Гнильё и Вечная Весна

— Карачи, Карачи, Карачи… Герои взяли в заложники Энию. — Любите же вы лезть не в свое дело… Ну что я там лизал… Ну… кхах-ахах, столько времени прошло… Ту-кха-кха-ааа-лет-кха-кха… — А? Что? Я не расслышал! — серьезно сгримасничав, Джозеф покачал головой. — Да какая разница! Что было, то было! — Польнарефф обиженно надул губы, — Merde… — Мне послышалось, я расслышал слово «туалет», — напыщенно-бесстрастный, Какёин рассматривал ногти. — Какьёин! Ой, чертов старик! Идите вы оба на-а-а-ахрен! Не нужно мне от вас больше ничего… — А я голоден, — Джотаро поморщился. Долгая дорога изнурительна, когда с одной стороны от тебя воняют, а с другой пихают, — Кебаб? Единоличное «да». И начинается самое-самое… — Мерхаба! — улыбнулся Джозеф, — нам, знаете… — Быстро пересчитал по пальцам, — пя-ять кебаб… Кебабов… Шукран. — Какоин, а мы где? — Кира недоверчиво подергала того за рукав. — Пакистан. — Па-а-кис-тан? — глаза Киры округлились до 5 копеек, — а дядя Жозеф говорит арабски. Это правино? — Я думаю, — в незамысловатую беседу вмешался Польнарефф, — что Пакистан нелегитим… А Джотаро уж и след простыл. — Пальяреф, ты дурак, так Какоин говорит, что ты не понимаеш ничего. Я вопче не понимаю и молчу, а ты говоришь… — Mon bébe, птичка, мне кажется, что я лучше знаю, я же взрослее, сильнее, я — мужчина! Ты маленькая глупышка, вот ты кто! Лапка-киска, котеночек stupide… Какеин ушел вслед за Джотаро. — Ты не понимаеш! — с визгом девушка набросилась на Жан-Пьера, — я гаварю что неправилно говорить на арабцком языке! В Пакистане! — Ты souris stupide что ли? — охнул Польнарефф, — правильно все, пакистанцам — арабский язык, а желательно… — Ты! Да ты… — Кира застучала ему кулаками по груди, — ты сапсем! Через секунду она была закинута на плечо Жана. — J'en ai marre de toi! Безвольным тельцем девушка провисела на нем до тех пор, пока, наконец, они не завершили спор. — Какоин, сматри, я на асле катаюсь!

***

— Стильный-стилли-тилли Стили Дэн! — элегантно крутнулся на пятках мужчина, — давайте знакомиться… Вероятно, вы…? — Томно указал пальцем на Джотаро, — младший Куджо? А как же без несомненного Йозефа… Йостара! Свист! Мелкая мошка видно попала в ухо мужчины. — Знаете, ЙоЙо, а вы мне предначертаны судьбой… Любовь моя, будь вам так угодно! Хитрым фокусом он достал из рукава маленькую чашечку, полную горячего кофе. — Ты, уебище! — Стили Дэн был приложен о колено. Но тут уж видно, что нанесший удар Джозеф сам отлетел на канадскую границу. — Дед! — мощным ударом юного Джотаро элегантный пройдоха был повален на землю и облит эспрессо. Там же и корячился его дед. — Бес… Полезно! Мы связаны! Как двое горячих сердц! Мой стенд, The-e Lovers, скрепляет нас как всякая мать кровными узами пуповины скрепляется со своим дитя… Знаете, вот моя матушка… Так, позвольте… Объявляю! Я убью Йозефа, если подвергнусь нападению с вашей стороны еще раз!

***

Когда я был молод, у самого моего сердца было кольцо с ядом. Тогда я справился… А сейчас что?! Только и побег… Хамон! — Джотаро, держи его подальше! — Вы думаете, что если вы удалитесь от меня, то мой стенд ослабеет? Его слабость одновременно и его сила… Эй, вы! Я с вами разговариваю! Вы меня игнорируете?! Эй!!! Следуете за мной до тех пор, пока Йозеф не умрет? Смело. — Тебя зовут Стили Дэн? Ты заплатишь за это. — Если ты поэтому за мной следуешь, тогда мне лучше позаимствовать у тебя немного… Сам знаешь, денег. А что насчет дамы? Не сама красота, конечно, но свежо тело и свеж разум… Молода, молода… Хотя что уж там, женщина… Улыбнись, киска. Повеселимся…

***

— Мистер Джостар! Вот, магазин электроники! У них есть телевизоры! А теперь… Недоумок Жан-Пьер стушевался. Чего хочет этот ублюдочный япошка? Тело Джозефа пронзил разряд тока, заставивший увеличиться в количестве седые пряди. — Матерь бо-жи-я! Да что же это такое… Против него не работает и мой хамон? — Ась? Хамон? Типа такая колбаса? — Мы отправим наши стенды в тело господина Джостара и убьем его! — убьем мистера Джозефа? Нориаки крепко влепил ему пощечину. — Нет времени! Залезай, Порнарев!

***

— Ой, дедушка ДжоДжо… — Кира спряталась за углом, ведь за углом, за за которым она пряталась, стоял он. — Канал, хм… Эй, девка! А ну, иди сюда… Я-то знаю, ты здесь… Ну-у?! Сука, да где же ты… Пиздючка!.. Леди, простите минутную слабость… Лесть души моей!.. Агония сердечного трепышка… Блядь, где же ты?! Топ.

Топ.

Судя по всему, тут разворот.

Топ.

Топ.

Топ. Топ. — Ку-ку!

***

Звук расстегивающейся ширинки. Горячая кровяная плоть полового члена прижалась к ее бедру, а затем был и поцелуй — короткий, влажный, в уголок сжатых губ. Не смея сделать большего, тень Киры дрогнула.

***

— Он сделал что?! — Польнарефф гневно взмахнул рапирой в сторону черной фигуры, — клянусь, mon bébe, я не допущу…! Нориаки же привычно напыщенно-равнодушно пожал плечами. И лишь одно их объединяет с пылким мечтателем: «Клянусь, я его кастрирую…»