Niemand

      — Что там? — Софи подняла голову от папки с документами, когда Ивар закончил телефонный разговор, но суть она уже поняла: помощница срочно попросила Лодброка подъехать. Интересно, опять останется ночевать в городе? Мелькнувшая мысль была полна нехорошего сарказма, и Софи едва не пропустила, что Ивар прощается с ней. Лодброк ушёл, и Софи осталась наедине с Марко, но было бы правильнее уточнить: скорее, наедине с собой — погруженная в содержимое бухгалтерских отчетов.       — Ваш бухгалтер ошибается в одних и тех же местах, — задумчиво протянула она, не поднимая глаз от мелких цифр. — Ошибки глупые, и суммы расхождения небольшие. Странно…       — Это не ошибки, — Хансен закатил глаза, — а возможность обойти некоторые обложения и лишние проверки. Это у тебя, праведная наша, всё чисто. А тут всё иначе. Моя разработка. — Гордо задрав подбородок, Марко улыбнулся и взъерошил волосы.       — Но у вас же бухгалтерия так никогда не сойдется? — Софи нахмурилась, бросив быстрый взгляд на Хансена. — Не боишься, что заметят?       — Не заметят. Ты посчитай итог — от перестановки цифр ничего не изменилось. Ой, не вдавайся в это. Будет на мне, — раздражённо бросил Хансен и буквально вырвал папку из рук Софии. — Будешь следить за поставками и… кухней. Боже, зачем Ивар суёт тебя сюда, если я заебусь объяснять тебе наши теневые схемы?! Я даже приём сотрудниц тебе не могу поручить! — Хлопнув себя по лбу, Марко опустился в кресло Ивара и уставился на Софию. Видеть её — пропитанную правильностью — в своём заведении казалось ему ужаснейшей затеей. Но Хансен наконец понял, почему Лодброк так боялся её потерять — он была для него ниточкой в рай. Хансен рассмеялся своей догадке.       — Цифры-то сходятся… На седьмой странице не забудь подписать, перед тем, как будете отчетность подавать. А то не примут. — Софи откинулась на мягкую спинку кресла. — Я много лет была правой рукой Пауло, ты серьёзно думаешь, что эти ваши теневые схемы мне не по зубам? А подбор сотрудников? — Это было настолько нелепо, что обижаться не было смысла. Софи лишь рассмеялась. А потом подалась вперёд, облокотившись на стол. — Если я не желаю играть в грязные игры и идти по головам, это не делает из меня идиотку, Хансен. — Веселье закончилось, осталась только прохлада. — И еще одно, «Люкс» — ночной клуб: секс, наркотики, рок-н-ролл, — с усмешкой продолжила она, — а не христианская церковь. Хотя наркотиков ты там никогда не найдешь.       — Я помню, как ты вела дела, — смягчился Хансен, с неохотой и даже раздражением выводя аккуратную закорючку на указанной странице, — но здесь у нас секс и наркотики стоят на первом месте. И появляться тебе здесь нужно как можно реже. Дистанционная работа. Кто твой муженёк, забыла? То-то и оно. Мне плевать на свою репутацию. Я могу через весь зал тащить окровавленное тело, и здесь ни один не скажет мне слово. Это не «Люкс». Владельцы — не Винсент Пауло. Это место — наш адский рай. — Каждое слово сочилось гордостью. Марко облизал губы и широко облизнулся. Здесь можно всё. Это наш Ватикан для богачей. Смекаешь? Они платят деньги — я выполняю заказ.       — Марко. В элитных ночных клубах иначе и не бывает, там не домохозяйки с вышивкой собираются… — Софи улыбнулась обманчиво мило. — Мне нет никакого дела до того, что происходит здесь. Хоть кровавые оргии устраивайте, хоть наркотики делайте. Плевать. Моя задача сделать так, чтобы ничего из этого не всплыло наружу и не навредило репутации Ивара, как и моей собственной. Остальное меня не волнует.       — А ты не глупая, — от Хансена услышать подобное — вполне себе неплохой комплимент, — и сразу скажу, что я был против идеи, чтобы Ивар отходил от наших дел. Но готов ответить на твои вопросы. Дальше — если буду недоволен, звоню Ивару и прошу тебя отшлёпать хорошенько. Он ведь не выкинул тот набор стеков и плетку, что я как-то привёз ему из Вьетнама? — Хансен сощурился. В уголках его губ блуждала ухмылка.       — Да что ты говоришь, — ехидно усмехнулась Софи. Будь она глупой, её жизнь сложилась бы совсем иначе. Но будь она умнее — тоже. — Ивару придётся соответствовать своему положению, когда он выиграет выборы. А что касается меня, ты мне не босс, Хансен, чтобы я заботилась, будешь ты мной доволен или нет. — Она расставляла все точки над «и» прохладно, лениво, словно нехотя объясняла простые истины. — Я здесь только потому, что об этом просил Ивар. Не собираюсь лезть в твои дела и оспаривать твои методы и жду от тебя того же. Появятся вопросы, задам. — Давая понять, что больше обсуждать нечего, по крайней мере пока, Софи вернулась к изучению документов, но вспомнила ещё одну деталь. — И ещё, полагаю, это кресло, — тонкий пальчик указал на место, где расположился Марко, — в данный момент моё.       — Нет, — подавшись вперёд, произнёс Хансен как можно тише, чтобы слух напрягался, — ты при Иваре сейчас, дорогуша. Твоё пылится в «Люкс». Но я могу уступить его тебе из соображений, что в моём кабинете тебя попытается соблазнить Бекки, что уже меня заждалась. — Поднявшись, Хансен сладко улыбнулся и потянулся.       — Ты меня совсем не знаешь, Марко, абсолютно. — Софи покачала головой на реплики, которые выглядели для неё как ребячество. И добавила с усмешкой: — Не задерживаю.       — Умная давно была бы свободна, — неразборчиво протянул Хансен, покидая кабинет. — Смотри, не утони в его тени.

***

      Николь постаралась на славу, собираясь в клуб. Очередной успешный ход Лодброка под её чутким руководством — чем не повод повеселиться? Эта идея тоже принадлежала ей. Для вечера было выбрано платье благоразумной длины, абсолютно закрытое спереди, но открывавшее взорам хрупкую спину до самих ягодиц, не оставляя простора воображению.       Ивар так старательно пытался не смотреть на её соблазнительный танец, делая вид, что увлечен разговором с Марко — платье попало в цель вместе с движениями, излучавшими чистый секс. Такова уж была яркая и страстная натура Николь.       Ивар действительно предпочёл залить в себя алкоголь, беседуя с Хансеном. Настроение было спорным. С одной стороны — пройден очередной этап. С другой — Софи не было рядом. Она выбрала отправиться навестить Ганса в день его рождения. Это злило Лодброка, но он так и не озвучил этого Софии. Она вольна поступать так, как хотела. Жаль, что сигареты и алкоголь не настолько качественно снимали стресс.       — А она с тебя глаз не сводит, — заметил Марко, кивнув в сторону Николь и подмигнув ей незаметно, как только Мортенсен удостоила его своим взглядом.       — Она моя помощница, не тупи, Хансен, — отрезал Ивар, накрывая макушку ладонями.       — Я всего лишь допустил вариант. Ладно. Проехали. — Марко пододвинул Лодброку стопку с убийственно крепким напитком. — Пей. Посижу с тобой.       Ивар молча кивнул и осушил шот.       Воспользовавшись секундной паузой в смене треков, Николь приблизилась к их столику, плавно покачивая бедрами, обтянутыми тонкой тканью.       — Что за серьёзные лица? Мы ведь пришли сюда веселиться! — Хорошее настроение и хорошая выпивка, Мортенсен улыбалась, сверкая глазами, и взгляд этот предназначался Лодброку. — Ивар, потанцуй со мной! — Николь протянула ему руку. — Босс, я не приму отказа!       — Я отдавлю тебе ноги, — быстро нашёлся Ивар, однако сам не заметил, как уже оторвался от стула. — Не лучшая идея, Мортенсен.       — Пойдем. — Николь заулыбалась ещё ослепительнее. — Не говори, что его компания, — кивок в сторону Марко, — приятнее моей. Не поверю. — Игриво настаивала она и, поймав руку Лодброка в свои цепкие пальчики, увлекла его на танцпол. Николь умело двигалась, дразня воображения Ивара, то отдаляясь от него, то приближаясь, как будто случайно касаясь его, а когда ритмы приближались уже к финалу, повернувшись в танце спиной, легонько коснулась ягодицами его паха.       — Гадство, — прорычал Ивар, стиснув зубы.       Он не мог не касаться Николь, но ещё свеж был в памяти её отказ. Так чего же она тогда сейчас хотела добиться? Не выдержав очередной порции секса, на который можно было только смотреть, Лодброк крепко сжал запястье Мортенсен и потянул её за собой, не заботясь, успевала ли она за ним. Только когда с грохотом дверь в его кабинет захлопнулась, Ивар прижал Николь к стене, устроив руки по обе стороны от её головы. Тяжёлое дыхание с примесью смеси алкоголя и тяжёлый взгляд со вспыхнувшим в нём непониманием говорили всё за Ивара.       — Какого хера ты творишь? Ты чётко обозначила границы ещё той ночью. Даже два раза. На черта ты жмёшься ко мне, если знаешь, что большего мне не дашь? Думаешь, я позволю с собой такие игры?! Чего ты добиваешься? Чего хочешь от меня? — Ивар был вновь близок, чтобы впиться в губы Николь, но уже совсем не тем нежным поцелуем. Он готов был уничтожить собой все её воспоминания о других мужчинах, взяв жёстко и грубо то, что отчего-то ускользало от него.       — Потому что… — Задрожавшие вдруг пальцы легли на верхние пуговицы его рубашки, как будто собираясь расстегнуть их. — Несмотря на все запреты, я всё ещё хочу тебя… — Её глаза, её яркие губы молили о поцелуе, горячее дыхание обжигало их близостью. — Ночами снится, так ты трахаешь меня на своём столе, как берёшь прямо на полу или в этом кабинете… Это сводит с ума, Ивар, как и невозможность переступить через обстоятельства, что разделяют нас.       — Я принял на работу дьяволицу, — прохрипел Лодброк. — Ты слишком много говоришь. И мне плевать на твои принципы. Ты разъедаешь мой мозг, засев в нём, но лечишь сердце. И теперь я говорю слишком много.       Жадный поцелуй снёс собственное обещание самому себе напрочь. Ивар оттянул нижнюю губу Николь и сразу слизнул алую капельку из ранки. Пряжка ремня звякнула, Ивар поспешно принялся снимать с Николь платье, которое раздражало его весь вечер. Хотелось разорвать его, но Лодброк держался, получая специфическое наслаждение.       Николь ответила ему жадным поцелуем, смяв белоснежную ткань рубашки, но её рука тут же скользнула ниже: расстегнуть ширинку и накрыть ладонью его отвердевший член. Ей было так хорошо, о чём говорили сладкие стоны, ноги дрожали, и только стена была опорой.       — Хочу тебя… — горячо шептала она в мгновенных перерывах, не оставляя ему ни одного шанса остановиться.       Закинув ногу Николь себе за спину, Ивар оторвал Мортенсен от пола, прижавшись как можно сильнее. Ещё парочка препятствий. Парочка движений… Но Лодброк не особо спешил, кружево треснуло под его пальцами, и ткань перекочевала в карман брюк, которые тут же упали на пол.       Глухой звук за дверью, похожий на упавшую кипу бумаг, вызвал короткое раздражение, но Лодброк вновь приник губами к шее Николь и сжал на грани боли её грудь, удачно помещавшуюся в его большую ладонь. Он даже проигнорировал нечто отдалённо походившее на стук в дверь.       — Как хорошо… — Её голос чередовался с откровенно сладкими стонами. Влажная и горячая, она дрожала от возбуждения, желая большего, но чертов стук вынудил вернуться к реальности. — Ивар… — с трудом выдавила из себя Николь, мечтая ощутить его губы на своей груди. — Кто-то идёт… Если нас увидят… твоя репутация… — Слова смешивались и сбивались, в мыслях была сумятица, и как бы Николь не хотела Лодброка, она понимала, что такой поворот играет в её пользу.       — Меня нет, — взревел Ивар, поудобнее перехватывая ногу Мортенсен, не желая прерываться на такие глупости. Смысл её слов дошёл не сразу, но спустя пару секунд окатил волной гнева. Отскочив от Николь, Лодброк торопливо натянул брюки, едва не запнувшись. Выпрямившись, он пригладил волосы и мотнул головой. Нервно принялся застёгивать рубашку, но пальцы не слушались, пуговицы не попадали в петельки, усиливая желание убить кого-нибудь. Убедившись, что следов нарушения границ между начальником и подчинённой не осталось, Ивар выскочил из кабинета, но коридор был пуст. Оскалившись, Лодброк двинулся к барной стойке и уже проверенному способу снять напряжение — алкоголю.       — Выглядишь так, будто трахнул Нику. Да, она способная. Может залезть в голову любому.       Это было последним, что произнёс Хансен, прежде чем свалиться со стула. Кровь струйкой сочилась сквозь пальцы, коими он зажал нос.       Ивар, часто и тяжело дыша, навис над Марко и, дёрнув его за ворот рубашки, что ткань, не выдержав напора, треснула, произнёс сквозь зубы:       — Не смей больше говорить такое в её адрес.       Хансен только поднял руки, принимая поражение и извиняясь. Кровь попала ему в рот, окрасив зубы. Улыбка выглядела зловещей.       — Ивар! — Ахнула Николь, появившись, как из ниоткуда. На губах блестела свежая помада, прическа выглядела идеально и ничто не выдавало тот пожар, что полыхал между ней и Лодброком совсем недавно.       — Вижу, вы веселитесь во всю. — Не только Мортенсен появилась внезапно. Софи скользнула взглядом по Марко и Ивару, отмечая и кровь и опасный огонь в их глазах. — Что случилось? — При виде Борромео, Николь опустила руку с плеча Ивара к локтю, но не отпустила, якобы опасаясь развития конфликта.       Рядом с Софи — светловолосой и изящной в элегантном светлом платье — королева холода, не меньше — Николь смотрелась как пламя огня. Огня, который может согреть, но может и испепелить дотла. Выдержав небольшую паузу, она отпустила Ивара и отошла от него на пару шагов, напоминая о своем присутствии сладковатым ароматом дорогих духов.       — Ляпнул лишнего, — насмешливо произнёс Хансен. — Где ты ходишь вообще? Без поводка он агрессивен!       Ивар протянул было руку, чтобы помочь Марко подняться, но вспыхнул вновь, делая шаг назад.       — Я ведь найду, что ещё тебе сломать, Хансен. — Зайдя за барную стойку, Ивар плеснул в бокал из первой попавшейся бутылки — сладкий и густой вишнёвый ликёр, как помада Николь, — и, бросив в полотенце кубики льда, предложил его уже поднявшемуся Марко.       — Какой заботливый друг, — буркнул Хансен. Конечно, он понимал, что именно к этому привели бы его слова о Николь. Но это ведь сыграло на руку всем. А нос вправлять — не привыкать. Прижав холод к лицу, Хансен сплюнул на пол и выдохнул.       — За твой язык — мало получил. — Ивар сделал ещё глоток ликёра и подошёл к Софии, быстро поцеловал её в щёку. — Прости, что увидела это.       — Пустяки. — Софи вернула ему поцелуй, коснувшись губами уголка губ. — Это детский лепет по сравнению с тем, что я видела, — добавила она, мягко улыбаясь, — тебе ли не знать. У нас было столько приключений… — Звучало так, словно по некоторым из них Софи скучала. Возможно, так оно и было.       Николь, наблюдая за этой парочкой, лишь раздраженно поморщилась, пока эти двое не видят — будто проглотила лимон.       — У Ганса всё завершилось? — поинтересовался Ивар. Сердце всё ещё колотилось, а от близости Николь в присутствии Софии становилось тошно от самого себя. Хотелось курить, причём срочно. Достав из кармана пачку, едва не выронив свой «трофей», Ивар тряхнул её и сжал в ладони — пусто. Отшвырнув с раздражением за барную стойку, он нервно кашлянул.       — Было очень весело. — Софи тепло улыбнулась, в компании Ганса и его людей она чувствовала себя намного лучше, чем в любом светском обществе. Рядом с ними не было необходимости держать марку леди, они травили байки не стесняясь её, правда, стоило кому-то засквернословить, Ганс тут же осекал; играли на гитаре непристойные, но смешные песни и вынуждали хохотать до упаду, надрывая живот.       Заметив манёвр Ивара, Николь положила перед ним свою пачку, предварительно взяв оттуда сигарету для себя — она курила не слабые, мужские, — вложила в алый рот и щелкнула зажигалкой.       — Да на улице, — Ивар хмыкнул, покачав головой, — Соф же беременна. — Вот и польза от положения. Прихватив пачку, Лодброк бросил Борромео, что скоро вернётся, и кивнул Мортенсен следовать за ним. С той скоростью, с которой увеличивалось расстояние между этими женщинами, Ивару становилось спокойнее.       — Извини, совсем из головы вылетело положение Софии, — прохладно ответила Николь, вдыхая свежий воздух. Дети не та тема, что интересовала её. От Ивара сейчас она тоже держала небольшую дистанцию, понимая, что иное сейчас будет лишним.       — Что у вас было с Хансеном? — отмахнувшись от дежурного объяснения, начал Ивар, вбирая в себя никотин. Лодброк не испытывал ревности в том самом её проявлении, но хотел понять для себя, по какой же причине его так начало тянуть к Николь.       — Его раздутое эго, — хмыкнула Мортенсен, — никак не может принять тот факт, что я его отшила. А что он сказал тебе? Это, что из-за… из-за меня?       — Ха, моё эго в сравнении с его — держится где-то в тени. — А когда настолько всё изменилось? Казалось, что совсем недавно уверенность Лодброка в самом себе не знала границ. Вопрос Николь Ивар опустил, побоявшись на него ответить.       — Ты гораздо интереснее его. — Ещё одна невинная фраза и милая улыбка. — У него ветер в голове.       Лодброк затянулся с неким наслаждением. Окурок зашипел, встретившись с урной. За этой сигаретой тут же последовала новая.       — Напомни вернуть тебе потом новую пачку. — Постучав пальцем по упаковке, Лодброк спрятал её в карман. Однако, когда вытаскивал руку, не заметил, как на фоне чёрных брюк победным флагом заалела кружевная ткань. — Он собраннее меня и проницательнее в некоторых вещах. Но поэтому мы и друзья. У нас вкусы часто сходились. — Разве можно было вот так, после неудачной попытки заняться сексом, стоять и разговаривать ни о чём и обо всём?       — Аккуратнее. — На мгновение Николь приблизилась к Ивару, но лишь для того, чтобы убрать тонкое кружево обратно в карман Ивара. — Спрячь получше. — Игривая улыбка как напоминание о том, что было между ними, и Мортенсен вновь увеличила дистанцию.       — Твою ж… — Ивар дёрнулся, словно обжёгся. Ткань в кармане теперь норовила прожечь кожу. О чём он думал, когда убрал к себе трусики Николь? И как перестать теперь думать, что она сейчас без них? Лодброк нервно провёл ладонью по лбу и глубоко затянулся, отчего закружилась голова. А если бы София нашла их? — Нам надо с этим что-то делать. Я с тобой себя не контролирую. — Нужно было расставить все точки. Сменить помощницу, провести черту здесь и сейчас, но… — Но не смогу теперь спать, не ощутив, каково это, когда твои острые ногти впиваются в меня. — Ивар говорил тихо, вкрадчиво, не сводя взгляд с Николь. Да, он хотел «испробовать» Мортенсен, но боялся разочароваться, найдя в ней покорность. Специфичная охота даже забавляла Лодброка, и от одних таких мыслей брюки становились совсем уж неудобными.       — Запретный плод сладок, да, Ивар? — Она смотрела на него, как на тот самый запретный плод, снова оказавшись ближе. Приподнялась и горячо прошептала ему на ухо: — Я хотела бы сейчас оказаться с тобой в укромном местечке, где нам никто не помешает, встать на колени и лишить тебя контроля… — И тут же отстранилась, как ни в чём не бывало, сменив тему. — Мне пора, Ивар, увидимся! — Николь направилась к стоявшему у клуба такси, но прежде чем скрыться в салоне машины, обернулась и послала ему воздушный поцелуй.       — Чертовка, — хрипло выдавил из себя Лодброк, когда машина скрылась из поля зрения. И куда теперь девать нахлынувшее возбуждение? Николь не подпускала к себе, но от этого обладать ею меньше не хотелось.

***

      В зале было слишком много народа для Хансена сейчас. Прихватив ведёрко со льдом и бутылку того самого ликёра, что откупорил Ивар, Марко направился к служебным помещениям. Открыв свой кабинет, он опустился на диван и, приложив лёд к переносице, прошипел.       Стоило ему сесть, как дверь в кабинет снова открылась. Софи вовсе не собиралась идти за Хансеном, но время шло, а Ивар всё не возвращался, и это начало раздражать.       — Дай, посмотрю. — Присев рядом, Борромео протянула руку ко льду.       — Плевать. — Марко откинул руку Софии, не позволив себя коснуться. — Это не худшее. — Отбросив полотенце на пол вместе с почти растаявшим льдом, Хансен вобрал воздух и на выдохе через рот надавил в нужных местах. Хруст пронзил уши и отозвался привычным кислым привкусом во рту.       Хансен был прав, это точно не худшее, она видала и похуже. Хруст не вызвал даже желания поморщиться. Помощь предлагать не было смысла, но Софи осталась сидеть на месте. Возвращаться в душный зал и оказаться там одной среди пьяной, а то и похуже, аудитории, даже при наличии охраны, не было никакого желания.       Зажмурившись, Марко шмыгнул носом и кашлянул. Перед глазами пестрели пятна, и Хансен просто приложил ведёрко со льдом к переносице. Стало немного легче.       — Херов Ивар, чтоб его черти драли в зад, — бурчал уже вскоре Марко, выискивая в ящичках стола нужную таблетку. Найдя её и закинув в рот, Хансен запил ликёром и, зажмурившись, вновь зашипел. Он вёл себя так, будто никого рядом и не было. — Вечно у него цель — нос мне сломать. Мудак. — Только усевшись вновь на диван и приложив полотенце с новым льдом, Хансен замолчал. Но не надолго. — А ты чего за мной таскаешься?       — Не хочу сидеть в зале одна, — нехотя призналась Софи. Пока Марко был занят своими манипуляциями, она наблюдала за ним из-под опущенных ресниц, но стоило ему вернуться на диван, её светлые туфли оказались такими интересными, что срочно нужно было рассмотреть их получше.       — А что, герой наш не накурился? — Хотелось добавить про любовника, но Хансен отчего-то упустил это слово.       — Еще нет. — Ох как не хотелось говорить об этом, особенно с Хансеном, Софи пяткой чуяла, что сейчас пожалеет о своих словах. Столько раз Ивар не ночевал дома, а теперь его долгое отсутствие вместе с помощницей… Но Софи напустила равнодушный вид и небрежно пожала плечами.       — Он прокурил весь свой кабинет. Мерзость. — Хансен поморщился. — Даже службу я вызывал, всё равно воняет. Ей богу, я выкину всю его мебель и приставлю человека с пульвиризатором, чтобы этот придурок не смел курить.       — Буду весьма признательна, — откликнулась Борромео, с трудом вырвавшись из собственных мыслей. — Терпеть не могу этот запах. — Нет, она не ревновала, Софи всегда считала ревность глупым чувством, но… Что-то такое было, что она никак не могла распознать.       — Так сейчас курить, как паровоз опять начал… Ай, похер. Сейчас полпачки у Ники выкурит, да придёт. Тоже мне мэр. И вот он будет бороться за здоровье наших граждан. — Хансен хмыкнул. Таблетка начала своё действие, и боль почти полностью притупилась. Он подбрасывал негативные моменты об Иваре… Зачем? Чтобы Софии было легче принять потом очевидное? Бред. Хансену всегда было плевать на других.       — Да и ладно, — невпопад ответила Софи. — У тебя тут всегда так душно? — Не заботясь о том, чтобы спросить, Софи прошлась до шкафчика и налила стакан воды.       — Не люблю сквозняки. Слушай, захвати вон там тюбик синий. — Марко указал пальцем и поудобнее устроился на диване.       — Да конечно. — Софи выполнила просьбу Хансена, мимоходом прочитав название тюбика, и вернулась на диван. — Давай, я. У меня лучше получится. — Получив его неохотное согласие, Софи подобрала ногу под себя — туфля соскользнула на пол — чтобы было удобнее приблизиться к его лицу и выдавила мазь на кончик пальца. — Только не дергайся. — Стоило бы воспользоваться моментом и отомстить Хансену за его подколы, но она старалась действовать аккуратно, мягкими касаниями нанося мазь.       Хансен не дышал. Не произнёс и звука, вглядываясь в эмоции Софии и считывая их, как психологический сканер.       — Соф, мы домой, — разнеслось грубо, отчего даже Хансен дрогнул едва заметно. Казалось, что скрип зубов Ивара был слышен всем. — Идём. Я жду.       Размеренные спокойные движение пальцев Софии давали понять, что заниматься подобным ей доводилось уже не раз. Даже появление Ивара, чьё настроение она считала мгновенно, не вынудило вздрогнуть или отстраниться.       — Сейчас, — спокойно ответила она, и так же спокойно продолжила втирать мазь, закончив через пару мгновений, лишь после чего поднялась на ноги и вернула туфлю на её место. — Теперь всё, — и повернулась к Ивару, — идём.       — Хансен, — Лодброк приобнял Софию за талию и крепче прижал к себе, — ходишь по грани.       На это Марко только усмехнулся и вскинул руки.       — Она сама вызвалась. Понравился я ей.       — Хансен! — рявкнул Ивар, выходя вперёд, пряча за собой Борромео, как самое важное сокровище.       — Ивар. — В обманчиво мягком голосе Софи, в хватке ладони, сомкнувшейся на его локте, не сложно было различить предупреждение. — Идём.       — Да, я уже вызвал водителя. — Ивар легко поцеловал Софию в макушку. Хансен же отсалютовал бутылкой с ликёром и улыбнулся уголком рта.       Только оказавшись в машине, Софи поняла, как сильно она устала. День выдался хоть и приятный, но с насыщенной программой, и под его конец хотелось поскорее оказаться в мягкой кровати. Думая об этом, она лениво прикрыла глаза, наслаждаясь тишиной.       — Вымоталась? — с нескрываемой заботой спросил Ивар, подставляя плечо и приобнимая Софию. День вышел слишком насыщенным, и идеальным его финалом был отличный секс с любимой, но, наблюдая за Борромео, Лодброк подмечал, что этот вариант отдалялся с каждой минутой.       — Да, — Софи прикрыла ладонью зевок. — Совсем. — Опуская голову на плечо Ивара, она уже засыпала.

***

      — Та новенькая блондинка в чёрном платье? Точно? — Хансен развалился на пристенном диване в уютной круглой комнате. Розоватое освещение мягко обволакивало Хансена и его гостя. Голос звучал приглушенно из-за специфичной отделки. Полнейшая анонимность и безопасность.       — Да, Марко. Это ведь можно устроить? Ты же знаешь, я всегда плачу вперёд и наличными…       — Да, да, Уилл, я в курсе. Я вызову её. Но ты знаешь правила.       — Конечно! — Крупный лысый мужчина в чёрном пиджаке дёрганно и нервно ослабил галстук.       Покинув комнату, Марко подозвал помощницу и велел ей передать приглашение Софии, а сам же вернулся к гостю.       — В чём дело? — было первым вопросом Софии, когда её пригласили вовсе не в кабинет Хансена, а в комнату для обсуждения сделок, скажем так, определённого характера. — Марко? — Глаза-льдинки быстро скользнули по незнакомому мужчине и впились в Хансена. Огоньки, что играли в его глазах, не сулили ничего хорошего. Не будь здесь посторонних, вежливость Борромео поубавилась бы, но она присела на свободный край диванчика, всем своим видом требуя от Марко объяснения.       — А я здесь стороннее лицо. Сделка не моя. Уилл, называй цену. — Хансен махнул рукой, давая добро на начало торга.       — София, верно? Да. Да. Верно. — Уилл спешно прижал к полным губам платок, собирая капельки пота. — Я хотел бы заключить на следующие два часа с Вами договор на сумму в сорок тысяч крон за мою небольшую шалость. Достаточная сумма?       — Уилл, да чего ты как целка? Говори уже, чего хочешь от нашей Соф. — Усмешка Хансена словно прибавила волнения Уиллу, и он протёр платочком лоб.       — Простите. Мне нравится Ваш голос, София. И сочту за честь послушать в Вашем исполнении сказку Андерсена. Ох, любую. На Ваш выбор. Пока я буду лежать у Вас на коленях. — Уилл задрожал, словно уже представил собственные ощущения.       — Добавляю ещё пять за колени, — сухо поправил Марко, Уилл кивнул.       — Я буду рад, если потом ещё смогу сделать…       — Погоди. Сперва утвердим цену за это. — Марко поднял руку, останавливая переговоры. — София?       С удивлением Софи справилась очень быстро, а вот желание убить Хансена росло как на дрожжах, пока она пыталась понять, что здесь происходит. Неужели этот идиот решил вести торг на неё… Но нет, речь шла о чтении. Чтении сказки. С этим странным мужчиной у её ног. Что это вообще за извращение?!       — Уилл. — Несмотря на кипевшее внутри негодование, с гостем клуба Софи оставалась приветлива и вежлива. — Моё присутствие здесь — это какая-то ошибка. В нашем клубе много красивых девушек с приятным голосом. Я помогу Вам выбрать любую из них.       — Я понимаю, — кивнул Уилл, — семьдесят?       — Любая девушка из нашего клуба. Любое ваше желание.       — София, назовите свою цену, прошу, — выдавил Уилл, проводя платком уже по макушке. — Я остановился на Вас.       Хансен едва сдержал смешок, прервав его коротким кашлем.       — Сто сорок, — ответила она, уверенная, что этот странный гость ни за что не согласится на столь нагло удвоенную цену.       — Марко, я отдаю сейчас девяносто кронами, — Уилл начал быстро отсчитывать купюры. И пятьдесят в евро. — Увлажнив языком толстые пальцы, Уилл вернулся к счёту. — Ещё двести сверху, и я буду облизывать пальцы, чтобы перевернуть страницы книги. Марко, ты же позволишь дойти до автомобиля за книгой? — Уилл начал порядком нервничать, предвкушая выполнение своего заказа.       — Никаких проблем, дружище! — Марко взглянул на Софию с хитрой ухмылкой.       Софи взглянула вслед уходящему мужчине и вдруг осознала, что ей его жаль: отказать ему — отнять у ребенка конфету.       — Хансен, ты пожалеешь об этом, — едва не прорычала она, забыв о манерах.       — Я? Ты сама согласилась. Не вешай на меня ответственность за свои решения. Тебя никто не принуждал. — Хансен пожал плечами. — Сумму занесёшь мне. После выдам за вычетом процента вместе со всеми — в конце месяца. — Удачи тебе. — Облизнув свой палец, Хансен расхохотался.       — Я его пожалела, — холодно бросила Софи, поднимаясь на ноги. — Деньги мне не нужны. — Уходя из кабинета, Софи задумалась, случалось ли в её жизни что-то более странное.       Спустя час, когда за Уиллом закрылась дверь, пришла к выводу, что нет. Софи знала, что она в безопасности. Если бы что-то пошло не так, охрана сработала бы моментально, хотя такому типу она, учившаяся у лучших, и сама могла дать отпор. Но этот Уилл и не думал позволить себе что-то лишнее, он боялся и слова неверного сказать, что всё больше наводило на грустные мысли. А потом он так быстро ушёл, поблагодарив дрожавшим от волнения голосом. Но не успела Софи выдохнуть, как на пороге возник Хансен.       — Вон деньги, — с раздражением к его персоне бросила Борромео.       — Расскажи. — Хансен выглядел как обычно расслабленно и с налётом пофигизма, но точно не по его воли промелькнуло беспокойство.       — Да о чём тут рассказывать? Читала и всё. Странный он, — нехотя ответила Софи. — Я не отказалась, потому что мне стало его жаль. Но не делай так больше. Я не одна из твоих девочек, Марко. — При виде его самодовольного лица злость вернулась к Софии новой волной.       — А чего ты меня винишь? Я вызвал тебя, потому что тебя выбрали. Решение остаётся всегда за человеком, за заказчиком. Дай ты чёткий отказ, я бы попросил его уйти. Или что, думаешь, только ты одна такая? Знаешь, сколько почти каждый день я провожу в этой комнате? Я сколько один на один с заказчиком и потом слышу трогательные просьбы согласиться? Не всех нужно жалеть. Уилл всегда приносит неплохие деньги. Но ты знала, что он предпочитает мальчиков? Не знала. Здесь много разных извращенцев. А мы помогаем им держать свои пристрастия в мирных руслах.       — О, бедный Марко, как много мужчин-клиентов мечтают лицезреть твой член! Это твой личный выбор, общаться с клиентами или нет. Меня сюда не вмешивай! Ты мог бы отказать ему и без моего участия, но нет, тебе ведь на лицо мое хотелось посмотреть, как я выкручусь!       — Да, мне как-то пришлось дрочить, когда предложили сделку на миллион, — Хансен выплюнул слова, как не лучшее воспоминание. — Но чаще хотят увидеть свой член в моей заднице. И несколько раз в неделю я слышу именно такое предложение. А ты не смогла произнести одно только слово «нет», а уже винишь меня? Немыслимо. — Марко наконец опустился на диван. — Я всего лишь хотел сказать, что всё это не смертельно. Думал поддержать. — Он пожал плечами и отвёл на короткое мгновение взгляд. — В самом начале никто почти не мог отказаться от этих сумасшедших.       — Нет, Хансен, тебе, — Софи выделила интонациями это слово, — не приходилось. Ты сам делал этот выбор, как и я сейчас. Вот только ты с самого начала знал, что делаешь. А меня ты посадил лицом к лицу с этим человеком, даже не предупредив! Забирай свои деньги и катись к черту! — Софи взмахнула рукой и пачка купюр полетела к ногам Хансена, а следом хлопнула дверь. Вылетев из клуба на свежий воздух, Софи уже набирала номер Ганса.