Дневники убийцы

Будучи практически всю свою сознательную жизнь уверенной в том, что первая любовь будет самым чудесным событием в моей жизни, а желательно моей первой и последней, как в трепетно любимой Золушке. Такую любовь мне пророчили все, пока бабушка просила лишь об одном влюбившись — не терять головы. А заповеди в старой затертой до дыр библии, напоминали о грехах человечества которые будто впились в мою память давая понять что, мне ни в коем случае нельзя было совершить: никаких гомосексуальных связей и никаких убийств. Это я помнила и всегда держала в голове. И сначала все шло по плану — легкая влюблённость в Джереми, которая оказалось взаимной, робкое сближение. И вот громом среди ясного неба появилась его сестра. Елена. Е—Л—Е—Н—А Пять букв. И мой самый страшный грех. Она наконец выписанная из всевозможных больниц, стационаров и окончившая обучение в пансионате для девочек, была точно морозный свежий ветер в раскаленной пустыне. Пахнущий шоколадом. Любила ли она шоколад? Терпеть не могла, но курила сигареты с шоколадным запахом и пила исключительно черный кофе. И это противоречило всему. Казалось, больнично-тепличная девочка, должна быть тихой и милой, нет Елена была очень милой, доброй, просто волшебной. Но курила, почему-то именно это меня удивляло, правда я видела лишь раз как она это делала, но опыт в этом деле был виден. «— Научишь? — зачем-то спросила я тогда, курить не хотелось, а просто так пялиться было уже не прилично. — Эти? Ну уж нет, la sorcière, здесь семьдесят процентов смолы сожжёшь к чертям легкие, жвачку будешь?» После мне начало казаться, что Елена была везде: как волонтёр, организатор, казалось, она хотела помочь всем, хотя многие говорили что так она уходит от осознания смерти родителей, но Елена понимала это ясно, она просто была хорошей, по настоящему хорошей. Но каждый раз, пытаясь понять её, я терпела неудачу. Основная проблема была в том, что Елена была неоднозначной. От макушки до самых пяток. Елена была с одновременно известным и неизвестным прошлым, нихрена не простой, с плохой привычкой дымить как паровоз, пока никто не видит, постоянно помогающей всем и каждому в школе и умопомрачительными, пряными духами, которые хотелось вдыхать постоянно. Сладко-цветочные, невинный и в то же время такой сладостный аромат, с легким абрикосовым ароматом у кромки волос. Ее аромат стал наркотическим для меня, казалось он преследовал меня по всюду, теперь в каждой брюнетке виделась лишь одна. Это рушило все, это было так неправильно! Она была для меня подругой, лучшей подругой! Близкой верной, и в совершенно неправильном смысле любимой. И ведь на других девочек никогда не тянуло, как все заглядывалась на задницу Локвуда и считала кубики у спортсменов, но на Гилберт, как медом намазали. А после, в один момент, пришли кошмары, каждое прикосновение к руке Елены обозначалось кровавым месивом перед глазами, криками полными боли и ужаса. Потом появился Стефан, и все повторилось вновь, те же видения, но разные молящие о пощаде люди. Тогда бабушка сказала, что они не то, чем кажутся. Что Стефан вампир, которому чуть меньше двух ста лет, а Елена, настоящее исчадье ада. Хотелось подойти к ней и отвесить пощечину, вцепится в плечи и спросить, зачем стольких убила, хотелось бить ее, спрашивая почему именно в нее? Но вместо этого я сидела в её доме на ночевке, не сводя с нее глаз. Ну она же не похожа на исчадье ада! —…ты же провела по его кубикам языком? Если нет, ты просто в пустую спишь с Деймоном, Барби, — продолжала сыпать вопросами Елена, смотря на пьяно хихикающую Кэролайн, — давай колись ты же знаешь, я тайны ненавижу. «—Но сама же из тайн и состоишь, мелькнула шальная мысль». —А сама-то с кем-нибудь уже? — однозначно поиграла бровями Кэролайн не зная, что ответить, допивая бутылку. —Неа. Где, в больнице? — по-лисьи улыбнувшись, ехидно спросила Лена. —Бонни? Ты же вроде на Джереми слюнки пускала, — переключилась на меня Кэролайн. Я вспыхнула, а Лена поперхнулась. «—Спасибо Кэролайн, вот кто тебя просил, а если она разозлится из-за этого тогда, что? Все же знают, спать с братьями подруг к беде! Особенно если хочешь спать с подругой…» —Серьезно, мой брат? — недоверчиво воскликнула Лена, — Ты достойна намного большего, чем жалкий наркоман! Нет, он, конечно, мой брат и все такое, но повысь планку, он ниже твоего уровня! — живо продолжила она. —Сама-то, Кэролайн, Деймон тебя ни во что не ставит! Вся в синяках и укусах! — зло бросила я подруге, совершенно не слушая Елену. Какого хрена Кэролайн лезет не в свое дело? —Хей ты же говорила, что… — встревоженно начала Лена. —С Деймоном я порвала, — преувеличено легко ответила Кэролайн, — но я подумываю найти нового парня, ты же не против Мэтта, да Елена? — сладко закончила она. —Он весь твой, только я напоминаю, что, если ты хочешь найти своего принца, это не значит, что нужно перетрахать все болото, — в шутливой форме закончила Лена, — ты должна в первую очередь получать удовольствие от отношений, а не занимать ими пустоту, сейчас лучше не спешить ты только вышла из токсичных отношений. К тому же сейчас мы с тобой пропустим школьный автобус, побитый мерседес, а после ты сразу сядешь в новый Range Rover, тем более… Я же, задремала под их шутливый спор, очнувшись лишь в тот момент, когда Елена уложила спать Кэролайн и начала легонько трясти меня за плечо. —Лена, ты же была когда-то влюблена? — этот вопрос сидел во мне слишком долго, и я хотела узнать ответ. —Я же могу тебе доверять, да? — задала она явно риторический вопрос, —Это было давно, кажется еще в прошлой жизни. Я тогда полюбила сразу двух, — она замялась, явно не зная, что говорить дальше, — не хочу заканчивать это все идиотским "я пьяна", но не страдай этой херней, а лучше иди спать, в выпускном классе любовь будет балластом, — хлестко и хрипло закончила она и пошла в уборную. Но стоя на пороге она лишь тихо сказала: —Эта любовь в принципе слишком переоценена, слишком много внимания биохимическому процессу в твоей голове. Это ударило меня обухом по голове. И в тот же момент я вспомнила Ветхий Завет: «Ворожей не оставляй в живых.» Кажется, свой путь в ад я уже начала. И, Боже, не дай мне утащить за собой бедную душу Елены.