Мечтай без страха

      Не успела Изабель пробежать и сотни метров, как сзади послышались лай собак и крики. Сухой треск выстрелов далеко разносился в ночном воздухе. Пули сбивали листья с ветвей, звучно впиваясь в стволы деревьев. Изабель бежала со всех ног: рот искажён в немом крике, в глазах животный ужас. Её волнистые чёрные волосы бились о спину от быстрого бега. Раз или два она падала навзничь, разбивала губы в кровь, но каждый раз, гонимая внутренней силой, тут же подскакивала на ноги, облизывая окровавленные губы. Петляя как заяц и ежесекундно оглядываясь, девушка старалась бежать так, чтобы сзади оставалось какое-то дерево, щитом закрывающее ей спину от свистящих пуль. Грудь сдавливали железные тиски, мышцы на ногах болели и дрожали, а рана на предплечье, оставленная Пэйганом, жгла и пульсировала.       Уже несколько километров Иззи то шла быстрым шагом, то бежала, то снова шла. Перед глазами маячили фиолетовые круги, а ноги заплетались, словно к ним привязали груз. Голова отказывалась работать, хотелось упасть на землю и лежать, не шевелясь. Бежать она перестала полчаса назад, когда поняла, что следующий километр быстрого передвижения будет для неё последним.       С трудом преодолевая бурную растительность, она прошла ещё какое-то расстояние и остановилась, чтобы перевести дух. А затем, затаив сиплое дыхание, прислушалась: где-то неподалёку журчала вода. Иззи опрометью кинулась в кусты, за которыми слышался звук воды, и вскоре увидела горный студёный ручей. Шириной тот был около четырёх метров с выступающими из воды камнями.       Она упала на колени и, наклонившись к ручью, начала пить. Быстро, жадно. Непрерывно глотая ледяную воду, Изабель не забывала прислушиваться, как это делают дикие звери в минуту опасности. Даже сейчас она была собрана и напряжена, понимая, что ничего не кончилось. Лишь краткая передышка.       Боль в руке была сильная. Кровь быстрыми струйками стекала вниз, впитываясь во влажную землю. Словно зачарованная, Иззи смотрела на дыру в ткани, где пуля задела правое предплечье, пройдя по касательной. Она приспустила рукав рубашки и с трудом сглотнула подступивший к горлу ком. Чудовищное зрелище чуть не лишило чувств. Рана, как оказалось, имела жуткий вид: рваные края, большая гематома и такое чувство, что предплечье стало деревянным. Иззи запаниковала так сильно, что затряслись руки.       В этот момент она услышала знакомые звуки: приглушённые человеческие голоса и отдалённый лай собак. Кровь из раны не останавливалась, уже образовав небольшую лужицу. Рубашку пришлось использовать как бинт. Теперь нужно было срочно избавиться от запаха. Правильная мысль не сразу пришла в её голову. Развязав шнурки и сняв обувь, она закатала до колен штаны и решительно вошла в студёную воду горного ручья. Вода буквально обожгла босые ноги, но Изабель старательно, нащупывая ногами отполированную течением гальку, медленно двигалась по ручью.       Лай был уже совсем близко. Недолго думая девушка полностью погрузилась в воду. От холода у неё перехватило дыхание и свело живот. Касаясь руками дна, она начала перебирать ими, медленно двигаясь вперёд. Холодная вода обострила все её ощущения. Иззи чувствовала каждый отпечаток, который оставляет на дне ручья, каждый камешек. Её руку задели мягкие плети – речные водоросли? Ей не нравилось, что она не видит того, что под водой. За несколько секунд она перебралась от одного камня к другому.       На берегу ручья показались две фигуры. У одного плотная комплекция, второй меньше ростом, с узкими плечами. Эти люди стояли, наверное, футах в двадцати от неё. Изабель начала волноваться из-за переохлаждения. Ноги цепенели довольно сильно, и она боялась, что не сможет встать, а тем более идти. Солдаты по-прежнему стояли на том же месте, а собака не могла понять, откуда тянет запахом, и лишь водила носом вправо-влево. Девушка погрузилась глубже в воду, моля Бога, чтобы пёс не учуял её.       Наконец солдаты ушли.       Иззи вскарабкалась на берег и, зажав рану рукой, опять пустилась бежать. С каждой секундой сил становилось всё меньше, а голова начала кружиться. Огромная полная луна и звёзды ярко освещали всё вокруг, и возникало ощущение, будто она попала в заколдованный лес. В глазах стало плыть, и происходящее стало казаться дурным сном. Огромные стволы деревьев, угрожающе нависая, уходили в небо, а густые кусты так и норовили ударить по лицу. Лишь одна мысль, одно желание пульсировало в голове. Бежать. Бежать, несмотря ни на что, спасать свою жизнь! Изабель чувствовала, как сознание неумолимо гасло, и тускнела картинка перед глазами, а все звуки становились далёкими и такими нереальными. Девушка, словно в полусне, смотрела на расплывчатый свет, идущий непонятно откуда. «Это конец?» — подумала она.       Раздался громкий лязг тормозов.       Двое парней быстро открыли двери и выбежали из машины. Тот, что помоложе, первый подбежал к Иззи.       — О Господи, ты вся в крови! — взволнованно воскликнул незнакомец, заглядывая в мёртвенно-бледное лицо девушки. Он подхватил Изабель на руки и понёс к машине. Мужчина постарше помог открыть пассажирскую дверь и аккуратно уложить девушку на широкое заднее сиденье. Закрыв двери, они сели на прежние места и рванули вперёд, выжимая максимальную скорость. Приятное тепло окутало её, сильно замёрзшую в ледяной воде. Из последних сил стремясь удержаться на грани сознания, девушка хрипло выдавила:       — Золотой Путь, — тяжело вздохнув, продолжила она, — Аджай… может помочь.       Затем Иззи провалилась в чёрный мрак беспамятства и больше не реагировала на внешние раздражители.

***

      Изабель ничего не помнила.       Не помнила, как и куда её привезли, как переодевали и обмывали её грязное тело, как укладывали на больничную койку. Каждый день врач подолгу засиживался у постели больной: измерял температуру, ставил капельницы одну за другой, смотрел показатели давления и менял повязки на простреленном плече, предварительно накладывая на кожу толстый слой мази. Иззи находилась в глубоком обмороке и пришла в себя лишь через три дня в лазарете, куда её привезли в состоянии шока.       Голова была тяжёлая, а веки – ещё тяжелее. Изабель попыталась открыть глаза, но веки, словно налитые свинцом, не слушались. Во рту была пустыня, горло саднило. Девушка попыталась проглотить слюну, но её не было. В горле стоял неприятный и немного болезненный комок. Надо попытаться осмотреться и понять, где она находится. Иззи немного приоткрыла глаза и медленно посмотрела вправо, пытаясь сконцентрировать взгляд. Мир вокруг закружился с ещё большей силой, заставив застонать от этого ужасного ощущения и зажмуриться, сдерживая приступы тошноты. Изабель попыталась глубоко дышать, но душный спёртый воздух не способствовал улучшению состояния.       Девушка прислушалась к звукам. Вокруг было тихо, за исключением тикающих где-то часов. Потихоньку пошевелив руками и ногами, она почувствовала, как ноют мышцы. Она не могла поверить в то, что упала в обморок. Такое случалось только дважды, и то в далёком детстве. Скорей всего ужас, который она испытала, и был причиной, приведшей к обмороку, а основной – физическая усталость и эмоциональное истощение от постоянного страха.       Попытавшись опять проглотить комок в горле, она облизнула пересохшие губы. Когда же пройдёт этот неприятный спазм? Сколько интересно она провалялась без сознания? И что было после того, как она отключилась?       Голова кружилась гораздо меньше, и Иззи открыла глаза. Окинув помещение взглядом, девушка поняла, что оно не большое. Облезлые стены грязно бордового цвета, потрескавшийся потолок, на полу старые доски, а над дверью просто на куске провода висела лампочка. По всей вероятности, сзади находилось окно, ибо оттуда в комнату проникал свет, и, судя по освещению, солнце уже начинало садиться. Изабель лежала на узкой кровати, стоящей возле стены и покрытой тонким одеялом серого цвета.       Повернув голову влево, девушка увидела, что рядом с кроватью что-то есть. Немного привстав на левом локте, она увидела бутылку с водой. Изабель медленно поднялась, села на кровати и прислушалась к своим ощущениям. Голова уже не кружилась, тошнота тоже почти полностью прошла. Когда Иззи взяла бутылку, то еле удержала в руках. Потом она не сразу смогла открутить крышку. Пальцы дрожали. Собравшись с силами, она всё-таки открыла её. Девушка пила и не могла напиться. И осушив бутылку наполовину, она поняла, что жажда отступила. Стало гораздо легче.       В памяти моментально возник образ Пэйгана. Вспомнила, какой ужас испытала, когда поняла, что раскрыла себя. Вспомнила погоню. Нет, она не будет снова возвращаться в этот кошмар, даже мысленно. Но отдельные отрывки из памяти, как она ни старалась заблокировать их, медленно собирались в единую картину, словно кусочки паззлов. Этот садист мог спокойно убить её. В памяти всплыли слова Малати: «К таким вещам у него талант». Самое главное, что сейчас в этом помещении ей никто не угрожает.       Разум до сих пор отказывался понимать, как могло случиться так, что она попала в смертельно опасную и уж точно самую крупную передрягу в своей жизни.       За дверью послышался шум. Девушка застыла, сидя на кровати и смотря на дверь немигающими глазами. Неожиданно зажглась лампочка, и свет больно ударил по глазам. Изабель зажмурилась и услышала, как открывается дверь. Приоткрыв глаза и привыкая к свету, она увидела, как в комнату заходит мужчина лет сорока в очках и белом халате. Посмотрев на Иззи, он дружелюбно улыбнулся, закрыл за собой дверь и подошёл к кровати. Изабель молча наблюдала за ним. Врач присел на стул рядом с кроватью девушки, измерил температуру, проверил давление, пульс и послушал лёгкие.       — Ох, как хорошо, что ты очнулась. Последние три дня ты была без сознания. Как ты сейчас себя чувствуешь?       — Три дня?! Так долго? Где я?       — В Уткарше. Ты подвергла себя непосильным испытаниям, вот тело и взбунтовалось. — Изабель удивлённо посмотрела на сидящего рядом мужчину.       — Я ничего не помню… Единственное, что у меня болит, так это плечо, будто к нему прижали раскалённое железо. Но в остальном чувствую себя довольно сносно, по крайней мере, в обморок падать не собираюсь, — рассеянно сказала девушка и постаралась улыбнуться, что ей, однако, не удалось.       — Советую тебе в ближайшие несколько дней больше времени проводить в постели и не напрягаться. Отдыхай, — произнёс врач, вставая со стула. Возле двери он остановился и, словно опомнившись, сказал, — Я попрошу принести тебе поесть.