Niemand

      День закончился лучше, чем ожидала София. Остальные встречи оказались намного проще разговора с Иваром, но даже он не закончился её неудачей. А именно этого Софи и боялась: облажаться перед Пауло в первый же день.       Разобравшись со всеми делами, Борромео поехала на конюшню. Нужно было выбрать покупателя для жеребёнка Звездочки из троих, прошедших все проверки, и затем составить Винсенту отчет. Оттягивая время для выбора покупателя — Софи не хотела этого делать — она отправила подробный отчет для Винса. Письмо улетело в десять двадцать две — тогда же, когда и самолет Ивара поднялся в воздух.       Проснувшись следующим утром, Софи уже знала, что Ивар в Италии. Вначале всё шло гладко, они даже поддерживали связь, хоть Лодброк и не особо горел желанием, но в какой-то момент вдруг наступила тишина. Софи выждала время, но паника нарастала, а Лодброк как будто пропал с радаров. И тогда, бросив дела на конюшне, Борромео села в машину и отправилась в клуб. Но даже сейчас она не нарушила субординацию. Известив о своем приходе, дождалась приглашения, и только после оказалась в прохладном кожаном кресле перед Винсентом в его кабинете.       — Ивар перестал выходить на связь. — Голос звучал ровно, но это затребовало огромных усилий. Только дрогнувшие губы и сцепленные в замок руки могли выдать её волнение.       — Да. И что? — Винс лишь изогнул бровь, взглянув на Софию, и тут же вернулся к бумагам. Полнейшее и нереальное спокойствие.       Ответ готов был сорваться с губ Борромео, но она удержала его. Некоторое время она вглядывалась в лицо Пауло: безупречное, непоколебимое спокойствие. Идеальное владение ситуацией. Идеальное владение собой.       — Ты прекрасно знаешь, что там происходит. И всё идет так, как ты и рассчитывал. — Не вопрос — констатация факта. Но если у Пауло всё продумано, какова её роль в этом?       Зачем потребовалось её участие, чтобы потом столкнуть с неизвестностью? Или проверяли сейчас не только Ивара? Что хотел Пауло узнать о ней? Не бросится ли спасать бывшего мужа, наплевав на приказ Винса? Или не остались ли у неё чувства к нему?       Волна возмущения поднималась в Борромео, подобная проверка задела гордость, которой было в достатке. Но вместе с ней рождалось и понимание. Она понимала этот поступок. Подобная мысль оказалась слишком откровенной даже для самой Софии.       Что сделала бы на её месте любая другая женщина — сбежала бы, хлопнув дверью. Что сделала бы Софи, будь перед ней другой мужчина — хлопнула бы дверью, как следует. Но воспоминания о шершавых шрамах под её ладонями были слишком живы в памяти Борромео и останутся там навсегда.       Софи отпрянула от спинки кресла, чтобы сложить руки на столе, выпрямила спину, подняла подбородок. Она — София Борромео, и она выбрала свой путь. И ни разу не оступилась, не свернула, не сбила шаг. Не случится этого и сейчас. Важен был только один человек. Рядом с ним даже Ивар, чья судьба беспокоила её, уходил на задний план.       — Я не занимал бы это кресло, не понимая, что творится вокруг. — Неторопливо Винсент отложил бумаги и разместил руки на мягких подлокотниках. Гордый. Уверенный. Непоколебимый. Его отточенные черты лица и проницательный взгляд говорили о той власти, покоящейся на его плечах. И он не ломался под ней. Наоборот. Питался её мощью. — Но что с Иваром на данный момент, — он немного сощурился, вздёрнув подбородок, но не выдал ни одной эмоции, — знает только он.       — Что ж. Значит, я буду ждать. — Софи немного помедлила с ответом. Дёрнув головой — немного не те слова она ожидала услышать — вернула взгляд на Пауло. Ни один мускул на её лице больше не дрогнул, руки так и остались лежать на месте.       — Это всё, что ты хотела узнать? — немного расслабившись, поинтересовался Винсент. — Уверена?       — Уверена, — ровно ответила Софи, но уже мягче. Прислушиваясь к своим ощущениям, она пыталась распознать плохое предчувствие, но интуиция молчала. К беде или к добру, но Софи успокаивала себя этим. — Я вернусь в конюшню, если у тебя нет для меня никаких поручений.       — То есть ты рванула ко мне, только чтобы лично узнать об Иваре? — помолчав, спросил Винсент, не шевельнувшись. Он ждал ответ. И по всей видимости ему он был важен. Выводы просились сами собой, но Пауло не был бы собой…       — Да. Мне не нравится эта тишина, и я хотела узнать, что известно тебе и нужно ли что-то делать. И узнала всё, что мне нужно. — Софи ответила как есть, не пытаясь лгать или юлить — зачем это, если ты в своих помыслах честен. — Он не чужой не только тебе. И мне важно, чтобы это задание, первое для меня, было выполнено ровно так, как нужно.       — София, ты сделала всё, как нужно. И я горжусь тобой. — Пауло улыбнулся и благосклонно кивнул. Когда всё уже близилось к концу, Винс и сам немного нервничал. Не каждый раз посылал он названного импульсивного сына на дело, в котором каждый лишний шаг мог стоить ему жизни. Но Винсент запретил даже самому себе сомневаться. Запретил волноваться. — Но всё будет именно так, как будет. И если возникнут проблемы и последствия, будем решать их по мере наступления.       Софи улыбнулась, поднимаясь на ноги. Провела рукой по волосам, привычным жестом встряхнув их. Каменная маска слетела с её лица и растворилась в воздухе.       — А разве я поступила бы иначе? — Подойдя к Пауло, она остановилась у его стола и склонилась к нему, к его лицу. — И разве нужно спрашивать меня, когда все ответы — в моих глазах… — Маска исчезла полностью, и Софи смотрела на Винсента так, как никогда не смотрела больше ни на кого.       — Я тот, кто есть. Вынужден поступать так и не иначе. — Пауло, отчасти поддавшись чувствам, отчасти — видимым желаниям Софии к ласке, уткнулся лбом в её плечо, прикрыв глаза. Пару секунд, и он вновь отстранился.       Софи задержалась рядом с ним, а потом выпрямилась, но не торопилась уходить. Что-то в Пауло беспокоило её, но пока она не разобралась, в чём же было дело.       — Опять будешь работать допоздна? — Теплоту в голосе поддерживали тлеющие угольки заботы. — Я могу помочь?       — Не нужно. Ты сделала, что могла. — Пауло кашлянул, будто аллергия на ласку и заботу в отношении него достигла самого пика. — А вот тебе стоит поспать.       — Я в норме, — чуть прохладнее отозвалась София, потянувшись за клатчем. — Есть ещё пара незаконченных дел на конюшне. Никак не могу выбрать покупателя для жеребёнка. Хотя я вообще не горю желанием его продавать.       — Тогда просто оставь себе. — Столь простое решение. — Если сомневаешься, просто делай то, чего хочешь больше всего в настоящий момент. — Винсент вздохнул и вытянул руку, указывая на диван. — Не вынуждай.       — Хорошо, — согласилась Борромео, улыбнувшись. Действительно, всё было просто. Всё, кроме одного — кроме Пауло. Проявить заботу для него было куда проще, чем принять. Софи вздохнула, бросив на него мимолётный взгляд, попрощалась и поехала к себе, как и обещала.

***

      Самое тяжёлое для людей — ожидание. Для Винсента это ожидание было почти болезненным. Весь его план по уничтожению ничтожной семейки Галлиани мог пойти прахом по любой причине. Всё, что он прорабатывал столько времени… Его честь, имя пытались задеть. Но Пауло никогда не прощал ошибок и нападок в свой адрес, разбираясь с наглецами своим привычным способом. Пусть и жестоким. Именно поэтому попытка вступить в конфликт с Винсентом Пауло несла разрушение и почти всегда оставляла кровавые следы.       Только вот сейчас… Сейчас план Винсента превзошёл обычную изощрённость. Риски были велики. Только одно единственное сообщение решило всё.       — София, будь добра, прими доставку. — В голосе Винса проскользнуло волнение. Он даже вздрогнул от понимания, что это могли заметить. — Сегодня не совсем обычный ужин. — И вновь привычное самообладание. Пауло расположился в излюбленном кресле возле окна. Впервые в его квартире намечалось какое-то движение.       От Софии не укрылось, как изменился голос Пауло — всего на мгновение, но её проницательности хватило, чтобы подметить это. Однако Софи сделала вид, что ничего заметила. Ужин действительно обещал быть необычным, и Борромео пыталась справиться с волнением. Она ждала новостей о том, что же произошло в Италии, да и встреча с дочерью Винсента вызывала опасение.       Проще всего было заняться приготовлениями и отвлечь себя от мыслей. Встретив доставку, Софи накрыла на стол — уж что, а светский этикет она впитала с молоком матери — а после занялась собой. Для этого вечера она выбрала утонченно-сдержанный образ: деловое платье-футляр и невысокие лодочки, а волосы собрала в низкий пучок и ни одна прядка не выбивалась из прически.       Когда в дверь позвонили вновь, Винсент постучал пальцем по колену. Железный характер всегда давал сбой, стоило его делам пересечься с мнением дочери. Она была практически точной копией его самого в детстве. Но если добавить к этому женский ум, хитрость и умение обворожить почти любого… Да она и на самого Винсента могла найти управу при желании. Но предпочитала просто любить своего папочку, понимая пользу от таких отношений. Однако в этот раз Винсенту предстояло официально и окончательно представить Софию своей семье. Помня о прошлых резких высказываниях дочери о девушках Винса, задерживающихся в его постели дольше месяца, он решил объединить два разговора. Но некая нервозность всё равно не отступала.       — Винс, — Софи заглянула в кабинет. — Я открою. — В дверь продолжали звонить, но она помедлила. Поймала его пальцы своими, переплетая их. — Всё пройдет хорошо. — Мимолётная фраза прозвучала уверенно, хотя Софи волновалась, и это мягко сказано. Как пройдет общение с дочерью Пауло, как себя вести… Борромео слишком хорошо помнила, как изводила ухажёров матери, когда они ей не нравились. А не нравились все. Пока мать не встретила Фреда, но это случилось, когда Софи уже училась в университете.       — Я не волнуюсь, — отрезал Винсент и отмахнулся. — Ещё чего. — Однако отеческие переживания разительно отличались от обычных. Они были куда сильнее. Наверное, именно поэтому Винсент поднялся и крепко прижал к себе Софию, упорно делая вид, что пытался успокоить именно её.       Софи прильнула щекой к его щеке, утопая в крепких объятиях, и все волнения стали отступать. Она не поверила ему, конечно же, но не подала виду. Снова раздалась мелодичная трель, и София отпрянула от Пауло без всякой охоты.       Подойдя к двери, Борромео напряглась, но медлить не стала, решительно отворила её, и на лице промелькнула доля облегчения, которая тут же скрылась, и остались только вежливость и спокойствие.       — Ивар, проходи.       Лодброк вежливо кивнул. Вымотанный, но со странной и даже довольной улыбкой на лице он вошёл, как сытый лис. Легко и мягко. Что-то в нём поменялось. Безусловно.       — Впервые здесь. — Даже удивительно оказаться в личном пространстве Винсента. — А где…       — Обувница здесь, — Софи коснулась ровной поверхности встроенной тумбы. — Первая дверь слева — гостевая ванная. Прямо и направо кабинет. Мы будем ждать тебя там. — Ивар не нуждался в сопровождении, и Софи оставила его, вернувшись к Пауло.       — Это Ивар, он сейчас подойдёт. — Лёгкое прикосновение к плечу Винса, словно смахнула невидимую пылинку, и Софи заняла мягкое кресло справа от Пауло.       — Всё меняется слишком быстро, не находишь? — Винсент ухмыльнулся, бросив беглый взгляд на Борромео. Но он всё ещё источал уверенность и силу. Пусть и с такой домашней, семейной тревогой.       — Жизнь — странная штука, и она никогда не стоит на месте, — откликнулась София в тон ему. Ужин будет достоин популярной «Игры престолов».       Пауло довольно хмыкнул, и тут же возник Лодброк. Горделиво и точно зная себе цену, Ивар опустился в кресло и, закинув ногу на ногу, расплылся в улыбке.       — Знаешь, во мне борется желание подправить этот твой оскал и выдать выходной. — Винсент, свободно наконец вобрав воздух, расстегнул две верхние пуговицы на чёрной рубашке. Ивар рассмеялся, спрятав улыбку ладонью. — И каково это — быть в роли игрушки?       Вздохнув, лицо Лодброка немного опустилось. Он потянулся к графину и наполнил стакан водой. Видимо, прошло всё не настолько легко и просто.       — Я склоняюсь ко второму, — Софи улыбнулась, скользнув взглядом по Пауло. Он расслабился, и это передалось и ей. Официальная поза наскучила, и Софи вынув ноги из дорогих туфель, подобрала их под себя — так неподобающе для леди. — Хочу знать обо всём, что случилось с Галлиани. — Жалости к этой семье не было — не осталось ни капли после провалившейся попытки уничтожить то, что ей дорого. Но именно в этот момент Борромео ощутила в полной мере, что её жизнь разделилась на «до» и «после». Чёткая и ровная линия отделяла прошлое, оставшееся в солнечной Италии, от датского снега и холода. Но Софи не скучала по солнцу, она полюбила снег.       Ивар отставил бокал и расселся в кресле ещё более раскрепощённо. Будто доказывая что-то самому себе.       — Рёбра не сломали, и прекрасно. Правда, мне в самом начале повезло, что я не поверил в их мир. И… Винс, прости, но без ножа я был бы совсем голым. — Пауло понимающе кивнул и жестом позволил продолжить. Ивар криво улыбнулся. — Когда я понял, что этот мудак Диего зас… — Ивар осёкся, уловив колкий взгляд Винсента. Выражаться при Софи Лодброк привык, но сейчас, видимо, этого уже не позволялось. Зажигалка завертелась в руках Ивара. — Никто ведь не против? — Винс даже усмехнулся, вспомнив, как Ивар жаловался, что бросил курить именно из-за Софии.       — Не горю желанием дышать дымом, — мягко произнесла Борромео. Вот крепкие словечки ее не заставили бы смутиться, а головной боли от дыма хотелось избежать.       Невозможно было не заметить перемену в Иваре: он больше не выглядел загнанным в угол, сжираемым собственными эмоциями. «Что ж, это к лучшему», — не без удовлетворения подытожила София в своих мыслях.       Ивар закатил глаза, а Пауло только пожал плечами и едва сдержал улыбку.       — Пофиг. — Нервно убрав зажигалку в карман, взглянув ещё раз на Винса, Лодброк продолжил: — В общем, Диего пришёл не говорить. Я едва ли успел изложить ему план сотрудничества, как понял, что он притащил с собой своих бугаёв. Направленный ствол в мою морду в его руках… Ну, и я решил, что прежде чем сдохну, заберу хоть с собой и эту ухмыляющуюся рожу. О, как он хрипел, фонтанируя кровью. — Глаза Ивара опасно блеснули, он обвёл губы кончиком языка, словно наевшийся и довольный хищник после удачной охоты. — Ну, а после я уж приготовился принять свинца. Но, знаешь, это было весьма подозрительным. — Винс явно готов был выслушать все мысли. — Когда все дружно направили на меня оружие… Один остановил их. Велел отвести к Марте. Для принятия решения. — Винс расплылся в улыбке. Ивар и впрямь доверился ему. Полностью. Сдался в плен, понимая, что всё это могло быть чистейшим совпадением, но всё равно доверил свою жизнь. — А дальше — немного терпения. — Ивар непроизвольно приложил ладонь к рёбрам, поморщившись. — И мой самый излюбленный звук падающих тел. Как ты так решил отравить их?       — А какая ещё судьба должна быть у крыс? — легко пояснил Винсент. Ивар хмыкнул.       Подробности случившегося с Галлиани не трогали Софию, эта жестокость оставила равнодушной. С врагами следовало поступать именно так — чтобы боялись другие.       — Ты отравил их? — Тёплый взгляд предназначался Пауло, но в её глазах сверкнуло нехорошее пламя, однако ничуть не опасное для тех, кого Софи любила. — Как это… по-итальянски.       — Синьора, моя фамилия Пауло, если помнишь. Эти методы у меня в крови. — Винсент опустил ладонь на колено Софии. Конечно, он знал, что она оценит такой способ мести. Тихий и весьма удобный. Но показательный.       — Я прекрасно помню. — Улыбка Софии стала ещё шире, а её ладонь опустилась на его широкую руку. — Это нужно отпраздновать. — Она поднялась на ноги и босиком прошлась по полу, мягко ступая, как дикая кошка, для того, чтобы наполнить три бокала дорогим напитком. Так странно, но Софи знала вкусы обоих мужчин в этой комнате, и они совпадали с её собственными. Предложив виски Винсу и Ивару, она вновь заняла свое привычное место рядом с Пауло с бокалом в руках.       — Да. Отпраздновать у нас есть что. — Винсент проследил за каждым движением Софии. Жадно. Кто-то дарил девушкам бриллианты, автомобили, острова… А Винсент Пауло… Винсент Пауло дарил то, каким способом отошли в иной мир враги. — И, да, Ивар, мы уже как-то беседовали на эту тему. — Пауло плотнее обхватил бокал пальцами, всматриваясь в капельки виски, стекающие по краешку. — Скоро придёт Ангела, и я прошу тебя быть с ней вежливым и…       Бокал со звоном опустился на столик, и Лодброк вскочил на ноги. Его взгляд мигом изменился: помутнел и излучал негодование. Тело ныло от едва ли затянувшихся ран, но резкие движения Ивар никак не мог утихомирить.       — Ты знаешь, что я не хочу торопить события настолько!       — Ивар, — сквозь зубы предупредил Винсент.       Софи не торопилась пить виски, медленно перебирая пальцами бокал, и теперь, не успела она сделать это, как над их головами снова начали сгущаться тучи, и причина непогоды исходила от Ивара. Взгляд Софии невольно обратился к Лодброку, и от неё не укрылось, как он морщился при резких движениях.       — Винс, ты расскажешь мне, о чём идёт речь?       — Ивар и Ангела должны пожениться, — ровно и без раздражения произнёс Пауло. В отличие от Ивара, чьи эмоциональные качели вновь пришли в действие, Винс казался спокойным. Но только внешне. — Но он оттягивает момент снова и снова. — И ведь так и было. Лодброк упорно находил отговорки и причины, только бы не загонять себя вновь в кандалы брака, как он считал.       — Это не так! — сорвался Ивар, но тут же безвольно опустился в кресло. После официально оформленного развода он пришёл к Винсу за очередным заданием. А после получения завис в баре. Смутно знакомая девушка выслушала его не совсем трезвый рассказ. Посочувствовала… А на утро он проснулся в одной постели с дочерью Винсента Пауло. Пытаться скрыть этот случай не вышло бы. С тех пор Ивар упорно сбегал от любой возможной встречи с Ангелой. Особенно после того, как согласился, что не прочь был бы начать с ней отношения. Именно тогда Лодброк увидел в кабинете Пауло Софию. И всё полетело с невероятной скоростью чёрт знает куда.       — Ивар, споры ни к чему не приведут. — Глядя на Винсента, Борромео не выпускала Лодброка из поля бокового зрения. — Мудрое решение. Что может быть крепче семейных уз, — задумчиво протянула Софи, повторяя подушечкой пальца контуры бокала. Очевидное лежало на поверхности: протяни руку и бери. Винсент стремился укрепить позиции, официально принимая наследника в семью. Вот только сам наследник не горел желанием снова вступать в брак, и сложно было винить его в этом. — Я уверена, что ты всё тщательно продумал, но в таком вопросе нужно быть осторожным, ведь речь идёт о счастье твоей дочери. Ангела ведь ещё совсем молода.       — Эта молодая… — Винсент прикрыл ладонью глаза, но, выдохнув, вновь вернул спокойствие. — Ивар, ты услышал меня. — Иногда Пауло казалось, что София была старше этих двоих «деток». Ведь именно Ангела пела в уши Винсу, насколько сильно влюбилась в Ивара. А что оставалось любящему папочке, да ещё и увидевшему выгоду для всех в выборе дочери? Вот именно это он и сделал: пошёл на поводу желаний Ангелы.       — Вот именно, Винс, молодая, — подметила Софи его же слова. Не сложно было понять интонации Пауло и его жест. — Молодость бывает поспешной, и не всегда это хорошо. — Ей ли было не знать.       — Да чтоб вас, — даже всхлипнул Лодброк. Может, он бы и не отказался от свадьбы, но не так быстро. Он ещё не вкусил полностью прелести разведённой жизни… — Я устал. Хочу выпить. Спать и… — Он вновь поморщился при попытке отмахнуться. — Подлататься. — Честное признание.       Борромео поместила пальцы в ладонь Винсента, поглаживая её изнутри.       — Отпусти Ивара. Ему не помешает выходной. И наш врач.       — Ангела придёт сегодня? — внезапно уточнил Ивар, спрятав потрёпанный голос и вернув себе стойкость. То, как София разруливала ситуацию, удивляло Ивара, но одновременно и раздражало. Особенно такие мелочи, как её взаимодействие с Винсом. Нет, он не ревновал. Но по мнению Ивара София слишком близко стояла к Пауло. Опасно близко. Имела воздействие на него… Именно в этот момент Лодброк решил для себя, чего именно хотел от жизни.       — Да. — Винсент взглянул на часы. — Скоро должна подойти. И мы все отсидим вместе этот ужин. — Как он не вывалил ругательство, Пауло знал — манеры.       — Значит, успею прикончить сигарету. — Ивар прихватил бокал и вышел из кабинета.       Винс устало вздохнул, но отчего-то улыбнулся.       Как странно всё шутила с ними жизнь. Не оценить иронию было невозможно. Софи машинально поглаживала ладонь Винсента, невольно задумавшись о том, что же будет дальше. Ивар хотел держаться от неё подальше, а она — сделать всё, чтобы помочь с этим. Но они породнятся, и выполнить это уже будет невозможно. Но больше Борромео опасалась, что Ивар женится ей назло, с него станется. А таких решений не заслуживал никто. Для свадьбы может быть только одна причина. Но Софи понимала, что донести до него её не сможет.

***

      Вечерняя прохлада успокаивала и приводила мысли в порядок. Находиться в квартире не особо хотелось, поэтому Ивар спустился вниз на лифте и устроился на скамейке, закрыв глаза. Дым привычно щекотал горло, проникал внутрь…       — Приятно, что ты решил встретить меня. — Бархатный до банального голос со спины и почти сомкнутые холодные пальцы на шее вынудили Лодброка прервать поток мыслей и встрепенуться.       — Я… — Ивар замялся и нахмурился. — Блять. Ненавижу, когда ты так подкрадываешься. Просил же.       — Тебе так идёт, когда дуешься. — Ангела устроила подбородок на его плече, стоя сзади, и плавно опустила руки Ивару на грудь, отчего он едва заметно вздрогнул. — Сразу такой милый.       — Ангела, перестань. Не сейчас. — Такое рьяное проявление симпатии со стороны дочери Винса напрягало.       — Боишься, что папочка увидит, как я таю в твоих объятиях? — прошелестел медовый голосок, а губы слегка сжали мочку уха.       Ивар вскочил со скамейки и выставил руку вперёд.       — Ты знаешь, что мне это не нравится. Умеешь быть хоть немного сдержаннее? Твой отец ведь… — Ивар вздохнул и мысленно выругался. Вряд ли Ангела понимала сейчас, о чём он пытался сказать, судя по вспыхнувшему огню в её глазах. Сжав переносицу, Лодброк покачал головой.       — Тебе же нравится, когда я несдержанная… — Ангела склонила голову вбок, окинув Ивара изучающим взглядом. Поймав его руку в свою ладонь, отвела в сторону и шагнула ближе. — Не хочу идти на этот дурацкий ужин, ничего интересного я там не увижу.       — Эни, ну не здесь. — Ивар извернулся, высвобождаясь, и, едва мазнув губами по щеке Ангелы, сжал её запястья и прижал к себе, не оставляя места между их телами. — Прибереги силы на попозже. Сейчас мы идём туда и не будем расстраивать твоего отца. — Его дыхание — такое горячее — приходилось ровно в область уха. — Потому что влетит именно мне.       — Значит, — Ангела хитро улыбнулась и прищурилась, — мы обрадуем папочку. У меня есть чудесная новость для вас обоих…       — Вот и расскажешь ему. Про что там? — Лодброк небрежно отстранился. Пусть сладкие духи, чем-то напоминающие клубничную сахарную вату, и кружили голову, но не добирались до сердца. Его Ангела так и не завоевала. — Заполучила очередной компромат или наткнулась на самое дорогое колье, купить которое уболтала туповатого папика? — Фыркнув, Ивар направился ко входу в дом и жестом пригласил Ангелу следовать за ним.       — Я беременна. — Ангела осталась стоять на месте, не сделав ни шага. Тёмные глаза смотрели на Лодброка цепко и внимательно, и ничего не могло укрыться от них.       — И… Кто отец? — Наверное, самый тупой вопрос на озвученные слова о беременности. Но Ивар так и застыл на месте с глупой улыбкой на лице. В голове впервые за слишком долгое время было абсолютно пусто. Он просто стоял и моргал, смотря сквозь Ангелу.       Эни моргнула, словно решила, что ей послышалось, и тут же надула пухлые умело подкрашенные губки.       — Ты, конечно же. — Как будто могли быть иные варианты.       — Внезапно, — всё же выдавил Ивар хрипловато. Он до последнего надеялся, что Ангела отступит или Винс вдруг передумает после радужного дождя в чётный понедельник. Но сейчас все варианты на отступление вспыхнули, как сухая солома от поднесённой спички. — Я оба раза был бухой. — Ивар оттянул волосы на голове, чтобы хоть немного вернуть с болью ощущение реальности. — Просто… Очень внезапно. — Впрочем, эта новость меняла многое. Ведь из-за внутреннего отказа от брака Ивар и не подумал, насколько это укрепило бы его положение. Он явно становился ближе к делу Винсента, чем София. Неопределённая улыбка заиграла в уголках рта. — Уже известно, кто будет? — Мысли Лодброка понесли его вперёд.       — Пока нет, ещё рано. Но уже скоро будет известно. Я надеюсь, будет девочка. — Ангела расплылась в улыбке и протянула Ивару руку. — Идём. Может, и в самом деле преподнесём эту новость за семейным ужином?       — Не шути. Уверен, будет сын. — Ивар нежнее обычного прижал Ангелу к себе, всё ещё обрабатывая информацию. К такому повороту он не был готов уж точно. Но представление, как удалось обойти Софию и ничего особо не делая суперсложного, грели душу, начинающую собираться вновь воедино. — Это будет горячей новостью. — Его рука скользнула вниз по спине и сжала ягодицу Эни почти до боли — точно останется след.       Ангела охотно прижалась к Лодброку, не скрывая улыбку. Ивар влюблён в нее так же, как и она в него. Теперь у отца не может быть сомнений.       — Конечно, у нас будет сын, глупый.       — Идём. — Играть полноценные чувства паршиво, но если это приближало к более важной цели и выгодно обоим… Ивару стало легче от таких мыслей.       Дверь всё так же осталась незапертой, и Ивар с Ангелой спокойно вошли в квартиру. Лодброк пытался держаться спокойно, но улыбка всё же проскакивала. Конечно, он нервничал ещё и от самого факта предстоящего отцовства, но пока что скрывал это от самого себя.       — Я привёл заблудшую гостью. — Громом разнеслось по помещению.