Эпизод III
Рей ждала Минако, сидя в машине. Её лицо никоим образом не выдавало волнения, охватывавшего её с каждой минутой всё больше и больше. Рей казалось, что она не видела Минако вечность и очень сожалела, что поводом для возвращения Айно на родину послужило отнюдь не радостное событие. Хино, до этого сидевшая в полной тишине, завела машину и вцепилась взглядом в дорожное полотно. Стоял сумрачный вечер, отлично располагавший к беседам. Этих бесед сегодня будет много, подумалось Рей. Если Минако иссякнет на темы, то у неё, Рей, найдётся, что рассказать. Раздался тихий стук в окно, и Рей разблокировала двери. Через мгновение Минако уже сидела рядом, пристёгиваясь. Хино повернулась, но не успела и рта раскрыть, так как Минако её опередила. — Пожалуйста, никаких слов соболезнований и заверений, что всё будет хорошо. Я знаю, что будет. Будет по-другому, но будет хорошо. И, да, я безумно рада тебя видеть, — она повернулась к Рей и постаралась улыбнуться, но улыбка вышла корявой, потому что резко контрастировала со взглядом: печальным, тяжёлым и невероятно уставшим. Рей, вопреки всему, прыснула от смеха и потянулась к Мине, обнимая её. — Я тоже рада тебя видеть. — Прости, — сказала та ей в ответ. — Просто… — Не объясняй. Ты можешь себе это позволить. Минако отстранилась. — Спасибо. Я понимаю, мы не обойдём в любом случае эту тему, но просто я не хотела, чтобы наша с тобой первая встреча за столько времени начиналась с… этого. Рей кивнула. — Я скучала, Мина. Очень. Тебя не хватало здесь. —…поэтому она началась с сантиментов, — театрально-насмешливо протянула Минако. — Да ну тебя. Я тут ей, понимаешь ли, всю душу напоказ, а ей?!.. — Ну, всё. Повидались. В следующий раз увидимся ещё лет через пять. Рей засмеялась и покачала головой, автомобиль тронулся с места.***
В ресторане почти не было народу: разгар рабочей недели и невероятно завышенные цены не способствовали вечернему аншлагу, однако именно это им и требовалось. Как можно меньше народу, возможность поговорить, не опасаясь, что за соседним столиком сидит очередной журналист, старающийся выведать всё потаенное «богатых и знаменитых» и представить на суд благодарной и жадной до чужих скандалов публике. Еда была здесь сносная, не сказать, что шедевр, но и Рей, и Минако понимали, что в данном месте они не за тем, чтобы есть. Их семьи были похожи между собой — похожи в своем стремлении к молчанию и уединению. Счастье любит тишину — это знал каждый член семьи Айно или Хино. Наверное, именно поэтому они дружили между собой и готовы были стоять друг за друга до конца. Они вели уединенный образ жизни, редко, если не сказать, что раз в сто лет, появлялись на страницах светских хроник. И всегда без фотографий. Это было правило. Единственные, чьё лицо могло быть узнанным, были либо лица родителей, либо лицо старших братьев Мины. Остальные оставались всегда за кадром. Потому что семья — это то, что только твоё и ничье больше. Насколько бы велико ни было твоё состояние. Было достаточно тех, кто знал их всех в лицо. Были и те, кто знал лишь фамилию и имя, и лишь одно упоминание могло заставить их дрожать: от восхищения или страха. Рей терпеливо ждала, когда Минако разговорится о том, что она бы вообще предпочла забыть. Она догадывалась, что Мина уже успела на все заданные ею вопросы ответить всем, кто хоть немного разбирался в её жизни. Большую часть из того, что говорила подруга, она уже знала. Рей была одна из немногих, с кем Мина поддерживала постоянный контакт после своего… отъезда. — Ты же знаешь, что это не пройдёт незамеченным, — перебила Рей Мину, когда та замолчала на миг. В глазах Минако мелькнуло непонимание. — Я имею в виду, что вам всё равно через какой-то промежуток времени придётся сказать. — Похороны через несколько дней, — бесцветно отозвалась Минако. — Но там не будет никого, кроме самых близких. Вы приглашены, кстати. Рей сжала губы в тонкую линию. — Мина, я понимаю, что это тяжело, но ты ведёшь себя так, будто скрываешь что-то. — Нам всем есть, что скрывать. — Мне ты можешь рассказать. — Я знаю. — Тогда почему молчишь? — Потому что я не уверена, что, если выговорюсь, мне станет от этого легче. — Легче тебе не станет в ближайшие месяцы, но ты хотя бы можешь попробовать разделить это с кем-то. — Я не хочу тебя грузить. Рей закатила глаза. — Мина… Минако молчала. Она повернула голову к панорамному окну, у которого они сидели, и сделала вид, что не услышала. — Ты знаешь, что я никогда бы не стала настаивать, если бы не знала наверняка. Ми… — но договорить она не успела. — Он женился на ней, Рей, — сухо произнесла Айно, вновь возвращаясь к разговору спустя минутную передышку и мысленное пребывание где-то далеко отсюда. Глаза Рей расширились от удивления и неверия. — Что? — Именно то, что ты услышала. — Не может быть. — Но тем не менее, это так. Она звонила Диаманту, чтобы оповестить его о смерти и сказать, что является теперь его вдовой, — Минако затряслась. — Он даже умер рядом с ней, и я не успела ничего ему сказать. Так долго скрываемая ото всех печаль и сожаление наконец вырвалось из неё. Она заплакала, без истерик и рыданий, не единственной скупо обронённой слезой, а самым настоящим потоком. Её слова теперь казались хотя бы наполненными эмоциями, а не бесцветным эхом. — У неё хватило наглости позвонить моему брату и заявить, что отец умер, став её мужем. Рей отставила в сторону стакан с соком и молча смотрела на Мину, продолжая её слушать. — Эта сволочь заявила, что якобы мы в последнее время вообще прекратили принимать участие в его жизни. И она стала угрожать. Она явно намекнула, что заберёт всё, что ему принадлежало. Якобы, — губы Мины разрезала полу-злая, полу-беспомощная улыбка. — «Никто из нас не достоин стать преемником его воли». БРЕД! Рей прочистила горло и потянулась было рукой к стакану с соком вновь, словно бы хотела смыть тот комок негодования и ярости, образовавшийся где-то на уровне сердца, но отдёрнула её. — Её не будет на похоронах, — уже спокойнее отозвалась Минако. — Я не позволю никому туда прийти, кто не приглашён. А она не приглашена. Диамант обо всём позаботился. — Мина, — осторожно начала Рей. — Вы только ещё больше её этим разозлите. Она способна в прямом смысле на всё. И ты это знаешь не хуже меня. — Она ненавидит нас. — Верно. — Мы ненавидим её. Это взаимно. Это война. Она нас оставит без гроша в кармане, если её никто не остановит. Всё это я тоже понимаю. — Поверь мне, Минако, — стараясь успокоить Айно, произнесла Рей. — Я знаю твоего брата. И ты знаешь его. И знаешь, что он этого не допустит. Минако прикрыла глаза. — Он сам не знает, что делать. — Это нормально в такой ситуации. У вас есть ещё время. Для начала — найти адвоката. Вам даже искать не надо. У вас их немерено. Возьмите лучшего. Мина раздражённо смяла салфетку. — Мне плевать на наследство и всё остальное. Пусть оно достаётся кому угодно, но не ей. Рей закусила нижнюю губу, словно в нерешительности. — Прости, — тихо сказала она. — Я не думала, что всё… так. — Не извиняйся. Никто не думал. Я просто хочу верить, что мы выстоим, — они пересеклись взглядами. — Она может наплести всё, что угодно, но правда будет за нами. Я приложу все усилия, чтобы… — она в отрицании покачала головой. — Неважно. Я не умею играть в эти игры. Рей громко и устало выдохнула. — В тебе и твоей семье кровь твоего отца. И с вами есть мы. Справимся.