Иида Тенья: Надеюсь, что вы не собираетесь нарушать комендантский час и что вы не покидали территорию Академии, иначе у вас могут быть проблемы.
Он пару минут просто смотрел в экран телефона. Статус сообщения все не сменялся на «прочитанное», что было непривычно, потому что они все втроем всегда реагировали молниеносно. Тенья тяжело вздохнул и решил добавить еще кое-что.Иида Тенья: С вами все хорошо? Я переживаю.
Ответа так и не последовало. Ииде осталось лишь отправиться готовиться ко сну. Он расстелил постель, после чего отправился в душ, где простоял под теплым напором воды не меньше двадцати минут, пытаясь избавиться от непривычного гадкого чувства обиды. Когда он вернулся в комнату, то увидел мигающий индикатор на смартфоне: пришло уведомление. Тенья бросился к нему, чуть ли врубив «Ножной Взрыв».Урарака Очако: Прости, Иида-кун, за беспокойство. Мы, как и положено, находимся в своих комнатах.
Мидория отправила селфи в пижаме на фоне своего алтаря со Всемогущим.Мидория Изуку: Готовлюсь к здоровому крепкому сну :).
Иида Тенья: Я рад.
На этот раз его сообщение тут же прочитали. Он не знал, что мог еще добавить. Все же сейчас он, наверное, был не вправе давить на них, но и ответов ему тоже не терпелось получить. Не успел Тенья что-нибудь придумать, как ему пришло уже личное сообщение. От Мидории.Мидория Изуку: Иида-кун, прости, пожалуйста, за то, что все так вышло. Ты, наверное, обиделся.
Иида Тенья: Признаться честно, мне было неприятно, что у вас с Ураракой появились какие-то секреты от меня. Но если это что-то личное, то я не собираюсь настаивать.
Мидория Изуку: Никаких секретов нет. На самом деле мне очень стыдно даже сейчас тебе все это рассказывать, потому что боюсь, что ты можешь начать воспринимать меня как-нибудь по-другому.
Иида Тенья: Мы же договаривались еще в том году, что будем говорить все, что нас беспокоит, и не судить.
Мидория что-то долго печатала, как показывало приложение. Иида невольно покосился на время. Он уже должен был как полчаса назад спать.Мидория Изуку: Ох, хорошо. Дело в том, что меня это нелепое предложение встречаться от Тодороки-куна застало, мягко говоря, врасплох. И дело даже не в моих чувствах. Я пообещала одной девочке, что помогу ее свести с Тодороки-куном, а теперь выглядит все так, будто я наплевала на чувства той девочки и бесстыдно пыталась охмурить Тодороки-куна. Это звучит очень сложно и тупо, но почему-то я не могу просто забить или обратить все в шутку. Если честно, я даже не знаю, как завтра смотреть в глаза и этой девочке, и Тодороки-куну. По идее, это все. Именно в этом мне было очень стыдно признаться. Надеюсь, ты сейчас не считаешь меня круглой дурой.
Ииде пришлось несколько раз прочитать это непривычное короткое сообщение для Мидории (обычно она все рассказывала более подробно), видать, у нее действительно уже не хватало сил даже на свои привычки. Тенья понял, что она все-таки ему доверилась, и теперь ждала от него какого-то совета, правда, в таких делах он уж точно не был экспертом. Он несколько минут думал, как бы на это ответила сама Мидория, будь она на его месте.Иида Тенья: Да, ситуация не из приятных, но я думаю, что завтра ты должна поговорить и с Тодороки, и с той девочкой. Чем дольше ты будешь отмалчиваться, тем тяжелее будет потом собраться с мыслями. Да и ты быстрее успокоишься и придешь в норму.
Изуку Мидория: Наверное, ты прав. Я подумаю об этом завтра, сейчас все равно голова не работает. Спасибо, Иида-кун, и еще раз прости за сегодняшнее. Спокойной ночи :)
Иида Тенья: Спокойной ночи
Ну что же, мог ли Иида Тенья считать, что на сегодня его миссия как верного и отзывчивого товарища выполнена, и спокойно идти спать, зная теперь, что Мидория действительно его таковым считает? Сможет ли она сама сегодня хоть раз сомкнуть глаза? На следующее утро после утренней пробежки и холодного душа Тенья, как обычно, отправился в столовую, где надеялся встретиться и уже нормально все обговорить с Мидорией и Ураракой, однако, какого было его удивление, когда среди завтракающих одноклассников увидел только последнюю. Она сидела за столом и намазывала тост щедрым слоем варенья. Рядом с ней стояли две тарелки с рисом, похоже, она уже заняла места ему и Мидории. — Доброе утро, Урарака-кун, — поздоровался он. — Утречка, Иида-кун! А где Деку-чан? — Хотел то же самое у тебя спросить, — Иида напрягся. — Я думала, что она с тобой, — задумчиво произнесла Очако. Иида сел рядом с ней и подвинул к себе одну из тарелок, размышляя, куда могла деться Мидория. Обычно она начинает свой день либо с пробежки с Иидой, либо с зарядки вместе с Очако. — Может быть, она проспала? — предположила Урарака. — Не похоже на нее, — пробормотал Тенья. — Но я напишу ей на всякий случай. Отправив сообщение в общий чат, Иида приступил к еде. Они с Ураракой не переставали поглядывать то на телефоны, то на дверной проем в надежде, что Мидория как-нибудь даст о себе знать, но долгожданный звук уведомления все равно заставил их вздрогнуть.Мидория Изуку: Ребят, не волнуйтесь, со мной все хорошо. Хочу сегодня побыть одна
— Это означает, что она не спустится позавтракать, да? — нахмурилась Урарака.Урарака Очако: Почему? Принести тебе что-нибудь пожевать?
Мидория Изуку: Аппетита нет, но спасибо за предложение :)
— Судя по всему, она еще не готова к встрече с Тодороки,— вздохнула она. — Думаешь, это нормальное для нее поведение? — нахмурился Иида. — Да, это не в ее стиле, — согласилась с ним Урарака, — но и ситуация для нее непривычная. Она очень боится, что он в итоге не захочет с ней больше общаться. Вместе с половиной класса. Бедная Деку-чан, так себя накручивает. У меня абсолютно ноль идей, как можно ей помочь. — Может, дать ей время на раздумья будет правильным решением? — после долгих раздумий заключил Иида. — На самом деле я и сам не знаю, как бы поступил на ее месте. — Иида, Урарака, — раздалось за их спинами. Они обернулись и увидели Тодороки, который «холодной» рукой сжимал кружку. Он виновато смотрел на них. — Вы не знаете, где сейчас Мидория? Я с утра ее ищу, хотел извиниться за вчерашнее. Лицо Урараки вдруг стало непривычно серьезным. Она с долей обиды взглянула на него, скорее всего, обвиняя его сейчас мысленно во всех смертных грехах. — Она сейчас не в настроении вести беседы, — горько сказала она. — Даже с нами. — Понятно, — только и ответил Тодороки, понимая, что ему здесь ничего не светит, и вышел из столовой. — Напишем Мидории, что Тодороки хочет с ней поговорить? — спросил Иида. — Не думаю, что ее это обрадует, — решительно замотала головой девушка. — Вдруг только сильнее отпугнет. — Она так может вечность не выходить из своей комнаты, — Иида скептически посмотрел на нее. — Если будет бояться таких мелочей. — Пойми, Иида-кун, для нее это не мелочи. *** Изуку чувствовала себя последней трусихой, отвечая на сообщение Ииды. Она в итоге даже оделась и подошла к двери, только повернуть ручку так и не смогла. Она пока не готова была встретиться с последствиями вчерашнего. Изуку умом понимала, что рано или поздно ей все равно придется обговорить все с Тодороки, но решила пока отложить этот момент. Сегодня все равно было воскресенье, у нее скопилось много домашних заданий на следующую учебную неделю, так что данное уединение пойдет ей только на пользу. Возможно, так она приведет свои мысли в порядок. С телефона играла какая-то музыка из плейлиста для медитации. Изуку удобно разложилась на ковре, окружив себя ноутбуком, ворохом бумаг, учебников, тетрадей и письменных принадлежностей. Погрузившись в эту атмосферу, Изуку с небывалым удовольствием писала конспект по истории, делала упражнения по английскому, решала задачи по физике, изредка прерываясь на десяток-другой отжиманий или приседаний. Полностью погруженная в учебу, она далеко не сразу услышала стук в дверь. С неким ужасом она смотрела на нее, отделявшую ее от незваного гостя, и всерьез думала притвориться спящей. Стук повторился. — Мидория-кун, это я! — услышала она голос Ииды. Вздох облегчения невольно вырвался у нее из груди. — Мидория-кун, не хочу показаться невежливым, но какой здесь бардак ты решила устроить, — не сдержался он, когда Изуку впустила его к себе. — Да и вообще, выполнять домашнюю работу не на предназначенном для этого месте — чаще всего лишь пустая трата времени, так как мало что усваивается. Изуку не могла сдержать улыбки. Если уж и Иида не меняется, то, может, ей и с другими бояться нечего? — Я принес тебе поужинать. Вредно целый день не принимать правильную пищу и при этом нагружать свой развивающийся организм учебой и тренировками по полной. Только умоляю, поешь за столом, — Иида поставил ей на стол большой контейнер. — Спасибо, Иида-кун, — искренне поблагодарила его Изуку и открыла крышку контейнера; ее сразу же окутал аромат свиных котлет. Послышалось громкое урчание. В глазах Изуку появились слезы. — Иида-кун... не стоило так стараться... зачем ты... — Ешь быстрее, пока не остыло, — строго на это сказал Иида. — И так режим питания нарушаешь. — Нарушаю? Но ведь всего еще... — Изуку взглянула на часы на своем телефоне. — Десятый час?! — Время за работой всегда летит незаметно. Вижу, что ты хорошо постаралась за сегодня, и надеюсь, что завтра на уроках ты продемонстрируешь нам свои знания. Изуку достала из ящика стола металлические палочки. Она неуверенно взглянула на Ииду. — Завтра? — Ты же не собираешься пропускать занятия, верно? — голос Ииды явно показывал, что он не собирается выслушивать ее отговорки. — Конечно, не собираюсь, просто... — Тодороки искал тебя сегодня, — перебил ее Иида. В глазах Изуку мелькнул страх. — Зачем? — Сказал, что хотел извиниться. Думаю, что это была очередная его попытка пошутить. Вышло, как всегда, неудачно. Так что не смей так нервничать. Он положил ей руки на плечи и несильно сжал их. — Мидория-кун, жду тебя завтра на занятиях. Сильную и бесстрашную. Как всегда. Взгляд Ииды был уверенным, но в то же время мягким. Он верил в Изуку, верил, что она сможет перебороть свои страхи и волнения, верил, что она сделает правильный выбор. Изуку не могла его подвести. — Хорошо, Иида-кун, — она широко улыбнулась ему. Ей впервые за эти сутки не было страшно. Он кивнул ей и отпустил ее плечи. — Не хочешь начать завтрашний день с утренней пробежки? — спросил он ее. *** Как же Катсуки жалел, что принял приглашение Киришимы. Теперь он был вынужден сидеть в комнате Каминари, потому что только у него во всем общежитии была приставка. Предлог был хороший — собраться и поиграть в игры перед понедельником, днем тяжелым. Однако играли они только с Киришимой, и то в какой-то стремный файтинг, где Катсуки без какой-либо стратегии бездумно жал на все кнопки подряд и при этом все равно умудрялся не оставлять Киришиме и шанса на победу, пока Каминари и Серо чесали языками. Они уже минут двадцать не затыкаясь обсуждали, как Оджиро и Хагакуре умудрились полгода тайком сосаться и оставаться на виду у всех. — В такие моменты мне кажется, что у нас на самом деле просто все девчонки уже кем-то заняты, поэтому мне с ними так не везет, — подытожил их беседу Каминари. — Хочешь сказать, что у нас таких тайных парочек полно в классе? — скептически спросил Серо. — Да не обязательно в классе. Я вот вижу Яойрозу часто в компании Йосетцу, и вот кто теперь знает, просто ли они вместе проводят время или встречаются. — Ну, логика в твоих словах есть. Надо тогда кое-что проверить. Эй, Киришима! — Чего тебе? — спросил тот, не отвлекаясь от экрана ни на секунду. — Ты с Миной встречаешься или вы просто время вместе проводите? Вспыхнувший Киришима повернулся к Серо, и Катсуки тут же перекинул его персонажа через плечо. — В смысле «встречаемся»?! — Эй-эй, успокойся! Я всего лишь проверяю теорию Денки. — Не рабочая эта теория, — отвернулся Киришима. — Мы с Миной всего лишь хорошие друзья. Да и если честно, ее опровергли уже сегодня. Мидория постоянно то с Иидой, то с Тодороки, но, как мы вчера выяснили, ничего между ними нет. — Нет, постой, Киришима, — возразил ему Денки. — Мы знаем точно только про Тодороки. А вот про Ииду — ничего. Вспомни только, как они засосались... Может, поэтому она и убежала как ошпаренная. Джойстик в руках Катсуки затрясся, и он отбросил его в сторону, чтобы случайно не взорвать его. — Блять, ну сколько можно это уже обсуждать? У вас тем других нет? — Ну простите, не всех нас закидывают письмами с признаниями в любви, — едко подметил Каминари. — Остается лишь только беседы беседовать. — Кстати, Бакубро, — оживился Киришима, — ты хоть с кем-нибудь из них виделся? — Нахрена мне на это время тратить? — лаконично ответил Катсуки. — Да он издевается так просто над нами, — махнул рукой Каминари. — Нет, погоди, — зашикал на него Серо и обратился к Бакуго, — у тебя и девушки никогда не было? — Повторюсь, нахрена мне на это время тратить? У меня, в отличие от вас, придурков, есть цель в жизни. И я к ней иду. А больше меня ничего не интересует. И вообще, пойду я спать, раз уж с вами, неудачниками, так уныло. Хлопнув громко дверью, Катсуки направился к себе. Хотелось что-то взорвать. Его действительно все эти разговоры начали уже не на шутку раздражать. Все как с ума посходили. Одну такую вспышку безумия он пережил, правда, еще в средней школе. Тогда вдруг круто стало гулять с девчонками. Ну и Катсуки в тот момент, чтобы не падать в глазах своих прислужников, выбрав из кучи своих воздыхательниц менее чмошную, позвал ее гулять и совершенно не понял всеобщей одержимости найти человека, чтобы с ним «встречаться». Ну походили они из угла в угол по парку, ну подержались за потные ручки. В восторге он не остался. Разговаривать с ней все равно было не о чем, девчонка то бледнела, то краснела, под конец Катсуки уже всерьез волновался, что она вот-вот свалится в обморок. Да и целоваться ему не понравилось: что приятного в том, что тебе в рот напускают слюней? В общем, Катсуки решил, что лучше б просидел со своими тупыми одноклассниками в зале игровых автоматов, потому что даже это было куда более полезным времяпровождением. Уже тогда в его голове мелькнула шальная мысль, что с Деку бы было куда веселее. Ее, конечно, не заткнуть, если она разойдется, но уж всяко лучше, чем пытаться клещами вытаскивать слова из человека. Да и за руки они держались практически с младенчества. Короче, с Деку он бы чувствовал себя комфортней, но не звать же ее на свидания, в самом деле — его же засмеют. В итоге, Катсуки решил, что разберется с этим позже, когда будет максимально близок к титулу «Героя №1». Сейчас ему все равно некогда было тратить время на эти глупости. Пока жалкие второстепенные персонажи будут пытаться получить одобрения общества, тратя свои физические и эмоциональные ресурсы на поддержание отношений, которые все равно будут обречены на провал, Катсуки будет становиться только сильнее, оставляя их всех далеко позади. Поэтому, когда он наконец смог признать в своих новых одноклассниках из старшей школы достойных соперников, ему было непонятно, почему они тоже забивают голову этими отвлекающими мыслями. Разговоры могли свестись к тому «кого из класса ты считаешь самой симпатичной девчонкой», и Катсуки лишь с раздражением смотрел на них, особенно на Киришиму, которого считал самым адекватным. Сейчас он, снова пытаясь безуспешно уснуть, задумался, а хотела бы встречаться с кем-нибудь Деку? Обсуждали ли они такие темы с Круглолицей? Или еще с кем-нибудь? Они же часто собирались бабской компанией и заговорщически шушукались. Мог ли ей кто-нибудь тоже нравиться из класса? Допустим, тот же Очкастый? Он вспомнил их вчерашний поцелуй. Могли ли они встречаться на самом деле? Могли ли они до этого уже целоваться? Выглядели они, если так посмотреть, весьма уверенно. Тогда, со стороны Деку, это очень глупый шаг. Она сейчас даже не могла сметь думать о чем-нибудь кроме того, как получить максимум пользы из Один За Всех, как стать достойной преемницей. Иначе никогда не станет достойным героем, достойным соперником. Катсуки повернулся на другой бок. Больно часто он начал думать о Деку. Так можно превратиться в такого же слабака. Ее, кстати, он сегодня не видел ни разу. Куда она могла деться? Он закрыл глаза и заставил себя заснуть. Что у него опять не получилось. Однако это не помешало ему прийти на следующий день на занятия чуть ли не самым первым: в классе уже за своими партами сидели Очкастый и Половинчатый. Увидев его, Очкастый вскочил с места и буквально подбежал к нему. — Бакуго! Я очень рад, что ты пришел сегодня полностью одетым по форме! — Все для тебя, Очкастый, — ответил сквозь зубы Бакуго. Его рука непроизвольно потянулась к галстуку. Было непривычно ощущать давление на шею, но день он уж как-нибудь потерпит. Как и потерпит довольное собой выражение лица старосты, который смотрел на него с долей превосходства, но потом вдруг резко он перевел взгляд за плечо Катсуки. — О, ты пришла все-таки? — сказал он. Катсуки обернулся. Оказывается, за ним стояла с виноватой улыбкой Деку. — Я же говорила, что не собираюсь прогуливать, — тихо сказала она и внимательно оглядела Катсуки с головы до ног. — Каччан, тебе очень идет ходить с галстуком. Прям совсем по другому смотришься. — Тц, — вырвалось у Катсуки, — просто я идеален во всем. — Это точно, Каччан крут во всем, даже в том, как сидит на нем школьная форма. Катсуки гневно взглянул на нее, думая, что она над ним издевалась, но Деку лишь улыбалась и даже не смотрела на него, а с интересом разглядывала пол под своими ногами. — Тодороки-кун, — громко сказала она, не поднимая головы. — Можно тебя на минутку? Половинчатый, который усиленно все это время делал вид, что параграф по истории — самое интересное, что он когда-либо видел, медленно встал и подошел к ним. — Поговорим наедине? Время еще перед началом урока есть, — осмелилась наконец поднять на него взгляд Деку. Половинчатый кивнул и вышел из класса, а Деку неспешно последовала за ним. У Катсуки неприятно засосало под ложечкой. Ему совершенно не нравилось то, что сейчас происходило, но он не мог ничего сделать. Не хватать же Деку за локоть и приказывать ей остановиться? Оставалось лишь смотреть, как ее фигура с опущенными плечами скрылась за дверью. *** Все прекрасно знали, что самое тихое место в школе — это западное крыло Академии до второго урока, когда начинались занятия у факультета Поддержки. В такой ранний час здесь не было ни души, поэтому сложно было придумать более идеального места для утренних разборок. Тодороки и Изуку добрались до него, не обменявшись ни словом. Когда Тодороки остановился и повернулся к ней, Изуку наконец набралась смелости взглянуть ему прямо в глаза. В них не было гнева или омерзения, как она боялась, в них лишь плескалось ледяное спокойствие. Изуку сделала глубокий вдох. — Тодороки-кун, прости, пожалуйста, за такую бурную реакцию в субботу, — на одном дыхании произнесла она. — Я, наверное, поставила тебя в глупое положение перед всеми. На красивом лице Тодороки появилось удивление. — Тебе не за что просить прощение, Мидория. Это я виновник всей этой ситуации, так что это мне следует извиниться. Я сделал все неправильно. — Ч-что? — непонимающе взглянула на него Изуку. — Я сделал все неправильно. Я не должен был предлагать тебе встречаться на глазах наших одноклассников. Я совершенно не подумал о том, что тебе может это показаться неприятным. Я вычитал на одном сайте, что девушки любят публичные проявления чувств, но мне следовало уточнить, не будешь ли ты против. Так что это я поставил тебя в неловкое положение, это моя вина. Речь Тодороки смутила девушку еще больше. Теперь она точно знала, что Тодороки в тот день был серьезен, и теперь он будет требовать четкого от нее ответа. — Сейчас, когда мы одни, я хочу повторить свой вопрос еще раз. У Изуку внутри все похолодело. Ей на секунду даже показалось, что Тодороки сейчас опуститься на одно колено, а из кармана достанет коробочку с кольцом, настолько неестественно это для нее выглядело. — Мидория, хочешь со мной встречаться? — Я... Я... — Изуку затрясло, пусть она и ночью готовилась к такому повороту, в реальности она абсолютно не знала, что делать. — Ох, Тодороки-кун... Я... — Я тебе не нравлюсь? — задал другой вопрос как всегда прямолинейный Тодороки. — Дело даже не в этом, — замотала резко головой Изуку. — Понимаешь... Как бы объяснить... Она снова взглянула в глаза Тодороки. Он требовал ответа. Прямо сейчас. Любого. Ему явно было все равно, откажет она ему или согласится. Изуку понимала, что он хотел знать, что она к нему чувствовала. — Тодороки-кун, — она попыталась максимально внутренне собраться, чтобы ее голос не дрожал. — Ты мне нравишься. Но ты для меня в первую очередь надежный друг и напарник, на которого я могу положиться. Возможно, во мне сейчас говорит страх, потому что боюсь, что мой ответ может разрушить нашу дружбу раз и навсегда. Я не хочу тебя терять, Тодороки-кун. Ты мне действительно очень дорог. Но точно сказать, нравишься ли ты мне в том смысле, в каком ты хочешь, я пока не могу, потому что банально сама не знаю. Переход наших отношений может плохо сказаться, и нам потом может быть очень больно. Тодороки внимательно ее слушал. Изуку точно могла сказать, что он на данный момент на нее не злился, что немного успокоило ее. — Но ведь мы не перестанем быть друзьями и напарниками, — ответил он, — если будем встречаться. Я так же хочу оказывать тебе поддержку как и раньше, хочу, чтоб ты доверяла мне как и раньше. Изуку непонимающе на него посмотрела. К чему он клонил? — Если тебе пока комфортно так, как мы общаемся сейчас, то я не буду на тебя давить, но если ты тоже хочешь, чтобы между нами стало больше общего... — продолжал он. — Я совершенно не понимаю, какого это — быть чьим-то парнем. У меня никогда не было такого опыта. Да я и никогда не хотел этого. Но, проведя столько времени с тобой, я понял, что мне нравится, когда ты рядом. Я понял, что я хочу взять тебя за руку и не отпускать, хочу крепко обнять, когда ты расстроена. Хочу видеть чаще твою улыбку, твои зеленые глаза. Мне тяжело это описывать, но таковы мои чувства. Я искренне хочу быть к тебе ближе, Мидория. Слова Тодороки почему-то заставили ощутить Изуку легкость во всем теле. Он будто сбросил с нее кандалы, что она сама нацепила на себя позавчера. Она никогда не могла раньше себе представить, что кто-то может в ней нуждаться. Как там говорила Мина? Представить, что она встречается с Тодороки? Хотела ли она держаться с ним за руки? У Тодороки одна рука была, как бы это не было удивительно, обжигающе горячей, другая — холодной. В мозгу резко вспыхнул эпизод, как она как-то еще на первом курсе пожаловалась на головную боль, а обеспокоенный Тодороки коснулся ее лба своими холодными пальцами, проверяя температуру, что вызывало у Изуку легкую дрожь во всем теле. Тогда она гнала подобные мысли прочь, зная, что он нравится Момо. Но понравилось ли ей тогда его прикосновение? Определенно. Хотела бы она повторить это? Тоже определенно. Хотела ли она оказаться в объятиях Тодороки?.. От этой мысли ее бросило в жар. — Знаешь, наверное, я тоже хочу держать тебя за руку, Тодороки-кун, — тихо призналась Изуку. — Но я не знаю, каково это — встречаться... — Я тоже, — улыбнулся он, слыша ее ответ. — Не знаю, к чему это может все привести, — Изуку вдруг почувствовала уверенность. — Но... ты не против, если мы пока повременим со всем этим? Я пока не хочу бросаться во все это с головой. У нас сейчас столько проблем с учебой, с контролем наших причуд. Это же может все отвлекать. Может, будем постепенно погружаться и смотреть по обстоятельствам, во что может это выйти? — Я уважаю твое решение, Мидория, и тоже согласен, что сразу, возможно, ничего не выйдет. Нам с тобой действительно нужно время. От словосочетания «нам с тобой» Изуку не сдержала улыбки. Пусть это и звучало непривычно, но в то же время ей казалось это таким правильным. Она чувствовала, как ее щеки покрылись легким румянцем. — Спасибо, Тодороки-кун. — Только знай, я не собираюсь уступать. Пусть и постепенно, но я хочу расширять наши границы, — в голосе Тодороки звучала твердая уверенность. Поначалу Изуку растерялась, но потом все же кивнула. Она понимала, что Тодороки никогда не сделает что-то против ее воли. Она могла быть в нем уверенной. Ей нечего было бояться рядом с ним. — Ну хорошо, — она кашлянула. — Пойдем, наверное, на занятия? — Пойдем. — Кстати, ты написал эссе по теме «Первое поколение»? — Да, вышло правда коротким, на пять страниц всего. — А я как всегда не удержалась и полтетрадки исписала. Как думаешь, Айзава-сенсей не откажется это проверять, а то в прошлый раз он сильно ругался на меня, что я не знаю меры... Так болтая они дошли до своего кабинета. Все было почти как раньше. И это придавало Изуку уверенности. Только разве что одноклассники, которые к тому времени уже все были готовы к уроку, немного странно на них косились, но Изуку это нисколько не смущало. Она одарила непонимающую Очако широкой улыбкой, мол, все хорошо, и села на свое место. — Смотрю, все в сборе, — Айзава лениво оглядел класс. — Раз уж так, начну сразу с небольшого объявления. Со следующей субботы в центральном парке будет проходить большая ярмарка. Там будут всякие карусели, аттракционы и прочие увеселительные мероприятия. Думаю, это все вы представляете лучше меня. Многие учителя будут присутствовать там в качестве дополнительной охраны и будут обеспечивать там безопасность. А это значит, что вам будет разрешено ее посещение. В кабинете поднялся радостный гул, который ни Иида, ни Айзава не могли утихомирить. Все в 2-А буквально изголодались по внешкольной активности, и эта ярмарка была как нельзя кстати. И конечно, не дожидаясь перемены, Мина начала организовывать сбор. Неловкости субботнего вечера остались где-то далеко в прошлом, уступив место новой теме для обсуждения, чему Изуку была несказанно рада, и она была готова буквально расцеловать Айзаву-сенсея. На занятиях и тренировках стало сложнее сконцентрироваться. Мысли всех учеников были уже далеко, там, в центральном парке. Так все вернулось на круги своя. Пусть и ей так и не удалось пока поговорить с Момо, Изуку также вместе с друзьями собиралась вместе за обедом и после занятий, ловко избегая любых вопросов от Очако или Мины. Они веселились, смеялись, дурачились, что и должны делать подростки их возраста. Изуку даже не терялась, когда они с Тодороки оставались наедине. Они продолжали спокойно обсуждали или учебу, или тренировки, или вообще какую-нибудь ерунду. Будто ничего и не изменилось. Тодороки действительно на нее не давил, не ставил ее больше в неловкие ситуации, лишь иногда, когда никто не видел, он позволял себе убрать ее непослушную темную прядь за ухо, от чего у нее по спине пробегали мурашки. Ей почему-то особенно нравилось ощущать теплоту или холод подушечек его пальцев. Вечером в четверг они сидели на лавочке, отдыхая после тренировки, и смотрели на вдалеке проходящих мимо них студентов. Изуку рассказывала, какие минусы могут быть у нового приема Тодороки, как его можно будет улучшить. Она чувствовала, как их коленки едва соприкасались, но это ее уже ничуть не смущало. В этом легком касании будто был заключен их общий секрет. — Тодороки-кун, ты же пойдешь в субботу на ярмарку? — вдруг спросила она. Классом было решено, что к одиннадцати все желающие соберутся в общей комнате, и оттуда все парами (спокойно, как цивилизованные люди, добавлял Иида) пойдут в сторону станции, сядут на электричку и все вместе доедут до парка, а потом так же вернутся обратно. — Да, я собирался, — ответил Тодороки. — Только не сразу. Мне с утра нужно будет заехать к маме в больницу. Мы это с Фуюми еще давно планировали. Но потом я к вам обязательно присоединюсь. Изуку кивнула. — Я рада, что ты стал чаще видеться с мамой. Думаю, вам обоим это очень нужно. — Она сейчас вроде как идет на поправку. Надеюсь, что в скором времени, я смогу взять тебя с собой. — Ты хочешь, — Изуку удивленно взглянула на Тодороки,— познакомить меня со своей мамой? — Скорее, это она хочет с тобой познакомиться, — пожал плечами Тодороки. — Ты что, рассказывал про меня своей маме? — щеки Изуки вспыхнули то ли от ужаса, то ли от смущения. — Не особо, я про всех вас ей рассказывал. Но ей хочется увидеть ту, которая заставила меня принять мою «огненную» сторону. — Даже не знаю, как реагировать на это, — пробормотала Изуку. — Думаю, ты ей понравишься. Фуюми же от тебя в востороге. — Тодороки-кун, я сейчас от стыда сквозь землю провалюсь, — предупредила Изуку, пряча лицо в ладонях. Все же она не была готова узнавать мнение о себе, которое было у родственников ее пока-еще-друга. — Не понимаю, чего ты смущаешься, — усмехнулся Тодороки. Он потянулся за ее рукой, обхватил пальцами запястье и притянул его к себе, не оставляя ей попыток скрыться. Изуку с неким очарованием смотрела на то, как Тодороки несильно сжимал ее запястье. — Можно будет на ярмарке держать тебя за руку? — спросил он, не встречаясь с ней взглядом. Изуку сначала кивнула, но потом поняла, что Тодороки на нее не смотрел. — Да, — хрипло ответила она. Их взгляды наконец встретились, на его лице играла легкая улыбка, заставившая забиться сердце Изуку чаще. — Буду ждать субботы с большим нетерпением. — Он с неохотой выпустил руку Изуку. — Давно не ела сладкую вату, — призналась вдруг Изуку. — Никогда не пробовал. — Серьезно? — удивилась Изуку. — Тогда я просто обязана тебя угостить. Она смотрела на Тодороки и поймала себя на мысли, что ей больше не страшно. Если на ярмарке он сделает еще один шаг, то она бы уверена, что тоже сделает шаг ему навстречу.