Фрагменты

Надо же, даже не верится. Столько всего случилось за последнее время… И вот мы, в полном составе, живые и даже невредимые, снова в Центре — а все недавние события кажутся всего лишь опасным приключением, которое благополучно завершилось. Благодаря Рите в том числе — не знаю, смогли бы мы в итоге выбраться из всех этих передряг, если бы не она. Наш ангел-хранитель, так, кажется, ее адмирал Соловьев называл? Да, так и есть. Если бы не Рита, нас всех давно бы перестреляли еще в самом начале операции — а что она сама испытывала, сидя в ИВЦ вместо того, чтобы мчаться на поле боя, мне даже думать не хочется. А с другой стороны, так гораздо спокойнее — не нужно бояться, не нужно переживать за нее, как это было каждый раз в полях, когда очередное задание шло не так, как планировалось… Эгоистично, наверное… В дверях появляется Багира в компании Пригова. Генерал сходу замечает Борисова, прикорнувшего на диванчике в углу — и ребята тихонько хихикают, наблюдая за этой практически комедийной ситуацией.       — Борисов! Ты что, до сих пор не выспался? Подполковник моментально вскакивает на ноги, торопливо застегивая китель.       — Я в норме. Генерал грозно разворачивается к Багире, стоящей рядом с самым невинным выражением лица.       — Кошкина!       — А?       — Я ж тебя просил!       — Виновата, товарищ генерал, — чеканит Рита, кусая губы в явной попытке сдержать рвущийся наружу смех. И вид у нее сейчас как у школьницы — виноватой, сконфуженной… и неприлично влюбленной.       — Да тихо вы! — поспешно отводя взгляд, пытаюсь урезонить не в меру развеселившихся ребят. А вот мне что-то совсем не весело. Думать о Рите с Борисовым не просто неприятно — даже больно. А ведь между нами даже ничего нет, и вроде бы ревновать до невозможности глупо… Но отбросить эти мысли никак не получается. Вляпался ты, Ионов, ох как вляпался… И это еще покруче будет, чем всякий непрошенный экстрим в отпуске или вот такие задания… Но сдаваться я тоже не собираюсь. Говорят, когда искренне любишь, желаешь счастья другому человеку, пусть и не с тобой — и это, наверное, правильно. Вот только будет ли Рита счастлива? Ведь Борисов женат, а жизнь показывает, что подобные истории ничем хорошим не заканчиваются. Нехорошо, конечно, так думать, но уж что есть, то есть… После награждения и импровизированного банкета Багира незаметно исчезает. Разумеется, не одна. Вместе с Борисовым. Машинально кручу в руках бокал с вином, хотя сейчас пригодилось бы что-то покрепче. Даже думать не хочу, что там у них сейчас происходит…       — Вась, ты чего такой мрачный? Рядом, обворожительно улыбаясь, появляется заскучавшая Мурашова.       — Нормально все, Жень, — у меня даже получается выдать вежливую улыбку в ответ. Нет, Женька так-то нормальная девчонка, но она никогда не станет для меня чем-то большим, чем боевой товарищ и друг. А ведь раньше ни за что бы не упустил возможности закрутить романчик с симпатичной девушкой. Сам себя не узнаю. Вот уж точно — любовь нечаянно нагрянет… Следующим к столу подходит Булатов — а я в очередной раз отмечаю, как на него смотрит Мура. Побыть, что ли, Купидоном, если собственная личная жизнь пока что не складывается…       — Бать, время уже позднее, может, подкинешь Муру домой? Вам же все равно по пути, — предлагаю самым невинным тоном. Командир у нас мужчина галантный, невежливость к даме никогда не проявит, разумеется, если это не какая-нибудь диверсантка.       — А сам-то что? — усмехается командир, хитро поглядывая на нас. Ну нет, Бать, не в ту сторону ты думаешь, совсем не в ту…       — Да мне еще рапорт писать, а то Пригов завтра устроит, — отвечаю с честнейшим видом и поспешно, пока Батя не придумал еще какую-нибудь отмазку, ретируюсь подальше. Ни к чему мешать товарищу командиру налаживать личную жизнь.

***

Две недели заслуженного отпуска пролетают незаметно. А в КТЦ, как ни странно, царит тишь да гладь — видимо, задач по спасению мира пока не предвидится. Замотавшиеся на учениях ребята разбредаются кто куда — а вот меня что-то домой совершенно не тянет. Хотя кого я обманываю, причина торчать в Центре чуть ли не до полуночи существует только одна… В комнате отдыха Багира в гордом одиночестве со скучающим видом перебирает какие-то бумажки. Задумчивая и хмурая, да еще и забилась в дальний угол, чтобы не тормошили… Значит, что-то случилось. И Борисова сегодня целый день не видно. Наверное, отгулы взял по семейным обстоятельствам — поэтому Рита и ходит такая убитая. Нет, ну ей-богу, я так скоро этого умника на серьезный мужской разговор выведу, чтобы нашей Багире голову не морочил! Пусть уже решает что-то. Смотреть же невозможно, как она мучается…       — Багир, случилось что-то? Ты чего мрачная такая? — спрашиваю осторожно, присаживаясь рядом.       — А, да нет, нормально все, — отмахивается Рита поспешно и даже пытается улыбнуться — а у самой глаза на мокром месте. Ну вот так всегда — как других утешать-успокаивать, так это она первая, а как самой помощи и поддержки попросить, так сразу «все нормально»… Ох уж эти сильные и независимые!       — Рит, ну что случилось? Давай рассказывай. Ты же знаешь, я никому. Багира хмуро молчит, равнодушно тасуя бумаги. Потом опускает глаза, тяжело выдыхая.       — Представляешь, у Борисова жена беременна. А еще ему предложили перевод с повышением в приморском филиале, — произносит наконец после длительной паузы. Видимо, наболело. А меня от этих слов вдруг накрывает странная двойственность. С одной стороны — вроде бы радоваться надо, соперник исчез с горизонта, да и Рита больше не будет так терзаться неизвестностью и чувством вины, а с другой… Когда вижу ее такой несчастной и поникшей, с Борисовым уже не беседы вести хочется, а банально ему морду начистить…       — И что теперь? — спрашиваю тихо. Безумно хочется просто обнять ее, прижимая к себе и успокаивая — но не решаюсь и на такое. Не сейчас. Рита отводит взгляд.       — А что теперь… У него новая работа, семья, ребенок вон родится… — и резко умолкает, часто-часто моргая, как будто пытаясь справиться со слезами.       — Рит, а может, оно и к лучшему? — озвучиваю то, что давно вертится в голове. Как ни крути, а за все это время успел волей-неволей насмотреться на эти их отношения и соответствующие выводы сделать. Не могло это так дальше продолжаться, рано или поздно наступила бы какая-то развязка — и не факт, что для Риты это оказалось бы хорошим исходом. Как раз тот случай, когда лучше оборвать все больно, но сразу, чем медленно мучиться день за днем… Багира криво усмехается.       — Типа — так мне и надо?       — Ну я же совсем не это имел в виду! — покачав головой, осторожно касаюсь ее руки.       — А что тогда?       — Багир, ну… Он ведь женат. А ты… ну зачем тебе это? Ты ведь совсем не такая… Найдешь себе другого. Только посмотри вокруг — и точно найдешь, — и, не сдержавшись, улыбаюсь совсем уж глупо.       — Это ты на Батю, что ли, намекаешь? — усмехается Рита, внимательно смотря на меня.       — А у нас что, кроме Бати во всем Центре мужчин больше нет? — отвечаю вопросом на вопрос. Стыдно сказать, но почему-то это меня задевает. Я, конечно, командира уважаю, но вот такая «Санта-Барбара» нам точно не нужна. Одной уже хватило, спасибо! На губах Риты мелькает слабая улыбка.       — А ты, я смотрю, все никак не угомонишься, — поддевает беззлобно. Но тему решает не развивать, поспешно складывая документы в папку и поднимаясь. — Ладно, товарищ психолог, время полночь, давай по домам… У двери помогаю ей накинуть на плечи плащ, украдкой вдыхаю запах духов и опять улыбаюсь. Ну, не зря же Рита меня называла упрямым… Придет время — домой будем уезжать вместе. И дом у нас будет общий. В конце концов, если смелость города берет, то упрямство горы сдвигает. А уж в сочетании с любовью смесь поистине сокрушительная…