Путь ледяного дракона

- Эйнар! - голос старшей жрицы эхом пронёсся по полутёмному залу храма, в котором даже пол, стены и потолок были построены из красного камня. Девятилетний мальчик, с наголо выбритой головой, мывший тряпкой пол, остановился, и поднял голову. Его тёмные глаза были глазами настоящего дикого звереныша, готового в любой момент укусить протянутую к нему руку. - Мальчики сказали мне, что это ты толкнул Барзу в огонь. - холодным голосом заявила старуха, стоящая перед ним, и укутанная в красный плащ. - Это жертва Владыке, госпожа Ха'ани. - смело и дерзко ответил Эйнар. Старуха схватила его за капюшон оранжевого одеяния послушника, и прошипела: - Да как ты смеешь? - Барзу считает себя лучше всех учеников. Я сказал ему, что он заблуждается, а он оскорбил меня и моих предков. Тогда я познакомил его с пламенем и кровью. - ответил мальчишка, слегка хриплым голосом, поскольку ворот впился ему в горло. - Выходит, ты драконом себя возомнил? - спросила жрица. - Это правда, драконы - сильные звери, и они предают своих врагов пламени. Но сами они его совсем не боятся. А как насчёт тебя? - Что вы имеете в виду? - Эйнар брыкался в её руках. Госпожа Ха'ани швырнула его на пол перед огромным, больше человеческого роста, камином. - Сейчас мы посмотрим, какой из тебя дракон. - сказала она. - Левую руку в огонь. Живо! Мальчишка обернулся к ней с неверием на лице. - Скажи спасибо, что не морду заставляю туда сунуть! Барзу выживет, но его лицо останется обезображенным на всю жизнь. Я сказала, руку в огонь! На лице Эйнара не отразилось ни малейшего страха. Мальчик бросил на старшую жрицу короткий взгляд пугающе яростных, для девятилетнего ребёнка, глаз, повернулся к камину, и протянул руку к пылающему в нём пламени. Языки огня лизнули подушечки пальцев, и всё тело непроизвольно дёрнулось. Но вместо того, чтобы отпрянуть, и начать умолять госпожу Ха'ани помиловать его и отпустить, Эйнар, стиснув зубы, сунул в пламя практически всю ладонь. Одна секунда, две, три...и он даже не застонал! - Хватит! - воскликнула жрица, и в её голосе отчётливо слышался ужас. Она схватил мальчика за плечи, и оттащила прочь от камина. Схватив ладонь ребёнка, старуха увидела, что она вся покраснела и покрылась огромными волдырями, а кончики среднего и безымянного пальца практически лишились кожи, и даже слегка почернели. Пахнуло горелым мясом. - Ты маленький безумец! - воскликнула жрица. Эйнар смотрел на неё в упор. На его лице выступили капли пота, а на прокушенных губах - крови, но в глазах ни капли страха, только ярость. Так вышло, что девять лет спустя Эйнар Блэкфайр снова вернулся в тот храм в Волантисе. Ему было уже восемнадцать, тщедушный мальчишка вырос почти вдвое, возмужал, раздался в плечах. Годы боёв и тренировок в бойцовых ямах Миэрина сделали его тело крепким, сильным и рельефным, он был одет, как конный гладиатор, в кожу, оставляя открытой грудь, покрытую норвосскими татуировками. Серебряные валирийские волосы, которые ему полностью сбривали все годы, когда он был послушником, отрасли почти до талии, и были заплетены в дотракийскую косу. Вместе с Эйнаром в храм пришли четверо - двое молодых мужчин, и две женщины, одна из которых, невысокая и стройная, смуглая, с короткими "ёжиком" на голове, всё время льнула к Блэкфайру, которому доставала макушкой лишь до груди. - Тебя трудно узнать. - сказала старшая жрица Ха'ани, ставшая за прошедшие годы ещё более морщинистой, костлявой и скрюченной. Она восседала в своём деревянном кресле из красного дерева, на небольшом возвышении, в том самом небольшом зале, полностью выложенном красным камнем, и с единственным маленьким окошком под самым сводчатым потолком, от чего здесь всегда царил полумрак, а отблески пламени красиво плясали на стенах. По сути, здесь не было ничего, кроме постамента с креслом, и огромного камина. Здесь жрецы обращались к Богу Огня. - Где же ваш любимчик, Барзу? - спросил Эйнар вместо ответа. - Слыхала, он погиб. - спокойно ответила старуха. - Знаете, как это произошло? По глазам жрицы юноша понял, что она знает. - Я убил его. - подтвердил Блэкфайр. - Он пришёл, чтобы отомстить мне. Отомстил... - он провёл рукой по тонкому шраму на груди. - ...как смог, прежде, чем я выпустил ему кишки. На лице Ха'ани не дрогнул ни единый мускул. - Он был талантливым и перспективным учеником, но жажда мести ослепила его. Владыка не прощает этого. - сказала она. - А ты...зачем ты снова пришёл ко мне, отпрыск дракона? Эйнар молча ткнул ей под нос левую руку. Кожа на ней была покрыта рубцами от ожога, уже почти незаметными. Лишь на безымянном и среднем пальцах, пострадавших больше всего, шрамы были хорошо видны, а ногти, сошедшие с них вскоре после " знакомства с пламенем", так и не отрасли вновь. - Вы решили, что сможете заставить меня молить о прощении, что сможете напугать меня... Не вышло. Я мог бы убить вас, госпожа Ха'ани. - сказал он. - Но вместо этого я обращусь к вам и Красному Богу с просьбой. Я хочу увидеть своё будущее в огне. Узнать, что меня ждёт в Вестеросе, куда я скоро отправлюсь с отцом. Старуха посмотрела на него слегка прохладным взглядом чёрных, как угольки, глаз. -Опрометчиво угрожать мне, юнец. –сказала она. –Смотрю, ты забыл про это. -Опрометчиво играть с драконом, ведьма! –прошипела Наала, всегда относящаяся к вере в Красного Бога с подозрением и страхом. Ха'ани не удостоила её даже взглядом, и продолжила: -Но так и быть, будет по-твоему, я загляну в огонь, и спрошу у Владыки, что тебя ждёт. На твоё счастье, меня саму распирает от любопытства. Она, не без труда, встала со своего кресла, и медленно подошла к пылающему камину. Эйнар помнил ещё со времён своего послушничества, очаг в этом помещении не гасили никогда, даже ночью. С этой целью возле него всегда дежурили юные послушники, и мальчики, и девочки. Но сейчас их не было, поскольку Ха'ани выгнала их, едва только на пороге появились Блэкфайр и его спутники. Остановившись у очага, размером в полтора роста взрослого мужчины, старуха обернулась к Эйнару, и тот молча протянул ей руку. -Помнишь, значит? –криво усмехнулась та. -Я не знаю другого бога, кроме Р’глора, госпожа. Разумеется, я помню, и знаю. –ответил юноша. Достав из висящей на поясе маленькой кожаной сумочки нечто, напоминающее большую иглу с рукоятью, или крошечный кинжал, жрица взяла руку Блэкфайра в свою, и вспорола этим предметом кожу на его ладони. Эйнар сам знал, что делать. Едва выступила кровь, он вытянул руку над огнём, и несколько алых капель упало в него. Пламя зашипело, и Саюрмал за спиной Эйнара схватился за меч, словно решил, что сейчас из камина выскочит демон. Жрица Ха'ани бросила на него короткий взгляд, и, отпихнув его в сторону, сделала ещё один шаг к огню, произнося молитвы. Наала стиснула зубы, на её лице появились презрение и страх. Она хотела было отступить назад, но Блэкфайр схватил её за предплечье и остановил. -Я вижу ночь. –произнесла жрица раньше, чем Эйнар успел сосредоточиться. Его спутники нервно вглядывались в оранжевые языки пламени, но, как они не силились, не видели ничего. –Ночь, длиной в годы, и холод, убивающий бедняков в хижинах, и королей в их огромных замках. Нирмала, сжимающая ладонь брата, перестала улыбаться, и на её лице появился страх. Она огляделась, испуганно глядя на их с товарищами, и жрицы, длинные тени, отбрасываемые пламенем. Они выглядели чудовищно, и, словно бы, плясали на стенах. -Вижу смерть, и у смерти этой лик ворона с тысячей глаз, и ещё одним, синим, как льды Студёного Моря, и горящим во тьме. –продолжила старуха. Она почти не моргала, глядя в пламя, и оно отражалось в её красновато-карих глазах. -Владыка Тьмы пробудился, и тень его накроет весь мир. -Что ты несёшь, ведьма? –прошипел Саюрмал. –Владыка Тьмы сгинул в Закатных Землях, все это знают. Эйнар жестом велел ему молчать. Он был напряжён, грудь вздымалась в такт тяжёлому дыханию. Пламя показывало ему это и прежде, ещё тогда, когда он был послушником, но никто не желал ему верить. -О, это не так. Люди полны заблуждений. –жрица провела ладонью над огнём. -А я? Меня вы видите? –спросил Блэкфайр нетерпеливо, взглянув на Ха'ани. –Какова моя роль? -О да... –криво, и словно бы зловеще, улыбнулась та. –Вижу, чёрный дракон, вижу. Вижу тень твоих крыльев над троном твоих предков. И вижу драконорожденную деву, выбранную Владыкой тебе в жёны. -Дейнерис Таргариен? –хохотнула Наала. –Не многовато ей муженьков-то? -Она такая же дева, как моя старая кобыла! –фыркнул Имон. –Речь не о ней. Но у её мужа есть дочка от второй жены, северянки. Девица лет двенадцати. Эйнар бросил на него короткий взгляд и нахмурился. Он не слышал о дочери Эйгона Таргариена, лишь о сыновьях, рождённых от двух его жён. -Твой клинок искупается в крови жены твоей, и возродится Сын Огня. Чёрное Пламя озарит тьму светом, ярче солнца, и она отступит, чтобы никогда не вернуться вновь. – жрица повернулась к Блэкфайру, и посмотрела на него совершенно невозмутимо.–Таков ответ Владыки на твой вопрос. Устраивает он тебя? С этими словами она, не дождавшись ответа, отвернулась, и отошла в тень, выглядя ещё более старой и усталой, чем всего пять минут назад. Саюрмал, Нирмала, Наала и Имон переглядывались в смятении. На лице Эйнара же сменялся целый калейдоскоп эмоций. Неверие, сомнение, страх, восторг. Пламя в камине взметнулось высоко, выбросив сноп искр. - Вы все понимаете, что это значит? –спросил Блэкфайр, наконец, обведя товарищей взглядом. –Какую роль уготовил мне Владыка? -Ты – возрождённый Азор Ахай! –выдохнул Имон, глядя на него со страхом и восторгом. Эдмонд выскочил из палатки на морозный ночной воздух. Его всё ещё трясло, а щёки пылали. Опустившись на корточки, он загрёб пригоршней снег, и окунул лицо в него. Подержав его так несколько секунд, юноша вскинул голову к небу, и глубоко вдохнул. А когда опустил взгляд, с лёгким ужасом заметил на себе смеющийся взгляд Тормунда. Рыжий всё ещё сидел у костра, в компании всего одного такого же полуночника, оба были заметно пьяны. -Что, отшил? –поинтересовался он с усмешкой. –Видал я, как она унеслась, злющая, ууух! А ведь я её предупреждал, дурынду… Эдмонд, ещё больше ошарашенный после его слов, мог лишь молчать, и моргать, глядя на него. -Ну чего уставился? –спросил Тормунд. –Знал я, что ты дочурке в душу запал. Весь вечер на тебя глядела, только дурак бы не заметил. Предложил попробовать, вдруг не такой ты и стойкий, как говоришь. -Предложил? –возопил Эд. –Проклятье, да ты… -Что, почти сдался, да? –здоровяк расхохотался, и сделал ещё один богатырский глоток.. –Но «почти» всё решает. Знаешь, а ведь папаша твой не был таким стойким. «Не возьму жены», гласит клятва Ворон, так? А он ведь взял, Джон-то. Взял Игритт, мою двоюродную племянницу, в свои жёны по нашим законам. Ну чего ты всё таращишься на меня, как только вылупивший цыплёнок? Неужто ничего не говорил тебе о ней твой старик? Принц, на плохо слушающихся ногах, подошёл к бревну, на котором он сидел, и сел рядом. -Нет, никогда. –честно ответил он, крайне растерянный. -Пхах! –хохотнул Тормунд, и, вдруг, как-то сник, снова приложившись к рогу с пойлом. –Много боли было в нём, когда она погибла. Виду не подавал, а страдал…ужасно страдал. Они ведь любили друг друга, вправду любили, это было видно. Ни на кого он после так не смотрел, как на Игритт. Ни на королеву свою драконью, ни на твою мать-волчицу. Прости уж, парень, что так говорю… -Когда мы встретились, вечером, возле леса, ты сказал, что словно увидел Джона и Игритт. –вспомнил Эдмонд. -Да. Ты –копия отца, а Торунн моя – словно в мою кузину, мать Игритт, уродилась. Смотрю на неё, и Игритт вижу. –здоровяк, как можно незаметнее, утёр слезу. –Не серчай, волчонок, обидеть не хотел. Он сделал ещё один богатырский глоток, и отшвырнул рог в снег, после чего встал, и направился прочь к своей палатке. До рассвета Эдмонд так и не сомкнул больше глаз. Когда солнце показалось из-за горизонта, он поблагодарил Тормунда за еду, питьё и защиту, и сказал, что он не может больше оставаться. -Возьми моего коня, волчонок! –прогрохотал рыжий, указав на невысокого и лохматого гнедого мерина, представителя одной из немногих пород, способных выжить в суровых условиях Застенья, но и то, лишь рядом с людьми. Таких лошадок долгие годы разводил Ночной Дозор, и именно дозорные подарили Тормунду и его народу девять кобыл и одного жеребца, когда те решили вернуться за Стену после Рассветной Битвы и победы над Королём Ночи. Спустя два десятка лет животные расплодились, и теперь на берегах Сурового Дома, где, в большей степени, рос мох, чем трава, пасся табун в более, чем сотню голов неприхотливых и выносливых скакунов. -Тормунд, но…-начал было Эд, чувствуя себя совсем уж неловко. -Бери. Тебе он нужнее. –главарь Вольного Народа, хлопнув его по плечу. –Когда доберёшься, передавай привет своему отцу. Перед глазами юноши вновь пронеслось то, что он увидел, коснувшись Чардрева, и в горле встал колючий комок. Но он не сказал ничего и теперь. Но, вместо этого, он окликнул старого отцовского друга, уже направляющегося назад, к своим. -Тормунд, береги своих людей! Тот остановился, и повернулся к нему. -К чему ты это говоришь, Эд? Принц сделал глубокий вдох, и снова подошёл к нему. -Иные могут вернуться, и скоро. –сказал он, глядя рыжему здоровяку в глаза. –Королева Ночи жива, и она… Он не смог произнести вслух «в Винтерфелле», это было больно, почти физически. -Королева Ночи? –переспросил Тормунд, прищурившись. –Кто тебе такое сказал? -Льхэ. –ответил тот прямо, хотя был почти уверен, что это имя ничего не скажет вождю одичалых. -Проклятье, Льхэ? Колдунья из Зачарованного Леса? –прогрохотал рыжий, вопреки его ожиданиям. -Ты знаешь её? –поразился Эдмонд. -Знаю? Мой дед и рассказывал мне сказки о такой, когда я был мальчишкой. Ты точно не отбил голову, когда свалился с дракона, парень? -Она реальна, Тормунд, как я и ты. Она спасла меня от гибели в снегах, и рассказала такое, что…я бы хотел не верить, но… Я ведь ещё и видел, то, чего, как всегда считал, увидеть невозможно. –пробормотал Эд, снова ощутив дрожь по всему телу. –Ты можешь мне верить, можешь нет. Я не сошёл с ума. -Ага…-с сомнением и волнением на лице, ответил здоровяк, сверля его взглядом. По его виду было понятно, что, в последние слова парня он, всё-таки, не особо верит. Бросив на него последний, короткий взгляд, Эдмонд вернулся к подаренному ему коньку, и вмиг взлетел в седло. Призрак, всё это время лежавший под ветвями ели в стороне, заворчал, и встал, отряхиваясь от снега. Дёрнув за поводья, принц повернул лошадь, и увидел, что между деревьев стоит, глядя на него, Торунн. Рыжие волосы припорошил снег, рука, сжимающая лук, была бессильно опущена, а во взгляде читалась надежда. Эд знал этот взгляд, и эту надежду. Надежду, присущая всем девушкам, и как благородным леди, так и одичалым, что благородный принц подхватит её, усадит перед собой на белого коня, и увезёт в свой прекрасный замок, прямиком под венец. Многие смотрели на него так на балу в Королевской Гавани, и когда он с отцом прилетал в замки лордов и небольшие города. Но только сейчас юноша вдруг осознал, что, как бы странно это не казалось, Ланна никогда не смотрела на него так. И, возможно, это было одной из основных причин, заставивших его в неё влюбиться. Отведя взгляд от Торунн, Эдмонд, сделав глубокий вдох, ударил коня пятками в бока. Тот всхрапнул, и мигом сорвался с места, взбивая копытами снег, и оставляя Кулак Первых Людей за своей спиной. Призрак следовал за ними в паре сотен футов позади. Кто-то кричал, и бил её по щекам. Когда Эдделин резко распахнула глаза, то не увидела ничего, кроме ослепительного белого света, и падающих крупных хлопьев снега. Удушливо пахло гарью. У принцессы раскалывалась голова, а во рту был неприятный металлический привкус. По лицу что- то текло, и, коснувшись его пальцами, она увидела, что это кровь. Медленно сев, она ощутила сильное головокружение, но её подхватили чьи-то руки. Сквозь пелену в глазах, она разглядела лицо Торбрандта. Рыжие волосы парня стали сероватыми от пыли, лицо покрывали ссадины. А под носом поблёскивала кровь. -Где мы? –выдавила Эдделин, что далось ей с трудом. -В восточном дворе. –ответил тот. Воспоминания начали возвращаться в голову девушки, и она огляделась. То, что она увидела, действительно напоминало восточный двор, но узнать его было крайне трудно. Кругом валялись камни, обломки дерева, в воздухе стояла завеса пыли, а то, что показалось принцессе падающим снегом, было пеплом. Там, где, по её памяти, должна была стоять Башня Десницы, остались лишь горящие руины. Обломки деревянной крыши валялись по всему двору, тлея. У Малого Чертога отсутствовала большая часть восточной стены и часть северной, половина крыши обрушилась в помещение, накрыв собой находившихся там людей. Септа, Девичий Склеп и казармы Золотых Плащей тоже сильно пострадали. У них снесло крыши, выбило окна, а у Девичьего Склепа обрушилось две стены. Вокруг суетились люди, слышались крики ужаса, горя и боли. Справа сидел и стонал, обхватив голову руками, рыцарь Долины. Слева воин из Речных Земель кричал, и качался взад-вперёд, держась, как сначала, показалось принцессе, за колено. Но, приглядевшись, она поняла, что ноги у него, до самого этого колена, нет. Чуть подальше ещё один человек, окровавленный и изломанный, лежал на боку, и уже едва шевелился, умирая. Ранеными было заполнено всё свободное пространство двора, их были десятки. -Что произошло? –выдохнула Эдда, начав дрожать всем своим телом. -Говорят, это дикий огонь. Взорвался прямо в Башне Десницы. –ответил Торбрандт. –Взрыв был такой силы, что большую часть Восточного Двора разнесло к херам… -Как много людей пострадало? –спросила принцесса, с ужасом глядя ему в глаза. Юноша смог лишь покачать головой, и его взгляд говорил за него. -Встать можешь? –спросил он. Он подхватил её под руку, и поставил на ноги. Эдда поняла, что может стоять, но при попытке сделать шаг, левая лодыжка вспыхнула болью. -Ох! –девушка практически повисла на Торбрандте, чтобы не упасть. К ним подбежал лорд Аррен, белый, как мел. Половина его лица была залита кровью, в крови были и руки. Он метнулся к Эдделин, и прижал к её щекам окровавленные ладони, глядя в её лицо полубезумным взглядом. -Ты цела? –воскликнул он. -Кажется, да…-пробормотала принцесса. -Что? –переспросил Робин, и она увидела струйку крови, текущую из его правого уха. Кажется, он действительно не слышал её. Эдда пару раз кивнула, и мужчина, с облегчением, кивнул в ответ. -Уведи её, скорее, то, что осталось от чертога, вот-вот рухнет! На дворовой лестнице вас встретят, и отведут за врата замка. Неведомый знает, что тут ещё может рвануть. –приказал он Торбрандту, и побежал дальше, скрывшись в завесе из пыли и огня. -Если бы не он, ты бы погибла. –сказал Торбрандт, проводив его взглядом. –Лорд Аррен стянул тебя под стол, и балка обрушилась прямо туда, где вы сидели. -Нам нужно помочь… -прошептала Эдделин. –Помочь раненым! -Тебе не нужно это видеть. –твёрдо сказал юноша. -Нужно! Они люди, верные моей семье! -Ты видела уже достаточно дерьма на сегодня. Я тебя не пущу. Пойдём. Не слушая возражений, Торбрандт подхватил её на руки, легко, как пушинку, и понёс прочь со двора, осторожно обходя груды камней и ещё горящие куски древесины. То и дело попадались мёртвые и раненые, лежащие прямо на земле, стонущие, кричащие, и те, кто способен был уже, разве что, судорожно двигать глазами и шевелить губами. Порой Торбрандту приходилось идти по лужам крови, перешагивать через оторванные конечности и внутренности. Это было похоже на Седьмое Пекло. Когда юноша донёс принцессу до дворовой лестнице, ведущей во внутренний двор и входу в Твердыню Мейгора, он поставил её на землю, и дальше уже бережно повёл, придерживая за талию. Отсюда, с высоты, должно было быть видно залив, но сейчас он скрылся за завесой дыма. -Моя нога…-прошептала Эдделин, ощущая, как та дрожит, пульсирует, и отзывается острой болью при каждом шаге. Она коснулась больного места рукой, и ощутила кровь. –Проклятье, кажется, поранилась… Девушка медленно опустилась на ступеньку, Торбрандт присел рядом на корточки, и приподнял её подол. Кровь из глубокого пореза уже стекала в туфли, но Эдда этого не замечала. Парень, молча, оторвал часть от её нижнего платья, и туго перевязал. Мимо пробегали напуганные люди, и почти не обращали на них внимания. -Теперь можешь идти? –спросил принцессу друг, и она, опершись на его руку, встала, попробовав сделать несколько шагов. -Немного легче, спасибо, Тор. –вымученно улыбнулась она. -Ступай на подмогу раненым, юноша! Ты силён, а там нужны сильные люди. –послышался женский голос чуть ниже на лестнице, и они поняли, что даже не заметили, когда эта женщина подошла. –Я провожу принцессу. Эдда обернулась. Невысокая, смуглая женщина, в довольно хорошем тёмно-красном платье, какое может себе позволить лишь зажиточная дама. Поверх платья был накинут чёрный плащ, частью которого она, кашляя, то и дело прикрывала нос и рот. -Это вы должны были встретить нас? –с недоверием спросил Торбрандт, окинув её подозрительным взглядом. -Меня зовут Чезарра, ваше высочество. –ответила незнакомка с акцентом, проигнорировав его, и обращаясь сразу к Эдделин. –Я служу во дворце. Меня прислали, чтобы проводить вас туда, где вам помогут. -Хорошо… -парень кивнул ей, потом сжал ладонь принцессы, и сказал: -Ступай с ней, Эдда. -Но, Тор… -Ступай! Я приду позже. Я и вправду нужен там, наверху.–твёрдо сказал парень, и, принцесса была вынуждена кивнуть. -Я была фрейлиной жены вашего брата, королевы Золлы! –сказала Чезарра, почти ласково приобняв Эдделин за талию, и помогая спускаться, когда Торбрандт убежал вверх по лестнице. С перевязанной ногой идти, и вправду, стало легче. -Золлы? –переспросила Эдда, опомнившись. –О боги, какая же я дура! Я совсем забыла спросить о ней! -Спросить? Она давно уже мертва, ваша милость! -Как? –по спине принцессы прошла волна мурашек. -Вы не слышали? Ох, бедняжка…я даже не знаю, как вам сказать, но… -Чезарра покосилась на пробежавшего мимо человека с вёдрами, полными воды. -…ваш брат – король приказал скормить её дракону второго вашего брата. Эдделин округлила глаза, с ужасом осмысляя жуткую судьбу несчастной дочери дотракийского кхала, против желания выданной за принца Восьми Королевств. -Это был не мой брат. –сказала она, уверенная в своих словах. –Это был колдун в его теле. Дейрион не был идеальным, но он никогда не сделал бы подобного… Чезарра ничего не ответила на это. Потихоньку они спустились во внутренний двор, где стоял довольно большой фонтан, из которого несколько людей черпали вёдрами воду, явно, для тушения пожара. Один из них заметил проходящих женщин, одна из которых сильно хромала, и крикнул: -Миледи! Вам нужна помощь? -О, не стоит. Ей скоро помогут, а со мной всё хорошо. –ответила спутница Эдделин, почему-то крепче обхватив её за талию, и ускорив шаг. Словно опасалась, что эти взволнованные, и напуганные, не меньше принцессы, мужчины набросятся на них, и сделают что-то плохое. Пройдя через двор, Чезарра привела Эдду в довольно тесный и закрытый со всех сторон стенами дворик, где была разбита клумба, дурманяще благоухающая летом, но сейчас полная лишь пожухлых, замёрзших цветов. Там их уже ждали две лошади, на одной из которых сидел всадник. Присмотревшись, Эдделин поняла, что это тоже женщина. -Вот и она! –сказала Чезарра. –Принцесса Эдделин. -Отлично. Не бойся, пташка, мы поможем тебе. –ответила дама на коне, откинув капюшон. Она красавица, подумала Эдда, и тоже явно прибыла из-за моря. –Ты и вправду хорошенькая. -Вы тоже служили Золле, миледи? –спросила Эдда, глядя на незнакомку снизу вверх. -Можно сказать и так. –та мягко улыбнулась в ответ. –Чезарра, подведи ближе коня её высочества. Чезарра, кивнув, поймала под уздцы лошадь, отошедшую в сторону, и, не без труда, подтащила животное к Эдделин. В этот момент принцесса отвернулась от незнакомки, так и не назвала своего имени, чтобы взобраться в седло. Но она не успела этого сделать. Свесившись с коня, всадница петлёй накинула ей на шею лимонного цвета шёлковый платок, и обеими руками со всей силы дёрнула вверх. Ноги Эдделин оторвались от брусчатки, болтаясь в воздухе, она судорожно вцепилась руками в платок, врезавшийся в беззащитное горло, но была не в силах освободиться от него. Вдохнуть или вскрикнуть не было никакой возможности, она лишь хрипела, выкатив глаза, и бессильно хватая воздух ртом. -Тихо-тихо, малышка. Сейчас всё кончится. –нежно пропела женщина, всё сильнее затягивая петлю. Чезарра держала под уздцы лошадь, глядя на происходящее, и даже не стремясь помочь. Она лишь смотрела, с лёгким ужасом в тёмных глазах, нахмурив густые брови, как лицо принцессы краснеет, потом начинает синеть, а движения становятся всё слабее и слабее. -Эй! –послышались голоса из арки, ведущей во дворик, и следом показались несколько мужчин. Тех самых, что черпали воду у фонтана. –Что вы, седьмое пекло, делаете? Эдделин уже почти ничего не понимала, в глазах стояла пелена. Когда удушающая петля исчезла с её шеи, она рухнула лицом на брусчатку, и втянула воздух, который, пройдя через горло в лёгкие, показался жарче драконьего огня. Она зашлась в диком кашле. Вокруг ржали лошади и кричали люди, потом чьи-то руки подняли её, и поволокли куда-то, а девушка всё ещё не могла нормально дышать. Лишь когда в лицо плеснули ледяной воды, принцесса начала хоть что-то осознавать. Зрение слегка прояснилось, и она увидела фонтан, и бородатого парня, зачерпывающего пригоршней ещё воды. Эдда схватила его за запястье. -Нет…-прохрипела она. Каждый вздох был болезненным, шею жгло огнём. -Проклятье! Эта сумасшедшая баба чуть не убила тебя! –возопил другой мужчина, придерживавший её. Лагерь на берегу Черноводной, в семи лигах от Королевской Гавани. Рослый и необъятный мужчина с громадным брюхом и татуированной грудью, размеру которой позавидовало бы немало женщин, хохочет, прихрюкивая. Светловолосая худенькая девчонка лет тринадцати бьётся в его руках, кричит и рыдает. - Отпустите! Прошу! Прошу! - Ты сделаешь это добровольно, дорогуша, и так тебе будет только лучше! - ответил мужчина, с заметным акцентом жителя Вольных Городов. Он дёрнул девушку за волосы, вынуждая смотреть на него, и склонил к ней свою наголо выбритую голову. На его широком, гладком, заплывшем жиром лице, недобро поблёскивали мутноватые серые глаза.- А если нет, я заставлю тебя силой, и тогда тебе будет больно. Ты понимаешь? С этими словами он резко надавил рукой ей на затылок, ткнув лицо себе промеж ног, где, под объёмным сладкими жира едва угадывалось мужское достоинство. Девчонка завизжала. - Хозяин!- в шатёр вошёл Безупречный, крепкий мужчина лет сорока пяти. - К вам посетитель. - Чего? Какого ещё ублюдка принесло в такое вре... - толстяк осёкся, когда, не дождавшись позволения, грубо раздвинув шкуры, прикрывающие вход, перед ним возник какой- то грязный оборванец. Он не сразу узнал его, а когда, всё же, разглядел в этом человеке знакомые черты, возопил: - Вот уж угадал, так угадал! Воистину ублюдок! А мы все думали, что ты давно издох! Эйнар Блэкфайр, не говоря ни слова, прошёл, и сел на деревянный сундук напротив эссоского военачальника. - Думаю, это должно звучать иначе - "Мы все надеялись, что ты давно издох". Да, Минотавр? - поинтересовался он. Толстяк громко фыркнул. Полуголая девчонка, которую он удерживал за длинные волосы в районе затылка, и о которой, от удивления, подзабыл, повернулась к пришельцу, и воскликнула: - Спасите! Помогите, милорд! - Заткнись, сучонка. - рявкнул на неё насильник, а потом кинул косой взгляд на своего Безупречного. - Эй, ты, оставь нас! -Девку тоже отпусти. - мрачно сказал Эйнар. - С чего бы? Идёт война, а это - мой трофей. - осклабился толстяк. - Видишь, воспитываю её. Приучаю к прелестями новой жизни. - Отпусти. - повторил Блэкфайр. - Надо поговорить. Лишние уши ни к чему. - Лишние уши? Я легко могу отрезать ей их! - хохотнул собеседник, схватив лежащий, рядом на столике, нож, и поднеся к уху пленницы. Та снова начала рыдать и умолять. - А впрочем...пусть проваливает, займусь ею позже! Эй, раб, пускай её уведут, и вернут, когда я прикажу!-он выпустил несчастную, и она, спотыкаясь и падая, бросилась прочь из шатра, на выходе из которого уже ждал страж, подхвативший её под руку. -Зачем? –тихо спросил Блэкфайр, перейдя на один из валирийских диалектов, проводив её взглядом. -Что зачем? Зачем насилую их девок? – Минотавр одёрнул свой длинный кафтан, соизволив, наконец, прикрыть срамные части тела. –Зачем жгу их города и замки, и беру их людей в рабство? -Это правда, что говорят? Что вы разорили Дорн, и даже когда Гарпия, призвав вас в столицу, велела прекратить разбой и бесчинство, вы не подчинились, и продолжали…делать всё то, что ты перечислил? -А какого ляда я должен подчиняться этой шлюхе? –возопил толстяк, вскочив на ноги. Не смотря на чрезмерный вес, он был так могуч, что мог поднять коня. Воинстину быкоподобен, не зря получил своё прозвище. –С чего она взяла, что она может командовать мной? Мне помнится, был равный союз трёх –Дракона, Гарпии и Минотавра, а вовсе не Великая Армия Потаскухи Галар! Эйнар дёрнул бровью и опустил взгляд в пол, упершись локтями в свои колени. -Я отвечаю драконьей ведьме той же монетой, мальчишка! –продолжил его собеседник. –Я Астигар Ксабир, и я дал слово, что ей всё вернётся десятикратно. И даже обойдусь без драконов, так я сказал! Она и её король-полуволк жгли наши земли, убивали всех, кто смел им возразить, указывали, как нам жить, превращали в колонии наши Вольные Города! Чего они хотели? Чтобы мы смирились, подобно безвольным овцам? Разве после всего этого я не имею права заставить вестеросскую девку отсосать мне? Знаешь, о чём я жалею каждую ночь? О том, что мне не удалось сделать это с самой Таргариеншей, а ведь у меня, мать твою, была такая возможность! Галар не позволила мне этого сделать, но ничего, если ей посчастливилось выжить, ублажать меня будет уже она! -Хорошо бы…-безэмоционально ответил на эту пламенную речь Блэкфайр. -А ты, драконов бастард? Почему ты спрашиваешь об этом? Твой-то род мало настрадался в изгнании из-за проклятых Таргариенов, мм? –спросил, прищурившись, Минотавр, и сделал глоток из огромной кружки. -Так оно и есть. –снова кратко и прохладно произнёс парень. –Потому я и здесь. Примешь меня, Ксабир? Минотавр хохотнул. -Принять, так ты сказал? Твой папаша был безумным, но это безумие было ему к лицу. А уж какой он был харизматичный…какую бы околесицу не нёс, слушать его было одно удовольствие. Когда мы только встретились, все называли его неудачником, но что он сделал в итоге? Собрал эту великую армию! Многие сотни кораблей, почти триста тысяч воинов! Он сумел воодушевить всех, кто пострадал от драконьего гнёта! И ведь, в итоге, даже взял тот северный порт и ближайшие острова. Даже поверг с небес полуволка вместе с его драконом… Как жаль, что я не видел этого, а ведь я должен был быть там. -Дракона сгубили Железнорождённые и рог Заклинатель Драконов, привезённый из Валирии. Мой отец здесь не причём. –сказал Эйнар. –Уверен, он даже не принимал участия в битве. -И всё же, безумие не помешало Эйгону Блэкфайру быть сильным лидером. А ты? Что вообще мы знаем о тебе? То, что ты сказал отцу о том, что это его война, а не твоя? Неужели ты передумал? Интересно, почему же? Почему ты пришёл один? Где та кучка людей, которую ты сумел отщипнуть от отцовского войска? -Они не принадлежали к войску отца. Они изначально были со мной. -Да плевать! Так где они? -Мертвы. Астигар Ксабир плюхнулся назад в своё кресло, отчего оно натужно заскрипело, расплескав часть своего эля, после чего разразился заливистым хохотом. Он смеялся искренне, от души, до слёз, выступивших на заплывших глазках. -И с этим ты пришёл проситься под крылышко доброго дядюшки Астигара, мальчик? –спросил он, наконец. –С тем, что ты просрал всех верных тебе людей, пройдя малую часть Вестероса, и не достигнув даже малой толики того, о чём распинался там, в Миэрине? С тем, что просрал даже, мать твою, свой меч! Что это за ржавое дерьмо у тебя на поясе? Я даже не удивлён, что раб на входе не стал тебя разоружать, ведь им ты смог бы, разве что, наставить мне синяков. -Если бы я хотел убить тебя, Ксабир, я бы обошёлся и без меча. –ответил Эйнар прохладно. -Ты выглядишь, как пьяница из навозной канавы, и воняешь ничуть не лучше! –проигнорировав неприкрытую угрозу, продолжил толстяк. –И ты звал себя Кровью Дракона! Думаю, твой отец был последним из Блэкфайров, кого ещё можно было так назвать. Вы выродились, и в тебе уже кровь гадюки, не более. -Всё, что случилось, было волей случая. –сказал Эйнар со злостью. –Весь мой замысел был бы свершён идеально, и всё уже шло к этому, но… Он умолк, вспомнив полыхающие башни Харренхолла, и поёжился, прижав ладонь к боку. -Винить случай –удел неудачников. Так зачем ты мне, парень? Назови хоть одну причину? –уже серьёзно, и без тени улыбки, спросил Минотавр. -У меня не меньше причин для того, чтобы хотеть мести. И здесь, в Вестеросе, их стало ещё больше. Я хочу увидеть, как Таргариены падут, а с ними и Старки, и все эти благородные лорды, сгубившие тех моих людей, кто избежал смерти в огне. -Можешь отправляться в Королевскую Гавань, взобраться на крепостную сцену, и полюбоваться, как сказать, из партера. Блэкфайр скрипнул зубами. -Так значит, прогоняешь? Я хороший воин, забыл? -Ох, не опускайся до торга. –поморщился Минотавр. –Ты стоишь намного дешевле, чем пытаешься себя продать. Но я Астигар Ксабир, и все знают о моём великодушии. Я не прогоню тебя в этот жуткий вестеросский мороз, и спасу твою тощую задницу. Оставайся, и погляди на падение твоих высокомерных родичей, так и быть. Но знай, оступишься, я, и глазом не моргнув, сдам тебя им. -Ты, наверное, ждёшь, что я тебе руки целовать стану? –Эйнар медленно поднялся на ноги. –Да, проклятье, ты Астигар Ксабир, лоратийский князь, прозванный Минотавром! Но я Эйнар Блэкфайр, и во мне течёт кровь драконов! С этими словами он вылетел из шатра, а Минотавр разразился новым приступом хохота ему вслед. Уже поздно вечером того дня, в доме Титоса Стелса, городского богача и мецената на улице Ткачей. Эдделин сидела в мягком кресле, вымытая, переодетая в чистое платье, тщательно осмотренная мейстером, с чашкой горячего чая в руках. Она успела даже поспать часа три, просто провалившись в тревожный сон, не менее мучительный, чем явь, но даже сейчас её продолжало трясти, и она не в силах была притронуться к напитку, лишь глядя в одну лишь точку в узоре роскошного мирийского ковра. -Тот, кто это сделал, явно всё рассчитал. Из простых солдат почти никто не пострадал, они ударили по командованию. Почти все рыцари, лорды и военачальники были там, в Малом Чертоге! –кричал хозяин дома, стоя посреди большой гостиной. Ещё с пару десятков человек сидели и стояли в разных концах помещения. –Эти ублюдки словно знали, что мы будем там! -Это был не единственный взрыв, господин Стелс. –мрачно сказал сир Гриндон Крей. –Ещё три прогремело в разных концах города. –Небольшой возле Рыбной Площади. Пострадало два дома. Жертв единицы. Второй – неподалёку от Гильдии Алхимиков. Там уже пол улицы под землю ушло, число жертв назвать сложно, но их раз в пять больше, чем в первом случае. И последний –прямо под Блошиным Концом. Там сейчас настоящее Седьмое Пекло, дамы и господа! Вы сами знаете плотность населения этого места! Там погибли сотни. Сотни! Эдделин оторвала взгляд от ковра, и посмотрела на него. У неё совсем не осталось сил что-то говорить. Казалось, не осталось даже сил чувствовать. Внутри было пусто, как в могиле, и так же холодно. -Добровольцы спустились в подземелье, чтобы проверить залежи Дикого Огня под Красным Замком и избежать возможности нового взрыва. –сказал Робин Аррен, стоящий, прислонившись бедром к столу. Его голова была перевязана, на повязке уже проступала кровь. –Но я думаю, нужно проверить все подземелья города. -На это уйдёт не один день, милорд. –заметил полный, богато разодетый городской торговец тканями. -Что, если здесь стало слишком опасно оставаться, и пора уводить людей из города? –спросил ещё кто-то в тени, на противоположном конце комнаты. -Как вы себе это представляете? –возмутился Титос Стелс. –Там снег и мороз, к тому же, со дня на день сюда явится вражеское войско. Предлагаете преподнести им невинных людей, как на блюдечке? -Мы в западне. –изрёк Риваль Талли глухим голосом. Эдда обернулась к нему. Лицо парня было белым, как снег, и не выражало ничего. Похоже, он всё ещё не в силах был осознать ужасной правды, что его старший брат Элстон, и отец, лорд Эдмар, погибли при взрыве под обрушившейся крышей. Дом Талли разом лишился главы и наследника. -Безумный Король, отправившись в пекло от руки Цареубийцы, наверняка улыбался, зная, какой подарок оставил людям Королевской Гавани. – сказал лорд Мейзин. –Сжечь их всех! «Сжечь их всех! –эти слова болью и ужасом отдались в душе Эдделин. -Почему же его благородная дочь не сделала ничего, чтобы избавиться от залежей дикого огня под городом? И она звалась защитницей невинных! –со злобой сказал лорд Линдерли из Долины. -Потому и не сделала, побери вас Неведомый! –вскричал Грэхэм Фоллард, ещё один из знатных горожан. –Потому что любая ошибка могла вызвать цепную реакцию, и весь город взлетел бы на воздух! Королева Дейнерис много раз поднимала эту тему на советах, но она до ужаса боялась тревожить запасники своего отца. -Это всё дело рук Бриндена Риверса. –сказал Робин Аррен. –Всё то, что произошло сегодня. Где-то в городе всё ещё есть верные ему люди, они и спровоцировали эти взрывы. -Бриндена Риверса? –усмехнулся Фоллард. –Думаю, вы отбили голову сильнее, чем вам кажется,милорд! Бринден, мать его, Риверс! Он сдох почти сто лет назад! -Нет. – ответил Робин, гневно покачав головой. –Вы не знаете правды. -Правды? Больше четверти часа он рассказывал тем, кто всё ещё не был осведомлён, о том, кто скрывался в теле короля Дейриона. Как бывало каждый раз, верили не все. Началась ругань. -Остановитесь! –не выдержав, впервые за вечер, подала голос Эдделин. –Чего вы хотите добиться, ругаясь? Всё уже случилось, и наш долг –не допустить повторения этого ужаса. Её голос всё ещё звучал хрипло, но почти все мужчины и пара женщин, присутствующие в комнате, повернулись к ней. -Вот кто был главной целью негодяев! –тут же воскликнул Торбрандт, выйдя из тени. Пламя к камине озолотило его рыжие кудри, падающие на плечи, и юношескую, такую же рыжую, бородку. –Эдду пытались убить дважды за один день! -Я бы на твоём месте помалкивал, парень. –бросил сир Гриндон Крей. –Тебе было велено сопровождать принцессу, а ты бросил её с женщинами, которых увидел впервые в жизни. Торбрандт осёкся и сник. -Где эти две змеи? –спросил Крей Грандисон из Штормовых Земель. -Их допрашивают. –ответил Робин Аррен. –Но мы уже знаем, кем была одна из них. Это Квецца Галар, та самая Гарпия, одна из триады. -Они надумали убить принцессу и сбежать на украденных лошадях! –прошипел лорд Толхарт. -Те парни, что спасли меня… -пробормотала Эдда. –Я хочу, чтобы каждый из них получил по мешочку золота. -Уже, ваша милость, уже. Эти смельчаки награждены. –жена хозяина дома, Шейли Стелс, коснулась её плеча. - Принцессе нужны защитники, больше, чем когда либо! - воскликнул сир Гриндон Крей. - Юная девушка с правами на Железный Трон. Она - лакомый кусочек для одних, и преграда для других. У неё нет острого клинка, как у отца и братьев, нет трёх драконов, как у её тётки. -Она –моя королева, и я отдам жизнь за неё, как поклялся её отцу. –твёрдо сказал лорд Аррен. На пару секунд повисло молчание. А потом почти все люди в комнате поддержали его. И даже те, кто ничего не высказал вслух, не высказали ни слова против, глядя на остальных усталыми и смиренными взглядами. Эдделин ощутила, что по её лицу текут слёзы, и ласковая рука леди Шейли коснулась её лица, утирая их. -Прости, Эдда! Я просто не знаю, как вымолить твоё прощение после всего! –воскликнул Торбрандт, догнав Эдделин, сопровождаемой дочерью Стелсов, Хелейной, на лестнице, ведущей к спальням. -Откуда ты мог знать? –спросила та, подняв на него не просто усталый, а совершенно измученный, взгляд. –Никто не мог. Я тоже даже ничего не заподозрила. Не кори себя… -Как я могу? Твой отец задушил бы меня, узнав всё! –не унимался юноша. –Я большую часть своей жизни учился, сир Бриенна, сир Герольд, сир Гриндон потратили кучу нервов, чтобы сделать из меня рыцаря, а я…бросил свою королеву в беде! -Я не королева. –ответила девушка. –Но если я стану ею когда-нибудь, то клянусь, ты станешь моим королевским гвардейцем, и у тебя будет огромное количество возможностей, чтобы загладить терзающую тебя вину. Она ласково коснулась его щеки -Кто ещё погиб, Тор? –спросила Эдда, с трудом перешагнув через ту часть себя, что предпочла бы не знать правды. -Больше половины тех, кто там был, погибли, Эдда. –пробормотал парень. -Лорд Овертон погиб, и лорд Фелл Баклер, бывший Мастер Над Монетой, и лорд Локк, и сир Эдар Раттигер, последний гвардеец. И сир Боррел, и лорд Мутон. Бедный лорд Росби, столько всего переживший за последнее время, выжил, но ранен. Не знаю, выкарабкается ли. -Помилуй Матерь … -не выдержав прошептала Эдделин. –А Риваль? Как он там? Я уже знаю про лорда Эдмара и Элстона. Боги жестоки! -Не говорите так о богах, принцесса! –воскликнула леди Хелейна. –Не гневите их! -Но они жестоки, проклятье! –повторила Эдделин¸ ощутив в горле колючий ком. – Если бы им было хоть какое-то дело до людей, они не допустили всего, что произошло за этот ужасный день! Этой ночью, не смотря на то, что прошедший день был тяжелее любого другого дня в её жизни, Эдделин так и не смогла нормально уснуть. Стоило только чуть-чуть задремать, как она снова и снова видела ужасные картины прошедшего дня. Она видела мёртвого отца, вспышку зелёного огня и падающий на неё потолок, разорванные тела людей. Она снова и снова ощущала, как врезается в горло шёлковый платок, не давая дышать. В очередной раз судорожно дёрнувшись, принцесса закашлялась, хватаясь за горло, и поняла, что это был лишь морок. Но, оглядевшись, она увидела, где находится, и на неё рухнуло горой осознание того, что прошлый день не был лишь кошмарным сном. Служанка, приставленная хозяином дома, чтобы не оставлять девушку одну наедине со страхами и болью, мирно похрапывала в кресле, безучастная, и равнодушная. Эдделин снова опустилась на подушку, и долго лежала, глядя на пляшущие на стене тени от колышущегося за окном дерева, не в силах даже заплакать. А когда уже не осталось сил лежать, она встала, и подошла к окну, глядя на залитый лунным светом дворик дома. Там она увидела Риваля Талли, одиноко сидящего на бортике небольшого пересохшего фонтана со статуей павлина. Юноша сидел, обхватив голову руками, и качаясь взад-вперёд. Сегодня Эдда потеряла отца, и узнала о гибели двух братьев. Потерял отца и брата и юный Талли. Сейчас они были нужны друг другу, как никогда. Накинув лишь шаль, и надев домашние туфли, принцесса, прихрамывая на раненую ногу, выбежала из комнаты. Не обращая внимания на оклики стражника, караулившего у её двери, и побежавшего следом за ней, девушка спустилась по лестнице, пересекла гостиную, холл, и выбежала в маленький, огороженный высоким каменным забором, дворик. Риваль даже не поднял головы. Эдделин подбежала к нему, села рядом, и крепко обняла его, прижав головой к своему плечу. Юноша сначала растерялся, и попытался воспротивиться, но, когда она не выпустила его, вдруг задрожал всем телом, и тихо заплакал на её плече. А девушка, в свою очередь, зашлась в беззвучных рыданиях, заливая слезами его взлохмаченные каштановые волосы. Замершие у входа стражники не шевелились, не смея мешать им. После того, как Астигар Ксабир велел накормить Эйнара, он расщедрился так же и на ванну. Похоже, Минотавр слишком любил роскошь, чтобы отказываться от неё даже в военном походе. Ванна, принесённая четырьмя слугами в выделенный Блэкфайру шатёр, была медной и достаточно большой, чтобы вместить в себя тушу Ксабира. Три девушки заполнили ванну речной водой, которую согрели в большом котле за несколько подходов, и к тому времени, когда воды уже было достаточно, она успела подостыть. Погружение в приятно- тёплую ванну облегчило боль и расслабило ноющие мышцы. Эйнар успел уже забыть это приятное ощущение. Даже жёсткая мочалка и мыло с трудом стёрли многодневную грязь с его кожи и волос. Вода приобрела мутно- бурый оттенок, когда он закончил. За спиной послышался звук, который легко уловили уши опытного охотника и следопыта. У ванны, на деревянном столике, он оставил кинжал. Блэкфайр даже спал с ним, зная, что никогда не может чувствовать себя в безопасности. Он пронёс это через всю жизнь, с самого детства. Схватив оружие, юноша обернулся, в любой миг готовый к атаке. - Проклятье, Сонора! - выдохнул он уже через миг, увидев, что это всего лишь девушка, на несколько лет старше него. Ей было ближе к двадцати пяти, она была невысокой и пухленькой, бледной, как все лоратийцы, с русыми волосами, заплетёнными в спадающую ниже талии косу. Она не отличалась красотой, но её вполне можно было назвать милой. Сонора приходилась Минотавру единокровной сестрой, младше него на двадцать, с лишним, лет. - Брат сказал, что ты здесь. - сказала она. - Много слухов доходило. Я думала, ты погиб. - Да-да, я уже понял, что верить в мою способность к выживанию здесь - дурной тон. - буркнул Блэкфайр, вернув кинжал на стол, и снова откинувшись на борт ванны. - Мне сказали, что конь, на котором ты приехал, бросился к реке, и жадно пил её холодную воду, пока не рухнул замертво. - сказала Сонора, словно не найдя, с чего ещё начать. - Жаль. - коротко отозвался Эйнар. - Я гнал его несколько часов, надеясь успеть до начала представления. Бедное животное послужило благой цели, надеюсь лошадиный бог будет милостив к его благородной душе. Сонора улыбнулась, показав кривые, выпирающие зубы. Она расценила попытку юноши шутить, как знак его дружелюбного настроя, и подошла ближе. Придвинув табурет, она уселась в изголовье ванны, и, взяв в руки длинные влажные волосы Эйнара, принялась аккуратно распутывать их пальцами. Совсем, как два года назад, в Толосе, где его отец и Минотавр встречались с союзниками. За три дня, проведённые там, младший Блэкфайр и Сонора успели познакомиться и разделить ложе. Она уже тогда разменяла третий десяток, но сохранила девственность, до той самой ночи. Эйнар тогда даже не знал, что она сестра Астигара Ксабира, а когда узнал, моментально записал случившееся в ошибки. Только вот сама Сонора, похоже, так не думала. - А твои друзья не пришли с тобой? - тихо спросила девушка. - Наала? Юноша отлично понимал, почему Наала интересует её больше всех. Она знала, что с этой женщиной он состоял в самой продолжительной связи в своей жизни. Почти пять лет. Хотя, нужно отметить, полностью верными друг другу они были, разве что, в первый год. - Они все мертвы, Сонора. - ответил Блэкфайр. - И Наала тоже... - О! - было сложно сказать, чего в этом возгласе было больше, сочувствия или радости. - Мне жаль! Как это произошло? Эйнар знал, что ей плевать на остальных, и ответил сразу про Наалу: - Я убил её. Он даже почувствовал, как дрогнули руки девушки, перестав возиться с его распущенной косой. - Как? За что? - Она предала меня. Продала северянам за кошель серебра. - холодно ответил Эйнар. - Идиотка! Какая идиотка! Я бы никогда... - отчаянно, и с искренней яростью, затараторила Сонора. Плеск воды заглушил её последние слова. Блэкфайр встал, и небрежно бросил: - Дай что-нибудь, обтереться. Девушка замерла, моргая большими, как говорил Имон, телячьими, глазами, и не отводя глаз от его нагого тела. Сейчас он выглядел совсем не так, как в Толосе, теперь можно было пересчитать все рёбра, живот просто "прирос к спине", а с левого бока и части бедра, словно бы, содрали кожу. Было почти очевидно, что это ужасные, явно очень болезненные, и, ещё свежие, ожоги. Кожа вокруг была красная, воспалённая. - Помилуйте боги! Эйнар, что с тобой произошло?! - с настоящим ужасом воскликнула Сонора. Тот сразу понял, о чём она. - Напился до потери памяти, во сне ворочался, и закатился в костровище, где ещё тлели угли. - Но ведь ты говорил, что почти не пьёшь! - В Эссосе так оно и было. Не дождавшись от поражённой Соноры ничего, чем можно было бы вытереть стекающие по коже капли, Эйнар вылез из ванны. Он поёжился от, не смотря на пылающий очаг, заметной прохлады, и только тогда девушка, всё же, опомнилась, и, схватив с лежанки, покрывало, накинула на него. -Я позову лекаря! –сказала она. –Эти раны…они выглядят ужасно! -Не стоит. Я не умру. –ответил юноша. –По крайней мере, не здесь, не на потеху твоему братцу. -Астигар был груб с тобой? -Справедлив. Почти всё, что он сказал, было по существу. –Эйнар, кутаясь в покрывало, попытался выдавить улыбку. –Спасибо, Сонора. Девушка, привстав на цыпочки, потянулась губами к его губам, но он остановил её. -Нет. Не нужно этого делать. Та вскинула брови. -Проклятье, я понимаю, что ты не в том состоянии, чтобы кувыркаться со мной до утра, но…я просто соскучилась, драконорожденный! Ты совсем не рад нашей встрече? Я ведь тебе, пожалуй, один из немногих людей, готовых быть другом! -Сонора, если это так, прошу, просто позволь мне остаться одному. Мне это нужно, как никогда. –юноша внимательно посмотрел на неё в ответ, и она стиснула зубы. -Ладно. –бросила девушка. –Завтра, если снова не начнётся метель, мы выдвинемся на столицу. Подготовься к лучшему зрелищу в твоей жизни. Она, напоследок, ласково провела пальцами по его шее и ключице, после чего, словно с усилием переступив через себя, направилась к выходу. Когда Эйнар вошёл в шатёр Астигара Ксабира утром, то увидел его уже во всём боевой обмундировании. На нём был мощный панцирь с узором в виде древней руны, обозначающей слово "ярость", а на голове красовался шлем с массивными стальными рогами, намекающими на его прозвище. На столе лежала громадная шикарная булава, весящая, по слухам, добрую сотню фунтов, и способную легко переломить хребет любому человеку, и даже лошади. Эйнар видел однажды, как Минотавр использует её в бою, и сейчас, вспомнив об этом, он невольно поёжился. - А, вот и ты, крошка-дракон! - язвительно бросил Ксабир, после чего рявкнул на слугу, облачающего его в доспех. - Как я понял, вы собираетесь напасть сразу, обойдясь без переговоров? - мрачно спросил Блэкфайр. - А на кой хрен мне переговоры? О чём мне с ними разговаривать? - хохотнул Минотавр. - Дейнерис не пыталась разговаривать, сразу жгла и распинала. - Королевская Гавань - огромный город, в нём многие тысячи невинных людей! Мать Драконов заботилась о невинных. - О рабах! О рабах она заботилась, мать её. - В Вестеросе нет рабов, но есть простые крестьяне, ремесленники, и просто горожане, которые не сделали вам ничего плохого! - Я убил несколько сотен ремесленников, крестьян, и простых горожан. Я изнасиловал немногим меньше их жён и дочерей. И? Веришь- нет, я совершенно спокойно сплю по ночам. - Мне нужен этот город, Ксабир! Целым, и со всеми его живыми людьми. - твёрдо сказал Эйнар. - Ты награбил достаточно золота, увёл в рабство достаточно людей, разорил достаточно городов и деревень. Оставь мне столицу моих предков. Минотавр повернулся, и взглянул на него, восхищённый наглостью этой просьбы. - И с чего бы мне это делать? Королевская Гавань - богатейший город Вестероса. С него я получу впятеро больше, чем получил со всего грёбанного Дорна! Что, королём заделаться решил? Думаешь, усядешься на Железный Трон, на котором сидел твой десятиюродный дед? Думаешь, люди склонятся перед тобой после того, как ты вымолишь у меня пощаду для них? Может быть, я буду в настроении, и отдам тебе город, чтобы потом до конца жизни называть тебя новым королём-попрошайкой. - Не издевайся надо мной, Ксабир. - прошипел Эйнар. - Что, думаешь, я боюсь этого ножичка, что дали тебе мои люди? - усмехнулся толстяк. - Я поковыряюсь им в зубах после ужина, а потом засуну его тебе в задницу, если посмеешь использовать его против меня. Блэкфайр сжал кулаки. - Ну так вот, я не закончил. - продолжил Минотавр. - Может, я и отдам тебе столицу Таргариенов. Но прежде я расплавлю их Железный Трон, и велю отлить мне из него новые доспехи и булаву! Прежде я лично убью обоих королей, отца и сына, и из одного черепа буду пить вино, а из второго сделаю ночную вазу. Я заберу их жён, ту дотракийку, и рыжую северянку, они будут ублажать меня ночами, обе одновременно. Как тебе такой план, а? Расхохотавшись, он жестом отогнал от себя суетящихся слуг, легко подхватил со стола булаву, и вышел из шатра. Там, на примятом снегу, уже ждал его, нетерпеливо перебирая копытами, огромный золотистый скакун. Этот зверь больше походил на бегемота, чем на лошадь, с мощными ногами, грудью и шеей, под стать своему хозяину. А на шее его висела, вместо поводьев, массивная железная цепь, которой только и можно было обуздать это чудовище. Эйнар оглядел огромный лагерь, большая часть которого уже была свёрнута, и огромное множество суетящихся людей. Сейчас, при свете дня, он смог в полной мере оценить масштаб того, что не сумел рассмотреть в темноте вечера. Блэкфайр и вправду, никогда не видел такой огромной армии. Ксабир подошёл к коню, и велел одному из рабов встать на четвереньки, после чего, с его спины, уже взобрался в седло. -Итак, повторите ещё раз, какие из ворот Королевской Гавани взять проще всего, Стедмон? –спросил Минотавр, взглянув на кого-то позади Эйнара. Юноша обернулся, и увидел высокого немолодого мужчину с седеющей бородой, восседающего на сером в яблоках коне. Над его головой реяло знамя с чёрным кинжалом, пронзающим красное сердце, на белом поле, покрытом каплями крови. Таких знамён точно никогда не было у домов и семей Эссоса, да и сам этот человек не был похож на пришельца из-за моря. Это был рыцарь, облачённые в настоящие вестеросские латы. -У Старых Ворот есть один существенный недостаток, и если ударить по… -начал говорить этот мужчина, но ржание лошади заглушило окончание фразы. Астигар Ксабир, заметив взгляд Эйнара, усмехнулся. -Чего смотришь, драконов бастард? Думал, что все в Вестеросе делятся лишь на две группы –тех, кто дрожит и умоляет, и тех, кто пытается противостоять мне? О, ты не прав. Алесандер Стедмон, грандлорд Штормовых Земель оказался умён и сговорчив. Он привёл в мою армию десять тысяч всадников, и пятнадцать –пехоты, а я, в свою очередь, пообещал не грабить его города и замки, а когда я выиграю эту войну, то приближу его к себе, и даже, может быть, выдам свою сестру за его старшего сына. -Этот молодой человек…вы назвали его драконьим бастардом? –поинтересовался лорд, глядя на юношу сверху вниз. –И его волосы…валирийское серебро. Чей же он бастард, разрешите поинтересоваться? Уж не почившей ли королевы, или может, король Севера нагулял его во время своих заморских завоеваний? -Ни то, ни другое. Он Блэкфайр. –хмыкнул Минотавр. -Вот как! Так значит, его отца обезглавили северяне в Белой Гавани? –спросил лорд Стедмон. -Что ж, выбрать сильнейшую сторону –разумный выбор. –произнёс Эйнар вместо ответа, и не дождавшись ответа Ксабира. –Я понимаю вас. Он отвернулся, и направился к Соноре, уже ждущей верхом на вороном жеребце, и держащей за повод второго, саврасого, заботливо приготовленного ею для него. -Да в гробу я видала этого лордовского сына! –прокомментировала девушка, явно слышавшая слова брата, когда Блэкфайр уже сидел в седле. –Если он вправду отдаст меня, я прирежу муженька в первую брачную ночь, раньше, чем он успеет даже подумать о том, чтобы лечь со мной. Утром Эдделин чувствовала себя ещё более разбитой, чем накануне. С первыми лучами рассвета Хелейна Стелс пришла, чтобы разбудить её, и застала уже одетой, стоящей у окна. -Ваше высочество, у меня прекрасные новости! –воскликнула она. Эдде эти слова казались издевкой. Что, побери её Неведомый, может быть прекрасного теперь, когда весь известный ей мир рассыпается прямо под её ногами. -Прибыли союзники, принцесса! Мы не одни! –продолжила, с улыбкой, юная леди Стелс. Вскоре Эдделин выехала верхом вместе с Робином Арреном, Ривалем Талли и ещё несколькими лордами. По пути она видела, всё ещё поднимающий над местами вчерашних взрывов, сизый дым. В районе Площади Сапожника они встретились с отрядом примерно из трёх десятков всадников. Принцесса разглядела знамёна нескольких домов Простора и Западных Земель, а впереди реяли стяги с золотым львом Ланнистеров и белой башней Хайтауэров. Она сначала даже не поверила своим глазам, но переведя взгляд со знамён на всадников, разглядела впереди, на белом коне, карлика, чти волосы из золотистых уже почти полностью превратились в седые. Тирион Ланнистер из Утёса Кастерли! Рядом с ним был ещё один всадник, которого Эдда сумела узнать – молодой Честер Хайтауэр, с которым она танцевала на балу в Красном Замке год, и ещё три луны, назад. Справа от него же, очевидно, восседал на караковом тяжеловозе его отец, лорд Десмонт. -Принцесса Эдделин! –воскликнул Тирион, выехав на пару шагов вперёд. –Вот уж кого не ожидал здесь увидеть! Что, Седьмое Пекло, творится в этом городе? Где ваш брат, о безумствах которого я наслышан? Я видел лагерь за стенами города, и знамёна Старков, Арренов и Талли. Где ваш отец, король Джон? Уже полчаса спустя Тирион, мрачный, как дождливый день, стоял в тронном зале Красного Замка, глядя в лицо мёртвого короля Севера. Он смотрел на него долго, не в силах отвести взгляд, и его губы слегка подрагивали. Он оперся на свою трость, и, казалось, того и гляди рухнет на пол. -Я едва успел принять факт того, что мертва королева Дейнерис… -произнёс он, наконец. –Королева, которую я столько раз подводил и предавал, в которой сомневался. А теперь…я помню его юношей, которого впервые встретил во дворе Винтерфелла. Тогда он ещё был известен, как бастард Неда Старка. Он сказал мне, что я понятия не имею, что значит быть бастардом, а я ответил… -Что все карлики –бастарды в глазах своих отцов. –закончила за него Эдделин, и он, с изумлением, взглянул на неё. -Да, верно. –изрёк он, и, помолчав, спросил: -Так значит, ваши бедные братья, Эдмонд и Дейрион…тоже…о, Матерь! Бедная Санса, храни её боги. Бедная моя маленькая Ланна, уже вдова, и без пяти минут мать! Он порывисто отвернулся, и отошёл, обводя взглядом множество других тел, лежащих на полу, и прикрытых кто знамёнами своих домов, кто просто кусками ткани. -Когда Ланна написала мне обо всём, об армии из Эссоса, о пленении своего мужа в столице, о том, что творят Дейрион и его Десница Брандон, и о том, что Джон повёл армию на юг, я ни единой минуты не сомневался в том, что должен присоединиться к нему. –сказал карлик. –Как же досадно, что я опоздал… -Вы не опоздали, милорд! –сказала ему Эдда. –Вы ничего не смогли бы поделать с чародеем на Железном Троне, сгубившим отца и братьев. Но вы и ваша армия окажет нам неоценимую поддержку в грядущей битве с иноземцами. Тирион дёрнул уголком рта. -Лорд Хайтауэр поддержал меня, когда я написал ему. Но, когда мы начали собирать знамёна, едва не свершилась война внутри наших земель. В Просторе несколько домов во главе с Тарли отказались защищать Драконов. Главой дома Тарли пару лет назад стал сын леди Таллы, старшей дочери лорда Рендила, ставшей его наследницей. Юноше едва исполнилось семнадцать, и он заявил, что намерен отомстить Таргариенам, испепелившим его деда и дядю. -Глупый мальчишка! –воскликнул Робин Аррен. –Надеюсь, его поставили на место? -Боюсь, он, и поддержавшие его дома, в большинстве своём те, чьи близкие пали и пострадали на Пламенном Поле, переметнулись к врагу. Так же поступило и три-четыре дома из моих земель. Мы не сдержали их, тем более, после того, как стало известно, что Штормовые Земли полностью отреклись от короны. -Полностью? -Лорд Стедмон не стал мяться в растерянности и уговаривать, как мы. –ответил Десмонт Хайтауэр. –Он сказал, что казнит всех, кто не подчинится, и даже устроил несколько показательных казней, после чего никто больше не стал возражать. -Ублюдок! Проклятье, я считал его достойным человеком! –прошипел Аррен. -Дейнерис Таргариен стала хорошей королевой, ну, если сравнивать с её предками. Вопреки ожиданиям Вариса, и, каюсь, моим тоже. –сказал Тирион. –Но я видел Пламенное Поле, и другие ужасные моменты, происходившие, когда в ней проскальзывало безумие. Если бы не они, ничего бы этого не было… Она говорила, что милосердна, но порой совершала воистину жестокие дела, достойные сравнения с её отцом. Простите, ваша милость, если говорю обижающие вас вещи. Я знаю, вы любили свою тётку. -Да, любила, милорд, но есть моменты, в которых я не поддержала бы её выбор. –сказала Эдделин. –Потому, я не злюсь на ваши слова. -Мы видели вражеское войско, принцесса. –сказал Честер Хайтауэр. –Издалека, с холмов. Их сто пятьдесят тысяч, а может, и больше. Самая огромная армия, какую только видел Вестерос. -Как думаете, что нас ждёт? –спросил Тирион, невесело усмехнувшись. –Вестерос - самая большая колония Эссоса! -Почему вы так говорите? Вы ведь пришли помочь…неужели вы шли, совсем не веря в победу? –изумилась Эдда. -Ну…веру во мне убить трудно. –ответил тот. –Но увы, при всём этом, я реалист. Если даже боги помогут нам, и мы одолеем их армию на земле, то, спешу напомнить, что у них есть ещё и армада…сто пятьдесят кораблей, а по некоторым сведениям, все триста. Сколько кораблей готово защищать столицу? -П…пятьдесят, милорд. – ответил Титос Стелс. –Боюсь, король-самозванец не был озабочен тем, чтобы строить дополнительные суда. -Ну, тогда за наше здоровье! –только и смог ответить Ланнистер, и, сняв с пояса флягу с вином, сделал хороший глоток. -Милорды, принцесса! –в зал вбежал, сильно запыхавшись, один из Золотых Плащей. –В порт причалил корабль под знамёнами Веларионов! -О…подмога! – пожал плечами Тирион, и отхлебнул ещё вина. Долгие годы дом Веларионов вёл практически отшельнический образ жизни. После гибели лорда Монфорда Велариона в Битве при Черноводной главой дома остался его шестилетний сын Монтерис. Его мать, урождённая Сангласс из Приветной Бухты, не полностью оправившаяся от горя, научила мальчика страху и недоверию. Монтерис вырос с вечной боязнью того, что его убьют, и род Веларионов прервётся. Даже, когда мать женила его на девице Селтигаров, он отказался пускать жену к себе в постель, ведь даже, если у неё не будет при себе оружия, она вполне может задушить его подушкой. Молодого лорда все называли безумным, и, судя по всему, так оно и было. Он не появился при дворе Дейнерис не единого раза, хотя и присягнул ей, прислав официальную грамоту с печатью своего дома. Мейстеры, впрочем, утверждали, что почерк в этой грамоте принадлежит матери Монтериса, а вовсе не ему. Эдделин послала людей, чтобы встретили Веларионов, и проводили в замок. Она встретила их в Большом Чертоге, ведь малый был уничтожен взрывом, а тронный зал наполнен трупами. Леди Калтрина Веларион была уже немолодой, но всё ещё статной и гордой женщиной, лорду Монтерису было около тридцати, и это был высокий, довольно красивый блондин, чьи глаза, однако, постоянно бегали, не задерживаясь ни на чём, и ни на ком, дольше пары секунд. Его нетронутой жене, Резарте, было немногим больше двадцати, она была миловидной пухленькой брюнеткой, и в её глазах читалась тоска. Эдда знала, что, бывшие выходцами из Древней Валирии, как и Таргариены, Веларионы, однако, уже давно лишились истинной валирийской внешности, поскольку, в отличие от своих сюзеренов, крайне редкой практиковали родственные браки. -Приветствую вас в Королевской Гавани милорд, миледи. Моё имя Эдделин, из дома Старков. –произнесла она. -Дочь Ледяного Дракона! –сказала леди Калтрина. –Я сочувствую вашему горю, оно безмерно. Но горе настигло и наш дом. Не более, чем сутки назад, на наш остров обрушилась смертоносная буря, и дело вовсе не в стихии. -На вас напала армада Эссоса? –догадался лорд Аррен, и по его спине прошла волна мурашек. –Они совсем рядом! -Они уничтожили всё, что у нас было. Дрифтмарк охвачен огнём. Высокий Прилив обстрелян огненными снарядами… Эдда с ужасом подумала о Драконьем Камне, где постоянно проживало больше сотни верных дома Таргариенов людей, обслуживающих замок. -Когда рыбак рассказал нам о том, что на остров надвигается столько кораблей, что они заслонили собой линию горизонта, я сразу поняла, что нам нужно бежать. –сказала Калтрина Веларион. –Мы уже издалека наблюдали, что эти чудовища сделали с нашим родовым гнездом! -Бежали, оставив на острове весь свой народ, и смотрели, как они погибают? –прищурился молодой лорд Хэйфорд. –Я бывал на Дрифтмарке, и знаю, что там есть, как минимум, один город! -У нашей семьи осталось всего три корабля! –округлила глаза женщина. -Остальные пришлось продать, чтобы рассчитаться с долгами! Как бы мы вывезли с острова весь народ? -Я был среди тех, кто встречал вас в порту. С вами на берег сошло человек десять. Десять, миледи! В то время, как ваш корабль вместил бы сотню! -У леди и её сына было всего три корабля. На острове живёт пара тысяч человек. Если бы они пригласили всех жителей Дрифтмарка взойти на свои корабли, они бы потонули к Неведомому! –воскликнул Титос Стелс. -Но это было бы честно! –Давайте вы будете говорить о честности, когда они нападут на нас, и вы столкнётесь со страхом смерти лицом к лицу! -Довольно, милорды! –повысила голос Эдделин. –Мы не откажем в убежище никому, кто его попросит! Милорд, миледи Веларион, я сочувствую тому, что случилось с вашим домом, и немедленно распоряжусь о том, чтобы о вас позаботились. В последующие часы народ стекался в столицу и с залива, и со всех окрестных деревушек и городов. Каждый из них с ужасом говорил, что враги близко, и что их не счесть. Через несколько часов после полудня на башнях тревожно зазвонили колокола, оповещая жителей города о том, что враг близко. Стражи на Железных Воротах, глядя в бинокли, заметили появившиеся на горизонте десятки и сотни кораблей под флагами с миэринской гарпией, лоратийским минотавром, и чёрным драконом Блэкфайров. Ещё через пару часов, когда солнце уже клонилось к закату, с противоположной стороны Королевской Гавани, на Львиных Вратах, стражи увидели двигающиеся со стороны реки войска. Все врата города заперли, и оставили открытыми лишь калитки по бокам, через который в город всё ещё подтягивались люди, многие из которых несли на себе пожитки, детей, стариков. -Они видели, сколько врагов движется сюда, и всё равно продолжают верить, что в этих стенах, под защитой короны, они будут в безопасности. –пробормотала Эдделин, глядя с балкона на прибывающих людей. –Но я сама не могу быть уверена в собственной безопасности, не говоря уж о том, чтобы быть способной защитить кого-то. Вы ведь слышали о том, что произошло вчера? Она невольно подняла руку, и потёрла синеватый след, оставшийся на её белой шее в том месте, где вчера её обхватывал шёлковый платок Гарпии. -Вы о взрыве в Малом Чертоге и покушении на вас той миэринской госпожи? –спросил Тирион. -Боги милостивые, Квецца Галар! Я помню её юной девочкой, прислуживавшей Дейнерис, во время её правления в Заливе Драконов. Одиннадцати-двенадцати лет, смешливая, весёлая. В то время я бы и подумать не смог, что в ней будет столько ненависти. А что до взрыва, разве лорд Аррен не утверждал, что выставил стражу на охране запасов Дикого Огня, и теперь находиться в Красном Замке безопасно? -Да, но…-Эдделин осеклась. -…когда на город посыплется град из огненных шаров, вы уверены, что он всё ещё будет безопасен? Что вообще хоть какое то место в этом городе останется безопасным? Она резко обернулась, увидев движение за спиной. Торбрандт склонил голову в слегка нелепом поклоне, и сообщил: -У Божьих Врат пятеро вражеских всадников с белым флагом. Они утверждают, что желают увидеть правителя этого города. -Это может быть опасно, принцесса. –тут же твёрдо сказал Ланнистер. -Я хочу услышать, что они скажут, милорд. –не менее твёрдо ответила девушка. –Если я вправду собираюсь стать королевой…покуда боги позволят мне пережить бурю…я не должна прятаться от врага. Я должна заглянуть ему в лицо. Карлик грустно улыбнулся. -Кто бы сомневался. Вы – от крови драконов… К Божьим Вратам принцесса приехала уже на закате, в сопровождении лордов Ланнистера, Хайтауэра, Аррена и Талли, и нескольких рыцарей, в том числе ещё не помазанного Торбрандта. На стенах стояли десятки лучников, но их луки и арбалеты были опущены в ожидании приказа. Врата открылись, и Эдделин со спутниками выехали в заснеженное поле за ними, и чуть поодаль от городских стен их уже ждали враги, держа над собой белый стяг, означающий желание поговорить мирно. Но, не смотря на их якобы мирный настрой, каждый из них был вооружён, впрочем, как и спутники Эдды. Девушка увидела огромного всадника на не менее огромном коне, в рогатом шлеме, под стягом с синим минотавром Лората, трепещущим на ветру. Увидела темнокожего всадника с длинной кистью из конских волос на позолоченном шлеме, и на флаге его красовалась чёрная гарпия Миэрина. Третьим и четвёртым были лорд Алесандер Стедмон и юный лорд Тарли, имени которого принцесса не знала, но она, с горечью, поняла, что слова Тириона были правдой. Над головой пятого реяло знамя с чёрным трёхглавым драконом на красном поле, и взглянув на его лицо, девушка ощутила, как земля покачнулась под ногами, а сердце пропустило удар. Эйнар Блэкфайр… -Кто из вас король Дейрион, и кто –король Джон? –крикнул Астигар Ксабир, с сильным валирийским акцентом, выехав вперёд, и проехавшись туда-сюда перед принцессой и её людьми Его саврасый конь волновался, грыз удила до кровавой пены, его копыта взбивали снег. –Говорить я буду только с одним из них, или с обоими сразу. -Здесь нет ни того, ни другого. –ответил лорд Хайтауэр, глядя на него в ответ, с немалым презрением. –Это ты, что ли, Минотавр? -Он самый! Видимо, моё имя и мои деяния летят далеко впереди меня, раз ваши великие и благородные короли струсили, и прислали вместо себя своих трясущихся подданных, и, если меня не обманывает зрение, даже одну девчонку! Пойди и скажи им, что я говорю только с ними, или не говорю ни с кем! -Король Джон мёртв, как и его сын. –сказал Риваль Талли. Принцесса бы предпочла, чтобы он промолчал, но сказанного не воротишь. –Перед вами его дочь, королева Эдделин. Повисло молчание. Эдда бросила короткий взгляд на Эйнара, и заметила смятение и неверие на его лице. Остальные спутники Минотавра переглядывались, так же поражённые, а сам же Астигар Ксабир внезапно разразился хохотом. Он хохотал, хватаясь за живот и прихрюкивая, не меньше минуты. Торбрандт и сир Крей даже схватились за луки, до глубины души возмущённые этим, но внезапно, так же резко, как и начал, толстяк остановился, и обвёл принцессу и её людей насмешливым взглядом. -Простите мне моё веселье, ваша величество! –воскликнул он, задержав взгляд на Эдделин. –Я и предположить не мог, что Ледяной Дракон, и его безумный сын от Бурерождённой, добровольно устранятся с моего пути ещё до того, как я подойду к их столице. Судьба –шутливая сучка, не так ли? Что ж, маленькая королева, так и быть, я буду говорить с тобой. Во первых – Квецца Галар, госпожа Миэрина…она у вас, верно? -У нас. –ответила Эдделин коротко. -Я желаю, чтобы она была возвращена нам до того, как начнётся битва. -Не будет. Она покушалась на мою жизнь, и останется в столице, чтобы понести заслуженное наказание. Ксабир на некоторое время умолк, продолжая, при этом, сверлить девушку взглядом. На него, в свою очередь, напряжённо смотрел темнокожий мужчина под знаменем с гарпией. На его щеках играли желваки. -Что ж. Плевать. –сказал Минотавр. -Но господин! –возопил темнокожий. -Молчи, Граздар. Коли хочешь, ступай и забери свою сестру сам. -Но… Астигар Ксабир вскинул руку, веля ему умолкнуть. -Говорю только я, таков был уговор. Ты согласился. С этими словами он пришпорил коня, и выехал вперёд. -Я хочу, чтобы ты знала, девчонка, что я милостив, и даю врагам выбор. –сказал он. –Вот тебе моё предложение… Ты и твои люди не станут сражаться, и добровольно сдадут мне столицу, а так же все земли Вестероса, лежащие к северу, югу, востоку и западу от неё. Если вы сделаете это, я сохраню ваши жизни, и позволю служить мне. Я не убью ваших родителей, жён и детей, не сожгу ваши дома, и не уведу в рабство ваш народ. Эдделин, из дома Старков, я знаю, что ты запала в сердце нашего драконова бастарда… -он кивнул на Эйнара, напряжённо наблюдающего за ним. –Я позволю вам сочетаться браком и сидеть на Железном Троне ваших предков, будь он трижды проклят. Вы будете моими ставленниками, и будете править от моего имени. Тирион покосился на Эдделин, Робин Аррен переглянулся с Десмонтом Хайтауэром. -Ну что, драконья дочь, каково будет твоё решение? –поинтересовался Минотавр, выдавив самую добродушную из возможных для него улыбок. Эдда смотрела на него, и ярость всё больше вскипала в её сердце. -Лучше я умру. –выдохнула она. Ксабир снова начал смеяться, но теперь этот смех был полон злобы. -Я почти не сомневался, но, всё же, надеялся. –сказал он. –Гордости в драконорожденных всегда было больше, чем разума. Что ж, тогда ты получишь то, что выбрала. Не пеняй на судьбу. До встречи…на рассвете. С этими словами он дёрнул поводья, повернул жеребца, и поскакал прочь. Его спутники, не медля, последовали за ним. Задержался лишь Эйнар. Сдерживая скакуна, он кружил на месте, глядя на Эдделин, и в его глазах она видела гордость. «Гордишься собой, бастард?» -пронеслось в голове принцессы, но она не произнесла этого вслух. Боль и ненависть переполняли её. –«Я много раз могла убить тебя, но не сделала этого. Я не дала отцу снести твою безумную голову. Ты обязан мне своей жизнью, но ты остался мне врагом, и явился сюда, чтобы поглумиться надо мной!». Её руки сами собой потянулись к арбалету, который держал Торбрандт, и вырвали его прежде, чем парень успел понять, что происходит. Девушка подняла оружие, и выстрелила в Блэкфайра, целясь прямо в сердце. Тот среагировал быстро, дёрнув поводья, его конь шарахнулся в сторону, и болт лишь слегка задел его руку повыше локтя. Вслед за принцессой вскинули луки Честер Хайтауэр, сир и Гриндон Крей. Эйнар, бросив на них последний взгляд, стиснул зубы, и ударил скакуна пятками, помчавшись вслед за Минотавром и другими его прихвостнями. Одна стрела вонзилась в землю, и одна едва не задела ногу его коня.