью, это, несомненно, Иные! Они вылезают из под снега, тянут ко мне руки, и зовут меня:- " Брат! Брат! Брат!". Сэма Старшего словно окатило ледяной водой. Прошла четверть века, но у него до сих пор не нашлось сил рассказать парню правду о том, кем был его настоящий отец, и об ужасных вещах, которые он совершал –начиная с женитьбой на родных дочерях, и заканчивая принесением новорожденных сыновей в жертву иным. -Это…просто сны, Сэм. –пробормотал мейстер. -Но они повторяются, отец! Раз за разом, всю мою жизнь! –воскликнул пасынок. –Они не могут ничего не значить! -Ты был в крипте в ту ночь, во время Битвы За Рассвет. Тебе было три, ты был уже достаточно большим, чтобы запомнить эту атмосферу ужаса. Ты видел, как мертвецы восставали из могил, и убивали живых. Это оставило на тебе неизгладимый отпечаток, в этом всё и дело. –попытался как можно спокойнее ответить Сэмвелл Старший. Молодой мужчина обхватил себя руками, словно от холода. Этот здоровяк сейчас так сильно походил на маленького напуганного мальчишку. -Ты помнишь этот знак, который оставляли Иные? –попытался сменить тему мейстер. -Знак? –растерялся Сэм Младший. -Тьфу, и вправду, ты не мог его видеть. –тут же понял Старший. –Если уж мы заговорили о снах, то мне буквально вот за четверть часа до твоего прихода приснился этот грёбанный знак. А я ведь до сих пор не знаю, что он значит! Он взял перо, и попытался нарисовать таинственный символ. -У него не шесть, а восемь лучей. –произнёс пасынок, и на его лице читалась полнейшая уверенность. -Что? –переспросил мейстер удивлённо. –Откуда ты знаешь? -Видел во сне. –Сэм Младший посмотрел ему прямо в глаза, после чего взял из его рук перо, и закончил рисунок. –И что теперь, снова скажешь, что мои сны ничего не значат? Небольшое грузовое судно медленно прошло мимо Дрифтмарка, и отправилось вдоль полуострова Расколотая Клешня дальше, в Узкое Море. Путь предстоял долгий, и его конечной точкой была Белая Гавань - торговый город - порт Севера, "зализывающий раны" после кровавой бойни, произошедшей там более двух лун назад. - Вы мучаетесь от боли, господин! - произнесла женщина, чьё лицо полностью скрывал головной убор, оставляя открытыми только раскосые чёрные глаза. - Вы стонали всю ночь. - От твоего колдовства мне ещё больнее! Ты остановила кровотечение, теперь не сдохну. А раны сами затянутся. - Кроворон отвернулся, и посильнее натянул капюшон на обезображенное лицо. - Шира, будь проклята её лживая душа! Это не яд терзает меня, она заговорила оружие. - Потому, боюсь, раны и не затянутся без моей помощи, мой король. - Картея из Каркосы снова приблизилась, и коснулась рваной раны на его щеке. -В том числе и эти. Я могу сделать так, чтобы не осталось даже шрамов. Позвольте мне. Бринден же грубо схватил её за запястье, и отстранил. - Нет. - сказал он, глядя на неё единственным уцелевшим глазом. - Это моё истинное лицо. - Вашество, я недопонял. - пробурчал сир Блаунт, один из двух членов Чёрной Гвардии, которые помогли Бриндену сбежать из столицы и вызвались сопровождать на его дальнейшем пути. - Вы что же, серьёзно, вот так просто сдали Королевскую Гавань северянам? - Этот волк спутал все планы. - ответил второй, сир Пизбери. - Кто же знал, что горожане поднимутся с его именем на устах? - Он бессмертный, мать его! Он проехал пол города с тремя стрелами с брюхе и груди, и не сдох. И даже сумел Блэквуду башку снести. - Не бессмертный. - ответил им Риверс. - Король Севера мёртв, и на этот раз взаправду. А что до его войска, можете даже не беспокоиться о нём. Я приготовил им щедрый подарок. Поверьте, больше на нашем пути в Винтерфелл не встанет никто…по крайней мере, никто, кого действительно нужно опасаться… -Вы выманили северян из их берлог, чтобы заманить в мышеловку, и открыть себе путь в их королевство. Хитро. –Пизбери прищурился. -А войско из Эссоса? Вы сами говорили, что оно уже на подходе к Королевской гавани. Что насчёт них? -Пусть разграбляют столицу, если от неё что-то останется. Мне всё равно. Пусть идут в соседние земли, и разоряют их, если им не дадут отпор. –невозмутимость Бриндена явно пугала и злила их одновременно. –Они не угроза моему плану. Даже, если они настолько безумны, чтобы отправиться на Север в разгаре зимы, им всё равно не быть там раньше нас. -А эта миэринская шлюха, Галар? Я полагал, что вы собираетесь жениться на ней. –чуть понизив голос сказал Блаунт. Кроворон даже рассмеялся. -Жениться? Ты совсем идиот, Блаунт? Я сохранил ей жизнь и заключил с ней союз тогда, когда был уверен, что ворвусь на Север во главе её армии, которую она предоставит в обмен на обещание сделать её королевой. Наивная глупая баба, думала провести и убить меня, как только получит корону. Но она сдохла бы раньше… -сказал он. -Но потом, в один миг, всё перевернулось, и теперь мне плевать на Галар, и на её армию. Пусть она выкручивается, как пожелает, или умрёт. Мне они все больше не нужны. Будет достаточно одного дракона… -Дракона? –хором спросили рыцари. Судя по их лицам, они явно не ожидали такого ответа. -Маленькой и красивой белоснежной драконицы почившего принца Эдмонда, Наирис. –ответил Бринден с кривой болезненной улыбкой. Называя Эдмонда покойником, он лукавил, ведь до сих пор не знал судьбы мальчишки наверняка. Хотя его способности, сильно пострадавшие от магии крови и теней, начинали восстанавливаться, найти следы принца, живого или мёртвого, ему не удавалось. -Та, на которой улетела лошадиная девка? –спросил Пизбери. –Один Неведомый знает, куда они направились. -Неведомый, и я. –спокойно ответил Риверс. –Они в Лунных горах, набираются сил в одной из пещер. Драконица ещё слаба, её сломанное крыло не даёт долго держаться на лету. Но, когда она достаточно окрепнет, они направятся в Винтерфелл. -И где вы собираетесь ловить эту тварь? -На Севере, конечно. И мне не придётся её ловить, она сама явится ко мне. -С чего бы ей это делать? -Потому что ею управляет сознание одного покойника, который был подвластен мне, как послушная марионетка. –Бринден ухмыльнулся. –Сильнейшего варга которого я встречал… Вот уж не ожидал таких способности от мальчишки, прежде вселявшегося лишь в крыс и котов, да и то во сне. -Что? –с непониманием посмотрели на него рыцари. -Ни один варг в известной истории не мог соединиться с драконом. А уж тем более – подавить его сознание, заменить своим. Но Дейрион, сын этого полуволка, оказался куда сильнее и талантливее даже своего дядьки, Брандона. Кто бы мог подумать, что дитя, так похожее на истинного Таргариена, больший Старк, чем его брат с сестрой. –Кроворон наклонился поближе к ним, опершись локтями на колени, и поигрывая кинжалом в руке. -Я бы не смог завладеть сознанием дракона. Признаю, в этом я бессилен, попытки провернуть такое чуть не убили меня. Но я вполне могу завладеть сознанием Дейриона, живущим в теле этой ящерицы. Так я обрету крылья, могущество, и власть. Власть, которую даёт пламя. Даже столь мелкого дракона хватит, чтобы сжигать замки… -Сжигать замки? Вы что же, хотите сжечь Винтерфелл? –спросил Блаунт, явно всё больше подозревая его в безумии. –Проклятье, зачем? -Чтобы получить мою корону. Нет, Блаунт, не ту, с которой на голове я восседал на Железном Троне. Иную. Ту, что даст мне власть над всем этим миром, а не лишь над частью его, и над всем живущим в нём. -Что за бред? Вашество, вы… -начал, с нервным смехом, Блаунт, но оборвался на середине фразу, когда кинжал Бриндена, стремительным движением, вспорол его горло. Пизбери не успел осознать произошедшее, лишь вылупил глаза, и открыл рот, как рухнул, булькая и хрипя, рядом с приятелем. -Они слишком много болтают. –пробурчал Риверс, встав на ноги, и вытерев кинжал о штаны. –Всё равно они мне больше не нужны. Картея, ты знаешь, что делать с телами… Эдмонд шёл, порой проваливаясь в снег по колено. Внутри было пусто. «Хотела бы я сказать, что это ложь, мальчик. Но боги не лгут» -снова прокрутил он в мыслях слова Льхэ, глядящей на него с состраданием, когда он сказал ей о том, что увидел, соединив сознание с чардревом. Тогда перед его взором появились тронный зал Красного Замка, и его сестра, Эдделин, отогнувшая угол знамени Старков, чтобы увидеть под ним мёртвое лицо их отца. Это было единственное, что юноша узрел, вместо ответа на множество вопросов, которые он желал задать. Старый валирийский меч в истёртых ножнах, висящий на его поясе, казался тяжёлым, словно мешок камней, и тянул в земле, словно мечтая, чтобы принц бессильно рухнул в снег лицом. Проклятый меч! Эдмонд отыскал его в пещере Детей Леса, для входа в которую пришлось частично разобрать завал. Льхэ не пошла с ним, сказав, что не перенесёт того, что может там увидеть, и, возможно, это было правильным выбором. Обгоревших костей там было ещё больше, чем снаружи, а в воздухе стоял тот самый запах смерти и ужаса, о котором говорила дочь Детей Леса. Юноше никогда не было так жутко, как тогда, когда он вошёл туда. Среди могучих корней чардрева, проросших глубоко, и спускающихся вниз по стенам пещеры, Эдмонд обнаружил частично обгоревший, и частично разрушившийся, человеческий скелет. Один из корней проходил прямиком через пустую глазницу черепа, и обвивал рёбра. Там же, среди корней, спрятанный в углублении в скальной породе, и заложенный крупным камнем, со временем ставшим почти незаметным, и слившимся со склоном, принц и нашёл валирийский клинок. Валирийская сталь не ржавеет, и не поддаётся коррозии, поэтому само лезвие осталось в практически неизменном виде. Рукоять, выполненная из чистых золота и серебра, тоже пострадала не сильно, а вот камень, который украшал её, бесследно исчез. Эдмонд знал из книг, что это был рубин, ведь меч этот, без сомнений, был Тёмной Сестрой, не меньшим сокровищем, чем Чёрное Пламя Эйгона завоевателя, оружием, принадлежавшим Висенье, его сестре и жене. Меч этот носили великие представители дома Таргариенов, Деймон и Эймон, а вот четвёртым его владельцем стал Бринден, Кровавый Ворон, чьи смертные останки и покоились в пещере Детей Леса. «Драконье оружие», так назвала этот меч Льхэ, повелев принцу забрать его, ибо он, «как дитя Светозарного», тоже может однажды разогнать тьму. Помимо меча, местоположение которого показала ему Льхэ, Эд получил от неё и ещё один дар на прощание. Это был крохотный сосуд из глины, длиной в три дюйма, горлышко которого было заткнуто ровно срезанным кусочком ветки. На вопрос удивлённого юноши о том, что это, женщина ответила: -Это зелье крайне сложно в приготовлении. Мало добыть все нужные ингредиенты и правильно соблюсти пропорции, оно должно настояться не менее тридцати шести лунных циклов в сухом и тёмном месте. Если всё будет сделано правильно, можно получить лекарство, способное излечить большинство недугов, и даже продлить жизнь. Возьми, и используй с умом, это единственная из двенадцати подобных бутылочек, сделанных мною за последние годы, содержимое которой вышло годным. Споткнувшись о небольшой камень, Эдмонд рухнул ничком в снег, и, когда попытался подняться, понял, что у него нет сил. Он шёл целый день, и, не сомкнув глаз ночью, отправился в путь на рассвете, снова пройдя без остановки, и даже без еды, много часов подряд. Его гнал вперёд страх за свою семью, и он просто не мог позволить себе отдыхать. -Отец…-простонал юноша, впиваясь пальцами в снег. –Отец… Призрак, белоснежная лохматая скала, появился из-за пригорка, и остановился подле лежащего принца. Обнюхав его голову и лицо, он ткнулся мокрым носом в его щёку. -Призрак. –выдавил Эдмонд. –Я…нет… Неожиданно лютоволк яростно зарычал, схватил его за воротник его, сшитой из шкуры оленя, куртки, и встряхнул, как встряхивает свою добычу. Потом отпустил, и встряхнул снова. Юноша, из последних сил, поднялся, понимая, чего от него хочет зверь, и что он абсолютно прав, ведь уснуть здесь, посреди снежной степи, значит, замёрзнуть насмерть. Схватив Призрака за густую шерсть на шее, Эдмонд потянул вниз, всем своим весом, и тот, ворча, опустился на передние лапы. Принц, цепляясь за мех на холке, подтянулся, и вскарабкался на его спину, осознав в этот миг, что он больше любой лошади в конюшнях Винтерфелла. Сидеть на спине лютоволка оказалось, пожалуй, даже удобнее, чем на коне. Шерсть была густой и мягкой, и, к тому же, за неё было удобно держаться. Призрак, не дожидаясь какой либо команды, сорвался с места, и помчался по снегу, легко и резво. Эдмонду, даже после всего, что он узнал за последние дни, было сложно поверить в происходящее. Он ехал верхом на лютоволке по снежной пустоши, которой не было конца, и холодный ветер бил ему в лицо. Полёт на Дрогоне был стремительным, и Вестерос показался совсем маленьким, теперь же, передвигаясь по земле, Эдмонд, с печалью, понимал, что даже одно Застенье огромно и бескрайне. Они с Призраком шесть дней двигались в направлении юга, по берегу Молочной реки, но порой юноше казалось, что они стоят на месте, или ходят кругами. И лишь под вечер седьмого дня принц, с облегчением, увидел впереди, на фоне закатного неба, знакомые очертания огромного каменного холма, возвышающегося над лесом, и напоминающего сжатый кулак. -Кулак Первых Людей! –воскликнул Эдмонд, потрепав Призрака по белоснежной шкуре. –Друг мой, мы на правильном пути! Оттуда хорошо видно всю округу, там мы и переночуем. Перейдя по льду через ручей, Эд прошёл ещё почти лигу по лесу, и вышел на пустырь, откуда начинался подъём на Кулак. Призрак отстал, но он не волновался, поскольку зверь всегда, неизменно возвращался к нему, и не отлучался больше, чем на пару часов для охоты. Было тихо, ни малейшего дуновения ветра, ни криков птиц, чем ближе ночь, тем холоднее становилось с каждым часом. Вдруг юноша резко остановился. Перед ним, на снегу, виднелась отчётливая цепочка конских следов. Он присел на корточки, внимательнее присматриваясь к одному из них. Несомненно, это не мог быть парнокопытный лось, олень или зубр, это был характерный дугообразный отпечаток именно лошадиного копыта. К северу от стены никогда не водились лошади, если они и появлялись здесь, то только под седлом людей. Дозорных, или… -Встать! –послышался звонкий окрик за спиной. Эдмон внутренне выругался. Рука непроизвольно потянулась к мечу. -И не думай, я всажу стрелу тебе в спину прежде, чем ты успеешь его достать! –произнёс женский голос. –Встань, и повернись. Юноша послушно подчинился, в знак покорности подняв руки. В нескольких десятках шагов от него, на самом краю леса, он увидел девушку в одеянии из волчьих шкур, целящуюся в него из лука. У девушки этой была копна огненно-рыжих волос, горящая ярким пятном на фоне тёмных сосен в лучах закатного солнца. -Я с миром! –произнёс Эдмонд. –Мой отец –друг твоего народа, и я тоже. Опусти лук! Едва он это сказал, как девушка вскрикнула, и повернулась назад. За её спиной стоял Призрак, угрожающе скаля огромные клыки. -Призрак, нет! –крикнул ему Эд. -Джон? –послышалось с другой стороны, и принц резко обернулся на этот голос, в этот раз, мужской. К нему приближались четверо мужчин из вольного народа, двое из которых ехали верхом на лошадях. -Джон, неужто ты? –спросил самый высокий из них, и вышел вперёд, скинув с головы капюшон. Эдмонд моментально узнал его. -Нет, Тормунд, это я, Эд. Рыжий ещё несколько секунд ошалело моргал, а потом воскликнул: -Да отымей тебя великан! Тьфу ты, мать твою! Одно лицо! Эдмонд нервно рассмеялся, а в следующий миг угодил в медвежьи объятия немолодого уже вождя людей, обитающих за Стеной. -Как же ты повзрослел, парень! Ох, поверить не могу! –Тормунд взял его за плечи, внимательно вглядываясь в его лицо. Эдмонд сейчас и вправду был похож на отца, как никогда прежде. Чёрные локоны до плеч, отросшая за месяц бородка, и даже глаза точно такие же, серо-голубые, смотрящие из под насупленных густых бровей. -Я уж на миг подумал, что с ума схожу, и вижу картину из прошлого. Джон и Игритт…ох, проклятье-проклятье! А волк этот, неужто Призрак? -Он самый. –ответил Эд. Рыжеволосая девушка подошла к ним, глядя на принца всё ещё с подозрением в тёмных глазах, обрамлённых густыми ресницами. У неё было миловидное круглое лицо, усыпанное веснушками, пухлые губы, маленький вздёрнутый нос. -Это Торунн, моя дочь. –представил Тормунд. –Первенец мой от Вилмы. В прошлом месяце её сравнялось шестнадцать. Уже сейчас она одна из лучших охотниц в нашем поселении! -Я Эдмонд, сын Джона, из дома Старков. –сказал принц, слегка улыбнувшись ей. -Я бы легко подстрелила тебя, а ты бы меня и не услышал, Эдмонд из дома Старков. –ответила на это Торунн, и в её глазах заискрились игривые огоньки. На смену морозной ночи пришёл тихий, безветренный день. Из-за туч изредка пробивалось солнце, медленно падали редкие снежинки. Колокола наперебой звонили по всей Королевской Гавани, оповещая о том, что она пала. Но на лицах горожан, наполняющих улицы, не было ни страха, ни печали. Они радостными криками приветствовали рыцарей и солдат Севера, Долины и Речных Земель, неспешно проезжающих по улицам города. Тех, кого их фальшивый король называл жестокими захватчиками. -Надо же. Совсем как его возлюбленная Дейнерис в заливе Работорговцев… -со светлой печалью произнёс Робин Аррен, глядя на город с холма Эйгона. –Джон вдохновил народ, и они открыли врата города освободителям, свергнув тирана. -Тиран сбежал. –мрачно поправил Эдмар Талли. –Наши люди ищут его, но я почти уверен, его уже нет в городе. Эдделин въехала в город через несколько часов после того, как он был взят, на белоснежном коне, в сопровождении лорда Джеда Овертона, и братьев Талли. Она уже знала обо всём, что произошло, в том числе и о смерти короля. Внутри было пусто, как в бездонной пропасти, а слёзы, казалось, были пролиты до последней капли в прошедшую ночь. Она изо всех сил старалась держаться, во имя своего отца. «Как она прекрасна сейчас» -невольно подумал Риваль Талли, и даже устыдился своим мыслям. Бледность удивительно шла этой юной северянке, контрастируя с её длинной косой цвета воронова крыла, алыми, искусанными губами, и покрасневшими от слёз глазами. На девушке было совершенно простое, серо-голубое дорожное платье, а поверх него подбитый мехом потёртый плащ, с вышитым на нём лютоволком Старков. Но даже в этом довольно невзрачном наряде она выглядела воистину царственно. Со всех сторон на принцессу глядели люди, и во многих глазах она видела светлую грусть. А ещё надежду. Надежду на то, что в их город вернётся тихая и спокойная жизнь. -Я знал, что Белый Волк явится, чтобы освободить нас от проклятого чародея! –воскликнул какой-то тощий одноглазый седой человек в рванье и дырявых сапогах, внезапно выскочив из толпы, и бросившись чуть ли не под копыта коня Эдделин. Риваль и лорд Овертон выхватили было мечи, чтобы отогнать его, но девушка жестом остановила их. Этот странный мужчина вцепился в ладонь принцессы, глядя на неё с восторгом в единственном глазу. -Да хранят боги его прекрасную дочь! Хранят боги! С этими словами одноглазый припал к её руке губами. -Этот безумный бездомный старик - Кривой Хью, ваше высочество. –пояснил Титос Стелс, богатый горожанин, тот, кто был одним из первых людей, поднявших народ Королевской Гавани против власти узурпатора этим утром. –Он был в числе первых, сразу прознавших, что на Железном Троне восседает самозванец, и поддерживавший вашего отца и Север. Клянусь Матерью, мы все считали, что он сгинул в дни Тысячи Казней. -Не сгинул, милорд, живучий, как пёс! –ответил Хью, криво улыбнувшись, хотя Стелс вовсе не был лордом. –А что до остального -были у меня когда-то и дом, и разум. Всё сгинуло со взрывом Септы Бейлора два десятка лет назад. И вовсе не старик я. Мне пятидесяти ещё не стукнуло даже. А то, что патлы и борода седые –так это тоже с самого дня, когда мою жену и семилетнюю дочь колоколом взорвавшейся Септы Бейлора по мостовой размазало! По спине Эдделин пробежала тысяча мурашек. Она взяла его шершавую ладонь в обе своих руки, и сказала: -Хью, этой ночью вы будете спать в тепле и сытости. –пообещала она, и повернулась к лорду Овертону. –Отведите этого человека в Красный Замок! Велите накормить, вымыть и обогреть. -Простите, принцесса! –воскликнул Хью, когда солдаты уже было взяли его под руки и усадили на повозку. –Освободите моих друзей! Сотни, сотни добрых людей гниют заживо в темницах замка! Спасите их, принцесса! Эдделин переглянулась с Ривалем, и юный лорд Талли кивнул своим людям, без слов приказывая исполнить просьбу Кривого. -Что же этот безумец Риверс творил здесь? –в ужасе спросила девушка. - Где он, Торбрандт? - спросила Эдделин, едва ступив на ступени Красного Замка, где её ждал воспитанник её отца в сопровождении пары стражников. - Где мой отец? Юноша замялся. - Лорд Талли сказал, что его отнесли в тронный зал. - пробормотал он. - Ты точно хочешь пойти туда сейчас? - Я хочу. - твёрдо ответила девушка, и, подхватив юбки, поднялась к дверям. Пройдя по длинному коридору в сопровождении двоих рыцарей, юноша и девушка подошли ко входу в главное помещение Красного Замка, и стражники открыли перед ними резные двери с вырезанными на них барельефами, изображающими двух ревущих драконов. С началом своего правления Дейнерис заменила на них предыдущие, с гербом дома Баратеонов. В тронном зале царил полумрак. Эдда бросила короткий, полный отчаяния и страха, взгляд, на Железный Трон, возвышающийся на постаменте в самом его конце, на фоне высокого витражного окна. Оно всегда казалось ей жутким, это несуразное творение, ставшее символом огромной власти. Сколько людей, прямо или косвенно, убило это проклятое "кресло"! Внизу, у постамента трона, стоял, кем-то притащенный сюда, дубовый стол, один из тех, за которыми пировали люди на многочисленных праздниках и пирах во время пышного правления Матери Драконов. Сейчас же на этом столе лежало бездыханное тело её племянника и мужа. Железный Трон бросал на него жуткую тень. Трон, предназначенный ему по праву рождения, который он презирал всей душой, и на который не присел ни разу в жизни. Эдделин приближалась к нему медленно, нерешительно, ведь отлично понимала, что через пару мгновений последняя надежда, теплящаяся в груди, рухнет. Так и произошло. Когда девушка отогнула край знамени Старков, покрывающего лежащее на столе тело, на неё обрушилось осознание того, что всё это не было ложью, что её отец мёртв, и никогда больше не коснётся её щеки. Отогнув знамя ещё больше, она увидела три дыры от стрел в кожаном доспехе Джона. - Они расстреляли его, как какого- то преступника...они...- прошептала принцесса с горечью, и её голос сорвался. В горле встал колючий комок, не давая нормально дышать. Она коснулась руки отца, та была уже холодной. - Мне жаль, Эдда, мне так жаль! - Торбрандт обнял её, и она уткнулась в его плечо, глотая слёзы. Четырнадцатилетний сын Тормунда был выше неё, и ему легко можно было дать семнадцать. Он, по сути уже был настоящим обученным рыцарем, хотя из-за его слишком юного возраста пока никто не решился помазывать его. Кто-то стёр кровь с лица Джона, сложил его руки на груди, и вложил в них его знаменитый меч. Даже сейчас он выглядел грозно. -Простите, принцесса, но мне приказано сообщить вам, что лорды желают собрать совет! –заявил походный мейстер Лиам, подошедший так тихо, что они оба вздрогнули. –Они ждут вас обоих в Большом Чертоге. Прямо сейчас. - Эдделин несколько часов назад узнала о гибели большей части своей семьи! - воскликнул Торбрандт. – Да пусть же будут милосердны! Не сейчас... Позвольте принцессе придаться скорби наедине с собой, хотя бы до утра! -Не думаю, что у нас много времени, юноша. - покачал головой мейстер. -Я пойду туда, Торбрандт. –сказала Эдда решительно, взяв себя в руки, и утерев слёзы. «Ты должна будешь стать взрослой уже сегодня» -вспомнила она слова отца, сказанные им ей прошлой ночью. Этот вечер принц Севера провёл в небольшом лагере вольного народа на верхушке Кулака Первых Людей. За ужином из жареной оленины и крепкой браги он рассказал Тормунду и девяти его спутникам о том, как оказался за Стеной, и обо всех бедах, настигших его семью и народ. Но он так и не смог сказать о том, что явилось ему в видении, надеясь, что это неправда. -Ох Джон, мать его, Сноу! Я ж говорил ему, что он никогда не будет жить в покое на своём юге, где эти ряженые лорды и короли делят свои троны. А пошёл бы со мной, за Стену, как я ему предлагал, взял бы в жёны одну из наших баб, да горя не знал… -пробурчал Тормунд, отхлебнув из рога. –Но нет же, у него долг и честь, в нём горячая кровь королей, и бабы ему нужны непременно с драконами и замками! Может, хоть ты будешь умнее, парень? Оставайся с нами, здесь, на воле…Я тебе дочку свою отдам. Гляди, как хороша, ладная будет бабёнка, вся в мать! Эдмонд с тоской выдавил улыбку, и посмотрел в полутьму, где, на снегу, дремал Призрак, похожий на живой сугроб. -Ты знаешь ответ. –сказал он. –К тому же, не могу я твою дочь взять, я ведь уже дал клятвы другой. Моя жена на сносях, скоро родится первенец. Рыжий хрюкнул, подавившись брагой. -Вот ты ж блядь то! –выдал он. –Только вот бегал щенок, мне по колено, с писюном в треть моего мизинца, а уже вон, значит, как! Какую-то леди оприходовать успел. И что, тоже с драконами что ли? Принц отрицательно покачал головой, слегка поджав губы. Тормунд обнял его здоровенной ручищей, и потрепал по голове. -Ну что ж, будь по-твоему. А что до жены, цени эту девчонку свою, хотя бы за то, что выбрала такого хилого мужика, как ты. –он хохотнул. -Так, говоришь, мой Торбрандт с твоим отцом, пошёл на юг? Он же мальчишка ещё, сколько ему там? -Через полгода стукнет пятнадцать, отец! –ответила ему Торунн, подойдя, и плеснула в опустевший рог Эдмонда чего-то ароматного и горячительного из своего бурдюка. При этом она обратила на него смеющийся взгляд своих чёрных, как ночь вокруг, глаз. Она совсем не была похожа на леди. Дикая, дерзкая, сквернословящая, не знакомая с манерами. Но уже сейчас в этой девчонке был заметен разгорающийся огонь, обещающий превратить её в женщину неотразимую и горячую, не смотря на холодный край, в котором она родилась и выросла. -Ох, верно. Вы погодки. –пробурчал здоровяк. –Манс был третьим, Гунтер и Гунда, двойняшки, родились четвёртыми, а пятой пухлая Хильда. -Сколько их у тебя всего, Тормунд? –поразился уже слегка захмелевший Эд, отпив из рога подлитого девушкой напитка. По вкусу он отличался от пойла Тормунда, был мягче и приятнее. -Сколько? Семеро! –прогрохотал тот в ответ. –Восьмой на подходе! Жена у меня –баба славная и справная, рожать для неё так же легко, как пирожки печь! Сильная, широкобёдрая, с молочными грудями, каждая с мою башку! Не то, что ваши эти чахлые леди! А раз старшенькому сынку моему пятнадцать уже скоро, пускай воюет! Я в его возрасте с медведями дрался голыми руками, и лосям рога обламывал! Торунн закатила глаза и рассмеялась. -Цыц, соплячка! Не смей ржать над своим старым папашей! –возопил отец. -Я, пожалуй, пойду спать! –сказала та с улыбкой. -Полночь минула уже. Тормунд лишь что-то промычал, вгрызаясь в сочную оленину, и махнул рукой. Спустя полчаса и Эдмонд покинул собравшихся вокруг костра, и начавших уже петь пьяные песни, одичалых. В голове шумело от выпитого, а лес слегка качался перед глазами. Он направился к месту для ночлега, которое соорудили люди Тормунда специально для него. Пожалуй, только обитатели земель за Стеной могли так умело соорудить палатку из чего угодно за считанные минуты. Забравшись под навес из тёплых шкур, под которыми земля была устлана ими же, юноша, прямо в одежде, улёгся, и быстро уснул. Когда принц проснулся, было ещё темно, настолько, что спросонья он ничего не увидел вокруг себя. Он не сразу понял, что его разбудило, ведь стояла полнейшая тишина, но внутреннее чутьё диким голосом вопило, что он не один. Рука судорожно дёрнулась влево, туда, где он оставил перед сном Тёмную Сестру, но не нащупала ничего, кроме оленьего меха. Резко встрепенувшись, и сев, Эдмонд ощутил, как чьи-то руки упёрлись ему в грудь. -Не бойся. –прошептал ласковый женский голос. –Я не собираюсь тебя убивать. Мягкие губы коснулись сбоку его шеи, и, в шоке, подняв руки, он ощутил пальцами плечи, и падающие на них волосы женщины, прильнувшей к нему. Она сидела на нём, прижимаясь бёдрами к его бёдрам, ёрзала промежностью по его промежности, и принца бросило в жар. -Торунн! –выдохнул юноша поражённо . –Какого… Седьмое пекло, это не мог быть никто кроме неё, остальные члены отряда Тормунда были мужчинами! Девушка, игнорируя его возмущение, на миг отстранилась, окончательно стянув с себя нижнюю вязаную рубашку, явно связанную её родительницей, в девичестве Боул из Волчьего Леса. Истинные женщины-одичалые никогда не умели ни прясть, ни вязать. Она была худощавой, с выпирающими рёбрами и впалым животом, но грудь, очевидно, взяла от матери, пышную и высокую. Отбросив рубашку в сторону, она подцепила тонкими пальцами его грубо сшитую глухую куртку из шкуры оленя. Юноша схватил её за запястья, остановив. -Прекрати, что ты делаешь? –прошипел он. –Я… -Да-да, я знаю, ты не можешь, ты женат на благородной леди в длинном шёлковом платье, и с розами в волосах. –протянула Торунн. –Что такое эти розы, чтоб их? Отстранив от себя её руки, Эдмонд выпустил их из своей цепкой хватки. Его била мелкая дрожь. -Уходи! –сказал он. –Ты хочешь, чтобы твой отец узнал? -Помилуйте боги, папенька узнает, что меня обесчестил благородный лорд! –паясничая, ответила Торунн. –Он запрёт меня в башне, а тебя вызовет на дуэль, и заколет мечом, который стоит как целое стадо овец! Её руки, которые он только что отпустил, потянулись к завязкам на его штанах. - Я взрослая женщина уже, так что, никто не станет бранить меня за то, что я решила потрахаться с парнем, который мне приглянулся. –сказала она многозначительно, и потянулась губами к его губам. – И не беспокойся, Эдмонд из дома Старков, в моей пещерке уже побывал кое-кто до тебя. Эд был так ошеломлён происходящим, что даже не попытался отвернуться, и лишь дёрнулся, когда юная одичалая поцеловала его, слегка прикусив за нижнюю губу. Её руки развязали шнурки, удерживающие его штаны на бёдрах, и пальчики проворно скользнули под них… Когда Эдделин и Торбрандт вошли в Большой Чертог, то увидели, что собравшиеся сдвинули вместе несколько столов в самом его центре, притащили к ним стулья, и заседали, уже начав обсуждать что-то. Эдда разглядела среди них Робина Аррена, Эдмара, Риваля и Элстона Талли, лорда Фелла Баклера –единственного члена Малого Совета Дейнерис, дожившего до этого дня, сира Эддарда Раттигера –последнего выжевшего королевского гвардейца, Карона –старшего мейстера Красного замка , и ещё многих лордов, рыцарей, мейстеров, и просто влиятельных горожан. - Похороним его величество в гробнице Септы Бейлора... Да, я знаю, захоронения его предков уничтожены взрывом дикого огня, но... – произнёс бледный мейстер Карон, не заметив прихода принцессы, поскольку сидел спиной к двери. Его голос звучал почти виновато, словно он отчаянно сожалел о чём- то. - Тела сыновей нам не вернуть, но мы сделаем гробницы и для них. - Нет. - твёрдо, и даже зло ответила на это Эдделин, и старик, вздрогнув, обернулся. Девушка заметила свободное место рядом с лордом Арреном, и села. - Мой отец - Старк, и всегда был им. Он будет похоронен в крипте Винтерфелле, рядом со своей матерью, моим дедом, воспитавшим его, как родного сына, прадедами...и нигде больше. Присутствующие северяне согласно зашумели. Мейстер сначала растерянно заморгал, а потом покорно поджал губы, и поклонился. - Как будет угодно вашему величеству. - произнёс он. - Как вы назвали меня? - переспросила Эдделин, не поверив своим ушам. - Ваше величество. - повторил мейстер. - Как же иначе? Королева Дейнерис и король Джон мертвы, как, очевидно, и оба ваших брата. Вы - последний потомок династии Таргариенов. - Я - Старк. - ответила девушка с отчаянием и яростью в голосе. - Старк из Винтерфелла! - Ваш отец от крови Эйгона Завоевателя. Он был третьим в очереди на трон, вслед за Дейнерис и её сыном Дейрионом. А уже в том случае, если что- то случится с ними, наследуете ваш брат Эдмонд и вы... Теперь, при всех ужасных событиях последнего времени, как вы понимаете... - старик старательно подбирал слова. -...у Восьми Королевств не остаётся иных претендентов на трон, кроме вас, ваша милость. Эдделин вцепилась в столешницу так, что побелели костяшки пальцев, и судорожно переводила взгляд с одного мужчины на другого. Именно в этот миг принцесса осознала, что она –единственная женщина в этом зале. -Это так! –согласился лорд Баклер, и промокнул взмокший лоб платком. –Нужно решить вопрос о коронации. -Не время об этом думать, милорд! – возмутился Робин Аррен. –Это дитя совершенно разбито, разве вы не видите! -Это дитя –истинная королева Восьми Королевств. – твёрдо возразил ему мейстер Карон. – У нас нет времени, как вы не понимаете? Страна полностью обезглавлена. Нет ни короля, ни Малого Совета, ни Гвардии. Городская стража в смятении, горожане –в ещё большем смятении. А тем временем стотысячное войско из Эссоса уже совсем близко. Не далее, чем пять дней назад эти ублюдки пришли вТамблтон, и мейстер правящего городом дома написал мне, что такого варварства город не видывал с самого Танца Драконов. Разве что обошлось без испепеления, но они грабили, убивали, насиловали. А так же пригрозили лорду Футли, совсем ещё юнцу, что убьют его мать и сестёр, если он попытается препятствовать... Многие смотрели на него с ужасом. -Что? –спросил Риваль Талли. -Это далеко не единственный подобный случай. На всём своём пути эссоские варвары оставляли хаос, разорение и смерть. Никто из лордов, зная о судьбе Мартеллов, не пытался встать на их пути. -А что с Мартеллами? - Захватчики взяли в заложники детей принца Тристана – одиннадцатилетнего Ириана и шестимесячного Дорана, и вынудили его сдать свои земли. И хотя принц сдался, ему вернули живым лишь старшего сына, безжалостно зарезав младенца, а Солнечное Копьё разграбили и предали огню, а за ним и ещё многие замки Дорна. Они убивали мужчин, даже маленьких мальчиков, и насиловали девочек, даже, да помилуют боги, пятилетних! У Эдделин вырвался судорожный вздох. Робин, сидящий рядом, заметил, как она побледнела ещё сильнее, чем прежде, и сжал под столом её руку. -Я, в последнюю пару недель, получал сотни писем из земель, что южнее столицы, в которых лорды и простые люди взывали к королю, прося защитить их. Но этот грязный чародей отказывался их даже читать, наслаждаясь, да простят меня боги, женскими прелестями одной из предводительниц этих варваров –Квеццы Галар. –воскликнул мейстер. Его руки, покрытые старческими пятнами, дрожали. -Мы не нашли эту шлюху. Очевидно, она сбежала вместе с Риверсом. –сказал Эдар Раттигер. -Кстати, сир, у меня к вам множество вопросов! –вдруг воскликнул один из богатых и знатных горожан. –Я так понимаю, что вы верой и правдой служили этому самозванцу, в то время, как сир Джон Коннингтон и сир Сэмвелл Флауэрс предпочли умереть! -Флауэрс жив. –поправил лорд Локк. –Он сбежал вместе с Великим Мейстером Тарли, и сейчас они оба в Винтерфелле. -Хвала Семерым! –воскликнул мейстер Карон, воздев руки ввысь. –А я, клянусь, много ночей подряд оплакивал обоих! - Я раскаиваюсь, и жалею, что это не мою голову снёс король на площади у Септы Бейлора. - с горькой яростью воскликнул сир Раттигер. - А вы, лорд Баклер? - прищурился мейстер Карон. - Вы тоже до последнего оставались подле этого чародея! И без того покрытый испариной Баклер мигом вспотел ещё сильнее. - Да! Да, я признаю свою вину! Я трус! - голосом, ставшим высоким и писклявым, выкрикнул он. - После того, что этот самозванец, его псы и колдуны сделали с Коннингтоном, Тарли и Росби...после всех этих казней! Я испугался, милорды! Я испугался! И этот крупный зрелый мужчина с густым усами и бакенбардами затрясся от рыданий. - У меня тоже есть семья! Они убили бы моих мальчиков, как сыновей леди Престер! - Что он сделал с королём Дейрионом и принцем Эдмондом? - спросил Робин Аррен. – Кто-то знает наверняка? Мейстер Карон, лорд Баклер, сир Раттигер, вы все были в замке. -Принц Эдмонд прибыл, чтобы договориться с братом, но тот обвинил его в предательстве, и предал суду. Наследник Севера выбрал испытание поединком, но его боец пал. После этого он был брошен в тюрьму... - ответил, потирая висок, Раттигер. - А спустя несколько дней сир Сэмвелл Флауэрс, один из гвардейцев, помог бежать Великому Мейстеру Тарли и принцу. Но принц не пожелал покидать город без своего дракона. В ту ночь, по странному совпадению, в столицу прилетел Дрогон, одичавший дракон королевы Дейнерис. Я был там в ту ночь... Дрогон обрушил свою ярость на Драконье Логово, очевидно, пытаясь освободить самку, в этом их с принцем Эдмондом цели совпали. Король Дейрион приказал стрелять в брата но, думаю, его убили не стрелы, а драконий огонь, когда Дрогон пытался обрушить купол Логова. Как бы то ни было, мы не нашли останков. Эдделин смотрела на него пустым взглядом, не осознавая даже слёз, текущих по её щекам. - А король Дейрион... буквально на следующий день он попытался оседлать Наирис. - продолжил Раттигер. - Это было безумием с самого начала, и не могло кончится хорошо. Спустя пару дней народ узнал, что король сломал себе спину и ноги, упав с драконицы, но те, кто хорошо знал мальчишку, без труда заметили, что это был уже не он. Думаю, Дейрион разбился насмерть в тот день, а Риверс при помощи магии Безликих воспользовался его лицом. - Какое безумие! - прошептал кто- то из северян с ужасом. - При этом он объявил, что Десница Брандон Старк погиб. Думаю, всем теперь понятно, в чём было дело? - спросил мейстер Карон. - Этот перевёртыш менял не только лица, но и тела, как мы меняем одежду! Вдруг дверь чертога открылось, и вошёл лорд Овертон, в сопровождении нескольких своих подчинённых. Двое солдат вели под руки мужчину средних лет, такого замученного, что было больно на него смотреть. - Боги милостивые, Элверд! - воскликнул, вскочив на ноги, Фелл Баклер. Однако, даже родной матери было бы сложно узнать в этом человеке Мастера Над Монетой Элверда Росби. Прежде довольно плотный и крепкий, сейчас он выглядел исхудавшим и изнеможденным. Щёки ввалились, лицо было покрыто синяками, левый глаз настолько заплыл, что не открывался, в приоткрытом рту не хватало зубов. Отросшая борода топорщилась во всё стороны, одежда была до ужаса грязной, в некоторых местах в пятнах засохшей крови. А уж какой запах от него исходил... - Мои жена и дети... - бормотал он. - Жена и дети...я отправил их в Приветную Бухту, к Санглассу, кузену жены..найдите их, убедитесь, что они живы! Эдделин вскочила, поражённая до глубины души, подбежала к нему, с сказала: - Мы обязательно разузнаем всё о вашей семье, милорд Росби! Лорда усадили на стул, и дали ему воды, которую он стал пить с такой жадностью, словно не сделал ни глотка за несколько дней. - Мы спустились в подземелье замка, как вы и приказывали, принцесса. - ответил лорд Овертон. На нём не было лица.- Всё, о чём говорили люди - истинная правда. Когда мы только вошли, то сразу ощутили такой ужасный запах, что, клянусь, многих моих ребят вывернуло прямо там, где стояли. Мы вывели пару дюжин живых. Пару дюжин! Из почти двух сотен. И те, кто выжил, уже мало похожи на людей, особенно морально. - Сырость, моча, дерьмо, и мертвечина! Вот чем там воняло. - бросил Росби, покончив с водой. Он с трудом ворочал языком и шепелявил из- за того, что передние зубы были выбиты.- Там, в этих клетках, было по два десятка человек в каждой. Без еды и воды. Большинство умерло в первую неделю от жажды, ведь моча не особо пригодна для питья. Эти ублюдки, что следили за темницами, даже не убирали трупы, и оголодавшие сокамерники, в отчаянии, начинали поедать их. Некоторых за столом заметно передёрнуло. - Может быть, я даже был счастливейшим человеком там. - продолжил Росби. - Я сидел, словно пёс, на цепи в коридоре. - он показал истёртые до кровавых ран запястья. - Заходящие, чтобы привести новых несчастных, чёрные гвардейцы, не упускали возможности пнуть меня, ударить, или отхлестать конским хлыстом. Но, по крайней мере, я мог пить ту скудную воду, что капала с потолка, а если мимо пробегала крыса, ловить её и есть, без страха, что сокамерники убьют меня, чтобы её отнять. - Те, кто сделал это –не люди! - в ужасе прошептала принцесса. - Нет, не люди, ваше высочество. А главный нелюдь восседал на Железном Троне всего- то немногим больше одной луны, и вверг город в хаос. Я уже слыхал, что о нем говорят. Будто это сам Бринден, бастард Эйгона Недостойного. Что ж...в это несложно поверить. - Это не слухи, милорд, а чистая правда. - сказала Эдделин с горем и ненавистью. - Он убил моих братьев...убил моего отца. Росби резко вскинул голову, и посмотрел на неё широко распахнутым, единственным здоровым глазом. - Король мёртв? - выдохнул он. - Увы, это так. - подтвердил лорд Талли. Бывший Мастер Над Монетой сник, судорожно оглядывая всех, в надежде, что хоть кто-то опровергнет это, уголки его губ задрожали. -Посему, мы вернулись к тому, с чего начали. –произнёс громко мейстер Карон. –Мы должны решить вопрос о власти, прежде, чем встретимся лицом к лицу с врагом. Эдделин, ваша милость, вы принимаете бремя правления Восмью Королевствами, как единственная законная наследница правящего дома Таргариенов? Девушка чувствовала, что не в силах ничего ответить на этот вопрос, и её полуминутное потерянное молчание стало подобно искре, воспламенившей порох сомнения некоторых из окружавших её мужчин. -Мейстер, вы вправду считаете, что, провозгласив законного правителя, мы не сдохнем, сметённые волной мстительной ярости иноземцев? –спросил Крей Грандисон, один из лордов Королевский Земель, волей случая оказавшийся в столице в момент всех ужасных событий последнего месяца. -Имея за своей спиной короля, с именем которого на устах они идут в бой, воины… -начал было объяснять старик, но Грандисон перебил с раздражением: -Я иду в бой с именем матери и жены на устах, а вовсе не почти незнакомого мне человека, греющего задом Железный Трон! -Я согласен! Чем эта девчонка, ещё вчера игравшая в куклы, сможет помочь нам? Она знакома с тактикой и стратегией ведения боя? Едва ли. Хороша разбирается в политике? Пфф, не смешите меня! - поддержал сир Толбат, один из рыцарей Речных Земель. Элстон Талли, нахмурив густые брови, покосился на него. -Она от крови Дракона! –выкрикнул лорд Толхарт. -И? И что, мать твою? Её отец, сын Рейгара Таргариена, был великим человеком, я не спорю. Великой женщиной была и Дейнерис Таргариен, её тётка. Он был мастером войны, она –символом свободы, вдохновлявшим народ. И они оба летали на драконах. Одно это заставляло города и страны падать перед ними ниц. А что есть у этой девицы, кроме её имени? Да ничего, проклятье! Она могла бы стать неплохой женой какого-нибудь лорда, и матерью его наследника, но не королевой. -Сказанное вами можно было отнести к доброй половине королей! –хохотнул кто-то из лордов Долины. –Но это не мешало им восходить на трон и править годами и десятилетиями. -Так может и пора покончить с этим, сиры и милорды? –внезапно подал голос лорд Стирфарт Локк. –И Старкам, и Таргариенам, приходит конец, и любые попытки возродить былое величие терпят крах, как вы не видите? Нам нужен сильный правитель, за которым хочется следовать! Возможно, им должен стать кто-то новый, свежая кровь. А принцесса …кто-то из вас видит в ней силу? Я вижу маленькую девочку в слезах и соплях, которой страшно! Страх написан на её лице, он читается в каждом её шаге. Если задрать её юбку, клянусь, мы увидим, что она ещё и обмочилась от страха! Несколько лордов и рыцарей вскочили на ноги в ярости, возмущённые её словами. -А кого ты предлагаешь, проклятье? –воскликнул молодой лорд Джейсен Мейзин. –Себя? -А если и себя, то что? –с вызовом ответил Локк. –Любой может стать королём, если покажет, что достоин этого! И ты, и ты, и ты, и даже ты! -он ткнул в Мейзина, Эдмара Талли, Робина Аррена, Крея Грандисона. –Но точно не маленькая Старковская сучка! –ткнул он, напоследок в Эдду, смотрящую на него взглядом волчонка. -Может быть, мне вырезать твой грязный язык, Локк? –сир Гриндон Крей, командир домашней Гвардии Старков, шагнул к нему, вытащив из-за пояса кинжал. –Принцесса, только одно слово, и я сделаю это! Странный гул, доносящийся словно из под земли, заставил всех замереть. -Что это? –спросил Фелл Баклер, медленно поднявшись на ноги. Пол под ногами слегка вибрировал. Всё произошло стремительно, так, что никто не успел понять, что происходит, и предпринять хоть что-то. Послышался невероятный, оглушительный грохот, и ослепительная вспышка за окнами чертога, где-то в Восточном Дворе замка, осветила ярким зелёным светом всё вокруг. А уже через миг эти окна разлетелись на тысячи осколков, которые «брызнули» в людей за столом, и стоящих вокруг. Мощной взрывной волной всех, кто стоял на ногах, опрокинуло на пол и на сидящих. Кто-то дико завопил от боли. Эдделин ощутила, как её хватают за загривок, и стаскивают со стула под стол, но она не успела понять, кто это сделал. Она лишь увидела, как разваливается восточная стена чертога, а следом за ней падают и тяжеленные деревянные потолочные балки. Последней картиной, мелькнувшей в глазах принцессы было то, как одна из них падает прямиком на одного из рыцарей Долины, раскалывая его голову, как камень раскалывает орех…