Gebrochene Herzen

      Роман улыбнулся, едва ли различая, снится ему приятное тепло рядом и нежное касание губ в плечо или это все-таки новая страница в жизни, в которую так сложно поверить до конца. Но выныривать из этого блаженного пограничного состояния никак не хотелось. Поэтому, не открывая глаз, он завел руку назад и легонько огладил горячее тело, плотно прижавшееся со спины к его собственному, такому же возбужденному и обнаженному.       - Guten morgen, Liebling, - прошептали ему хрипло в ухо, и мурашки предвкушения сразу разбежались вниз по позвоночнику.       - Ммм, к этому очень легко привыкнуть, - ответил он, поворачиваясь в крепких объятиях Роберта. - И тебе доброе утро.       - У нас есть полчаса до того, как проснется Ева, - прижимаясь еще теснее, пробормотал Беккер. - И я предлагаю провести их к взаимному удовольствию.       - Господи, где ты этого понабрался? - рассмеялся Залесских, вглядываясь в глаза напротив.       - Не хочешь?       - Ну, ты можешь сам проверить, хочу я или нет. Как по мне, весьма весомое доказательство.       - Согласен, весомое, - уверенно обхватывая рукой его член, парень расплылся в довольной улыбке. - И мне это нравится.       На самом деле, он уже привык к подобному пробуждению за последние несколько дней. И к ласкам, которые они дарили друг другу, и не только всеми ночами напролет, но и по утрам, едва приоткрывая сонно глаза. Словно оба хотели уложиться в отведенное на отпуск время, потому что никто из них не знал, как оно будет потом, по возвращении в родной город. Но Роману хотелось надеяться на то, что между ними ничего не изменится, а если изменится, то неизменно в лучшую сторону. Трудно будет оказаться в суровой реальности, где не будет такой сокрушающей в своей нежности и любви близости, и пусть они оба молчали о своих чувствах, но иной раз все куда понятнее без слов.       Залесских ответил на долгий поцелуй и, перевернув Роберта на спину, устроился между его ног, медленно и дразняще ведя языком по запрокинутой шее. Как же ему хотелось дать парню все, что у него было: занежить, зацеловать, залюбить едва ли не до смерти, чтобы он никогда после не смог его ни на что променять или, что хуже, забыть. Но еще больше Роман жаждал получать в ответ, и он получал, пусть не всегда как того хотелось, но это настолько всегда было откровенно и искренне, что пробирало до глубины души.       Они еще какое-то время провели в постели, а потом вдвоем побежали в душ. У них в запасе осталось всего несколько минут наедине друг с другом, поэтому оба спешили, оттого их разбирал неуместный смех, который скрашивал неловкие моменты. Да, им еще многому предстоит научиться, потому что только в мечтах казалось все легко и просто, а на деле иной раз выходило и комично, и печально, и весьма смущающе.       - Сегодня твоя очередь собирать Еву к завтраку, - толкая Романа шутливо в плечо, заметил Беккер. - И я так и не понял, мы позавтракаем в гостинице или прогуляемся до кафе?       - После обеда обещали дождь. Поэтому предлагаю поесть в гостинице, потом сразу рвануть на пляж, а после обеда все-таки съездить на трассу, - ответил Залесских, ведя аккуратно бритвенным станком по щеке перед большим зеркалом, что висело над раковиной в ванной комнате.       - Наконец-то, думал, уже никогда до нее не доберемся со всеми этими парками и каруселями.       - Я же тебе обещал.       - Жаль нельзя будет прокатиться, - тут же сокрушился Роберт. - Я бы сделал круг на болиде. Черт, представляю какая там скорость. Это же Формула 1!       - Ага, обделаться можно. Пока не получишь права, никаких болидов, - припечатал суровым взглядом Роман и, кинув полотенце на сушилку, пошел одеваться.       - Я уже вижу, как перекосоёбит Женькино лицо, когда она узнает, что ты мне отдал ее машину, - смеялся Беккер, натягивая на себя шорты.       - Очень надеюсь, - щелкая замком на двери, бросил через плечо Роман, - что ее лица мы не увидим еще очень долго. И вообще, какого хрена ты портишь наш отпуск, вспоминая о ней? Шла бы она на хер.       - Перестану вспоминать, когда ты официально разведешься и вытуришь ее из нашего дома. А пока она как привидение, постоянно маячит где-то за спиной и дышит в затылок.       По небу плыли редкие пушистые облака, пока еще без намека на скорую непогоду, а вот ветер уже задувал будь здоров. Море начинало штормить, но самые отчаянные, может и пьяные, отдыхающие, несмотря на тяжело ворочающиеся в полосе прибоя камни, скакали в волнах с громкими визгами, а то и крепкими матюками. Роман предпочел остаться с Евой на берегу, тогда как Роберт был как раз одним из тех смелых и безбашенных, что рассекал высокие волны. Он время от времени искал парня беспокойным взглядом, а находя, тут же успокаивался, возвращаясь к строительству из плоской гальки пирамидок для Евы.       Девчушка с тоской в глазах смотрела на резвящегося брата, но предпочитала оставаться послушной и даже не пыталась привычно разжалобить Романа просьбами и мольбами. Тем более ее спокойствие еще в самом начале было куплено огромным рожком мороженого, которое она в один миг слопала.       - Пап, - отвлекала его от мыслей Ева, подергав за руку, - а когда мы снова пойдем на горки?       - Ну, детка, сегодня мы поедем на трассу, на которой гоняют на самых быстрых машинах. А вот завтра можно будет и на горки, - ответил он, поправил на Еве панамку.       - И можно будет покататься? - тут же взбудоражено взвилась она.       - Э нет, покататься там можно только взрослым. Поэтому мы с тобой будем просто смотреть.       - Но это скучно.       - Так, милая, давай-ка посчитаем, - начал рассудительно загибать пальцы Залесских, - мы сходили с тобой в парки и зоопарки, и даже дельфинарий, посмотрели уйму животных и покатались на всех каруселях. Один день мы можем выделить на то, что хочет твой брат. Иначе получается нечестно, все развлечения только тебе.       - Тогда ладно. Но завтра же мы все равно пойдем на горки, да?       Роман тяжело вздохнул и согласно кивнул. К концу первой недели отпуска они все успели загореть и как следует отдохнуть, пропитавшись насквозь атмосферой курорта, исследовать прекрасный ухоженный дендропарк и потрясающий парк аттракционов, дельфинарий и шикарный зоопарк. Но у них оставалась еще одна неделя в запасе, на которую была запланирована поездка на Красную поляну, где они собирались отметить его день рождения. Ничего особенно Залесских не хотел устраивать, да и что можно устроить, когда самые главные люди в его жизни рядом – это ли не счастье? Поэтому он предпочтет просто провести еще один день в мире и согласии, а ночь в неистовой страсти…       - Ох, бля, вот это я понимаю кайф! - громко воскликнул Роберт, подбегая к лежаку. - Зря ты отказываешься. Это незабываемо. Так круто подбрасывает на волнах, до сих пор кажется, что качает.       - Если бы у меня не было двоих детей на руках, - пошутил Роман, кидая Беккеру полотенце, - я, возможно, тоже бы сиганул в шторм…       - Эй-эй, полегче, папаня. Тут только один ребенок, а я вполне себе половозрелый, в чем ты мог убедиться сегодня утром, - поиграв бровями, Роберт стрельнул в него озорным взглядом.       - Ты думай иногда, прежде чем говорить, - тут же шикнул на него Залесских.       - Не все ли равно, что подумают другие? - возмущенно ответил парень. - Если ты теперь всегда будешь затыкать мне рот…       - Что подумают другие – мне все равно. А вот если Ева начнет задавать неудобные вопросы, на которые я не смогу ответить, тогда это проблема.       Беккер насупился, признавая свою неправоту, и молча оглянулся по сторонам. Словно действительно опасался, что их подслушают и сделают нелицеприятные выводы. Но люди вокруг занимались своими делами, и им было абсолютно плевать на других. И даже Ева продолжила играть, не обращая никакого внимания на их маленькую ссору. Парень натянул на себя майку и расслабленно лег обратно на лежак под зонт. Роман окинул его пристальным взглядом, пытаясь понять, чем задел. Но тут взгляд наткнулся на забавную надпись на груди и откровенно рассмеялся.       - Ты уверен, что знаешь английский? - спросил Залесских, указывая на надпись. - В следующий раз попробуй прочитать, что написано, прежде чем покупать.       - Прикольная она, что тебе не нравится? - буркнул недовольно тот, одергивая майку.       - Мне все нравится, но я бы с удовольствием посмотрел, как девушки надирают тебе задницу.       - Предпочту, чтобы задницу мне надирал ты, - расплылся тот в вызывающей улыбочке, - но вряд ли я найду майку с такой надписью.       - Можно заказать, такое делают. Уверен, твои друзья по достоинству оценят, - чувствуя, что градус кипения снизился, Роман выдохнул.       Конечно, не все сразу. Они до сих пор цапались из-за ерунды, выясняя, чей характер круче. Но даже это не могло испортить общей картины происходящего между ними, скорее добавляло ту самую необходимую перчинку, после которой примирение получалось особенно сладким. И Роман уже предвкушал сегодняшний вечер, когда они снова останутся один на один, и, возможно, продвинутся еще немного дальше в своих интимных изысканиях, накал которых и не думал ослабевать.       На Автодроме в Сочи цены кусались так, что Залесских только успевал подсчитывать ценник в уме после предложенных им развлечений расторопными служащими. Но отказать Роберту в желании он не мог, да и не хотел. Да и что деньги? Просто бумажки, заработает еще, были бы силы и здоровье. В конце концов, почему они должны себя ограничивать? Поэтому он, изучив внимательно прайс, согласно кивнул Беккеру на все его «хотелки». А «хотелки» были что надо: посетить музей Ника Панули и прокатиться на гоночном такси по трассе, виртуальная реальность и экскурсия по трассе. Ева ожидаемо поначалу скучала и дула обиженно губешки, но после очередной порции мороженого и сахарной ваты немножко раздобрела и даже проявила интерес, увидев брата в форме пилота и шлеме.       Роберт, изучая характеристики, придирчиво и долго, с присущей ему немецкой скрупулёзностью выбирал автомобиль, на котором пронесется с инструктором в качестве пассажира с пит-лейна на пит-лейн, сделав по трассе круг. Он мялся, пытаясь сэкономить, но Роман дал «зеленый свет» на самый дорогой автомобиль: «Porsche 911 GT3 MK II» с мощностью в пятьсот лошадиных сил и разгоном до ста километров за три с половиной секунды. Но оно того стоило, потому что глаза у Беккера горели таким огнем, что Залесских невольно почувствовал накатывающее вожделение.       Разместившись на небольшой трибуне, напротив пит-лейна, Роман с Евой следили за тем, как Роберт садится в автомобиль, а затем тот срывается с утробным ревом мотора с места и красной стрелой мчит по трассе к первому повороту. В крови гулял адреналин, Залесских проникся моментом и мощью, оттого на полном серьезе раздумывал, не испробовать ли настоящей скорости и ему.       Круг Беккера закончился слишком быстро, о чем явственно говорило его разочарованное лицо, когда он вернулся в боксы, но глаза по-прежнему полыхали голубым огнем. Все-таки положительные эмоции брали верх, бесследно стирая небольшое недовольство. И когда парень переоделся и подбежал к ним, поток его восторгов невозможно было остановить.       - Это самое крутое, что только может быть в жизни. Это охуенно. Это охуительно! Шикарно, потрясающе, непередаваемо. Господи, почему я не пилот Формулы? - сыпал Роберт эпитетами, перемежая их матом. - Ты должен попробовать, Ром. Просто обязан, иначе зря приезжали. Я заплачу за тебя, у меня есть деньги, считай, что это мой подарок тебе на день рождения. Я, конечно, хотел подарить кое-что другое, но нахрен. Все, дуй переодеваться. Мы с Евой ждем тебя здесь.       - Это ты потрясающий, Роберт, - сказал он, едва ли сдержав себя, чтобы не поцеловать парня прямо здесь, на гоночной трассе, в окружении людей.       Переодевшись в гоночный комбинезон, Залесских почувствовал то самое возбуждение, которое не смог перекрыть даже охвативший на мгновение страх. Одно дело самому разгоняться по загородной трассе по дороге домой, контролируя весь процесс вождения, и совсем другое – довериться чужому человеку, пусть даже профессионалу. Но подбадривающие окрики Роберта и Евы, заставили отодвинуть подальше ощущение опасности и сесть в автомобиль.       Он даже не успел толком понять, что чувствует, когда спорт-карт рванул вперед, набирая обороты. Кажется, адреналин ударил в голову, потому что Залесских не успевал смотреть по сторонам, да и что там можно было увидеть, когда все вокруг сливалось в одну сплошную полосу? Только следить за стрелкой спидометра и трассой впереди, которая и к его вящему сожалению закончилась слишком рано – чуть больше двух минут бешеной скорости и около шести километров. Но да, это было непередаваемо. Поэтому, даже нервно подрагивающие руки и ноги не могли стереть с его лица широкой улыбки.       - А что я говорил! - ответил на его впечатления Беккер, довольно похлопав его по плечу. - Ну, все, этот отпуск определенно точно войдет в анналы нашей семейной истории. А теперь в музей. Ты, кстати, нафоткал?       - Нафоткал-нафоткал, - кивнул Роман, все еще пребывая под впечатлением от скорости. - Во всей красе.       В музее понравилось всем, даже Ева смотрела на ретроавтомобили большими глазенками и бесконечно задавала вопросы. А Роберт капал слюной на гоночные болиды, обходя их со всех сторон и, не уставая, щелкать камерой. Залесских тоже весьма впечатлила коллекция музея – более пятидесяти автомобилей, в котором они провели добрых полтора часа. А потом была долгая экскурсия по трассе и виртуальная реальность для Роберта. Так что в гостиницу они вернулись уже затемно, после сытного ужина и пешей прогулки.       Еву не пришлось даже уговаривать лечь спать. Девчушка уснула сразу, как только устроилась на кровати, не требуя привычно почитать ей на ночь сказку. Поэтому Залесских, аккуратно прикрыв дверь в ее комнату, сразу направился к себе. В спальне было тихо и темно, если не считать беззвучно работающего телевизора, который отбрасывал яркие блики на стены. Беккер, растянувшись на одеяле в чем мать родила, сладко посапывал, обняв подушку. Кажется, длинный и насыщенный день сказался и на нем. Роман присел на край кровати и накинул на обнаженное тело уголок одеяла, с умилением поглядывая на профиль парня. Сейчас, когда его лицо стало расслабленным, утратив привычную суровость, он выглядел совсем юным. Словно ему было не девятнадцать, а лет семнадцать от силы.       - Доброй ночи, мой хороший, - прошептал Роман, склонившись над ним и поцеловав нежно в щеку.       Он посидел еще несколько минут, любуясь спящим Робертом, а затем заставил себя подняться и направиться в душ. Когда он вернулся, парень спал все в той же позе, но стоило ему только пристроиться рядом, как его тут же обняли, притянув к себе.       - Ты долго, - сонно пробурчал Беккер, забрасывая на него ногу. - Прости, но сегодня ничего не получится.       - Ерунды не неси, - отмахнулся Роман, потершись отросшей щетиной в голое плечо. - Я и сам устал. Слишком много эмоций за один день. Поэтому давай спать.       - Но утром я вдвойне воздам, - уже засыпая, пробормотал Роберт.       - Не сомневаюсь.       Но как бы ему не хотелось спать, а сон ни в какую не шел. Но и ворочаться с боку на бок не получалось, потому что Роберт обнимал так крепко, как будто боялся, что Роман может исчезнуть. И от этого внутри разливалось приятное согревающее тепло. Прошло всего ничего времени, но теперь Залесских с уверенностью мог сказать, что любит. Любит так, как никогда и никого не любил. Он даже и предположить не мог, что способен на такую глубину чувств, пока не пророс в Беккера основательно и да, навсегда. Поэтому страшно допускать даже мысль, что все это может когда-нибудь кончиться.       Если Роберт со временем перерастет их отношения, которые он до конца так и не принял, иной раз сомневаясь и задумываясь над происходящим, Роман его отпустит, пусть через боль и страдания. Но если кто-то со стороны решит их развести, вот тут он поборется за свое счастье несмотря ни на что. Залесских понимал, что рано ли поздно их отношения перестанут быть тайной в семье. И если Левка в силу своего возраста стал толерантным, то в отношении родителей Роман не был так уверен. А еще была Женька, которая пока приходилась ему законной женой и которая грозилась ему судами…       Он протяжно вздохнул и все-таки попытался перевернуться, не выпуская из рук Роберта. Взгляд уперся в незашторенное окно, за которым чернела южная ночь. Бархатное небо, усыпанное крупными звездами, навевало романтическое настроение. Поэтому позволив себе небольшую вольность, он коснулся губами шеи парня, а потом и вовсе разошелся, легонько прикусывая зубами мочку уха.       - Похоже, кто-то решил не дожидаться утра, - беззлобно заворчал Беккер.       - Что-то мне не спится. Извини. Наверное, адреналин все еще гуляет в крови.       - Твое «не спится» упирается мне в задницу. Так что, можешь не объяснять, - хмыкнул тот, разворачиваясь в его руках.       - А ты можешь послать меня в эротические дали и спать дальше, - уже откровенно поглаживая спину Роберта ладонями, ответил он.       - Поспишь тут с тобой, как же.       Больше они не разговаривали. И уж точно не дожидались утра. Беккер, оголодав по ласкам за день не меньше, накинулся на него жадно, опрокидывая на спину и устраиваясь сверху. И Роман, чувствуя вес его стройного натренированного тела и ответное возбуждение, плавился от страсти, в которую его с головой опрокинули…