[Erin McCarley — Love, Save The Empty]
Она еще не нашла квартирку в Лектра-сити. Не то что б там было много предложений. Так что пока Конни, не сильно протестуя, ночевала в штаб-квартире «Атласа». — Я знаю, что ты тут, — пробурчала она, чувствуя, как прогнулась кровать, когда он сел, а затем и забрался с ногами рядом с нею. — Просыпайся, bandida. — Риз произносил это слово, даже не пытаясь изображать акцент, и Конни усмехнулась в подушку, так и не поднимая с нее лица. Она чувствовала его вес на кровати, тепло его руки на ее груди, запах шампуня и кожи, аромат кофе в его дыхании — и этого ей было уже больше, чем достаточно. — Ты говорила, что любишь работать. — Обожаю. — Она почувствовала, как его рука скользнула за край майки, и так едва что-то прикрывающей. — А вот это уже интереснее… Он поцеловал ее шею, раз другой, продвигаясь все ниже, к плечу, и Конни ощутила: что-то не так. Не то. Она вскочила так быстро, что едва не съездила возлюбленному плечом по лицу. Одеяло сползло на пол. — Ты что, побрился? Конни схватила Риза пальцами за подбородок и притянула поближе к себе, точно с расстояния в полторы ладони ее могло подвести зрение. Он улыбнулся, насколько это было возможно в таком захвате, и, когда Конни разжала пальцы, объяснил: — Твоя Амара сказала, что мне не идет. — Моя Амара! Мог бы спросить у своей девушки. И своего пиар-менеджера. — Моя девушка наверняка сказала бы, что ее все устраивает. — Ага, именно так. — Конни запнулась на секунду. — Если ты обо мне говоришь. Риз отстранился едва ли на дюйм, но Конни показалось, что ее окатили ведром холодной воды. Риз втянул на кровать второе колено, меняя положение, готовый приобнять Конни, но она юрко ускользнула из-под его руки. — Мне нужно зубы почистить. Она спустила ноги с кровати, поискала тапочки — тщетно — и прошлепала босыми ногами в ванную.[X Ambassadors — Renegades]
Она думала о том, что происходит между ними. Она хотела его, а он, очевидно, ее. Но Риз заставлял ее предать ее собственные протоколы безопасности. Обжегшись несколько раз, Конни стала осторожной. Ее собственное дурное прошлое мучило ее ровно половину времени. Другую половину оно служило гарантией, что в отношениях это она была сукой. Той, кто хуже из них двоих. Риз, безусловно, был хорошим парнем. Он, возможно, даже понравился бы бабуле. Но Конни не обманывалась насчет его темной стороны. Она была… не меньше, чем ее собственная. Они мало говорили об этом, но она просто знала. Информация в ЭХО-нете. Слухи. Она просто чувствовала, что у них больше общего, чем может показаться. Конечно, он бы ее никогда не ударил. Не такой он человек. И не послал бы никого, чтобы тот сделал подобную работу. Но шантаж, ложь и манипуляции… Было бы столь наивно предполагать, что в «Гиперионе» можно выжить без этого. Еще наивнее было бы решить, что Риз с этим покончил, воцарившись в «Атласе». Мало получить трон, его важно удержать. И она десять лет назад дала себе зарок никогда… больше никогда не встречаться с такими. Риз заставлял ее сомневаться в этом решении. Она еще думала над ним. Пока что.[Frankie Valli & The Four Seasons — Connie-O]
На ней снова была футболка с принтом моста. Не та, грязная и изодранная, перенесшая плен — новая, отглаженная и хорошо получающаяся на фотографиях, особенно когда под нею — лифчик-балконет. Когда Конни ткнула пальцем на то место, на котором натянулось сверкающее лого, Риз подумал было, что минутное недопонимание, возникшее между ними утром, исчезло. Но Конни не заигрывала. — Мост нужно достроить. — Нужно? Ты хотела сказать «выгодно». Она кивнула. — Перевозки мгновенно подешевеют, затраты на постройку отобьются стремительно. Риз разочарованно облокотился на стол. Если уж и говорить о работе, то не об этом проклятом мосте, и так попортившем ему немало крови. — У меня нет на это денег. — Есть, но пока неразумно было бы их тратить именно на мост. Но что ты думаешь о том, чтобы собрать деньги на это предприятие? И лозунг «не мой мост — наш мост»? Хм. В моей голове звучало лучше. Нужно еще подумать. Риз демонстративно начал собирать в стопку раскиданные по столу бумаги. Часть из них относилась и к стройке пресловутого моста: их он отправил в верхний ящик. Листы накрыли рамку с фото Саши. — Знаешь, жизнь меня достаточно по морде грязными трусами нахлестала. И особенно активно в момент моего управления «Атласом», как ни парадоксально. Так что знаешь, что мне опыт подсказывает? Ври, да не завирайся. Не дело обманывать тех, кто у тебя покупает, если ты надеешься, что они сделают это вновь. Конни терпеливо вздохнула и прислонилась к столешнице бедром так, чтобы блокировать все ящики. Нет, если глава пиар отдела собралась что-то обсудить, даже директор не отвертится! — Суть рекламы не в том, что ты лжешь своим клиентам. Она в том, что ты позволяешь им мечтать. А в мечте что плохого? Конечно, кто-то мог замечтаться до того, чтобы сдуть все семейные накопления на пушку, которой он и поднять-то не может. Ну так что ж с того, состояние печени отдельно взятого алкоголика — не вина винного магазина. — Что ты думаешь делать дальше? — Ну уж очевидно, на пенсию не собираюсь. — Риз откинулся на спинку кресла. — Меня пригласили в качестве камео в какой-то боевичок, вклеют кадры на пост-продакшне. Чем не лишняя реклама? — Это все, конечно, хорошо, но… — Конни поджала губы. — Эти «божественные близнецы» дали мне пищу для размышлений… Как насчет не просто роликов, но… канала. И, может быть, не только в ЭХО-нете. Представь: двадцать четыре на семь, бесперебойное вещание. Новости, кино, ток-шоу. Что поделывает Амара после всей этой истории? Я бы предложила ей контракт, вряд ли она откажется. — Конни не стала бы спорить, что из них двоих Амара сексуальнее и артистичнее. — Если ты еще сомневаешься, подумай: она мост продаст. — Да, и пусть твой брат ей слова напишет. Типа «а ну быстро вложись в строительство моста, или я тебе твою же ногу засуну туда, где солнце не светит». — Тебя она так убеждала? Снова здорово. — Можем закрыть эту тему? — Риз нахмурился. — Только если найдется тема поинтереснее. Директор мог уволить, кого пожелает, но единственный, кто во всей организации, мог нанести шефу шах и мат, так это пиар-менеджер. Так что Риз счел разумным оставить на этой должности девушку, которая не собирается его уничтожать. Ну, по крайней мере, пока он не брякнул что-нибудь про Сашу. — Или это, или мост. Без третьего варианта. — Сказала Конни. — Как подсказывает мне опыт, третий путь есть всегда. И именно он лучший. — Ну, так теперь у тебя только две опции. Их прервал стук в дверь. Который продолжался даже после того, как Риз и Конни по очереди проорали «войдите!» — наученные горьким опытом, сотрудники на всякий случай предпочитали стучать подольше, до третьего «звонка», как в театре. Контрольного, так сказать. Чтобы случайно не увидеть чего-нибудь «восемнадцать-плюс». В проем двери просунулась голова солдата, дежурившего у дверей. — Тут какая-то дамочка… очень настойчивая и, э-э… Говорит, что по важному делу. Риз и Конни переглянулись. — Кто бы это мог быть? С такой бесцеремонностью являются только, — Риз задумался едва ли на мгновение. — Искатели Хранилища. — В отставке. — По стеклу пола цокнули хорошо подбитые квадратные каблуки. — От некоторых привычек трудно избавиться. Риз мгновение сидел с пораженным видом, затем задумался, не поздно ли спрятаться под стол. Он предпочел бы кого угодно, даже восставшую из мертвых Аурелию Хаммерлок, но никак не… Ладно, надо было взять себя в руки, и он взял. — Фиона. — Риз. — Она сняла неизменную шляпку и встряхнула волосами. — Покоцано тут у вас что-то. Так и не отстроился пока? — Это уже новое. Они даже не пытались изображать, что рады друг другу. И тем не менее, Конни чувствовала, что это дружеские, если не родственные подколы. Так собачатся брат с сестрой. Или те, кто после пуда вместе съеденной соли становятся друг другу ближе, чем сиблинги. — О, так вы та самая… — Конни протянула руку для пожатия, перегнувшись через весь стол. — Та самая, с появлением которой начинаются проблемы, — Риз поднял предупреждающий перст. — Помяни мое слово. Добром это не кончится. Фиона подошла и пожала руку Конни. — А Вы? Лицо у Вас какое-то знакомое, но никак не вспомню… — Я… э-э-э… его няня. — Брякнула Конни первое, что пришло в голову, неумолимо краснея. Фиона вскинула брови. — Она шутит. — Риз качнул головой. — У меня нет детей. — Знаю. Но няня тебе бы и так не помешала. — Я думал, ты подобреешь после того, как мы с твоей сестрой расстались. — Ты хотел сказать, она тебя бросила? — Ауч. — Риз поднял руки в сдающемся жесте. — Может, прервем моральную экзекуцию? Мой боль-бар заполнился, стрим можно сворачивать. Так ты какими судьбами в наших трущобах? Фиона загадочно блеснула глазами, переведя взгляд под потолок. — Есть работка. Для тебя и пары наемников поотчаянней. — Ладно, Фи, жги уже. Потому что твоя уверенная улыбка никогда не значит, что все действительно в шоколаде. — Ого, польщена. — Фиона достала из-за пояса карту и развернула ее на столе. — В общем, дело такое. Нам нужен умник вроде тебя, который без мыла пролезет в любую систему. — Это намек, что я лучший в этом деле? — Риз запнулся было, когда Фиона одарила его мрачным взглядом. Но не мог отказать себе в удовольствии поддеть ее. — Ладно тебе. Просто скажи, что я лучший. — Ты лучший, — без выражения пробормотала Фиона. — Если ты так считаешь. Ну конечно, нельзя было все тотчас не испортить. — Ладно, проехали. — Риз посмотрел на карту, но местность он не узнавал. Даже не сказал бы, что перед ним за планета. Он кивнул, указывая подбородком на хитросплетения рек. — В чем подвох? — Можно умереть в процессе. — Ну это не новинка. В чем настоящий подвох? Фиона вздохнула, прикрывая глаза. Ее уверенная улыбка померкла, но не дольше, чем на секунду. — С нами будет Саша. Я хочу, чтобы все было, как в старые-добрые. — Технически, они были не такие уж добрые. — Риз не поднимал глаз от карты на столе. — Но определенно старые. — Фиона снова улыбнулась, но на сей раз иначе. Печально. И, судя по всему, искренне. — И я немного по ним скучаю. Ну, ты понимаешь. Хочется иногда не только руководить с высокого трона, но и самой побегать с зачетной пушкой. — Знать не знаю, что это за чувство такое. — Риз помолчал, и, спустя несколько секунд, усмехнулся. — Так что… старые-добрые, я звоню Вонну? — Можешь не напрягать его. — Фиона отмахнулась. — Пандора далеко. — Он в кафешке в квартале отсюда. — Стоп, что?! — Фиона дернулась, округляя глаза. И Конни угадала в этом движении нечто знакомое. Она тоже так реагировала — пару недель назад. И на кого? — Да-а, конечно, пусть приходит, раз такое дело. Соберемся всей командой. Класс. Супер. Как его здоровье? — По-моему, вырастил дополнительную пару кубиков на пузе. — Какой… способный парень. — Фиона внезапно чрезвычайно заинтересовалась своими ногтями. — Ладно, через сколько он будет тут? — Через сколько хочешь? Фиона молча улыбнулась. Все так же уверенно и лучезарно, как минуту назад, и если б не секундная слабость при первом упоминании Вонна, этой улыбке даже можно было бы поверить. — Пусть не утруждается. — Фиона вальяжно опустила руку на стол и попала ладонью в блюдечко с круассанами. — Воссоединение, ха-ха, может, даже случайно откроем какое-нибудь завалящее Хранилище по пути.[Maria Mena — Caught Off Guard, Floored By Love]
Пока ждали Вонна, напряжение в комнате можно было резать ножом. Но когда тот появился, воображаемый нож звякнул и сломался. Казалось, на Фиону в пору поставить чайник и заварить по кофейку всем присутствующим. Она сняла шляпку и встряхнула волосами: неизменно подстриженными в аккуратный «боб» на протяжении последних десяти лет. Практично и симпатично, как считала сама Фиона. Она попыталась придать этому жесту небрежную вынужденность: так просто, жарко стало в комнате. Нет, ей и впрямь показалось, что температура взлетела… неужели больше никому? — Ты в хорошей форме… — Сказал Вонн. — как и всегда. Вместо ответа Фиона только отвела волосы от лица. Как будто они просто лезли ей в глаза, не больше. И улыбалась она ровно по той же причине. Должно быть, Вонна могла позабавить эта мысль. Но прежде он сторонился Фионы, несмотря на то, что она интриговала его. Но теперь они были в одной лиге. — Неужели? Подлизываешься? Ну-ка, ответь честно, плотное у тебя расписание? — Совершенно свободное. — Затараторил внезапно Вонн. — Никого, никогошеньки. Была одна, но мы расстались. — Э-э… это с той расстались, — Риз неопределенно ткнул пальцем куда-то себе за спину, смутно помня, что там должен был висеть плакат Занзи Колл, — с которой, я думал, вы завтра идете на свидание? — Ага. Уже все. Вот прям только что порвали. Фиона попыталась придать улыбке хоть немного саркастического вида, против естественного довольного: — Я спрашивала о работе, Вонн. Действительно, пора было обратить внимание на деловые вопросы. Фиона достала свой ЭХО-девайс и вывела изображение на экран над столом. — Кто наш враг? — С преувеличенным, от смущения, энтузиазмом, спросил Вонн. — Отряд Отрекшихся. Сокращенно — О. О. — ОО? Как туалет, что ли? — Риз поднял бровь. На экране замелькали сохраненные статьи из тех или иных газет и журналов, обрывки новостных роликов. Фиона включила проигрывание, и в закольцованном видео среди помех и мешанины голов можно было увидеть, как женщина в очках разворачивается и смотрит прямо на зрителя. И взгляд этот был недобрый. — Их нынешняя атаманша — Салли Порт. — Какой-какой порт? — Теперь набрел на неприличную мысль уже Вонн. — Просто послышалось, если так быстро произносишь, то как будто похоже на «задний»… ой, стоит начать объяснять, уже не смешно. Фиона поставила видео на паузу. Хищный взгляд Салли остужал воздух, хотя ее вживую не было даже в этой планетарной системе. Ну, скорее всего. — Они украли кое-что из наших ранних разработок. Меня и моей новой компашки. Очевидно, среди Отрекшихся было, кому довести наши чертежи до ума. — И все равно это личное для тебя? — Предположил Вонн. — И как ты догадался. — Кто-то растерял нюх, или мне кажется? — Как бы невзначай проронил Риз. — Эй, у меня теперь легальный бизнес! — Фиона сурово уперлась обеими ладонями в стол. — Я не буду задвигать монолог о морали, но выгода налицо, когда действуешь в правовом поле! И откуда она выражений-то таких набралась, подумали разом Риз и Вонн, с равным изумлением. — Но это менее весело, разве нет, Фи? — Что ты. Обхохочешься как увлекательно. Она попыталась объяснить, что в точности произошло: Отрекшиеся предложили настолько вкусную цену, что Фиона посчитала преступлением отказываться. Риз спросил, не напрягло ли Фиону, что ее «честные партнеры» выглядели как мордовороты из Песков, разве что имеющие базовые представления о гигиене. Та ответила, что после близкого знакомства с «Гиперионом» у нее не было и не могло быть доверия к «пиджакам». А вот такие же, как она… о, она верила если не в честность, то хотя бы честь меж воров. А купленные у О.О. сейфы в один прекрасный день просто перестали открываться. Никак. И Салли Порт тотчас прислала сообщение: разблокировать дверцы отныне под силу только лично ей. Ну, или ее представителю, которого она пошлет, после того, как Фиона предоставит доступ к документам, которые пока хранятся вне сейфов. Ибо те, что лежат внутри уже сосканированы и их содержание прекрасно известно Салли. Ее только беспокоит, что у нее пока в руках не полный набор чертежей и инструкций. — Тебя надули на твои же денежки! — Риз не удержался от смешка. — Эти сейфы выглядели… надежными, знаешь ли. Для меня. Мне казалось, они стоят того. — Бесспорно. — В глубине души Риз сочувствовал. Искренне. Но прямо сейчас не мог перестать веселиться. — Это все потому, что кто-то… как ты там говорила? «Хакингом-шмакингом» занимается? — Я дальновидна. Краем уха когда-то слышала о таких разработках… Но это выглядело неподъемно сложной системой. — Для девчонки с Пандоры — возможно. — Не в случае, когда это схема, отработанная десятилетиями, — встряла в разговор Конни, и все обернулись на нее. — Знаешь этих О.О.? — спросила Фиона. Конни сделала жест рукой: более или менее. — В общем… — Фиона посмотрела на свое отражение в лакированной поверхности стола. — Они явились к нам с ультиматумом: или мы платим им за разблокировку, или они просто возьмут свои сейфы назад. С нашим, соответственно, добром. Первое, конечно, выходило дешевле. Мы, конечно, не согласились ни на один из вариантов. — И эти гады забрали вашу добычу? — Мы дали отпор. Это были не первые задиры на нашем пути, так что я поступила с ними, как с теми, что были до них. Но на сей раз было иначе. Отрекшиеся уползли, зализывая раны, а мы готовились праздновать победу. — Фиона подняла глаза, не пряча боль в них. — Ранним утром все сейфы взорвались. Половина здания обрушилась. Часть моих людей выжила… чудом. Да я сама не знаю, как уцелела. — Встроенный детонатор в каждом сейфе? Активирующийся дистанционно? — Риз встал и сделал несколько шагов по комнате, размышляя на ходу. — Хитро, но слишком сложно. И неоправданно дорого. Скорее, внутри было взрывчатое вещество, но требующее фитиля и запала вручную… Фиона не комментировала эти измышления, дожидаясь, когда сможет продолжить. Возможно, в эту минуту она вспоминала тех, кто остался лежать под завалами штаб-квартиры. И тех, кого удалось достать, но не спасти. — Дай угадаю, — сказала Конни, помрачнев. — И был кто-то, кто вышел из здания незадолго до этого. Кто-то, кто будто бы ничего не знал, но… Фиона опустила голову. Другого ответа и не требовалось. — Ну и что стало с эт… о-о. — Вонн прикусил язык, догадавшись. Сам бы он что сделал на месте Фионы? Вряд ли их решения так уж отличались бы друг от друга. — Но это не все. У этой Салли наши данные. И она все еще ждет от меня деньги, или я, все мои близкие, вся моя команда окажутся под прицелом тех, кто больше заплатит. Я не хочу ни в тюрьму, ни под прицел тех, кому мы уже переходили дорогу и остались незамеченными. В комнате на несколько секунд повисла тишина. Риз первым что-то сказал: — И куда же мы летим? Фиона подняла голову, перестав смотреть на свое отражение в лакированном черном зеркале стола. — На Пацифиду.[Bobby Womack — Across 110th Street]
С Пацифидой все было несколько сложнее, чем думалось. Конни нервничала. Во-первых, ей предстояло выдержать встречу с Сашей, ныне снова использующей имя Никки Мендез, что, в общем-то, сути не меняло. Хоть розой назови ее, хоть нет, а в руки взять придется и вытерпеть, как бы ни было неприятно. Конни глубоко вздохнула: что бы там Риз ни решил, ты будешь вести себя как взрослая. И как взрослая, выросшая не в дисфункциональной семье, где разговаривали о чувствах только с криками, швыряясь вещами. Если уж разойдетесь, то разойдетесь как взрослые. Проблема была в том, что она снова была в него влюблена с той же неистовостью и непримиримостью, как после их поездки на прием Аурелии. Но понимала, что его чувства могли быть иными. Во-вторых… Она не знала, что в точности чувствует, вернувшись сюда. Ее родная планета… но она помнила ее, только когда бабушка привезла ее сюда, шестнадцатилетнюю, чтобы внучка не теряла связи со своими корнями, своим наследием. Вместо запланированного погружения в культуру Пацифиды Конни разве что свела (первое на тот момент!) знакомство с нефильтрованным пивом. Бабуля, уже на тот момент изрядно уставшая от попыток поймать внучку за курением, спешно сменила планы на «закупиться сувенирными ковриками и вернуться домой». Конни, засаженная за создание сайта по (пере)продаже рукоделия с Пацифиды, все лето провела в ЭХО-нете, а к осени бабуля Флексингтон уже забыла о своих планах, увлекшись очередной новаторской 90-дневной программой тренировок. Не то что бы Конни сильно расстроило произошедшее тогда. Но теперь она странно ощущала себя на Пацифиде. Знакомый воздух, знакомая обстановка — и в то же время, никаких особенно теплых ассоциаций. У нее бывали каникулы и получше. Сразу после приземления Фиона сверилась с координатами: до укромной фазенды Саши-ныне-Никки было рукой подать. Корабль решили оставить на стоянке крохотного замызганного космопорта и пройтись пешком: багги бы все равно не проехал, а какого-нибудь зверского грузовика в излюбленном стиле Элли никто не захватил. Несмотря на регулярные «затусы» с несостоявшейся золовкой в прошлом, Конни старалась никому из знавших Скутера слишком часто на глаза не попадаться. Чтобы никто лишний раз не ударялся в болезненные воспоминания. Так что теперь всем пришлось топать пешком. — Ничего-ничего, зато насладитесь красотами первозданной природы, — сказала Фиона, уверенно устремляясь в гущу высокой, почти до пояса, травы. — Не испорченной, так сказать, тлетворной цивилизацией. — Ну и планета, точно в тарелке салата бродишь. — Сказал Риз. Трава простиралась окрест, насколько хватало взгляда. Только торчащие тут и там гигантские каменные изваяния рассекали пейзаж. Риз несмело постучал по ближайшей скульптуре. — Ишь ты. — Культурное наследие, — сказала Конни, огибая статую в виде человека, стоящего с руками по швам и глядящего перед собой. Представления о прекрасном в сфере изобразительного искусства на Пацифиде, действительно, несколько отличалось от общепринятого. На почтовой станции они все-таки взяли напрокат машину, здесь напоминавшую полупрозрачную пулеобразную капсулу — чудо местного автопрома. И промчались насквозь через деревню, не останавливаясь. Саша обитала на выселках: владела фермой неподалеку от деревни. Достаточно близко, чтобы считаться ее частью. Достаточно далеко, чтобы ей не докучали местные жители. Она вышла встречать гостей на дорогу лично. Как потом объяснила сама Саша — у нее были датчики, заранее оповещающие о приближении людей, животных и транспорта. На всякий случай. Различными сигналами. О, она была предусмотрительной заводчицей. Не забывшей, впрочем, свое бандитское прошлое. Первой на изумрудно-зеленую траву из машины выпрыгнула Фиона и тотчас бросилась обнимать сестру. Затем с заднего сиденья сполз Вонн. Ему Саша тоже не пожалела объятия. Конни открыла свою дверцу и, вылезая, стукнулась головой о крышу автомобиля. Выругалась на кантонском. Саша равнодушно смерила гостью взглядом и только кивнула, очевидно, решив про себя: если Фи кого-то наняла, так и надо. Не важно, как подозрительно или неуместно они выглядят. Фи знает, что делает. Представляться гостье Саша не стала и не показала, что помнит ее имя. Конни отошла в сторону, но не отказала себе в (не)удовольствии рассмотреть соперницу, наконец, в подробностях. Прежде ей не удавалось так полно оценить, с чем приходится конкурировать за сердце Риза. И, блин… Саша выглядела в жизни куда лучше, чем на фото. Идеальные скулы, идеальные губы, идеальные ноги. Точно не девушка, о которой можно спеть «Не женись на ней, лучше трахай меня». Конни почувствовала себя глупо в своем серебряном-полуголом-как-из-фильма платье и поборола желание одернуть подол к коленям. Она забыла, что сексуальность — это не про нее, и стыд ожег ее кнутом по голой спине. И помни, прозвучал в ее голове суровый голос, разлучница не получает хэппи-энда. При виде Риза по лицу Саши пробежала тень. Но трудно было сказать, что она в точности почувствовала, о чем подумала: мимолетное выражение исказило безупречные черты на долю секунды и исчезло. Вонн направился прямо к домику Саши, не дожидаясь приглашения (у калитки его напугал скаг в ошейнике, выскочивший из будки), Риз и Конни неторопливо шли следом (не без расчета, что тот, кто впереди, первым набивает шишки), а вот Фиона не двигалась с места, мрачно глядя на горизонт, дожидаясь, пока останется с сестрой наедине. Очевидно, у девушек был разговор задолго до встречи — очень напряженный разговор. — Я бы не стала тебя напрягать, если б был другой путь. Но одной мне это дело не вытянуть. — Фиона сжала губы, размышляя, не было ли у нее и впрямь иного пути.— Я уже не знаю, кому верить. Кроме тебя никого не осталось. — Понимаю, — отозвалась Саша. Впрочем, без улыбки. Но ее рука ободряюще потрепала локоть сестры. — Все будет как в старые-добрые, Фи. Я не подведу.[Johnny Cash — She Used To Love Me A Lot]
Чемоданов у гостей было не много. Никто не планировал задерживаться на ранчо Саши. Может, разве что Фиона, но у нее была своя, давно обжитая комната, в которой она ночевала не первый раз. Пожалуй, и всепроникающий запах скагов не волновал Фиону одну. Остальным предстояло еще притерпеться. Даже Вонн как-то подзабыл, как оно бывает, когда в дверь сначала входит вонь мокрой шерсти, а потом, яростно отряхиваясь, ее источник. Иногда с опозданием в пару минут. Риз вышел на крыльцо в надежде поймать Сашу наедине. Видят все боги всех миров, им было, что обсудить. Она, очевидно, желала бы избежать этого, но Риз подгадал момент: Саша сидела на корточках, колдуя над раненой лапкой некрупного скага. На Риза, нарисовавшегося на периферии ее зрения, она бросила краткий взгляд, и вернулась к лечению. Очевидно, прерваться на середине она не могла. Волосы она теперь заплетала в косички — и ей это шло. Как, впрочем, любая другая прическа. — Стильный новый имидж. Мне нравится. — Новая жизнь — новая прическа. — Саша убрала пару косичек за ухо, слабо улыбаясь. И похлопала скага по пухлому боку. — Давай, беги, сладкий, маме надо поговорить с… — Папой? Саша со вздохом поднялась с корточек и покачала головой. — Парнем, которого ты прокинула, не попрощавшись? — Да. — Брови Саши сдвинулись к переносице. — Слушай, я правда сожалею, что так вышло. Не думала, что это будет проблемой. Прежде никогда не было. И моя юность… Всегда было важно хорошенько спрятаться. Это я и сделала. — Ага. И преуспела. — Я хотела жить там, где не придется бежать, убивать и притворяться. Я нашла это здесь. — Она опустила голову, глядя на сложенные под грудью руки. — Конечно, на деревню иногда нападают бандиты… и мы даем отпор им всем сообща, но… — Ты всегда во главе этого отчаянного отряда бравых и правых? — Риз улыбнулся, представляя, как она первой выступает из толпы поселенцев, гневная и решительная… Как в старые-добрые времена, в день их знакомства на Пандоре. Саша улыбнулась в ответ. — Да, разумеется. Но это ерунда. Все имеет свою цену и свои побочные эффекты. Здесь они такие. — Но тут… замечательно? — Да. — Она вздохнула, выставляя руку, чтобы Риз не вздумал спросить «лучше, чем на Прометее?», подразумевая «лучше, чем со мной?» — Я уважала тебя. Восхищалась, и нередко. Умилялась. Но просто… иногда этого недостаточно. Ветер нес свежий запах травы и фруктов, и немного — скагов, не слишком изысканный аромат, но отчасти даже уютный. Природа шагала по этой земле босой. Саша молчала минуту, кусая губы. — Видит Бог, я любила тебя. Иначе не изображала бы четыре гребаных года, что мне нравится на Прометее. Если бы ты тогда, пять лет назад, попросил меня остаться на Пандоре, я бы и на это согласилась. И делала бы вид, что начала получать удовольствие от этой уродской планетки. Хватило бы меня на куда меньшее время, но… — Она утомленно потерла глаза, уставшая в мгновение и от этого разговора, и от нежеланных воспоминаний. — Видишь ли, я все еще хорошо к тебе отношусь. Но к себе отношусь все же лучше. Это не все, что я хочу тебе сказать, пожалуй. Извини. Вот теперь все. Они продолжали стоять на крыльце. Риз сделал неловкий вопрошающий жест, обводя дом рукой, пока мысленно подбирал слова. Он чувствовал, что стоит на острие иглы. — Я купила это ранчо на свои деньги. Что за взгляд? Я у тебя ни гроша не взяла. — Саша невольно прищурилась. — Мне заплатили за то дело. — Ах, то дело. Когда она исчезла, он все говорил себе: просто Саша отправилась на то дело. В глубине души он знал, что, вне зависимости, угадал он или нет, но она ушла от него — а значит, не важно, куда. Раз она не вернется. Но продолжал твердить себе, что у нее просто есть дела, потому что это удерживало от желания напиться. — Вы еще общаетесь с Августом? — Бывает, — сквозь зубы сказала она. — Он знает, где ты живешь? Саша состроила гримаску. Понимай, как хочешь: то ли «не твое дело», то ли «приглашаю в гости, кого хочу». — Ладно. Дело в мосте. Он не сразу понял, о каком мосте она говорит. «Атлас» начал его строительство еще лет пятнадцать назад, незадолго до своего краха. Со смертью компании работы прекратились, но рабочие места сохранялись за теми, кто был как-то вовлечен в производство, и им выплачивались компенсации. Когда Риз начал разгребать документы корпорации, он обнаружил, что этот мост отжирает чудовищное количество денег. Можно было, конечно, просто закрыть проект, но это было бы глупо по всем фронтам. Так что Риз оказался перед выбором: продолжить строительство с прежними рабочими, невзирая на то, что кое-кто из них уже не так молод, как прежде, или же уволить их и нанять новых. Впрочем, тем или другим пришлось бы столкнуться с опасностями строительства над токсичной водой. Человек, упавший в реку, умирал от болевого шока раньше, чем успевал захлебнуться. Был еще третий путь: автоматизировать все производство. Риз не обсуждал свои дела с Сашей. Ума ей, конечно, не занимать, но она решала сердцем. Он не мог объяснить ей, что может выбирать только между лишением людей рабочих мест или риском несчастных случаев. «Атлас» не мог просто раздавать деньги всем нуждающимся. Риз сказал это, и Саша тогда посмотрела на него, как шесть лет назад, в их первую встречу. Он успел за столько лет забыть, как режет этот взгляд и вышибает воздух из легких. Она ничего не сказала: посмотрела, сложила руки на груди и ушла в свою комнату. Через сутки ее уже не было на Прометее. — Мост? Да, мост. Я решил… — Не хочу знать. И у нее было на это право. Магистрали, проходившие через старые кладбища, привлечение бандитов к строительству школ, реорганизации, реструктуризации, увольнения тут, чтобы создать больше рабочих мест там… «Атлас» оказался куда сложнее, чем Риз предполагал, но он нашел свой путь: делай так, как считаешь правильным. Но всегда были недовольные, как бы он ни справлялся. Всегда были пикеты, протестующие… Саша видела себя с ними. По другую сторону от стен «Атласа». — Я просто не хочу больше быть частью этого. Нет, — она оборвала его раньше, чем он успел что-то сказать. — ты уже говорил: «ты можешь быть со мной отдельно от компании». Время показало, что нет. И я сама не могла быть отдельно, даже если бы решилась превратиться в «трофейную жену» которая интересуется только походами на маникюр. Пресса перестала бы писать, что ты вытащил меня с пандорианского дна, но… — Этого было бы не достаточно. — Все пути, которые я могла выбрать, были мне ненавистны. Он порылся по карманам, достал зажигалку (не то), сложенную вчетверо карту (тоже), но, наконец, дорылся до платка. Саша отмахнулась, вытерев одну скромную слезу под глазом запястьем. — Ты не хуже меня знаешь, что к прошлому не вернуться. Что ж, он знал. Но именно в эту минуту чувствовал, что теряет ее окончательно. — И последнее. Скажи своей подружке, чтобы не курила в постели. В моем доме это под запретом. — Она не… — Да делает она это, делает. Волосы у тебя дымом пахнут, а одежда нет. Просто передай ей мои слова. Саша развернулась и скрылась в загоне. Он потерял ее на недостроенном мосту. Она потеряла его, как только его волосы стали пахнуть дымом. И, вопреки ожиданиям, она вдруг поняла, что чувствует меньше досады, понимая… Риз думал, что его тянет к оторвам. Но на деле ему нужна была девушка, которая в строгом черном платье на приеме подаст ему бокал шампанского, поправляя бабочку на камеру — на деле шепча совет на ухо. Девчонка, разбирающаяся в акциях, в законах рынка и всем таком. И он такую нашел, разве нет? Саша могла бы, если бы захотела, тоже всему этому научиться. Проблема была в том, что она не хотела. И он напомнил ей об Августе — забавно, что на деле оказалось, что романтическая формула «противоположности притягиваются» не работает. В долгом забеге выдерживает только подобное с подобным. — Ну, все вроде прошло хорошо — Риз покосился на скага, роющего порожек крыльца здоровой лапой. — хочешь сказать, совсем нет? Ладно, «совсем нет».[Janel Drewis — In The Pines]