я теряю тебя по крупицам, по клеткам
с каждым мигом, пронесшимся на высоте
теплота уступает паутинам и сеткам
я теряю тебя, мне тебя не найти
♫ Сурганова и Оркестр — Я теряю тебя
С тех пор, как Неджи ушел, Миюки не давали покоя мысли о нем. Ей понравился этот юноша, и пока он лежал в ее доме без сознания, пока травница выхаживала его и заботилась о нем, она успела представить себе, что когда он придет в себя, то первым, что он увидит, будет ее лицо, и он непременно в нее влюбится, и предложит ей руку и сердце, и они поженятся, и… и тогда Миюки будет не так скучно, как раньше. Даже если бы ее муж оказался жестоким и плохим человеком, она бы все равно любила его и радовалась, что он у нее есть; какой-то муж в ее деревне считался намного лучше, чем его отсутствие. Муж считался для девушки чем-то необходимым. При этом ни один парень из родной деревни не нравился Миюки, всех она знала с пеленок, кто-то раздражал ее, кто-то казался невзрачным, кто-то — некрасивым, а Хьюга Неджи был красивым, интересным, оригинальным и, самое главное — полностью незнакомым. Кто он, какой он — все это было загадкой. Когда Миюки выяснила, что Неджи вдобавок добрый и умный — она влюбилась в него еще сильнее. Но он ушел к своей сестре, чтобы ей служить. Сестре! Смешно — кто служит сестрам? Кто любит сестер? Миюки была уверена — это пройдет, Неджи забудет про свою несбыточную любовь, и сможет переключить внимание на девушку, отношения с которой никто не осудит. Сначала она ненавидела его и хотела забыть, но забыть не получалось. Ненавидеть тоже по-настоящему не получалось; Неджи не сделал ничего плохого. Миюки скучала по нему, отрицая это — скучала и тосковала. Ее одинокая жизнь стала еще более одинокой, когда она поняла, как бывает, когда рядом с тобой кто-то живет, когда есть, с кем поговорить, когда одиночество разбавлено чужим присутствием. Может, тогда… что Миюки теряла? Если бы она приехала в Коноху и попыталась найти Неджи, поговорить с ним, узнать, как у него дела с его Хинатой… вдруг он уже разлюбил ее? Или она отвергла его (почему-то Миюки не сомневалась, что Хината не любит Неджи и обязательно его отвергнет)? Тогда Миюки утешит Неджи и исцелит его разбитое сердце так же, как однажды исцелила израненное тело, и он увидит, кто на самом деле любящий и нежный, и какая девушка ему нужна. Миюки колебалась недолго. Она оставляла в деревне Скрытого Водопада всю прежнюю жизнь, но ни капли не жалела об этом — ей до смерти надоела деревня и все ее жители, а Коноха, скрытое селение ниндзя, было намного интереснее. Там наверняка было много рабочих мест; после Четвертой Мировой все еще нуждались в специалистах, а Миюки, хоть и не была ирьенином, хорошо разбиралась в лечении и могла стать полезной в госпитале, или делать настойки для аптеки, или где-то работать с растениями… Она продала свой небольшой дом и на вырученные деньги направилась в деревню Скрытого Листа.***
Коноха встретила Миюки дружелюбно. Здесь было намного больше шума, как она и ожидала, больше людей, здесь она то и дело видела среди толпы кого-то, кто мог быть только ниндзя — например, парня в куртке с мехом и с красными треугольниками на щеках, за которым бежала собака. Или девушку с огромным свитком за спиной и прической в виде двух оданго, которую нес на руках парень в зеленом трико и со стрижкой под горшок. Он бежал, держа девушку на поднятой руке, а та совершенно невозмутимо листала журнал — и никто из прохожих не удивлялся, что значило — это нормально, они привыкли. Какое-то время Миюки присматривалась к новому месту, сняв комнату в гостинице и гуляя по улицам с утра до ночи. Больше всего народу ходило вокруг цветочной лавки Яманака и раменной Ичираку. Опытным взглядом Миюки вычислила, что вокруг цветочной лавки постоянно собиралось много куноичи, и не все — далеко не все — приходили туда за покупками. Большинство появлялось там, чтобы поболтать с продавщицей, то ли хозяйкой, то ли дочерью хозяев — красивой блондинкой с волосами длиной чуть ли не до земли. Она казалась очень дружелюбной, и она, несомненно, должна была быть в курсе всего, что происходит в Конохе — девушки такого рода обычно знают все сплетни, кто, с кем, когда, во сколько, а иногда даже — почему. Отлично.***
Миюки вошла в цветочную лавку, когда волны покупателей-сплетниц еще не было. Красавица-продавщица порхала над цветами, как бабочка, заботливо проверяя, в порядке ли они. — Привет, — улыбнулась Миюки. — О! — кажется, блондинка обрадовалась, но делом заниматься не прекратила, дальше разбирая цветы и складывая их в букеты. Однако это не значило, что к беседе она не расположена. — Ты недавно появилась в Конохе, — это был не вопрос. — Думаешь, я не замечала, что ты следишь за моей лавкой? Зачем стесняться, давно бы зашла. Ну да, подумала Миюки — она же ниндзя. Она чувствует слежку. Особенно, если следит обычный человек без умений контролировать чакру. — Я хотела привыкнуть, — почти не соврала Миюки. — Привыкай, — блондинка вышла из-за прилавка и протянула ей руку. — Меня зовут Яманака Ино. — Ринго Миюки. — Очень приятно, — заулыбалась Ино. Вскоре Миюки знала все деревенские сплетни. Она не ошиблась в Яманака — та с удовольствием выкладывала все, что казалось ей интересным или забавным. При этом болтушкой Ино не была; когда Миюки спросила, кто отец ребенка Куренай, красивое лицо помрачнело и Яманака, сжав губы, отрезала, что он «очень хороший человек, который уже умер». Так же было и когда Миюки заинтересовалась, откуда у Шестого Хокаге Шаринган; Ино явно знала, но говорить не хотела. И не сказала бы даже под пытками. По мелочам сплетничать — это пожалуйста, а трепать языком о действительно важном — никогда. Миюки подумала, что Ино достойна уважения. Про Неджи, к которому Миюки упорно вела речь — все-таки остальные были ей абсолютно не интересны — Ино тоже не спешила рассказывать. Все, что узнала Миюки: клан Хьюга — самый многочисленный и, пожалуй, самый сильный во всей Конохе, особенно после случившегося с Учиха (что случилось с Учиха, Ино тоже рассказывать не стала, ограничившись коротким «их больше нет»), состоит из носителей Бьякугана, улучшенного генома, поэтому их глаза позволяют им видеть на дальние расстояния, а также видеть чакру, они ведут свой род с древних времен от Ооцуцуки Кагуи (это имя ничего не сказало Миюки) и живут обособленно. Деревня в деревне. — А кто глава клана? — спросила Миюки. Ино усмехнулась. — Хината. Хината? Так вот оно что! Вот почему Неджи хотел служить ей — она глава его клана! Она не просто девушка! Не просто его сестра! — А какая она? — продолжала Миюки. — Не знаю, — вдруг ответила Ино, принимаясь перебирать букеты лилий. — Не знаешь? Как — не знаешь? В своих рассказах Ино давала всем хотя бы краткую характеристику. В двух словах. Не выдавая никаких страшных тайн человека. — А вот так — не знаю, — но Яманака выглядела польщенной, что ее незнание оказалось удивительным. — Хината стала словно совсем другим человеком. И я очень давно с ней не общалась, кроме как по делу. Поэтому — не знаю. — Вот как, — разочарованно сказала Миюки. — Но ты обязательно узнаешь любого Хьюга. Не ошибешься. Все они владеют Бьякуганом, а Бьякуган не спрячешь, — Ино указала на свои глаза. — Здесь. Это выглядит немного странно, но красиво. Хотя лично я бы предпочла иметь зрачки…***
С момента вступления Хинаты на пост главы все шло гладко — относительно гладко. Она уставала, в полной мере ощущая всю тяжесть нынешней ответственности, она не высыпалась, она чуть с ума не сошла, когда узнала, что тяжело ранен один из Хьюга… Но в основном все было не так сложно, как она думала. Старейшины не пытались ставить ей палки в колеса. Совершенно. Смириться с ней они не могли, начать поддерживать ее — тем более, значит, думала Хината, они готовят что-то масштабное. Что-то, что больно ее уколет. Хината даже догадывалась, что — у нее было несколько версий. Поэтому, когда Такаши пришел «в гости», как приходил перед выборами, Хината поняла — вот оно. Просто так он бы не пришел. Но она мило поприветствовала его и распорядилась подать чай с моти. Как в прошлый раз. На той же веранде. Стало прохладнее, но дни все еще были теплыми, так что сидеть здесь, есть сладости и запивать ароматным травяным настоем было приятно, и как же было бы хорошо, если бы вместо старейшины напротив нее сидел Неджи… но Неджи и так наверняка находился неподалеку. Хината не могла его засечь, но не мог и Такаши. Когда обмен фальшивыми любезностями закончился, Хината отставила чашку в сторону — как призыв говорить начистоту. — Такаши-сама, вы ведь пришли не за чаем? Не самый вежливый вопрос, но церемонии закончились. Такаши пожевал губами. — Есть одно важное дело, Хината-сама. Крайне важное. Касающееся непосредственно клана Хьюга и вас лично. И замолчал. По правилам его игры Хината должна была спросить «какое же?» Она молчала, глядя на переносицу собеседника и зная, что из-за этого ему кажется, будто она смотрит в глаза и пронзает взглядом. Игрок в гляделки из Такаши был не самый лучший — это Хината тоже знала. — В общем-то… вопрос достаточно щекотливый. Но с другой стороны, это необходимость… Хината-сама, от лица всех старейшин я хотел бы поговорить о вашем браке. Это было ударом под дых, но Хината ничем не выказала удивления, запив его чаем, горчащим на языке. Они шли с козырей. Проклятье. — Не кажется ли вам, что говорить об этом рано? Я ношу траур по отцу. — Конечно же, брак будет заключен не прямо сейчас, а когда срок траура закончится. Жениха для вас уже выбрали… — Кого? — Хинате стало интересно. Действительно интересно, кого же ей прочили в мужья — учитывая то, как сильно клан Хьюга берег свои секреты. А инцест они запретили. — В идеале — Узумаки Наруто, — вздохнул Такаши. — Однако он заинтересован другой куноичи — Харуно-сан. Старейшина ждал, что Хинату это опечалит или заденет. Она не стала изображать горечь невзаимной любви — не настолько хорошей актрисой пока что стала. Но ее молчание Такаши счел тем самым признаком горечи. — Простите, что расстроил. Вы ведь влюблены в Наруто… И было бы прекрасно, если бы он выбрал вас. Наследник клана Узумаки, сын Четвертого Хокаге… однако, есть и другие. Не менее родовитые. Ваш жених дал согласие. Вы тоже должны его дать. — Я вообще не собиралась выходить замуж, — Хината переплела пальцы. — Вам ли не знать, Такаши-сан, как важно хранить секреты? Мой муж будет мужем главы клана. Вы согласны так близко подпустить чужаков? — Ваш отец тоже был женат, если вдруг вы забыли. — Это другое, — Хината пропустила шпильку мимо ушей. — Если вдруг вы забыли, женщинам в клане Хьюга дано гораздо меньше власти. — Поэтому ваш муж — сильный шиноби, который уравновесит… вас, как политика. — Скажите прямо: уравновесит мою слабость. И не муж, а жених, верно? Я пока что не замужем, — заметила Хината. Такаши деланно-смущенно покашлял. — Верно, жених. Хината не стала спрашивать, кто это. Просто молчала. Она чувствовала, что ее молчание раздражает Такаши, что он готов сорваться, закричать на нее — но тогда это будет оскорблением главы клана. Три плети в наказание. Она не преминет воспользоваться его же оружием. — Это Абураме Шино. Чтобы замаскировать смешок, пришлось сделать вид, что поперхнулась. Шино? Она ничего не имела против Шино. Она не считала его жутким, как многие девушки Конохи. Он ей нравился — как друг. Но чтобы Шино мог быть кем-то больше друга? Бред какой-то. — Ваш товарищ, не так ли? — продолжал Такаши. — Вы с детства вместе. Почему бы и дальше не жить вместе? Продолжать сражаться бок о бок? Хинате захотелось застонать. Старейшины знали, по чему бить — если бы они выбрали ей в женихи кого-то неприятного, кого-то, с кем у нее натянутые отношения, или хотя бы просто незнакомого, она бы легче нашла лазейку наружу. Шино же был ее лучшим другом. Даже лучше, чем Киба. Хината и Шино были тихими и спокойными, в противовес энергичному Инузука, они оба каждый по-своему были одиноки, и именно Абураме научил ее переживать одиночество с достоинством и не страдать от того, что не окружена множеством друзей. Он показывал ей жуков и рассказывал о природе, он был очень умным и интересным, но ни разу Хината не почувствовала к нему ничего похожего на влечение или симпатию. А что, если он к ней — почувствовал? Уже взрослая, Хината умела оценивать себя адекватно. Она была красивой. Она выросла красивой. Она стала умнее и сильнее характером. Она осталась доброй и веселой в общении с друзьями. Если Шино в нее влюблен, что тогда? — Но ведь у меня есть время? Мне нужно адаптироваться и прийти в себя после смерти отца. Как и клану — прийти в себя после смерти предыдущего главы. Мы не можем позволить себе сейчас пышные торжества, а разве мой брак может быть не пышным торжеством? — Сколько же времени вам нужно? — Такаши, как ни в чем не бывало, съел кусочек моти и не подавился, хотя Хината ему этого пожелала. — Год, — отрезала она. — И ни минуты меньше. — Что ж, — очевидно, старейшина этого ожидал. — Пусть будет так. Год. Помолвка пока не заключена, но и не расторгнута. Все лишь на стадии договора. Однако я бы не советовал вам отвергать жениха, — вкрадчиво произнес он. — Клан Абураме — очень могущественный. Соединиться с ним было бы честью для нас… и выгодой. Как и для них — соединиться с нами. Поэтому они оскорбятся, если мы им откажем, а ссориться с ними… я бы не стал. — Кто сказал, что я намерена отвергнуть жениха? — подняла бровь Хината. — Я вела себя вызывающе, не спорю. Однако я не настолько глупа, как вы считаете. Я понимаю всю подоплеку нашей с Шино помолвки. «Всю» она выделила голосом. Такаши невозмутимо допил чай.***
Неджи все слышал, и еле сдержался, чтобы не вмешаться. Он прятался на дереве, уверенный, что ни Такаши, ни Хината его не видят, и вслушивался в каждое слово, сжимая кулаки так, что ногти врезались в ладони. Это было… больно. У него столько раз отнимали Хинату, что не сосчитать, и теперь, возможно, отняли окончательно — потому что если она выйдет замуж, пусть даже за нелюбимого мужчину, он не посмеет вмешиваться. Он не сможет. Пока Хината одинока, она его сестра, а если она выйдет замуж… Она будет навеки для него потеряна. Она будет чужой. Проклятье, проклятье, проклятье! Ну почему судьба так играет с ними? Почему они родились родственниками? Почему корень любви к ней в его душе может вырваться только с жизнью? Почему они оба должны мучиться, потому что хотят, но не имеют права быть вместе? Дождавшись, когда Такаши уйдет, Неджи спрыгнул с дерева. Хотел побежать к Хинате, поговорить с ней, заверить, что останется ей предан, что останется ее братом в любом случае, что не перестанет служить ей, потому что был рожден для этого и сам хочет этого… но ноги сами понесли его в противоположную сторону — прочь из поместья Хьюга, на улицы Конохи. Неважно, куда. Есть ли смысл куда-то идти? Есть ли вообще для него смысл существовать? Хината стала главой клана почти без его помощи. Она меняет вековые устои. Он важен ей, но наравне с кланом — она сама так сказала, и это были правильно. У него никогда не было надежды, но… но любить сестру не то же самое, что любить замужнюю сестру. Неджи провел пальцами по лбу, там, где она оставила ему новую метку. Он с готовностью подставил голову, думая тогда совсем не о печати, а о прикосновении ее тонких рук. И что, она будет касаться лица Шино? И не только лица? И он тоже будет касаться ее? Раньше у Неджи было хорошее отношение к Шино. Он считал его умным парнем и радовался, что среди товарищей Хинаты, кроме шебутного Кибы, есть серьезный и собранный Абураме. Теперь Неджи с удовольствием свернул бы Шино шею — если бы смог. Кто знает, не стал ли тот сильнее гения клана Хьюга? Ему захотелось либо завыть, либо кинуться с моста, либо пойти напиться. Из всех вариантов самым безобидным был третий, хотя и глупым не меньше, чем остальные. И Хината рассердится, возможно. Но… он тоже не железный. Он не выдерживает. Сколько можно? Неджи повернул к раменной Ичираку, полный решимости влить в себя как минимум три бутылки саке, но вдруг в его бок врезался кто-то теплый, пискнувший знакомым голосом. Память Неджи была очень хорошей. Но как она могла оказаться здесь? Что ей нужно здесь? Почему у него заранее нехорошее предчувствие? Он осторожно посмотрел на столкнувшуюся с ним девушку. Та широко и виновато улыбалась — невысокая, со светлыми короткими волосами… может, ее волосы совсем немного отросли. Ее улыбка была такой счастливой, что ему стало еще паршивее. — Привет, Миюки, — обреченно произнес Неджи.