Поцелуи без любви — как курить не в затяг, Когда холодно двоим под одним одеялом, Если утерян миг — значит что-то не так, Если потерян мир — значит жги напалмом. Мне казалось, что скорее рухнет город и стены, Чем то, что ты посмотришь на меня глазами стервы. Я думал, вместе идем, ты без меня как без кожи — Только зачем вдвоем, если и так можно? Я посажу тебя в такси, Дома упаду без сил — Все пока живи красиво. Я убегу — ты меня не найдешь, Я убегу — ты меня не вернешь,. Я потанцую здесь один, пока прет, Я так устал за этот конченый год Я убегу — ты меня не ищи, Я ухожу, оставляя ключи. Твои поцелуи только ранят, как нож, Твои поцелуи — это полный… __________________________________ ОСТ к главе песня Юрия Николаенко— «Я убегу»
И снова это дурацкое чувство, когда время будто идёт столь медленно, что порой казалось, оно и вовсе стоит на месте, словно издеваясь над моими нервами. Эми не возвращалась, но этому и не стоило так удивляться: хоть по ощущениям и прошёл целый день — с её ухода минул всего час, и за это время она вряд ли могла найти пропажу. Ситуация с Акинэ тоже не менялась, если не считать, что я обработал раны, перевязав их бинтом, отнёс её в спальню и переодев в чистую футболку, уложил любимую в кровать под толстое одеяло. Выглядела она теперь вполне хорошо: жар потихоньку спадал, бледность лица постепенно сменял приятный румянец, а дыхание и сердцебиение замедлились. Казалось, Хиёри просто спит, вот только как бы я не старался, глаза она не открывала: я несильно тормошил её за плечи, целовал, разговаривал с ней, звал… Безрезультатно. Меня это жутко пугало. Даже тогда, 16 лет назад, когда Риотто проткнул её клинком, Аки была в сознании и терпела несмотря на то, что Дайкоку прижигал раны раскалённым ножом. Сейчас же её состояние было удовлетворительным (уж если сравнивать с тем ужасным днём — точно). Но она будто находилась в коме: не двигалась, не морщилась и не произносила ни звука, даже когда я обрабатывал её раны заживляющей мазью, которая, по моему опыту, невероятно сильно щипала. Хотя вид того, как её грудь плавно поднимается от вздохов, а на шее пульсирует венка, успокаивал: что бы не случилось, Аки обязательно придёт в себя. Возможно, перед этим чёртовым заданием она снова была ужасно вымотана, и теперь организму просто не хватает сил очнуться так быстро? Но почему я тогда не чувствовал изнеможения сегодня? Перед тем случаем, когда она пришла домой полуживая и отключилась в коридоре, я тоже валился с ног несколько дней подряд, а сегодня был вполне бодр, если не считать ноющих от физических нагрузок мышц. — Акинэ, открой глазки, — снова негромко попросил я, наклонившись к ней и внимательно следя за её веками, которые за всё время тоже ни разу не дрогнули. — Любимая, пожалуйста! Ты так нужна мне сейчас… Не дождавшись ответа, я сел на пол и, аккуратно запустив руку под одеяло, нащупал её запястье и крепко сжал его, точно хотел, чтобы моя родная девочка почувствовала, что я рядом. — Знаешь, раз уж у нас выдалось время, когда мы наедине, хотел поделиться кое-чем. Второй рукой поправив одеяло, чтобы оно закрывало Хиёри по самый подбородок, я глубоко вздохнул, стараясь не думать о том, что как умалишённый, по сути, разговариваю сам с собой… Хотя, может, она меня таки слышит? — Недавно Эбису говорил о том, что продолжает расти, и его возраст по человеческим меркам равен тридцати… плюс-минус. Мы решили, что его облик останавливается именно в этой поре, потому как примерно к этим годам люди добиваются первых высот, становятся предпринимателями, бизнесменами, специалистами… И именно такие мужчины выглядят наиболее солидно, но при этом притягательно: тридцать — это далеко не старик, но и явно не подросток. Как говорится, в самом расцвете сил! Согласна? Я улыбнулся и даже сделал паузу, представляя, как Акинэ отвечает, поглаживая мою руку. — Мы начали развивать эту тему и стали замечать интересные параллели. Сама посуди — Кофуку нифига не умеет сама и скорее убьётся или подожжёт дом, чем сделает яичницу… Совсем как нерадивая школьница коей она и выглядит! А Дайкоку как мама — постоянно бегает за ней, мечтая хоть день прожить без залечивания новых синяков на её коленках. Я вспомнил, как Кофуку ушла с недавнего собрания в храме Бишамон, и что больше не звонила с тех пор, как помогла мне перевоплотиться для камиринга. Похоже, она обижалась, что я не давал Акинэ права на собственное мнение. Не давал выбора. Это выводило из себя, ведь проблемы нашей семьи не её ума дело, но с другой стороны… эта Богиня не была нам чужой и имела право переживать за тех, кого любит. — А наша подружка из семерки Богов Удачи! Будь она чуть старше — выглядела бы крайне нелепо в своём прикиде, а уж если моложе — точно походила бы на ничего не смыслящую в тактике сопливую девчонку. А так — в самый раз… Я усмехнулся, вспоминая, как не упуская случая до сих пор подшучиваю над Бишамон за её наряд, а она, держа ответ, припоминает, как я драил туалеты в ночных забегаловках. — А Тэндзин! — продолжил я, словно в голове сейчас не было торнадо из разрывающих меня мыслей. — Мудрец определённо должен выглядеть… таким: седым, наученным жизненным опытом, с трубкой этой… хотя, наверно, пример неудачный, потому что он был человеком*, и всё такое… Ну да ладно, я что-то увлёкся, не об этом же хотел поговорить. Поёрзав и приняв более удобную позу (от прежней ноги порядком затекли), я ещё раз взглянул на любимую, отмечая, что её веки так же остаются неподвижными. — Но тогда я задумался: а со мной-то что не так? Конечно, быть молодым юношей порой весьма полезно, но если судить о том, кем и для чего я был создан, выглядеть должен старше… как минимум лет на пять, а лучше десять. Бог Погибели, гроза всех и вся, разрушитель и всё такое… Сразу представляется какой-то мускулистый мужик с кубиками на прессе или же высокий, статный самурай, от одно взгляда на которого мороз по коже. А на деле я — мальчишка. Да, может, утрирую или перегибаю, но сама посуди: если не знать, на что я способен, разве будет кто-то в здравом уме меня бояться? От нахлынувших воспоминаний я погрустнел. Перед глазами предстали картины, как взрослея и догоняя Нору, я представлял, что вскоре стану рослым, крепким, ни от кого не зависящим. Что люди и даже Боги будут в страхе расходиться от одного моего вида, на подсознательном уровне понимая, что связываться с таким — дело плохое. А в итоге, лишь слегка перегнав свою шинки, я остановился на грани, когда ты уже не ребёнок, но ещё и не взрослый. — Это обижало, — продолжил я, вспоминая, как некоторые Боги показывали на меня пальцем, стоило заявиться в Такамагахару, — и хоть я всячески искал плюсы своего положения и даже пытался показать остальным, что быть таким — удобно и круто… я врал. И другим и себе. Всем врал. Я хотел быть взрослым! Хотел, чтобы меня уважали! Я думал, именно поэтому люди забывают обо мне — потому что выгляжу как пацан, прогуливающий школу. Чуть подвинувшись и положив голову на плечо Акинэ, я закрыл глаза, вдыхая так глубоко, насколько мог: не хотел казаться слюнтяем, пусть даже сознанием она была где-то далеко отсюда. — Тысячу лет я смотрел на остальных Богов и завидовал. По-чёрному завидовал их внешности, богатству и почёту со стороны людей. Мне так хотелось быть похожим на них… Хотелось перестать выглядеть жалким. Шмыгнув носом, я на секунду сжал зубы, решаясь на откровение, которое, возможно, никогда не рассказал бы вслух, будь Аки в сознании. — Мне нравилось убивать. Меня веселил вид всех этих напыщенных болванов, что минуту назад ржали надо мной, а теперь захлёбывались кровью. Я ловил настоящий кайф, видя своё отражение в их глазах, что через мгновение будто становились стеклянными. Мне было приятно осознавать, что они умерли от руки того, кого недооценивали, — на секунду подняв голову, я решил убедиться, что любимая ещё спит, потому как впервые за этот час не хотел, чтобы она меня слышала. — Было сложно отказаться от этого, трудно стать добрым и сочувствующим, тем, кто за пять йен выполняет любую работу, какой бы тяжёлой или отвратительной она ни была… Ведь теперь я не мог доказать каждому глупцу, судящему обо мне по внешности, что способен на многое! Меня это ужасно удручало… До недавнего времени. Поднявшись, я сел на краешек кровати, и, поправив уголок сползшего одеяла, посмотрел на Акинэ, чувствуя, как бешено начинает биться сердце. — Когда повстречал тебя, в тот самый день, и ты прыгнула ради меня под несущийся по проезжей части автобус, я осознал, что для свершения больших дел не обязательно быть взрослым мужчиной. Даже маленькая, хрупкая девочка способна на это, если в её сердце есть храбрость, честность и справедливость, которые горят огоньком, что не сможет потушить ни одна печаль.… И в тебе этот огонь был, да ещё какой! — я улыбнулся, вспоминая всю доброту и радость, что Хиёри подарила мне за эти семнадцать лет. — Я говорил, что влюбился в тебя с самой первой секунды, но лишь недавно осознал, что мы не просто так вместе, мы… Запнувшись, я сглотнул образовавшийся в горле ком, ведь говорить такое вслух тяжело при любом раскладе: наверно, даже будь я здесь один, произнести эти слова было бы не так-то просто. — Я осознал, что больше тысячи лет был таким для тебя… То, что произошло с нами, похоже, давно предначертано, и мы на самом деле были созданы друг для друга! Я был и буду двадцатилетним, потому что, как бы печально это ни звучало, ты замерла в возрасте шестнадцати, и выгляди я старше — мы бы уже не подходили друг другу… так хорошо. Мы связаны с тобой! Не знаю, нитями** этими дурацкими или чем похлеще, но одно можно сказать наверняка — ты моя, слышишь?! Я появился на этом свете для тебя, столько лет скитался в поисках тебя, изменился из-за тебя, и сейчас я здесь ради тебя! Поэтому, умоляю, открой глаза и скажи, что весь тот ужас, что я себе надумал — полный бред, и ты по-прежнему меня любишь и верна лишь мне! Прошу тебя, Акинэ… Проснись… Не сдержавшись, я наклонился и прильнул к её губам, ощущая такой знакомый вкус. Мне хотелось, чтобы она ответила на поцелуй, обняла меня, крепко прижавшись, рассказала о своих чувствах и заверила, что я зря переживаю. Но тишина продолжала давить, и единственными звуками, что сейчас наполняли комнату, был свист ветра от приоткрытого окна, да лай собаки, доносившийся с соседней улицы. В уголках глаз защипало. Я несколько минут не отрываясь следил за Акинэ, в надежде на чудо, но оно не произошло — любимая была неподвижна, как и прежде, и даже мои признания не смогли привести её в сознание. И я ждал. Ещё около получаса ждал, почти не отрывая от неё взгляда, пытаясь уловить хоть что-то: движение пальца, шорох ресниц, какой-то звук или хотя бы паузы в дыхании, и мог бы просидеть так ещё несколько часов, а может, и дней, если бы раздавшийся в коридоре звук не заставил меня выйти из своеобразного транса. — Ято! Вы здесь? — услышал я голос Эми. — Я нашла! Я принесла его! На секунду застыв на месте, я сначала не поверил ушам, но осознав, что происходящее мне не кажется, выбежал в коридор, немного переживая о том, что девушка-то свою миссию выполнила, а вот я так и не смог привести Аки в чувство. Моя новая знакомая действительно стояла у входной двери: запыхавшаяся, с каплями дождя на лёгком пальто, но, вроде целая. — Всё прошло хорошо? — на всякий случай решил уточнить я, забирая артефакт у неё из рук. — Проблем не возникло? — Можно сказать, нет, — прошептала она, потупляя взгляд. — А Кинха как? Пришла в себя? Ну вот, я ждал этого вопроса. — Нет, к сожалению, но зато раны я обработал, и жар у неё почти спал, — видя, как Эми разочарованно помотала головой, я пытался оправдаться, чтобы не казалось, будто жизнь и здоровье Акинэ для меня менее ценны, чем для её подруги. — Так что думаю, она скоро очнётся. — Это плохо… — прошептала та, прикрывая глаза рукой. — В смысле? — не понял я. — Ой, я не про то, что скоро очнётся, а про то, что нам срочно нужно возвращаться… Валаам там, наверно, уже рвёт и мечет, но я не могу заявиться с Кинхой на руках и попросить его не задавать лишних вопросов. Он её, конечно, любит и ценит, но мириться с провалом задания явно не станет. Любит и… ценит? Я не ослышался? Что, твою мать, между ними происходит? Тем временем бросив взгляд на наручные часы, Эми поджала губы, а после посмотрела на меня, вроде как надеясь, что я найду выход. Но в голове было пусто: происходящее так вымотало, что я, похоже, разучился быстро реагировать на подобные ситуации и умело под них подстраиваться. — Просто сами посудите — даже если Вы перенесёте нас на то место, где и был бой, то появится крайне много вопросов: почему раны обработаны и перевязаны, почему она не истекла кровью до сих пор и какого фига я раньше не спохватилась о том, что задание провалено, хотя сегодня я ответственна за это, — голос моей гостьи повысился на несколько тонов, словно она начинала паниковать. — А если Валаам узнает про клинок, и что я сразу о нём не доложила, то и мне хана… Я заметил это «и» — то есть то, что голова Аки полетит с плеч, даже не обсуждалось. — Ну сделать видимость свежего и необработанного ранения я смогу, правда, если никто не будет особо присматриваться, — я кивнул в сторону спальни, приглашая Эми проследовать за собой, — а вот как с остальным быть, пока загадка. Я включил свет, так как до этого сидел в полной темноте — глаза привыкли, да и луна помогала видеть практически во всех деталях. — У нас нет времени! — тихонько проговорила Эми, поглаживая Хиёри по голове и тыльной стороной руки проверяя температуру. — Ума не приложу за что ей всё это? Я тоже не понимал… За что? Почему с ней постоянно случалось что-то плохое? Что её душа такого сделала, что Вселенная наказывает её, практически не щадя? — Хотелось бы и мне знать ответ… — прошептал я, думая о том, что, если бы было можно, забрал на себя будущие испытания, приготовленные Аки судьбой. — Возможно, тогда я бы смог уберечь её от всего этого. Голос на секунду сорвался, и собеседница повернула на меня голову, с интересом рассматривая. Похоже, я разочаровал её: наверно, Акинэ много обо мне рассказывала, расхваливала, расписывала, какой я мачо, а сейчас перед Эми жалкий божок, не представляющий, как сделать для любимой хоть что-то полезное. Хотя… во взгляде девушки не было презрения или чего-то похожего… Вероятно, она мастерски скрывала чувства. — Не сомневаюсь, — ухмыльнулась она, а после вскочила, достав из кармана пальто сотовый популярной марки. — Ты чего делаешь? — испугался я. — Валааму звонишь? Прозвучало крайне глупо и по-мальчишески — будто, если это действительно так, она скажет правду. — Нет, разумеется, — нахмурив брови, она тем самым показала, что моё недоверие её обижает. — Просто появилась идея. Расскажу через минуту. Подняв указательный палец, она дала понять, что я должен замолчать, а сама, прижав телефон к уху, стала ждать ответа, который, кстати, появился довольно скоро. — Алло, — послышался приглушённый мужской голос. — Я слушаю. — Привет, это Эми. Есть минутка? — по учащённому дыханию было понятно, что девушка взволнована. — Для тебя всегда, — ответил собеседник, заставив мою гостью расплыться в улыбке. — Чем могу быть обязан? На секунду бросив взгляд на подругу, которая, как и прежде, находилась без сознания, Эми начала описывать ситуацию, старательно обходя «острые углы», а именно информацию обо мне и клинке. Это длилось недолго — она смогла уложиться буквально в несколько минут, вот только я не был уверен, что тот мужчина согласится. — А если этот ваш Валаам что пронюхает? — подтверждая мою теорию, запротестовал собеседник Эми. — Мне голова ещё дорога! — Только вот её на твоей эгоистичной шее быть не должно. Или забыл, как я твою шкуру спасла пять лет назад? М? Мне думалось, эта девушка сущий одуванчик, а оказалось — с характером. Она так резко и требовательно разговаривала со своим знакомым, что будь я на его месте — согласился бы на любые условия, боясь её гнева. — Не забыл, только это не значит… — голос в трубке стал тише, и я его почти не слышал. — Ещё как значит! — перебила Эми, при этом так сощурив глаза, будто хотела прожечь собеседника взглядом сквозь расстояние. — Ты обещал сделать всё, что бы я ни попросила. Ты клялся мне! Так вот я говорю — ты должен быть здесь через 10 минут, и это не обсуждается! Иначе пеняй на себя! Я тебе такое устрою… Почему-то я смог поверить в её угрозу: предчувствие подсказывало, что эта девушка не так проста, как кажется. — Ладно, ладно, остынь! Только продумай нашу легенду как следует, потому как если что пойдёт не так — я первым сделаю ноги. Договорив, мужчина сбросил вызов, оставив нас наедине с короткими гудками, доносившимися из динамика телефона. — Мудак! — выругалась девушка, но после, с испугом взглянув на меня, прикрыла рот рукой. — Ой, простите! Просто перенервничала. — Ничего страшного, со всеми бывает, — я улыбнулся, подходя к письменному столу. — И давай перейдём на «ты», а то я себя стариком чувствую. — Хорошо… Ято. Эми улыбнулась в ответ, но через пару секунд снова стала серьёзной, увидев в моей руке канцелярский нож, у которого я ловким движением отломал верхнее лезвие, чтобы добиться максимальной остроты. — А это зачем? — кажется, в её голосе появились нотки страха. — Ну нам же нужно сделать так, чтобы выглядело, будто ты только-только нашла Акинэ, верно? Или я чего не понял? — Да, правильно, — подтвердила она, наблюдая, как я сел на колени перед кроватью. — Прости, забыла рассказать про план. Вздохнув и устроившись на краешке стула, она объяснила, что этот знакомый — лекарь, и его услугами часто пользуются Боги. Для Валаама всё будет выглядеть так: Эми начала паниковать, что Кинха не возвращается и отправилась её искать. Когда нашла, позвонила этому самому знакомому, так как ей, во-первых, надо было понять, можно ли подругу передвигать и смертельны ли раны, а во-вторых, перемещаться она не умеет, и значит, ей нужен кто-то из Богов. Когда они попадут в дом Валаама, со стороны будет казаться, что Эми и впрямь только-только нашла Аки, а после, пока Бог Алчности не успеет сориентироваться, знакомый Эми отнесёт Кинху в комнату и сделает вид, что обработал раны. — А если твой начальник настоит, чтобы дождались его личного врача? Ну… он же недоверчив, и всё такое, — я попытался продумать любые ситуации, при которых наш обман могли раскрыть. — Не думаю. Повторюсь, Валааму крайне важно, чтобы его орудие было цело и невредимо, поэтому согласится на любую помощь, — Эми внимательно наблюдала, как я аккуратно разрезаю новую майку Акинэ в тех же местах, в каких была порвана прежняя. — Да, крайне вероятно, он подключит к этой работе ещё кого-то, но, думаю, мы успеем сделать вид, что мой знакомый сумел справиться со всем до прихода подмоги. Она пожала плечами, как бы говоря «лучше придумать ничего не смогла», но я был благодарен и за это! Не представляю, что делал бы, останься с этой бедой один на один. — И тебе не страшно? — не знаю, что дёрнуло задать столь личный вопрос, но бескорыстность Эми поражала. — Ну, немного. Хоть Валаам и не является моим хозяином, я… Что ты делаешь?! Широко открыв глаза, девушка резко вскочила со стула и подбежала, непонимающим взглядом смотря, как кровь тонкой струйкой бежит по моему запястью, капая на футболку Хиёри. — Больной что ли?! — Совсем нет. Но нам же надо, чтобы всё выглядело реалистично. — Но резать-то себя зачем?! Ты же вену вскрыл! — кажется, вид крови шокировал Эми, хоть я и не понимал почему: у Валаама же, вроде, работает! — Заживёт, — я улыбнулся и, сжав кулак, начал водить им вдоль порезов на майке Аки, — но, согласись, теперь не к чему придраться. — Да я не спорю! Но… — Для неё, — махнув головой в сторону любимой, я посмотрел в глаза Эми, — я сделаю что угодно. Это было правдой, хотя фразы про то, что «Кинха так дорога Валааму» и что ему «крайне важно, чтобы его орудие было невредимо», выбешивали! Не знай я, что Бог с таким именем лишь один, подумал бы, любимая у кого-то другого, и явно не у Бога Алчности. Я точно не сплю? Он… заботится о ней? Если верить тому, как по-отечески он обнимал её на ринге — я прав, вот только что его так изменило? Или наоборот, изменилась она? И поэтому он решил, что показывать кулак больше нет необходимости? Я должен поговорить с Акинэ как можно скорей, иначе просто сойду с ума! Я потребую объяснений, и если всё подтвердится — пусть! Зато буду знать правду!***
На следующий день, еле-еле дождавшись рассвета, я отправился в храм Эбису, чтобы рассказать о последних, безумно важных новостях — теперь я знал в каком районе живёт Валаам. Дело в том, что когда знакомый Эми переместился за ней и она прошептала ему на ухо адрес, я точно прочитал по губам «Матида». Это один из самых крайних городов в префектуре Токио. Именно поэтому мы не нашли тогда Аки — начали с центра и пошли по основным элитным районам типа «Гинза», рассчитывая, что Бог Алчности не будет проживать в каком-то унылом гетто. А оказалось, он снова обошёл меня, продумав всё на десяток шагов вперёд: нашёл дом в таком месте, где никто не будет искать. Уверен, снаружи он его оббил гнилыми досками и разбил пару стёкол для пущей убедительности… Узнав о том, что план вот-вот будет осуществлён, друг заметно занервничал, потому как тоже рисковал: перед небесами Валаам чист, и за его убийство могли покарать. А если учесть, что Эбису переродился меньше двадцати лет назад — мне были понятны его переживания и страх, что отразился в изумрудных глазах. — Уверен, что хочешь этого? — спросил он, когда я уже собирался уходить. — Не передумал? — А разве я имею на это право? — вопросом на вопрос ответил я, держась за дверную ручку. — Последние события вселили в меня ещё больше уверенности, что Аки надо вытаскивать оттуда… Любой ценой! — И ты уверен, что не сделаешь хуже? — друг смотрел на меня так, будто до этого поддакивал на собрании лишь будучи убеждённым, что наш план никогда не приведётся в действие. — А тебя Кофуку что ли покусала? — со злостью бросил я, повернувшись к нему. — Или считаешь, мне по кайфу чувствовать, как Акинэ морят голодом и жаждой, режут, бьют, топят, пугают и чёрт знает, что ещё? А ей? Ей думаешь, нравится терпеть такое?! Я был в бешенстве, но одновременно с этим, спину словно опалило огнём страха: неужели теперь на моей стороне только непостоянная в своих решениях Бишамон, изначально решившая помочь исключительно из-за Кофуку и Казумы, которым по-настоящему дорога моя шинки? — Нет, я… ладно, не бери в голову. И не злись. Я просто спросил, — Эбису сделал несколько шагов и взял меня за плечо, давая понять, что не собирается отступать от своего обещания. — Просто спросил… — передразнил я, покачав головой. — После ранения она пришла в себя только ночью — я почувствовал это, и по ощущениям на ней словно места живого не было: тело до сих пор болит, будто оно сломано, разбито вдребезги. Как ты не поймёшь — я не могу это так оставить! — Как раз-таки я прекрасно понимаю это, серьёзно! Будь на твоём месте — точно так же поступил, но мне хочется быть уверенным, что ты на все сто осознаешь последствия. Чтобы потом не было нытья типа «ты мой друг и какого хрена не остановил меня, когда мог». — А я когда-то так делал? — теперь к страху и раздражению прибавилась злость. — Если ни хрена не получится или будут иные последствия — вину беру на себя. От тебя и Бишамон мне нужна лишь помощь — один я точно не вытяну! — Я понял, понял. Хорошо, — голос друга стал мягче, а губы расплылись в снисходительной улыбке. — Ты во всём прав. — Не надо вести себя со мной, как с ребёнком! — дёрнув плечом, я скинул его руку и снова отвернулся, чтобы уйти. — Да, я часто психую в последнее время, но это потому, что жизнь испытывает на прочность! Мне нет спасения от дурацких мыслей: ни дома, ни на работе, ни даже во сне — картины будущего (и кстати не самого радужного) буквально сводят с ума! Я действительно, похоже, свихнусь скоро… или сопьюсь, что не лучше. Я был вымотан, пуст, до предела изнурён, но не физически, а морально, хотя тело тоже страдало от нашей с Аки связи. Мне начинало казаться, выхода нет, что эти события ведут меня к бездонной пропасти, в которую я в любом случае свалюсь, какие бы попытки удержаться не предпринимал. Иногда я даже ловил себя на мысли, что за эту черту невозврата меня толкнёт именно Хиёри, но разве такое возможно? — Сделаю всё от меня зависящее, — услышал я вслед, уже почти закрыв за собой дверь, ведущую в кабинет Эбису. — Обещаю! — Спасибо… — прошептал я, понимая, что хозяин храма вряд ли меня слышит, но голос отчего-то сел, словно связки сжались от подкатившего к горлу кома. — До скорого.***
Вечером того же дня Эми снова появилась у нас: на этот раз Юки был дома, и я с удовольствием познакомил его с девушкой, спасшей Аки жизнь. Мы пригласили её на чашку чая, но не дождавшись, пока вскипит вода, я начал с остервенением выпытывать, как у Хиёри дела, что она сказала, придя в себя, может ли она встать и как отреагировал на вечерние события Валаам. Возможно, это было не совсем тактично или мой напор мог показаться девушке излишним, но она не жаловалась и лишь теребила кольцо на пальце, то ли от волнения, то ли от страха наказания за очередную встречу со мной. — Ну всё прошло по плану, так что Валаам ничего не заподозрил, — Эми улыбнулась, и я тоже не смог сдержаться, потому как эта новость была как гора с плеч. — Я оставалась с ней до того момента, как она пришла в себя… было примерно три или четыре утра, точно не помню. Выглядела Кинха, честно сказать, паршиво, но я была рада, что она открыла глаза. — А ты рассказала, что случилось? — мне не терпелось узнать реакцию Аки на то, что она была дома. — Конечно рассказала… Эми опустила глаза, будто её внезапно заинтересовал край блузки, и замолчала, хотя мы с Юки ждали продолжения. — И? — поторопил я, начиная злиться недогадливости гостьи. — Она спросила заходил ли Валаам и дома ли он, — просипела она, исподлобья смотря на меня извиняющимся взглядом. — Понятно, а про меня что? — я даже сел чуть ближе к гостье. — Ничего, — сглотнув, она глубоко вздохнула и посмотрела на Юки, который, похоже, как и я, посчитал, что ослышался. — Это… как? Что, совсем никакой реакции?! Это было крайне подозрительно! В смысле «ничего»? Такого быть просто не могло, и я знал это наверняка. У всего происходящего была какая-то причина, вот только я не мог за неё ухватиться, чтобы понять. В последнее время со мной вообще творилось что-то странное: мысли так путались, что казалось, будто я пьян, хотя с прошлого раза зарёкся лечить горе алкоголем. — Она кивнула, — приподняв уголок губ, громко произнесла Эми, похоже рассчитывая, что эта новость должна меня утешить. — Кивнула? — ту радость, что переполняла меня пару минут назад, точно спустили в дыру, как спускают в канализацию воду из ванны. — Ну, она же только очнулась и, думаю, это нормально. Подруга определённо оправдывала Акинэ, вот только искренне ли? — Считаешь? — я перевёл взгляд на свой священный сосуд, пытаясь по его лицу понять, один ли считаю такое поведение странным. — Да! Я бы тоже в первую очередь боялась реакции господина, ведь в гневе он порой… неадекватен, — последнее слово девушка проговорила почти шёпотом, будто опасалась, что её могут услышать и наказать. — Но он вроде не сердился, хотя подробностей не знаю. Валаам как узнал, что Кинха пришла в себя, спустился вниз и заперся с ней, но я не слышала, чтобы он ругался или кричал. Так что, думаю, обошлось! Девушка посмотрела мне в глаза, похоже, рассчитывая увидеть там радость, но мой взгляд выражал лишь одно: недоверие. — Нет, нет, не подумай чего, я не подслушивала! Просто она же… ну, в моей комнате лежала, поэтому я осталась ждать, пока он выйдет, — кажется, Эми решила, что я посчитал её поведение безнравственным, хотя пусть бы даже она подслушивала — плевать! — А утром что было? Аки смогла подняться? Поесть? — я ушёл от темы, потому как не хотел развивать её при гостье, но при этом жаждал обсудить эту тему с Юкинэ. — Да, я отвела её на кухню и заставила съесть суп. Она, правда, упиралась, — моя новая знакомая от души засмеялась, похоже, вспоминая, каких трудов ей стоило накормить подругу. — Но со мной разговор короткий! — Спасибо за это. Я не знал, выглядела ли моя благодарность искренней, но оставался один вопрос, бывший той тростиночкой, за которую я ещё цеплялся. — А ты почему решила забежать? — я старался, чтобы это прозвучало как бы между прочим, но всей душой желал услышать, что её сюда послала сама Аки. — Ты же сам просил дать знать, как она очнётся, — девушка нахмурилась и слегка приоткрыла рот, словно только что поняла что-то. — Или ты имел в виду телефон? Точно, у меня же номер твой есть, а я завалилась без приглашения! Прости я… это было бестактно. Я сейчас уйду! Гостья и вправду резко встала, и заторопилась к выходу, причём так быстро, что когда я сообразил, что произошло, она была уже в коридоре. — Стой! Я не это имел в виду! — я догнал её на пороге, захлопнув дверь, которую она уже начала открывать. — Не обижайся! Я очень благодарен за эти новости, и ты осчастливишь меня, если будешь периодически забегать и рассказывать, как там Аки. Просто… думал, сегодня это она послала тебя ко мне. Эми, похоже, не сразу сообразила к чему я это сказал, но, когда поняла, охнула, а её рот даже приоткрылся от удивления. — О… извини! Пожалуйста, извини, я не подумала, — она закусила губу, похоже, считая себя виноватой за моё плохое настроение. — Дело в том, что Валаам забрал её куда-то сразу после завтрака, и мы толком и поговорить-то не успели. Уверена, она просто не отошла от шока, ведь с ней нехилое приключение случилось, верно? — Возможно, — ушёл от ответа я, чтобы не расстраивать девушку. — И раз уж так, будь другом, передай, что я хотел бы поговорить. Это важно. — Конечно! Сегодня же скажу. Обещаю! Махнув на прощание, Эми вышла на залитый закатными лучами дворик и на несколько секунд задержавшись рядом с маленьким храмиком, сделанным руками Хиёри, пропала за воротами. Я чувствовал, буквально кожей ощущал, что происходит нечто странное: Эми явно что-то недоговаривала, вот только что? Вскоре я это выясню. Обязательно выясню!***
— Ято, успокойся! — уже который раз за последние полчаса повторил уже порядком уставший от моих срывов Юкинэ. — Согласен, это странно, но Эми права — Хиёри без сознания провела сколько… часов десять? Думаю, вполне естественно, что она реагировала не совсем адекватно, тем более, по твоим же заверениям, ей до сих пор больно, а это должно очень выматывать. — Да устал я оправдания придумывать! Может она то, наверно было так, скорее всего вот это… Сколько раз повторить: я хочу знать! Наверняка знать, что происходит! — сам не понимая почему, я кричал так, что звенело в ушах. — Я помню, ты это тысячу раз уже повторил, — терпению моего шинки можно было позавидовать, потому как он даже сейчас оставался спокойным. — Но не понимаю, почему ты каждый раз так реагируешь? — Потому что люблю её! До безумия люблю и боюсь потерять! — А с чего ты вообще взял, что она может уйти? Соглашусь, совпадений и разных странных моментов многовато… — Да их дохера! — окончательно вышел из себя я. — Не ругайся! Меня пилишь за это, а сам-то… — Юкинэ скрестил руки на груди и сощурил глаза. Стыд немного убавил пыл, и, вздохнув, я продолжил более спокойным тоном. — Прости, больше не буду, но не отрицай, что каждый раз, когда дело касается Аки, наружу всплывают интересные факты, упускать которые было бы весьма глупо. — Не буду, — паренёк приподнял бровь, — вот только не кажется ли тебе, что эти самые факты… как бы сказать… — Ты про то, что это Эми сказала? — угадал я, потому как тоже думал об этом сегодня. — Да, верить на слово я не намерен, но, с другой стороны, смысл ей врать? Какой в том толк? — Может, они и не подруги вовсе? И эта девушка пытается нашей Аки за что-то отомстить? Юки пытался связать концы с концами, но у него это получалось не лучше, чем у меня. — Тогда почему она так много знает? Обо мне, о нашей с Аки жизни? Будь они по разные стороны баррикад, Хиёри вряд ли стала бы снабжать девчонку такой информацией. Да и зачем Эми спасать ту, кому она желает зла? — Не знаю! Я просто предположил, — положив руки на стол и опустив на них голову, Юки теперь говорил немного приглушённо. — По мне лучшим вариантом будет побеседовать с Аки лично, напрямую спросив обо всём. — Ох, спасибо кэп! Что бы я без тебя делал! — встав из-за стола, я налил кружку воды и мигом осушил её. — Вот только я не могу заявиться к Валааму с пирожком под мышкой и попросить встречи с орудием, что он по праву считает своим! — Не ёрничай! Я просто констатирую факт: пока нет смысла накручивать себя по пустякам! Успокойся! — подняв голову Юки перевёл взгляд на календарь, что висел на стене. — Скоро бал — возможно она появится там, и вы всё выясните. — Так мне и дали к ней подойти, — буркнул я, пиная кресло. — Не создавай проблему на ровном месте! Что ты как ребёнок в последнее время! Ну вот, кажется, нервы Юки тоже на пределе, и было бы правильно остановиться, прервать этот, по сути, никому не нужный разговор и разойтись по своим комнатам, пока не поздно, но злость закипела с новой силой, затмевая здравый рассудок. — И ты туда же? Что вы все заладили с этим! — вспомнился Эбису, разговаривавший со мной, как с трудным подростком. — Бесите! — Ты тоже, знаешь ли, не подарок сейчас! — встав, Юки так сжал край стола, словно хотел сломать его. — Мозг выносишь днём и ночью, спрашиваешь советов, но ни черта не слушаешь! Я живу, как в каком-то сериале: постоянные разборки и истерики! Надоело! — Не нравится — переезжай к Кофуку! — крикнул я, указав на дверь, но пожалел о сказанной фразе даже не договорив её до конца. Выпущенное слово назад не вернуть. Медленно подняв голову, Юки некоторое время не отрываясь смотрел мне в глаза, а после, вышел из кухни не сказав ни слова.***
— Юки, прости, — я стоял на пороге его комнаты и наблюдал, как мой шинки собирает вещи в рюкзак. — Ляпнул, не подумав. — А я думаю, как раз-таки наоборот — сказал правду! Признай, ты кроме Акинэ ни о ком и ни о чём не думаешь! Совсем спятил на своей ревности, вот только нас в семье трое! — с остервенением застегнув молнию на рюкзаке, Юки взял со стола мобильный. — Ты окончательно забил на меня ещё пару месяцев назад, не отнекивайся! Стопудово будешь только рад, что я перестану мешаться под ногами! — Это неправда! Пожалуйста, не уходи! Я исправлюсь… — Сомневаюсь! — Юки, прошу!.. Ты нужен мне, я сказал это не со зла… Но паренёк остался слеп к моим обещаниям. Нарочно посильней задев меня плечом, он прошёл мимо, направившись к выходу, а я продолжил стоять на месте, не в силах осознать, что так грубо обидел его. Юки был со мной уже столько лет: однажды чуть не отдал за меня жизнь, всегда помогал, поддерживал… А я постоянно его предаю и обижаю! Хлопнувшая дверь известила о том, что мой шинки ушёл (вроде как, Кофуку должна была встретить его и доставить в свой дом без приключений), а значит — я в храме один. И вот спрашивается, на кой чёрт мне этот дом, если в нём мой единственный друг — одиночество? Лучше бы мы, как и прежде, всеми жили у Богини Несчастий, терпели бурчание Дайкоку и постоянно падающие вещи, но были бы счастливы! Как бы я хотел вернуться в прошлое и никогда не узнать, как паршиво может быть в будущем!***
К ревности и самобичеванию теперь прибавилась разъедающая сердце тоска. Юки не собирался сменять гнев на милость даже по прошествии недели, поэтому, будучи один, я начал всерьёз грустить и, возможно, окончательно бы впал в депрессию, если бы не Эми, по моей просьбе приходившая с последними новостями. Жадно, точно губка, я впитывал каждое слово касательно Акинэ, правда теперь складывалось ощущение, что моя собеседница избегала неудобных подробностей, потому как иногда замолкала на середине предложения и начинала говорить о другом, словно забывала, что хотела сказать. Это раздражало, но я не давил, боясь, что меня перестанет навещать единственный источник информации. Я не переставая задавал Эми вопрос относительно того, почему Акинэ не приходит, но та лишь качала головой и отвечала одной и той же фразой: «Кинха работает, прийти пока не может». Выходит, Валаам всерьёз взялся за любимую: то ли пытаясь наказать за прошлый промах, то ли наоборот, начал ценить своё новое орудие ещё больше… Но я не решался рассуждать на эту тему с новой знакомой, боясь её гнева или того, что она передаст мои опасения Аки — всё же девчонки непредсказуемые существа! Но при этом не упускал возможность поговорить также и на отвлечённые темы, потому как, во-первых, одному было жутко одиноко, а во-вторых, я хотел узнать об этой девушке больше: её мысли, мотивы, решения — это крайне важно, ведь она была связующим звеном между мной и Акинэ, и не хотелось, чтобы информация передавалась, как через испорченный телефон. — Прости, что порой заваливаю тебя вопросами или расспрашиваю о чём-то. Наверно, это нетактично, к тому же иногда кажется, я заставляю тебя приходить сюда, используя в качестве почтового голубя, — сознался я спустя пару недель после ранения Акинэ. — Ты не подумай чего, просто… Не хотелось жаловаться на отсутствие общения, внимания, сопереживания, но новая знакомая, похоже, и сама всё поняла. — Не парься. У меня тоже друзей можно по пальцам пересчитать, и то… — она невесело усмехнулась, — когда я им нужна — они тут как тут, а если мне помощь требуется, сразу испаряются, как кораблики за горизонтом. Поэтому пообщаться я не прочь, тем более, мне так интересно узнать о том, как Кинха жила до Валаама! Глаза Эми заблестели любопытством, словно я был справочником или энциклопедией по интересующей её теме. — Почему? И разве она недостаточно тебе рассказала? — вдруг показалось, я недружелюбен и груб, поэтому пришлось быстро исправляться, — ну, то есть вы же подруги? Времени на разговоры, наверно, было полно… поди, все кости мне перемыли! Я засмеялся, чтобы не подавать вида, как на самом деле меня интересует эта тема: Аки на меня жаловалась? Хвалила? Злилась? А может, и вовсе ненавидела? Говорила ли она Эми, что любит меня? Но разве решусь я когда-нибудь спросить это сам? — Ну ты был одной из главных тем! — гостья лукаво подмигнула, заставив сердце пуститься в галоп. — Д-да? — глубоко вздохнув, я закрыл глаза рукой, точно хотел скрыться от всего, но после, словно ребёнок, раздвинул указательный и средний палец, как бы подсматривая в щёлочку. — И на сколько я плох по её мнению? От одного до десяти? — На… восьмёрочку, — произнесла Эми, после раздумья. — На восьмёрочку плох?! — удивился я, ведь ожидал услышать совсем не это. — Нет, что ты! Хорош разумеется! Расслабься! — она снова засмеялась и, потянувшись, убрала мою руку от лица. — Я вечно как что-нибудь ляпну! — Окей! Фух! — я смахнул со лба воображаемый пот. — Как гора с плеч! — Ну… да, — как-то неуверенно поддакнула гостья, поднося к губам кружку, которая, как я знал, уже давно была пуста. Чёрт, вот снова она так сделала! Да что же Эми скрывает и почему не хочет этим поделиться? Её Акинэ попросила? Или она не желает стать камнем преткновения в наших с любимой отношениях? Иногда мне было не слишком комфортно рядом с новой знакомой, хотя видимых причин для этого не было. Возможно, внутреннее чутьё подсказывало, что девушка не до конца искренна со мной, вот только словить её на лжи не удавалось… — Тон твоего голоса настораживает, — нарочито бодрым тоном проговорил я, привстав, чтобы налить нам обоим новую порцию горячего напитка из стоявшего на столе чайничка. — Мне стоит переживать о чём-то? Ну… кроме очевидного. — Не знаю, — туманно ответила та, смотря в пол. — Это как? — не отступал я, садясь на место и стараясь поймать взгляд гостьи. — Ты же сейчас с ней больше общаешься, разве нет? Руки немного дрожали, поэтому я убрал их со стола, положив на колени. Что же Аки делает со мной! — Общались, — тихо-тихо проговорила Эми, покусывая ноготок. — Сейчас всё стало сложней. — А поподробней можно? — сглотнув, я уже не знал, чего хочу больше: узнать правду или чтобы меня послали куда подальше, оставив в неведении. — Просто она сейчас… — девушка смотрела на меня с такой жалостью, точно я был её сыном, которому нужно сообщить о смерти любимого хомячка. — Она… — Она… — кивнув, я дал понять, что слушаю, но при этом не собираюсь как-то нетрезво реагировать на услышанное. — Стала другой, — закончила фразу Эми, впрочем, не дав ею ровным счётом ничего. — Это я и так заметил, — с грустью констатировал я, отхлёбывая из чашки. — Сложно, знаешь ли, игнорировать такое. Перед глазами снова всплыл клинок в руках Акинэ, убийство возле храма, ринг, её раны, полученные во время задания, несвойственные ей грубость и цинизм… — Да, но я не об этом… Хотя, ладно, это не моё дело! Резко вскочив, девушка, видимо, хотела в спешке покинуть храм, но зацепила свеженаполненную чашку и, опрокинув её, залила стол и пол. Несколько секунд в её глазах читалась паника и немой вопрос: остаться и убрать или уйти? Но, видимо, нежелание показаться некультурной пересилило. Новая знакомая начала второпях поднимать осколки, похоже, пытаясь успеть сделать это до того, как я задам новый неудобный вопрос, но порезалась, громко ойкнув. — Эми, осторожней! — я взял с края столешницы свежее полотенце и подал девушке. — Приложи, я сам уберу. Краем глаза я видел, как она снова села на своё место, то прикладывая ткань к свежей ранке, то посасывая палец, пытаясь остановить кровь. Мне было неудобно, потому как казалось — я виноват в произошедшем, но в конце концов это всего лишь царапина. Аки мучается из-за меня намного сильнее… но всё же не хотелось, чтобы и гостья страдала по моей вине. — Прости, — тихо проговорил я, собирая последние остатки чая со стола. — Я понимаю — мои вопросы могут ставить тебя в тупик. То, что творится с Акинэ — пугает, и я уже не представляю, кто она такая. Я не узнаю её и пытаюсь понять: она так себя ведёт лишь со мной? Или с другими тоже? Возможно, я излишне напорист и достаю тебя, но не могу ничего сделать. Кинув мокрую ткань в раковину, я встретился с карими глазами Эми. — Если уйдёшь и не вернёшься — я пойму, честно. Но если останешься, расскажи мне всё. От начала и до конца. Мне это необходимо… я будто загнан в угол, и сейчас ты единственная, кто может помочь. — Думаешь? — глаза девушки блеснули, а беспокойство на лице сменилось умиротворением. — Тебе может не понравиться то, что услышишь. — Переживу, — констатировал я, прекрасно понимая, что будь новости хорошие — такой фразы бы не последовало, — поэтому устраивайся поудобней и прошу, не скрывай ничего. Похоже, мне предстояло с головой окунуться в жизнь новой Акинэ, но я, точно мазохист, жаждал этого, желая узнать правду. Но, информация, что я получу, должна стать лишь новым подспорьем в нашем с Аки личном разговоре, который, как я рассчитываю, состоится очень скоро. Пока любимая не подтвердит мои опасения — я не поверю в них, пусть даже об этом будет говорить весь город. Я буду верен ей… Надеюсь, и она верна мне!***
Ещё несколько недель Эми (по моей просьбе) забегала почти каждый день, рассказывая обо всём, что происходит. С её слов Аки не особо хотела говорить обо мне, и если речь и заходила о её настоящем хозяине, в ход шли истории и воспоминания о прошлом, тогда как будущих планов на меня у любимой, похоже, не было. Связано это с боязнью спровоцировать Валаама или с чем похуже я не знал, но напрягало то, что свободного времени у Хиёри было хоть и немного, но оно было. Я выяснил это буквально вчера, когда новая знакомая забежала ко мне, радостная и будто преисполненная долга. — Ну что? Поговорили? — не здороваясь спросила она, стоя на пороге и сияя самой что ни на есть светлой улыбкой. — Теперь всё хорошо? — О чём ты? — не понял я, потому как готовил мясо, и её непредвиденный визит сбил с толку. — С кем поговорили? Что хорошо? — С Кинхой, конечно!.. Ну… точнее, с Акинэ… Прости, всё время забываю. Да и не важно! Она же приходила вчера, да? По лицу гостьи я догадался, что она уверена в своих словах и, похоже, жаждет рассказа о том, как мы с любимой всё выяснили и больше не в ссоре. Но утешить её было нечем. — Последний раз я видел её без сознания, израненную, почти месяц назад, — признался я, и более-менее хорошее настроение, что появилось с утра, исчезло. — А она должна была прийти? Несколько секунд Эми смотрела на меня, округлив глаза, и даже пару раз открыла и закрыла рот, точно не знала, что сказать, но потом, видимо, взяв себя в руки, прошептала: — У неё вчера выходной был, — кажется, она пожалела, что пришла и сдала подругу, потому как, закусив губу, даже сделала шаг назад, словно собиралась прямо сейчас покинуть мой дом. — Но… наверно, я что-то не так поняла. Фальшиво засмеявшись, девушка слегка стукнула себя по лбу, точно коря за ошибку, а после, не сказав ни слова, развернулась и уже вышла во двор, собираясь покинуть мой храм. Но я не мог это так оставить. Я чувствовал ложь. — Ты же врёшь мне, да? — вопрос был задан так громко, что гостья в испуге остановилась, чуть приподняв плечи. — И знаешь, что всё поняла верно. Акинэ должна была прийти, но не сделала этого, так? На глаза навернулись слёзы, но, сжав зубы, я сдержал эмоции. — Прошу тебя! Ответь! Ты говорила с ней? — Да, — спустя несколько секунд ответила Эми, так же стоявшая ко мне спиной. — И просила прийти ко мне? — голос дрожал от накалившегося ожидания. — Просила, — поддакнула девушка, повернувшись на меня вполоборота. — Правда, не рассказывала, что навещаю тебя, боясь, что Кинха взбесится. Просто… настоятельно посоветовала навестить тебя и только. Возможно, она не поняла или… — Или ты защищаешь её? — закончил фразу я, садясь на порожек. — Прости. Вернувшись, новая знакомая тоже присела рядом, положив руку мне на плечо. Было приятно, что хоть кто-то пытается помочь, но осознание, что это почти абсолютно незнакомый человек, а не родные и друзья — удручало. И почему любимая не пришла? Зная, что недавно она была здесь, что я лечил её раны? Или это для нее ничего не значит? Неужели жалеет, что подруга перенесла её ко мне, а не к новому господину? И разве Аки не хочет поговорить? И совсем не скучает?.. Разве такое может случиться? — Тебе нужно встретиться с ней, а пока рано делать выводы, — прошептала Эми, слегка наклоняя голову, дабы заглянуть мне в глаза. — Не хочу лезть в ваши отношения, но при этом не могу смотреть, как мучаешься ты. Как мучается она. Понятия не имею, что у Ки… Акинэ на душе, но будет лучше, если она сама всё расскажет? — Определённо, — я кивнул, глубоко вздохнув. — Сам об этом думал недавно. Я считал, наша беседа на этом завершится, но Эми продолжила. — Это касается и Юкинэ, — потупив взгляд, она теперь рассматривала камушек, что перекатывала из стороны в сторону носами ботинок. — Ты рассказывал, он обиделся на твоё якобы безразличие и ты не знаешь, как переубедить мальчика, но я считаю, делать этого не нужно. Объясни, что он прав, ведь это на самом деле так. Поделись тем, что накипело и просто извинись. Не пытайся оправдываться и убеждать всех и вся, что ты думаешь о каждом в этом мире, потому как… ну, нереально это! Признай, что неправ — так будет лучше. Что-то в её словах было… Не сказать, что я сам не мог прийти к этому выводу, ведь ранее я отличался проницательностью, но сейчас мозг работал как-то иначе: мысли были лишь об Акинэ, и происходящее расплывалось. Это как ощущения при алкогольном опьянении: вроде понимаешь, что говоришь, но на утро оказывается, ты делал полнейшие глупости. — Он меня пошлёт, — отвернувшись, я взглянул на территорию своего храма, где год назад мы с семьёй праздновали День зелени***, высаживая розовые кусты и хризантемы. — И даже слушать не станет. — Но ты будешь знать, что сделал попытку, — Эми говорила тихо, точно боялась моей реакции. — И совесть так грызть не будет. — Будет, — покачав головой, я закрыл глаза, вспоминая, каким своенравным и несговорчивым порой бывает Юкинэ. — И помимо отказа вернуться он ещё и огреет меня чем-нибудь. Сто процентов. — Ну, может, ему от этого полегчает, — девушка улыбнулась, в шутку ударив меня по руке. — Иногда отрицательной энергии необходимо дать выход. — И кроме как побить меня — других вариантов, разумеется, нет — сострил я, не скрывая сарказма. — Да, давайте все побейте Ято — ему же пофиг! Он ничего не чувствует! — Я такого не говорила, — поднявшись со ступеней и сев на корточки прямо передо мной, Эми продолжила уже на полном серьёзе. — Я, конечно, в детях ничего не смыслю, но, думаю, если ты будешь искренен — Юки простит. Я бы простила. Почему-то её слова тронули. Действительно, смысл бояться того, что не сделано, если намного легче переживать провал, понимая, что хотя бы нашёл в себе силы предпринять решающую попытку. Да и в конце концов что я теряю? Да, выслушаю много нового о себе, возможно, получу затрещину, но разве стоят эти мелкие неприятности шанса возвращения Юки домой? — Хорошо! Попробую. Пообещаю каждый день играть с ним в приставку и наготовить вкусностей… Я уже было загорелся этой идеей и готов был прямо сейчас рвануть к Кофуку, но тут вспомнил то, что заставило очертя голову забежать в дом. Мясо!***
В тот день я чуть было не спалил храм. Когда с ошалелыми глазами я залетел на кухню, всё уже было в дыму, а мясо под кисло-сладким соусом, что я готовил с таким старанием, походило на обуглившееся полено. Видя, что не справляюсь, Эми вызвалась иногда помогать мне, тем более, по её словам, готовить она любила, но повар Валаама, про которого рассказывала и Акинэ, не давал насладиться этим процессом. А я был не против: не сказать, что моя стряпня была несъедобной, но кулинар я тот ещё и, к несчастью, любил экспериментировать (мои пирожки со сладкими кабачками Юки припоминает до сих пор). Поэтому помощь девушки пришлась кстати. Но главной её заслугой стало то, что она смогла узнать где и в какой день Аки будет находиться по заданию Валаама, и это было для меня важной, буквально бесценной информацией! Это случилось в начале мая, когда, запыхавшись, девушка зашла в дом, по обычаю вешая куртку в шкафу прихожей. — Привет! — крикнула она слыша, что я в гостиной. — У меня новости! — Проходи, — ответил я, убираясь после нашего с Юки боя на подушках. — Я почти закончил. Да, теория Эми сработала — паренёк выслушал меня без особого удовольствия, но простил, когда я искренне признался, что осознаю вину и, главное, что обида на меня вполне заслуженная. Только вот переезжать назад мой шинки пока не захотел — решил устроить что-то типа испытательного срока, приходя раз в пару дней и наблюдая за тем, как я сдерживаю слово. Попав в комнату, Эми на секунду застыла, переводя взгляд с кучи перьев в мусорном ведре на разбитый торшер люстры. — Ты устраивал петушиные бои? — в шутку спросила она, подходя ближе и снимая остатки пуха с моих волос. — Нет! Юкинэ приходил, мы поели, поговорили, а потом… — Решили разнести дом? — предположила она, заметив ещё и державшуюся теперь на честном слове ручку моего любимого кресла. — Просто подурачились! — опровергнул я её догадку, ссыпая с совка последние следы нашего с парнишкой преступления. — Только Аки не говори! Она с меня голову снимет, а так… к её приходу я всё починю. — Ну да… голова тебе точно нужна, — с какой-то странной интонацией проговорила гостья, стряхивая с края стола несуществующую пыль. — Ведь встретишься ты с ней совсем скоро. Занятый завязкой мусорного пакета (лёгкие пёрышки так и норовили вылететь обратно) я не сразу уловил суть её слов, но стоило это осознать — потерял дар речи. Я больше месяца хочу нашей с любимой встречи, вот только стоило ей замаячить на горизонте — я струсил. — Когда? — сглотнув, произнёс я, присаживаясь на стул. — На балу? Она всё-таки туда придёт? — Увы, нет, на этом мероприятии её не будет, но шанс встретиться представится. И завтра, — ошарашила меня ответом Эми. — Только вот сюда она не придёт, прости. Поэтому предлагаю другой вариант. — Какой? — неужто девушка решила раскрыть мне их точный адрес, тем самым давая возможность действовать. — Я узнала, где Акинэ будет работать и в какое время. Ей я об этом не сказала, испугавшись гнева за вмешательство в вашу жизнь, но уверена — увидев тебя, она напрочь обо всём забудет и не подумает о столь странном стечении обстоятельств. Так что, голубки мои, минут пять у вас будет, хоть этого конечно, не так чтобы много… Она не успела договорить, потому как, вскочив с места, я кинулся к ней, искренне и с благодарностью обнимая. Наконец что-то сдвинется с мёртвой точки! — А она точно будет одна? — размыкая объятия, я чувствовал — сердце готово выскочить от разыгравшегося адреналина. — Скорее всего, но наверняка сказать не могу. Даже эту информацию добыть было крайне сложно: я не в приближении Валаама, как она, и доверять такие вещи мне никто не рвётся. Но, думаю, всё получится. И снова эти пагубные мысли: «в приближении Валаама» — это как? Значит, Бог Алчности просто держит любимую при себе или же она вошла в круг доверия, заслужив расположение господина? — А если нет? — это прозвучало чересчур наивно, и я уже пожалел о том, что произнёс его вслух. — Ну… я такого варианта не вижу. И ты даже не думай об этом! Всё будет хорошо! Уверена, она тебе обрадуется! — Тогда почему не приходит? — снова озвучил я уже, наверно, в сотый раз всплывший вопрос. — Заодно и спросишь! — иногда эта девушка поражала тем, что говорила вроде такие простые, но в то же время логичные вещи. — И не грузись понапрасну! Там явно дело в какой-нибудь фигне! Она же на Валаама работает: много тонкостей, проблемок всяких… Уверена, вы ещё посмеётесь над тем, какими оба были дураками, не выяснив отношения раньше. Покачав головой, она улыбнулась, вновь переводя взгляд на мусорный мешок, который я не успел завязать, и который открылся, стоило мне забыть про него и сесть. — И пока продумываешь вашу встречу, я, пожалуй, немного тебе помогу.***
Я проснулся с уверенностью, что сегодня всё наладится. За ночь я осмыслил слова Эми и пришёл к выводу, что в последнее время веду себя словно истеричка. Жаль в Японии нет Бога Психоанализа — я бы сходил на приём, потому как кажется, мне не помешало бы отбросить ненужные мысли, разложив остальные по полочкам. Мне была необходима трезвая голова, тем более, Эбису вчера вечером дал знать, что его шинки нашли дом Валаама, а значит, до осуществления плана по спасению Акинэ оставались считанные недели. Выяснить нужную информацию, ещё раз продумать стратегию, просчитать варианты отступления и учесть любые возможные последствия — это сейчас было важно. Вот бы встреча с Аки дала мне то, чего я так жаждал: ответы на вопросы и, главное, утешение. Я хотел узнать причины поведения Хиёри, какими бы они ни были, но именно в эту самую минуту искренне надеялся, что Эми права — между мной и Аки возникло банальное недопонимание: возможно то, что она сделала на ринге, было не её инициативой, и наша долгая разлука обусловлена очередными приказами, а не тем, что она не хочет меня видеть. «Хватит ныть, Ято!» — смотря на себя в зеркало, произнёс я. «Всё будет хорошо!» Повязав спортивку на пояс (на улице стояла такая жара, словно на календаре был июль, а не май), я отправился в место, о котором говорила Эми, и стал ждать, с замиранием сердца следя за каждым прохожим, хоть чуть-чуть напоминавшим Хиёри. Я прибыл немного раньше, боясь, что и она может решить отправиться на задание заблаговременно, и тогда, возможно, у нас будет чуть больше, чем пять минут… Однако, я был в корне не прав: сидя на раскидистой ветке дерева, я прождал почти три часа, прежде чем в конце аллеи показалась знакомая фигура. Длинные русые волосы сейчас были собраны в конский хвост, при каждом её шаге раскачивающийся из стороны в сторону, красно-чёрная рубашка в клетку подчёркивала тонкую талию, а тёмные обтягивающие штаны, издалека походившие на кожаные, выглядели немного… вульгарно и никак не соответствовали стилю моей Аки. Но самым ужасным в её внешнем виде был ремень, перекинутый через плечо и державший ножны, из которых виднелся эфес ненавистного мне клинка. Интересно, Хиёри только что убила кого-то или, наоборот, собирается это сделать? Хотя… думаю, не стоит задавать этот вопрос, дабы не усугубить ситуацию. Нужно постараться быть дружелюбным и ничем не попрекать. Да! Дождавшись, когда она окажется под тем деревом, на котором сидел, я неслышно спрыгнул прямо перед любимой, надеясь удивить и обрадовать неожиданным сюрпризом, но, увидев меня, она лишь дёрнулась, ненадолго остановившись, а после, как ни в чём не бывало, обошла меня, двинувшись вдоль тротуара, точно я был внезапно упавшим на дорогу камнем. «Это что, шутка какая-то?» — пронеслось в голове. — Аки! Привет! — догнав её, я решил сделать вид, что такое поведение ничуть не странно, поэтому старался искренне улыбаться, идя спиной вперёд и смотря ей в глаза. — Может, остановишься? А то я так упаду. Я был уверен — она злится на меня за что-то и сейчас просто капризничает, поэтому положив руку ей на плечо, ожидал, что она сощурит глаза, сдует выбившуюся из хвоста и упавшую на лицо прядку волос и отпустит очередную колкую фразочку, как это было раньше, но… — А меня это должно волновать? — грозно спросила она без тени улыбки, лишь увеличив темп своего шага. — Не мешайся под ногами! Опешив, я действительно чуть не упал, не увидев неровность тротуарной плитки, но Аки даже не взглянула в мою сторону. Двигаясь вперёд, она уже почти бежала, точно общение со мной было для неё невыносимо… точно я был ей безразличен. Но так дело не пойдёт! Я пришёл сюда за ответами и добьюсь их! Поэтому мигом нагнав её, я жестко схватил любимую за руку, не обращая внимание на её недовольство. — Что происходит? — в лоб спросил я, пытаясь найти в аметистовых глазах хотя бы искорку той нежности, что обычно дарила мне Аки. — Я чем-то обидел тебя? Окончательно остановив её, я попытался второй рукой прикоснуться к её щеке, но любимая дёрнула головой, показывая, что не хочет этого. — Отпусти меня! — сквозь зубы прошипела она, смотря с доселе невиданной для меня яростью. — Нет! — возразив, я на несколько секунд забыл о причине моего здесь нахождения и ненадолго опешил. — Нам… нам нужно поговорить. — Может, тебе нужно? Отвечая с тем же ядом, она вновь попыталась вырваться, но я применил чуть больше силы, стараясь не думать о том, что могу сделать Аки больно. — Нет, именно нам! — словно плюнув это ей в лицо, я поневоле так же начал говорить жёстче. — Или такого слова уже нет в твоём лексиконе? — Есть… по отношению к другим! — положив свою руку поверх моей, она впилась в неё ногтями, заставляя ослабить хватку, но я терпел, стоя как вкопанный — Вот как? А ко мне нет? С каких это пор, интересно? — внутри всё дрожало, точно я ехал вверх по американским горкам: когда ты ещё не летишь вниз, но от ожидания полёта адреналин уже зашкаливает. — Я не собираюсь с тобой разговаривать! — она выкрикнула это так громко, что если бы прохожие видели нас, наверняка бы покачали головой или даже подошли сделать замечание за нарушение порядка. — Забудь наконец, что я существую! Всё же вырвавшись, она побежала, двигаясь так шустро, что уже через пару секунд шумные улицы мегаполиса чуть было не скрыли любимую в толпе, но я знал каждую её чёрточку, поэтому найти Хиёри, конечно, смог, правда не сразу. Она не видела, что я преследую её, и, похоже, считала, что оторвалась, потому как остановилась, и, прислонившись к дереву, переводила дух, жадно вдыхая воздух. По её лицу не было понятно, что именно она чувствовала, но в груди явственно засел не принадлежавший мне страх. — Я представлял нашу встречу по-другому, — тихонько проговорил я, подкравшись сзади, тем самым снова заставив её вздрогнуть. — Признайся, за тобой следят? Это было единственным решением, до которого я дошёл. Иной причины такого поведения я не видел и ждал, что любимая как-то подмигнёт или иным способом даст понять, что я прав. — Отвали! — ещё жестче отреагировала она, сжав зубы. — Или не понимаешь человеческого языка? Будто взбесившись на ровном месте, Аки со злостью смотрела мне в глаза, а я убеждался в том, что слова и намёки Эми были правдивы. — Хотел увидеться, — прошептал я. — И что тебе от меня надо?! — с вызовом спросила она, точно я был приставучим фанатом, преследующим её день и ночь. — Я лишь пытаюсь найти причины, — губы задрожали от вида того, как стервозно она смотрела, с какой грубостью отвечала и как сжимала кулаки, будто сдерживая себя. — Причины чего? — она хмыкнула, приподняв уголок губ. — Своей тупости? — Твоего поведения, вот чего! — казалось, я разговариваю с чужой девушкой, внешность которой вплоть до каждой детали повторяла любимую. — Их нет! Сколько раз нужно повторить? — сглотнув, она отвернулась, подбирая с земли ножны, что опустила туда парой минут ранее, но я также успел схватиться за их ремень, не давая ей снова уйти. — Этого не может быть! Аки… Пожалуйста! Скажи, что происходит? — я говорил мягко, стараясь одним лишь голосом показать, как сильно люблю её и как ценю, насколько она дорога мне и как я хочу быть рядом. — Ты не можешь говорить это всерьёз. Я просто не верю… С минуту она смотрела на меня не двигаясь, почти не моргая, словно подбирая слова. А я затаив дыхание ждал, что сейчас она улыбнётся и скажет, что пошутила… Или же, наконец, поделится причиной своей обиды и даст объясниться. Я бы смог поведать, что произошедшее и для меня сущий кошмар, что я страдаю вместе с ней и переживаю за судьбу своей девочки каждую минуту, что просыпаться и засыпать без неё — ад, и что бы я ни делал — никогда и не при каких обстоятельствах не желал ей зла. Но, увы, фортуна сегодня была не на моей стороне… — Я служу другому хозяину, Ято! Вот в чём причина! И я буду делать всё, что он скажет, потому как теперь интересы господина для меня в приоритете. Она стояла так ровно, точно солдаты в тех фильмах, что сутки напролёт крутят 15 августа****. Хотя, она и была солдатом, вот только её война, похоже, никогда не закончится… — Неужели? А как же твои обещания? — на глазах выступили слёзы, но я поднял голову вверх, чтобы они не пролились. — И громкие слова любви? Они ничего не значат? Я нашёл подтверждение тому, что меня использовали… Похоже, те тренировки проходили лишь потому, что Хиёри страстно хотела победить для Валаама, а я стал тем, кто помог добиться цели. Хм… интересно, а секс со мной был своеобразной оплатой? Так что ли? Как же это мерзко… — А твои? — вопросом на вопрос ответила она, вырывая ножны из моей ослабевшей руки. — «Я буду защищать тебя, я никому тебя не отдам…». Не очень-то похоже на правду, Ятогами. Она нарочно передразнивала меня, скривив губы, будто от одного моего вида её подташнивало, словно я был чем-то противным. Это точно не сон?! Она действительно говорит мне это? — Я пытался! — крикнул я, не выдержав напора эмоций и жуткого морального перегруза. — Я не хотел отдавать тебя, не хотел!.. — Но отдал! — её голос был звонче моего, и эхо от него разлетелось по парку, заставив несколько птиц вспорхнуть с ближайшего дерева. — Отдал и принял всё, будто так и должно быть! Разве нет? По её щекам катились слёзы, и я уже не мог отделить её чувства от своих. Какие из этих ощущений мои? Страх? Горечь? Печаль? Любовь? — Это неправда. Я никогда не принимал это… Я пытался найти тебя, не спал сутками, я рыскал по этому уже ненавистному мне городу, только бы отыскать хотя бы намёк на твой след! Ты же знаешь… Я говорил… — Не знаю, что ты там кому говорил, но это неважно сейчас, — жёстко добавила она, отворачиваясь. — Я хочу, чтобы ты ушёл и больше не искал встречи со мной. Никогда, ты понял?! Иначе мне придётся принять меры… Переведя взгляд на клинок она недвусмысленно дала понять, что может применить его по отношению ко мне. И это пугало… — Неужели ты так сильно меня ненавидишь? — прошептал я, чувствуя, как от холода, что начал идти из самого сердца, застучали зубы. — Неужели то, что было между нами, ничего не значит? Когда сказанная мною фраза была произнесена, я будто окончательно осознал положение, в котором нахожусь: сейчас Акинэ была птицей, и я всячески убеждал себя, что нить, тянувшаяся к ней от другого хозяина — поводок, ненавистный ей предмет, что держит взаперти. А оказалось… эта цепочка Валаама — приятное украшение, а взаперти Хиёри держу лишь я, не открывая дверцу клетки, безуспешно пытаясь исправить то, что натворил. Я молчал и не произносил ни звука, боясь испортить момент, который, как я подозревал, станет последним… решающим в наших отношениях. Я мог попробовать попросить прощения или постараться воззвать к её рассудку, мог решиться на грубость, или наоборот, поцеловать Аки, но бездействовал, боясь спугнуть минуту тишины, какой бы пугающей она ни была. — Уходи, — наконец, прервав её, произнесла Хиёри, и этот ответ был самым громким «да», на которое она была способна в данной ситуации. — Я больше не твоя игрушка! — Я никогда не считал тебя… — Проваливай! — крикнула она, с силой толкнув меня в грудь, после чего, сорвавшись с места, убежала прочь так быстро, точно её и не было. Точно это мне лишь привиделось… Но увы, ноющая боль в сердце беззвучно, но красноречивей любых слов давала понять, что Акинэ ушла. И разве этого я желал? Разве об этом мечтал? Каким же я был идиотом… Правды… Я хотел правды, ведь был уверен — она избавит мою жизнь от проблем, но оказалось — покинула меня лишь Акинэ…***
Следующую неделю я ни разу не вышел из храма, не брал трубку, не открывал дверь. Семь дней я практически не ел и не пил, вспоминая о потребностях организма лишь тогда, когда становилось откровенно плохо. Ведь какое мне нахрен дело до еды?! Я Бог! Сильный, могущественный, великий… И такой жалкий… Сначала не смог защитить единственного человека, что был дорог, потом не смог дать ей то, чего она хотела, а теперь даже удержать не в силах. Я потерял любимую девушку. Ту, что была смыслом просыпаться утром, куда-то идти, что-то делать. Ту, что дарила вдохновение на новые свершения и внушала уверенность в завтрашнем дне. Ту, что награждая еле заметным поцелуем, давала понять сколь я важен, нужен и любим. Ту, которую я никогда и ни за что не забуду… — Акинэ… Уже наверно в тысячный раз за сутки я произнёс её имя вслух, глупо надеясь, что она услышит и одумается, вернётся, поняв, как много значит для меня. Что прошепчет моё имя в ответ так, как никто и никогда не мог его произнести: ласково и нежно, но одновременно с этим трепетно и страстно, вызывая мурашки на теле и заставляя внутренности вибрировать в предвкушении касаний. Но разум мой был трезв, и хоть я осознавал, что любовь наша разбита — не спешил собирать осколки. Я не хотел сначала собственной кровью склеить их, а потом убеждать всех и каждого, что она цела и выглядит даже лучше, чем прежде. Что разбито, то разбито… И пусть это невыносимо больно, пусть раны от сердца, словно змеи, прокладывают путь к телу, постепенно разъедая и его — пусть. Я просто буду вспоминать о том, как хорошо мне было когда-то… Как впервые за век я жил, а не существовал.***
— Ято! Ято, хватит, я знаю, что ты там! Это не смешно! Стук в дверь продолжался уже несколько минут, но, узнав голос Эми, я не спешил открывать. Не хотел никого видеть: ни её, ни Эбису, ни даже Юкинэ, который, наплевав на обиды, постоянно звонил, не понимая, что происходит. — Слушай, я сейчас разобью окно, и тогда тебе придётся покупать новое! — гостья оказалась настойчивей, чем я думал. — Вот, уже беру камень! За дверью действительно послышалась возня, а после её чуть более приглушённый голос раздался уже со стороны гостиной. — Один, — расслышал я сквозь стекло и шум ветра. — Два… Кажется, она не шутила и, вроде бы чёрт с ним, с этим стеклом, но ведь если разобьёт — наверняка попадёт внутрь, а значит, результат будет один, вот только методы его достижения могли различаться. — Да иду я! Остынь! — от безысходности крикнул я как можно громче, шаркая по коридору и отчего-то только сейчас осознавая, что неделю не мылся. — А если таки разобьёшь стекло — сама будешь новое покупать. Трижды провернув замок, я открыл дверь настежь, впустив в дом свежий воздух и ожидая гостью, что так грубо и бесцеремонно нарушила мой покой. Она не заставила себя долго ждать и спустя пару секунд уже стояла на пороге, вглядываясь в моё лицо с самым что ни на есть сочувствующим видом. — Решила вот навестить, — слегка сконфуженно произнесла она, протягивая свежие круассаны, запах которых доносился до меня даже сквозь пакет. — Ты трубку не брал… И я волновалась. Было заметно, что девушке стыдно за незваный визит, но я не злился, прекрасно понимая, что тоже волновался бы, будь на её месте. — Нужно было побыть одному, — пробубнил я еле слышно, делая шаг в сторону и приглашая Эми в дом. — Заходи. Только у меня бардак жуткий… На самом деле, я тоже был частью этого бардака: немытый, небритый и нечёсаный, я даже не помнил, когда в последний раз чистил зубы. — Это не смертельно, — грустно улыбнулась она, видимо, прекрасно понимая, какими сложными для меня были эти дни. — И я действительно с радостью последую твоему приглашению, вот только… может, я не вовремя? Хочешь, уйду? Наверно, Акинэ ей всё рассказала, иначе с чего бы столько сочувствия? Интересно, гостья действительно пришла поддержать или же добить меня в качестве бонуса для подруги? — Нет, всё в порядке. Располагайся в гостиной, а я скоро вернусь. Не скучай! Какими бы ни были помыслы Эми, находиться перед дамой в столь отвратительном виде было неподобающе мужчине, поэтому вернулся я лишь после того, как принял контрастный душ, почистил зубы, побрился и переоделся в свежую одежду. Даже чувствовать себя стал иначе… Обновлённым что ли… Наверно, стоило сделать это несколько раньше! Правда, оставался ещё бедлам в комнатах, из-за которого мне было не менее стыдно. Вот только вернувшись я обнаружил, что никакого беспорядка-то и нет. — А ты времени даром не теряла! — удивился я, обводя взглядом ещё минут двадцать назад заросшее мусором и пропахшее затхлостью помещение. — Случаем, в роду волшебников не было? Окружающее меня пространство пусть не блестело, но выглядело вполне приемлемо: через открытое окно попадал тёплый, но свежий воздух, мусор покоился в ведре, со стола и журнального столика стёрты разводы, а посуда стояла на раковине, чистая и блестящая. — Просто искренне захотелось помочь! — потупив взгляд, Эми повесила на барный стул полотенце, которым вытирала руки, а после, присев на диван, похлопала рядом, приглашая последовать её примеру. — Что расскажешь? — дождавшись меня, как бы между прочим спросила она, точно мы были друзьями, встретившимися в кафе после долгой разлуки. — Есть что новое? — Думаю, это ты знаешь даже лучше меня, — грубей, чем должен был, отрезал я. — Поэтому если интересует что-то конкретное — спрашивай сразу. Не хочу… думать… — Ладно, ладно, прости. Не знала, как начать! — она заволновалась, увидев, скорее всего, отразившуюся на моём лице злость. — Как Юкинэ? Она улыбнулась, видимо, радуясь переносу темы, но и здесь я не был особо разговорчивым. — Звонит всё время, но я игнорю. Не хочу засасывать его в это болото — пусть сидит там и думает, какой его хозяин мудак, чем переживает о том, что Акинэ плевать на нас хотела. «Ну вот! Я снова произнёс её имя! Да как забыть его, а?! Хоть на пару часов?» — А господин Эбису? — не унималась гостья, похоже, поставив цель начать разговор, который я не стану воспринимать столь болезненно. — Приходил, но я не открыл, — я не собирался облегчать ей задачу, отчего-то сердясь, что эта девушка может поговорить с моей любимой, обнять её, выслушать, утешить… да хотя бы смотреть на Аки. А мне даже этого нельзя… «И снова эти мысли! Прочь из моей головы!» — А та подруга, о которой ты упоминал… Бимбогами? До чего настырная девушка! — Если познакомитесь, не вздумай её так назвать! Голову оторвёт, ручаюсь! — я впервые за несколько дней улыбнулся, представляя реакцию нищебожки. — Кофуку! Её зовут Кофуку. За моей фразой последовало удивление, но я просто кивнул, мол «прими это, как факт» и встал, решив, что необходимо предложить гостье чай. Я и так выглядел невежей… не хватало корить себя и за обиду знакомой. — Чёрный, белый, зелёный? — спросил я, втайне надеясь, что дома в наличии все три вида напитка, и я не буду выглядеть остолопом, предложившим несуществующее угощение. — А может, что покрепче? — донеслось из-за спины, да так неожиданно, что я на мгновение потерял дар речи: Эми казалась такой правильной, хоть и своенравной. — С чего вдруг? — не скрывая удивления, спросил я, держа в руках свёрток с чаем и поворачиваясь к девушке. — Вечер только начинается… — Просто и у меня неделя выдалась поистине дерьмовой. Наверно, я действительно эгоист. Упивался собственными переживаниями, ставил на первое место, думая, что на них свет клином сошёлся, хотя в это время проблемы были не только у меня. Возможно, кому-то нытьё и кочки на моей дороге под названием «жизнь» покажутся детским лепетом, ведь бывают вещи намного страшней безответной любви. — Ммм… Недавно я дал себе слово не пить, — приподняв плечи, я постарался безмолвно извиниться, но вид гостьи заставил передумать: вставшие в её глазах слёзы были как гром среди ясного неба. — А исключение сделать можно? — срывающимся голосом произнесла она, поджав губы. — Я не отниму много времени, просто мне… не к кому больше пойти. Да, Эми не раз говорила, что друзья у неё называются так лишь на словах, а на деле — она одинока. Именно поэтому они с Аки привлекли друг друга: обеим было нужно общение и поддержка. — Можно, — тихо ответил я, чуть наклонив голову вбок и наблюдая, как гостья пытается тайком смахнуть слезу с щеки. — И пока я наливаю — рассказывай!***
Солнце почти скрылось за горизонтом, а мы всё говорили и говорили. В ход пошла уже третья бутылка, и мы оба были изрядно пьяны, что, вроде как, должно было беспокоить, но… В душе впервые за много дней царили мир и гармония, я чувствовал себя свободным от переживаний и проблем, спокойным, уравновешенным, сильным… — И в итоге — я шлюха, а он молодец! — уже, наверно в десятый раз за вечер заплетающимся языком произнесла Эми, рассказывая о парне, с которым встречалась почти полгода. — А то, что работа у меня такая, частенько быть в компании левых Богов — не объяснишь ведь, хотя сам пашет на Валаама и должен головёнкой своей дебильной соображать! Ну в самом деле! Всплеснув руками, она подняла глаза к потолку, покачиваясь даже сидя на месте. — А может, я и вправду такая, как он говорил? — Бред! Этот Хикки просто не понимает ни хрена! Говорю тебе! — хоть я был дико пьян, готов был открывать бутылку за бутылкой, только бы оставаться в этом блаженном и слегка безрассудном состоянии. — Ты замечательная, слышишь! Просто переключись на кого-то другого, кто будет ценить тебя по-настоящему, и живи дальше… Ты достойна быть счастливой! Мне было важно, чтобы она поняла это, но наш разговор отчего-то перешёл совсем в другое русло. — Ты тоже, Ято, — прошептала она, вновь начиная плакать. — Воооот, снова водосброс открылся! А ну задраить шлюз! — скомандовал я, пытаясь развеселить гостью, но когда понял, что не выходит, добавил: — Что ты в самом деле? — Переживаю, что вы с Кинхой расстались, — допив остатки со дна стакана, она сама взялась за бутылку, наливая новую порцию. — Уверена, пара из вас была изумительной, и её решение — самая огромная на свете ошибка! Отчего-то сейчас подтверждение того, что это осознанный выбор любимой — не пугало, а лишь слегка укололо обидой, как если бы застаревшая рана разнылась во время плохой погоды. — А может и нет, — теперь я пошёл по стопам девушки и пустился в самобичевание. — Я тоже не подарок, знаешь ли, хоть и не сказать, что прям отпетый ублюдок. Возможно, мы не подходим друг другу и только, хотя… я этого не осознавал… — Думаю, раньше такой проблемы и не было, — смотря затуманенным взглядом, Эми положила руки мне на плечи. — Она изменилась — в этом дело! Я помню, как впервые увидела Кинху — маленькая девочка, смиренно принявшая судьбу, она пугалась каждого шороха и постоянно плакалась мне на то, как несправедливо обошлась с ней жизнь. А теперь… Икнув, гостья развела руки в стороны, но я не совсем понял смысл этого жеста. — Теперь? — переспросил я, приподняв брови. — Ей вполне комфортно! Валаам сделал её чуть ли не главной, после Риотто, доверяет самые значимые задания, всё рассказывает… И не обижает, что самое важное! Разве не этого она хотела? Усмехнувшись, Эми хотела отпить ещё немного, но увидев мою реакцию, медленно поставила стакан, округлив глаза. — Я тебя обидела? — ошарашенно спросила она, кажется, даже немного протрезвев. — Мы можем закрыть тему, если… — Нет, не обидела, — поставив локти на стол, я заслонил лицо руками, переваривая услышанное. — Вот только почему ты раньше этого не рассказывала? Возможно, так было бы проще. Хотя, кого я обманываю? И Эми, похоже, была такого же мнения. — Вряд ли, — судя по звуку, девушка всё же сделала глоток. — Да и я до последнего сомневалась, ведь в голову к другому залезть-то нельзя! Надеялась, что ошибаюсь и что эти улыбки и дружеские объятия с коллегами — её маска, а на деле, выходит… — Маску она надевала лишь для меня, — закончил я, ощущая во рту горечь, к алкоголю отношения не имевшую. — Клялась в любви, и при этом к Валааму ходила каждый вечер… Я представил, как они мило общаются, разговаривая о планах на следующий день, как он ласково обнимает её, не скупясь на похвалу, как рассказывает о своих мечтах и стремлениях. Как они смеются надо мной, обсуждая возможность тренировок для будущего боя и как просчитывают план того, чтобы я ничего не заподозрил. Даже в мыслях это выглядело, как параллельная реальность, события которой никак не могли произойти со мной в этой жизни. Сейчас, под действием алкоголя, я даже не мог точно сказать в какой момент все полетело к чертям… Наверно, когда Аки при встрече дала понять, насколько меня ненавидит. Вот только причину она так и не объяснила, что было на неё не похоже: раньше, во время редких ссор она всегда рассказывала, что чувствует от моих тех или иных действий, и почему ей это неприятно. Хотя… возможно она изменилась до неузнаваемости, настолько, что глупо судить о ней по прежним годам? — Так ты и об этом знал?! — стакан выпал из рук Эми, но приземлившись на стол, лишь громко звякнул, не разбившись. — Да ладно?! И молчал?! Я думала это слухи… — Ну… да. Обидно, конечно, но не смертельно, — взяв салфетку, я протянул её гостье, дабы она стёрла виски с циновки, но та не обращала внимания на мои действия, лишь приоткрыв рот. — И ты серьёзно об этом заявляешь? Вот прям… Совсем серьёзно?! По той реакции, что последовала, я начал понимать, что мы, кажется, говорим о разных вещах, и, мало того, то, что имеет в виду Эми, явно намного хуже того, что представляю я. — Твою мать, только не говори, что она спит с ним… — чувствуя сухость и жжение в горле, я осушил половину налитого, но это не помогло, лишь усугубив дикое першение. — Не буду, — пролепетала девушка, заёрзав на стуле и тем самым давая понять, что догадка моя — в точку. — Нет, нет, нет! Закричав, я обезумел, представляя, что Акинэ отдалась новому хозяину не только душой: как его руки жадно исследуют её тело, как губы прикасаются к её губам, как из их груди вырываются стоны, глухим эхом отражаясь от стен. Не выдержав, я бросил стакан через всю гостиную, и тот, ударившись о стену, с громким дребезгом разлетелся на тысячи осколков, но мне и этого было мало! — Я убью его! Мне уже всё равно! — бушевал я, сдерживаемый лишь девушкой, буквально повисшей на моём плече. — Прошу, успокойся! Ято! Тебе нельзя никуда идти сейчас! В его доме десятки наёмников во всеоружии. Ты погибнешь! — Плевать! — не унимался я: в венах кипел адреналин, в груди зародилась неистовая ярость, а голова горела, точно в ней зажгли пламя. — Я его голыми руками задушу! Как он посмел! Как он… — Остынь! Ты уже ничего не исправишь! — Эми говорила тихо, но чётко, похоже, всеми силами пытаясь воззвать к моему здравому смыслу. — И в случае чего ты и её убьёшь, забыл? Или считаешь, раз тебе она предпочла другого, у неё нет права на счастье? Вдумываясь в эту фразу я резко остановился, будто кто-то нажал на паузу… «Предпочла другого…» — Есть, — сорвавшимся голосом прохрипел я. — Пусть будет счастлива, только как же я? Слёзы полились из глаз, но мне не было стыдно. Осев на пол, я уткнулся в колени, обнимая себя руками так сильно, словно хотел сломать собственное тело. — И ты будешь, — услышал я прямо над ухом. — Всё проходит и забывается — стоит лишь потерпеть и подождать. — Только без неё я никто! Полный ноль! Зачем мне эта грёбаная жизнь, если Акинэ где-то там… — алкоголя в моей крови было уже столько, что он начал работать в обратную сторону, заставляя страдать сильней, чем хотелось бы. — И как мне забыть её? Резко подняв голову, я встретился с карими глазами, что были теперь в нескольких сантиметрах от меня. — Просто переключись на кого-то другого, кто будет ценить тебя по-настоящему, и живи дальше, — повторила она мои слова, касаясь моих губ своими.***
По венам словно ток, а в голове — пустота. Её нагое тело такое тёплое и мягкое, что хочется прикасаться к нему снова и снова, но всё же где-то на задворках сознания голос постоянно твердит — «это не Акинэ», но я посылаю его к чёрту, отдаваясь наслаждению. Плевать, что будет дальше. Плевать, какими будут последствия! Хиёри первая предала, так почему мне должно быть стыдно? Я больше не хочу мучиться, думать о ней, вспоминать былое, упиваясь прожитым счастьем. Я хочу жить и чувствовать себя живым здесь и сейчас. — Ято! Эми стонет подо мной, когда, впиваясь в кожу, я кусаю её шею, наконец не заботясь о том, будет ли партнёрше больно. Теперь я могу быть самим собой, и что самое интересное, эта девушка, похоже, не прочь поиграть в любые игры. Она принимает меня таким, какой я есть. — Ты красива, — прошептал я, целуя пышную грудь Эми, пытаясь доказать, что сейчас для меня важна лишь она, но… кого я обманываю? Это уловки! Акинэ даже в такой момент не выходит из головы, и, вдыхая запах чужого тела, я вспоминаю, как податлива и ласкова была любимая в нашу последнюю встречу, как выгибалась под тем деревом, отдаваясь мне и как показывала любовь… что на деле оказалась фальшивкой. Возможно, сейчас она тоже с другим, но вот её вряд ли заботят мои чувства. Вряд ли она вообще вспоминает обо мне, погружаясь в новую жизнь с головой. «Значит, на этом наши дороги расходятся» — пронеслось в голове. «Прощай, Аки и… будь счастлива».