Я как безумный тебя любил, Я как больной вечно ждал встречи, Я как дурак за тобой ходил. Это мой бой и укрыться нечем Я как безумный тебя любил, Как ненормальный искал край. Я разбивал, убивал и пел, Где-то внутри дого-догорая. ____________________________ ОСТ главы: NЮ — Безумный (Юрий Николаенко)
После рассказа Ято первым желанием было уйти и больше никогда не возвращаться. Хотя нет, всё же сначала отдубасить этого идиота так, чтобы на нём места живого не осталось, а уж потом собрать манатки и свалить куда глаза глядят. Уверен, Кофуку, Тэндзин, Биша или Эбису с радостью приютили бы меня, а с учётом, что последний за это предлагал Ято кругленькую сумму, не стоило переживать, что я могу остаться без хозяина. Но что-то держало, пригвоздив к месту, заставляя смотреть, как Ято продолжает изливать душу и уже в тысячный раз повторяет о том, как жалеет о содеянном. Только вот на меня эти грустные песни о любви к Акинэ не действовали: всерьёз начало казаться, этот олух не может понять, что чувствует к ней и как справиться с фонтаном эмоций, который из него плещет. Вот только я совершенно точно понимал, кем Хиёри являлась для меня и сколь важное место занимала в жизни. Я очень сильно любил её: как друга, сестру… как кого-то родного, к кому тянешься всем сердцем, к кому бежишь, когда грустно, и с кем хочется делить счастье, наконец заглянувшее в дом. Возможно, в каких-то сферах жизни она знала обо мне даже больше, чем Ято: с ним порой сложно говорить на некоторые темы (например, про девочек), зато Аки всегда с пониманием выслушивала, объясняя что к чему, и при этом не высмеивая. Она вообще была крайне деликатна, что непомерно радовало. Хозяину частенько не хватало такта, а понятие личного пространства для Ято и вовсе было чем-то из ряда вон — он считал, раз я его шинки, у меня не может быть тайн и секретов, хотя чёрт возьми, я же подросток! Иногда хотелось посадить его за какой-нибудь фильм о прыщавых школьниках и показать, какими трудными бывают дети. Может, тогда он начал бы ценить, что имеет? Хотя не справедливо утверждать, что он не хвалил меня или считал обузой — нет! Но этот Бог частенько воспевал мои заслуги лишь в качестве орудия: «смотрите, Юкинэ научился останавливать соперника заклинанием», «мой шинки стал священным сосудом ради меня», «не поверите, какого аякаши Юки сегодня завалил на площади». И мне это льстило и льстит до сих пор, вот только я же не просто клинок, но ещё и… человек. С Аки я чувствовал себя живым: конечно, она без конца ругала за неубранную комнату и непомытую посуду, но при этом не забывала хвалить за прилежное обучение, за то, что полил сад, помог донести пакеты с продуктами или даже за искреннюю улыбку утром. Она тоже была… настоящей! Заботливой, милой! Она — часть семьи, о которой я так мечтал! А теперь всё пошло прахом… Выходит, она нынче совсем другая, хотя до конца поверить в это я не мог. Ну не стала бы наша Акинэ убивать людей! Она бы сделала что угодно: горы бы свернула, пошла на риски, подписалась на пытки — но не совершила бы столь серьёзный грех! Хотя… разве мог я теперь судить о ней лишь по прошлой жизни? Той, что была до похищения? Ято совершил огромную ошибку. Похоже, до этого момента Хиёри держали на плаву лишь мысли, что однажды жизнь вернётся назад, в прежнее спокойное русло. Что она сможет назвать себя свободной, переступить порог родного храма и понять — она дома, там, где её любят и ждут. А мой хозяин отнял у неё это, не оставив ровным счётом ничего… Чёрт, я же предупреждал его! Просил до конца разобраться в деталях, умолял не делать поспешных выводов и, прежде чем тешить собственное эго и упрекать Хиёри в том какая она плохая, поставить себя на её место, и определиться: а есть ли здесь вообще её вина? Раньше я удивлялся, что Ято, условно выражаясь, умел раскалывать собеседника, точно орешек: видел скрытую ложь, отличал фальшивую лесть от настоящей доброты, мастерски выводил эгоистов и лицемеров на чистую воду, и делал это не сомневаясь, не колеблясь. Он будто родился с этими навыками, вот только отчего-то в последние месяцы этот его талант дал трещину. Хотя нет, не трещину — он просто улетучился! И не понятно, какого хрена это произошло и почему в самый неподходящий момент? И, что ещё важней, что теперь делать? — Заткнись, а! — прервал я хозяина, который, как наркоман во время ломки, сидел на полу гостиной и качался вперёд-назад, кусая ногти и с пустым взглядом повторяя, какой он ублюдок. — Задрал сопли лить! Тебе не передо мной надо этот спектакль устраивать, а перед Акинэ, вот только какая незадача — она тебя знать не хочет! Я пытался сдерживать гнев. Боялся за последствия, к которым могут привести мои нечаянные слова. Я уже миллион раз пожалел, что ушёл тогда, ведь, будучи дома, никогда бы не допустил такого поворота событий. И хоть виноватым себя нисколько не считал, это чувство жгло изнутри, причиняя боль, разъедая, царапая… И сейчас я всерьёз боялся оставлять хозяина одного: вспомнив его сбитые в кровь руки, пришёл к мысли, что этот придурок может и счёты с жизнью свести. А я этого ох как не хотел… Мы связаны и не только именем: было так много совместных воспоминаний, которые нас роднили, что потерять их — преступление! И пусть я чертовски злился на этого идиота, необходимо сжать зубы и делать всё, чтобы помочь ему. — Ты уйдёшь? — с дрожью в голосе и обречённостью в глазах спросил он, хотя звучало это почти как констатация факта. — Нет, — жёстко, но кратко ответил я, хотя внутри бушевала ярость, и хотелось кричать, ругаться, метаться из угла в угол… разбить уже что-нибудь, в конце концов. — Думаю, хватит ошибок. Нужно выбираться из этой дыры. — Правда? — в глазах Ято появился огонёк. — И ты мне поможешь? Похоже, этот олух совсем потерял надежду даже на мало-мальски счастливый финал. — Да, хоть ты и не заслуживаешь, — отвернувшись и глубоко вздохнув, я посмотрел на совместное фото, стоявшее на верхней полке книжного шкафа: на нём я, Аки и Ято первый раз отмечали «День ятоизма», придуманный Хиёри*. — Но обещай, что это последний неразумный поступок в твоей жизни! Да кого я обманываю! О чём прошу? «Последний неразумный поступок»? Да он по-любому уже через пару месяцев что-то натворит, но, может, хотя бы сейчас, давая это обещание, хозяин извлечёт хоть какой-то урок? — Я постараюсь, — уклончиво ответил тот, похоже, тоже считая, что сдержать слово не сумеет. — И сделаю всё, что скажешь, чтобы вернуть Аки. Ну вот и произошло то, чего я опасался. — Ято, очнись! — повернувшись и сделав два шага, я сел перед ним, схватив за плечи. — Бесполезно! Акинэ не вернётся! Это окончательно и бесповоротно! Говорить о таком было жутко, но необходимо. Похоже, мой дорогой Бог до сих пор тешил себя лживыми надеждами, а значит, я обязан спустить его с небес на землю. — Если то, что ты мне рассказал, правда, странно, что она тебя вообще не убила! — отчего-то вспомнилось, как Ято однажды променял меня на Нору, отправившись в Ёми в её сопровождении. — Не знаю в курсе ли ты, но предательство режет намного сильнее меча. И поверь, рана на сердце Хиёри затянется ух как не скоро! — Но затянется! — похоже, хозяин решил убедить меня в том, в чём сам сейчас не понимал ровным счётом ничего. — И тогда можно попробовать… — Забыть ты её должен попробовать, вот что! — я начал повышать голос, хоть и старался сдерживаться. — И оставить уже в покое! У неё теперь другая жизнь, и в ней нам с тобой не место! Неужели правда? И я больше не смогу обнять её, рассказать о бедах, поделиться новыми победами, ожидая похвалы, вместе с ней поучиться чему-то интересному? И, когда на душе будет больно и грустно, никогда не почувствую, как её тёплая рука успокаивающе гладит плечо? Но делать нечего — нужно принять всё как есть и, что самое сложное, заставить пройти через это и нашего хозяина. — Значит, предлагаешь сдаться? — горечь на лице Ято сменилась гневом. — И в чём же тогда заключается «помощь», которую ты предлагал пару минут назад? Как же хотелось его треснуть! Никогда так руки не чесались, даже когда Дайкоку случайно сел на мою старую приставку (хорошо, что Кофуку загладила вину и купила новую). — В том, чтобы ты смог начать жить дальше! Без неё! — казалось, я говорю с ребёнком, хотя, вроде как, я самый младший в семье и тот, кто должен приносить неприятности. — Возьми себя в руки! В комнате повисла звенящая тишина. То ли у Ято кончился запал, то ли мои слова наконец возымели эффект, вот только смотреть на него сейчас было невыносимо: оперившись на стену, он снова спустился на пол, а после, уткнувшись лбом в колени, накрыл голову руками, будто мечтал спрятаться от всего и всех. — Не знаю смогу ли, — спустя минуту донеслись до меня его приглушённые слова. — Постоянно думаю о ней. — Понимаю, — хоть я тоже вспоминал, как здорово было жить вместе, и уже отчаянно грустил по прошлым временам, раскисать было нельзя. — Максимум на что можно рассчитывать — успокоившись, Аки выслушает тебя, а позже, возможно, даже простит, вот только, боюсь, это, правда, потолок. Как раньше уже точно не будет. До сего момента я старался убрать мысли о недавно просмотренном репортаже на задний план, но сейчас картинки сгоревшего храма и извлекаемых из-под обломков тел, вышли на передний план. Это сделала она! Акинэ убила людей, окончательно перейдя на другую сторону баррикад. — Считаешь, это возможно? Из раздумий вывел новый вопрос Ято, и пусть я сильно сомневался в том, что Кинха захочет давать ему шанс на искупление, кивнул, пытаясь порадовать хозяина хоть каким-то стимулом. — Но ты должен понять — это будет не скоро. Понять и попытаться вернуться к прежним планам, работе, друзьям. Я готов поддержать тебя, быть рядом и забить на то, как по-скотски ты относился ко мне в последнее время, но только ты обязан быть сильным! Таким, как прежде. Ято будто сломали, и сейчас я предпринимал попытки хоть как-то вернуть его в прежнюю колею. Это крайне трудно, и не только для него: мы все очень любим Хиёри, но мириться с её новой жизнью я, например, уж точно не намерен. Да, она выбрала её не по своей воле и, похоже, изворачивалась не хуже ужа на сковородке, чтобы уцелеть и подстроиться под новые правила, навязанные Валаамом, вот только от этого ни горячо ни холодно. Она теперь другая, и как бы сложно не было, нам предстоит перевернуть последнюю страницу с упоминанием о ней.***
25 июля по завершении процессии празднования «Гион» в Киото все Боги по традиции собираются на торжество «Тэндзин Мацури**» со святилищем Теммангу в качестве отправного пункта. Издревле Япония отмечала этот праздник, дабы заручиться благосклонностью Тэндзина и других Богов, да и в современном мире ничего не изменилось. Только вот люди совершенно не представляют, что на этом празднике они нос к носу встречаются с теми, кому молятся: они пересекаются с Богами в палатках с мороженым, в шествии, движущемся по улице, что как змейка овивает дворцовую площадь и императорские сады, и просто в парке, на лавочке, когда захочется отдохнуть в тенёчке от жаркого летнего зноя. Мой хозяин обожал этот праздник! Во-первых, на нём можно нехило заработать: каждому Богу разрешалось ставить мини-урны для сборов пожертвований, в которые люди кидали деньги, желая процветания, здоровья, любви, удачи и прочих благ. Во-вторых, здесь всегда неимоверно красиво: всё сверкает разноцветными огнями и гирляндами, люди наряжаются в замысловатые костюмы драконов и птиц, повсюду вывешены яркие плакаты в поддержку того или иного Бога, а с наступлением ночи тысячи залпов фейерверков освещают землю, окрашивая её во всевозможные цвета. Ну и третий (но далеко не последний по значимости) плюс — вечернее шоу и дискотека, вопреки строгому японскому нраву, устраиваемая прямо на дворцовой площади: за неделю до этого события сотни работников воздвигают импровизированный танцпол, занимаются оборудованием для светомузыки, а также ставят десятки палаток, в которых во время праздника будут продавать всевозможные виды яств. Только вот в этот раз я чудом уговорил Ято пойти. Можно сказать, пришлось угрожать: я напомнил, что условием моего возвращения домой было посещение этого события, и что если мой дорогой Бог не сдержит слово, то я поступлю так же и уйду. Конечно, я бы этого не сделал, даже пусть бы он послал меня куда подальше, заперевшись в комнате наедине с кучей еды или, чего доброго, бутылкой, но идти на компромисс с собой не пришлось — Ято пошёл на поводу у чести и, переодевшись в брюки и голубую рубашку, перенёс меня в самую гущу праздника. Я искренне радовался этому и надеялся, что улыбки, смех, всеобщий гомон и заразительное веселье поднимут ему настроение, а звенящие в урне пожертвования ещё и придадут стимул на дальнейшие свершения, вот только кое с чем я промахнулся. На празднике собрались действительно все Боги…***
Я заметил Валаама в самом начале процессии, когда мы поравнялись со станцией Отэмати***. Он был в компании около десятка Богов и шинки и выглядел так, будто этот праздник люди закатили лишь в его честь: улыбка этого ублюдка сверкала ярче солнца, глаза блестели от возбуждения, а рука то и дело взлетала вверх, приветствуя остальных членов шествия. Он напоминал императора, приветствующего своих верноподданных, вот только я с его авторитетом считаться уж точно не собирался. Хотелось пробраться вперёд и, повалив этого говнюка на землю, бить его, пока не устанут руки, пока его фальшивая улыбка не сотрётся с ненавистного мне лица. Ведь почти все наши беды из-за него! Сначала он присвоил душу Хиёри себе, превратив её первые месяцы на дальнем берегу в настоящий ад. После (хоть и не специально) заразил Ято алчностью, отчего мы тоже проблем хлебнули немало. А как итог, чёртов самосуд над моим хозяином, и как самое ужасное, что я вспоминаю — рана Акинэ после боя с Риотто. А уж то, что он забрал её во второй раз, пытками заставив подчиняться, казалось какой-то фантастикой: прочитай я о таком, решил бы, у автора чересчур буйная фантазия и ему стоит поубавить пыл. Но всё это правда! И от этого кровь стыла в жилах! Насколько нужно быть бесчувственным, бессердечным, бесчеловечным, чтобы так хладнокровно распоряжаться жизнью, причём не одной? Ведь… Кинха убивает ради него и, из рассказов Ято, делает это весьма регулярно. Надеюсь, когда-нибудь я смогу увидеть гибель Валаама… настоящую, а не простое перерождение, которое его никогда не исправит. Жаль, это практически невозможно — жаждущих огромного благосостояния алчных людей на земле пруд пруди, а значит, у этого подонка всегда будут сторонники. — О чём задумался? — спросил Ято, потому как, не отдавая отчёта собственным действиям, я остановился, в красках придумывая пытки для Бога Алчности. — Хочешь уйти? В его голосе было столько надежды! Уверен, хозяину тоже было не в кайф наблюдать за мучителем его любимой. — Не дождёшься! — хмыкнул я, утаскивая его вбок, рассчитывая покинуть шествие и вернуться в уютный Восточный парк****. — Всё только началось, а я собираюсь пробыть здесь до салюта! По стону Ято стало ясно — он не горит желанием оставаться здесь и на час, а уж торчать почти весь день и того подавно, но уговор есть уговор (хотя положа руку на сердце я тогда не уточнял сколько мы должны пробыть на празднике). Я всё ещё не оставлял надежды хоть немного приободрить хозяина, ведь, помимо вездесущего Валаама то тут, то там встречались личности поприятнее. Хотя, похоже, Ято избегал друзей, и скорее всего — из-за случившегося. Он не решился поведать обо всём даже Эбису, хоть я и настаивал, что так будет лучше: на собственной шкуре прочувствовал, каково узнавать о важных новостях не из первых уст. Но этот уговор не дал результатов, хотя хозяин искренне заверил — ему просто нужно время всё переварить. Интересно, под временем он подразумевает вечность?***
— Как же хорошо! — не сумев сдержаться, воскликнул я, опустившись на слегка прохладную каменную лавку, стоявшую в сени высоких пушистых пихт. — Ещё бы мороженого, и тогда полный кайф! Хоть мы и жили в храме, окружённом небольшой садовой территорией, мне не хватало природы: свежего воздуха, прохладных порывов ветра, запаха цветущих деревьев и журчания воды. Мы с Ято и Акинэ пытались восполнить эту потребность, высаживая растения и смастерив небольшой фонтанчик, но, когда вокруг бетонные и стеклянные небоскрёбы, а из-за забора постоянно доносится гул машин и гомон спешащих по делам людей, насладиться пейзажем, а тем более тишиной, не удавалось. Здесь же царила невероятная гармония: единственное что отвлекало — слабо доносившийся звук барабанов. Это праздничное шествие продолжало кружить вокруг императорских территорий, почитая Богов и зазывая всё новых людей. Кстати, Восточный парк славился огромным количеством растущих вдоль аллей слив — во время сезона цветения (как правило, в конце марта — начале апреля) здесь по обыкновению собираются толпы туристов, и на неделю Токио превращается в один из самых посещаемых городов мира. Сейчас же вовсю цвела лаванда, не хуже сакуры наполнявшая воздух непередаваемым сладким ароматом. Почему-то он ассоциировался у меня с чем-то уютным, домашним… Пожалуй, так благоухают свежевыстиранные простыни, и, ощущая этот запах, я представляю, как отодвигая в сторону одеяло, падаю в чистую, воздушную и мягкую постель, предвкушая сладкий сон после особо трудного, но несомненно продуктивного дня. — Так в чём проблема? — Ято всё ещё дулся, что я вытащил его из дома. — Сходи, купи. Тут палатки на каждом шагу. — Ага! Чтобы ты, воспользовавшись ситуацией, удрал, кинув меня одного? — сложив руки на груди, я смерил хозяина пронзительным взглядом. — Тоже мне дурака нашёл! — Ага! Уйду, оставив тебя в парке по соседству с Валаамом, — мой Бог покрутил пальцем у виска. — Думай о чём говоришь. Покачав головой, он посмотрел вдаль, о чём-то задумавшись. Порой мысли Ято, можно сказать, написаны у него на лбу, однако сейчас был другой случай. То ли он вспомнил, что Бог Алчности чуть не прибрал меня к рукам в сентябре, а может, скучал по Акинэ — чёрт его знает, но настроение хозяина всё не менялось, и это начинало подбешивать. — Ладно, тогда я, пожалуй, так и сделаю, хотя уже не столько хочется мороженого, сколько я мечтаю хоть пару минут не видеть твою унылую физиономию, — поднявшись с места, я сунул руку в карман, удостоверившись, что при мне есть пара купюр. — Будто со старым дедом на праздник пришёл, хотя, возможно, и с ним было бы веселее! — Ну и иди тогда, раз я такой плохой, — буркнул Ято, отведя голову в сторону, явно обидевшись. — Я вообще-то не горел желанием сюда идти. — Ну да, ну да! — выйдя из тени и зажмурившись от яркого солнца, я двинулся в сторону пёстрых палаток, при этом разговаривая теперь уже сам с собой. — Эгоист хренов! Только о себе думает! Ничему его жизнь не уч… Отойдя буквально на полсотни метров и даже не успев толком посетовать на то, какой Ято порой неблагодарный чурбан, я ощутил, как меня схватили за руку, останавливая. Первой реакцией, естественно, был испуг, но, когда, резко обернувшись, я увидел лицо своего нерадивого хозяина, облегчённо вздохнул. — Неужели решил извиниться? — самодовольно протянул я, стараясь встретиться с ним взглядом. Но Ято смотрел не на меня, а куда-то вперёд, да ещё и с такой опаской, словно дорогу мне преградил какой-то монстр. Хотя… можно сказать, я был прав: будто преследуя нас, из-за деревьев показался Бог Алчности со своей свитой, вот только теперь в их компании была новая девушка, похоже, присоединившаяся к ним всего несколько секунд назад. Собранные в косу русые волосы, с вплетёнными в них атласными лентами, блестели на солнце, отливая приятным рыже-золотым цветом. Платье, а точнее, наряд новоприбывшей, состоял из трёх частей: недлинной юбки, пояс которой держался на талии, топа, открывающего спину, плечи и ключицы, и полупрозрачной кофточки — выглядело это просто, но одновременно с тем притягательно. А босоножки на невысокой платформе, которые, как наряд и ленты, тоже были жёлто-красными, завершали образ, подчёркивая красоту стройных ног. Я даже не надеялся встретить её здесь. Акинэ… Она выглядела так, будто пришла на этот праздник вместе с нами: никакой вульгарщины и пошлоты — всё вполне мило, естественно и просто, вот только она приковала к себе внимание почти всех мужчин, находившихся поблизости. Даже Риотто не устоял и, приоткрыв рот, осматривал её, как картину на выставке. — Кинха! Ничего себе! — донесся до меня его голос. — Тебе, конечно, идёт наша спецформа, но сегодня ты, вне сомнения, выглядишь чертовски привлекательно! Поймав выбившуюся из прически прядь волос, Аки заправила её за ухо, чуть смутившись: это было видно по появившемуся на её щеках румянцу. — Ох ничего себе, — её голос был тише, чем у напарника, однако слова всё же были различимы. — Сегодня что, метеорит упадёт на землю? Риотто сделал мне комплимент! Все, в том числе и она, захихикали, а я тем временем перевёл взгляд на Ято, про которого забыл на некоторое время: застыв на месте, он стоял точно статуя, не двигаясь и не дыша, не сводя с Хиёри глаз и прислушиваясь к каждому слову. — О нет, это был не комплимент, — Риотто махнул рукой и, повернувшись вполоборота, первым из всей компании заметил нас. — Хотя… Может, и он, только вот я привык говорить девушке о её привлекательности другим способом. Сделав шаг вперёд, он приблизился к Акинэ почти вплотную. — Каким же? — теперь уже почти неслышно спросила девушка, смотря на него снизу вверх. — Или это секрет? Кажется, решив устроить спектакль, тем самым развеселив коллег и выбесив Ято, Риотто без каких-либо предупреждений и прелюдий наклонился к Акинэ, дотронувшись до её губ своими. Я ощутил, как рука Ято, до этого просто покоившаяся на моём плече, стиснула его, да так, что я думал непременно заработаю вывих. Мой Бог злился, и эта аура гнева стала почти осязаема: кажется, он тоже понимал, что Риотто устроил это ради него. Тем временем Хиёри отстранилась от шинки Валаама, но при этом не ударила его и не вспылила, а только улыбнулась, закатив глаза. — Вау! Боюсь представить сколько раз за день ты ещё поцелуешься — вокруг красивых барышень пруд-пруди. Я даже начинаю переживать! — она улыбнулась, приподняв бровь. — Губы не сотрёшь? Стоявший рядом Валаам согнулся от смеха, а Аки, обводя взглядом аллею, тоже наконец увидела нас, так и застывших посреди дороги, и не сдвинувшихся с места ни на метр. Поначалу первое, что отразилось в её взгляде: нежность, теплота, радость встречи. И уже казалось, всё забыто и прощено, но вот, будто по щелчку, всё поменялось: на смену привычной и знакомой мне Акинэ, видимо, пришла та самая личность Кинхи, о которой говорил Ято — в её глазах было столько непередаваемой словами ненависти, что стало не по себе. Захотелось как можно быстрее убраться отсюда, словно она могла убить без оружия, одним лишь желанием. И я сделал бы это, вот только хозяин, вместо того чтобы не бередить рану и оставить эту компашку, двинулся вперёд, делая медленные, но уверенные шаги. И Хиёри это заметила. Видя недовольство бывшего хозяина, она будто расцвела каким-то дьявольским огненным цветком. Ей нравилась его реакция и неприкрытая ревность, она наслаждалась его болью, при этом не показывая свою. — Ну, немало, — продолжил разговор Риотто, теперь уже нарочно повысив тон голоса. — Но, кажется, в красоте и грации ты всем им сможешь дать фору. Подмигнув напарнице, тем самым, похоже, дав понять, что из них вышла отличная команда, он уже собрался сделать шаг, однако, Аки решила пойти дальше. Схватив его за запястье, она резко повернула парня к себе, положив вторую руку ему на плечо. — Тогда твой комплимент был слишком вял, тебе не кажется? — с неприкрытой лестью проворковала она, после чего впилась в его губы, начиная страстный и немного неуместный для данного места и события поцелуй. Хоть многие и считают Японию страной разврата и пошлости, подавляющее число жителей Токио не привыкло показывать чувства в публичных местах. Заботу, нежность и страсть своей половинке принято дарить дома, вне поле зрения посторонних, ведь личная жизнь на то и личная. А уж если говорить про такой священный праздник, как сегодня — итого подавно — данное поведение можно расценить, как неуважение Богов. Поэтому, будь Аки и Риотто видимы для прогуливающихся по парку людей, их бы несомненно наградили недовольными взглядами, а может, даже вызвали сотрудников правопорядка, пожаловавшись, что эти двое ведут себя неподобающим для проходящего в парке события образом. Однако дальний берег для ближнего почти незрим, а стоявшим неподалёку Богам и шинки такое, кажется, было весьма по вкусу. Например, Валаам даже зааплодировал, наблюдая, как Акинэ, впиваясь в губы его ведущего, выгибается дугой, а Риотто, страстно обхватывая её за талию, прижимает к себе. Вот только мой хозяин совершенно точно не разделял его восторга. Теперь уже настойчиво двинувшись вперёд, Ято подошёл к компании вплотную, сжав кулаки так сильно, что на руках и шее выступили синеватые вены. Я пытался его остановить, вот только во мне маловато веса, а использовать грань против своего же хозяина, значит опустить его в глазах собравшихся. — Смотрите-ка, у вас появились зрители! — Валаам смерил нас взглядом, задержавшись на мне буквально на секунду дольше, чем на Ято. — Что скажете? — Нам не жалко, плату за билет брать не будем, — Аки сделала вид, что до этого не замечала наше присутствие. — Хотя, если ездить с гастролями, на этом можно и подзаработать! Мы стали бы отличными героями какой-нибудь мелодрамы, как считаешь? Она обратилась к Риотто и, запрокинув голову, захохотала. И хоть смех её звучал звонко и красиво — был поистине дьявольским и пробирал до мурашек. — Специально делаешь это, да? — к моему удивлению подал голос Ято: я-то думал, он подошёл вмазать Риотто, и уже готов был повиснуть на его руке, дабы не допустить глупостей. — Не всё в мире вертится вокруг тебя, — с агрессией ответила Хиёри, не скрывая неприязнь. — Пора бы это запомнить. — Хочешь сказать, тебе всё это нравится? — кажется, сейчас для Ято существовала лишь она: остальные свидетели разговора точно растворились, потому что он смотрел только на любимую, похоже, пытаясь… достучаться до неё настоящей. — Не твоё дело, — в отличие от него, Хиёри играла на публику: возможно, будь мы одни, она не удостоила бы Ято и слова, но сейчас ситуация была иной. — Топай отсюда! — Послушай себя со стороны! — не унимался наш хозяин. — Это не ты, Акинэ! Честно сказать, я заранее знал, что подходить к ним — план провальный. Не представляю, на что мой Бог рассчитывал, хотя, возможно, мне и не понять: я никогда не любил (если не считать семейных чувств к этим двоим), поэтому не мог однозначно сказать, что происходит у него в голове. Но пока казалось, Ято лишь выставляет себя посмешищем, отчего я начал тянуть его за рукав, давая понять, что мы должны уйти. — Не представляю, к кому ты обращаешься! — Аки улыбнулась лишь губами — глаза её при этом оставались пустыми. — Ребят, вы знаете кого-то с таким именем? Приподняв плечи, она обвела своих коллег взглядом, точно учительница, ожидавшая от класса ответ на вопрос. — Есть варианты? — она посмотрела на нового хозяина, чуть склонив голову вбок. — Кажется, так звали девочку, которую этот недобожок уничтожил голыми руками, — Бог Алчности прикрыл улыбку ладонью. — Хотя не руками… Да. Все откровенно засмеялись, и я не сразу понял в чём дело, но, сложив два плюс два, сообразил, что Кинха, должно быть, поведала остальным о проступке Ято. Чёрт, это очень низко! Похоже, Ято решил так же, потому что, не выдержав обиды и злости, с каким-то утробным рыком двинулся на Валаама, видимо, мечтая поквитаться с ним за всё причинённое нашей семье горе. И честно сказать, я был готов следовать за хозяином, хоть затея и была до боли глупой. Но я тоже начинал выходить из себя, мечтая оставить на этом ублюдке хотя бы пару царапин. Но стоило Ято дать малейший намёк на свой план, как настроение Акинэ поменялось, будто кадр фильма: вот она смеялась, иронизируя с остальными, а вот уже без тени улыбки, пронзая острым холодным взглядом, встала на пути Ято к хозяину, которого защищала. Остальные даже не шевельнулись, наблюдая за происходящим: похоже, они ни капельки не переживали за судьбу начальника. Видимо, Кинха действительно была хороша в своём деле, а значит, создаст много проблем при попытке подступиться к Богу Алчности. — Проваливай! — с шипением произнесла она, и я отметил, что данная фраза относится именно к Ято: я же был точно пустым местом, но не знаю хорошо это или плохо. — А то хуже будет. Дыша тяжело и рвано, она стояла так твёрдо и уверенно, словно ни одна сила на свете не смогла бы сдвинуть её с места. И это поражало больше всего! Да, Ято обидел её, но откуда такая верность Валааму? — Защищаешь того, кто уже трижды пытал тебя, собираясь убить? — делая шаг назад, прошептал Ято, будто читая мои мысли. — Прогнулась под него? Прежняя Акинэ никогда бы такого не сделала. Теперь тон его голоса был пропитан разочарованием, и в этом я хозяина винить не мог. В голове не укладывалось, как такое возможно! А может, это всё же игра? Или Аки запугали столь сильно, что она сама не понимает где реальность, а где надиктованные условия? — Ума не приложу, что тебя так изменило, — покачав головой, Ято уже почти повернулся, чтобы уйти, как до нас донёсся громкий и совершенно отчётливый ответ: — Ты!***
После этого инцидента Акинэ как сквозь землю провалилась. До самого вечера я постоянно вглядывался в толпу, чтобы в случае её приближения постараться увести Ято в противоположном направлении, но ни её, ни Валаама больше не видел — только Риотто один раз попался на глаза, но он, похоже, нас даже не заметил, спеша по каким-то делам. Зато к нашей компании присоединился Эбису: он подкрался из-за спины, пытаясь напугать Ято, наверняка тем самым рассчитывая вызвать его смех, но на деле мой хозяин чуть его не ударил, остановив кулак в самую последнюю секунду. — Ты что с ума сошёл? — сделав резкий шаг назад, Бог Торговли посмотрел на Ято с нескрываемым удивлением. — С каких пор на друзей бросаешься? Обычно скупой на эмоции Эбису сейчас был явно напуган: его глаза округлились, на лбу залегла морщинка, а грудь вздымалась так часто, будто после пробежки. — Прости, думал ты… — покачав головой, Ято махнул рукой, ступая на мост через ров Хиракава. — Хотя, не важно. — Ещё как важно! — не унимался один из семи Богов Удачи, обгоняя Ято, дабы снова посмотреть ему в глаза. — Ты в последнее время донельзя странно себя ведёшь! На звонки не отвечаешь, дверь не открываешь, в гости не приходишь. Я уж думал, чем провинился, но Кофуку сказала, ты и её игнорируешь. Он пару раз щёлкнул пальцами перед глазами друга, но мой хозяин остался безучастным, похоже, решив игнорировать любые выпады в его сторону — остановившись посередине моста и облокотившись на ограждение, он застыл, точно каменное изваяние. — Я с тобой разговариваю, — кажется, Эбису поставил цель растормошить Ято, и, похоже, если тот всё же не начнёт реагировать, будут приняты жесткие меры. — Перестань делать вид, что меня нет. Но в ответ снова тишина — мой Бог лишь глубоко вздохнул, словно пытался унять нарастающее в нём раздражение. Чёрт, не хватало ещё, чтобы он со всеми поссорился. Ситуация с Акинэ и так выкачала из него все соки — поддержка друзей здесь была бы как нельзя кстати, но этот придурок, видимо, считал, что, если страдать в одиночестве — так будет лучше. Поэтому я решил взять инициативу в свои руки, хоть это и грозило огромными проблемами: как минимум Ято перестанет разговаривать со мной и пару дней будет дуться, как мышь на крупу, а как максимум… Даже и представить страшно, что может взбрести в его голову. Однако рискнуть стоило. — Если ты всё не расскажешь, — начал я слегка дрожащим голосом, — это сделаю я. Похоже, хозяин не сразу понял значение этих слов, потому как секунд десять стоял не шелохнувшись, наблюдая, как гладь воды разрезают вытянутые лодки, чем-то похожие на гондолы***** — в них по обыкновению катали туристов. Но когда смысл сказанного наконец достиг его сознания, он так резко ударил по деревянным перилам, что я аж подпрыгнул. — А не лезть в мою жизнь можно? — крикнул Ято, спугнув несколько уток, подъедающих траву у основания каменных стен, что находились по обеим сторонам рва. — Или я многого прошу? — Я лишь хочу как лучше, — бесило, что приходилось оправдываться, ведь в данной ситуации поделиться проблемой с Эбису действительно было правильно: он мог помочь, да и выговориться, поплакавшись в жилетку, ещё никому не мешало. — И как твой ведущий имею право принимать такие решения. — Да ладно? — повернувшись ко мне лицом, он сложил руки на груди. — Тогда почему мой ведущий свалил, когда был мне так нужен? — Не перекладывай с больной головы на здоровую! — рявкнул я, мечтая скинуть Ято с моста — думаю, это бы остудило его пыл. — Я назвал все причины и показал, что был вынужден так поступить. А ты теперь пытаешься сделать меня виноватым? — Друзья мои, не ссорьтесь, — встрял Бог Торговли. — Давайте для начала уйдём с солнца, а то у меня сейчас голова расплавится: возьмём холодного кваса из чайного гриба, сядем в тенёчек и спокойно поговорим. Если разговор не задастся — я не обижусь, но попробовать-то стоит? Вот она — рассудительность Эбису. Только он в накалённой ситуации мог говорить самым что ни на есть успокаивающим тоном, при этом выглядя так, будто ничего сверхъестественного не происходит. Такое ощущение, что нервы у этого парня стальные, хотя это он с Ято не жил — этот балбес кого хочешь из себя выведет! — И тогда вы от меня отстанете? — с обречённостью спросил хозяин, взлохмачивая немного влажные иссиня-чёрные волосы. — Да, — одновременно ответили мы с Эбису, переглянувшись. — Тогда ладно. Пошли — хочу поскорей с этим покончить. Двинувшись в сторону ближайших насаждений, я всё ещё думал над тем, каким неразумным порой бывает мой хозяин: оставаясь в одиночестве, он воет без компании, норовя заглянуть в гости к каждому знакомому, но стоит всерьёз обратить на него внимание и выказать готовность поддержать, он бежит сломя голову, стараясь забиться в ближайший угол. Риотто сказал, Ято сломал Акинэ, но я предполагаю, что своими поступками они сломали друг друга — он тоже стал иным, хоть изменения в его характере и не были столь разительными. Надеюсь, по истечении времени это не изменится — не хочу однажды проснуться и осознать, что мой хозяин не Ято, Бог Удачи, а Ябоку, Бог Погибели…***
Вопреки опасениям, стоило начать, и слова полились из Ято непрекращающимся потоком. Он говорил быстро, порой слишком сбивчиво, перескакивая с места на место и теряясь в собственных запутанных размышлениях. Но он говорил, и это главное. Мы с Эбису не перебивали, не задавали вопросов, и хоть я, по большому счёту, знал всю историю, не пытался добавить подробностей, которые мой хозяин упускал — боялся спугнуть его желание поделиться с нами болью, что, как я знал наверняка, душила Ято и днём и ночью. Иногда в его глазах проступали слёзы, отчего он старался смотреть вниз или вбок, надеясь, что мы не увидим, а порой на его щеках появлялся румянец стеснения или даже стыда — особенно это было заметно в момент упоминания о ночи с Эми. Эбису же сидел с абсолютно беспристрастным видом, точно не находил в повествовании друга ничего необычного, хотя… реакцию Бога Торговли выдавали руки: в некоторые моменты он так сильно стискивал кулаки, что белели пальцы. Естественно он переживал, и не только за Ято: последствия произошедшего уже отразились на Аки и могли задеть меня, наших общих друзей, и, как стало понятно, других знакомых Богов, шинки и людей, которые, по какой-то причине, могли оказаться в списке, выдаваемом Валаамом Кинхе. Мы и в начале года прекрасно знали, чем она занимается, но при этом были относительно спокойны, закрывая глаза на всё новые жертвы, имена которых не знали. Мы понимали — если Аки прикажут напасть на кого-то из своих, она непременно расскажет Ято и, хоть это и чревато, ни за что не причинит вреда кому-то из нас. Она из кожи вон вылезет, но и пальцем не тронет тех, кто ей дорог и важен, кто хоть раз был с ней добр. Однако происходящее сейчас пугало: больше нельзя с уверенностью заявить, что в один прекрасный день, окончательно слетев с катушек, она не придёт за мной или любым другим знакомым нам шинки, или не решит, что бывший хозяин принёс ей слишком много горя, чтобы жить. Становилось страшно, и уже которую ночь, засыпая в своей комнате, я прислушивался к шуму на улице, силясь различить её шаги или звук доставаемого из ножен клинка. Это абсурдно, ведь я-то ничего плохого Аки не сделал, но вот вопрос, осталось ли в Кинхе хоть что-то от неё? И если нет, я был в опасности. Мы все были в опасности.***
День уже клонился к закату, поэтому мы с Ято вышли на дворцовую площадь, надеясь немного потанцевать и насладиться фееричным салютом, на который, по слухам, в этом году были выделены огромные средства. Точнее, развлекаться хотел лишь я — мой хозяин продолжал грустить. Жаль, Эбису не смог побыть с нами до вечера, и ушёл почти сразу, но, отдать ему должное, теперь Ято был не прочь поговорить, хоть и практически все темы сводились к Акинэ. Я не злился, как в прошлый раз, понимая — моему Богу необходимо выплеснуть всё накопившееся, опустошив себя для того, чтобы наполниться новыми более радостными эмоциями. Однако, эта хандра была заразной, и под вечер даже мой оптимизм дал трещину — я перестал замечать красоту парка, ощущать свежие ароматы цветов и пряные запахи продаваемой в палатках еды, не восхищался людьми, которые после завершения парада прогуливавались по аллеям в разноцветных костюмах, раздавая листовки или потрясая урной для сбора средств. — Странно, как может измениться восприятие одного и того же праздника, верно? — спросил я, лишь бы нарушить напряженную тишину, повисшую между мной и хозяином. — В прошлом году мы мечтали, чтобы этот день не заканчивался, а сегодня… Сидя на бордюре, я с помощью веточки рисовал на вытоптанной дорожке логотип популярной рок-группы, полюбившейся мне в последнее время. Со стороны танцпола уже доносилась громкая музыка, зазывавшая людей отметить завершение праздника, а недалеко отсюда, в районе пролива у ворот Сакасита, собирались дети, ожидая разрешения для запуска водяных лилий: они были сделаны из окрашенного в яркие цвета прессованного жмыха, и растворялись спустя несколько минут, подкармливая здешних рыб. — А Бишамон со своими нехило отплясывает, — проигнорировав мой вопрос, пробурчал Ято, косясь в сторону площадки. — Их энергии можно позавидовать! И вправду, Биша, Казума и ещё несколько членов клана «Ха» танцевали столь энергично, что другие находившиеся на настиле буквально шарахались, боясь быть затоптанными. — Ну это же хорошо, разве нет? Отрываются, как могут! — с некоторой завистью ответил я. — Нам бы, возможно, тоже не помешало. — Настроения нет, — буркнул хозяин, прислонив руку ко лбу. — Вообще ничего не хочется. — Из-за сегодняшней стычки с Аки? — я был уверен, что дело именно в этом. — Чёрт, вы как дети! Было же видно — она хотела тебя задеть. Пусть я тоже не ощущал себя на вершине блаженства, решил взять ситуацию в собственные руки, попытавшись не то чтобы улучшить настроение Ято (это, похоже, сегодня не реально), а хотя бы дать понять, что эти её громкие слова — сплошная показуха. — Ну, у Хиёри это получилось, — слегка заплетающимся языком подтвердил он, опуская веки. — Этот поцелуй у меня ещё долго будет стоять перед глазами. — Соглашусь, картина не самая приятная, — ответил я, тоже чувствуя отвращение, — но ведь есть в этом празднике и плюс! Мы хотя бы провели его вместе. Да, мне не хватало этого: даже не столько общения с хозяином, а просто его присутствия в моей жизни. И хоть он пришёл на праздник скрепя сердце, я был рад. — Да, наверно, — чуть придвинувшись, Ято обнял меня, прислонившись щекой к моим волосам. — Спасибо тебе за всё, Юки. Не знаю, что бы без тебя делал. — Спился бы! — засмеявшись, я тоже положил руку ему на плечо, наблюдая за тем, как стоявшая напротив полненькая, но весьма симпатичная девушка, расфасовывает по пакетам разноцветную сладкую вату. — А если серьёзно, давай впредь не совершать глупостей и держаться вместе. Ты правильно сказал там на мосту — я не должен был тебя бросать и очень жалею об этом. Просто… было обидно. Я ощущал себя маленьким ребёнком, который жалуется, что соседский мальчик отнял у него любимую машинку, хотя при этом смущения не чувствовал — вечер будто подталкивал на откровения, и я был не прочь высказаться. — Понимаю и очень переживаю об этом, — посмотрев мне в глаза, Ято тоже, впервые за вечер, улыбнулся. — И да, твоё предложение принято! — Звучит, как тост, — ухмыльнулся я, понимая, что сегодня именно тот случай, когда я не против, если Ято немного выпьет, тем самым расслабившись. — Поэтому предлагаю забежать в ближайший супермаркет, взять чего-нибудь слегка алкогольного и хоть чуть-чуть оттянуться. — Заманчивое предложение, только я уже чувствую себя чертовски пьяным, — Ято потряс головой, точно вылезшая из воды собака. — Стоит закрыть глаза — ощущение, будто меня на карусели кружит. — Ты же не пил ничего крепче кваса из чайного гриба, — удивился я и лишь потом понял в чём дело. — Зато Акинэ, похоже, неплохо развлекается, — подтвердил мои опасения хозяин, снова поникнув. Мы не видели её с той стычки, и оба волновались, хотя друг с другом эту тему не обсуждали. Похоже, Хиёри пила, и очень много, раз уж даже Ято начал пошатываться. Чёрт, лишь бы в неприятности не попала! — Ну, может, ей стало плохо от жары? — решил порассуждать я, пытаясь найти менее болезненный для своего Бога вариант. — Поэтому и не появляется больше? Днём в тени было тридцать пять градусов, так что это немудрено. — Возможно, — пожал плечами хозяин, поднимая взгляд. — Хотя истинную причину знать даже и не хочется. Я тоже посмотрел на усыпанный звёздами небосвод. В парке их было видно намного лучше, чем в окружении высоток. И можно разглядеть большую медведицу и дракона! Это завораживало. Из-за этого я любил ночь, хоть она и таила в себе множество опасностей. — Может, пойдём домой? — спустя пару минут спросил Ято, всё с той же умоляющей интонацией. — Я честно пытался не испортить тебе праздник, но не мучай меня больше. Я правда безумно хочу лечь в кровать и забыть этот день, как страшный сон. — А разве выйдет? — с ноткой скептицизма спросил я, поднимаясь с бордюра и подавая хозяину руку. — Не уверен, что ты вообще сможешь уснуть, но если так хочешь — пошли. Только урну нужно забрать, или забыл? Я повернул голову в сторону танцпола, который необходимо обойти, чтобы попасть в ту часть парка, где мы её разместили, но тут моё внимание привлекла компания из десяти персон, вышедшая из-за деревьев. Акинэ была среди них, а вместе с ней Валаам, Риотто, Митсуо, Юрэцу и ещё неизвестные мне Боги. Они шумно переговаривались и смеялись, а в руках каждого виднелся длинный бумажный пакет, из которого показывалось горлышко бутылки. — Да, если честно, — не замечая ничего необычного, ответил на мой вопрос Ято. — Не знал, что когда-нибудь скажу это, но мне плевать сколько там денег. Хотя, возможно, ты прав. Нужно забрать честно заработанный за сегодня капитал, а после отвлечься и тоже выпить. Хуже-то уже не будет, правда? Чёрт, чёрт, чёрт! Я ведь только смог что-то наладить! Как всё это не вовремя! — Ты чего? — удивился Ято: похоже, я невольно приоткрыл рот, наблюдая за тем, как распущенно Аки ведёт себя на танцполе. — Вспомнил что-то? Он попытался уловить направление моего взгляда, но я, плюнув на конспирацию, схватил его за плечи, снова поворачивая к настилу спиной. — Забудь, о чём я говорил, — сглотнув, протараторил я. — Пошли домой! — С чего так резко? А как же пожертвования? — хозяин сощурил глаза, явно о чём-то подозревая. — Плевать. Завтра заберём, они никуда не денутся! «Только бы согласился! Пожалуйста!» Однако, Ято был бы не Ято, если бы слепо последовал просьбе, не разобравшись в причине. Убрав мои руки со своих, он медленно обернулся, заставив меня со стоном выдохнуть. Сейчас начнётся!***
Казалось, вечер уже не мог быть хуже, чем он был, но вернувшаяся на праздник Акинэ, похоже, решила побить все рекорды дерьмовости этого дня. Из-за неё нам пришлось вытерпеть стычку с Бишамон, что уже само по себе крайне неприятно: когда Богиня Войны злится, и гнев этот направлен на тебя — коленки дрожат волей-неволей. Это произошло почти сразу, после возвращения компании Валаама на танцевальный настил. Похоже, они слишком вызывающе себя вели: их смех и громкие (порой нецензурные) разговоры доносились даже сюда, хотя мы с Ято сидели не ближе, чем в ста метрах. Я увидел, что Биша подошла к Валааму, похоже, решив сделать замечание: я бы тоже возмутился, ведь даже на обычном мероприятии так себя вести некультурно, а уж на таком большом празднике и подавно. Но Бог Алчности почти не успел ничего сказать: перед ним встала Аки, и уже спустя пару секунд Виина с бешеными от злости глазами сошла на аллею, надвигаясь на нас, точно коршун на добычу. — Ято! — крикнула она, даже не успев подойти. — Если твоя шинки ещё раз скажет что-то подобное, я призову Каруху и вставлю дуло прямо в её грязный рот! За хозяйкой еле поспевал Казума. Кажется, он был растерян, но при этом не пытался утихомирить свою Богиню, хотя, по обыкновению, всегда старался держать её воинственный характер в узде (по крайней мере, вне поля боя). — О чём ты? — не понял мой хозяин, наблюдая, как члены клана «Ха» тоже подтягиваются с танцпола. — Что она сказала? — Она, она… Эмоции так распирали Бишамон, что она даже не могла толком передать состоявшийся диалог, но тут на помощь ей пришёл подошедший Кураха. — Не знаю, почему девочка вдруг стала так груба, и даже не хочу вслух произносить услышанное от неё, но это было… низко, Ято, — мужчина слегка оттянул воротник рубашки. — Не ожидал такого от твоей Акинэ. «Твоей»… Ох, чёрт, знали бы они всю историю — не стали бы считать Хиёри всё ещё причастной к нашей семье. Вот поэтому я и говорил Ято поведать друзьям правду — знай они её, Биша вряд ли бы полезла к Кинхе со своими претензиями. — Я… — мой Бог был крайне растерян: подтвердилось то, о чём мы лишь догадывались, но боялись произносить вслух — Аки распрощалась не только с Ято, но и со всей прошлой жизнью. — Мне жаль, что так случилось. И, пожалуйста, не предпринимайте ничего — у всего этого есть объяснение, хоть оно вам и не понравится… — Слушать тебя у меня желания нет! — перебила Богиня Войны, откидывая за плечо пряди белокурых волос. — Да и руки марать сейчас тоже не собираюсь, но теперь заруби себе на носу: как бы хорошо я не относилась к тебе или Юкинэ, больше не зови меня на помощь, если дело касается этой… этой… твоей шинки. Впредь даже пальцем не пошевелю и никогда не встану на её защиту! Пусть её хоть на части разорвут на моих глазах… — Виина! — поправив очки, встрял Казума, положив руку ей на плечо. — Успокойся! Но Богиня скинула её и, обойдя нас, двинулась в противоположную от танцопа сторону, при этом ступая так быстро, будто за ней кто-то гнался. — Казума? — я попытался остановить парня, уже собравшегося следовать за хозяйкой. — Хоть ты-то объясни в чём дело? — А разве это важно? — в очках друга отражался закат, и из-за этого я не видел его глаз, но по голосу понял — он тоже злился, хоть и всеми силами старался не показывать чувств. — Что случилось, того не изменить, разве нет? — Да, но… Не знаю, почему так хотелось знать подробности перепалки: то ли из-за любопытства, то ли я надеялся услышать, что Богиня Войны первая перешла к оскорблениям, но, похоже, эта история останется тайной, покрытой мраком. — Давай закончим разговор, — мягко улыбнувшись, ведущий Бишамон слегка покачал головой. — И да, жду тебя послезавтра, как и договаривались, а пока прошу меня извинить. На пару секунд задержавшись на Ято взглядом, но всё же не сказав ему ни слова, Казума отвернулся и, слегка пробежавшись, нагнал остальных членов своей семьи.***
— Помнишь, я говорил, что хуже уже не будет? — спросил Ято спустя минут двадцать, оперевшись руками на колодец желаний, воздвигнутый перед министерством Императорского дворца — танцпол отсюда не видно, потому как он находился во внешних садах, зато музыку было слышно прекрасно. — Так вот, будет. И в следующий раз, когда я решусь сделать столь неаккуратное предположение, ткни меня чем-нибудь, а то, похоже, эта фраза как магнит для неприятностей. На улице окончательно стемнело, но каждую деталь парка можно было разглядеть без труда: вдоль дорожек через равные промежутки вкопаны низенькие фонарики, работающие от солнечных панелей, каждую лавочку, каждый кустик и самую маленькую статую освещали прожекторы, меняющие цвет, а как красиво и ярко светился сам императорский дворец и описать сложно — он был словно кукольный и завораживал изяществом и величием. Деревья, на которые днём и внимания-то не обращаешь, теперь были точно гостями из сказки: казалось, свет падал не на них, а шёл изнутри, будто каждая веточка, каждый листик и побег издавали неяркое, но завораживающее сияние, создавая непередаваемую атмосферу уюта, тепла и единения с природой. Каналы опустели, ведь с наступлением сумерек, ради безопасности туристов, лодки причаливали к берегу, а вот птицы, наоборот, начинали оккупировать водоёмы, наслаждаясь свежестью воды после ужасно жаркого дня: их пение доносилось отовсюду, словно в громкоговорителях, расположенных вдоль аллей, кто-то включил звуки природы. Да и те немногие гости парка, не решившиеся толкаться на шумной дискотеке, так же получали удовольствие от опустившейся на город прохлады: воздух стал чистым, пыль дорог, поднятая тысячами посетителей днём, улеглась, а цветы заблагоухали как-то по-особому ярко, точно хотели показать, что их аромат не сравнится ни с одними духами. — Если всё так хреново, почему мы ещё не дома? — недоумевал я, хоть и не сказал бы, что хотел закрыться в четырёх стенах. — Ты же так тянул меня туда весь день, а сейчас вдруг передумал? Я подозревал в чём дело, но всё же, дал Ято шанс самому поделиться своими мыслями, если, конечно, у него есть такое желание. — Я переживаю за Аки, — тихонько ответил он, заглядывая в квадратное отверстие колодца, сделанного в виде монеты в пять йен. — Ведь случись чего, я могу не успеть помочь. — Ты сумасшедший что ли? — не выдержал я, поражаясь наивности хозяина. — У неё там целая свита. Да Хиёри и сама может кому хочешь надавать, если уж на то пошло. — Это решено, — буркнул он не допускающим возражений тоном. — Я так хочу. Если собираешься домой — без проблем, я перенесу тебя туда, но после вернусь. И это не обсуждается. Как же ему сейчас сложно! И я жутко злился, что не могу ничего сделать: никакие слова или действия не заставят Ято перестать думать о ней, о том, что случилось, и что уготовано им в будущем. Если бы был в силах — многое отдал, чтобы хозяин сейчас пошёл спать, при этом вырубившись часов на двенадцать, не преследуемый кошмарами, которые, как я слышал, приходили к нему чуть ли не каждую ночь. Но, увы, мне оставалось лишь быть рядом и не допускать новых глупостей, что он мог совершить. — Нет, я буду с тобой, — озвучил я своё решение, тоже опёршись на колодец и ловя взгляд хозяина, — столько, сколько нужно. Хорошо? Было не по себе от того, что Ято мог захотеть побыть один, но вот, приподняв уголок губ, он потрепал меня по плечу, слегка качнув головой. — Спасибо, Юки! Если бы не ты… — Да-да, мы это уже проходили, — сказал я, склонившись над бездонным отверстием колодца, слыша, как мои слова многочисленным эхом отразились от каменных стен. — Только скучно же! Может, прогуляемся? Или зайдём в то кафе, которое проходили днём? Помнишь? — Если честно, есть не хочется, да и я бы лучше вернулся к танцполу, — слегка смущаясь, промямлил Ято, косясь в сторону источника непрекращающейся музыки. — Что скажешь? — Что ты мазохист, — вынес я свой вердикт, однако поплёлся туда, мечтая, чтобы этот жуткий вечер поскорее закончился.***
Когда мы вновь оказались в непосредственной близости от настила, стало ясно, что градус дискотеки сильно подрос: теперь каждый второй держал в руке бутылку спиртного, завёрнутую в бумагу (в этом парке запрещено в открытую распивать алкоголь), музыка стала громче и быстрее, а свет прожекторов, до наступления ночи лишь приятно рябивший в глазах, теперь ослеплял, разрезая тьму десятками оттенков пульсирующего света. Я нашёл Акинэ почти сразу — она танцевала у самого края, иногда переговариваясь с остальными членами своей компании. Двигалась она красиво, но развязно, хотя были среди развлекающихся и те, кто мог бы дать ей фору. Наверно, всё дело в том, что я знал Аки уже много лет и прекрасно понимал границы того, что она могла позволить себе раньше — теперь же они, похоже, окончательно стёрлись, дав ей возможность делать что хочется и не чувствовать вины или стеснения. Отчасти я даже радовался, ведь, не буду скрывать, Ято порой был слишком строг к ней, а сейчас Хиёри хоть и была пленницей, могла довольствоваться тем, что ранее было недоступно. Только вот хозяину эти мысли лучше не озвучивать. — А это, блядь, кто? — прошептал он, вырывая меня из раздумий. — Ты его видел раньше? Я не сразу понял, кого он имеет в виду, но, присмотревшись, заметил, что к Акинэ подошёл статный блондин, одетый в джинсы и белую шёлковую рубашку, сиявшую в свете неона, словно новогодняя ёлка. — Неа, — ответил я, сглатывая, — но даже если так, она может общаться и танцевать с кем пожелает, верно? Вопрос вроде, был риторический, но всё же я ожидал от Ято хоть кивка. Однако мой Бог будто пропустил эти слова мимо ушей, всматриваясь вперёд и почти не моргая. Мне казалось, мы поступаем неправильно: это попахивало вмешательством в личную жизнь Хиёри, и, заметь она нас, наверняка бы жутко разозлилась (в чём я не мог её винить). Но, похоже, слишком сильно заинтересовавшись новым кавалером, она не глядела по сторонам, лишь изредка опуская глаза в пол то ли от смущения, то ли просто смотря под ноги во время танца. Кстати, Валаам тоже нашёл себе пару в виде фигуристой рыжеволосой Богини и сейчас, вопреки репутации, смеялся, как подросток, кружа её в танце и целуя в оголённую шею. Это сильно разнилось с его портретом, засевшим у меня в голове: похоже, даже он порой может быть… вполне нормальным. — Зря мы не ушли, — в который раз пытаясь воззвать к разумности Ято, начал я. — Сейчас сидели бы дома, смотрели чего-нибудь позитивное, ели пиццу… — Знаю, но не могу себя заставить, — облокотившись на дерево, он не сводил глаз с любимой. — Я вижу её так редко и… Цепляюсь за каждый новый шанс, как мальчишка. — А по мне, ты просто себя истязаешь, — я снова окинул взглядом настил, отмечая, что незнакомец теперь пил из бутылки, которую Аки держала в руках. — Это ни к чему хорошему не приведёт. — И что прикажешь делать? Я люблю её, понимаешь? — на несколько секунд Ято посмотрел мне в глаза, точно хотел убедить, что говорит правду. — И не могу без неё. Будь я последней сволочью, непременно ляпнул бы что-то из разряда «сам виноват», ведь, чего лукавить, это на самом деле так, но я сдержался, неуклюже погладив хозяина по руке. — Понимаю, но своими страданиями ты никому лучше не сделаешь, разве только… Я замолчал, понимая, что всё же умудрился сморозить глупость. — Разве только ей? — невесело усмехнувшись, дополнил мои слова Ято. — Договаривай, чего уж там! Я прекрасно вижу, что она меня ненавидит. — Возможно, лишь притворяется, — предположил я, пытаясь поставить себя на место Хиёри: снова вспомнилось, как Ято однажды променял меня на Нору, отправившись в Ёми в её сопровождении, однако даже тогда я ничего плохого ему не желал. — И показывает, что обиделась. — Сомневаюсь, — снова переведя взгляд в сторону танцующих, Ято шмыгнул носом, а я, к своему ужасу, заметил слёзы на его глазах. — Я бы почувствовал ложь, но… Аки будет лишь рада, если я буду страдать, а уж по случаю моей гибели так и вовсе, наверно, праздник устроит. — Не говори так! — я ощутил, как бешено забилось сердце. — И не пугай подобными разговорами! У тебя всё будет хорошо. У нас всё будет хорошо! Как-нибудь справимся со всем, слышишь? — Обязательно, — вполне искренне ответил Ято, проводя рукой по мокрой щеке. — Только явно не сегодня.***
Примерно через полчаса случилось то, чего я ждал: нет, не как чуда или знаменательного события, а, скорее наоборот, как беды. Я был морально готов к этому, вот только Ято окончательно потерял себя, чуть не падая от увиденного. Это началось с первых нот безумно популярной нынче композиции: медленные, но при этом яркие звуки наполнили сердце каждого собравшегося, заставляя унестись в какие-то далёкие волшебные страны. Неземной голос певицы, можно сказать, проникал в самую душу, и не откликнуться на зов её песни было невозможно. Мы стояли метрах в двадцати, поэтому прекрасно видели блондина, с которым продолжала танцевать Аки. Теперь его действия стали более настойчивыми: подойдя вплотную, он властно стискивал талию своей спутницы, поглаживая её руки, шею, лицо. Она же, не выпуская бутылки, тоже обнимала его за плечи, иногда проводя пальцами по белым волосам, порой смеясь и откидывая голову назад. Со стороны они казались влюблённой парочкой, и, если бы не знал, что она познакомилась с ним всего лишь пару часов назад — никогда бы не поверил. Они так искренне о чём-то говорили, веселились, что в какой-то момент я даже начал радоваться за Хиёри… как бы эгоистично по отношению к хозяину это не звучало. Похоже, сейчас она была счастлива, по крайней мере, насколько это возможно в её положении. И если недавняя история с Риотто уж точно была дешёвым спектаклем, то теперь Аки не притворялась — видеть она нас не могла, ведь в отличие от танцующих, мы находились в тени, а значит, всё происходящее не было фальшью. Когда песня почти закончилась, а в воздухе повисли последние звенящие нотки, парень резко схватил Акинэ за плечи и, не спрашивая разрешения, поцеловал. От неожиданности она даже уронила бутылку, которая упав на настил и звякнув, окропила ноги танцующих рядом пар. Но эти двое даже и не думали останавливаться: она ещё сильней оттянула его волосы, а он одной рукой провёл по ноге Акинэ, задирая платье, а второй держал шею так, чтобы спутница не могла отпрянуть. Да она и не собиралась… — Хочу напиться, — разрезая наступившую тишину, прорычал Ято, отворачиваясь. — Думал, она блефовала сегодня. Идиот! Всерьёз верил, что ещё можно что-то вернуть! Я не Бог Удачи, а Бог Глупости. Бог Тупизма и Идиотизма. — И самобичевания, видимо, — глубоко вздохнув, я повернулся к хозяину лицом, при этом краем глаза наблюдая, как от новой, теперь уже быстрой композиции, танцпол буквально взорвался криками. — Ты ведь понимаешь, что нам не нужно здесь находиться? Честно сказать, я себя чувствую каким-то маньяком, выслеживающим жертву — абсурд чистой воды! — Мне тоже не по себе, — признался Ято, глянув на настил, но тут же со стоном отвернувшись. — Может, ты и прав был. Теперь Аки в открытую флиртовала с новым кавалером, танцуя к нему спиной и виляя бёдрами, при этом специально задевая его тело своим. А парень почти бился в экстазе от того, какая девушка перед ним: глаза горели, словно внутри вот-вот взорвётся вулкан, да и плюс ко всему он был уже изрядно пьян — при резких разворотах его нехило заносило. — Да неужели ты это понял! — не смог сдержаться я, поднимая руки к небу, будто благодаря его за то, что наградил Ято хоть крупицей благоразумия. — Хотя, лучше поздно, чем никогда. Пошли! Взяв его за рукав, я потащил хозяина в сторону выхода, но он, сделав пару шагов, снова остановился, обернувшись. — Ну что ещё? — заныл я, понимая, что как только доползу до кровати — рухну в неё без сил: этот день, кажется, отобрал у меня их последние крохи. — Плохое предчувствие, — пробормотал Ято, смотря под ноги, но всё ещё не двигаясь с места. — Честно сказать, мне страшно… и не спрашивай почему. А мне это было и не нужно. Я знал, чем могла (и скорее всего закончится) ночь для этих двоих, и хоть думать об этом было неприятно и даже противно, я не мог винить Акинэ. Похоже, она всеми силами пыталась забыть того, кого (я в этом уверен) всё ещё безумно любила. И разве это плохо? Делать попытки снова стать счастливой, несмотря ни на что? — Не переживай, — мягко, но требовательно подтолкнув Ято в спину, я всё же заставил его двинуться дальше. — На сегодня приключения закончены.***
Похоже, сегодня был явно не тот день, когда нужно что-то загадывать. Стоило переместиться к дому, как на пороге мы застали Эми, причём в самых расстроенных чувствах. Несмотря на уже ставшим прохладным вечер, она была одета в шорты и лёгкую хлопковую майку, которая была уж слишком мятой и грязной для этой честолюбивой и хозяйственной девушки, а босые, пыльные и местами поцарапанные ноги и того больше сбивали с толку. — Что случилось? — почти одновременно спросили мы с Ято, кинувшись к гостье — обычно она удивляла непомерным оптимизмом и всегда улыбалась (по крайней мере, при наших прошлых встречах). — Тебя кто-то обидел? — Ято попытался поднять её, но девушка буквально выскользнула из его рук, снова осев и заплакав так горько, что сжалось сердце. — Скажи, что случилось? — Не могу, — покачав головой, пролепетала она. — Я… я… Ненадолго убрав руки от лица, она сначала посмотрела на меня, а после на Ято, точно пытаясь на что-то намекнуть, но это было лишним: мы оба догадались в чём дело. — Можешь не стесняться, Юки всё знает, — слегка смущаясь, хозяин сел рядом, а я, пытаясь помочь, вынес из прихожей тонкий плед, укрыв им плечи гостьи. — Если хочешь поделиться, я готов выслушать. Было чувство, что в этот момент Эми боролась сама с собой: она то открывала рот, то закрывала его, то прятала лицо, то поднимала его к небу, то жадно глотала воздух, то замирала, словно застывшая кукла. — Эми? — спустя пару минут прошептал Ято, косясь на меня и слегка пожимая плечами. — Она всё им рассказала. Акинэ, — донёсся её приглушенный голос, и у меня в груди будто что-то упало. — Валаам узнал о нас с тобой и лишил меня работы! Теперь слёзы буквально душили девушку, но она, кинувшись в объятия Ято, старалась продолжать говорить: икая, иногда замолкая от чересчур участившегося дыхания, а порой почти воя от обиды, но продолжала. — Они столько гадостей наговорили, словно я самый большой на свете предатель, — Эми сжимала футболку Ято, точно если отпустит её — упадёт в пропасть. — Но разве я сделала им что-то плохое, скажи? Возможно, я виновата перед тобой, что поддалась слабости, но то, что случилось, слишком жестоко! — Ты ни в чём не виновата, — еле слышно прошептал Ято, глубоко вздыхая. — Я же говорил. — А теперь у меня нет ни дома, ни средств, — продолжила гостья, похоже, не услышав слишком тихий голос моего Бога. — Валаам сказал позаботится, чтобы на работу меня никуда не взяли… Но ему-то я что сделала? Скажи мне, Ято? Чем я провинилась перед всеми ними? Отрешённо поглаживая Эми по спине, хозяин явно о чём-то рассуждал, но чтобы понять о чём именно, не нужно уметь читать мысли — всё и так предельно ясно: если бы он не поддался порыву и не изменил Акинэ, затащив Эми в постель — ничего бы не случилось. А теперь, выходит, он ответственен за эту девушку и за то горе, что с ней приключилось. Хотя… было в этой ситуации что-то странное, неуловимое, но волнующее. Отчего-то я ощущал, будто внутри меня есть ответ на вопрос, который я даже не задал, но в то же время этот ответ был недосягаем и достать его почти не реально. — Прости, Эми, — взяв лицо гостьи в ладони, Ято посмотрел ей в глаза. — Я не хотел, чтобы так вышло и… если тебя это утешит, мне сегодня тоже перепало от их компашки. — Что?! — она даже плакать перестала, округлив глаза и открыв рот от удивления. — Вы пересекались? — О да, — хозяин усмехнулся, хотя в той встрече ничего весёлого уж точно не было. — Вообще день паршивый выдался, хоть Юкинэ, отдать ему должное, и пытался исправить положение. Но… Чёрт, прости ещё раз, Эми. Я правда не хотел. Интересно, если сегодня день до невозможности ужасный, может, завтра всё будет как нельзя лучше? — Тебе не за что извиняться, я просто… — внезапно девушка поднялась, только сделала шаг не в дом, а в сторону калитки. — Не знаю, зачем пришла. У вас своих проблем валом — я понимаю, но, наверно, мне больше не к кому идти. Те, кого я считала семьёй, оказались сплошной фикцией. Она развела руки в стороны, точно без слов говоря «вот как бывает», и уже было направилась к выходу, как Ято, тоже встав с порожков, спросил: — Хочешь, останься у нас? Если тебе некуда идти — ночной город не место для девушки-шинки. На призрака можешь нарваться. — Да ну, перестань, — она усмехнулась, покачав головой. — Не хочу мешать, да и кто я такая, собственно. Я уже вообще пожалела, что пришла, загрузив вас своими проблемами. Наверно, не стоило. — Эми, оставайся, — не выдержав, поддержал я хозяина, вспоминая, каково это — ночевать в храмах под открытым небом, ёжась от ветра и промокая от утренней росы. — Мы не против. Я ощущал жуткую усталость, но всё же старался быть приветливым и гостеприимным, пытаясь не показывать, что хотел бы поскорей закончить этот разговор и плюхнуться на любимый диван. — Юкинэ правду говорит! — Ято подошёл к девушке, мягко взяв её под руку. — Да и к тому же он такой сердобольный, что, если уйдешь — не уснет от волнения. — Чья бы корова… — пробурчал я, отчасти понимая, что это правда: мы втянули Эми в эту историю и должны помочь. — А вообще, я бы не прочь поиграть на сон грядущий! — И вы не обманываете? — в её глазах было удивление… даже нет — шок. — И я могу остаться? На всю ночь? — Конечно, — глубоко вздохнув, произнёс Ято, двигаясь с ней в сторону дома. — Тем более, я всё ещё у тебя в долгу. Было странно это слышать, ведь, если вдуматься, у моего Бога не было никакого долга перед этой девушкой: она спасла Акинэ, а та больше не являлась частью нашей семьи. Но всё же Ято чувствовал ответственность не только за меня, но и за ту, что больше не считала его хозяином. Хотя, как по мне, было бы намного проще забрать у Хиёри имя и постараться жить дальше, уже без неё. Но разве Ято меня послушает? Сомневаюсь… __________________ От автора: Здравствуйте, дорогие мои! Соскучились, волновались, ждали? Понимаю, с предыдущей главы прошёл целый месяц, и я очень извиняюсь за задержку. На самом деле здесь сыграли роль несколько причин: во-первых, проблемы со здоровьем (без паники, с автором уже всё хорошо), во-вторых, перекройка сюжета для того, чтобы сделать пятнадцатую главу от имени Юкинэ, а в-третьих, какое-то моральное бессилие, вызванное то ли работой, то ли отсутствием весеннего тепла. Кстати, вернёмся к Юкинэ — надеюсь, вы рады такому повороту? Просто писать от его имени было крайне сложно (и признать это мне не стыдно). Я не очень хорошо чувствовала этого персонажа, поэтому пришлось потратить много времени и сил, дабы проникнуться им, понять его мысли, осознать мотивы, на собственной шкуре ощутить его переживания. Для других, возможно, это просто, как щёлкнуть пальцами, но для меня труд почти титанический. Хотя я рада, что решилась на эту авантюру — получила массу опыта, честно! Следующая глава будет от имени Аки (фух, можно выдохнуть), и в ней вы узнаете одну из основных тайн третьей части «Назад в никуда». Не знаю, повергнет ли она вас в шок, но наверняка как минимум удивит. Постараюсь больше не задерживать так выход новых частей, но очень прошу оставлять отзывы. Они для меня как подпитка, как допинг — стоит прочитать, и сразу руки тянутся к клавиатуре. Без шуток — это правда! У меня частенько люди спрашивают: «А платят ли тебе за твои фанфики», и я всегда отвечаю: «Да, и самой крупной купюрой — похвальными комментариями». Спасибо, что ждёте, спасибо, что читаете! Я вас очень люблю, дорогие мои! P.S. Не забывайте, что в ВК у меня есть БЛОГ https://vk.com/invite/l81qvST (ссылка на прямое вступление в закрытую группу). Там я выкладываю спойлеры, мысли, арты и прочие интересности) __________________ P.P.S Ребят! Очень много поступает вопросов, особенно в фикбуке, по поводу развития сюжета, про персонажей... даже про меня лично) Я стараюсь всем отвечать, но порой думаю: жаль, что этот ответ увидит лишь один человек. И тут у меня появилась идея (не знаю, насколько интересная вам) — ответить на все ваши вопросы лично, по видео) Не стесняйтесь, задавайте их или здесь или в ЛС. Отвечу на всё, правда вот слишком масштабных спойлеров не обещаю. Но вот удивить точно постараюсь))) Вопросы буду собирать до момента выхода новой главы + 7 дней после неё. Результат будет в БЛОГе. Ну, жду))