***
По дороге домой нам с Фоном было чертовски весело. Я включил песни Scrubb и даже исполнил несколько из них, а Фон пытался мне подпевать и делал нелепые танцевальные жесты руками. Я полностью пришёл в себя после разговора в кафе и смеялся над очередной его нелепой шуткой, когда Фон вдруг убавил музыку. — Я недавно встретил Мэна и Тима, — начал он. — И что с того? — Ну, мы немного поговорили о вас с Сараватом. Они говорят, что он на самом деле серьёзен во всём, что говорит и делает. Я совсем не ожидал нового витка этого разговора, потому потряс головой и нахмурился: — Постой… Что? — А ты сам что скажешь? За окнами машины быстро проносились фонарные столбы, билборды и аккуратно подстриженные деревья. Заходящее солнце слепило глаза, так что я опустил солнцезащитный козырёк и глубоко вздохнул. А что я? — Он мой друг. — Чёрт, серьезно? Просто друг? — Ты прекрасно слышал, что я сказал. Зачем спрашивать по триста раз? — Тогда позволь спросить, Тайн, почему вы оба выглядите так, как будто между вами двоими есть нечто большее, чем простая дружба? Я закатил глаза: — Почему все вечно додумывают то, чего нет? Мы друзья, Фон. Ни больше, ни меньше. — Окей, я понял. Они, кстати, ещё просили передать тебе, что, если ты считаешь Саравата всего лишь другом, то скажи ему это. Есть множество звёзд с разных факультетов, которые мечтают о нём, понимаешь? Мэн сказал, что собирается устроить Вату свидание с кем-то из них, если ты дашь ему от ворот поворот. — В смысле? — А что такое? Фон сузил глаза и внимательно уставился на меня, словно пытаясь прочитать мои мысли. — Ничего, забудь. Пожалуйста, перестань так на меня смотреть… Не делай эту ситуацию ещё хуже. Я думал, между нами с Ватом всё в порядке в том виде, как оно есть, но, как оказалось, это не так. — Тебе нужно выбросить его из своей жизни, если твои чувства не такие, как у него. Я помогу тебе с этим. Я снова промолчал, делая вид, что очень сосредоточен на движении. Фон же от скуки принялся осматривать салон и внезапно ошарашил меня новым вопросом: — Это же его гитара, да? Я на мгновение обернулся, чтобы увидеть, как он потянулся к гитаре Вата, лежащей на заднем сиденье. — Ага… — Я верну её ему, хорошо? Наверное, тебе было бы неловко сделать это самому. Ничего, мы купим тебе новую. Чёрт, я просто сейчас заплачу. Нет, Фон, нет, просто положи её на место! — Но… Сарават ведь дал мне её… — Но это совсем не хорошо, если ты решил выбросить его из своей жизни, но собираешься оставить вещи, которые принадлежат ему, разве не так? Не стоит оставлять у себя ничего из его вещей, а уж тем более нечто столь ценное, как гитара. «Но на этой гитаре даже выбито моё собственное имя! Она моя, так что я не собираюсь её возвращать», — желал я прокричать ему в лицо. Конечно же, вслух я ничего не сказал. — У тебя же есть его номер? — Да… Но зачем тебе? — Я хочу с ним поговорить. — Послушай, Фон, — я неловко рассмеялся, — вы, парни, слишком много об этом думаете. Я в самом деле способен справиться с этим сам. — Как-то ты медленно это делаешь. Правда? Ну и ладно. Я нажал на педаль газа, заставляя машину ехать быстрее. Почему у меня не получается просто взять и откровенно рассказать ему о том, что у меня на сердце? Он ведь мой лучший друг. Возможно, я переживаю о том, что он не поймёт меня, или о том, что он станет подшучивать над моими чувствами? Эти мысли мучали меня сильнее, чем прорезающиеся зубы мудрости, и даже скорость в сто сорок километров в час не позволяла мне отвлечься от них. Наконец, мы остановились возле общежития моего друга. — Фон, выходи. Мы приехали. Беспокойства в моём голосе хватило бы на несколько человек. Я потянулся за сумкой Фона и с силой швырнул её ему, пытаясь заставить свои руки перестать трястись. Только бы он не вспомнил о… — Постой! А гитара? Давай мне, я верну её Саравату. — Я… Я сам это сделаю. —Я тебе помогу. Фон схватился за гриф и потянул на себя в тот же самый момент, когда я сделал то же самое. Я сжал ладонь, не позволяя ему забрать «Надоеду». Ну уж нет! — Сарават дал её мне, поэтому и вернуть ему её должен я сам. — Ты уверен? — Ага. Отдать её? Никогда! Фон пожал плечами: — Ну, тогда спокойной тебе ночи, Тайн. Чмок! Этот придурок послал мне воздушный поцелуй и соизволил наконец выйти из машины. Боже мой, теперь я могу успокоиться. Я дышал как выброшенная на берег рыба, жадно глотая большие порции кислорода и пытаясь унять дрожь, которая била моё тело. Закрыв лицо руками, я вдруг почувствовал влагу на них. Я плачу? Какого чёрта я плачу?!***
Следующим утром я еле-еле собрался с силами, чтобы подняться с кровати и отправиться в университет. Мне так и не удалось поспать ни минуты этой ночью, так что я чувствовал себя совершенно разбитым. Пары начинались в десять утра, а я так и не начал делать домашнюю работу. Ну, не зря же я постоянно даю своим друзьям списывать свои задания. Придется и им сегодня мне помочь. — Плохо выглядишь, друг. Хочешь мороженого? Ом смотрел на меня с жалостью, пока я списывал его домашку. Я пожал плечами, закрыл тетрадь и вышел из класса вслед за ним. Мой взгляд был направлен в пол; я был глубоко погружён в свои мысли и ужасно хотел спать, поэтому не сразу обратил внимание на слова Ома. — Тайн? Он обратился ко мне в очередной раз, прежде чем я, наконец, ответил: — Да? Что такое? — Ну… Вы двое… Как там у вас всё? — Всё хорошо. Видя моё нежелание продолжать разговор, Ом молча кивнул. Мы с ним спустились вниз и направились к фудкорту, самому ближайшему месту, где можно купить мороженое. Я заказал своё любимое: с шоколадной крошкой, а Ом, как обычно, не смог определиться и взял себе сразу четыре разных вкуса. — Эй, смотрите, — раздался вдруг за нашими спинами громкий шепот, — это там не звезда факультета менеджмента? Разумеется, я, как и все остальные, развернулся, чтобы увидеть стройную длинноволосую девушку, которая стояла чуть в отдалении вместе со своими друзьями. Хм, она на самом деле милая. И фигура потрясающая… — Вот эта? В углу? — Да. Её друзья уже не раз пытались устроить им с Сараватом свидание. Студенты за нами продолжали сплетничать, а я просто пялился на неё, не имея сил отвернуться. Она на самом деле очень красивая. И кому такая не понравится? Дверь ближайшего здания хлопнула, и по фудкорту сразу разнёсся негромкий гул, свист и шепотки. А это всё могло свидетельствовать о появлении только одного человека… — Смотри, Сарават тоже пришёл. Чёрт, а они на самом деле смотрелись бы с ней довольно мило. Прекрасно, теперь и Ом присоединился к этим глупым сплетням. У меня в груди появилось такое неприятное чувство, словное моё сердце скребли острыми когтями. Оно только усилилось, когда лицо звезды факультета менеджмента просияло, она поднялась со своего места и в мгновение ока оказалась рядом с Сараватом. Теперь эти двое болтали о чём-то своём, и, хотя у Вата было его обычное замороженное выражение лица, я всё равно безотчётно скривился. — Нет, ты взгляни, они просто идеально подходят друг другу! — Ом продолжал нести чепуху, а я просто закатил глаза, чувствуя огромное желание огрызнуться. — Ты же не расстроился бы, если бы они стали встречаться? Ты ему нравишься, но не чувствуешь к нему абсолютно ничего, так что у тебя нет причин горевать. Шарик моего любимого мороженого, которое я только что купил, выпал из рожка на пол, запачкав мне руки, но я всё так же продолжал молча стоять и смотреть на этих двоих через плечо Ома. Знаете, примерно так и ощущается потеря. — Тайн! Мороженое упало. Хочешь купить новое? Ом дотронулся до моего плеча, заставив подскочить от испуга. Я, наконец, обратил внимание на мороженое, которое таяло на полу, и покачал головой: — Нет, я забрал последнюю порцию с этим вкусом. — Рядом ещё много кафе, зайдём? — Нет, тут продаётся именно такое, как мне нравится. Ом приподнял бровь: — Ну, тогда придётся собрать твоё с пола. Я закатил глаза, посмотрел на пустой рожок и задумчиво откусил от него. Ну, хоть что-то осталось. — Если оно тебе так сильно нравится, в следующий раз держи покрепче. — Я просто кивнул, продолжая откусывать от рожка, а Ом попытался меня ободрить: — Было бы сложно сейчас его собрать, оно ведь уже растаяло, но у тебя всё ещё есть рожок. Я снова молча кивнул и отвернулся от своего друга. К Саравату, который всё ещё болтал с той девушкой, присоединилось ещё несколько студенток. — Ну, и как тебе вафля без мороженого? Я мрачно улыбнулся, всем своим видом демонстрируя то, что меня всё очень даже устраивает. Ом же в очередной раз дал мне совет по поводу обращения с мороженым: — Если ты не хочешь что-либо потерять, тебе следует старательно оберегать это. В его голосе прозвучало нечто, что заставило меня чуть нахмурить брови и бросить на него подозрительный взгляд. Что за философский настрой, Ай'Ом? Ты правда считаешь, что я не понял с первого раза, что мне стоит быть осторожнее? Или же за всеми этими советами прячешь что-то ещё… Я уже был готов призвать его к ответу, но Ом снова вернулся к насмешкам: — Но, если ты всё же решишь подобрать это мороженое с пола, то знай: вкус всё равно уже успел измениться. Я не думаю, что тут пол стерильный, как в операционной. Я даже не отреагировал на это. Моя голова буквально разрывалась от переживаний. Перед глазами проносились сотни картинок, на которых Сарават держит за руку другого человека, гуляет с ним по городу, ходит в кино, целует в машине перед домом… Я правда не знаю, выдержу ли я это. Мне вдруг стало так больно, что я решил, будто моё сердце сейчас разобьётся вдребезги. Боже, да что со мной происходит? Мне в самом деле необходимо сесть и хорошо подумать о том, что я чувствую и чем это вызвано.***
Сарават звонил мне каждый день вот уже полнедели и уговаривал сходить с ним поужинать и в кино этим вечером. Его голос, умоляющий меня об этом, был таким обволакивающим и мягким, что я буквально впитывал его всем своим естеством. И в какой момент он стал нужен мне для того, чтобы на сердце становилось спокойно? И вместе с тем, что я был рад его приглашению, внутри меня зрело беспокойство: он ведь не собирается сделать этот вечер прощальным, чтобы сообщить мне, что он собирается начать ухаживать за той красоткой с факультета менеджмента? Да уж, наверное, я просто просмотрел слишком много дорам с таким сюжетом. Эта наша встреча с ним стала первой с момента общения в музыкальном клубе, когда я видел его лицо так близко. В моей голове всё смешалось, и я просто изо всех сил старался выглядеть так, словно всё в порядке. Именно по этой причине я пытался даже не смотреть на него лишний раз. Во время ужина я сидел в телефоне или смотрел в столешницу, а после — предложил ему послушать музыку, чтобы не разговаривать ни о чём. Фильм оказался просто отвратительным из-за ужасной концовки. Главные герои предпочли разойтись навсегда, а ведь в жанрах стояла романтика! Что за невероятное разочарование… Я в самом деле был готов заплакать, и только эти слова Саравата удержали меня от этого: — Давай встречаться. В тот момент, когда Ват заговорил, я вдруг ощутил себя таким беспомощным. Он правда не шутит? Он действительно сейчас предлагает мне стать его парнем? Сарават напряжённо смотрел мне в глаза, ожидая ответа. Я же изо всех сил пытался понять, чего хочу и что чувствую, как вдруг перед моими глазами снова встал тот шарик мороженого, тающий на полу. Эта банальная картинка стала для меня громом среди ясного неба. Я в одно мгновение ощутил всю горечь от потери, как если бы уже лишился его. Сарават, этот невероятный во всех отношениях человек, стал мне так дорог за это время, что я никак не мог позволить воспоминаниям о нём превратиться в мороженое, которое выпало у меня из рук. Что ж, в таком случае, мне остаётся только одно… — Эм-м давай будем вместе. Это ведь справедливо по отношению к нему — дать ему понять, что он мне тоже очень дорог, верно? Вот и всё. Глядя ему в глаза, я чувствовал, как передо мной проносятся все те слова, которые я планировал сказать ему сегодня, всё то, что я собирался сделать. Я ведь шёл сюда, чтобы как минимум высказать всё, что думаю о его поведении, а как максимум — чтобы игнорировать и молчать весь вечер. Он ведь заставил меня чувствовать себя невероятно неловко всю эту неделю, так почему бы мне не поступить с ним точно так же? К тому же он бы не смог донимать меня на выходных, потому что должен был поехать на день рождения к брату, и дал бы мне время прийти в себя. Но что я сделал вместо этого?... Кроме того, у меня есть ещё одна причина для смущения. Я начал общаться с ним только по той причине, что хотел избавиться от нежелательного внимания Грина. Но сейчас любому дураку понятно, что расклад довольно сильно поменялся. Я, тот человек, который так сильно старался избежать симпатии одного парня, в итоге начал встречаться с другим. Отлично, Тайн Типакорн, лучше не бывает. И, разумеется, внутри меня зрело волнение по поводу того, как это воспримут другие. Вероятно, я получу немало насмешек, а то и негатива от фанаток Саравата. Интересно, когда все узнают, что национальный муж университета — это мой парень, я смогу спокойно выйти из общежития?***
— Чувак, сядем здесь? — Окей, — кивнул Пыак. — Что закажем? Мы с парнями сели за один из столиков в кафе рядом с кампусом, полном студентов, которые желали расслабиться после пар. — Мне всё равно, — пожал я плечами, бросив один взгляд на меню. — Тайн, закажи что-нибудь для нас всех, мне слишком лень туда идти. — Ага, конечно. Даже не надейтесь, я сделаю заказ только для себя. Ну как всегда. Почему я всегда покупаю поесть для нас всех, но эти парни готовы расщедриться максимум на порцию лапши для меня раз в год? Это так сильно раздражает, я серьёзно. Я закатил глаза и подошёл к барной стойке. Пусть даже не надеются, что я куплю что-нибудь и для них! В этот же момент дверь в кафе открылась, и внутрь вошла целая толпа студентов. Автоматически обернувшись на смех и голоса, я словно бы в замедленной съёмке увидел его, идущего справа и легко хмурящего брови. Сарават просматривал стопку каких-то листков, не особенно обращая внимания на происходящее вокруг, и поэтому даже не заметил моего присутствия. Тем человеком, который встретился со мной взглядом, был Мэн. Он тут же пихнул Вата локтем, указав на меня подбородком, и тот нехотя отвлёкся от документов. В этот момент весь мой мир просто остановился, я замер, глядя на него с милой улыбкой, а он… никак не отреагировал! Вообще никак: он не улыбнулся, ничего не сказал, даже не подмигнул на худой конец. Вот дерьмо! Неужели мой первый в жизни парень оказался недостойным того, что я отдал ему своё сердце? — Привет, что собираетесь заказать? Парень за барной стойкой приветливо улыбнулся, выведя меня из транса своим вопросом. Я вернул ему улыбку и задумчиво посмотрел вверх — на табло с меню. — Я хотел бы фраппучино. — Размер? — Большой, пожалуйста. — Как вас зовут? Я удивлённо вскинул брови. Почему такое количество кофеен стало использовать приём старбакса с именами на стаканах? Но не спорить же мне с ним, так ведь? Было бы странно сейчас отказаться называть имя или врать, так что я просто ответил: — Тайн. — Одну секунду. Я согласно кивнул и отошёл от барной стойки, давая другим посетителям возможность сделать заказ. В этот же момент мой телефон завибрировал: парни из Горячей Четвёрки написали в общий чат, что хотят, чтобы я для них купил. Ом захотел клубничный смузи, Пыак — эспрессо, а Фон — шоколадного печенья и порцию мороженого. Вот ублюдки! Из-за них мне придётся стоять в этой очереди ещё раз. Вздохнув, я снова направился к кассе, но в этот момент голоса, доносящиеся от столика Белых Львов, стали ужасно громкими. — …Мне слишком лень туда идти. Закажешь мне эспрессо со льдом? — И мне. — И давай быстрее! Он скоро закончит заказывать, и тебе придётся стоять в очереди. — Ну, чего ты ждёшь? Быстрее, встань за ним! Что в головах у этих парней из банды Саравата? Они сейчас посылают Саравата ко мне с одной целью — поиздеваться. Почему бы им не подумать о том, что всё это до ужаса меня смущает? Высокую фигуру, подошедшую ко мне сбоку, я увидел краем глаза. Его лицо было всё таким же непробиваемо спокойным. А это, вообще-то, первый раз, когда мы встретились, уже будучи парой. И что мне теперь делать? Как смотреть ему в лицо, что говорить? Кто в принципе должен начать первым? — Ты…ты пришёл сюда с друзьями? — спросил я, запнувшись. Почему бы не быть тем, кто начнёт разговор? — М-м ага. Чёрт, ему обязательно всё время отвечать так коротко и односложно? Мне и так ужасно неловко. — Ну, я тогда вернусь за свой столик. Так уж точно будет лучше, чем продолжать этот вымученный диалог. Но Сарават вдруг встрепенулся, и его голос стал в разы эмоциональнее: — Постой! Ты разве не собирался подождать, пока напитки не будут готовы? Я пожал плечами: — Я поднимусь и заберу их. — Тайн, постой со мной ещё немного. Давай вместе подождём. В этот момент его очередь делать заказ наконец подошла. Подождав, пока Сарават закончит, я снова встал перед барной стойкой и продиктовал бармену всё, о чём просили мои друзья. Тот снова спросил: — Какой размер для напитков желаете? — Все большие. — Мне написать на них имя Саравата? Вау, даже этот парень из кофейни неподалёку знает его имя. Это… пугает? Я на мгновение задумался, а потом с энтузиазмом кивнул: отомстить этим ленивым ублюдкам таким образом — это довольно весело. Сделав заказ, я снова повернулся к Вату: — У тебя уже закончились пары? Мои часы показывали два часа дня. Если я не ошибался, в это время в понедельник Сарават уже заканчивал учёбу. — Ну да. Не сказать, что я был ободрён таким коротким ответом. Это заставляло меня чувствовать себя в десятки раз более неловко, поэтому я нахмурился и опустил взгляд. Сарават, уловив перемену в моём настроении, растрепал волосы ладонью и, наконец, произнёс фразу, в которой было больше двух слов: — Пойдёшь сегодня в музыкальный клуб? — Так у тебя же сегодня тренировка на футбольном поле, разве нет? — Да, мы будем готовиться к следующему матчу. Не забудь прийти и поддержать меня! — Конечно, — я легко улыбнулся. Если честно, такая перспектива меня не то, чтобы радует. Нет, я всегда счастлив увидеть Саравата, но все эти прыжки и танцы под глупую музыку порядком мне надоели. К моему огромному удовольствию, на этих соревнованиях всегда есть то, что поднимает мне настроение… Ват казался таким же смущённым, каким был я сам. По его ровной золотистой коже сложно было это заметить, но я всё равно знал, что Сарават покраснел. — Я…я не знаю, что сказать, — выдохнул он, опустив глаза. Насколько же я понимал его в этот момент. — М-м-м. — Боже, мне так неловко. Из моего рта вырвался судорожный вздох. Никогда ещё мои отношения не начинались так, чтобы я в глаза своему партнёру взглянуть боялся. — Зато у меня самый милый на свете парень. Я вспыхнул в одно мгновение, не зная, что ему ответить. Моё сердце готово было взорваться в любой момент. Я смотрел то в пол, то в потолок, не представляя себе, как могу поднять на него взгляд. И как только этот парень, такой странный и непонятный, может заставить мои колени раз за разом подкашиваться? Я понятия не имел, чувствует ли он то же самое, но контролировать это становилось всё сложнее. — Тайн, ваш заказ! Наконец-то! Спасаясь от неловкости, я быстро подошёл к барной стойке, схватил пакет с едой для парней и свой фраппучино и отрывисто спросил у бармена: — Сколько за всё? — Пятьсот пятьдесят пять бат. Пока я доставал деньги из кошелька, краем глаза уловил движение сбоку. Стоило мне обернуться, как перед моими глазами развернулась невероятная в своей наглости картина: Сарават большими глотками отпил половину моего фраппучино. Чёрт, он серьёзно? Неужели его настолько мучает жажда, что он не мог подождать пару минут, пока его собственный кофе не будет готов? — Сарават, ваш заказ! Пользуясь моим ошарашенным состоянием, он забрал переноску с кофе для себя и своих друзей, поставил туда мой фраппучино и подмигнул мне: — Я уже отпил, так что забираю. Потом верну тебе деньги за него. — Да ладно, просто угощайся. Я закатил глаза, но не стал протестовать. Ладно уж, разве я могу жалеть для него стакан кофе, когда Ват столько раз оплачивал всё, на что я укажу? — Не будь таким упрямым, Тайн. С этими словами он отошёл от барной стойки, кивнул мне и направился к своим друзьям. Мне не оставалось ничего, кроме как забрать заказы своих друзей и присоединиться к парням, дожидавшемся меня за нашим столиком. Место, которое мы с Горячей Четвёркой выбрали, чтобы перекусить, находилось совсем рядом со столиком Саравата и его друзей. Как и всегда, вокруг творился настоящий хаос: множество людей буквально теряли всякие тормоза, когда дело касалось Саравата, и фотографировали его, спрашивали о чём-то, передавали напитки и десерты… Но виновнику всего этого снова не было ни до кого из них никакого дела. Он просто сидел, как ледяная статуя, и допивал мой фраппучино. И как только они могут быть настолько заинтересованными в ком-то, у кого вечно каменное лицо? Хотя, давайте будем честными, не мне задавать этот вопрос… — Ну и что? Между вами обоими есть какой-то прогресс? Ом потянулся ко мне, понизив голос, и сразу стал похож на главного сплетника мира. Я лишь отмахнулся, не желая ничего рассказывать в таком людном месте. Нужно быть очень наивным, чтобы считать, что наши с друзьями разговоры никто не подслушивает. — Ты так сильно хотел этот фраппучино, что украл его? — внезапно донеслось из-за соседнего столика. Голос Мэна, громкий и звонкий, как всегда, слышал каждый в этом кафе. Да уж, эти парням, видимо, чертовски весело обсуждать то, как меня оставили без моего заказа. — Ты не понимаешь, — в разговор включился Босс, — Сарават просто очень, очень любит фраппучино. Если бы это был какой-то другой напиток, то он бы и не подумал его отнимать. — Да что ты? А я вот думаю, всё дело в том, что человек, который купил этот кофе изначально, просто чертовски милый. Друзья Вата засмеялись так громко, что я снова обернулся. Да что там у них происходит? Мэн снова принялся издеваться над другом: — Так всё дело в этом, Сарават? Просто кто-то здесь милый настолько, что тебе даже хочется забрать у него напиток, чтобы прикоснуться к этой волшебной ауре? Минутку, так они говорят обо мне? — Сарават, ответь на вопрос, — Тим сделал глупое выражение лица и сложил пальцы в виде микрофона перед лицом Вата. — Каково тебе жить, когда в университете есть человек милее тебя в тысячу раз? Ущемляет самолюбие? — Да какие же вы ублюдки! Я во все глаза смотрел на то, как Ай'Ват бьёт своих друзей по плечам, наконец-то перестав выглядеть, как каменная глыба. Ом, закрывая лицо и отворачиваясь от него, закричал мне: — Тайн! Помоги нам! Скорее, Тайн! Ха, очень смешно! После всех этих сплетен на всё кафе ты просишь меня об этом? Я ухмыльнулся и показал ему средний палец. Все посетители продолжали смотреть на это цирковое шоу, а Белые Львы вели себя совершенно по-идиотски. Я закатил глаза и отвернулся. Подобное детское поведение — то, к чему я давно привык, когда дело касается друзей Саравата. Внезапно мой телефон завибрировал, и я автоматически взял его в руки. Это было уведомление из инстаграма: Man_maman: Кто бы ни угостил моего друга напитком, большое тебе спасибо! Прекрасно, они продолжают издеваться надо мной и здесь. Мэн сфотографировал мой фраппучино, который Сарават забрал парой минут назад. Разумеется, он отметил как Белых Львов, так и нас с парнями. А то мне ведь мало внимания без этого! KittiTee: Не хочешь сходить и поблагодарить его за это? Boss-pol: @Man_maman Да-а сходи! Man_maman: А почему бы и нет? Смотрите, парни, сейчас я именно так и сделаю 😉 — Боже, да когда же вы отвалите? Я схватился за голову, совершенно измученный их выходками. На удивление откликнулся не кто иной, как Сарават: — Звучит очень обидно. Эта фраза, произнесённая глубоким низким голосом, заставила его друзей буквально покатится со смеху. Что ж, наверное, остальные посетители уже даже успели к этому привыкнуть. Я снова опустил глаза в экран и обнаружил, что мои друзья успели присоединиться к этому разговору в комментариях. Я был бы счастлив сказать, что хотя бы один из них поддержал меня и написал что-то вроде «Какого чёрта вы творите? Может, уже оставите его в покое?», но, разумеется, это было не так. Я глубоко вздохнул и попытался отвлечься. В моём собственном профиле уже давно не было постов, так что я решил сделать пару фотографий. Параллельно с этим я просматривал новые комментарии под постом Мэна. Боже, как же сильно всё это смущает! Tine_chic: @milkbox1998 Да уж, фраппучино здесь просто потрясающий. Bigger330: Так Саравату в очередной раз дали напиток бесплатно? И с какого момента он их принимает? I.ohmm: Постойте! Я что-то пропустил? Thetheme11: Приходи за наш столик — расскажем! Несколько минут спустя мне снова пришло уведомление из инстаграма. Фото, появившееся в ленте, было точно таким же, как и то, что я опубликовал некоторое время назад, но было снято с другого угла. Ничего себе, когда Сарават начал публиковать не размытые странные снимки, а фотографии из красивых мест? Впрочем, ничего необычного: он ведь просто повторил за мной и сделал идентичные фото. Sarawatlism: Мило. Man_maman: Круто, а теперь перестань уже стесняться и скажи ему это в лицо. Bigger330: Вы о чём? January_jam: Что? wiper.few: Ого, вы в том кафе? Я тоже сейчас приду. Thetheme11: Боже мой, серьёзно! Сарават, подойди уже к нему и признайся. Boss-pol: Слабак… KittiTee: Полнейший. Я наблюдал за тем, как Сарават поднял взгляд сначала на своих друзей, а потом и на меня. Я качнул головой. Нет, Ай'Ват, ты же не сделаешь этого, когда все смотрят…. Только не это! — Давай, Сарават, покажи нам, как мальчик превращается в мужчину, подойди уже к нему, — продолжали подначивать Вата его друзья. Я быстро отвёл глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом, и притворился, что смотрю в экран. Мои пальцы и спина потели, а в своём сердце я молился о том, чтобы он не повёлся на их подначки. Но, разумеется, это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Его высокая фигура оказалась рядом с нашим столиком слишком быстро. Моё сердце замерло; я взглянул на него снизу-вверх, неловко улыбнулся и двинул пальцами, обозначая приветствие. Его лицо не выражало абсолютно ничего, в то время как Белые Львы смеялись за его спиной и всячески подбадривали. Сарават вздохнул, опустил руки на спинку стула и начал говорить: — Тайн… — Что? — Перестань быть таким милым. Из-за этого мои друзья странно себя ведут. Я глупо моргнул. Как, спрашивается, я могу это сделать? — Пришёл поболтать с нашим другом, Сарават? Ом дружелюбно улыбнулся Вату, но тот и головы в его сторону не повернул. Вместо этого он снова обратился ко мне: — Я не могу контролировать своих друзей, но могу попытаться контролировать то, что мне принадлежит. Каким же нежным тоном он произносит подобные гнусные вещи! Интересно, он вообще осознаёт, как грубо это звучит? — О чём ты, Сарават? Ом снова попытался поговорить с ним, и на этот раз Ват решил ответить: — Он теперь мой парень. — Ха?! Моё лицо побелело. Я, конечно, не собирался скрывать от друзей отношения с Сараватом, но чтобы рассказать им так быстро… Да ещё и в такой обстановке. — Всё так, как я и сказал, — Ват пожал плечами с таким видом, будто сообщал что-то совершенно будничное. — Мы вместе, так что он мой. — Правда?! Мои друзья смотрели на нас во все глаза, а мой мир вращался так быстро, будто я сидел в чёртовой центрифуге. Сарават вот так просто взял и рассказал всем вокруг о наших отношениях. Моё сердце…***
Ом, Пыак и Фон сходили с ума уже несколько часов. Они выглядели взволнованными и возбуждёнными, пародируя нас с Сараватом и задавая тысячи неловких вопросов. Когда Ват предложил мне прийти на репетицию Ctrl S в клубе сегодня вечером, эти парни едва не скончались на месте. После всех слов, которые я услышал от них, моё лицо буквально пылало от стыда. Господи, и почему только они узнали?! Я был не готов! Разумеется, Белые Львы тоже слышали, что мы начали встречаться. Они словно превратились в мстителей из Марвел, готовые защищать нас с Сараватом. И это, как бы забавно это ни звучало, ужасно меня радовало: я, вероятно, просто умер бы, если бы Жёны Саравата узнали о нас. К счастью, кажется, как друзьям Вата, так и моим, было кристально ясно одно: наши с ним отношения пока должны оставаться в секрете. Оторвавшись от своих друзей, я встретился с Сараватом возле здания его факультета, как мы и договаривались ранее. После насмешек Горячей Четвёрки я чувствовал себя довольно неловко, но всё равно старался сохранить лицо и не показать ему, что я немного взволнован. — Где вы будете заниматься? Ты уже нашёл помещение? — спросил я его после того, как махнул в знак приветствия. Хоть я и разговаривал с ним, по сути, так же, как и раньше, но мои чувства к нему изменились вместе с тем, как изменились наши отношения. И всё же демонстрировать это всё ещё было довольно неловко. — М-м давай просто пойдём в музыкальный класс. Я не думаю, что Пи'Дим был бы против, так что не будем тратить время на то, чтобы спрашивать разрешение. Сарават ухмыльнулся уголком губ, подмигнул мне и помахал перед лицом ключом от клубной комнаты. Да уж, президенту явно не стоит так сильно ему доверять. — А остальные члены твоей группы? Они придут? — Да, я уже написал в чате, что мы здесь. Они скоро присоединятся. Я кивнул, и мы зашли в класс. Сарават первым сел на скамейку, и мне не оставалось ничего, кроме как присоединиться к нему. Я обнял свою y DC-16 Martin, а он, порывшись немного в своём рюкзаке, вдруг достал оттуда две упаковки молока. — Будешь? — он протянул одну мне. Я просто кивнул, принимая её. Если честно, мне довольно тяжело привыкнуть к таким проявлениям заботы, которые пришли, когда я согласился стать его парнем. — Что бы ты хотел сегодня на обед? Я пожал плечами: — Пока не знаю. — Это молоко мне не особенно нравится, — Ват картинно поморщился, сделав очередной глоток из упаковки. — Вот если бы у тебя было своё, и я мог бы его попробовать… Он произнёс это, слишком пристально пялясь на меня. Господи, если он скажет ещё что-нибудь в таком стиле, меня сразу же стошнит! Я закатил глаза: — Сарават, перестань уже. — Я серьёзно. — Да пошёл ты! Я с силой укусил соломинку, через которую пил молоко, выплёскивая всё своё недовольство на неё. Когда он говорит такие вещи, мне просто-напросто хочется закрыть уши ладонями. Да и к тому же я не особенно хочу отвечать на подобные фразы, потому что в разговоре с ним всегда есть шанс попасть в одну из его словесных ловушек. Он и до того, как мы стали встречаться, был довольно извращённым и пошлым, а теперь, когда он, в общем-то, имеет на это полное право, всего этого стало только больше. И кто знает, как долго этот человек будет довольствоваться одними поцелуями. — Так ты хотел бы пообедать вместе? — я попытался сменить тему этим вопросом. — Нет. Вот же… как можно быть таким обидчивым? Сарават снова сделал большой глоток молока, а я вдруг поймал себя на мысли, что в его холодильнике всегда есть хотя бы одна пачка. Может, именно поэтому он вымахал, как башня Байок? — Ват, какую песню вы собираетесь играть на концерте? — Пока не знаю, но, думаю, что-нибудь от Scrubb. — Здорово! Мне нравится. Сарават хмыкнул: — Тогда придётся выбрать другую группу. — Ват! Ты же не умеешь играть все песни на свете, ну в самом деле. Почему бы тебе не выбрать какую-нибудь хорошую песню из тех, с которыми ты хорошо знаком? — Всё, Тайн, хватит уже. Если не замолчишь, придётся заткнуть тебя поцелуем. — Отвали. Если подумать, состоять в отношениях не значит засыпать партнёра слащавыми фразами. Сарават всё ещё разговаривает со мной так, будто между нами ничего нет, и он просто продолжает разбрасываться этими пошлыми угрозами, но… Но теперь у него есть, ну, привилегии, так что я никак не могу гарантировать того, что он не сделает со мной всё то, о чём говорит. Не зная, что ещё сказать, я вытянул из сумки наушники, подключил их и вставил в уши. Безопаснее будет просто послушать пару песен, пока члены группы Саравата не придут. Он забрал у меня пустую упаковку из-под молока и вместо этого вложил в руку свою, в которой ещё оставалась пара глотков. Вау, вот это щедрость. Он ещё что-то мне говорил, но в наушниках звучала громкая музыка, так что я не слышал ни слова. Ват отошёл к стойке с гитарами, и я было успокоился, но уже через пару минут почувствовал прикосновение к своему плечу. Честно говоря, я слышал, как он нечётко говорит мне что-то, но у меня не было никакого желания доставать наушники из ушей и продолжать разговор. Да уж, иногда так хочется хоть немного потрепать ему нервы… Сарават снова произнёс что-то, но я лишь пожал плечами: — Понятия не имею, что ты говоришь. Я снова сфокусировался на музыке, которую слушал, но Сарават и не думал переставать пытаться привлечь моё внимание. — Ага. Понятия не имею, что он спросил, но хуже, наверное, не будет, если я отвечу утвердительно. Однако всего через мгновение его ладони обхватили моё лицо, а горячие губы накрыли рот. Его язык уверенно соприкоснулся с моим, и я сумел почувствовать вкус молока, которое мы пили до этого. Если откровенно, его прикосновения, жёсткие, полные силы, мне… нравились. Если бы он не фиксировал моё лицо, то, наверное, я бы вовсе упал прямо сейчас. И почему все его поцелуи действуют на меня одинаково? Всё моё тело била дрожь, возникшая где-то глубоко внутри, и я, наконец, сдался, позволяя ему вести. Боже, почему его язык такой твёрдый и горячий? Целоваться с Сараватом — это… ни с чем не сравнимое чувство. Кажется, я умираю. Чёрт, я больше ни разу не сделаю ничего, чем бы ты был недоволен, только не надо меня так испытывать. Это ощущение, которое возникает в моей груди во время поцелуев с ним меня правда несколько пугает. — Эй, друг, долго ждал? Мы здесь. Блять!! Я случайно прикусил щёку изнутри, когда один из членов группы Вата ворвался в класс. Воздух буквально испарился из моих лёгких, и всё, что я мог, — это цепляться ладонями за его плечи и бросать отчаянные взгляды на дверь. — Если ещё раз проигнорируешь мои слова, у тебя губ после моих поцелуев не останется. Ват произнёс это едва слышно, а потом отошёл от меня на пару шагов и развернулся к вошедшим. К счастью, никто из них не увидел того, чем мы занимались. Они, к тому же, спасли меня от его приставаний. Кто знает, что могло бы случиться, приди они чуть позже или заметь, что мы с ним делали… — Оу, вы уже здесь. Я улыбнулся так криво и нервно, что только слепой бы не понял, что я занимался чем-то непотребным. Мой взгляд непреднамеренно скользнул на Саравата. А этот человек вдруг высунул кончик языка, провёл им по губам и ухмыльнулся уголком рта. Боже, ну что это за поведение! Эти жуткие пошлые выходки сводят меня с ума. — Тайн, что случилось? Ты весь красный, — солист Ctrl S дружелюбно улыбнулся. Я тотчас вскочил, нервно пригладил волосы и сделал вид, что ничего такого не произошло: — Нет, ха-ха, всё в порядке. Здесь просто так жарко. Мы с ним тут просто сидели и ждали вас, ребята. Совсем ничего не делали. — Да что ты? — его улыбка стала ещё добрее. — Эм, ну да. — А мне почему-то не верится. Я вопросительно посмотрел на него, не совсем понимая, что именно он имеет в виду. — Вот тут, — он указал на уголок своего рта, — у тебя случайно не молоко? Я сделал худшее, что мог в этой ситуации: прикоснулся к своим губам и посмотрел на упаковку с молоком, зажатую в руке у Саравата. Молодец, Тайн Типакорн, кажется, ты с лёгкостью победил бы в конкурсе «Как дать всем вокруг понять, что ты только что целовался со своим парнем, и вам помешали». Боже, какой же ужас! Они ведь точно разнесут это по всему университету. — Да уж, у каждого бывают специфические вкусы, — хмыкнул Сарават, делая новый глоток. — Взрослый парень, а продолжает пить молоко. — Что ж, ты прав, о вкусах не спорят. Я продолжал злобно смотреть в лицо своего парня. Я даже не приносил сюда это дорогущее датское молоко, он буквально всучил его мне, а теперь я вынужден мучаться из-за этого. Чёрт, моё сердце… Вся группа, наконец, собралась воедино, так что все вместе мы отправились в соседнюю комнату, в которой стояли барабанные установки и синтезатор. Я, в принципе, знал каждого из Ctrl S. Солиста звали Темем, Эрн и Ват были гитаристами. Джен, которая первой присоединилась к группе, была бассистом, Бум — драммером, а Нонт играл на клавишных. Все они были довольно неплохими музыкантами и прекрасно знали своё дело, а еще — косились на меня с непониманием на лицах. Да, я сам понимаю, что факт моего нахождения там довольно странный: я ведь всего лишь новичок. И парень их главного гитариста, хотя они и не в курсе. — Тайн здесь, чтобы посмотреть, как мы репетируем, — Ват без слов понял, что я чувствую себя неловко под их взглядами и объяснил всё сам. — Оу, я понял. — Не волнуйтесь, я вам не помешаю. Просто буду тихо сидеть и наблюдать. Я попытался всех успокоить и, судя по всему, мне это удалось: они заулыбались и закивали, а Джен даже предложила принять участие в выборе песни для концерта: — Раз уж ты здесь, можешь помочь нам определиться с песней. У тебя есть идеи? — Нам нужны две песни для двух номинаций: одна быстрая и одна медленная. — Сарават ведь скидывал в чат разные варианты. Кто-нибудь откроет? — Да, сейчас. Они сели в круг и принялись обсуждать различные варианты, а я отошёл и разместился в углу, чтобы не мешать. Ват то и дело оборачивался на меня, наблюдая за тем, как я смотрю по сторонам и зеваю, а потом вдруг встал и отдал мне свой телефон. Мой собственный разрядился ещё час назад, так что эта возможность поиграть и убить время пришлась очень кстати. Поиграть. Ага, очень смешно. Каждый ведь здесь понимает, что я совсем не собирался играть в игры? Раз уж у меня появилась такая возможность, я смогу изучить его инстаграм и залезть в сообщения! Что ж, посмотрим, что пишут национальному мужу всего университета. Я разблокировал его телефон и открыл инстаграм. Переписки в директе могут быть довольно занимательными. Первым в списке был чат с человеком, которого я прекрасно знал — с президентом музыкального клуба Пи'Димом. Sarawatlism Пмжалуйста, удали то фото Тайна. DimDis Нет, с чего бы? Это не он написал, а ты. Ничего такого в этом нет. Sarawatlism Я волнуюсь о том, чтл он может разозлиться на меня из-за этого. DimDis Ну и что с того? Это не так уж и страшно. Перебесится. Оу, он тоже мне пишет. Ха, вы друг друга стоите. Sarawatlism Пожалуйста, удвли фото. Он расстроится. DimDis Серьёзно? Всё настолько плохо? Почему ты так сильно об этом печёшься? Это не шутка? Это ведь всего лишь фраза на листке бумаги. Sarawatlism Ты ведь знаешт, что я влюблкн в него уже долгое время. Я нк хочу его потерять. Пи'Дим, я серькзно. DimDis И всё же ты сам это написал. Sarawatlism … Я воровато оглянулся, найдя взглядом Саравата и глубоко вздохнув. Мои руки отчего-то тряслись, и я почему-то чувствовал, что вот-вот заплачу. Когда по моим щекам вдруг потекли слёзы, Ват обернулся и тотчас вскочил со своего места и подошёл ко мне. Его голос звучал так нежно и успокаивающе, как никогда прежде: — Что случилось? Я не ответил, продолжая размазывать слёзы по щекам. Даже не знаю, что и сказать. — Ты хочешь уйти? Я покачал головой и, повинуясь внезапному порыву, сжал в ладонях его футболку. — Я…Я правда так сильно тебе нравлюсь? Сарават мягко улыбнулся: — Если бы это было не так, предлагал бы я тебе стать моим парнем? — Ват, я к такому не привык. — Но почему ты плачешь, как ребёнок? Хочешь ещё молока? Я сразу же затряс головой, когда услышал это. Нет уж, никакого больше молока на сегодня. — Всё, Ват, иди к друзьям. Сарават снова ухмыльнулся, кивнул мне и снова сел с остальными. Я же утёр невольно выступившие слёзы и вернулся к изучению его переписок: DimDis Ладно! Так уж и быть, я удалю её для тебя. Но я хочу немного подшутить над Тайном. Sarawatlism Спасмбо тебе. DimDis Без проблем. Но у меня есть кое-что, что я хотел бы тебе показать: его бланк ответов. Я решил, что будет забавно дать ему лист, на котором стоит твоё имя. Sarawatlism Спасибо. DimDis Всё, хватит благодарностей, я ничего такого не сделал. А, и вот, смотри! Я закусил губу, открывая фотографию. О боже, неужели он правда это видел? «Сарават = самый похотливый человек, которого я знаю» Вот дерьмо! Время, на которое Ват и его группа могли занять музыкальный класс, закончилось, но им так и не удалось решить, какие песни они собираются исполнить. Несмотря на это, необходимо было расходиться, потому что у Саравата впереди были ещё тренировка по футболу и подготовка к экзаменам. До следующего футбольного матча оставалось всего ничего, так что спортивному клубу приходилось тренироваться чуть ли не каждый день. Кроме того, итоговый экзамен за этот семестр неумолимо приближался, так что каждый из нас тратил много времени на подготовку. Пока остальные собирали инструменты и вещи, Ват подошёл ко мне: — Я должен идти на тренировку. Мне прийти потом к тебе? — М-м… — Хочешь, отвезу тебя в общежитие? — Нет, не нужно. Члены группы Саравата вышли из класса, оставив нас с ним наедине. Мы выключили кондиционер и свет и направились к выходу. У двери уже стояла целая толпа студентов, которые, вероятно, также готовили номер к концерту. Я уже было прошёл мимо, но вдруг обратил внимание на то, что их голоса мне подозрительно знакомы. Обернувшись и взглянув в их сторону, я ошарашенно замер: это были те самые парни, которые избили нас с Белыми Львами в тот день. Сарават сразу заметил, что я стал нервничать, так что он осторожно оттеснил меня себе за спину. Стоящий спереди старшекурсник, увидев это, неприязненно хмыкнул. Его лицо, красивое, открытое, было перекошено мерзкой ухмылкой. А вот и тот самый Пи'Мил, просивший меня сфотографироваться с ним тогда. — А мы как раз ищем место, где можно было бы порепетировать. Он деланно дружелюбно улыбнулся и кивнул на дверь. Мил был одет в форму архитектурного факультета и выглядел, как опрятный ответственный студент. Совсем не тот человек, от которого ожидаешь организованного нападения. Он сделал шаг вперёд и хлопнул Саравата по плечу. — Спасибо, что освободили класс, — Пи снова хмыкнул, глядя ему прямо в глаза. — Похоже, нам еще предстоит встретиться. Финальный матч уже на следующей неделе. Ват промолчал, всем своим видом излучая каменное спокойствие и недружелюбие. — Что ж, увидимся.***
Это утро стало началом невероятно насыщенного, полного хаоса дня. Из-за того, что я всё ещё вынужден был принимать участие во внеучебных мероприятиях, подготовку к экзаменам на сегодня пришлось отложить. Спортивные соревнования в университете подходили к концу, и уже с десяти утра начинались финальные матчи по волейболу и баскетболу. Я, разумеется, должен выступать там вместе с остальными чирлидерами. С самого утра мы репетировали в спортзале, танцуя и танцуя так долго, что наша одежда насквозь пропиталась потом. Репетиция проходила в довольно стрессовом режиме потому, что времени у нас было в обрез: всё было распланировано буквально поминутно, и прямо сейчас я и остальные члены команды должны были принять душ, переодеться к выступлению и снова встретиться со старшими, чтобы они нас накрасили. Из-за того, что я не ел с самого утра, мой живот жутко урчал и начинал болеть. Несмотря на это, я старался не обращать на голод внимания и не беспокоить Пи этим, так что, когда мне нанесли макияж, я снова встал в линию к своим тиммейтам и принялся повторять движения. Внезапно на пороге показался Ай'Сарават, одетый в форму с эмблемой политологического факультета. Обычно он также приносил с собой большую сумку, в которой лежали необходимые для матча вещи, но сейчас в его руках был только какой-то небольшой свёрток. — Я так устал, — я подошёл к нему, начав жаловаться. — Мне разрешили отдохнуть всего пару минут, а потом я должен вернуться к репетиции. — Почему тебя снова разукрасили, как куклу? Он окинул меня недовольным взглядом с ног до головы и едва заметно нахмурил брови. Я цокнул языком: — Почему ты снова выглядишь, как кусок льда? — Чтобы быть загадочным и горячим. — Это я горячий, а не ты. Сарават просто улыбнулся и протянул мне свёрток: — Ты уже ел сегодня? Будешь сэндвич? — Вау, спасибо! Я старался не выглядеть невежливым, когда выхватывал свёрток из его рук. Развернув упаковку, я обнаружил огромный сытный сэндвич с тунцом и тут же откусил большой кусок. Боже, как же чертовски я голоден! Надо будет попросить Пи'Лон снова накрасить мне губы: этого перекуса помада явно не переживёт. — Тайн, всё в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? Ты очень бледный. — Это пудра, — произнёс я с набитым ртом. — Нас же красят, ты забыл? Вообще-то мне правда не особенно хорошо. Мой живот было перестал болеть, когда я поел, но теперь я снова начинал чувствовать боль. Возможно, мне всё же не следовало есть: теперь я чувствую подступающую к горлу тошноту. — Во сколько начинается матч? — В три часа дня. — Я понял, тогда увидимся. Если матч начинается в три часа, нам с остальными чирлидерами нужно быть там ещё раньше, чтобы начать выступление. — Что ж, тогда буду ждать твоей поддержки, — улыбнулся Сарават, глядя на меня щенячьим взглядом и мягко поглаживая раскрытую ладонь. — М-м тогда давай оба постараемся победить. Я неуверенно растянул губы в ответ и переплёл свои пальцы с его. — А что я получу, если выиграю? Чёрт, опять эти его пошлые интонации в голосе. Я вырвал свою руку из его ладони и закатил глаза: — Я не обязан тебе ничего давать. Вы же получите кучу наличных в случае победы. — Да какая разница? К тому же это приз для команды, а я хочу получить что-то только для меня одного. Я скрестил руки на груди: — Ну и чего ты хочешь? — Хм, как насчёт того, чтобы забить два гола: один на поле и один — в твоей комнате. Он снова улыбнулся с таким количеством похоти в голосе, что я не сразу нашёлся с ответом. Он сейчас серьёзно?... — Только попробуй, Сарават. Ты себе даже не представляешь, что я сделаю в этом случае. — Ну пожалуйста, Тайн. — Нет уж. — Но это была бы очень захватывающая игра. — Сарават! Нет! — Хм, сделать так, чтобы ты ходить не смог, не то, что танцевать… Это звучит очень привлекательно. — Хватит об этом говорить! Нет, я сейчас его просто ударю! Не знаю, до чего дошёл бы наш разговор, если бы Пи'Лед не позвала меня и не сказала бы вернуться к репетиции. Через некоторое время мы получили команду выходить из зала и направляться к футбольному полю. Мы разместились по обе стороны от него, и я, готовясь начать выступление, наблюдал за обеими командами. С правой стороны разминались архитекторы. Сарават же вместе с командой политологов пока сидели на трибунах. Ват бросил на меня короткий взгляд, улыбнулся, а потом вернулся к обсуждению стратегии игры вместе с тренером и тиммейтами. Всего через пять минут после этого архитекторы прекратили разминку и все собрались на своей стороне поля, чтобы сказать друг другу пару слов перед игрой. Это означало, что чирлидерам пора приниматься за дело. Песня, которая зазвучала первой и ознаменовала начало матча, была гимном университета. Что же, удачи нам. Выступать в настолько жаркий день было действительно тяжело. Я тотчас взмок так сильно, что пот тек по моему лицу и капал на одежду. Мышцы, уставшие после часов тренировок на этой неделе, ломило от боли, и я буквально упал на скамейку, когда песня закончилась. Чтобы хоть немного снять напряжение, я смазал ладони и икры кокосовым маслом, но мои руки всё равно продолжали отчаянно трястись. И всё же я должен был оставаться сильным и выносливым. Я с улыбкой кивнул Пи'Лон, пытаясь не показать, что плохо себя чувствую, и сосредоточился на начавшейся игре. Десятки людей с трибун громко засвистели, стоило первому игроку ударить по мячу. Каждый кричал, хлопал и изо всех сил старался поддерживать свой факультет. Или Саравата — давайте будем честными. — Двенадцатый номер передает мяч седьмому! — Сарават! Вперёд! — Белые Львы! Белые Львы! Удачи! — Архитекторы! Давайте! К победе! Комментатор изо всех сил старался следить за ходом игры и говорил так быстро, что я едва мог воспринимать его слова: — Прямо сейчас мяч находится у политологов... Они уверенно ведут его к середине поля.... Четвертый номер владеет мячом и готов ударить по воротам! И... Удар! Хорошая работа, парни! Казалось, комментатор изо всех сил поддерживает политологический факультет, и это выглядело достаточно забавно. Вдруг прямо надо мной раздался голос Пи'Лед: — Вы готовы? Пора занимать позиции! Что? Нам снова нужно танцевать? Но я до сих пор едва дышу от усталости. — Тайн, ты в порядке? Пи тронула меня за плечо, и я тут же вскочил, принявшись утвердительно кивать головой: — Да-да, конечно, я уже иду. — Если что-то не так, скажи мне. — Хорошо, Пи. Мне и в самом деле уже не так плохо, как раньше. Уверен, всё будет в порядке, и я смогу продержаться до конца игры, а потом уже схожу в медпункт или просто-напросто лягу в кровать. Музыка разнеслась по полю, и я снова стал танцевать. Песня сменялась песней, и усталость в моём теле всё росла. И эти двадцать минут танцев под палящим солнцем под звуки жизнерадостной музыки стали для меня самым настоящим адом. Звук свистка стал для нас сигналом окончания этой части выступления. Едва я успел сесть на скамью, сзади снова раздался свист. Оказалось, кто-то из команды Архитекторов толкнул Босса на траву. Да уж, а эти парни грубо играют. Я принялся жадно глотать воду, чувствуя, как моё сердце буквально прорывает кожу. И почему мне вдруг стало так тяжело справляться с физическими нагрузками? Я уже начал было подумывать о том, чтобы обратиться к Пи и сказать, что нехорошо себя чувствую, как вдруг судья засвистел снова. Оказалось, кого-то из Белых Львов снова толкнули. И этим нарушителем правил оказался не кто иной, как Пи'Мил, получивший в конечном итоге красную карточку и вынужденный удалиться с футбольного поля. Мил кивнул судье, развернулся и пошел к трибунам, и я, взглянув ему в лицо, готов был поклясться: он ни черта не раскаивается в том, что сделал. Игра продолжалась и становилась всё более напряжённой. Я наблюдал за Сараватом и даже немного волновался за него, потому что он уже несколько раз умудрился упасть на траву. Возможно, сейчас, с бурлящим в крови адреналином, он и не замечает боли, но потом может быть вынужден долго страдать из-за этого. Все мы знаем, какими болезненными бывают ссадины, полученные во время падения на землю. Время шло, и солнце палило всё более нещадно. В какой-то момент в моих ушах появился противный звон. Солнце вдруг стало таким ярким, что мне пришлось закрыть глаза, потому что я практически не мог видеть. Руки тряслись так сильно, что я и бутылку с водой не удержал бы, а перед глазами все расплывалось. Я даже не понимал, какая песня сейчас звучит и какие движения я должен буду выполнять. Куда мне нужно идти? Я абсолютно не мог определить, в какой из шеренг должен стоять в этой части выступления. Холодный пот заливал мое лицо, а кожа на груди буквально горела. Я должен стараться! Мне необходимо закончить выступление, но... Моё тело просто-напросто перестало меня слушаться. Громкий звук свистка донёсся до моих ушей словно бы через слой ваты. Сарават упал посреди поля в тот же самый момент, когда мои колени подкосились, и мир вокруг потерял всякие очертания. Я пытался позвать на помощь, потому что все мои попытки подняться оказались безуспешными, а до моих ушей доносились испуганные голоса бегущих ко мне старших: — Нонг'Тайн! Нонг'Тайн!! Я просипел в ответ что-то невнятное, будучи не в состоянии даже ответить им должным образом. — Ему нехорошо. Нужно отвести его в тень. Я всё ещё не мог чётко видеть, но почувствовал, как мне помогли подняться и повели в сторону навеса, под которым футболисты оставляли свои вещи. Несмотря на то, что перед моими глазами продолжали плясать темные пятна, я знал, кто помог мне дойти досюда: Пи'Мил с архитектурного. Он уже начал было расстёгивать мою рубашку, чтобы открыть доступ к свежему воздуху, как вдруг его грубо оттолкнули в сторону. Его место занял кто-то, чье дыхание со свистом вырывалось изо рта, а руки нежно обхватили мое лицо. — Тайн... — Сарават? — Какого черта? Матч в самом разгаре, что ты здесь делаешь? — раздался за его спиной чужой голос. Сарават даже не повернулся, чтобы ответить: — Отойди. Он осторожно прикоснулся к моему лицу влажным полотенцем, протирая его и охлаждая пылающую кожу. Пи'Мил же продолжал наседать: — Возвращайся к игре, я сам позабочусь о Тайне. — Он мой парень, так что отвали уже! Боже, что это за чувство? Мне словно бы снова четырнадцать лет, и я смотрю в глаза своей первой девушке....