***
Когда Тсуна спустился на кухню, Аика уже сидела за столом и пила чай. Перед ней, стояла посуда с горячей едой, а в помещении пахло чем-то вкусным. Желудок детектива предательски скрутило от нахлынувшего голода, и он не стал противиться. Какое-то время оба молчали. Тсунаёши от неловкости не мог выдавить и слова, даже чтобы справиться о состоянии матери, а Инагаки ушла в себя. По ней было видно — что-то очень обеспокоило женщину, и Савада всё-таки решился прервать тишину. — Спасибо большое за еду, — тихо поблагодарил он женщину, ставя опустевшую посуду на стол. — Госпожа Инагаки, Вы сильно устаёте, не стоит перенапрягаться и готовить для меня. Женщина словно оторвалась от своих тяжких раздумий и снова отмахнулась. — Господин Тсунаёши, у меня нет детей. Мне не за кем так поухаживать, так что не противьтесь и разрешите старой и бедной женщине окружить вас заботой, как если бы она хотела окружить своё дитя. — Грусть в её глазах сменилась на ласку, и улыбка стала мягче, что Тсуна даже смутился. Он же не мог отказать ей? — Тогда обращайтесь ко мне не так официально, пожалуйста, я чувствую себя не в своей тарелке. Аика вдруг расхохоталась, и её маленькая ладошка легла на его взъерошенные волосы. — Хорошо, Тсуна–кун. А в голове его в этот момент стремительно проносились воспоминания. Какие-то были из детства, а какие-то совсем свежие. В них он видел мать. Видел её здоровой, такой же ласковой и заботливой, как и та старушка, что сидела перед ним. — Ты, наверное, сильно устал. Сегодня был твой первый день. Иди отдыхать, а я сама тут приберусь. Смущённый всей ситуацией детектив поблагодарил Инагаки и послушно отправился к себе в комнату.***
Он провалился в сон моментально, стоило только голове коснуться подушки. Однако сон его продлился не долго. Неожиданно зазвонил телефон. Детектив еле смог открыть свои глаза и взглянуть на время. На часах было два часа ночи. — Срочно собирайся, я уже еду за тобой. У нас ЧП, — раздался голос Кёи в динамике, когда Тсунаёши ответил на звонок. — Какое ещё ЧП в два часа ночи? — недовольно отозвался Савада. — Мацуо Эйджи отравили. Всё остальное расскажу при встрече, буду у тебя через пять минут. Разговор был окончен, и Савада тут же принялся собираться. Это заняло немного времени. И когда детектив собрался уходить, его окликнул сонный голос сиделки. — Тсуна–кун, куда ты уходишь? — Меня срочно вызвали на работу, позаботьтесь, пожалуйста, о маме.***
В участок они ехали молча. Тсуна всё ещё приходил в себя от резкого пробуждения, когда же Хибари о чём-то напряжённо думал. Савада смотрел на него и словно не мог узнать. Кёя был сам на себя не похож. Его всегда спокойное, даже равнодушное, лицо сейчас было очень обеспокоенным и в тоже время сердитым. — Так, может, скажешь, что произошло? Как подозреваемого могли отравить, когда он находился под стражей? — Зевнул Савада, не спуская глаз с Хибари, будто стараясь не пропустить даже малую перемену выражения на его лице. Вот только ни через минуту, ни через десять ответа от так и не последовало. Единственное, чего удосужился мужчина, — быстрый взгляд, по которому он понял, что Кёя и сам не имеет понятия, как такое могло произойти. К тому моменту, когда детективы прибыли в участок, там уже царил настоящий хаос. Ведь помимо них, сотрудников данного отдела, по всему зданию сновали «натасканные псы» из центрального подразделения. Не самый лучший вариант для полицейских, чей авторитет и так был подорван в свете последнего дела. Наблюдая за всем этим переполохом, напарники не моги подобрать и слова, чтобы описать эту ситуацию. Оттого какое-то время они лишь молчаливо наблюдали за работой криминалистов, что, ютясь в небольшой камере, собирали улики. Хибари и Тсуна были не единственными, кто прибывал в полной растерянности от этого инцидента. Видя всеобщее замешательство и негодование, Кёя решительно приступил к действиям — это была прекрасная возможность под наставшую вокруг шумиху наконец-то заняться своим основным расследованием. Ему уже было неважно, как в конечном итоге повернётся дело о смерти этого мелкого барыги: расследуют ли его, как положено или же наоборот, постараются поскорее замять его, скрыв от общественности и жертву, и тех, кто не досмотрел за ней. В любом случае, Рокудо будет одним из немногих, кому придётся взять на себя ответственность. А значит, даже если глава того и не желает, всё же ослабит свой надзор за подчинёнными и займётся прикрытием собственной задницы. Выждав подходящий момент, Хибари скользнул к двери кабинета, которая податливо отворилась. Как и ожидалось, Мукуро там не было, однако оставался открытым вопрос, как скоро он вернётся в кабинет. Очень не хотелось быть настигнутым в процессе поиска хоть каких-то зацепок. Множество бумаг с отчётами по предыдущим расследованиям, папки с личными делами и отчёты о судебным экспертизах были просмотрены, вот только ничего нового детектив не мог найти. Шкафчики столов, полки шкафов также не хранили в себе ничего подозрительного. А ведь прошло уже около десяти минут, вот только прогресса не было, и Кёя со злостью ударил кулаком по столу. — Детектив Хибари, не ожидал встретить тебя в своём кабинете, так ещё и в моё отсутствие. Опираясь о косяк, в дверном проёме стоял Рокудо. На его лице виднелась циничная ухмылка, хотя глаза всё же выдавали раздражение. Кёя смотрел спокойно, холодно держа молчание. Да и что он мог ответить начальнику, который всё же застал его за таким занятием? — Как и ожидалось, даже оправдываться не станешь. — Вздохнув, Мукуро прошёл в помещение, закрыв за собой дверь. Мужчина неспешно сокращал дистанцию между ними, вот только не произносил больше ни единого слова. В воздухе повисла многозначительная тишина, однако всё ещё чувствовалось нарастающее напряжение. Теперь уже обоим полицейским с трудом удавалось сдерживать свои эмоции, из последних сил сохраняя молчание. Вот только эта немая сцена тоже не могла длиться вечно. — Ты так отчаянно пытаешься меня на чём-то подловить, да всё никак не выходит. Выжидаешь меня вечерами, потом таскаешься за мной по барам да клубам. Вот только всё зря, — почти прошипел глава, не переставая самодовольно ухмыляться. — В такие злосчастные места я обычно отдыхать хожу, а не работать… Он почти вплотную подошёл к Хибари, но детектив даже не шелохнулся, не отводя своих глаз цвета пасмурного неба от оппонента. — Ты не сможешь меня поймать. Я всегда буду на шаг впереди тебя, просто угомонись уже и займи себя чем-нибудь интересным. Оставь эти жалкие попытки что-то откапать. Неужели ты думаешь, что я настолько тупой, чтобы оставлять после себя какие-то следы? — начальник говорил почти шёпотом, обжигая своим дыханием ухо полицейского. — А уж тем более хранить то, что может навредить моему имиджу прямо здесь, в моём кабинете? Терпение Кёи подходило уже к концу, и он хотел было отстраниться от переходившего все рамки дозволенного Мукуро, когда вдруг упёрся бёдрами в стол.***
Тсунаёши осматривал труп и всё ещё не мог понять, почему его напарник заговорил об отравлении, когда же здесь невооружённым взглядом было заметно, что подозреваемого банально задушили. Положение тела это лишь подтверждало. Глядя на место преступления вблизи, Савада по-прежнему не мог переварить мысль, что этого бедалагу с большей вероятностью убил один из блюстителей закона. Что люди, призванные охранять граждан при помощи фемиды, могли так наивно замарать честь мундира. Криминалисты снимали последние фотографии места преступления, когда Тсунаёши вдруг заметил нечто странное под скамейкой. Детектив протянул руку и достал из темноты небольшой клок скомканной бумаги, развернув который, он пришёл в ещё большее замешательство. Вдруг позади послышались уже знакомые голоса, и Тсуна поспешно сунул руку с уликой в карман. — Что ты там всё пытаешься найти? Криминалисты уже осмотрели место и так ничего не обнаружили. Думаешь, у тебя это получится лучше? — фыркнул кто-то из команды Тсуны. — Не строй из себя крутого, высокомерный ублюдок. Или думаешь, раз ты перевёлся сюда из Токийского подразделения, то лучше нас всех? Савада, вздохнув, обернулся и безмолвно взглянул на полицейского, который почему-то его так резко возненавидел. Веских причин на такую открытую неприязнь со стороны коллег не было. Однако этим людям было достаточно уже лишь того, что он — Савада Тсунаёши — был на хорошем счету у начальства в Токио, что значило — он хороший специалист, знающий своё дело. Этим он отличался от всего этого сброда, находящегося здесь, и предполагал, что на дружбу с этими болванами рассчитывать не стоит, вот только представить себе не мог, что это будет лютая травля. — Что? Что за выражение лица? Это тебя Хибари научил так смотреть на других? Ах, точно. Он такой же как ты — надменный выскочка, — не унимался мужчина. — Ну всё. Мэдока-сан, прошу, успокойтесь, — постарался успокоить распалившегося мужчину напарник. Юноша смущённо взглянул на Тсунаёши и, склонившись в извинение, уже обратился к детективу: — Прошу извинить моего семпая. Он очень огорчён произошедшим, поэтому необоснованно сорвался на Вас. Мне очень жаль. Глядя на то, как смущался молодой человек, можно было сказать, что хоть он и привык к такому поведению своего наставника, но всё же был не согласен с нелестными отзывами о детективе. — Шин, какого чёрта ты стелешься перед ним? — Не унимаясь, мужчина попытался скинуть руки, что удерживали его на месте. Но всё же не смог. — Именно из-за таких заносчивых мразей на полицию смотрят свысока! — Мэдока-семпай, вы рассуждаете как обиженный на жизнь ребёнок. Ваши суждения о Савада-сане завязаны на личностной неприязни и не имеют никакой обоснованности. Говоря это, юноша поменялся в лице. Теперь он выглядел серьёзным и непоколебимым. Хладнокровность, с которой он говорил теперь, даже Саваду заставила на мгновение поёжиться. Словно перед детективом в мгновение ока предстал другой человек. «Этот парень… Я думал, он просто робкий парнишка, однако стоит отдать ему должное», — подумал Тсуна. — Ещё раз, прошу простить нас, Савада-сан. — Снова склонился детектив. — Ничего страшного. Единственное, как вы правильно заметили, ваш семпай уже не ребёнок, а полицейский с приличной выслугой лет за плечами. И как детектив он обязан держать себя в руках, с какой бы ситуацией он не столкнулся. Отойдя немного в сторону, Савада потупленным взглядом смотрел на бездвижное тело, пытаясь сложить все пазлы в единую картинку. Это выглядело очень странно. Всё это время, что он находится на месте преступления, ничего не было слышно об отравлении. О чём же тогда говорил Кёя? Он не из тех людей, кто, не разобравшись в деталях, стал бы придаваться фантазиям. Да и само убийство Тсуне казалось очень странным. Кто-то проник в участок, потом задушил подозреваемого и спокойно ушёл. Он очень искусно скрыл своё лицо от всех камер наблюдения, что наталкивало на мысли о причастности действующего сотрудника полиции или же что убийца ранее работал в этом участке. Посторонний человек не смог бы так умело сохранить свою личность и не засветить своё лицо перед камерами. Да и след удушения. Было видно, что душили умело — одним резким движением. Кто же и почему он пошёл на этот шаг? Кому мог помешать этот человек? Из размышлений Тсуну вывел лишь тихий голос судмедэксперта, что уже закончила с осмотром тела, дав отмашку везти труп на экспертизу в морг. — Савада-сан, кажется? — девушка подошла к детективу. — Мы виделись с вами раньше, я Докуро Хром. Что вы думаете о произошедшем? — У меня есть предположение, что убийца мог переодеться в форму полицейского, чтобы проникнуть в участок, вот только ещё есть несколько деталей, которые мне нужно уточнить. Поэтому я думал поговорить с дежурным и посмотреть записи с камер видеонаблюдения. — Вот оно как. Что ж, тогда я тоже пойду. Тело уже увезли, и меня ждёт работа. Думаю, к утру подготовлю отчёт о вскрытии. Если вам будет нужна информация, позвоните мне, я расскажу всё, что мне удастся выяснить. — Девушка передала свою визитку и, вежливо попрощавшись, удалилась.***
В этой части здания было тихо. Все сейчас были на месте преступления, вот только Мукуро среди них не оказалось. Хром не спеша подошла к двери кабинета и, в нерешительности, замерла. Её нутро всегда трепетало, стоило ей только остаться наедине с Рокудо, и не важно, сколько лет они друг друга знали и сколько провели совместных ночей. — Мукуро-сан, — тихим стуком в дверь нарушила тишину девушка. — Я могу войти? Ответа не последовало, и она хотела было уже уйти, как вдруг раздался протяжный скрип и мимо молодой особы стремительно проскочил детектив Хибари, а за ним показался и сам Рокудо. — Ты уже закончила с осмотром тела? — устало улыбнувшись, проговорил глава. — Зайдёшь? Нужно поговорить. Хром смутилась, но всё-таки проследовала за мужчиной вглубь кабинета, в последний раз кинув на удаляющуюся фигуру вопросительный взгляд. Когда дверь закрылась, воцарилась тишина. Вопреки ожиданиям девушки, Мукуро ничего не говорил, а лишь измученно рухнул на небольшой диван. — Что между вами и Хибари-саном произошло? — Начала разговор она. — Присядь рядом, пожалуйста. Мужчина говорил тихо, и в его голосе читалось бессилие, что невозможно было скрыть даже под фальшивой улыбкой. Он не так часто показывал эту сторону своего характера, и Докуро знала, что от неё требовалось сейчас. Она заняла своё место рядом с мужчиной, и его голова опустилась ей на колени. Это было их неким ритуалом. Когда ему было тяжело, она должна была быть рядом, чтобы поддержать Рокудо. Успокоить, едва ощутимо касаясь его тёмно-синих волос, вслушиваясь в тишину момента. — Тяжело работать с дураками, которые так и норовят замарать свои руки, а расхлёбывать всё это за них должен я. Это так бесит. Вот бы поубивать их всех…***
Остаток ночи пролетел незаметно, и когда наступило утро, детективы молча направлялись в центр судебной медицинской экспертизы. Тсуна вглядывался в лицо Кёи, пытаясь найти хотя бы какое-то объяснение внезапному заявлению напарника, но никак не получалось. Сейчас в нём боролись столь противоречивые чувства, что даже становилось тошно. Как и обещала Хром, к приезду детективов отчёт о вскрытии был уже готов и перед тем, как отправить его ответственным за расследование данного дела полицейским из Токийского подразделения, девушка решила показать сначала им. — Как и ожидалось, смерть наступила вследствие механической асфиксии. При изучении странгуляционной борозды, было выявлены множественные разрывы мягких тканей, что говорит об использовании проволоки шириной в 5-7 миллиметров в качестве орудия убийства. Его задушили — это остаётся фактом, но я всё же провела исследование содержимого желудка убитого и обнаружила кое-что странное. Девушка вдруг задумалась и посмотрела на уже пустой стол. — Что вы обнаружили? — Взволнованно произнёс Тсуна. — Дело в том, что при изучении внутренних органов, мне показалось, словно в воздухе повеяло горьким миндалём, но стоило мне только увидеть слизистые желудка, как мне пришла мысль, что до момента удушения, погибшего пытались отравить. Вот только отравление проходило в замедленной форме и на момент убийства, яд не успел подействовать в полной мере. Это пока только мои догадки. Более точно будет известно после проведения судебно-химического исследования. Тсуна посмотрел на Кёю. Тот, нахмурив брови, смотрел в одну точку, явно что-то обдумывая. Он не замечал этот взгляд полный вопросов и подозрений, но Тсунаёши всё же поспешил отвернуться. Не самое подходящее место для выяснения отношений. — Как только будут известны результаты исследования, дайте, пожалуйста, знать. Вот моя визитка. — Обратился к эксперту Савада. — Спасибо вам большое, что выделили нам время. Принимая визитку, девушка слегка покраснела и с робкой улыбкой кивнула. — Хорошо. Я обязательно с вами свяжусь, Савада-сан. Предполагалось, что разговор с судмедэкспертом даст ответы на некоторые из вороха вопросов, что теперь терзали детектива, однако всё получилось ровным счётом наоборот. Да и Хибари за всё это время не проронил ни слова. Он и до этого момента был немногословен, но это отличалось от его прежнего поведения. На улице Тсуна глубоко втянул в лёгкие сырой воздух. Пахло дождём, а небо затянули тучи. Вот-вот должен был начаться ливень и окунуть город в серую палитру. — Кёя-сан, я должен спросить тебя об этом сейчас, пока всё ещё сильнее не усложнилось… — Решительно обратился к напарнику мужчина, однако задать свой вопрос так и не успел. Телефон раздался противной трелью. На дисплее высветился номер сиделки. У детектива перехватило дыхание, ведь она обычно не звонила просто так. И стоило ему только поднять трубку, как самые страшные опасения подтвердились. — Тсунаёши-кун! Нана… Ей стало хуже, её забрали в реанимацию. — Послышались из динамика рыдания. — Какая больница? Сейчас буду. Голос предательски задрожал, а ноги едва не подкосились от услышанного. Всеми силами Тсуна пытался держать себя в руках, но получалось ли? — Я отвезу тебя, садись в машину. — Наконец отозвался Кёя. Его голос в тот момент прозвучал непривычно мягко, даже в какой-то момент Саваде послышались нотки сожаления. Вот только ему это сейчас было не нужно. Слишком много сомнений и подозрений зародилось в его сердце. — Я возьму такси. — Холодно выдал детектив. — Ты же хотел что-то спросить у меня. Мы можем поговорить по пути в больницу. — Я же сказал, что не нужно меня подвозить. Поговорим позже, у меня нет времени на это сейчас. — Выпалил Савада, даже не взглянув на друга. Так закончился их разговор и начался новый день. День, после которого всё изменилось.