Печаль, но разноцветная Слишком сладкая вата Превращается однажды В липкие и грязные пятна. Как ты теперь? Надеюсь, Та, кого ты лечишь цитатами, На деле тебе не верит! А помнишь, мы на закате — Два смелых и смешных мечтателя, Со стороны всем казалось, Что мы спятили. Но спятила только я. У тебя же иммунитет, Ты никого никогда не любил, Нет, нет, нет _______________________________ ОСТ к главе: Mary Gu — Астероид
Меня разбудило солнце, светившее через окно и пробивающееся даже сквозь закрытые веки. Вчера, а точнее сегодня, я вернулась так поздно, что напрочь забыла опустить жалюзи, хотя, чего таить — я всегда забываю. В храме Ято наша с ним комната располагалась с западной стороны, поэтому из окна мы любовались закатом, но никак не восходом. И хоть с момента моего пребывания в этом доме прошёл почти год, привыкнуть до сих пор не удалось. Странное чувство — я живу у Валаама десять месяцев, но только сейчас начала проникаться этим местом, считать его настоящим домом. И дело даже не в том, что ко мне стали относиться иначе — других мест, где ждут, просто нет. И это обидно… Раньше у меня было так много друзей, которым можно позвонить или даже прийти без спроса, при этом не задумываясь, что мне могут быть не рады, а теперь — жизнь кардинально изменилась. Хотя, в братстве я стала душой компании! Ребята сами так говорят, вот только это не то же самое, что в школе: там я постоянно искала возможности разнообразить жизнь класса, съездив на выставку или пикник, пыталась придумать интересные игры, которыми мы увлекались на переменах, да и просто старалась быть дружелюбной со всеми, помогая тем, кто был скован и нелюдим. Здесь же всё было иначе. Да, коллектив меня «типа» любит, но по факту, если разобраться, у каждого члена братства существуют мотивы быть милым со мной. Например, есть откровенно бездарные поисковики, которые, страшась потерять работу, порой умоляют меня помочь им найти заказчиков. Есть парочка настолько трусливых личностей, что я сопровождаю их почти на каждую встречу (в секрете от Валаама, кстати), потому как, говорят, пару лет назад был инцидент с убийством наёмника при заключении сделки — вот некоторые и боятся. А есть те, кому я просто нравлюсь, вот только не характером, сообразительностью или силой — они лишь мечтают залезть мне под юбку, чтобы потом выбросить, как ненужную вещь. Для них я как запретный плод — от него хочется откусить, но вот взращивать его и проявлять заботу совершенно ни к чему. Но я не сильно заморачиваюсь по этому поводу, воспринимая подавляющую часть коллектива как разменную монету. Зачем грустить и огорчаться ради тех, кого завтра уже может не быть? Текучка у нас, честно сказать, немалая: кто-то не выдерживает нагрузок, кого-то убивают, а есть те, кто, заработав достаточно денег, уходит в подполье в надежде на спокойную жизнь. Основными фигурами были и будут лишь Валаам, Риотто, ну и, возможно, Сатоши, а с ними отношения складывались как нельзя лучше. После убийства Масаши господина как подменили: он перестал грубить и высмеивать меня перед остальными, частенько хвалил, иногда советовался в деловых вопросах, считаясь с моим мнением, а на прошлой неделе даже объявил, что в качестве поощрения будет отдавать два процента от всех отработанных мною сделок — эти деньги я могла тратить куда угодно без какой-либо отчётности. Я стала самостоятельной: если не было работы, ходила куда хотела, делала что вздумается, одевалась по настроению и без зазрения совести совершала такие вещи, о которых в прошлой жизни и помыслить не могла. Жизнь братства оказалась веселее, чем я могла представить: будучи у Валаама, но душой и телом принадлежа Ято, я не посещала гулянки и разного рода развлечения, если, конечно, меня не заставляли идти, что случалось редко. И только недавно поняла, как много упускала! Если была возможность закончить работу раньше часа-двух ночи (хотя и это не всегда останавливало), мы с несколькими членами братства заваливались в какой-нибудь бар и веселились, причём повод для этого был не нужен. Танцевали, шутили, пили, снова танцевали и снова пили, а если в компании был Валаам, веселье переходило на новый уровень: к примеру, двадцатого июля он так расщедрился, что снял клуб и пригласил стриптизёрш в качестве развлечения. Радости мужской части коллектива не было конца, а девчонки… наши девчонки просто смеялись, наблюдая, как парни, всего пару часов назад выглядевшие интеллигентными джентльменами в костюмах и с папкой для бумаг в руках, теперь с диким видом и чуть ли не капающей слюной пихали купюры в бельё танцовщицам, ожидая момента, чтобы шлёпнуть одну из них по заднице. Раньше меня бы это шокировало, и, попади я в такое место, сразу бы убежала, стараясь забыть увиденное. Теперь же мне плевать: какая разница что обо мне подумают и подумают ли вообще? Зачем подстраиваться под кого-то, мучаясь тем, что ты можешь не дотянуть до чьего-то идеала? И есть ли смысл ограничиваться в чём-то, страшась стороннего осуждения? Жизнь одна! И закончившись, она, увы, не начнётся заново, а я не хочу, находясь на последнем издыхании, осознать, что постоянно себя сдерживала и в чём-то ущемляла. Пошли все нахер! Мне хорошо, а значит, я всё делаю правильно! Вот только в мёде, что сейчас обильно поливал мою уже сгнившую до основания жизнь, была и та самая ложка дёгтя. Ято. Я не переставала скучать по нему, за что ненавидела и себя, и его. Он не выходил из головы, говорил со мной, ругал, хвалил, просил прощения, а порой шептал что-то так тихо, что не разобрать и слова, но не затыкался ни на день, невольно напоминая, кем был для меня и на что я была готова ради него когда-то. Что он предал. И как безумно я люблю его до сих пор. То ли бывший хозяин, как ненормальный, действительно говорил мне это сквозь расстояние, а я лишь слышала отголоски его бреда, то ли моё внутреннее «я» пыталось вернуться к прежней жизни, его голосом стараясь направить меня на верный путь — не знаю, но это ужасно изматывало. Когда приходишь за полночь, мечтая нормально поспать, но до утра лежишь, не сомкнув глаз… это паршиво, если честно… Я надеялась, верила и мечтала, что это пройдёт, что стоит уйти с головой в работу и занять мысли чем-то серьёзным, я смогу хотя бы сутки не вспоминать его имя, то, как нежно его руки обнимали меня ещё недавно, какими голубыми и сияющими были его глаза, когда он произносил эти заветные, а теперь ненавистные мне «я люблю тебя». Но что бы ни делала, как бы много ни трудилась, сколько бы ни пила и как яро бы ни отрицала, что Ято мне безразличен, я ложилась спать с огромной дырой в груди и не засыпала от дикого холода, теперь разрастающегося там, где ещё недавно было сердце. Хотя нет, я не права — сердце из груди я вырвала ещё шестнадцать лет назад, безропотно отдав его тому, кого любила. Не прося ничего взамен, не жалея, не страшась предательства… И теперь оно продолжало биться в его груди. Хотя, может, и к лучшему? Сочувствие, жалость, скорбь и прочие составляющие добродетели сейчас были ни к чему. Я ощущала себя свободной от прошлых оков нравственности и была готова на всё, лишь бы угодить господину, к которому так привязалась. Кстати, мне и самой было интересно, почему сейчас всё так резко переменилось по отношению к Валааму. Но, немного поразмыслив, пришла к выводу, что сейчас ощущала себя неким зомби из пресловутых голливудских фильмов: я состояла из инстинктов, и главный из них — самосохранение. А Бог Алчности был, в прямом смысле, моей нитью жизни — стоит кому-то перерубить её, и я, не успев помахать этому жестокому миру ручкой, растворюсь в потоке света, отправившись в неизвестном (и вряд ли приятном) направлении. в Ад. Уверена, теперь мне там самое место! Поэтому, сперва стиснув зубы, а потом начав получать от этого кайф, я работала на господина не покладая рук, выполняя любые, даже самые сложные, жестокие и запутанные задания. Я не провалила ни одного из них, выходя победителем из всех каверзных ситуаций. Но я не думала, что стоит ждать чего-то большего так называемой премии от заказов, и редкой теплоты, с которой новый хозяин теперь обращался ко мне, поэтому, когда вчера вечером мне пришла смс «Зайди» — струхнула. Странно, я смогла отключить многие чувства, но страх и любовь, видимо, засели во мне настолько основательно, что урезонить, а тем более искоренить их, мне не под силу. Постучав в дверь кабинета Валаама, я заметно нервничала, ощущая дрожь, но не в руках или ногах, а намного глубже. Будто трепетала сама душа, чуя опасность и всеми силами пытаясь предупредить меня о ней. — Заходи, золотце, — послышался его голос, и, стараясь не показывать ужас, что сковывал в эту минуту, я подошла к его столу, присев на краешек стоявшего напротив господина стула. — Ещё не спишь? — Нет, — односложно ответила я, сглотнув. — А что, есть задание? Жутко не хотелось никуда выходить! Это был один из немногих вечеров, когда я вернулась около семи (что по моим меркам очень рано) и имела редкую возможность заняться собой: сделать маникюр, принять расслабляющую ванну, порыться в недавно купленной одежде, которую, за неимением времени, я даже не мерила в магазине: просто забрала с полок всё, что приглянулось. — Нет, просто хотелось кое-чем поделиться, — он сложил руки в замок и улыбнулся, точно был ведущим, собиравшимся объявить, что я выиграла главный приз. — Есть идеи чем именно? — Совершенно нет, — поджав губы, ответила я, лихорадочно вспоминая, где могла опростоволоситься. — Но я буду рада услышать. Это, естественно, было не так, и в такие моменты я радовалась, что данное мне имя «Кинха» Валаам когда-то забрал, окончательно и бесповоротно разорвав связь между нами. Теперь он был не в силах ощутить мою ложь — лишь догадаться о ней, но я научилась шифроваться, контролируя эмоции. — Это хорошо, — тоже сев в кресло, он недолго молчал, складывая лежавшие на его столе карандаши в идеально ровный ряд. — Начну, пожалуй, с того, почему мы здесь? Я даже оторопела. Вопрос, казалось бы, совершенно несложный, но в нём явно был подвох. — Вы имеете в виду в Токио? — решила уточнить я. — Именно, — по лицу господина невозможно было догадаться о дальнейшем развитии событий. — Потому что Вас изгнали из дворца в Такамагахаре, — чувствуя, как пересохло в горле, подала голос я. — И, отправившись на землю, Вы купили этот дом, в течение двух недель основав братство, в котором мы состоим и которое может считать это место штабом. Возможно, я говорила слишком много и забегала наперёд, отвечая на вопросы, что ещё не были заданы. Но я боялась, что Валаам может снова вернуться к тому, что он прозябает среди людей исключительно по моей вине. — Верно, память у тебя отличная, Кинха, — то ли издеваясь, то ли всерьёз похвалил господин. — И тогда ты вспомнишь, кто исполнил приговор, изгнав меня с Небес, наказав Митсуо и запечатав Риотто в ящик, при мысли о котором даже у меня мурашки? Чёрт, к чему он ведёт?! — А… Аматерасу, — я начинала терять нить беседы. — И члены её совета. — И снова правильно! — резюмировал Валаам, поднявшись: похоже, разговор для него был волнительный, и сидеть на месте не получилось. — А кто она такая? — В смысле? — не совсем поняла я, всё ещё ожидая подвоха. — Ну, кто такая Аматерасу? — обойдя мой стул, господин взялся за его спинку. — Вопрос, вроде, лёгкий, разве нет? Ещё толком не понимая от чего, я занервничала, чувствуя, что этот диалог станет началом чего-то нового, важного, фундаментального. — Она Богиня-солнце, — стараясь отвечать ровно, начала бубнить я. — Одно из главенствующих божеств пантеона Богов, и, вроде как, прародительница японского императорского рода. Уроки истории, запомнившиеся со школьной скамьи, не прошли даром, но пусть бы я была заядлой двоечницей — не знать кто такая Аматерасу, невозможно. Пожалуй, нет ни одного японца, который не смог бы не ответить на этот вопрос. — Умница! И вот мы плавно подошли к сути, — Валаам сел передо мной на краешек стола. — Солнце крайне важно для людей — без него погибнет всё живое, согласна? Как и императорская семья — это символ государства, единства нации и всё такое… Валаам замолчал, точно хотел услышать моё одобрение, но я лишь кивнула, ожидая продолжения. — Но вот что не даёт мне покоя, Кинха, — он потёр подбородок и слегка сощурил глаза. — С какого хрена эта белобрысая овца решила, что может править Богами? Если до этого господин был сдержан и порой даже весел, чуть приподнимая уголки губ в подобии улыбки, то сейчас его моментально накрыла злоба, охладившая температуру кабинета на несколько градусов. — Вы… спрашиваете у меня? — я почувствовала, как на спине выступил пот. — А почему бы и нет? — чуть наклонившись, Валаам снял с моего плеча нитку, оставшуюся после перебирания вороха одежды. — Интересно, что ты скажешь. — Просто я никогда не вдавалась в подробности, но раз уж вы спросили… — от страха разозлить хозяина ещё сильней, мой голос начал подрагивать. — Дословно она «великая священная богиня, сияющая на небе», и, возможно, под небом здесь подразумевается Такамагахара. Хотя не буду утверждать: эта история зародилась несколько тысяч лет назад, поэтому скорее всего вы знаете даже больше моего. Аматерасу меня пугала: своей несдержанностью, неким легкомыслием и эгоизмом. Она делала что и как считала нужным, почти ни с кем не советовалась и с лёгкостью выносила вердикты, отнимающие жизни, причём порой даже толком ни в чём не разобравшись (так говорил мне Ято). Поэтому и желания выяснять, откуда она взялась и каковы корни её правления, у меня не было. — А я объясню! — его голос тоже подрагивал, только от негодования, а не от страха. — Аматерасу должна была править по приказу родителей, Изанаги и Идзанами, причём делать это ей завещали совместно с одним из двух её братьев. Но так вышло, что эта ангельская на вид и совершенно чёрная в душе Богиня, выйдя замуж за одного из них, спустя время сумела подставить его, изгнав с Небес. Да и второму досталось — выставив брата сумасшедшим, которого нельзя допускать до престола, она в прямом смысле слова освободила себе дорогу к единоличному правлению. — Эбису был женат на Аматерасу?! — забывшись, выкрикнула я, потому как на сумасшедшего он точно не тянул. — М-м-м, нет. Нынешний Бог Торговли вообще не претендовал на престол: родители сочли его уродцем и, не желая воспитывать, посадили в лодку, пустив в океан, — господин усмехнулся. — А ты ещё говоришь я жестокий! Мне казалось, подобное может всплыть лишь в криминальных хрониках из жизни людей, но чтобы таковой была история Небес — в голове не укладывалось. — То есть… — начала я, но мысль закончить так и не смогла — это сделал Валаам. — Да, братьев Аматерасу, о которых я говорил, звали Сусаноо и Цукуёми, но это и не слишком важно. Мы отвлеклись, — господин встал, но, сделав несколько шагов, снова облокотился на столешницу, словно не отдавал отчёта собственным действиям. — В те времена все преклонялись перед Изанаги и Идзанами, да и Богов существовало не так много, поэтому поначалу правление Аматерасу было само собой разумеющимся. Только вот спустя тысячи лет всё должно было измениться: люди перестали молиться лишь ей, своими желаниями расширив пантеон Богов до нескольких миллионов, да и её родители теперь не в почёте. Но тогда вопрос: кто продолжает выбирать её нашим правителем на протяжении стольких лет? — Какой-то… совет? — предположила я, вспоминая рассказы Ято. — В том-то и дело — она сама провозгласила себя таковой! — Бог Алчности хлопнул в ладоши, заставив меня подпрыгнуть на месте. — Люди поставили её во главу пантеона, ведь она вся такая замечательная! Видите ли, придумала возделывать рис, подарила людскому роду технологию получения шёлка и ещё много какой херни, на которую Богам до лампочки! Валаам снова встал, но теперь уже не кружил по кабинету, а подошёл к окну, глядя на оживлённую улицу Токио, что проходила за воротами нашего дома. — Сама посуди, зачем нам солнце? Чтобы люди, которые в нас верят, жили. Не больше! — он всё ещё не повернулся ко мне, но от этого не становилось легче. — Так же, как нам не сдался этот рис, шёлк, император и прочая ересь, прародительницей которой стала Аматерасу. Мы же, по сути, бессмертные существа! Да, целиком и полностью зависящие от людей, но… Если копнуть глубже, то человечество загнётся не только без солнца, но и без еды, дождя, огня… пчёл*, в конце концов. Однако, отчего-то, кроме нашей солнечной Богини, на верхах никого нет, помимо неё самой и пары советников. Валаама уже нешуточно трясло, будто эта тема слишком давно не давала ему покоя. Да, я прекрасно понимала, он злился на Верховную Богиню за изгнание и прочие лишения, но чтобы его ненависть была настолько сильна!.. — Вы хотите… убить Аматерасу? — преждевременно выдвинула предположение я, в шоке от собственной догадки. — Конечно, нет! Глупости! — на этот раз хозяин повернулся, странно улыбнувшись. — Без неё планета погибнет — сама должна понимать. — Да, но… — начала я, но не успела закончить. — Я хочу свергнуть Аматерасу и стать правителем Небес, — господин говорил абсолютно серьёзно, и ни одна мышца на его лице не дрогнула. — А вы с Риотто будете моими правой и левой рукой. Я потеряла дар речи. Такой поворот событий был настолько неожиданным, что я тоже вскочила со стула, сделав шаг к хозяину. — Вы… хотите… свергнуть? — эти слова не укладывались в голове. — Но как?! У неё целая армия! Вспомнилось, что Ято является частью небесных войск, а уж с ним бы драться мне точно не хотелось. Не потому, что люблю его и боюсь ранить… Просто он слишком хорош, и на поле боя ему нет равных! — Поверь, я тоже без дела не сижу. Или думаешь, те миллионы, что мы заработали за последнее время, я складываю в сейф, тем самым непомерно раздувая собственное эго? — Нет, — сглотнув пролепетала я. — Не ври! — рявкнул Валаам угрожающим тоном. — Ты же знаешь, как я это не люблю! Когда я перестану подставляться под неприятности? Хотя назад отступать поздно… — Простите, но… — внутри всё сжалось. — Признаюсь, я действительно считала, что Вам просто нравится ощущать себя самым богатым Богом и думать о том, сколь огромная сумма лежит на банковском счету. Ну всё, теперь меня снова закроют в какой-нибудь камере или побьют за неуважение. А ведь всё так хорошо начиналось… — Раньше — возможно, — как ни в чём не бывало продолжил хозяин, смягчившись. — Однако сейчас ситуация поменялась. Я собираю сторонников, а за их молчание и беспрекословное подчинение они требуют ох как много! То, что мы заработали — капля в море, хотя для любого другого бога эти цифры покажутся баснословными. Нам нужно ещё! И очень-очень много! Меня удивило это «нам», хотя сторонний слушатель не нашел бы чего-то необычного в словах моего господина. Однако то, что он не просто делился со мной, а считал частью команды… было чем-то невероятным! Как он сказал? Мы с Риотто станем его помощниками? Или даже советниками? Это всё точно не сон?! — Я готова сделать что скажете, — еле выговорила я, всё ещё находясь под впечатлением. — Вот только мне не даёт покоя один нюанс: как остальные Боги отреагируют на Ваши действия? А если каждый подумает, что тоже может встать во главе пантеона? Начнётся анархия! Я ни в коем случае не ставлю под сомнения Ваши решения, но стоит заранее задуматься о том, каким образом можно убедить остальных, что Вы лучший из возможных правителей. Когда-то я помогала Аме баллотироваться на должность президента средней школы, и теперь сразу вспомнила муки предвыборной кампании, подкуп избирателей, бюрократию и прочие прелести политической жизни. Увы, она не победила, однако я навсегда запомнила каково это — пытаться занять положение выше, чем у большинства. И уже собравшись обсуждать с господином возможные варианты, вдруг услышала его смех, причём громкий и даже слегка истеричный. — Убедить?! Ты серьёзно? — снова сев в своё кресло и вытирая слёзы, он посмотрел на меня с долей укора. — Не расстраивай меня, Кинха, а то начну жалеть, что посвятил тебя во все планы. Пару раз глубоко вздохнув, Валаам положил руки на стол, всматриваясь в его полированную поверхность. — Я не собираюсь никого убеждать, упрашивать или подкупать. Несогласные будут убиты, и если ты не готова к этому, то… — Готова! — не дав хозяину договорить, выкрикнула я, потому как прекрасно понимала — в ином случае участь меня ждёт незавидная. — Простите мне мою поспешность. Я не хотела Вас обидеть. — Не переживай! — он махнул рукой, снова меня удивив. — Однако предупреждаю сразу: если скажешь кому хоть слово или даже намекнёшь о моих планах — я превращу твою жизнь в ад. Уяснила? Доброжелательность испарилась — передо мной снова был Валаам, почти год назад похитивший меня из проулка. — Я буду молчать, — прошептала я, тоже снова садясь на стул. — Обещаю!***
Всю ночь я плохо спала, а если быть точнее, смогла подремать лишь пару часов, обдумывая то, что сказал господин. В голове не укладывался масштаб планируемой операции: ведь это не просто нарушение закона из разряда убийства никому неизвестного Бога или участия на ринге — это настоящий переворот! И меня не столько волновало, какими будут жертвы среди Богов и воинства, сколько я переживала о будущем, когда (и если) Валаам займёт трон. Ведь Аматерасу вряд ли останется сидеть сложа руки, даже если на какое-то время и получится убрать её с верхов, и начнёт поднимать сопротивление. А значит, хозяин и остальные будут в опасности… вечность! Да и само его правление вызывало множество вопросов, по крайней мере у меня. Аматерасу пусть и грозная Богиня, но для человечества — сущий ангел! Защищать людей, даровать им блага и стараться выполнять их просьбы — её приоритеты, но вот Валаам совсем иной правитель. Подозреваю, хорошо относиться он будет лишь к тем, кто почитает и уважает конкретно его — остальные же люди начнут испытывать трудности без помощи Небес. Дальше больше: есть вероятность того, что, окончательно спятив от власти, он станет поручать мне убивать неугодных смертных, молящихся тем Богам, что не готовы поддержать его. А меня это не привлекает. Да, я готова выполнять подобные задания, и жизни людей сейчас волнуют меня намного меньше, чем раньше, но даже я осознаю какой хаос разразится, начни я выкашивать всех без разбора. Тут даже не стоит упоминать про эффект домино** — всё и так понятно: если не будет тех, кто молится Богам, их самих рано или поздно не станет, и система, создававшаяся веками, рухнет, как карточный домик. Конечно, её можно восстановить или даже создать новую, совершенно иную, но лучшую, вот только вопрос — хватит ли у Валаама сил?***
Праздник «Тэндзин Мацури» начался ещё в девять утра, но я, не сумев покончить с очередным поручением Валаама пораньше, прилично задержалась, при том что приготовления заняли у меня не больше получаса. Радовало, что я вообще смогла сюда попасть — хозяин был не из тех, кто разбрасывается выходными, но сегодня мне повезло. Интересно, так теперь будет всегда? — Кинха! Ничего себе! — восхитился Риотто, когда я присоединилась к их компании, только что отделившейся от основного шествия. — Тебе, конечно, идёт наша спецформа, но сегодня ты, вне сомнения, выглядишь чертовски привлекательно! Мне это польстило, хотя слышать подобное от начальника непривычно. Я ни на минуту не забывала все наши стычки, и в том числе бой семнадцать лет назад, вспоминать о котором больно до сих пор, но теперь относилась к этому философски: испытания сделали меня сильнее, а значит, всё произошедшее — необходимое зло. — Ох, ничего себе, — всё же я засмущалась, так как в компании ещё были Митсуо, Сатоши и другие члены братства. — Сегодня что, метеорит упадёт на землю? Риотто сказал мне комплимент! Я улыбнулась, видя реакцию остальных: все прекрасно знали, каким грубым порой бывал ведущий господина. Хотя нет, не бывал — для него это в порядке вещей, поэтому услышать из его уст подобные слова, всё равно что увидеть цветение сакуры посреди зимы. — О нет, это был не комплимент, — Риотто смутился — наверно не хотел казаться хорошим, потому как по душе ему было амплуа злодея. — Хотя… Может, и он, только вот я привык говорить девушке о её привлекательности другим способом. Вдруг переменившись, он приблизился на шаг, теперь находясь в десятке сантиметров от меня и смотря так странно, будто внутри начальника заполыхал игривый огонёк. — Каким же? — пролепетала я, чувствуя, как краснею — на нас откровенно пялились не только собиравшиеся, но и проходившие мимо Боги и шинки. — Или это секрет? Без какого-либо предупреждения, тем самым немало удивив, Риотто запечатлел на моих губах лёгкий поцелуй, при этом улыбаясь каким-то мыслям. Я силилась почувствовать вкус алкоголя (ведь тогда всё встало бы на свои места), но начальник был трезв. Странно… Или это праздник так на него действует? — Вау! — я сделала вид, что ничуть не смутилась. — Боюсь представить, сколько раз за день ты ещё поцелуешься — вокруг красивых барышень пруд-пруди. Я даже начинаю переживать! Губы не сотрёшь? Господин чуть не упал от смеха, и картина эта была почти завораживающая! Он редко улыбался или смеялся так искренне — чаще лишь играя на публику или, что страшнее, одаривая звериным оскалом, не предвещающим ничего хорошего. Но в данную минуту он был счастлив, а значит, можно расслабиться! Оглянувшись, я хотела поискать палатку с чем-нибудь холодным: от жары и поцелуя Риотто я вспотела и теперь мечтала освежиться, однако почти сразу наткнулась на тех, от кого сердце готово было выпрыгнуть из груди! Ято и Юкинэ! Они стояли посреди аллеи и тоже не сводили с меня глаз — похоже, видели поцелуй, потому как на лицах обоих застыло удивление. Так вот к чему этот спектакль? Ну Риотто! Мог бы намекнуть, что за нами наблюдают! Снова сосредоточившись на семье, ещё недавно бывшей моей, я с новой силой осознала, насколько соскучилась. И, казалось, вот они, совсем рядом — сделай несколько шагов и обними, но перед взором всплыла картина того злополучного вечера: осуждающий взгляд Ято и лицо Эми, которую он так яро защищал… А после слова Риотто: «Интересно, он развлекался с Эми прямо на вашей кровати? Или же он трахнул её на подоконнике или кухонном столе?». Ято изменил мне! Растоптал, унизил, оскорбил! Разорвал мою веру в клочья, кинув её остатки в грязь. Как же я его ненавижу! И как мечтаю отомстить… Внезапно посетившая мысль стала идеей фикс. Я хотела причинить бывшему хозяину боль и, мало того, готова была насладиться этим зрелищем! — Ну, немало, — Риотто заметил моё переменившееся настроение и начал подыгрывать. — Но, кажется, в красоте и грации ты всем им сможешь дать фору. Подмигнув мне, и как бы намекая, что я его должница, начальник собрался отвернуться, но я решила пойти дальше! — Тогда твой комплимент был слишком вял, тебе не кажется? — нарочно громко произнесла я, а после, сорвав аплодисменты некоторых присутствующих, впилась в губы Риотто, вспоминая самые страстные поцелуи из фильмов и стараясь их повторить: я выгнулась, двигалась быстро, но плавно и, сжимая его футболку в кулаке, закрыла глаза, имитируя удовольствие. Только вот на деле я ничего не чувствовала: мне было не приятно, но и не противно. Просто всё равно. Да, я поступала, как девочка-подросток, ну и пусть! Потрясающее чувство — отвечать болью на боль. Наконец разъединив поцелуй, я всеми силами старалась не смотреть на Ято, дабы не дать понять, что это всё представление лишь для него. Но он подошёл почти вплотную, и игнорировать его было бы нелепо — Валаам это тоже осознал. — Смотрите-ка, у вас появились зрители! — он посмотрел на меня с улыбкой, но в то же время с интересом: наверно, ожидал моей дальнейшей реакции на происходящее. — Что скажете? — Нам не жалко, плату за билет брать не будем, — я улыбнулась, слегка кивнув господину. — Хотя, если ездить с гастролями, на этом можно и подзаработать! Мы стали бы отличными героями какой-нибудь мелодрамы, как считаешь? Я повернулась к Риотто, от которого успела отойти на пару шагов, и засмеялась, представив его в обтягивающих лосинах, играющего какого-нибудь сопливого Ромео во второсортной опере. Но разыграться фантазии не дал бывший хозяин. — Специально делаешь это, да? — его голос такой родной… и одновременно с тем ненавистный, ведь именно он который день не давал мне покоя. — Не всё в мире вертится вокруг тебя, — с желчью ответила я, совершенно не собираясь показывать бывшему свои настоящие чувства. — Пора бы это запомнить. — Хочешь сказать, тебе всё это нравится? — его трясло, на висках проступили вены, а дыхание участилось — Ято был в ярости, а я… я наслаждалась! — Не твоё дело, — коварная улыбка не сходила с моих уст. — Топай отсюда! Надеюсь, он не чувствует, как внутри всё сжимается при виде его глаз… И не ощущает, как давно похороненная под завалами прошлой жизни Аки пытается вырваться, чтобы хоть на секунду обнять его. — Послушай себя со стороны! — над бывшим хозяином начинали посмеиваться, но он не видел или не хотел видеть реакцию остальных, смотря лишь мне в глаза. — Это не ты, Акинэ! Ненавижу это имя! — Не представляю, к кому ты обращаешься! — чтобы утихомирить рвущуюся наружу боль, пришлось добавить тону стервозности. — Ребят, вы знаете кого-то с таким именем? Я обвела взглядом собравшихся, понимая, что все они в курсе случившегося со мной: у нас от коллектива нет секретов — так говорил Валаам, хотя ещё вчера строго-настрого приказал беречь его тайну. Равноправием так и прёт, но смысл жаловаться? — Есть варианты? — продолжила я, невольно взглянув на Валаама. — Кажется, так звали девочку, которую этот недобожок уничтожил голыми руками, — господин улыбнулся, прикрыв рот ладонью. — Хотя не руками… Да. Все заржали, и хоть мне это было неприятно, я сделала вид, что довольна словами господина, подхватив всеобщее веселье, и уже хотела было подкинуть масла в огонь, как увидела, что Ято двинулся на Валаама, сжав руки в кулаки. Не думая ни секунды, не успев взвесить все «за» и «против» и силясь сдерживать страх, я загородила Бога Алчности, встав на пути у некогда… и до сих пор любимого Бога. — Проваливай! — прошипела я, стараясь не думать о том, как близко мы сейчас друг к другу. — А то хуже будет. Уходи, пожалуйста! Не мучай меня, Ято! Мне так тяжело видеть тебя и представлять… как ты был с другой. Зачем ты вообще здесь появился? Чёрт, чёрт, чёрт! — Защищаешь того, кто уже трижды пытал тебя, собираясь убить? — будто прочитав мои мысли, бывший хозяин шагнул назад. — Прогнулась под него? Прежняя Акинэ никогда бы не сделала такого. Ума не приложу, что тебя так изменило! Они с Юки уже отвернулись, двинувшись в противоположном от нас направлении, как у меня вырвалось громкое «ты», разрезая маску безразличия, что я пыталась сегодня носить. Давая понять, как много он значил для меня и какими сильными были чувства. Какими они остаются до сих пор…***
Стоило Ято и Юкинэ скрыться из вида, как, запалив сигарету, Риотто всласть затянулся, точно это было лучшее за сегодняшний день время. Выдыхая белый дым, он даже закрыл глаза, хотя я не понимала, какой кайф можно словить от каждодневной травли организма табаком. Разве это вкусно? Мои родители — медики, и, отдавая дань их профессии, я ни разу в жизни не курила, не смотря на то, что одноклассники не раз уговаривали попробовать. Но постоянные истории о том, в каких муках умирают пациенты с раком лёгких, останавливали от столь эксцентричного (по крайней мере для меня) поступка, и я никогда не баловалась табаком. — Хочешь? — спросил Риотто, заметив, как я задумавшись смотрю на клубы дыма. — Я только запалил — она ещё лёгкая. Он кивнул на сигарету, протягивая её фильтром вперёд. С одной стороны, хотелось плюнуть на всё и сделать то, чего никогда раньше не делала, отодвинув на задний план принципы и послав к чёрту отголоски прошлой жизни, а с другой… Но хоть немного порассуждать на эту тему не дал Сатоши, поднявший руку так, словно хотел защитить меня от вражеского клинка. — Думай кому предлагаешь! — повысил голос он, приподняв бровь. — Она не хочет. А вот это он зря! Валаам и так почти лишил меня свободы воли — не хватало ещё позволять остальным контролировать мою жизнь. Что хочу, то и делаю! — И с каких пор ты решаешь за меня? — хоть я и уважала Сатоши, не могла сдержать грубость. — Или считаешь, можешь мною командовать? Шагнув вперёд, я взяла сигарету из рук Риотто и, стараясь не думать о том, что делаю, затянулась, правда вдыхая не так глубоко, как могла бы. Лёгкие моментально загудели, точно внутри них вибрировал маленький моторчик, а к горлу подступил едкий кашель, но я смогла сдержать его. — Я бы на твоём месте не стал, — наблюдая, как я выдыхаю дым и затягиваюсь снова, Сатоши сглотнул: было видно, что ему не по себе. — Ты никогда. Не будешь. На моём месте! — отчеканила я, ощущая странную, но приятную пустоту в мыслях: я будто была немного пьяна, но при этом соображала вполне трезво. — Поэтому оставь нотации при себе. Передав остаток сигареты, я поняла, почему люди курят: дело не во вкусе, а в том, что ощущаешь после — некую приятную лёгкость, сопровождающуюся еле заметным выбросом дофамина***. Хотя, может, это самовнушение? — Это не отменяет того факта, что я хочу о тебе заботиться, — слегка насупившись, пробубнил Сатоши, словно ему было стыдно за эти слова перед остальными. — Тогда ходи на задания вместе со мной, — я рассмеялась, потянувшись к Риотто за новой затяжкой, — а то, знаешь ли, вражеский клинок убьёт меня с намного большей вероятностью, чем никотин.***
То, что началось дальше, казалось настоящим безумием, однако я не противилась происходящему, позволяя своей компании увести меня в закрытый бар, находящийся вблизи императорской площади и который господин снял для нас на несколько часов. — Самое веселье начнётся не скоро, — констатировал он, давая Риотто откупорить бутылку с дорогим шампанским, — а отмечать хочется уже сейчас! Как считаете? Отпрянув назад, чтобы не запачкать брюки повалившей из горлышка пеной, его шинки улыбнулся, кивнув мне в сторону бара, где на стеклянной полке ровными рядами висели идеально вымытые и сияющие бокалы. — Я всегда «за», — подал голос он, ожидая моего возвращения. — От этих безвкусных цветастых костюмов — в глазах рябит, а уж розовые сопли о любви к Аматерасу у меня вот где! Он провёл рукой поперёк шеи, а после закатил глаза и высунул язык: выглядело комично, поэтому все как один засмеялись. — По крайней мере Вы на параде выглядели шикарно, — ни с того ни с сего встряла Рэн, обращаясь к господину, у которого служила всего полгода. — Остальные Боги Вам и в подмётки не годятся… без обид, парни! Все знали — эта девушка без ума влюблена в Валаама, однако тот не спешил отвечать ей взаимностью: во-первых, она была никому неизвестной Богиней с горсткой последователей, которые даже на храмик для неё накопить не сумели, во-вторых, внешность у Рэн специфичная — она больше походила на коротко стриженного парнишку без фигуры и талии. Ей все сочувствовали, а я как-то раз даже пыталась уговорить её сходить в салон: нарастить волосы, сделать маникюр, пройти комплекс SPA в конце концов, но эта девушка была упряма. Заявила, что не собирается подстраиваться под кого-то, но при этом пускала слюни, стоило Валааму оголить руки или, чего доброго, торс. Отчасти я понимала её: не хочется, чтобы тебя воспринимали, как куклу без желаний и потребностей, но с другой стороны — мечтаешь быть с таким мужчиной, будь добра идти на уступки! — Спасибо, — слегка смутился Валаам, даже не смотря в сторону наёмницы. — Так за что пьём? — За вас? — предложила я. — Слишком банально! — господин качнул головой, но улыбнулся — похоже, ему льстило моё внимание. — Ещё варианты? — За мир во всём мире? — предположил Кера, успевший выпить ещё до праздника. — Ещё раз такое ляпнешь и вылетишь нахрен из братства! — хозяин покачал головой и прикрыл глаза ладонью, точно говоря «с какими идиотами приходится работать!». — Ну не расстраивайте меня, братцы! — За исполнение желаний и цели, которых мы непременно добьёмся, — слишком уж торжественно и громко провозгласил Сатоши, подмигнув Валааму. — Как тебе такой тост? — Даже я не сказал бы лучше! Господин наконец поднял бокал, и, вторя ему, это сделали остальные. По залу разнёсся звон стекла, а я, хоть это и было странным, вдруг ощутила дух Нового Года: шампанское, тосты, весёлый смех, а рядом — семья, что так дорога. Необычно чувствовать такое под конец лета… Хотя, может, дело не во мне, и давний дружок Гекирэй тоже успел выпить, расплёскивая свою ауру направо и налево? Или же мне хотелось думать, что вокруг не просто коллеги и те, кто со мной лишь по нужде, а кто-то родной, любящий и заботящийся? Чёрт, как бы мне этого хотелось!***
Когда голубые краски неба сменились на розово-оранжевые, а со стороны площади начали доноситься басы, мы забрали с бара недопитые бутылки и, упаковав их в бумажные пакеты, двинулись в направлении танцпола. Я была пьяна, хотя, в отличие от некоторых, могла вполне устойчиво стоять на ногах — Кохэку, например, пришлось оставить за стойкой, потому как он был не в состоянии сделать и шага. — А там весело, — выйдя на крыльцо бара и повернувшись к источнику шума, Риотто закурил уже, наверно, раз десятый за день. — Как думаете, нас там ждут? — А тебя это всерьёз беспокоит? — спросила я, выдергивая сигарету из его рта и затягиваясь, на этот раз вдохнув так глубоко, насколько позволяли лёгкие. — По мне, если навести шороха — так даже интересней! Делая шаг вперёд, тем самым войдя в облако выпущенного мной же дыма, я чувствовала себя непобедимой, сексуальной и до невозможности развязной стервой. И мало того — мне это чертовски нравилось! Хотелось большего: окончательно выйти за рамки, что сковывали раньше, стать совсем другой и, если представится возможность, показать эти изменения всему миру. Эти ощущения были новыми и поначалу немного пугали, но видя, как ведут себя остальные, я поняла, что такое поведение вполне нормально в наших кругах, а, будучи милой и пушистой, я лишь останусь белой вороной. Выйдя из-за небольшой полосы зелёных насаждений, мы сразу направились в сторону танцпола, моментально привлекая к себе внимание остальных Богов и шинки: некоторые помахали рукой, радуясь новоприбывшим, кто-то лишь окинул нашу компанию взглядом, но большинство тут же проявили агрессию, смотря с ненавистью и возводя глаза к небу, словно хуже нас никого не сыскать. Но мне, как и пять минут назад, было плевать — даже зародился некий азарт: скольких из них мы сумеем отсюда вытурить до начала салюта? Поэтому, запрыгнув на настил, который, опираясь на небольшие сваи, находился примерно в метре над землёй, я сразу стала танцевать, причём не выпуская бутылку из рук. Формально, алкоголь на празднике был запрещён, а точнее, категорически возбранялась его пропаганда. Но наши бутылки были в пакетах, и хоть каждый понимал, что внутри, доказать это никак бы не получилось. Отсюда вывод — мы были такими же гостями, как и остальные. А значит, без зазрения совести имели право наслаждаться праздником и танцевать под умопомрачительную музыку, вырывавшуюся из шести огромных колонок, располагавшихся по периметру танцпола. Никогда так не веселилась! Совершенно не заботясь, как выгляжу со стороны, я отплясывала, как ненормальная, переходя от одного члена братства к другому, перекидываясь с ними парой фраз и хохоча над пошлыми шутками, вызванными хорошо поднятым градусом алкоголя в крови. Каждая новая песня воспринималась, как ещё один шанс показать остальным всю свою природную грацию, которая (по моему нескромному мнению) становилась только лучше. Хотя даже если это не так — плевать! И всё бы ничего, вот только во время веселья всегда найдётся тот, кто захочет его испортить: спустя примерно минут десять-пятнадцать к нашей компании подошла Бишамон, выглядя так, точно мы вторглись в её замок и намереваемся спалить его дотла. — Валаам! — пытаясь перекричать музыку, обратилась она к господину, причём таким тоном, будто отчитывала не одного из самых влиятельных Богов пантеона, а какого-то нашкодившего мальчишку. — Это уже ни в какие рамки не входит! Здорово, что вы получаете столь большое удовольствие от вечера, но, помимо вас, здесь вообще-то есть и другие гости. Ведите себя потише! Богиня Войны и раньше не входила в список моих приятелей, но мы мало-мальски ладили и порой даже закатывали неплохие гулянки в честь чьего-то дня рождения. Плюс, Юки и Казума стали лучшими друзьями, а значит, остальным членам наших семей волей-неволей приходилось общаться. Однако сейчас она меня жутко бесила! Нашлась королева! Когда мы пришли, она так отплясывала, что настил грозился вот-вот сломаться. — А Вас это как касается? — вполне почтительно спросил Валаам, заглядывая ей за спину и внимательно изучая весь клан «ха», столпившийся позади хозяйки и мешающий остальным танцевать. — Это, вроде как, не Ваш праздник, или я ошибаюсь? — Не мой. Но я, как хороший хозяин, слежу за своими шинки, стараясь не мешать людям, которые, если вы забыли, здесь тоже присутствуют, — откинув на спину заплетённые в косы светлые волосы, она сложила руки на груди, будто ждала, что мы вот прямо сейчас развернёмся и уйдём. — А мат и прочая непотребщина здесь и вовсе неуместны! Что она вообще о себе возомнила? — То есть ты — хороший хозяин, а Валаам — плохой? — нагло спросила я, выходя вперёд и загораживая господина: понимала, он ответить ей вряд ли сможет, потому как почти не имел с Бишамон дел — я же знала её довольно неплохо. — Так что ли? — А разве нет? Я свои орудия не запираю и голодом их не морю! — она сощурилась, а через меня тем временем прошла новая порция ярости: она всё знает и, кроме как от Ято, получить эту информацию ни от кого не могла. И тут я пошла ва-банк. Знала: сейчас я или выйду победительницей, получив от господина очередную порцию доверия и похвалы, или сойдусь с Богиней Войны в драке, что не пугало, но настораживало — оружия при мне не было, а позади неё собрались все основные шинки. — Интересное предположение, — тихо проговорила я, подойдя к Бише почти вплотную и даже ощутив запах её духов. — Вот только клан «ма» с тобой бы не согласился… Интересно, когда и клан «ха» падёт, ты тоже будешь винить в этом кого-то другого или признаешь уже собственную беспечность, заставляющую тебя принимать в семью любой мусор? Сказанного не вернёшь, и на протяжении нескольких секунд я была уверена — сейчас Богиня Войны ударит меня или даже вызовет Валаама на поединок за причинённую ей обиду, вот только смерив меня пронзительным взглядом, она с горящими от гнева глазами, спрыгнула с настила, двинувшись в сторону Восточного парка. Но и на этом всё не закончилось: оказалось, недалеко от танцпола стоял Ято, на которого теперь и обрушивался весь гнев Божества! Ох, как же замечательно всё складывается!***
Спустя примерно полчаса мы отошли в сторону залива, охлаждая взмокшие спины и наслаждаясь очарованием вечернего парка. Многие стояли по парам: Рамон нашёл себе смугленькую девочку-шинки, Хикки не сводил глаз с белокурой красотки, которую подцепил в баре ещё пару дней назад, а Валаам обнимал пышногрудую и весьма аппетитную Богиню с ярко-огненными рыжими волосами, отчего в глазах Рэн отражалась бесконечная грусть и обида. Я же стояла в одиночестве: мне не нужен спутник, хоть я и не раз задумывалась о том, что было бы проще, найди я кого-то. В братстве много парней, и, честно сказать, здесь было из кого выбрать: сильные, красивые, независимые, а некоторые уже весьма богатые мужчины зачастую были свободны, ведь по наказу Валаама, они не могли распространяться куда ходят и зачем, что явно повредило бы семейной идиллии. Но со мной-то такой проблемы точно не возникнет! Но я боялась… очень боялась снова получить нож в спину и почувствовать ту боль, что испытала прежде. Не хочу! Лучше быть одной, развлекаясь с парнями и используя их в качестве партнёра на одну ночь, чем постоянно ожидать нового предательства. Похоже, я стала чем-то походить на Эми — та тоже всегда говорила, что у мужчин нужно лишь брать, ничего не давая взамен. Кстати, стоило о ней вспомнить, как, будто по мановению волшебной палочки, бывшая подруга появилась на горизонте, направляясь точно к нашей компании. Интересно, это Ято взял её на праздник? — Валаам, можно Вас на минутку, — подойдя ближе и даже не поздоровавшись с остальными, пролепетала она. — Поговорить наедине. Мне стало не по себе: она много чего могла наговорить хозяину, а ведь между нами только-только воцарилось доверие и взаимопонимание. — О, Эми! Вот так сюрприз! Давненько тебя не видел! — господин отпустил свою спутницу и с радостью обнял новоприбывшую, словно они были родными. — Как поживаешь? — Хорошо, но… — девушка глянула в мою сторону, сглотнув, — были сложности. Прошу прощения, что пропала на некоторое время. Вот же мразь! Сложности у неё были, видите ли! — А в чём причина, если не секрет? — Валаам вдруг подошёл ко мне, встав почти вплотную к моему плечу. — М-м-м… — Эми тоже это заметила, но старалась вести себя непринуждённо. — Я сделала то, о чём давно мечтала. Правда не учла того факта, что для существования, как и прежде, необходимы деньги. — И в этом я с тобой абсолютно согласен, — господин повернул голову, встречаясь со мной взглядами. — Не зря же я Бог Алчности! Остальные, а особенно Хикки, жадно наблюдали за происходящим — он явно в курсе, на кого Эми его променяла. — Так чем я могу помочь? — с какой-то слишком уж не прикрытой лестью продолжал Валаам. — А мы можем отойти? — вопросом на вопрос ответила Эми, заламывая пальцы левой руки. — Это важно. — Нет, говори тут, — господин был непреклонен, но при этом не злился: взяв бутылку у меня из рук, он отхлебнул из неё, не спуская с девушки испытующего взгляда. — Тут, скорее, наоборот, я хотела бы предложить свою помощь, как и прежде. Вам же нужны хорошие поисковики? Каждое её слово теперь было пропитано гордостью: ранее Валаам и вправду называл её одной из лучших, особенно этой весной. Эми это прекрасно знала и сейчас смотрела на меня, улыбаясь — наверно, воображала, как накидает мне новую гору заданий, дабы я окончательно забыла про сон. Сука! Не хватало ещё видеть её в штабе каждый день и невольно представлять, как Ято целовал её и… Фу! — О, всегда нужны, — хозяин вернул мне бутылку, вытерев рот тыльной стороной ладони. — Тут ты права! — Значит, я в деле? — Эми уже готова была танцевать, но господин продолжил, моментально стерев улыбку с её лица. — … но тут ключевое слово «хорошие», — Бог Алчности склонил голову вбок, словно разговаривал с маленьким ребёнком. — Знаешь ли, я уже не уверен, что ты мне подходишь. — Почему? — новоприбывшая начала подозревать неладное, но просто развернуться и уйти было нельзя. — Раньше Вы не жаловались на мою работу. На щеках девушки проступила краснота, но вызвало её не смущение, а, скорее, осознание, куда ведёт этот разговор. — Верно! Но с учётом последних событий… — господин явно что-то задумал, но пока я не могла догадаться что именно: возможно, рассуждениям мешал выпитый алкоголь. — Могу я задать вопрос? — Д-да, конечно, — Эми уже заикалась, нервничая и начиная дрожать, как осиновый лист. — Есть поговорка: «Предал однажды, предаст и дважды». Как считаешь, она правдива? Не сдержавшись, я начала смеяться, но, поймав псевдогневный взгляд Валаама, уткнулась в плечо рядом стоящего Риотто, стараясь не издавать ни звука. Если я всё поняла правильно, с этого момента я буду уважать хозяина ещё сильней! — Она всё рассказала, да? — бывшая подруга тоже обо всём догадалась, кивая в мою сторону. — Не очень-то красиво впутывать Вас в наши личные разборки. — Веришь или нет, я считаю, можно обмануть знакомого, партнёра и даже покупателя, хоть это и не благочестиво, — Валаам не услышал её доводов и теперь, подходя ближе к бывшей сотруднице, говорил громче, чтобы остальные не пропустили ни слова. — Но обманывать коллег, друзей или родных… просто верх предательства, знаешь ли! Не думаю, что такому наёмнику есть место в моей команде. Да! Он это сказал! Нужно будет обвести сегодняшний день в календаре и отмечать его каждый год! Это же невероятно! Век не забуду её рожу… — А ваша ненаглядная Кинха рассказала, как она узнала о моём, скажем так, проступке, коим он, кстати, не является? — сложив руки на груди, Эми смотрела на меня свысока, точно я была грязью на её обуви. — Хочешь подловить меня, мразь? — сделав шаг вперёд, прошипела я, чувствуя руку Риотто на плече: начальник сдерживал меня, ведь парк не самое лучшее место для такого рода выяснения отношений. — Господин знает, что я встречалась с Ято, хоть мне и было запрещено, и в курсе, что я лично застала вас в моём бывшем храме. Так что даже не рыпайся в этом направлении. Все карты на столе, и ты явно не с козырем в руках. Сердце билось, как ненормальное, а лёгкие сжались, будто я поднялась на невероятной высоты гору, где меня душила нехватка кислорода, но всё же внутри разливалось удовлетворение. Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним, и Эми это, похоже, тоже поняла. Не сказав никому не слова, она резко развернулась и уже готовилась уйти, как была остановлена Валаамом. — Эй, ну постой! — он даже сделал пару шагов, вытянув руку, словно хотел остановить бывшую наёмницу. — Чего ты так сразу-то? — Да? — Эми, как и я, обомлела: неужели Валаам устроил всё это лишь ради того, чтобы её пожурить? — Тебе нужно было раньше рассказать о своих талантах. И не пришлось бы так упорно трудиться за копейки. Теперь уже смеялось большинство парней, а Хикки так и вовсе почти повис на своей девушке, которая, естественно, ничего не понимала в нашем разговоре. — О чём Вы? — с достоинством спросила моя бывшая подруга, глубоко вздохнув. — Ну мои ребята постоянно жалуются, что работа у них слишком нервная, а расслабиться нет возможности, — господин обвёл остальных ехидным взглядом. — Так, может, ты придёшь к ним на помощь? Тем более, знаешь всех в лицо, а кого-то даже и не только… Под общий взрыв смеха я и сама чуть не упала, держась за Риотто: если недавно я не могла вздохнуть от ярости, то теперь меня душил хохот, который всё никак не хотел уходить, переходя в истерику, а потом — в икоту. Не выдержав напряжения и поняв, что здесь ей не рады, Эми, стараясь скрыть сразу же выступившие слёзы, развернулась, побежав туда, откуда пришла. — Ты подумай над предложением! — не унимался Валаам, крича ей в след, при этом будучи красным, будто рак. — Будешь трудиться не покладая рук, может, ребята и чаевых подсыпят!***
Господин сделал это ради меня! Он прогнал Эми, понимая, как неприятно мне будет встречаться с ней дома, и при этом не просто прогнал, а унизил, заставив поплатиться за то, что она сделала. Он лишился одного из лучших поисковиков! Чтобы меня порадовать! Уму непостижимо… Почему я раньше не замечала, каков Валаам на самом деле? Почему видела лишь плохое, даже не пытаясь стать лучше для него, не стараясь убедить его относиться хорошо и ко мне? Вот Джун****, похоже, поняла, что к чему, и поэтому Валаам ни разу не поднял на неё руку, при этом оберегая эту шинки, точно сокровище. А теперь… её место заняла я? Или поверить в это будет инфантильностью? Но ведь изменения есть, и они огромны: одно лишь то, что Валаам поделился со мной тайной касательно Аматерасу, уже о многом говорит. Ведь я могу рассказать обо всём Ято или даже пойти к Богине Солнца напрямую, поведав о заговоре, в надежде на спасение от уз рабства. Но я не стану! Раньше, даже с учётом риска для себя и родных, я поступила бы именно так, ведь под угрозой оказываются не только Небеса, но и вся планета. Однако сейчас всё изменилось. Хотя и принять пока эту навязчивую идею господина я не могу. Просто не получается. Может, выйдет отговорить его? Или всё образуется само собой, и от новости, что, скажем, уже завтра нужно отправиться на замок Аматерасу войной, наёмники разбегутся? Ведь на словах все они смелые и сильные, а когда дело касается маломальского риска, многие, поджав хвост, ныряют в ближайшую канаву, надеясь, что их не найдут и не достанут. Трусы! Правда, был бы у меня выбор — рассуждала бы иначе. Сейчас я или буду выполнять приказы господина, или буду замучена пытками, если и вовсе не убита, а у этих ребят всё иначе: у многих есть шинки, с которыми они уже десятки лет, свои храмы, последователи — им есть что терять, а я… В моей жизни практически ничего не осталось, поэтому и рисковать нечем. Погибну — ну и что с того? Всем ведь лишь легче от этого станет… Вот только это не значит, что я собираюсь подставляться. О, нет! Буду цепляться до последнего! Обо мне ещё узнают!***
— Акинэ! Можно тебя? Мы с господином стояли вдалеке от остальных, обсуждая большой камиринг, который планируется открыть в сентябре: ставки на нём будут огромные, и сейчас хозяин пытался выяснить, потяну ли я нагрузку, и предполагал, каким сделать вступительный взнос. Да, организатор ринга сам Валаам, правда это строжайший секрет даже для своих: помимо нас, в курсе лишь Риотто и Сатоши, потому как одно дело строить какие-то планы насчёт Аматерасу — они, может, так и останутся планами, хотя и здесь мы немало рискуем, а другое — ринг, координаты которого можно раскрыть, если знаешь, где и в каком направлении копать. И в таком случае быть участником — одно, а вот с организатором церемониться не будут — его голова сразу полетит с плеч. И сейчас нас прервал Эбису, который, проходя мимо, решил со мной поговорить. Прям вечер встреч какой-то! Только Кофуку не хватает. — Чего тебе? — крикнула я, при это посмотрев на хозяина, дабы понять его реакцию на произнесённое в мой адрес старое имя. — Если можно, хотелось бы поговорить. Наедине, — друг Ято слегка кивнул Валааму, а после снова перевёл взгляд на меня. — Иди, — услышала я одобрение господина, хотя в голосе его было недовольство. — Только быстро. Глубоко вздохнув, я отошла от Валаама, догоняя Эбису, который, видя, что я готова на диалог, медленно пошёл вдоль ограждения залива, ожидая, когда я с ним поравняюсь. — Привет, — не слишком радушно поздоровалась я, потому как подозревала — по этому поводу с Валаамом предстоит неприятный разговор. — Повторюсь, чего тебе? — Для начала перестань вести себя, как сука, — внезапно резко ответил Бог Торговли, облокачиваясь на перила и поворачивая на меня голову. — Или разучилась нормально общаться? Действительно, Эбису мне ничего не сделал, да и к нему я всегда хорошо относилась. Правда, от осознания, что это лучший друг Ято, становилось не по себе. — Прости, — я переменила тон, пытаясь исправиться. — Я могу чем-то помочь? Этот Бог был очень богат и мог сослужить нам хорошую службу: к примеру, его мог заинтересовать какой-нибудь артефакт, а я неплохо их достаю. Стоит попробовать расценивать его как потенциального заказчика. — Просто хотел узнать, как у тебя дела, — сглотнув, начал тот, немного краснея. Ну да, ну да! Он совершенно точно знает о моей нынешней жизни — бывший здесь явно постарался, а значит… — Это он тебя подослал? — догадалась я. — Кто? Ято? — Эбису ненадолго закатил глаза и резко выдохнул. — Не нужно всё переводить на него. Я! Я за тебя переживаю. Мы же друзья! Я бы так не сказала, но всё же этот парень частенько выручал меня, да и был не прочь побыть с Юкинэ, если нам с Ято нужно было… Так! Стоп! Кинха, куда тебя понесло? — У меня всё нормально, — я тоже облокотилась на перила, наблюдая, как желтые карпы подплыли к поверхности воды в том месте, куда девочка, стоявшая на противоположном берегу, кидала гранулы корма. — Жива, здорова… ну почти. Бывает перепадает, но это пустяки. — Не знаю, радоваться, что ты оптимистка, или пугаться, с какой лёгкостью ты говоришь о том, что тебе выпадает, — Эбису кивнул на недавний синяк на плече — его было хорошо видно, потому что кофту я забыла в баре. — Думаю, первое, — встретившись с его зелёными глазами, я невольно улыбнулась. — Попытаюсь, но у меня всегда было туго с фантазией, поэтому реально смотрю на вещи, — вдруг на его лице появилась тревога, а пальцы с силой сжали деревянный поручень. — Тебе же плохо, Аки! — Не называй меня этим именем! — моментально взбесилась я. Каждое утро принимая душ и смотря на иероглиф, отпечатанный на бедре, я вспоминала обстоятельства, при которых Ято дал мне имя. Если бы тогда, после своего первого камиринга, я не решилась пойти к нему, а отправилась домой, где, сжав зубы, продолжила работать на Валаама, возможно, всё сложилось бы лучше. Скорее всего, за столько лет я бы нашла общий язык с господином, при этом не помня прошлой жизни и не горюя по ней. — Почему? — Эбису сощурил глаза. — Оно же ещё на тебе. — Поверь, не по моей воле, хотя, чёрт, нужно было сегодня сказать этому… этому, — я не хотела произносить имя бывшего вслух, — забрать его. Так всем было бы проще! — Не думаю, что Ято сделал бы это. У него свои мотивы, и он имеет право не забирать то, что дал, — с каждой минутой тон Эбису холодел, и я уже была не рада, что решилась на этот разговор. — Знаю, просто не вижу смысла оставлять ненужное и совершенно бесполезное для меня имя, — повернувшись к ограждению спиной и облокотившись на него, я сложила руки на груди. — Это глупо и тупо. — Может, он надеется, что однажды ты вернёшься? — Эбису сказал это так тихо, что сначала я даже не поверила в услышанное. — Тогда он ещё больший кретин, чем я думала, — от мысли, что Ято решил, будто я могу его простить, дыра в груди снова начала кровоточить. — Серьёзно? Типа достану свою веру из грязи, отряхну, три раза дуну, и нормально? Я не хочу его видеть! Ни через год, ни через сто! И если он этого не знает, то, будь добр, донеси эту мысль до его свинцовой башки! — Он любит тебя… — приподняв брови, Эбису выглядел так, словно говорил прописную истину. Что за бред он несёт? — Любит?! Да ладно! — я начала кричать, не в силах сдерживать злость. — Когда он кувыркался с Эми на нашей кровати, в храме, который мы вместе строили, это было наивысшем проявлением его чувств! И как я сразу не поняла?! — Не ёрничай, — Бог Торговли дотронулся до моего плеча, видимо, в попытке успокоить. — Я просто хочу помочь. Да когда уже все поймут — я и сама неплохо справляюсь! Когда до этих идиотов дойдёт, что самодостаточности во мне хоть отбавляй? Я столько раз падала и поднималась, что перестала замечать боль на сбитых коленках, идя напролом. И помощь мне явно не нужна! — А я разве об этом просила? — дёрнув плечом, я отошла от Эбису на несколько шагов. — Сама со всем справлюсь! Не переживай! Я уже было развернулась, чтобы уйти к недовольному ситуацией господину, как услышала позади: — И счастлива? Мне не послышалось? — Что? — решила уточнить я. — Ну, делая всё сама, ты счастлива? Ощущаешь радость жизни? Хочешь её продолжения? А этот парень не простак и умеет надавить на больное. — Да… нет… не знаю! — мне не хотелось врать, но правды я и сама не знала. — Но в любом случае нет смысла рыпаться. Я сама себе не принадлежу, и всё, что остаётся — находить плюсы в новой жизни, чтобы не свихнуться. Не знаю, чего это меня потянуло на такие откровения, но сказанного не вернёшь. Ну и ладно — вряд ли он побежит к Валааму с докладом, а значит, можно ни о чём не переживать. — Тогда будь осторожна, хорошо? — Эбису с жалостью посмотрел мне в глаза. — И, если нужна будет помощь — я всегда готов. Ничего не ответив, я лишь улыбнулась, двинувшись туда, откуда пришла. Странно, но его поддержка меня утешила, хотя одновременно с тем я чётко осознала, что никогда не обращусь к нему, чтобы не случилось. Теперь у меня новая жизнь, и Эбису, как и остальным, в ней места нет.***
Как ни странно, Валаам меня не ругал, лишь посетовав на то, что я откликаюсь на старое имя. Но я заверила, что впредь такого не повторится, и господин успокоился. Возможно, свою роль сыграл алкоголь, а может, атмосфера праздника располагала на мирный лад, но я с облегчением выдохнула, когда, улыбнувшись, он двинулся в сторону танцпола: похоже, окончание нашей беседы про ринг мы перенесём на завтра. Веселье продолжилось, только теперь мы не выделялись на настиле так сильно: скромняги, что до этого одаривали нас презрительными взглядами и двигались, еле переставляя ноги, ушли, оставив на дискотеке самых стойких и отвязных. Теперь горячительные напитки были почти у каждого, но опустившаяся на Токио ночь тщательно скрывала это: единственным источником света были разноцветные лучи прожекторов, скользящие по телам и добавляющие празднику жара и веселья. Зайдя на настил, мы с Валаамом сразу же нашли своих, вливаясь во всеобщее безумие: по-другому этот хаос я назвать не могла. Но мне нравилось! Получив от Риотто новую бутылку, я снова начала танцевать, отдаваясь музыке, растворяясь в её ритмах, кожей чувствуя каждый бит. И почему я не сказала Эбису, что счастлива? Сейчас я совершенно чётко ощущала полную гармонию с собой и окружающими, восторг и некое упоение, радовалась отличному деньку. Не хватало лишь одного — мужского внимания. Но и тут, словно читая мои мысли, вечер преподнёс очередной сюрприз: немного робея к нашей компании подошёл неизвестный мужчина, представившийся Коджи. Сначала я думала, это знакомый Валаама или кого-то из ребят, но на деле гость этот был по мою душу. По его же признанию, я ему сразу понравилась, и вот он подошёл познакомиться, надеясь, что на этом празднике у меня нет пары. Честно сказать, типаж парня был не в моём вкусе: слишком высокий крашеный блондин, явно зацикленный на своей внешности — не верх моих мечтаний, но раз уж сегодня выпал шанс взять от этой жизни всё, почему бы и нет? Услышав согласие, Коджи отвёл меня в сторону, приглашая танцевать. Отдать должное, двигался он потрясающе (для парня, разумеется), хотя и я не отставала, стараясь блеснуть гибкостью и сексуальностью. Понятия не имею, зачем делала это и почему поразить нового знакомого стало чуть ли не навязчивой идеей — возможно, мне не хватало уверенности в себе. «Идеальным девушкам не изменяют» — такую фразу я услышала в фильме недавно, и, впрочем, не могла с ней не согласиться. С тех пор, как узнала про предательство Ято, в голове засела странная мысль, что я чего-то не достойна. Да, его вина в нашем расставании неоспорима. Но всё же, лежа в постели или часами сидя в засаде, я начинала копаться в себе, находя всё новые изъяны, которые и стали причиной того, что Бог, некогда говоривший, что никогда не бросит, при первой трудности сразу ушёл налево. Возможно, я не такая красивая, да и в постели далеко не тигрица, но раньше я считала, что могу закрыть эти недостатки вкусной едой, порядком в доме, заботой и лаской. А выходит, всё это Ято было не нужно: он воспринимал меня как кухарку, пуская слюни на тех, с кем можно отлично порезвиться. Поэтому, танцуя с новым партнёром и делая глоток за глотком, я показывала всё, на что способна, а Коджи был не против. Периодически прикладываясь к моей бутылке и пьянея на глазах, он всё же делал долгожданные комплименты, при этом не переставая быть внимательным и энергичным. А большего ведь мне и не надо?***
Спустя полчаса я была уже так пьяна, что, казалось, настил начал раскачиваться, грозясь сбросить меня на землю. Одно радовало — рядом всё так же танцевал новый парень, готовый в любую минуту подставить своё сильное плечо. Но, закрывая глаза, я почему-то представляла, что рядом не какой-то незнакомец, а Ято: что это он прижимает меня к себе, поглаживая по открытой спине, что именно он, а не кто-то другой шепчет комплименты, обжигая ухо разгорячённым дыханием, что хозяин, наградивший именем шестнадцать лет назад, любит меня, как и прежде, удерживая от падения. А я, запуская руку в волосы почти незнакомого мужчины, пыталась уловить то, чего нет — запах Ято, который помог бы мне окончательно провалиться в страну миража. Странно, но порой мне действительно это удавалось… Наверно, всё дело в алкоголе. Возможно, это было мазохизмом, ведь ни сейчас, ни в будущем такого никогда не будет, но так хотелось хоть ненадолго вернуться в прошлое, ощутив счастье, которое буквально переполняло меня прежде. И я таяла в чужих объятиях, смеялась от шуток Коджи, давала ему гладить себя и дарила ласку в ответ. И почти перед салютом, окончательно растворившись в мечтах, я дала ему поцеловать себя, даже выронив бутылку от нахлынувших и таких давно потерянных чувств. Вот только меня ждало разочарование: его губы двигались слишком настойчиво, руки чересчур сильно сжимали мою талию, а вкус был совсем не тот, какой я привыкла ощущать. Открыв глаза и увидев перед собой чужое лицо, я даже вздрогнула: такой яркой была иллюзия, и таким жестоким — пробуждение от неё. Однако мой спутник ничего не заметил и, похоже, решив, что я хочу продолжения, повёл в небольшой лесок неподалёку, остановившись в самой гуще деревьев. И вот тут я поняла, что влипла… — Зачем было уходить? Там светлее, — прошептала я, стараясь не обращать внимание, как теперь уже по-свойски его руки исследуют не скрытые одеждой части моего тела. — Здесь атмосфера романтичнее, не находишь? — Коджи снова потянулся за поцелуем, но я отпрянула, фальшиво улыбнувшись. — В тёмном лесу? Серьёзно? — я не собиралась бежать от него, как маленькая девочка, но и чего-то большего не хотела: одно дело целовать его, представляя Ято, но спать с ним — явный перебор. — Главное не где, а с кем, — промурлыкал он, слегка прикусывая мочку моего уха. — Согласна? — И не поспоришь, — я лихорадочно соображала, как избавиться от него, чтобы не обидеть. — Но может, сходишь за выпивкой? А то скучно! — Так давай повеселимся! Прижав меня к коре дерева, тем самым причиняя неудобство и травмируя нежную кожу спины, парень снова поцеловал меня, но на этот раз так страстно, словно хотел съесть. Я чувствовала себя куклой, трепыхающейся в его объятиях: беззащитной и маленькой. И мне это не нравилось. — Эй, Коджи, тебя куда-то понесло, — я попыталась оттолкнуть его, но не вышло. — Мы ещё не так хорошо знакомы. — Так это не проблема, — подхватив под бёдра, он поднял меня, заставляя инстинктивно обхватить его талию ногами. — Я всегда готов к более тесному общению. Я ощутила, как его рука поднимает мою юбку, двигаясь от колена к бедру. Странно, ведь я могла попытаться расслабиться в его компании и, возможно, даже получить удовольствие, но… понимала, что не готова к этому морально. — А я, кажется, нет, — я попыталась опуститься, но парень оказался сильней. — Хочу вернуться. — К чему спешить? — он снова поцеловал меня, на этот раз в шею, потому как до лица теперь дотянуться не мог. — Поверь, я могу очень-очень долго… и не разочарую! На месте его губ кожа уже начинала гореть, поэтому пришлось прибегнуть к более решительным действиям: поймав его запястье, я вывернула его так, что Коджи тут же опустил меня, отпрянув. — Ты какого хрена творишь? — он двигал рукой, слегка морщась. — Больно же! — Просто полегче, ковбой, — одернув юбку и отряхнув её от коры, я посмотрела на парня со злобой. — Я, кажется, ясно выразилась, что не хочу! — Но так не пойдёт, — неслабо шатаясь, он снова сократил расстояние между нами. — Весь вечер заводила меня, а теперь хочешь соскочить? Так хорошие девочки не делают. — А с чего ты взял, что я хорошая? — строго спросила я, сложив руки на груди и тем самым пытаясь закрыться. — Ох, значит, плохая? — незнакомец снова стал милым и приветливым, будто забыл о произошедшем минуту назад. — Это ещё лучше! Не люблю скромниц… Переведя взгляд на моё плечо, он запустил руку под бретельку топа, намереваясь стянуть её вниз. Но не тут-то было! Он просто не знает, с кем связался! — Если я сказала «нет», это значит «нет», болван, — ударив его сначала между ног, а после — локтём по спине, я сразу отошла на десяток шагов, ощущая, как кружится голова. А будь я немного пьянее… Даже подумать страшно, что могло бы произойти. — Вот ты сука! — Коджи скрючился, упав на траву и зажимая промежность обеими руками. — Настоящая сука! — Да, мне уже говорили! — улыбнувшись, заверила я, помахав парню ручкой. — Счастливо оставаться!***
Не помню, как добралась до постели: кажется, Сатоши принёс меня, но это и не важно. Стоило проснуться, перед глазами вновь предстал Ято: то, с какой болью он смотрел за нашим с Риотто поцелуем, как ужаснулся моим словам, с каким разочарованием говорил о том, что я «прогнулась» под Валаама. Да как же выкинуть его из головы? Как перестать думать о нём? Ведь ненавижу… Но, чёрт возьми, как же хочется обнять его прямо сейчас! Теперь мне ясно значение фразы «от любви до ненависти — один шаг», хотя я бы сказала, эти два понятия могут свободно переплетаться между собой. Вот только этот коктейль эмоций сводит с ума… Неужели когда-нибудь я смогу открыть глаза и ощутить, что совершенно охладела к Ято? Наверно, вряд ли я могу рассчитывать на такое, хотя если последовать совету Риотто и навсегда отключить чувства… Возможно, стоит попробовать!