Фрагменты

      — Это обычный эгоизм, Борька, — выносит Багира безжалостный вердикт. Бизон запивает едкую истину не менее едким виски; хмуро смотрит на лениво ползущую по циферблату минутную стрелку. На часах — половина первого ночи; на столе — почти пустая бутылка; на душе — полный раздрай. Завтра Бизон улетает на новое место службы. Завтра он постарается не вспомнить о той, из-за которой сегодня травит себя алкоголем. Завтра у него начинается новая жизнь. И Умановой в этой новой жизни места решительно нет. Нет и не может быть.       — Это не эгоизм, Ритка, это здравый смысл, — хмурится Тарасов, разливая по стаканам остатки виски. — Ну сколько можно девчонку мучить? Ты думаешь, я не слышу, как она ревет по ночам, когда я возвращаюсь после секретных заданий? Думаешь, не понимаю, чего ей стоит меня ждать? Думаешь, не знаю, что она испытывает, каждый раз меня провожая?.. Да черт возьми! Когда я с Катей жил, мне и то не было так хреново! Как-то не задумывался даже всерьез, что она чувствует… А Олеська… Она никогда ничего мне не скажет… и про работу нашу все знает не хуже нас с тобой… Но я даже думать не хочу, как она переживает все это! И лучше закончить все это сейчас, чем…       — Это чистой воды эгоизм. Ты ведь не об Умке сейчас думаешь. И не о том, каково ей будет, когда ты ее бросишь. Ты думаешь о себе. О том, что тебе так будет спокойней, о том, что у тебя вроде как совесть чиста, освободил девочку от переживаний… О своем душевном спокойствии ты думаешь, Борь. Тебе будет легче, потому что она не будет мучиться. Ну, ты так думаешь. Но ты совсем не думаешь о том, что она будет чувствовать, понимая, что ты от нее просто сбежал.       — Да ничего ты не понимаешь, Рит! — взрывается Бизон. Капли виски из стакана плещут через край, в полутьме взрываются искрами. — Со мной она мучается, со мной, понимаешь! Да если б не я… Олеська бы давно замуж выскочила, свою семью бы имела…       — … И если ты ее бросишь, она на следующий день побежит в ЗАГС расписываться с кем-нибудь, — с нескрываемой иронией договаривает Рита, устало щурясь на мягкий торшерный свет. — По-моему, ты нашу Умку путаешь с кем-то. Бизон только выдыхает устало; в молчании допивает виски. Он и не надеялся, что Ритка его поймет; он знал, что она обязательно примет сторону Умы, защищая свою девочку безоговорочно и бескомпромиссно.       — Борька, — тихо зовет Багира у самой двери. Бизон оборачивается — и в безжалостном электрическом свете кажется безумно измученным и значительно постаревшим. А может быть, это всего лишь следы бессонных ночей в попытках найти выход там, где его просто не существует.       — Борька, ты же любишь ее…       — Когда любишь, иногда правильнее уйти, чем остаться, — роняет Бизон устало уже на пороге. Правильнее. Но кто сказал, что правильнее — значит без боли?