Ужасные вещи творятся у нас: Пропал, пропал мистер Вонка! На спасение есть один только шанс, Успеть бы, успеть бы лишь только...
За этот месяц в шоколадной системе мистера Вонки многое изменилось. Наверное, самое заметное было то, что мистер Вонка перестал изобретать новинки и больше не хотел радовать своих фанатов по всему миру. Большую часть драгоценного времени Чарли проводил в одиночестве, но с пользой: помогал матери ухаживать за бабушками и дедушками или просиживал мозг в личной библиотеке фабриканта. А ночами он сидел на сахарном берегу шоколадной реки, обняв свои колени, и горько плакал. Ему казалось, что сказочный, волшебный мир, в котором он живёт медленно, но верно рушится, больно раня своими осколками его маленькое сердце. Даже Умпа-лумпы перестали сеять радость и добро, превратившись в молчаливых человечков с вечно-грустными личиками. Отныне веселье без приказа было жестоко наказуемо, а ослушаться своего хозяина ни один не осмеливался. Свет в шоколадном цехе был включен на самый минимум и под его лучами малыша Чарли не было видно. Мальчик сидел под кустами наивкуснейших карамельных яблок и смотрел на своё расплывчатое отражение в водах шоколадного потока. Он не сразу заметил, как на его плече сел Совесть, тоже смотря куда-то вглубь реки. В тишине, которую разбавлял шум водопада, раздался тихий голос малыша Чарли: — Кто ты на самом деле, Совесть? — Бакет бросил кроткий взгляд на маленького кондитера и вновь посмотрел куда-то вглубь цеха. — Я... Я не знаю, Чарли... — микро шоколадник отвел взгляд и грустно вздохнул. — А взялся откуда? — мальчик слегка поморщился, а потом нахмурился. Совесть лишь пожал плечами и низко опустил голову. — Я не знаю, Чарли... Но я могу тебе кое-что показать... — И что же? — Я нашёл дневник доктора Уилбура Вонки. — Совесть сполз на колено юного Бакета и заглянул в его кристально-чистые глаза. — Где? Мистер Вонка его забрал? — малыш Чарли слегка повёл бровью в удивлении. — Да... И, кстати о нём... Не кажется ли тебе, что он ведёт себя крайне необычно? — Конечно, кажется, и очень даже, — разочарованный вздох освободил легкие от тяжёлого бремя, — Он изменился... Но я не верю, что человек может вот так измениться всего за одну ночь. Всего за 8 часов. Это невозможно! — К этому я и клоню. Ты вроде наблюдал за ним? — Да. Наблюдал. Днями, чтобы видеть, как он снимает с себя грим или поправляет парик. — воспоминания рассеялись так же быстро, как и вспыхнули в сознании мальчика. — И как? — Ничего. Он был обычным. Ни грима, ни косметики, ни парика... Это он... Но я не знаю, что с ним случилось. — У меня есть одна догадка, но она безумна... — Совесть заметно помрачнел. — Какая? — поинтересовался малыш Чарли, внимательно рассматривая коротышку. — Вилли никогда не рассказывал тебе о своих экспериментах, не относящихся к сладостям? — Нет. Говорил, что я ещё не дорос и это может быть опасным. — мальчик встал на ноги, держа на своей ладони Совесть. — Тогда придётся кое-что украсть из его личной, спрятанной от посторонних глаз, лаборатории. Глаза малыша Чарли широко раскрылись от удивления. Он знал о существовании десятка лабораторий на шоколадной фабрике, но все они были в общей доступности. Прежде Бакет не слышал о настолько секретных лабораториях своего учителя. Внутри появилось странное чувство, что-то между порханиями бабочек в животе и рвотными позывами. Сглотнув через силу, мальчишка пошёл по указке микро шоколадника. Путь их проходил через несколько тёмных коридоров. Никогда в жизни Чарли не боялся идти по столь знакомому коридору, как сейчас. Ему казалось, что вот-вот из-за угла на него выпрыгнет конфетный монстр и утащит в страну сахарного диабета. От мрачных мыслей его отвлёк Совесть, который указал на пустую стену перед ним. — Здесь. — Но это же просто стена... — юный Бакет странно оглядел пространство, а потом взглянул на микро шоколадника. А не смеётся ли он над ним? — Пни стену. — настойчивость Совести заставила сделать сие странное деяние и сероватая стена медленно открыла проход. Глаза мальчика едва ли не вываливались из орбит. Перед ним образовалась зигзагообразная лестница, которая падала вниз кольцами змеи, так долго в темноту. Глубокий вдох, протяжный выдох и юный Бакет, посветив вперёд карманным фонариком, начал медленно спускаться вниз, протаптывая каждую следующую ступеньку.Шаг. Шаг. Шаг.
Оказавшись глубоко под землёй, Чарли вошёл в огромное помещение. Его шаги в нём раздавались громким, пронзающим душу, эхом. Дрожь по телу пробежала после того, как внезапно загорелся яркий свет. Когда глаза привыкли, оба увидели стоящие вдоль стены лабораторные полки, заставленные всякой мерзостью: начиная от невинной, разъедающей всё насквозь, кислоты и заканчивая законсервированными в стеклянных банках органами, вряд ли животного происхождения. Оглядев всё кротким взглядом, мальчик подошёл к единственному железному столу, который стоял посередине комнаты и безжизненно пустовал. — Так... И что нам нужно...? — переведя дух, мальчишка взглянул на Совесть. Тот, в свою очередь, обвёл своим вниманием все шкафы и тяжело вздохнул. — Среди этих колб нужно найти что-то вроде сыворотки правды. — Ты чего-то насмотрелся? Да такого на свете не существует! — возмущённо вскрикнул он. — Просто поверь мне, Чарли. Заглотив новую порцию немыслимой дичи, юный Бакет принялся за дело. Много времени было вбухано на поиски заветной, маленькой баночки, немыслимое количество стеллажей было перерыто, но они нашли то, что искали. Выбрались наши шкодята ближе к утру. На улице уже медленно просыпалось осеннее солнышко, и остатки пожелтевших листьев на улице старались впитать в себя все его прелести, многие в последний раз. Воровато оглядевшись по сторонам, Чарли завернул за угол и вдруг почувствовал, как что-то твёрдое и тёплое врезалось в него. Или он врезался... — И где ты был? — мистер Вонка положил руку в латексной перчатке на хрупкое, маленькое запястье мальчика, крепко сжав его. Послышался звонкий хруст костей. — А... Мистер Вонка...? Я... Вышел подышать. — Чарли казалось, что он говорит уверенно и без испуга в своих глазах, но реальность с его представлениями несправедливо не совпадала. — Зачем ты обманываешь меня? — на мгновение в глазах мужчины вспыхнул гнев. Он неконтролируемо сжимал запястье своего мальчика, не слыша вскрики о том, что Чарли больно. — Отпустите! — юный Бакет вырывал руку, и когда это получилось, он увидел разочарование в глазах своего учителя. — А я думал ты не такой, Звёздный Свет. Взяв в правую руку свою любимую трость, фабрикант скрылся в темноте бесконечных коридоров. Малыш Чарли медленно опустил голову. Кажется, он совсем не заметил, как солёные дорожки заблестели на его фарфоровой коже. Внутри ураганом перемешивались боль и гнев. Хотелось кричать, но его никто бы не услышал. Появившийся совсем не вовремя Совесть лишь сильнее раззадорил гнев самого младшего Бакета. — Чарли, ты молодец. — слегка улыбнулся он, пригладив одну прядь из копны потрёпанных волос. — Это ты во всём виноват, — дерзко прошипел мальчик, бросив гневный взгляд на маленькое нечто, — Ты подначил меня на этот отвратительный поступок. — Чарли, это ради общего блага, — заверил его Совесть, — Ты не контролируешь свои эмоции. Видимо, это правда... — Что, правда?! — рявкнул он. — То, что этот, якобы, Вилли Вонка высасывает всё добро и позитив, словно этот... Как его... Дементор. — Фух... — внезапно облегчённо выдохнул юный Бакет, — Полегче стало... Прости... — Ничего. — И каков наш план? — мальчишка пошёл в сторону домика своих родителей, разглядывая маленькую колбочку кристаллообразной формы с розовой, яркой жидкостью. — Для начала запомни, что эту дрянь нельзя брать в рот. Иначе сознаешься во всех деяниях, даже которые не совершал. — опромедчего начал Совесть, поправив свои рукава и стряхнув с них невидимую пыль. — Хорошо. — Отсчитаешь 4 капли и добавишь в его кофе. Сегодня четверг, он должен придти к вам на завтрак. — И что от него требовать? — Он сам всё расскажет, малыш. Он сам всё расскажет. Проходя по одному из основных коридоров спального корпуса кондитера, малыш Чарли наткнулся на одну приоткрытую дверь. Оттуда виднелось мерцающее свечение и мелькание человеческой тени. Переглянувшись с микро шоколадником, мальчик заглянул внутрь и увидел там фабриканта. Комнатой оказалась обычная, как говорится, гостиная, в которой мужчина часто просто отдыхал от всей суматохи. Здесь было мрачно, но уютно. Кожаный, просторный диван чёрного цвета, напоминающий по форме букву "Г" располагался прямо по центру, озирая своим вниманием самый настоящий камин, в котором языки пламени сплетались в страстном танце. Шоколадных дел мастер сидел перед ним, на бордовом, махровом ковре и держал в руках старую, помятую временем тетрадь. Кажется, он собирался сжечь её. Дьявольская улыбка служила этаким украшением его малиновых губ, а мерцающие огоньки в глазах выплёскивали искры. — Что это такое? — шёпотом спросил Чарли, наблюдая за кондитером. — Я хотел тебе рассказать, да, эта тетрадь — дневник отца Вилли. Там скрыто прошлое глазами этого зас... Кондитера. — Его нужно отобрать. — Легко сказать, но... Так и не закончив предложение, Совесть вытаращил свои маленькие глазки, услышав звук разбитого фарфора. Такое он точно не ожидал от юного Бакета: мальчик, не думая долго, схватил с журнального столика высокую фарфоровую вазу и со всей своей силы огрел им своего учителя по затылку. Тот не успел ничего и пискнуть. В глазах магната начало темнеть, а вокруг разноцветные пятна бросались в пляс. Малыш Чарли скорее забрал себе важнейший "артефакт" и выбежал из комнаты. — Ты... Ты... Чарли, я тебя не узнаю...! — Он всё равно не узнает, что это был я. — Чарли беззаботно хихикнул. Конечно, ему было жалко мистера Вонку, да и бить его так не хотелось, но это было сделано во имя блага. И чуток из-за мести.Когда за общим столом собралась вся семья.
Мистер Вонка сидел на своём законном месте с каким-то необычным резным ящиком. На срезе между крышкой и коробом находился вставленный кодовый замок. Мужчина придирчиво вглядывался в него, подбирал разные комбинации, которые не подходили. Юный Бакет поставил перед учителем чашку капучино — его любимого кофе, добавив "особый ингредиент" и вылупился на ящик-шкатулку. Дрожь прошибла всё тело разрядом в 220 вольт. Он знал, что это за вещица, что это — шкатулка с самым сокровенным для мистера Вонки, что именно там хранится секрет двух его легендарных изобретений: Вита-Вонка и Вонка-Вита. — Неважно выглядишь, Вилли. — миссис Бакет обеспокоенно посмотрела на фабриканта и рукой пригладила его слегка потрёпанные волосы, а потом села на место. — Немного болит голова. — сухо ответил мужчина, не отрывая взгляд от заветной вещицы. Совесть смотрел на это с не меньшим, чем у Чарли, волнением, но чтобы не выдать этого затолкал в свой рот нехилый кусок булки. — Что вы такое делаете? — поинтересовался дедушка Джо, слегка улыбаясь. — Мне нужно её открыть. Но я забыл код от собственной шкатулки. — всплеснул руками шоколадный магнат, огорчённо и слегка раздражённо вздохнув. — Вы говорили код мне, когда показывали её в первый раз, — внезапно выдал малыш Чарли, — Хотите, открою? — Давай. — мистер Вонка улыбнулся, оголив верхний ряд своих белоснежных зубов. Эта затея ему явно понравилась. Чарли подошёл поближе к фабриканту и взял ее в руки. Для начала он задумчиво покрутил её в своих руках, затем слегка потряс, чтобы проверить, нет ли чего хрупкого внутри и только после этого, с чистой совестью и огромного размаха вмазал своему учителю по лицу острой стороной резного, тяжёлого изделия. Тот вскрикнул что-то нечленораздельное и кубарем слетел назад. Из носа хлынула алая, липкая кровь. Правая бровь была рассечена и капающая жидкость залила белок одного глаза, сотворив из мистера Вонки настоящее чудовище. Все остальные Бакеты вскрикнули, кто-то даже взвизгнул. Такого не ожидал никто от своего маленького, беззащитного, хрупкого мальчика Чарли. — Чарли, что ты творишь?! — закричала миссис Бакет, подорвавшись со стула. — Мама, отойди! Это не мистер Вонка! Я не знаю, кто это, но это точно не он. — уверенность сына заставила Мэри засомневаться в подлинности самой себя. — Чарли, ты с ума сошёл...! — схватился за голову дедушка Джо, — Нет, друзья, он прав... К сожалению, он прав... — грустно вздохнул Совесть и вдруг замер. Мистер Вонка почти сразу очухался и подскочил на ноги. В его глазах читалась лишь злость и ненависть. Он был готов убить "своего" ученика и, уж поверьте, он бы это сделал, если б не отчаянное, безумное решение микро шоколадника: он налетел на голову фабриканта, вцепился своими руками в веки его глаз и принялся драть их, со всей силы. — Чарли, беги!!! — закричал он прежде, чем взревевший от боли мужчина успел схватить малыша хранителя и, отодрав его от своего лица вместе с невероятным куском подвижного века, шибанул об стол, с наслаждением слушая хруст маленьких костей. Совесть смог лишь слабо пискнуть. Все кости его тела были сломаны, некоторые — просто раздроблены. Дышать становилось труднее с каждым новым вздохом. Все Бакеты и микро кондитер оказались взаперти собственного дома, без возможности найти выход. С дикой, невменяемой улыбкой, фабрикант ринулся по следу маленького мальчика, принюхиваясь, словно животное. Один глаз уже полностью скрылся под потоком крови и лишь иногда виднелся мерцающий в темноте зрачок. Именно это око теперь было без подвижного века и схоже со взглядом Джеффа-убийцы. Из раза в раз он ударял себя и стены рядом, что-то рычал и дико хохотал, подобно эксцентричному психу. Он шёл по следу, преследуя свою жертву. Помочь было некому...