Отпусти прошлое

Ана

      Следующий день выдался забавным. Утром о случившемся знала вся орда соседей. Как только я вышла из дома, они накинулись на меня с расспросами: почему я это сделала? Почему он оказался на улице, когда часы пробили девять вечера? О чём он говорил? Кто он такой и кто его родители?       Снова я стала достоянием общественности. Ох уж эти любознательные особы, ни покоя, ни отдыха от них. Я ничего не ответила, сказала, что опаздываю в школу и поспешила скрыться за поворотом, где меня ждала автобусная остановка.       Погода выдалась на удивление очень теплая, солнышко светило такое яркое, как летом. Я посмотрела на время и прикинула, сколько времени я потрачу на дорогу до школы пешком. По расчётам опоздаю минут на десять, и решила поехать на автобусе, который уже был где-то рядом.       Обычно я хожу пешком, мне нравятся прогулки. Есть время подумать, полюбоваться на окрестности уже родного пригорода. Мне всегда нравилось разглядывать соседские дома, сады, представлять, как бы я оформила свой участок и какого цвета был бы фасад дома. Мама говорит, что нехорошо заглядывать к людям, так я вторгаюсь в их жизни, но я считаю это бредовыми мыслями.       Выйдя из автобуса, я задумалась: «А всё ли я собрала?» Вчера был слишком тяжёлый день, и мне казалось, что всё-таки я что-то забыла.       Отойдя в сторону, чтобы никому не мешать, стала рыться в сумке. Конечно же, я забыла свой ежедневник. Чёрт! Придётся снова идти в педагогический корпус и смотреть расписание. Хорошо, что я не пошла пешком, опоздание увеличилось бы до двадцати минут.       — Эй, — воскликнула я, когда кто-то задел меня.       — Какого хрена ты встала посередине дороги? — голос парня был очень грубым, да и сам он не излучал дружелюбия.       — Тебе что, дороги не хватает? Я отошла в сторону и никому, кроме тебя, не мешаю.       — Дерзкая? — он подошёл ближе ко мне, и сквозь солнцезащитные очки я увидела синяк под глазом.       Не стала отвечать ему, отошла на два шага назад и обошла его, не обращая внимания на слова, которые он бросал мне вслед. Один из представителей ярых гопников Лондона. С такими связываться себе дороже. Надеюсь, я его больше не увижу никогда.       Но как же я была неприятно удивлена, увидев его в своём классе по математике. Не знаю почему, но один его вид приводит меня в бешенство. А ведь я его совсем не знаю. Он занял заднюю парту, как назло, рядом с моей. Сделав вид, что я его не заметила, села на свое место и достала тетрадку.       — Дерзишь да ещё и не уважаешь, когда к тебе обращаются, — неожиданно для меня спокойно сказал парень. — Приношу извинения, что нагрубил, утро не задалось.       — Слушай, — без интереса начала я, — мы тут, чтобы учиться, так давай этим и займемся. Если я захочу поговорить с тобой, в чём очень сильно сомневаюсь, я тебя извещу.       Он поднял руки в жесте «сдаюсь», и я отвернулась к окну. Скорее бы домой, надеюсь, сегодня увижусь с маленьким соседом. Мне хотелось поговорить с ним, спросить, как у него дела да просто убедиться, что с ним всё в порядке.       После математики были два урока английского, на одном из которых мы писали пробный экзамен. Не скажу, что я написала плохо, но мне показалось, мой мозг настолько забит, что нужная информация находилась с огромным интервалом.       Обратно домой я пошла не сразу. Сначала зашла в кофейню, взяла себе булочку с корицей и двойное капучино. Это то, что обычно мы брали с Элис перед школой. Она всегда говорила, что мучное и кофеин с утра фигуре не навредят. Попрощалась с бариста Кевином, который работает в этой кофейне с самого открытия, которое состоялось два года назад, и вышла навстречу солнышку.       Лёгкой походкой я прошла весь путь от школы до дома. С нашего дома начиналась улица, поэтому, свернув на неё, я заметила брата, стригущего газон и болтающего по телефону.       — Привет, — крикнула я, чтобы Макс меня услышал.       — О Боже, Ана, зачем ты так пугаешь? — он достал наушник из уха и попросил того, кто был на другом конце, подождать. — Мама уехала в Ричмонд, купить что-то для сада, а меня припахала к отцовскому делу.       — Давай-давай, не повредит. Что-нибудь есть покушать? Или ты всё слопал?       — Тебя что, в школе не кормят? Мы за что деньги платим?       — Пенелопе привет, — сказала я и поспешила зайти в дом, но чей-то голос меня позвал.       — Мисс Диккенс, — я обернулась и увидела мужчину. Лёгкая щетина на лице, слегка вьющиеся волосы были аккуратно уложены на правый бок. Он был высокого роста, крупного телосложения, не толстый, а видно, что это мышцы. На нем были классические джинсы и серая майка.       Мужчина перешёл дорогу и направился прямиком ко мне. Он вышел из дома Себастьяна, и моё сердце сжалось. Неужели с малышом что-то случилось? Брат заметил панику в моих глазах и подошёл ближе.       — Да, это я, — как-то безжизненно сказала я.       — Извините, что отвлекаю. Меня зовут Генри Кавилл, я отец мальчика, которого вы вчера спасли, — он протянул мне свою руку, и я неуверенно её пожала. — Моя грубейшая ошибка была оставить парня с моим младшим братом. Срочно вызвали на работу, и ничего другого мне не пришло в голову. Мне очень жаль, что, спасая моего сына, вы подвергли себя опасности, но я вам благодарен. Могу я вас как-то отблагодарить?       Не знаю почему, но моё сердце учащённо билось в груди. Я перестала понимать, что говорит этот мужчина, я лишь слушала его голос, такой плавный, звучный. Его лицо было таким сосредоточенным, когда он произносил слова. Но моё внимание привлекли глаза, они смотрели так, будто могли видеть тебя насквозь. От этого я слегка поежилась.       — Надеюсь, с Себастьяном всё в порядке, — казалось бы, мужчина выдохнул, хотя ничем не высказывал своего взволнованного вида.       — Да, сейчас он уснул. Всё утро говорил о вас и вашей семье. Вы были к нему очень добры. Также не могли бы вы передать мои извинения за шум на улице? Мой брат уже наказан, и поверьте, этого больше не повторится.       — Хорошо, — я не знала, что ещё могу сказать, поэтому повисла тишина.       — Ну, не смею вас больше отвлекать, — неожиданно я улыбнулась. Он говорил точь-в-точь как сын, это меня очень умилило. — Я что-то не так сказал?       — Нет, — испуганно защебетала я. — Просто ваш сын так похож на вас. Это поразительно.       — Надеюсь, что только внешне, — как-то грустно сказал мистер Кавилл. — Ну что же, я пойду. Ещё раз спасибо, и хорошего дня.       Я смотрела, как плавно он двигается. Его походка была вольной, медленной и решительной. Интересно, сколько ему лет? Может быть, чуть за тридцать. Мне кажется, многие женщины и девушки трепещут при виде его тела.       — Извините, — сделала я несколько шагов вперёд, и он обернулся. — Если что, вы можете оставлять Себастьяна у нас. Моя мама работает дома, и я помимо школы ничем не занимаюсь.       — Я не могу вам доставлять неудобства.       — Нет-нет, что вы, это добрый жест. Да и Себастьян нам уже не чужой человек, — улыбнулась я и получила неуверенную ответную улыбку от мужчины.       — Спасибо за предложение. Вы очень добры. До свидания.       — И что это было, Ана? — недовольно уставился на меня брат.       — В каком смысле?       — Ты только что строила глазки этому типу. А он намного старше тебя.       — Тебе солнышко голову напекло? Никому я ничего не строила. Я просто ответила на его благодарность. Хотя, что я перед тобой оправдываюсь, сам не лучше.       — Эй, о чём это ты?       — Думаешь, я слепая и не вижу, как ты сходишь с ума по Пенелопе? — он хотел что-то возразить, но не стал, подтверждая мою правоту.       — И что с того, она хорошая девушка, я знаю её уже долгое время, а этого мужика мы видим впервые.       — Макс, ну что ты так кипятишься? Я же просто предложила ему помощь. Ты что, хочешь, чтобы с этим прелестным парнем что-то произошло, оставь его отец снова с тем придурком? Нет? Вот и я нет. Тем более вспомни пункт три из Кодекса соседей: «Соседи должны помогать друг другу».       — И всё-таки ты строила ему глазки.       — Да никому я ничего не строила, — мой голос сорвался на крик.       — Не кипятись, сестрёнка, я просто забочусь о тебе, — брат чмокнул меня в висок. — Я хорошо разбираюсь в людях, и этот странный тип не внушает мне доверия. Ты можешь помогать Себастьяну, но держись от этого мужчины подальше.       Брат вернулся к газонокосилке и продолжил работать, не обращая внимания на меня. Тем временем я обошла дом, поднялась на веранду и плюхнулась в кресло-качалку. Тенёк был спасением. Мои щёки полыхали. Неужели я действительно переборщила с дружелюбием, и сосед так же, как и брат расценили его как что-то большее и неуместное? Да нет. Макс так сказал, потому что боится, что со мной что-нибудь опять случится.       — Как мне тебя не хватает сейчас, — прошептала я, глядя на соседнее кресло-качалку, где обычно, скрестив ноги, сидела моя подруга. — Тебе одной я могла бы рассказать, как билось моё сердце, когда я смотрела на этого человека. Ты сказала бы, что я чокнулась, мы бы посмеялись над этим. Потом мы бы поднялись в мою комнату и стали бы следить за ним из окна, как когда-то следили за Чарли Персивалем. Мне плохо без тебя и не нашего общения. Ты ушла, но оставила след в моём сердце…       — С кем ты разговариваешь? — от неожиданности я подпрыгнула.       — Ох, Себастьян, — я спустилась с веранды навстречу новому другу. — Ни с кем, я просто вспоминала вслух.       — У тебя тоже кто-то умер? — видит Бог, я не хотела плакать и напугать малыша своими слезами, которые потекли по моим щекам. Но мальчик сделал то, чего я никак не ожидала, он подошёл ко мне и обнял меня. — Говорят, объятия помогают.       Я засмеялась сквозь слёзы и подняла его на руки. Несмотря на его возраст, он был низкого роста и очень лёгким. Это я заметила ещё вчера. Поэтому я не чувствовала дискомфорта и тяжести.       — Папа сказал, что ты меня пригласила в гости, но не сказала когда, вот я и решил прийти и узнать. Надеюсь, я не помешал тебе, — он улыбнулся своей детской невинной улыбкой и моё сердце растаяло.       — Конечно не помешал, милый. Ты можешь приходить в гости, когда захочешь. Как прошёл твой день?       — Спасибо. Сегодня я ездил с папой в свою новую школу. Мне выдали учебники и форму. Я начал читать книгу про мышонка-путешественника и уснул. Когда я проснулся, папа сказал, что я могу сходить к тебе, но ненадолго, чтобы не мешать. Я ведь тебе не мешаю?       — Нет, конечно же, нет, — я посадила Себастьяна в кресло-качалку и сама села в соседнее. — Так значит завтра ты уже идёшь в школу?       — Да, скорее всего.       — Готов? — он кивнул и улыбнулся. — Хочешь домашних чипсов? Ты вчера их так и не попробовал. Они со вкусом сыра.       — Если можно.       — Конечно можно, сейчас принесу, — я пошла в дом, нашла чашу, насыпала туда чипсы, налила два стакана яблочного сока и, поставив всё это на поднос, понесла на веранду. Себастьян был на том же месте, где я его и оставила. Он был очень послушным ребёнком.       — Спасибо, они вкуснее, чем в магазине, — попробовав чипсы, сказал мой друг.       — Я передам маме, — не подумав, сказала это слово и ждала реакции малыша, но он продолжал есть, думая о своём. — О чём ты задумался?       — О своей маме, — я перестала жевать, он расслышал меня. — Она очень вкусно готовила, как твоя мама. Но она не умела печь. Однажды она забыла про пирог в духовке, и у нас сработала сигнализация и приехали пожарные. Они не ругались, сказали лишь, чтобы мы были аккуратнее. Мама расстроилась, что пирог пропал, а я так хотел, чтобы она улыбнулась, поэтому попросил отрезать мне кусочек, и я его весь съел.       Я слушала малыша внимательно, впитывая каждое его слово. Он с такой нежностью рассказывал про маму, что глаза сами наполнились слезами. Раньше я совсем не плакала и не понимала людей, которые не умеют сдерживать слёз, я считала это слабостью. Себастьян продолжил свой рассказ:       — А потом она заболела, мне было четыре. Сначала она стала забывать, куда положила ключи или мои тетрадки, потом она забыла забрать меня из садика, и мне пришлось ждать её до самого вечера во дворе. Со мной сидел охранник, чтобы я никуда не делся. Несколько месяцев назад маму забрали в больницу, а меня оставили с бабушкой, которая меня всегда ругала, хоть я ничего и не делал плохого. Когда бабушка привезла меня навестить маму, она меня не узнала, и всегда плакала. Она назвала моё имя, только когда я уходил. Мама сказала, что любит меня. После этого я видел её только на фото, — скорее всего я громко всхлипнула, потому что мальчик посмотрел на меня и удивился. — Не плачь. В письме, которое мама мне оставила, она запретила мне плакать. А я запрещаю тебе. Всё ведь хорошо, моя мама стала ангелом, она защищает меня и тебя тоже, потому что ты защитила меня.       Себастьян встал и подошёл ко мне, я усадила его на колени и обняла. Так мы просидели долгое время, каждый погрузившись в свои мысли. Я думала о том, как такой маленький комочек справляется с таким тяжёлым испытанием, которое слишком рано послала ему судьба.       — Не подскажешь, сколько времени? — вывел меня из раздумий Себастьян. Я достала телефон и удивилась, уже пять вечера, и на улице начинает темнеть.       — Пять.       — Ой, я сижу у тебя уже час. Думаю, мне пора, — Себастьян соскочил с моих колен. — Нужно собрать портфель и немного почитать. Хочешь, я завтра приду и расскажу, как провёл день в школе?       — Конечно, — улыбнулась я. — Буду ждать тебя в это же время на этом же месте.       — Хорошо.       — Давай я провожу тебя через дорогу.       — Боишься, что я снова попаду в переделку? — весело проговорил он.       — Нет, просто хочу убедиться, что ты зашёл домой, вот и всё. Идём?       Брат уже закончил с газоном и его нигде не было видно. Скорее всего, он дома и, как обычно, смотрит телевизор. Себастьян шёл со мной рядом и рассказывал, что видел дома паука и жутко испугался, залез на кровать и стал ждать, когда тот убежит. Я рассмеялась и сказала, что тоже дико боюсь насекомых.       — Мы пришли. Спасибо за чипсы и сок. И что поговорила со мной. Ты хорошая. Ты намного лучше дяди Калеба.       — Спасибо тебе, Себастьян. До завтра.       — До завтра, — сосед поднялся на крыльцо, повернулся и помахал мне рукой.       Дома я застала Макса за приготовлением ужина. Он часто что-то готовил, и почти всегда это было вкусно.       — Мама позвонила и предупредила, что задержится. Поможешь приготовить мне пасту?       — Ещё бы, говори, что надо делать? — я надела фартук и помыла руки.       — Нарезать курицу, но не кубиками, а тонкими пластами, справишься?       — Конечно, ты однажды показывал, как это делать.       — Я рад, что ты помнишь. А больше всего рад тому, что ты снова с нами. Я никогда не перестану тобой восхищаться. Я надеюсь, ты простишь меня, но я немного подслушал ваш разговор с пацаненком. И мне показалось, что не просто так он появился на нашей улице, и не просто так именно ты спасла его. Ты нужна ему, как и он нужен тебе. Вы оба пережили то, что забыть невозможно, у каждого из вас своя история и свои последствия. Но у вас есть одно общее, вы оба сильные личности. Держитесь друг друга. Когда он подошёл ко мне и спросил, где тебя можно найти, я увидел в его глазах столько мудрости, сколько не видел ни в одном взрослом человеке, не говоря уже о детях. А рассказ про пирог… Ана, этот малец слишком рано стал взрослым.       — Ты прав. Я очень надеюсь, что этот мальчик с возрастом не потеряет себя и свою особенность. Как думаешь, дома от отца ему хватает любви и внимания?        — Не знаю, Ана, я думаю, ты сама должна это как-то выяснить, но не в открытую спрашивать об этом парня, иначе он может не так тебя понять. Ты же изучаешь психологию, может, пора начать изучать и детскую психологию, тем более у тебя появился друг подходящего возраста.       Брат прав. Без специальной литературы тут не обойтись. Порой я не знаю, что ему сказать, потому что не сталкивалась никогда с маленькими детьми и уж тем более не говорила с ними на серьёзные темы. Решила, что позвоню Пенелопе и узнаю, с чего начать изучение, проконсультируюсь с ней, как с профессионалом.