Славянские драбблы

— Меня не одолеть смертному мужу, — высокопарно заявила срединная голова Змея Горыныча, обычно она и вещала от общего имени. — А я и не муж, — с вызовом сверкнув серыми глазами, отозвался витязь в кольчуге и шлеме, подскакавший так близко, что Змей уже мог бы достать его струёй пламени из всех шести ноздрей. Но пока колебался, зело интересен ему стал этот очередной выскочка. Выходит, не зря колебался. — Ну-ка, ну-ка, — подзадорила выскочку правая голова. Витязь с некоторым усилием стащил шлем, встряхнул пшеничной копной густых и длинных волос — настоящей гривой, получше, чем у его коня. Точно, девка. Левая голова подкрутила невидимые усы и молвила: — Ладно, приступаем. Все три головы легонько подули в сторону девки-витязя горяченьким. Конь под девкою попятился, а сама она едва не слетела с богато изукрашенного каменьями и узорочьем седла. Но, однако же, не струсила, соскочила наземь и побежала к Змею, размахивая довольно длинным мечом. Волосы развевались за спиной, как флаг, пухлые губы плотно сжаты, брови грозно нахмурены. Лепота. Змей ловко увернулся, едва не прыснув всеми головами, спикировал сверху — хотелось ему посмотреть, как под взмахами мощных крыльев девкины волосы пуще взовьются. Взвились. Змей аж залюбовался. Чистое золото. Ну как такую красоту губить? — Мне осталась одна забава: пальцы в рот — да весёлый свист, — с сожалением вздохнула срединная голова. Змей уселся и выпятил мощную грудь, затрещав чешуёй. — А ты откуда знаешь, как меня зовут? — подала изумлённый голос запыхавшаяся девка. Головы озадаченно переглянулись. — Так ты Забава, что ли? — догадалась срединная голова. Девка кивнула. Высокая грудь тяжело вздымалась под лёгкой кольчужкой, волосы разметались по круглым плечам речной волной. Глаза серые, прозрачные, чистые. И сама крепкая и высокая, под стать любому воину. Эх, хороша! Головы снова переглянулись. — Давненько… — начала было левая, но срединная её оборвала: — Цыть. Нам оно надо? — Чего надо? — снова подала голос девка. — Надо, — хором определили две другие головы, а Забава так и ахнула, узрев, как раздвигается чешуя меж задними лапами Змея, и оттуда грозно выглядывает… нечто величиной, конечно, помине её собственного меча, но тоже весьма могутное. Ахнула, но не попятилась и не убежала. Взирала с любопытством. — Что-то подсказывает мне, краса ненаглядная, что ты отнюдь не схимница, — ухмыльнулась правая голова, и Забава закраснелась, будто маков цвет, но смелого взора не отвела. — Пойдёшь ли ко мне в пещеру? Одарю тебя самоцветами-жемчугами да яхонтами. Девка пренебрежительно сморщила курносый нос и фыркнула. Змей смекнул, что допустил ошибку. — Каждый день будем с тобою летать по-над полями, по-над холмами, — певуче пообещала срединная голова. — А то и к морю-окияну, к острову Буяну. Всякие чудеса тебе покажу, какие самому ведомы. — Соглашайся, краса ненаглядная, — облизнувшись, встряла правая голова. — Соглашайся, Забавушка, — умильно подтвердила левая. — Не обижу. Забава поочерёдно посмотрела всем трём в глаза. Глаза эти горели вожделением и нетерпением. — И на охоту, и на войну будешь меня брать? — уточнила она, и головы яростно закивали. — Тогда я согласная. Только яйца нести не заставляй.